Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России. Монография

Наряду с правовым нигилизмом широкое распространение в российском обществе, особенно в юридических кругах, получила и другая крайность – правовой фетишизм. На фоне фетишизации законов, выражающейся в явной переоценке государственной «силы закона», наблюдается очередной нормотворческий бум. Вместе с тем роль права в регулировании экономических отношений не следует абсолютизировать и выдвигать на передний план. Закон – это акт юридический, и этим определяется его сила воздействия на экономику. Законодательный акт не способен отменить и заменить реальные экономические и социальные связи[22]. На это обращают внимание и сторонники новых подходов в исследовании правовой действительности, и представители традиционных взглядов и учений.

Теперь перейдем к исследованию вопроса о предпринимательском праве. В первую очередь, необходимо разобраться в понятийном аппарате. Дело в том, что в юридической литературе нередко понятия «предпринимательское право», «торговое право» и «коммерческое право» рассматриваются в качестве синонимов. Практически ставит знак равенства между указанными понятиями В. Ф. Попондопуло, с точки зрения которого предпринимательское (торговое, коммерческое) право – это составная часть гражданского права[23].

Аналогичной позиции придерживается В. В. Ровный, который, исходя из тождественности предпринимательской и коммерческой деятельности, приходит к выводу о терминологическом единстве предпринимательского и коммерческого права[24].

В свою очередь, А. Г. Быков, проводя разграничение между торговым и предпринимательским правом, считает, что первое является основой последнего. По мнению ученого, если торговое право носит частный характер, то предпринимательское право представляет собой право государственно-регулируемой и социально ориентированной рыночной экономики[25]. Иначе говоря, предпринимательское право сочетает публично-правовые и частно-правовые начала. Забегая вперед, мы также считаем, что предпринимательское право есть конгломерат частно-правовых и публично-правовых начал в регулировании общественных отношений.

За отграничение предпринимательского права от коммерческого выступает В. А. Семеусов[26]. Однако при этом он, по существу, отождествляет коммерческое право с договорным, определяя его место в системе гражданского права, а предпринимательское право рассматривает с известных позиций хозяйственно-правовой теории.

Ряд ученых предлагают провести разграничительную линию между предпринимательским, коммерческим и торговым правом, но лишь на уровне учебных дисциплин. Проф. Е. А. Суханов указывает на необходимость разграничения в целях преподавания хозяйственного и торгового права, поскольку концепция хозяйственного права родилась намного позднее торгового права[27].

Авторский коллектив курса лекций «Предпринимательское право», не вдаваясь в теоретические суждения по поводу сущности предпринимательского права, считает, что данный термин носит весьма условное значение и охватывает в комплексе различные, но взаимосвязанные правовые институты, с которыми предприниматели сталкиваются в своей деятельности[28]. Эти авторы подобным утверждением и ограничили собственное видение проблем предпринимательского права как учебной дисциплины. Такой же точки зрения придерживаются и другие ученые.

Несколько оригинальная (на первый взгляд) точка зрения принадлежит С. Э. Жилинскому. В курсе лекций он предлагает использовать понятие «правовая основа предпринимательства» как наиболее предпочтительное перед другим названием – «предпринимательское право»[29]. При этом автор говорит о каком-то узконормативном правопонимании курса «Правовая основа предпринимательства», который полностью включает и «Предпринимательское право».

Спорен и вопрос о юридической природе предпринимательского права. Господствующим является мнение, согласно которому предпринимательское право есть составная часть гражданского права. Оно не имеет предмета и метода правового регулирования в их традиционном понимании, а также особых принципов в сфере предпринимательской деятельности[30]. Практически здесь речь идет о коммерческом праве.

Сторонники концепции хозяйственного права неодинаково трактуют понятие «предпринимательское право». Так, В. В. Лаптев отмечает, что при переходе к рыночной экономике ощутимо повышается роль хозяйственного права, которое становится правом предпринимательской деятельности[31]. Иначе говоря, ставится знак равенства между понятиями «хозяйственное право» и «предпринимательское право» со всеми вытекающими отсюда научными выводами и практическими последствиями.

Такая позиция критикуется не только цивилистами (в критике теории предпринимательского права используются в основном аргументы из арсенала научной полемики прошлых лет). Она не разделяется и некоторыми сторонниками теории хозяйственного права. Например, В. К. Мамутов считает, что предмет хозяйственного права включает и предпринимательскую, и иную деятельность в области хозяйствования[32].

Представители школы цивильного права считают, что исходные позиции сторонников хозяйственного (предпринимательского) права остались в своей основе прежними. По мнению М. И. Брагинского, авторы, разделяющие хозяйственно-правовые взгляды, вынуждены облекать соответствующие идеи в несколько иную форму, сохраняя, однако, их существо, а именно: возможность регулирования горизонтальных и вертикальных отношений в едином законе[33].

И, наконец, в литературе было высказано мнение о том, что предпринимательское право есть комплексная отрасль (образование), регулирующая особого рода отношения в сфере хозяйствования[34]. Наряду с первичными структурами права существуют вторичные, третичные образования. Эта точка зрения имеет своих сторонников и противников.

Считаем, что вопрос о юридической природе предпринимательского права и о его месте в российской правовой системе нельзя определить, не уяснив до конца два принципиальных момента. Первый – это явление дуализма в праве, породившее научный ажиотаж. Второй момент связан с разграничением таких понятий, как предпринимательская деятельность, коммерческая деятельность и торговая деятельность.

§ 2. Рыночная экономика и дуализм права

Как известно, правовой дуализм нашел широкое применение в правовых системах многих стран мира. Основной формой его выражения является деление права на публичное и частное. Оно (деление) рассматривается большинством ученых в качестве очевидного и фундаментального. Однако ряд ученых не видят в этом делении ничего фундаментального и очевидного. К тому же большие трудности подстерегают исследователя на пути отыскания критериев для подобного размежевания.

За последние годы заметно возрос теоретический интерес к публикациям по данной проблематике. На эту тему пишут представители общей теории права, а также ученые, избравшие своим предметом исследования отдельные вопросы отраслевой науки[35]. В какой-то мере писать об этом стало модно, а все модное привлекает и в конечном итоге становится объектом оживленной научной дискуссии.

Но дело не только в моде. Соотношение публичного и частного права имеет и практическое значение, так как в правоприменительной практике субъектам права необходимо руководствоваться конкретными нормами, обладающими отраслевой принадлежностью. На этом фоне существуют режимы публичного и частного права.

Надо согласиться с мнением С. C. Алексеева о том, что публичное и частное право – это не отрасли, а целые сферы, зоны права (суперотрасли). Причем такое деление права не только и, пожалуй, даже не столько классификационное, сколько концептуального порядка. Оно касается самих основ права, его места и роли в жизни людей, его определяющих ценностей[36]. С этой точки зрения выделение публичного и частного права в их чистом виде позволяет провести разграничение между ними и соответствующими отраслями объективного права.

На наш взгляд, деление права на публичное и частное представляет собой соотношение различных, порой диаметрально полярных, правовых начал. В правовой действительности указанное соотношение имеет несколько уровней. Эти начала можно проследить и на уровне отраслей права и законодательства, и на уровне правовых институтов, и отдельно взятой нормы. Элементы «публичного» встречаются в таких основных институтах гражданского права, как физические и юридические лица, сделки (в том числе договор), собственность.

Деление права на публичное и частное – архисложный вопрос. И не только в теоретическом плане. Достаточно сказать, что в одних странах дуализм в праве формально закреплен в законодательных актах, в других (например, в России) – нет. Граница между публичным и частным правом проходит главным образом по отраслям. В публичное право входят конституционное, административное, финансовое, уголовное право, уголовный и гражданский процесс и др.

Частным является в первую очередь гражданское право. По мнению Е. А. Суханова, в систему частного права (наряду с крупными частями гражданского права) включаются также семейное, торговое (коммерческое), международное частное право[37]. У него гражданское и частное право совпадают. В одной из последних публикаций он пишет: «Из гражданского права в качестве самостоятельных правовых отраслей выделились семейное и трудовое право, а «на стыке» гражданского и административного права возникли земельное и природоресурсное право. Позднее было создано колхозное (впоследствии – сельскохозяйственное) право, которое соединило в себе черты гражданского, трудового и отчасти административного права и в силу этого считалось «комплексной правовой отраслью», а затем возникло такое же комплексное (межотраслевое) экологическое (природоохранное) право. Из трудового права, в свою очередь, выделилось право социального обеспечения. Были также попытки обособления международного частного права, призванного регулировать частно-правовые отношения с «иностранным элементом». Все эти правовые образования составляли «семью» цивилистических (а по сути – частно-правовых) отраслей прежнего порядка»[38].

В литературе была высказана иная точка зрения. Так, по мнению Т. В. Кашаниной, в состав частного права входит семь подразделений: гражданское право, наследственное право, семейное право, авторское право, изобретательское (патентное) право, трудовое право, предпринимательское право с его ядром – корпоративным правом[39].

Некоторые отрасли и институты права содержат одновременно элементы публичного и частного права. К их числу относят, например, морское, трудовое и аграрное право[40]. Именно на стыке публичного и частного права происходит, по нашему мнению, формирование предпринимательского права как комплексного образования (лучше, чем комплексная отрасль). Добавим: и не только его. Становление и развитие земельного, аграрного, природоресурсного и экологического права также обусловлены воздействием двух начал: публично-правового и частно-правового. Идея о формировании комплексных отраслей права и законодательства на границе публичного и частного права актуальна и для так называемого социального права (трудового, пенсионного и др.).

Соглашаясь с тем, что конструкция системы частного права, представленная Е. Л. Сухановым, имеет большой интерес, в то же время Т. В. Кашанина весьма критически оценивает существование в системе частного права такого аморфного напластования, как общие положения. По ее мнению, международное частное право также стоит в данной классификации обособленно и не вписывается в систему частного права[41]. При этом она применяет в качестве системообразующих факторов предмет и метод правового регулирования общественных отношений.

C другой стороны, Т. В. Кашанина считает, что граница между публичным и частным правом нечеткая и в настоящее время еще больше размывается. Есть отрасли права, в отношении которых нельзя со всей определенностью сказать, какие начала (частные или публичные) в них преобладают. К их числу относится, например, природоресурсное право[42]. Хотя, с точки зрения названного автора, природоресурсное право имеет «публично-правовую прописку».

Н. Д. Егоров, соавтвор учебника по гражданскому праву, считает, что в настоящее время природоресурсовое (а не природоресурсное)[43] право входит в предмет гражданского права[44]. Подтверждением служит гл. 17 ГК РФ «Право собственности и другие вещные права на землю».

Что касается трудового права, то и здесь наблюдается усиление частно-правовых начал. Вместе с тем можно утверждать (со слов Н. Д. Егорова), что трудовое законодательство в равной степени опирается на частно-правовые и публично-правовые начала, т. е. является комплексным[45]. Обусловлено это компромиссом, который якобы был достигнут в Государственной Думе РФ при обсуждении Трудового кодекса РФ.

Интересный поворот: не было бы компромисса – не быть трудовому законодательству комплексным. И еще одно замечание. Когда речь идет о природоресурсном праве, то оно (право) характеризуется как совокупность гражданско-правовых норм. В отношении трудового права крен сделан в сторону законодательства. Почему бы не назвать трудовое право своим именем – «комплексная отрасль права»?[46] Или это сделать нельзя, поскольку трудовое право превратилось в самостоятельную отрасль права, где гармонично сочетаются частно-правовые и публично-правовые начала в регулировании трудовых отношений? Получается какой-то замкнутый круг. Остается лишь одно: прислушаться к авторитетному мнению цивилистов и присоединить трудовое право к семейству «единого частного (гражданского) права» при сохранении некоторой специфики правового регулирования соответствующих отношений.

Традиционно международное частное право (МЧП) включается в систему частного права. Отечественная наука, как утверждает В. Г. Храбсков, не выходит за пределы тех изысканий, которые были отражены в трудах Л. Л. Лунца по международному частному праву, а также в неоднократно переиздававшемся учебном пособии М. М. Богославского. На страницах современной юридической литературы вновь повторяются рассуждения о цивилистической природе международного частного права[47]. Поэтому, по мнению В. Г. Храбскова, не надо заниматься приватизацией смежных областей, и прежде всего международного права, и гипертрофировать роль гражданского права в регулировании общественных отношений. Но так рассуждают далеко не все ученые.

Среди специалистов по международному частному праву идет давний спор. Одни ученые («националисты») рассматривают МЧП в качестве составной части внутреннего (гражданского) права. В этой связи процитируем Е. Л. Суханова: «Международное частное право никогда не утрачивало своей частно-правовой природы, также общепризнанной в развитых правопорядках. От гражданского права его отличают широкое использование международно-правовых норм и возможность применения к регулируемым отношениям правил других (зарубежных) правопорядков, устанавливаемых специальными коллизионными нормами национального права. Международно-правовая «составляющая» данной правовой отрасли, строго говоря, вообще не позволяет полностью включить ее в какую-либо национальную правовую систему. Вместе с тем международное частное право, безусловно, осуществляет частно-правовое регулирование отношений, входящих в его предмет»[48].

Другие ученые («интернационалисты») утверждают, что МЧП представляет собой одно из подразделений общего международного права. На правительственном уровне этот спор решен достаточно просто: международное частное право – составной компонент научной специальности 12.00.03. Проф. Г. В. Игнатенко резонно спрашивает как быть с теми диссертациями, которые написаны на стыке международного публичного и частного права?[49] Видимо, лучше не писать такие диссертации.

Выход из создавшейся ситуации надо искать во взглядах ученых, считающих, что международное частное право состоит из двух частей (определенных частей национально-правовых систем и соответствующей части международного публичного права), представляющих единый правовой комплекс. Эта третья точка зрения была высказана в 20-е годы Л. Н. Макаровым, а затем разработана Р. Л. Мюллерсоном[50].

Сложным, неоднозначным является вопрос о принадлежности патентного права к семейству права частного. Здесь также наблюдается дань традициям и научным исследованиям прошлых лет. Однако и в этой области идет мощный процесс «публицизации» частного права.

Таким образом, мы вышли на общую проблему о критериях, позволяющих отнести ту или иную отрасль (институт) к публичному либо частному праву. Отметим, что в юридической литературе было предложено несколько теоретических конструкций по данной проблеме, среди которых можно выделить три основные концепции: теорию интереса, теорию метода, теорию предмета правового регулирования[51].

Вместе с тем ни одна из рассматриваемых концепций не позволяет провести четкое разграничение между публичным и частным правом. Так, в соответствии с теорией интереса публичное право служит общественной, а частное – частной пользе. Классическое разграничение публичного и частного права по этому критерию дал древнеримский юрист Ульпиан: «Публичное право есть то, которое относится к положению римского государства: частное, – которое относится к пользе отдельных лиц»[52]. Это высказывание – свидетельство о богатой истории вопроса.

Критикуя теорию интереса, ее противники не без основания утверждали, что публичный и частный интерес неразрывно связаны между собой, и с этой точки зрения многие публичные органы государства применяют институты частного права. По этой причине, например, некоторые французские ученые к частному праву помимо гражданского и торгового права относят и уголовное, поскольку большинство норм последнего направлено на защиту частно-правовых отношений.

Основоположник теории предмета правового регулирования – проф. К. Д. Кавелин. По его мнению, предметом гражданского права являются исключительно имущественные отношения. Поэтому он предлагал пересмотреть классификацию отраслей права, в частности включить в гражданское право институты налогового права и других отраслей[53]. Попутно отметим, что именно эта теория нашла благодатную почву в советской науке гражданского права, а ее отголоски дают о себе знать до сих пор. Достаточно вспомнить о гипертрофированной роли гражданского права в регулировании общественных отношений.

Суть теории метода правового регулирования сводится к тому, что на первый план выдвигается вопрос не о защите правом какого-либо интереса, а о методе (способе) такой защиты. Впервые эта теория была сформулирована немецким юристом Августом Тоном. Аналогичной позиции придерживался известный русский юрист, проф. И. Л. Покровский, который писал: «…если публичное право есть система юридической централизации отношений, то гражданское право, наоборот, есть система юридической децентрализации: оно по своему существу предполагает для своего бытия наличность множества самоопределяющих центров. Если публичное право есть область власти и подчинения, то второе есть область свободы и частной инициативы»[54].

В последние годы ряд западных ученых предлагает использовать при разграничении публичного и частного права формальный критерий – субъектный состав. Так, П. Вуарен подчеркивает, что «публичное право регулирует отношения индивида с государством… Частное право определяет отношения индивидов между собой»[55]. Используя этот критерий, многие юристы включают в публичное право конституционное, административное, финансовое, уголовное и процессуальное право.

Указанные трудности (какими бы обстоятельствами они ни были продиктованы) не могут служить основанием для утверждения, что сейчас проблема разграничения публичного и частного права утратила свое теоретическое и практическое значение. Плодотворна, на наш взгляд, позиция тех ученых, которые считают, что для правильного разграничения публичного и частного права следует применять в совокупности разные критерии (например, предмет и метод правового регулирования, субъектный состав отношений, законный интерес и т. д.).

Деление права на публичное и частное имеет большое практическое значение. В странах, в которых оно (деление) применяется, споры по поводу публичных прав рассматриваются не в судах общей юрисдикции, а в административных судебных органах. Интересно отметить в этой связи, что в Англии, США и других государствах англо-американской семьи правовых систем (в этих странах указанный дуализм официально не признан) были созданы специальные судебные органы. Например, в Англии был учрежден Суд по рассмотрению жалоб на ограничение свободы промысла (Restrictive Practices Court), в обязанности которого входит рассмотрение соглашений об ограничении цен или условий соглашения товарами или услугами. Cфера деятельности этого Суда была расширена Законом 1984 г. о ценах при перепродаже и Законом 1923 г. о добросовестной торговле. Любая торговая компания вправе обратиться в Cуд с просьбой об освобождении от налогообложения какого-либо товара по соображениям публичного интереса[56]. В США существует Претензионный суд, рассматривающий иски к правительству США, Апелляционный суд по таможенным и патентным делам, Налоговый суд. Кроме того, в Англии и США были образованы многочисленные административные трибуналы, наделенные правомочиями рассматривать определенные категории споров, как правило, между органами государственного управления и частными лицами. В отечественной и зарубежной литературе отмечается, что в англо-американской судебной системе административная юстиция приобретает все большее значение.

Напротив, в нашей стране наблюдается тенденция к значительному сокращению сферы применения административной юрисдикции посредством передачи споров в ведение общих и арбитражных судов. Так, новый Арбитражный процессуальный кодекс РФ[57] заметно расширил компетенцию арбитражных судов в области публичного интереса[58]. В частности, арбитражному суду подведомственны экономические споры и другие дела, возникающие из административных и иных публичных правоотношений (ст. 29 ЛПК РФ).

В арбитражном порядке рассматриваются дела о признании юридических лиц и индивидуальных предпринимателей несостоятельными (банкротами)[59]. Именно арбитражный суд принимает решение о внешнем управлении (санации) и назначает внешнего управляющего, который руководит предприятием, имеет права и обязанности, предоставленные действующим законодательством руководителю предприятия. Как справедливо отмечалось в литературе, в данном случае происходит вторжение судебной власти в исполнение чужой – исполнительно-распорядительной власти[60]. Подобное вторжение приводит к диффузии различных ветвей власти, а потому может рассматриваться в качестве негативного явления с вытекающими отсюда последствиями.

Дуализм проявляется также в одновременном существовании гражданского и торгового права. Например, во Франции, ФРГ, Испании, Португалии, Японии, в государствах Латинской Америки указанный дуализм получил выражение в объективизированной форме; в них действуют и гражданские, и торговые кодексы. Налицо дуализм законодательства, т. е. наличие гражданского и торгового законодательства.

Разграничение частного права на гражданское и торговое имеет большую давность[61]. Правовой дуализм возник в Западной Европе в связи с появлением в Средние века особого купеческого или торгового права, регулирующего коммерческие отношения между членами купеческих гильдий. В ходе революций сословный характер общества был уничтожен и эти страны провозгласили принцип свободы предпринимательской деятельности (свободы торгового промысла). Однако дуализм частного права сохранен во многих государствах.

Со второй половины XIX в. в этих странах наблюдается процесс «коммерциализации» частного права, в том числе торгового. В результате значительно расширился круг отношений, регулируемых торговым правом. Наряду с торговым промыслом и торговыми сделками (традиционный предмет регулирования торгового права) торговое право стало регулировать и иные вопросы (например, правовое положение торговых товариществ и акционерных обществ, коммерческих банков и бирж). Коммерческое право, с известной долей условности, следует рассматривать в качестве «коммерциализированного» торгового права.

C исторической точки зрения торговое право появилось значительно позднее гражданского права и по распространенному в литературе мнению было вызвано к жизни неспособностью последнего регулировать новые отношения в сфере торгового оборота. Вот что по этому поводу писал проф. Л. И. Каминка: «В области торговли мы имеем много своеобразных институтов, совершенно не встречающихся в других областях частного права. Таков, напр., институт бирж с разнообразием многочисленных сделок, на них совершаемых»[62].

Не менее категорично писал об особенностях торгового права по сравнению с гражданским проф. П. П. Цитович. Он отмечал, что в торговом праве основным понятием является не юридическое отношение (как это мы наблюдаем в области гражданского права), а торговое предприятие. Поэтому гражданское право разъединяет и противопоставляет людей, тогда как торговое право их соединяет и подчиняет. Одно право индивидуально, другое – социально[63]. Проф. П. П. Цитович выступает в своих научных трудах за дуализм частного права.