Полная версия
Нарушение деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (уголовно-правовое исследование). Монография
Н. А. Горшкова
Нарушение деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (уголовно-правовое исследование)
Монография
ВВЕДЕНИЕ
Приоритетной задачей уголовно-исполнительной системы РФ (далее – УИС) выступает повышение уровня организации и эффективности исполнения уголовных наказаний. Необходимость ее решения обусловлена ухудшением социально-психологических и криминогенных характеристик личности осужденных, повышением степени их общественной опасности. По официальным данным Федеральной службы исполнения наказаний (далее: ФСИН России) с 2009 по 2011 гг., при общем возрастании численности спецконтингента в учреждениях количество осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления возросло вдвое и достигло двух третей от общей численности осужденных к лишению свободы1.
При этом с каждым годом увеличивается количество лиц с повышенной агрессивностью и возбудимостью, с психическими отклонениями. Согласно официальным данным ФСИН России, на конец 2012 г. в учреждениях УИС содержалось 706,2 тыс. человек2. Из них достаточно большое количество склонно к различным формам деструктивного поведения – агрессии, конфликтам, членовредительству, суициду, в том числе: 74 тыс. человек с признаками психических отклонений, низким уровнем интеллекта; 127 тыс. человек с повышенной агрессивностью и импульсивностью; 96 тыс. человек с низким социально-психологическим статусом; 102 тыс. человек с повышенной внушаемостью и слабыми волевыми качествами; 88 тыс. человек, склонных к суициду и членовредительству; 210 тыс. человек, склонных к другим формам деструктивного поведения; 51 тыс. человек с лидерскими качествами и отрицательной направленностью3. В связи с этим повышаются требования к поддержанию порядка в исправительных учреждениях (далее: ИУ) и исключению случаев совершения преступлений в отношении как самих осужденных (подозреваемых и обвиняемых), так и сотрудников УИС.
Проблемы исполнения и отбывания наказаний отражены в Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утвержденной распоряжением Правительства РФ от 14 октября 2010 г. № 1772-р (далее: Концепция)4. В ней подчеркивается, что «значительно возросла нагрузка на работников УИС, участились связанные со служебной деятельностью случаи угроз в их адрес и нападений на них. Проблема противодействия криминальным структурам требует решения целого комплекса вопросов, связанных с организацией надлежащего взаимодействия правоохранительных органов по нейтрализации внешних и внутренних факторов, создающих угрозу нормальному функционированию исправительных учреждений»5.
В настоящее время в основном созданы правовые и организационные предпосылки по реформированию всех направлений деятельности УИС. Как было сказано, особого внимания заслуживает обеспечение личной безопасности спецконтингента и сотрудников УИС.
Нормальная деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, в первую очередь зависит от состояния законности. Одним из преступлений, нарушающих нормальное функционирование ИУ, является дезорганизация деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ). Согласно Отчету о состоянии преступности среди лиц, осужденных к лишению свободы (форма 2-УИС) за 2010 и 2011 гг., среди преступлений, совершенных в ИУ, для которых обязательным признаком является применение насилия или угроза его применения, центральное место занимает деяние, предусмотренное ст. 321 УК РФ.
В 2010 г. в ИУ было совершено 1023 преступления, из них 155 преступлений (15,15 %), предусмотренных ст. 321 УК РФ. В 2011 г. зарегистрировано 887 преступлений в ИУ, из них 5 преступлений (0,56 %) квалифицированы по ст. 321 УК РФ6. Наибольшее количество преступлений, предусмотренных ст. 321 УК РФ, приходится на исправительные колонии (далее – ИК), меньше преступлений данного вида совершается в следственных изоляторах (далее – СИЗО) и тюрьмах.
Федеральным законом от 1 марта 2012 г. № 18-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» введена ответственность за сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, совершенный в следственном изоляторе или исправительном учреждении (п. «а» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ). Впервые в уголовном законодательстве появилась специальная норма, предусматривающая ответственность за распространение наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в местах лишения свободы. На необходимость такого законодательного решения указывают следующие данные. В 2009 г. в ИК было изъято 59 892,8 г наркотических и сильнодействующих веществ, в 2010 г. – 76 330,205 г, в 2011 г. – 78 906,01 г7.
Согласно Отчету о состоянии преступности среди лиц, осужденных к лишению свободы, в 2005 г. зарегистрировано 88 преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, совершенных в ИУ, и 13 преступлений, совершенных в СИЗО8; в 2006 г. – 162 преступления в ИК и 21 в СИЗО; в 2007 г. – 205 преступлений в ИК и 43 в СИЗО; в 2008 г. – 260 в ИК и 31 в СИЗО; в 2009 г. – 251 преступление в ИК и 30 преступлений в СИЗО; в 2010 г. – 268 преступлений в ИК и 37 преступлений в СИЗО; в 2011 г. зарегистрировано 263 и 39 преступлений соответственно.
Приведенные показатели подтверждают рост оборота наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, в местах лишения свободы.
Наркотизм создает условия для совершения иных преступлений и в целом подрывает нормальную деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.
Анализ следственной и судебной практики по делам рассматриваемой категории преступлений свидетельствует о сложностях, возникающих при квалификации деяний, совершаемых в ИУ. Это обусловлено в первую очередь сходством преступлений, предусмотренных ст. 321 УК РФ и п. «б» ч. 2 ст. 105, ст. 317, 318 УК РФ. В силу новизны нуждается в отдельном юридическом анализе состав преступления, предусмотренный п. «а» ч. 2 ст. 228.1 УК РФ.
Указанные обстоятельства в их совокупности обусловливают: 1) необходимость изучения российского исторического и международного опыта уголовно-правового регулирования ответственности за нарушение нормальной деятельности ИУ; 2) поиск и разработку качественно нового подхода к уголовно-правовой охране деятельности учреждений и органов УИС, позволяющего максимально обеспечить безопасность сотрудников, осужденных, подозреваемых и обвиняемых; 3) устранение проблем построения санкций за нарушение нормальной деятельности ИУ и практики их применения.
В советский период уголовно-правовые вопросы ответственности за действия, дезорганизующие деятельность исправительно-трудовых учреждений (далее: ИТУ), затрагивались в работах Л. П. Амелина, А. Драченова, С. И. Кузьмина, М. М. Исаева, В. К. Пинчука, А. П. Романова, Э. С. Тенчова, О. В. Филимонова и др.
За последнее десятилетие были проведены исследования, посвященные проблемам уголовной ответственности за преступление, предусмотренное ст. 321 УК РФ. Можно отметить следующих авторов: А. В. Беляков, Д. Б. Вальяно, Ю. В. Власов, А. И. Друзин, В. С. Ишигеев, И. В. Кернаджук, С. В. Легостаев, В. С. Мани, С. В. Назаров, A. С. Шатов, А. В. Щербаков и др. Все они рассмотрели ряд дискуссионных проблем в обозначенной области, однако многие из них исследовали особенности уголовной ответственности за дезорганизацию деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, наряду с другими вопросами, а не отдельно.
Насилие в отношении представителя власти в различных его проявлениях проанализировано в трудах Р. К. Абазалиева, М. П. Еремкина, Т. Ю. Марковой, И. Е. Никонова, Н. К. Рудый, А. Р. Саруханяна, B. С. Ткаченко, К. В. Третьякова, С. А. Яковлевой.
Особого внимания заслуживают диссертационные исследования И. Г. Прасоловой (2007 г.), А. А. Горбунова (2009 г.), О. А. Деминой (2009 г.), которые посвящены уголовно-правовой характеристике дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, и содержат в себе конструктивные предложения по совершенствованию уголовного законодательства в рассматриваемой области. Однако в данных работах не были рассмотрены вопросы по отграничению преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ, от смежных деяний, содержащих признаки применения насилия в отношении сотрудника УИС.
Большинство указанных авторов частично затрагивали указанный аспект в рамках изучения особенностей состава преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ. Ряд вопросов до сих пор остается дискуссионным и требует комплексного исследования. К тому же ни один из перечисленных ученых не обращался к изучению пенализации дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.
Проблемам, связанным с применением уголовного законодательства об ответственности за незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в различных его проявлениях, посвящено достаточное количество исследований. Можно отметить труды Л. М. Бабкина, С. И. Бобракова, С. А. Васильева, М. Ю. Воронина, Э. Г. Гасанова, И. И. Зуя, И. Л. Киреевой, А. А. Корнеева, В. Н. Курченко, С. Я. Лебедева, В. Н. Паршина, Т. И. Пуклич, C. В. Рачеевой, Д. В. Семыкина, С. Ю. Федорюка, Е. Л. Харьковского, А. С. Щелокова и др. Однако большинство из них включают рассмотрение проблем наркотизма общества в целом, и лишь немногие затрагивают криминологическую и уголовно-правовую характеристику деяния в местах лишения свободы.
В этой связи интересны работы Н. П. Барабанова (2000 г.), Е. В. Голощапова (2012 г.), Ю. Н. Канибера (2002 г.), А. С. Кононец (2009 г.), К. И. Сазоновой (2012), В. Н. Смирнова (2004 г.), О. И. Трифонова (2009 г.), Р. Р. Фатхуллина (2009 г.), И. Н. Чистякова (2009 г.). Названные авторы раскрыли отдельные вопросы уголовно-правового регулирования незаконного оборота наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, в местах лишения свободы.
В настоящей же работе исследуются социальная обусловленность уголовно-правовых норм об ответственности за нарушение нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, определение их юридической природы, выявление тенденций развития уголовного законодательства в этой области; предприняты попытки выработать уголовно-правовое понятие нормальной деятельности исправительных учреждений, научно обоснованные рекомендации по совершенствованию законодательной регламентации уголовно-правового обеспечения нормального функционирования учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, и законной деятельности их представителей в связи с исполнением ими должностных обязанностей, а также практики их применения.
ГЛАВА I
СОЦИАЛЬНАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ НОРМАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ
§ 1. Нормальная деятельность исправительных учреждений как объект уголовно-правовой охраны
Объектом уголовно-правовой охраны выступают общественные отношения. Как отмечает Г. П. Новоселов, «если нас интересует механизм уголовно-правового регулирования, то в рамках задач, решаемых законодателем, мы можем и должны дать ответ на вопрос, что именно им ставится под уголовно-правовую охрану»9.
По мнению Л. Д. Гаухмана, «выражение в уголовном законе отношений в качестве охраняемых им представляет собой, с одной стороны, процесс отражения объективно существующих общественных отношений в сознании законодателя как нуждающихся в защите уголовным законом, и с другой – результат этого отражения, заключающийся во введении понятий о данных отношениях в уголовный закон, то есть в установлении охраны указанных отношений уголовным законом»10.
Е. А. Фролов указывал, что определенные общественные отношения лишь постольку объявляются объектом уголовно-правовой охраны, постольку они защищаются от причинения им того или иного ущерба, и, наоборот, определенные действия лишь потому признаются преступными, что они причиняют или способны причинить вред11.
Понятие «объект уголовно-правовой охраны» дает лишь общее представление о круге общественных отношений, защищаемых уголовным законом, т. е. имеет общесоциальное значение. Именно в таком смысле общественные отношения указываются в уголовном законодательстве. Так, ч. 1 ст. 2 УК РФ, закрепляя задачи, определяет сферы общественной жизни, подлежащие уголовно-правовой охране и, следовательно, подвергающиеся воздействию в результате совершения преступлений. Данная статья включает те общественные отношения, за посягательства на которые предусмотрена уголовная ответственность.
Одним из таких объектов выступают отношения в сфере обеспечения нормальной управленческой деятельности органов государственной власти. В Особенной части УК РФ выделяется соответствующая глава «Преступления против порядка управления», в которой содержится ряд статей об уголовной ответственности за посягательства на отношения в данной сфере. Особое место занимает ст. 321 УК РФ, согласно которой уголовно-правовой охране подлежат общественные отношения, складывающиеся в процессе деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Деятельность таких учреждений направлена на достижение целей уголовного наказания: исправление осужденных и предупреждение совершения ими новых преступлений.
При этом надо иметь в виду, что согласно ч. 2 ст. 43 УК РФ наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений, а согласно ч. 1 ст. 1 УИК РФ – в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами. Соответственно, деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, может быть признана нормальной, если в процессе их функционирования бесперебойно реализуются названные цели наказания.
Важная роль в системе целей наказания отводится исправлению осужденных, под которым закон понимает формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения (ч. 1 ст. 9 УИК РФ). Достижение указанной цели неразрывно связано с исполнением и отбыванием наказания в виде лишения свободы. В этой связи ч. 2 ст. 9 УИК РФ перечисляет основные средства исправления осужденных. Ими являются: 1) установленный порядок исполнения и отбывания наказания (режим); 2) воспитательная работа; 3) общественно полезный труд; 4) получение общего образования, 5) профессиональная подготовка и 6) общественное воздействие.
По мнению А. В. Щербакова, эти средства можно отнести к признакам нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества12. Об этом же говорит С. В. Назаров, указывая, что воспрепятствование основным задачам деятельности исправительных учреждений лежит в основе дезорганизации их деятельности13.
М. Ф. Костюк утверждает, что при совершении преступления в ИУ «во всех случаях нарушаются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность указанных учреждений, которая направлена на достижение предусмотренных уголовным и уголовно-исполнительным законом целей наказания и представляет собой урегулированные законодательными нормами правоотношения, складывающиеся в процессе отбывания и исполнения наказания, которым причиняется или может быть причинен вред. Совершая преступление в местах лишения свободы, виновный тем самым посягает на нормальную деятельность учреждений, исполняющих уголовное наказание в виде лишения свободы»14.
Данная деятельность в самом широком понимании представляет собой урегулированные законодательными нормами отношения, складывающиеся в процессе исполнения и отбывания наказаний, связанных с ограничением либо лишением свободы.
В связи с тем, что преступление, предусмотренное ст. 321 УК РФ, посягает на функционирование учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, возникает необходимость более подробного и комплексного анализа содержания нормальной деятельности данных учреждений и их правового обеспечения.
Деятельность любого учреждения УИС необходимо рассматривать с двух позиций – исполнения и отбывания наказания. Исполнение наказания осуществляется со стороны сотрудников учреждения. В процессе своей деятельности они реализуют одно из основных средств исправления осужденных – режим.
Ю. А. Тайгозин подчеркивает значимость режима с точки зрения исполнения лишения свободы: «Режим как порядок исполнения лишения свободы – это основанная на законе и соответствующих закону нормативных правовых актах деятельность сотрудников исправительного учреждения, направленная на обеспечение охраны и изоляции осужденных, надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализации их прав и законных интересов, обеспечение личной безопасности»15.
Д. Б. Вальяно также обращает внимание, что при совершении преступления, предусмотренного ст. 321 УК РФ, страдает в первую очередь деятельность администрации исправительного учреждения, осуществляемая в соответствии с уголовно-исполнительным законом, по реализации функций карательно-воспитательного воздействия на осужденных к лишению свободы16.
Основные требования режима перечислены в ст. 82 УИК РФ. В ч. 1 данной статьи указано, что режим в исправительных учреждениях – это установленный законом и соответствующими закону нормативными правовыми актами порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними, исполнение возложенных на них обязанностей, реализацию их прав и законных интересов, личную безопасность осужденных и персонала, раздельное содержание разных категорий осужденных, различные условия содержания в зависимости от вида исправительного учреждения, назначенного судом, изменение условий отбывания наказания.
Режим создает условия для применения других средств исправления осужденных (ч. 2 ст. 82 УИК РФ). Следовательно, обеспечение установленного порядка исполнения и отбывания наказания является основной задачей для любого учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества. Ни одно из средств исправления осужденного не может быть эффективным, если в учреждении нет необходимого порядка, т. е. не обеспечен режим. Соответственно, нормальная деятельность учреждения, обеспечивающего изоляцию от общества, выражается в каждодневной реализации режимных требований, установленных уголовно-исполнительным законодательством.
Исполнение уголовных наказаний признается исключительной прерогативой (функцией) государства, для осуществления которой создаются специализированные государственные учреждения и органы17. Исходя из названия ст. 321 УК РФ, дезорганизации могут быть подвергнуты «учреждения, обеспечивающие изоляцию от общества».
В ст. 321 УК РФ конкретизируется вид таких учреждений: по ч. 1 это «учреждение или орган уголовно-исполнительной системы», а по ч. 2 – «место лишения свободы или место содержания под стражей».
Уголовно-исполнительное законодательство не оперирует таким понятием, как «учреждения, обеспечивающие изоляцию от общества». В закон включены термины – «учреждения и органы, исполняющие уголовные наказания в виде лишения свободы»18 и «учреждения уголовно-исполнительной системы, исполняющие уголовные наказания»19. О. Р. Рузевич по этому поводу высказал мнение, что в ст. 321 УК РФ употребляется слишком много терминов: «учреждения, обеспечивающие изоляцию от общества», «учреждение или орган уголовно-исполнительной системы», «места лишения свободы или места содержания под стражей»20. Это обусловливает, по его мнению, трудности в установлении видов учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, а следовательно, и в применении ст. 321 УК РФ.
А. И. Друзин указывает на то, что название статьи при толковании сущности уголовно-правового запрета имеет лишь ориентирующий характер. Сам запрет изложен в диспозиции нормы. Автор приходит к выводу, что «в ч. 1 говорится вообще об учреждениях или органах уголовно-исполнительной системы без каких-либо ограничений, а не только решающих задачи изоляции лиц от общества, а заголовок статьи имеет более узкое содержание. Противоречия существуют и между различными частями анализируемой статьи. В ч. 2 ст. 321 УК РФ, начинающейся со слов «деяния, предусмотренные частью первой настоящей статьи», действие закона тем не менее ограничено местами лишения свободы и местами содержания под стражей»21.
На наш взгляд, не стоит уделять столь пристальное внимание данной проблеме, так как различия в терминологии не изменяют сущность и цели деятельности указанных учреждений. Но если говорить о редакции ст. 321 УК РФ, то лучше, по нашему мнению, использовать термин «исправительные учреждения», который охватывает все виды исправительных колоний, тюрьмы и СИЗО.
К наказаниям, связанным с изоляцией от общества, относятся арест, содержание в дисциплинарной воинской части, лишение свободы на определенный срок, пожизненное лишение свободы (ст. 54, 55, 56, 57 УК РФ)22.
Исправительными учреждениями, исполняющими наказания, связанные с изоляцией от общества, согласно ст. 58 УК РФ, ч. 9 ст. 16 УИК РФ и ст. 74 УИК РФ являются: колонии-поселения, воспитательные колонии, лечебные исправительные учреждения, лечебно-профилактические учреждения, исправительные колонии общего, строгого и особого режима, тюрьмы и следственные изоляторы.
В соответствии со ст. 7 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» местами содержания под стражей являются:
– следственные изоляторы уголовно-исполнительной системы;
– изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел;
– изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых пограничных органов федеральной службы безопасности.
Соответственно, нормальная деятельность именно этих учреждений охраняется нормой, закрепленной в ст. 321 УК РФ. Не стоит приравнивать к данной категории уголовно-исполнительные инспекции, предприятия, специально созданные для обеспечения деятельности УИС, научно-исследовательские, проектные, лечебные, учебные и иные учреждения, входящие в уголовно-исполнительную систему по решению Правительства РФ23. Их деятельность хотя и направлена на решение отдельных задач УИС, но они не обеспечивают изоляцию от общества осужденных к лишению свободы. Исходя из ст. 40, 41 и п. 3 ст. 151 УПК РФ, морские или речные суда, находящиеся в дальнем плавании, либо зимовки могут быть приспособлены под функции СИЗО. Однако они не осуществляют функции государственного управления и, следовательно, не должны относиться к местам содержания под стражей применительно к ст. 321 УК РФ. Капитаны морских или речных судов и начальники зимовок не являются сотрудниками учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Данные лица вынуждены выполнять не свойственные им задачи в силу экстремальных обстоятельств, обусловленных пресечением преступной деятельности виновного либо его задержанием и доставлением в правоохранительные органы. Поэтому было бы неверно предполагать, что виновные, воздействуя на капитанов морских судов и начальников зимовок, способны дезорганизовать деятельность учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества.
Режиму как порядку исполнения лишения свободы всегда корреспондирует режим как порядок отбывания наказания, который реализуется непосредственно самими осужденными. К наиболее важным условиям нормальной деятельности ИУ следует отнести обеспечение безопасности осужденных. Совершение деяния, предусмотренного ст. 321 УК РФ, ставит под угрозу нормальную деятельность учреждений по обеспечению режима отбывания наказания осужденными.
В. Е. Южанин отмечает, что режим как порядок отбывания наказания – «это твердо установленный распорядок жизни, труда, учебы и отдыха осужденных к лишению свободы, а также порядок реализации условий отбывания наказания. В основе режима отбывания наказания лежит система определенных обязательных правил, регулирующих поведение осужденных»24.
А. В. Щербаков указывает, что «под нормальным функционированием учреждений и органов уголовно-исполнительной системы следует понимать установленный законом порядок исполнения и отбывания лишения свободы, обеспечивающий права и законные интересы, личную безопасность осужденных и персонала (и их близких), а также исполнение ими возложенных на них нормативными актами обязанностей»25.
По мнению Т. А. Мошкова, «взаимоотношения осужденных друг с другом и с представителями администрации мест лишения свободы представляют собой урегулированную нормами уголовно-исполнительного законодательства систему положительных социальных связей указанных лиц, основанную на взаимных правах и обязанностях»26. Автор подчеркивает, что в случае совершения преступления в ИУ социальные связи между этими категориями лиц нарушаются «изнутри», тем самым не решаются задачи, которые закон ставит перед уголовно-исполнительной системой.