История, теория, перспективы развития правосудия и альтернативных юридических процедур в России. Учебное пособие

Был у казаков и первобытный обычай самосуда, но он применялся по отношению к конокрадам и устраивались они либо самими потерпевшими, либо членами их общины, то есть имелись, своего рода, ограничения в самосуде, но зато такие внесудебные расправы отличались суровостью, бывало, что виновных убивали или калечили.

Итак, на протяжении XVIII–XIX вв. В Области Войска Донского (а также у кубанских, терских казаков и в других казачьих краях) появилась судебная структура.

В качестве первой инстанции выступал Суд станичного круга. Станичный суд рассматривал относящиеся к его компетенции гражданские и уголовные дела. Суд Войскового круга являлся высшей судебной инстанцией, он рассматривал дела, выходившие за компетенцию станичных кругов.

Закон «О станичном суде» 1891 г. (и дополнившие его акты 1891–1892 гг.) Говорят об «учреждении станичного суда, который образует: 1) суд станичных судей, и 2) суд почетных судей. Суд станичных судей учреждался в каждой станице. Суд почетных судей – на две станицы, по особому расписанию, утверждаемому войсковыми наказными и наказными атаманами. Судьям присваивался особый знак, с обозначением на нем слов: для станичных судей – «судья такой-то станицы», а для почетных судей – «почетный судья». Знак этот надевается во время заседания суда, а также и в других официальных и торжественных случаях.

Станичный суд собирался как по воскресным и другим праздничным дням, так, в случае надобности, и в другие дни, и при этом: суд станичных судей – не менее двух, а суд почетных судей – не менее одного раза в месяц. Суд почетных судей созывался атаманом той станицы, где назначено его заседание (ст. 46).

Во втором отделении Закона определенны предметы ведомства и пределы власти станичного суда. Станичному суду были подведомственны не пользующиеся особыми правами состояния лица как войскового, так и вневойскового сословия, временно или постоянно проживающая на землях станичного юрта, а также на землях, причисленных к станичному юрту. Также Станичный суд ведал спорами и тяжбами по имуществу и маловажным проступкам. Станичный суд мог принимать к своему разбирательству все споры и тяжбы между подведомственными ему лицами, ценою до ста рублей включительно, как о недвижимом и движимом имуществах в пределах общего станичного юрта, так и по займам, покупкам, продажам, сделкам и обязательствам, по возмещению убытков и ущерба имущества, но не свыше ста рублей. Рассматривал Суд также дела о хулиганстве и незначительных уголовных преступлениях.

В третьем отделении исчерпывающе изложен порядок производства и решения дел не иначе, как по исковому заявлению:

1) по жалобам потерпевшего или его родственников (опекунов);

2) по требованию станичного или хуторского атаманов, и

3) по извещению того, кто был свидетелем проступка, если потерпевший не мог сам принести жалобу.

Четвертое отделение Закона определяло порядок обжалования решений и приговоров суда станичных судей. Так споры и тяжбы на сумму до тридцати рублей решались окончательно судом станичных судей, По делам о проступках приговоры суда станичных судей окончательное решение было прописано в ст. 66, 85, 86–87, 99. В них речь идет о проступках. В пятом отделении рассмотрено исполнение решений и приговоров станичного суда. Окончательные решения и приговоры суда станичных судей, решения и приговоры того же суда, вошедшие в законную силу, а равно решения и приговоры суда почетных судей приводились в исполнение станичным, хуторским атаманом или их помощниками. Достаточно интересно шестое отделение, которое определяет Третейский суд, который рассматривал те же вопросы, что и станичный суд, но исходя из примирения в досудебном порядке дел «спорных и тяжебных на всякую сумму, если с оными не соединено преступления или проступка и не сопряжены пользы лиц, состоящих в опеке, обыватели как одной, так и разных станиц и поселений могут, вместо разбирательства в станичном суде, обращаться к третейскому по совести суду одного или нескольких посредников, выбираемых обеими сторонами по взаимному их согласию». Решения третейского суда объявлялись тяжущимся сторонам и вносились в имеющуюся при станичном правлении книгу решений. Такое решение считалось вошедшим в законную силу со времени внесения в книгу и приводится в исполнение тем же порядком, как и решения станичного суда. Жалобы на решение третейского суда не принимались.

Седьмое отделение определяло порядок отмены решений и приговоров станичного суда. Окончательные решения и приговоры суда станичных судей (ст. 85 и 86) и решения и приговоры суда почетных судей, могли быть отменены областным, войсковым, или войсковым хозяйственным правлением, вследствие просьб, поданных лицами в тех случаях, когда станичный суд: 1) постановит решение или приговор по делу, которое ему не подведомственно (ст. 59–65), или 2) постановит по подведомственному ему делу решение или приговор без вызова к разбирательству участвующих в деле лиц (ст. 70) или же приговорит виновного к взысканию вне пределов компетенции суда. Инициативу об отмене решения суда мог проявить как атаман, так и вышестоящее начальство. В таких случаях дела передавались в суды соответствующей инстанции[25].

Судебная реформа, которая была проведена на Дону, равно как и другие буржуазные реформы оказали позитивное влияние на социально-экономическое развитие региона.

В Войске Донском были и специальные суды, такие как суд походного атамана (своеобразный полковой военный суд) и суд ватажного атамана (на промыслах). Был у казаков и специфический «суд дружка». Дружок обладал правом суда и расправы за проступки, совершенные на свадьбах.

В результате длительного развития у казаков сложился определенный порядок судопроизводства.

Рассмотрение споров и тяжб станичный суд осуществлял в следующих случаях:

1) по жалобе потерпевшего;

2) по требованию станичного или хуторского атаманов;

3) по заявлению свидетеля проступка, если потерпевший не мог сам принести жалобу.

Просьбы и жалобы могли подаваться самому суду или станичному атаману и по ст. 70 вносились в книгу жалоб и просьб, за исключением экстренных дел, которые рассматривались вне очереди. При отказе рассмотреть дело заинтересованные лица могли подать жалобу станичному атаману.

В назначенный для разбирательства день, стороны, обязаны были явиться в суд лично, а при наличии уважительной причины заменить себя представителем из числа станичников. Свидетели из числа лиц, подведомственных станичному суду, обязаны были являться в суд лично. В случае неявки одной из сторон соблюдались нормы:

1) при неявке ответчика или обвиняемого, суд, по рассмотрению дела, постановлял заочное решение или приговор;

2) в случае неявки истца или неявки обвинителя по делу, которое может быть окончено примирением (ст. 82), суд постановлял о прекращении производства, и

3) при неявке обвинителя по делу, которое не может быть прекращено примирением, дело рассматривалось в отсутствии обвинителя.

Решение суда сообщались не явившейся стороне. По ст. 75 не явившийся по вызову суда, мог в двухнедельный срок со дня сообщения ему заочного решения или приговора суда представить суду удостоверение о причине неявки. Если неявка судом признавалась судом уважительной, дело, по просьбе ответчика или обвиняемого, разбиралось вновь. В случае неявки обвиняемого к вторичному разбирательству суд налагал на него штраф. По ст. 76–77 штраф налагался также на не явившихся в суд свидетелей и доверенных лиц. Стороны, до рассмотрения дела, могли предъявить отвод кому-либо из судей, а вместо отведенного в состав суда вводился запасной судья.

Дела в станичном суде производились словесно, судебные заседания объявлялись открытыми (причем только для станичников), но при совещании суда посторонние лица из присутствия суда удалялись. Специально оговаривалось, что если суд найдет недостаточными показания лиц, причастных к делу, то может сам производить дознания. В уголовных делах допускался осмотр местности при свидетелях и поверку доказательств по просьбе тяжущихся. При рассмотрении спорных дел суд старался склонить истца и ответчика к примирению. Если стороны примирились, то должны были объявить об этом в суде. В противном случае суд решал дело либо на основании заявленных ему сделок и обязательств, либо на основании местных обычаев. Дела в станичном суде решались большинством голосов, а при разделении голосов поровну – голос председателя давал перевес.

Условия мировых сделок, решения Станичного суда записывались в книгу решений и приговоров, объявлялись сторонам и подписывались как ими, так и судьями.

В законе также оговаривался порядок обжалования решений и приговоров суда станичных судей. Так в ст. 61, 85 определялось, что споры и тяжбы на сумму до тридцати рублей решались окончательно судом станичных судей; на решения же суда по делам от тридцати до ста рублей недовольная сторона может принести жалобу в суд почетных судей, которым дело решается окончательно. По делам о проступках приговоры суда станичных судей суд почетных судей мог усилить или уменьшить наказание, назначенное низшей инстанцией. С жалобой к суду почетных судей можно было обратиться как устно, так и письменно в двухнедельный срок, а по искам лиц, состоящих в опеке требовалось также утверждение искового заявления атаманом.

Специально оговаривался порядок исполнения решений и приговоров станичного суда. Ст. 89 определяла, что окончательные решения и приговоры суда станичных судей, решения и приговоры того же суда, вошедшие в законную силу, а равно решения и приговоры суда почетных судей приводятся в исполнение станичным атаманом или его помощником, а когда дело касается хуторянина – хуторским атаманом, под наблюдением станичного атамана, за общею их ответственностью и без особого за то вознаграждения. Возможна была отсрочка исполнения приговора на время не свыше шести месяцев. Частично взыскивалось как движимое, так и недвижимое имущество, приносящие доход. Собственность, не приносящая доход, не взыскивалась. При этом имущество подлежало оценке и продаже, либо передаче истцу при свидетелях и при согласии станичного (или хуторского) схода и на основании Устава гражданского судопроизводства. При обращении взыскания взыскатель должен обратиться в судебное установление, представив копию с решения станичного суда.

Решения станичного могли быть отменены областным, войсковым или войсковым хозяйственным правлением, вследствие просьб, поданных лицами в тех случаях, когда станичный суд:

1) постановит решение или приговор по делу, которое ему не подведомственно;

2) постановит решение или приговор без вызова к разбирательству участвующих в деле лиц;

3) приговорит виновного к взысканию сверх суммы, указанной в иске.

Просьбы об отмене решений и приговоров станичного суда подавались не позднее месячного со дня объявления решения или приговора чрез станичного атамана и удовлетворялось войсковым правлением при наличии нарушений и злоупотреблений суда. При удовлетворении просьбы дело вновь передавалось в суд для повторного рассмотрения.

Отделение шестое закона определяло компетенцию третейского суда по искам на любую сумму, не затрагивающим интересы состоящих в опеке и попечительстве и иных лиц, имеющих право оспорить решение третейского суда. Решения на третейском суде принимались только на основе взаимного согласия.

Решение третейского суда объявлялись тяжущимся сторонам и вносились в специальную книгу решений. Такое решение считалось вошедшим в законную силу со времени внесения в книгу и приводилось в исполнение тем же порядком, как и решения станичного суда. Жалобы на решение третейского суда не принимались.

В общем, казачий Станичный суд был шагом вперед, по сравнению с архаичными судами атамана и третейского суда стариков, которые судили по обычаям, уводящим корнями в Средневековье.

Тема 5

Правосудие в Новгороде, Пскове и в удельных русских княжествах

Основными источниками права Господина Великого Новгорода являлись: Русская Правда, Новгородская судная грамота, договоры на княжение с князьями, международные договоры, речения веча, писцовые книги, пошлины (обычаи). Новгородская правовая система подтверждается в берестяных грамотах и других письменных источниках.

Важным источником Новгородского права является Новгородская судная грамота. Этот памятник дошел до нас фрагментарно в рукописи 1471 г. Сохранились только первые 42 статьи документа. Можно полагать, что Новгородская судная грамота была достаточно обширным документом. Этому есть ряд подтверждений. Во-первых, документ составлен в поздний период существования республики – значит существовало раннее законодательство. Во-вторых, грамота являлась результатом кодификации Пространной Правды и других источников, в том числе систематизировала казуальные решения веча. В-третьих, первые 42 статьи источника порождают больше вопросов, чем ответов – эти ответы и должны были содержаться в последующих, несохранившихся статьях документа. Следующим аргументом можно назвать явное противоречие между развитым процессуальным правом Новгорода и определением суда этой республики. По Новгородской грамоте получается, что слово «суд» включало в себя и следственный процесс, и сам суд, и исполнительное судопроизводство. Четкого разделения гражданского и уголовного права в грамоте также не отмечено.

В Новгородской судной грамоте устанавливалась компетенция судов архиепископа, посадника и тысячского, князя. Документ регламентирует действующее законодательство, называя при этом Номоканон, старые Новгородские уставы и грамоты. Среди грамот должна быть и Двинская судная грамота 1397 г. Эта грамота юридически закрепляла боевой поединок тяжущихся сторон (поле). Новгород знал эту юридическую практику, но церковный суд ее не признавал. Более того, архиепископ запрещал отпевать в церкви погибших на поединке, а победившую (в том числе с юридической точки зрения) сторону отлучал от церкви на 18 лет (епитимья). (Двинская грамота известна еще тем, что впервые на Руси говорила о смертной казни).

Новгородская судная грамота говорит о судоустройстве государства. Структурно суд делился на управы. Свою управу имел, например, тысячский. Суд созывался в Новгороде три раза в неделю: по понедельникам, средам и пятницам, а также организовывались выездные заседания по Новгородским городам. Дела в суде должны были решаться в определенный срок и регулярно докладываться архиепископу. В противном случае судьи штрафовались.

К суду в Новгороде имели отношение наместник, тысячский, судьи, приказчики, присяжные заседатели, рассказчики и стряпчие, дьяки, докладчики и приставы. Если суд был церковный или княжеский, то, соответственно, присутствовали архиепископ и князь.

Суд наместника и тысячского был состязательным. Предварительно, тяжущимся сторонам предлагалось нанять рассказчиков, которые пытались помирить истца и ответчика в досудебном порядке. Если примирение было достигнуто, выдавались соответствующие грамоты, которые обжалованию не подлежали, и решение считалось окончательным. Если одна из сторон не соглашалась на досудебное примирение, созывался суд, на котором присутствовали истец, ответчик и нанятые ими рассказчики. Рассказчики вводили членов суда в суть дела, затем истец и ответчик приводились к присяге, где оговаривалось, что ложные показания и неуважение к суду уголовно наказуемо. На суд вызывались только мужчины. За жен отвечали в суде мужья, за вдов – сыновья (с какого возраста наступала юридическая ответственность, грамота не говорит). Суд знал сословные привилегии, например, жены бояр и житных людей хотя и не присутствовали на суде, могли присягнуть дома. Холоп мог присягать только на холопа. Присяги псковитян и других «неграждан» Новгорода не принимались.

После принятия присяги свое особое мнение высказывали докладчики и судьи. При этом докладчики отстаивали государственную точку зрения. В уголовном суде докладчики, видимо, выступали в роли обвинителя. Присяжных заседателей на суде было десять – по одному боярину и одному житьему человеку от пяти новгородских концов. Вердикт присяжных регистрировали дьяки (они же выступали в роли секретарей). Стряпчие и дьяки составляли грамоту о решении суда. Грамота скреплялась подписями и печатью суда. Присутствовавший на суде приказчик «целовал крест» точно исполнить решение суда. Судебные издержки и пошлину (штраф в пользу Новгорода и церкви) оплачивала проигравшая сторона, которая могла обжаловать это решение в церковном суде.

Церковный («святительский») суд заседал во «Владычных палатах» под председательством архиепископа. Церковный суд руководствовался номоканоном. Компетенция «святительского» суда ограничивалась преступлениями против церкви и судом над «церковными людьми» (иереями, иноками и монастырскими людьми). Святительский суд являлся высшей инстанцией по отношению к гражданскому.

Псковская судная грамота – основной источник права в этой феодальной республике и один из крупнейших памятников феодального права эпохи феодальной раздробленности. Большинство исследователей документа сходятся на мысли, что грамота явилась систематизацией права Пскова и Новгорода. Грамота, по мнению большинства специалистов, датируется 1467 г.

Судебный процесс. В правосудии широкое участие принимало вече и братчина (суд общины). Князь не имел права судить единолично. В Пскове суд носил состязательный характер. Но в случаях преступлений против государства допускалась и розыскная форма процесса. Существовал и институт досудебной подготовки дела – свод. Свод в Пскове был сопоставим с древнерусским сводом. Как и в Древней Руси суд мог созываться при наличии заклича, который на торгу публично объявлял об иске к ответчику. В процессе суда допускалось представительство сторон, которое осуществлялось через пособников. Например интересы в суде женщин, детей, стариков, различных категорий недееспособных представляли пособники. Однако в качестве пособника не могли выступать должностные или заинтересованные лица. По мнению Н.52Г. Устрялова и Н. И. Костомарова пособники (в Новгороде наймиты) вообще не могли быть христианами, поскольку пособничество было связано и с судебным поединком – поле, а участие в поединке влекло за собой церковную анафему. Вообще приглашение одной из сторон наемного бойца ограничивалось. Так наемник не мог быть приглашен, если и истец и ответчик были женщинами, если одна из сторон была не в состоянии оплатить наймита. Однако, не во всех случаях представитель на суде сопоставим с наймитом для ордалии. По псковскому закону приходской староста являлся представителем интересов церкви в имущественных поземельных спорах церкви с иными землевладельцами.

Решение суда считалось окончательным и обжалованию не подлежало. Неявка в суд означала проигрыш не явившейся стороны, а при наиболее важных делах допускался насильственный привод в суд ответчика, если тот игнорировал судебные заседания в течение пяти дней. Выигравшей стороне выдавалась Правая грамота, на основании которой исполнялось решение суда.

В общем, процесс суда в Пскове сравним с Новгородским. Нужно отметить, что отсутствие в источнике ряда процессуальных норм объяснялось действием в Пскове Русской Правды. Решения суда принимались только в письменной форме. На суде часто фигурировали письменные доказательства, особенно если речь шла о тяжбе господ с их изорниками. Так в источнике упоминаются простые расписки, которые назывались рядницы и записи (более универсальные виды письменных доказательств). По уголовным делам в качестве доказательств могло быть и поличное, изъятое у подозреваемого во время обыска.

Псковский суд применял следующие виды наказаний: смертная казнь и денежный штраф в пользу государства (продажа). Взимались судебные пошлины. В любом случае предусматривалось возмещение ущерба, а при невозможности выплатить ущерб, говорилось об отработке долга. Существовала и система исполнения решений суда.

Развитие суда и процесса прослеживается по актам ХIV–XV вв.

Двинская судная грамота 1397 г. была написана жителям Двинской земли, признавшими себя в том же году подданными московского князя. Грамота имеет большое значение. Во-первых, она вводит наказание смертную казнь за квалифицированное, в данном случае троекратное, воровство. Во-вторых, она дополняет процессуальные нормы Русской Правды. В-третьих, вводит новые статьи в уголовное законодательство. В-четвертых, Двинская грамота свидетельствует о различии новгородских и московских законов, т. к. своими положениями отменяет ранее действовавшее законодательство Двинской земли. Кроме того, грамота свидетельствует о вытеснении из оборота старой денежной единицы – белки и упоминает новую единицу – рубль.

Источники XV в. свидетельствуют об ограничении не только прав на вотчинную собственность княжат и бояр, но и в отношении их наместнического правления. Юрисдикция великокняжеской власти определяется теперь в одностороннем порядке посредством уставных грамот.

Белозерская грамота 1488 г. Самой характерной грамотой, важнейшим источником административного права здесь является Белозерская грамота 1488 г. (На Белозерскую грамоту, в частности, ссылается ст. 38 Судебника Ивана III, где говорится, что наместники и волостители должны собирать судебные пошлины согласно грамотам. Многие положения Белозерской грамоты вошли в последующий вскоре Судебник 1497 г.). Грамота устанавливает правила дознания, судопроизводства, размеры судебных пошлин. Важно, что грамота ограничивает размеры корма и период его сбора (дважды в год). В сборе корма участвовали сотники, а не наместники, что ограничивало произвол последних. Положения грамоты конкретизируют судопроизводство. Со стороны общины в суде должны были присутствовать сотники и выборные «добрые люди», а судья был обязан с ними совещаться. В случае злоупотребления судьи, наместника или волостителя местные жители имели право жаловаться на решение суда, а наместник или волоститель не имели права откладывать дело на неопределенное время с целью уклониться от ответственности за свои административные решения. Белозерская грамота утверждает княжеское право суда над местной администрацией в случае нарушения ею положений законодательства.

В XV в. проходило формирование дворянства. В основном, дворяне известны под названием «слуги под дворским» и «дети боярские». Служилые люди осуществляли разнообразные властные функции, в том числе и судебные. Впервые это прослежено XIV–XV вв.

Крупным феодалом в Северо-Восточной Руси являлась церковь. Монастырское землевладение на Северо-Востоке росло, в основном, за счет пожалований в виде завещаний, а экономическое могущество – в связи с церковным иммунитетом, характерным для этого и предыдущих периодов феодализма. Феодальный иммунитет распространялся, в том числе, и на судебную власть. Епархия в целом, и монастыри, в частности, обладали собственными судебными учреждениями. По необходимости созывался «сместный» (совмещенный) суд церковной и светской властей. В своих действиях он опирался на греческие по происхождению законы, Закон Русский, переработанный позже в актовое церковное законодательство. Применялось и имеющееся в наличии действующее государственное законодательство. Акты церковного законодательства из монастырских архивов – весьма ценный пласт источников не только о землевладении, но и являются важнейшими источниками права, многие положения которых вошли, в последующем в государственное законодательство.

Интересным источником права является Уставная грамота князя Михаила Андреевича (примерно 1450 г.). Михаил Андреевич был последним удельным Белозерским князем. (После смерти князя его владения в 1486 г. перешли к Ивану III, давшему Белозерскую уставную грамоту в 1488 г.). Грамота Белозерского князя говорит о структуре власти княжества (наместник, бояре, дети боярские, околичники, посельские). Важным в источнике является упоминание о «Юрьевских крестьянах» – заключивших с феодалом ряду (договор) о работе в вотчине с Юрьева дня (26 ноября) по Юрьев день, т. е. весь сельскохозяйственный сезон. Князь подтверждает право Кирилова монастыря не отпускать («отказывать») таких крестьян до выплаты ими долга («отказа»). Нарушителям положений грамоты определена мера наказания – казнь (здесь имеется в виду «торговая казнь», то есть телесное наказание).

Жалованная Грамота Александра Ивановича, Нижегородского князя, является завещанием, данным им Благовещенскому монастырю в 1418 г. Вместе с земельным пожалованием грамота передает монастырю ряд административных функций сбора дани (мыт – торговая пошлина, тамга – сбор за продажу скота, побережное – за пользование причалами, костки – проезжая подать, осмничее – торговая пошлина). Грамота косвенно подтверждает, что у монастыря был свой административный аппарат. К монастырю переходило право суда по всем отраслям права, кроме уголовного по наиболее тяжким преступлениям (душегубства и разбой). В случае спорных дел, затрагивающих интересы монастырской и княжеской сторон, в грамоте определялись полномочия Смесного (т. е. совмещенного) суда с участием наместника, игумена или его представителей. Судебная пошлина при этом распределялась пропорционально между сторонами. Вместе с привилегиями князь ограничивал право перехода в монастырские земли жителей его княжества и оставлял за собой право сбора налогов с жителей других княжеств, перешедших на монастырские земли. Аналогично предыдущему документу за нарушение положений грамоты определялась мера наказания [торговая] казнь.