Выступления полномочного представителя Президента РФ в Конституционном суде (2004-2005 гг)

Реализация подобного порядка организации НКА отвечает Концепции государственной национальной политики Российской Федерации, утвержденной Указом Президента Российской Федерации от 15 июня 1996 г. № 909, которая определяет институт НКА как важное средство выявления и удовлетворения этнокультурных запросов граждан, достижения межнациональной стабильности, предупреждения конфликтов на национальной почве.

4.1. В 1998 г. Российская Федерация ратифицировала Рамочную конвенцию Совета Европы о защите национальных меньшинств. В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции положения Конвенции включены в правовую систему России. Они регулируют специфические права, позволяющие представителям различных этнических общностей сохранять свою национально-культурную самобытность, при этом использование названных прав не должно наносить ущерб правам граждан, интересам государства и общества.

Предоставление прав в международном праве влечет и определенные обязанности. Они отражены в статье 20 Конвенции, согласно которой любое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, соблюдает национальное законодательство и уважает права других лиц, в частности права лиц, принадлежащих к большинству населения или принадлежащих к другим национальным меньшинствам.

Учитывая, что финансирование деятельности, связанной с реализацией прав национально-культурной автономии, осуществляется, в том числе, и из средств федерального бюджета, бюджетов субъектов Российской Федерации, создание на территории одного субъекта Российской Федерации нескольких региональных НКА граждан, относящих себя к одной этнической общности, неизбежно повлечет за собой чрезмерное расходование бюджетных денег, что приведет к явному ущемлению прав проживающих на территории субъекта граждан Российской Федерации, не относящих себя к данной этнической общности.

Конвенция (статья 4) признает, что в определенных случаях у государства может иметься необходимость в принятии «надлежащих мер с тем, чтобы поощрять во всех областях экономической, социальной, политической и культурной жизни полное и действительное равенство между лицами, принадлежащими к национальному меньшинству, и лицами, принадлежащими к большинству населения». В Разъяснительном докладе к Конвенции делается упор на защиту прав других лиц, с тем чтобы лица, принадлежащие к национальным меньшинствам, сами не оказались, в сущности, в привилегированном положении. В параграфе 39 записано: «Такие меры должны быть “надлежащими”, т. е. соответствовать принципу пропорциональности с тем, чтобы не допустить нарушений прав других и дискриминации в отношении других». С этим положением корреспондирует норма статьи 4 Федерального закона «О национально-культурной автономии», согласно которой «осуществление права на национально-культурную автономию не должно наносить ущерб интересам других этнических общностей».

Необходимо учитывать еще один аспект. Создание на территории субъекта двух и более региональных НКА граждан, относящих себя к одной и той же этнической общности, противоречит принципам разумности и соразмерности преследуемой законной цели, ибо право на всемерную поддержку и защиту со стороны государства утрачивает свою эффективность.

Кроме того, создание в пределах субъекта двух и более региональных НКА граждан, относящих себя к определенной этнической общности, в то время как на территории этого же субъекта будет создана только одна региональная НКА граждан, относящих себя к другой этнической общности, будет проявлением факта дискриминации по отношению к последней. Что является явным нарушением статьи 4 Рамочной конвенции о защите прав национальных меньшинств, согласно которой лицам, принадлежащим к национальным меньшинствам, гарантируется право на равенство перед законом и запрещается любое проявление дискриминации.

5. Национально-культурная автономия представляет собой экстерриториальное общественное формирование, в основе которого положен административно-территориальный принцип построения. Исходя из названного принципа, на одном административно-территориальном уровне не могут создаваться параллельные национально-культурные автономии граждан, относящих себя к одной этнической общности.

Такое построение национально-культурной автономии заложено в Законе о национально-культурной автономии, ориентированном на создание правовой основы для консолидации усилий национальных общественных объединений граждан, относящих себя к одной этнической общности, их эффективного взаимодействия с органами государственной власти и местного самоуправления при решении вопросов сохранения культурной самобытности. Административно-территориальный принцип построения НКА, предусмотренный Федеральным законом «О национально-культурной автономии», подтвержден в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ (Дело № 51-В99 пр-8 от 10 сентября 1999 г.).

Сообразуясь с установленной Законом целью деятельности НКА, положение части 3 статьи 5 Закона «О национально-культурной автономии» предполагает, что создание региональной национально-культурной автономии граждан, относящих себя к определенной этнической общности, должно отражать интересы всех местных национально-культурных автономий, действующих на территории данного субъекта Российской Федерации и объединяющих граждан, относящих себя к той же этнической общности. Залогом решения вопроса именно в таком направлении и является административно-территориальный принцип построения национально-культурной автономии.

Таким образом, несмотря на отсутствие в Законе «О национально-культурной автономии» прямых указаний относительно количества создаваемых на каждом уровне автономий, по смыслу рассматриваемого Закона система национально-культурной автономии предусматривает выстраивание определенной организационной структуры, направленной на реализацию этнокультурных интересов соответствующего этноса, с учетом особенностей федеративного устройства Российской Федерации и специфики расселения граждан. Поскольку именно такая структура призвана обеспечить цели Закона, оспариваемое положение статьи 5, допускающее толкование, согласно которому возможно образование только одной региональной национально-культурной автономии из числа граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, не противоречит Конституции Российской Федерации, так как эта норма не умаляет конституционного права граждан Российской Федерации на добровольное создание иных этнокультурных общественных объединений, не противоречащих законодательству Российской Федерации, и не принуждает к вступлению граждан в какое-либо общественное объединение и пребывание в нем.

6. Российская правовая доктрина понимает под конституционным принципом – «правом на объединение» – «право создавать на добровольной основе общественные объединения для защиты общих интересов и достижения общих целей, право вступать в существующие общественные объединения либо воздерживаться от вступления в них, а также право беспрепятственно выходить из общественных объединений» (статья 3 Федерального закона «Об общественных объединениях»).

В соответствии со статьей 4 названного Закона содержание права граждан на объединение, основные государственные гарантии этого права, статус общественных объединений, порядок их создания, деятельности, реорганизации и (или) ликвидации регулируются названным Федеральным законом, Гражданским кодексом Российской Федерации и другими законами об отдельных видах общественных объединений. Кроме того, устанавливается, что особенности, связанные с созданием, деятельностью, реорганизацией и (или) ликвидацией отдельных видов общественных объединений, могут регулироваться специальными законами, принимаемыми в соответствии с настоящим Федеральным законом. К числу таких специальных законов относится Федеральный закон «О национально-культурной автономии».

Ввиду того, что национально-культурная автономия – это особый вид общественного объединения, установление специального порядка ее создания не нарушает права граждан на объединение в рамках Федерального закона «Об общественных объединениях».

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в Определении от 21 декабря 2000 г. № 266-О, «требования, предъявляемые к созданию и деятельности общественных объединений, их государственной регистрации, не могут рассматриваться как нарушающие конституционное право, закрепленное в статье 30 (часть 1) Конституции Российской Федерации, если при этом не создаются необоснованные препятствия для реализации права каждого на объединение и для свободы деятельности общественных объединений».

Создание гражданами Российской Федерации национально-культурных автономий федеральным законодательством не ограничивается. Конституционные права граждан на объединение, в том числе и в форме национально-культурных автономий, в соответствии с Федеральным законом «О национально-культурной автономии» реализуются гражданами уже на стадии создания местных национально-культурных автономий.

Кроме того, норма части 3 статьи 5 не может рассматриваться как противоречащая Конституции Российской Федерации и Закону «Об общественных объединениях», так как они не содержат положений, запрещающих создание одной общественной организации определенного вида, тем более на основе добровольной самоорганизации и добровольной этнической самоидентификации.

Поэтому можно сделать вывод об отсутствии правовых оснований говорить о нарушении прав граждан на объединение частью третьей статьи 5 оспариваемого Федерального закона.

Норма Закона «О национально-культурной автономии», которую обжалуют заявители, положений о принуждении к вступлению в общественное объединение не содержит. Напротив, во взаимосвязи с нормами этого же Закона она призвана обеспечить право каждого самостоятельно и добровольно принимать решения о формах и видах создаваемых общественных объединений.

Исходя из изложенного, мы не усматриваем противоречия нормы части третьей статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии» статьям 13 и 30 Конституции Российской Федерации.

Благодарю за внимание!

Конституционный Суд Российской Федерации

ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 3 марта 2004 г. № 5-П

По делу о проверке конституционности части третьей статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии» в связи с жалобой граждан А. Х. Дитца и О. А. Шумахер22

Именем Российской Федерации

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В. Д. Зорькина, судей М. В. Баглая, Н. С. Бондаря, Г. А. Гаджиева, Ю. М. Данилова, Л. М. Жарковой, Г. А. Жилина, С. М. Казанцева, М. И. Клеандрова, А. Л. Кононова, Л. О. Красавчиковой, Н. В. Селезнева, А. Я. Сливы, В. Г. Стрекозова, О. С. Хохряковой, Б. С. Эбзеева, В. Г. Ярославцева.

с участием представителя Государственной Думы – кандидата юридических наук Ю. Д. Дубровина, представителя Совета Федерации – доктора юридических наук Е. В. Виноградовой, полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М. А. Митюкова, руководствуясь статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, частью первой статьи 21, статьями 36, 74, 86, 96, 97 и 99 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности части третьей статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии».

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба граждан А. Х. Дитца и О. А. Шумахер, в которых оспаривается конституционность части третьей статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии». Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации оспариваемое заявителями законоположение.

Заслушав сообщение судьи-докладчика Б. С. Эбзеева, объяснения представителей стороны, принявшей и подписавшей Федеральный закон «О национально-культурной автономии», исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации установил:

1. 15 декабря 1997 года в Управление юстиции Алтайского края поступили документы от двух местных национально-культурных автономий российских немцев (Барнаульская городская «Видергебурт-Возрождение» и Новоалтайская городская «Видергебурт-Возрождение») на государственную регистрацию в качестве общественного объединения Алтайской краевой национально-культурной автономии российских немцев «Видергебурт-Возрождение», а также от четырех местных национально-культурных автономий российских немцев (Барнаульская городская, Калманская районная, Косихинская районная и Шипуновская районная) – на государственную регистрацию Алтайской краевой национально-культурной автономии российских немцев. Зарегистрировав 16 декабря 1997 года Алтайскую краевую национально-культурную автономию российских немцев, Управление юстиции Алтайского края распоряжением от 15 января 1998 года отказало в государственной регистрации Алтайской краевой национально-культурной автономии российских немцев «Видергебурт-Возрождение» со ссылкой на то, что к региональной должна быть отнесена национально-культурная автономия российских немцев, имеющая большее число организаций в районах и городах Алтайского края.

Решением от 13 апреля 1998 года Центральный районный суд города Барнаула отказал в удовлетворении требований Алтайской краевой национально-культурной автономии российских немцев «Видергебурт-Возрождение» о признании указанного распоряжения незаконным, мотивируя свой отказ тем, что в субъекте Российской Федерации может быть образована только одна региональная национально-культурная автономия граждан немецкой национальности. Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда, не согласившись с такой позицией, в определении от 17 марта 1999 года указала, что часть третья статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии» не запрещает создание в субъекте Российской Федерации нескольких региональных национально-культурных автономий и что суд первой инстанции должен вынести решение об обязании Управления юстиции Алтайского края зарегистрировать Алтайскую краевую национально-культурную автономию российских немцев «Видергебурт-Возрождение». Однако Постановлением Президиума Алтайского краевого суда от 15 июня 1999 года данное определение было отменено и оставлено в силе решение Центрального районного суда города Барнаула.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в определении от 10 сентября 1999 года также пришла к выводу, что в соответствии с частью третьей статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии» в субъекте Российской Федерации может быть образована только одна региональная национально-культурная автономия граждан определенной национальности, которая, следовательно, и подлежит государственной регистрации в установленном законодательством Российской Федерации порядке.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации граждане А. Х. Дитц и О. А. Шумахер – члены Барнаульской городской национально-культурной автономии российских немцев «Видергебурт-Возрождение» оспаривают конституционность положения части третьей статьи 5 Федерального закона от 17 июня 1996 года «О национально-культурной автономии», согласно которому местные национально-культурные автономии могут образовывать региональную национально-культурную автономию. Заявители утверждают, что данное законоположение, как показывает правоприменительная практика, допускает создание только одной региональной национально-культурной автономии граждан определенной национальности, подлежащей регистрации в установленном законодательством Российской Федерации порядке. Тем самым, по мнению заявителей, нарушается принцип равенства общественных объединений перед законом, ограничивается свобода создания на основе полной добровольности любых общественных объединений и свобода их деятельности, что противоречит статьям 13 (часть 4) и 30 Конституции Российской Федерации.

Часть третья статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии» Федеральным законом от 10 ноября 2003 года «О внесении изменений в Федеральный закон «О национально-культурной автономии» изложена в иной редакции: «Местные национально-культурные автономии граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, могут образовывать региональную национально-культурную автономию граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности».

Таким образом, предметом рассмотрения по настоящему делу является положение части третьей статьи 5 Федерального закона «О национально-культурной автономии» (с учетом редакционных изменений, внесенных Федеральным законом от 10 ноября 2003 года «О внесении изменений в Федеральный закон «О национально-культурной автономии»), которым в нормативном единстве с положениями частей третьей и седьмой статьи 6 того же Федерального закона устанавливается, что местные национально-культурные автономии граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, могут образовывать региональную национально-культурную автономию граждан Российской Федерации, относящих себя к определенной этнической общности, подлежащую государственной регистрации в установленном законодательством Российской Федерации порядке.

2. Определяя федеративное устройство Российской Федерации и провозглашая равноправие и самоопределение народов в Российской Федерации как необходимую основу такого устройства, Конституция Российской Федерации возлагает на государство – с учетом установленного ею разграничения предметов ведения между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации – обязанность по регулированию и защите прав национальных меньшинств, включая коренные малочисленные народы, и предопределяет характер такого регулирования в процессе формирования правовых механизмов обеспечения прав национальных меньшинств; гарантирует равенство всех перед законом и судом независимо от национальности и языка и запрещает любые формы ограничения прав граждан по признакам национальной и языковой принадлежности; гарантирует всем народам Российской Федерации право на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития, а также право каждого определять и указывать свою национальную принадлежность, пользоваться родным языком, свободно выбирать язык общения, воспитания, обучения и творчества; при этом не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие национальную или религиозную ненависть и вражду, а также пропаганда расового, национального и языкового превосходства (статья 5, часть 3; статья 19, части 1 и 2; статья 26, части 1 и 2; статья 29, часть 2; статья 68, часть 3; статья 69; статья 71, пункт «в»; статья 72, пункт «б» части 1).

Указанным конституционным положениям, конкретизированным в Федеральном законе «О национально-культурной автономии» и иных актах, квалифицирующих национально-культурную автономию как один из установленных федеральным законодателем институтов самоопределения народов в Российской Федерации и один из видов объединений граждан, корреспондируют и международные обязательства Российской Федерации, в том числе: поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право (статья 1 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, статья 1 Международного пакта о гражданских и политических правах), обеспечивать лицам, принадлежащим к этническим, религиозным и языковым меньшинствам, право совместно с другими членами той же группы пользоваться своей культурой, исповедовать свою религию и исполнять ее обряды, а также пользоваться родным языком (статья 27 Международного пакта о гражданских и политических правах), запрещать дискриминацию граждан, в том числе по признаку принадлежности к национальным меньшинствам (статья 14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод), гарантировать любым лицам, принадлежащим к национальным меньшинствам, право на равенство перед законом и на равную защиту со стороны закона, а также обеспечивать уважение прав каждого лица, принадлежащего к национальному меньшинству, на свободу мирных собраний и свободу ассоциаций (часть первая статьи 4 и статья 7 Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств).

Таким образом, из Конституции Российской Федерации, а также общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, которые согласно статье 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации являются составной частью правовой системы Российской Федерации, вытекают обязанности государства по регулированию и защите прав национальных меньшинств, а также предопределяется характер данного регулирования, в том числе пределы усмотрения законодателя в процессе его осуществления; при этом в условиях действующего нормативного регулирования реализация права этнической общности, находящейся на определенной территории в ситуации национального меньшинства, на национально-культурную автономию связана с реализацией права лиц, относящихся к таким общностям, создавать и регистрировать в соответствии с законодательством Российской Федерации общественные объединения, свобода деятельности которых должна быть гарантирована.

3. Согласно Конституции Российской Федерации, ее статьям 13 (части 4 и 5), 19 (части 1 и 2) и 30 в их системном единстве, в Российской Федерации гарантируются свобода создания и деятельности общественных объединений на основе их равенства перед законом, право каждого независимо от национальности, языка и иных обстоятельств на объединение; запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены, в частности, на разжигание национальной или религиозной розни. Статья 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод также устанавливает, что каждый имеет право на свободу объединения с другими, осуществление которого не подлежит никаким ограничениям, кроме предусмотренных законом и необходимых в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или для защиты прав и свобод других лиц, а статья 7 Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств обязывает государства-участники обеспечивать уважение права каждого лица, принадлежащего к национальному меньшинству, на свободу ассоциаций.

Основываясь на Конституции Российской Федерации и учитывая международно-правовые обязательства Российской Федерации, законодатель вправе регулировать условия, порядок создания и деятельности общественных объединений, а также порядок их государственной регистрации, определять объем и содержание прав общественного объединения. При этом, как указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 23 ноября 1999 года по делу о проверке конституционности положений пункта 3 статьи 27 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», законодатель обязан соблюдать положение статьи 17 (часть 1) Конституции Российской Федерации, провозглашающей, что в Российской Федерации гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, а осуществляемое им регулирование не должно искажать существо права на объединение и свободы деятельности общественных объединений; возможные же ограничения, затрагивающие эти или иные конституционные права, должны быть оправданными и соразмерными конституционно значимым целям.

4. В развитие указанных конституционных положений и требований, вытекающих из международных обязательств Российской Федерации, Федеральный закон от 19 мая 1995 года «Об общественных объединениях» (с последующими изменениями и дополнениями) закрепляет, что право на объединение включает в себя право создавать на добровольной основе общественные объединения для защиты общих интересов и достижения общих целей, право вступать в существующие общественные объединения либо воздерживаться от вступления в них, а также право беспрепятственно выходить из общественных объединений; при этом создаваемые гражданами по своему выбору и без предварительного разрешения органов государственной власти и органов местного самоуправления, т. е. явочным порядком, общественные объединения могут регистрироваться и приобретать права юридического лица либо функционировать без государственной регистрации и приобретения прав юридического лица (статья 3).

Устанавливая в качестве общего правила заявительный (явочный) порядок создания общественных объединений, Федеральный закон «Об общественных объединениях» предусматривает, что общественное объединение с момента принятия на съезде (конференции) или общем собрании решения о его создании, об утверждении устава и о формировании руководящих и контрольно-ревизионных органов осуществляет свою уставную деятельность, приобретает права, за исключением прав юридического лица, и принимает на себя соответствующие обязанности, т. е. считается созданным (статья 18).