Авторские и смежные права в музыке. 2-е издание. Монография

Согласно легальному определению публичного исполнения, содержащемуся в подп. 6 п. 2 ст. 1270 ГК, под публичным исполнением следует понимать исполнение произведения, которое осуществляется в месте, открытом для свободного посещения, или при котором присутствуют лица, не относящиеся к обычному кругу семьи. Следовательно, исполнение, адресованное неограниченному кругу слушателей либо адресованное ограниченному кругу слушателей, среди которых есть лица, не относящиеся к обычному кругу семьи, является безусловным основанием возникновения правовой охраны музыкального произведения[19]. В то же время музыка исполненная автором в одиночестве или в домашнем кругу, по действующему законодательству не считается выраженной в объективной форме и, как следствие, не подлежит правовой охране.

Как видим, закон допускает ситуацию, при которой фактически выраженное вовне произведение формально таковым может и не считаться. Вероятно, устанавливая данное правило, законодатель исходил из того, что в случае спора чрезвычайно затруднительно доказать права на устное произведение, которое слышал только сам автор и его близкие. Авторам в связи с этим можно посоветовать облекать сочиненную музыку в нотную, звуковую или видеозапись, поскольку обычного «домашнего» исполнения для авторско-правовой охраны произведения может оказаться недостаточно.

Помимо рассмотренных разновидностей объективной формы выражения произведений в ГК упоминаются еще две: изображение и объемно-пространственная форма. В отношении музыкальных произведений эти формы выражения являются вторичными, так как та же нотная запись может быть нанесена каким-либо специальным способом или изображена, например, на картине или фотографии. Принципиальных отличий в правовой охране музыкальных произведений, выраженных таким образом, не будет.

§ 4. Мелодия, гармония и ритм как элементы формы музыкального произведения

Мелодия, гармония и ритм состоят из звуков и звукосочетаний различной высоты и длительности и образуют внешнюю форму музыкального произведения, которая охраняется авторским правом.

Согласно п. 7 ст. 1259 ГК объектом авторского права является не только музыкальное произведение в целом, но и его часть. Применительно к элементам формы музыкального произведения данная норма означает, что авторским правом охраняется не только внешняя форма музыкального произведения в целом, но и отдельные ее составляющие. В связи с этим следует рассмотреть вопрос о правовом режиме такого важнейшего элемента формы музыкального произведения, как мелодия. Тем более что в отечественной юридической литературе в недавнем прошлом велся многолетний спор по поводу того, признавать или нет мелодию охраняемой частью музыкального произведения.

Традиционно в музыковедении мелодию определяют как «осмысленно-выразительное и законченное по построению одноголосное последование звуков, объединенных определенными отношениями высоты, длительности и силы; является важнейшей основой музыкального произведения, способной воплотить самые различные образы и состояния»[20]. Мелодия действительно является важнейшим элементом формы музыкального произведения, поскольку именно она в первую очередь остается в сознании слушателей.

Длительное время в советской науке авторского права господствовала точка зрения, согласно которой мелодия не признавалась объектом правовой охраны (Б. С. Антимонов, Е. А. Флейшиц, О. С. Иоффе, М. И. Никитина, М. В. Дозорцева и др.). Утверждалось, что мелодия неразрывно связана с гармонией и ритмом, и поэтому она не может охраняться отдельно от двух других элементов музыкального произведения. В качестве аргумента сторонники данного подхода обычно использовали ссылку на авторитет в исследуемой области. Они приводили строки из письма П. И. Чайковского, который в свое время отмечал: «Мелодия никогда не может явиться в мысли иначе, как с гармонией вместе. Вообще оба элемента музыки вместе с ритмом никогда не могут отделиться друг от друга, т. е. всякая мелодическая мысль носит в себе подразумеваемую к ней гармонию и непременно снабжена ритмическим делением[21]. Кроме того, утверждалось, что мелодия, наравне с сюжетом литературного произведения, относится к «таким формам проявления интеллектуальной деятельности, которые тесно прикасаются с произведениями, но сами по себе произведениями признаны быть не могут»[22].

Однако не все специалисты придерживались данной точки зрения. В работах Н. Л. Зильберштейна и В. Я. Ионаса утверждалось и обосновывалось прямо противоположное. Главный аргумент сторонников признания мелодии объектом авторского права сводился к указанию на то обстоятельство, что мелодия как объективное явление может быть использована самостоятельно, отдельно от других элементов музыкального произведения. И Ионас, и Зильберштейн утверждали, что традиционно в отечественной юридической литературе строга из письма П. И. Чайковского к Η. Ф. фон-Мекк толкуются неверно. Чайковский, отмечая, что мелодия всегда неразрывно связана с гармонией и ритмом, имел в виду личное, субъективное отношение автора к создаваемому сочинению. Но в авторском праве, которое призвано регулировать общественные отношения по созданию и использованию произведений, мелодия в первую очередь должна рассматриваться как объективно существующее явление. Так, «разве невозможно выделить мелодию как таковую, записать ее без гармонии и использовать в другом сочинении?»[23]. В. Я. Ионас также аргументировал свою позицию указанием на существование одноголосных музыкальных произведений, которые используются без гармонии в принципе.

В 1993 г. законодатель разрешил этот многолетний спор, установив в п. 3 ст. 6 Закона об авторском праве норму, согласно которой не только произведение в целом, но и его часть охраняется авторским правом, если она является результатом творческой деятельности, выражена в объективной форме и может использоваться самостоятельно. Аналогичная норма сегодня содержится в п.7 ст. 1259 ГК. Не вызывает сомнений, что мелодия – это часть музыкального произведения, которая, как и музыкальное произведение в целом, является результатом творческой деятельности. Также очевидно и то, что мелодия может быть выражена в какой-либо объективной форме – письменной, устной, в форме заукозаписи. Что касается возможности ее самостоятельного использования, то эта возможность объективно существует и нередко находит свое выражение в действительности. Достаточно вспомнить многочисленные музыкальные обработки, в особенности танцевальные – так называемые ремиксы, которые за последние 20 лет получили широкое распространение во всем мире. При создании подобных обработок для того, чтобы как-то разнообразить музыкальную картину, авторы зачастую идут на изменение гармонии или ритмической фактуры оригинального музыкального произведения. В результате при последующем использовании обработки как раз имеет место самостоятельное использование одного элемента формы музыкального произведения – мелодии вместе с новой гармонией и новым ритмом. Соответственно, если придерживаться той точки зрения, что мелодия не подлежит правовой охране, а объектом авторского права является только музыкальное произведение в целом, то следует признать, что при каждом изменении гармонии или ритма авторство на все созданное таким образом произведение должно принадлежать лицу, внесшему эти изменения. Более того, вновь созданное произведение следует считать уже оригинальным, а не производным. Абсурдность этой ситуации очевидна, так как при таком положении вещей для того, чтобы стать автором оригинального произведения, достаточно взять готовое музыкальное произведения и изменить в нем несколько аккордов. Примерно об этом же писал Н. Л. Зильберштейн: «Гармонизация мелодии, развитие и разработка темы другим лицом могут привести к появлению нового произведения, однако отбросить при этом автора мелодии нельзя»[24].

Таким образом, в настоящее время есть все основания утверждать, что в Российской Федерации мелодия является объектом авторского права. Вероятно, для того чтобы окончательно убедить всех в этом, целесообразно расширить примерный перечень охраняемых элементов произведения, содержащейся п. 7 ст. 1259 ГК, и включить в него также мелодию.

Традиционно принято считать мелодию единственным самостоятельным и охраняемым элементом музыкального произведения[25]. Несмотря на практически однозначное мнение специалистов в области авторского права по этому вопросу, на наш взгляд, дело обстоит иначе. При условии оригинальности гармонии или ритма, они также могут быть признаны охраняемыми элементами музыкального произведения. Под гармонией в данном случае следует понимать «объединение звуков в созвучие и связную последовательность таких созвучий»[27]. Ритмом называется «организованная последовательность звуков одинаковой или различной длительности»[26]. Конечно, в отличие от мелодии оригинальная гармония или ритм встречаются в современной музыке крайне редко; лишь в сочетании друг с другом и мелодией они, как правило, образуют нечто оригинальное. Однако нельзя заранее исключать возможность создания неповторимой последовательности аккордов или звуков различной длительности, тем более что история музыки знает такие примеры. Если в возникшем споре заинтересованное лицо сумеет обосновать оригинальность гармонии или ритма, то в данном конкретном случае они будут охраняться авторским правом как часть произведения на основании п. 7 ст. 1259 ГК.

§ 5. Название музыкального произведения

Понятие «часть музыкального произведения» как объект авторского права не ограничивается рассмотренными элементами его формы. В соответствии с п. 7 ст. 1259 ГК РФ авторские права распространяются на часть произведения, в том числе на его название, если по своему характеру оно может быть признано самостоятельным результатом творческого труда автора и выражено в объективной форме.

В современном музыкальном искусстве оригинальные названия произведений встречаются крайне редко. Напротив, достаточно часто можно встретить различные музыкальные произведения с одинаковыми или схожими названиями. Как правило, в качестве названий используются общепринятые слова и словосочетания, которые едва ли могут претендовать на самостоятельную правовую охрану («Я тебя люблю», «Белый снег», «Синоптик», «Джулия», «Сестричка», «Сон», «Наблюдать», «Грущу», «Мне хорошо», «Дантес», «Летний дождь», «Счастье есть» и т. п.). Подобные названия не являются объектами авторского права и могут использоваться третьими лицами свободно без согласия обладателя исключительного права на само произведение.

Если же название музыкального произведения является оригинальным (например, «В думах о девушке из города центрального подчинения КНР», «Отоспимся в гробах», «Я убью тебя, лодочник», «Замок из дождя», «По пояс в небе», «Ты сделана из огня», «Аля улю»), то оно является самостоятельным объектом авторского права. Последующее использование данного объекта в качестве названия другого произведения требует согласования с правообладателем.

Традиционно спорным и до сих пор полностью не разрешенным в законодательстве является вопрос о допустимости двойной правовой охраны объектов интеллектуальной собственности. Данный вопрос является актуальным, в том числе по отношению к названиям музыкальных произведений, которые могут использоваться в качестве средств индивидуализации участников гражданского оборота (фирменных наименований, товарных знаков, коммерческих обозначений, названий средств массовой информации). Представим ситуацию, при которой предприниматель регистрирует в качестве товарного знака оригинальное название популярного музыкального произведения. Подобная регистрация в силу прямого указания закона допустима с согласия обладателя исключительного права на соответствующее произведение (подп. 1 п. 9 ст. 1483 ГК). С момента государственной регистрации в отношении названия как словесного обозначения устанавливается правовой режим товарного знака. Данный правовой режим предполагает прежде всего наделение субъекта – подателя заявки исключительным правом на зарегистрированное обозначение. Соответственно, в данной ситуации неизбежно происходит столкновение двух исключительных прав на один и тот же объект: исключительное авторское право на оригинальное название конкурирует с исключительным правом на товарный знак. Возникает закономерный вопрос: следует ли считать действующей авторско-правовую охрану названия, зарегистрированного в качестве товарного знака, или же данная охрана с момента государственной регистрации товарного знака прекращается? Закон не дает ответа на этот вопрос, что, безусловно, является одним из недостатков главы 69 ГК, посвященной общим положениям об интеллектуальной собственности.

Представляется, что на сегодняшний день общий вывод о допустимости на территории РФ двойной правовой охраны объектов интеллектуальных прав может быть сделан из разъяснения высших судебных инстанций по более частному вопросу о допустимости одновременной охраны одного и того же объекта в качестве произведения изобразительного искусства и промышленного образца (п. 24 Постановления Пленумов ВС и ВАС № 5/29). По мнению Пленумов ВС РФ и ВАС, один и тот же объект может одновременно охраняться и авторским, и патентным правом. При определении норм, подлежащих применению, суду необходимо установить фактические обстоятельства использования объекта. В случае использования объекта в форме и способами, которые характерны для использования произведений изобразительного искусства, судам надлежит применять нормы авторского права. Если же имело место использование, характерное для использования промышленных образцов, суд должен применить нормы патентного права.

Данное толкование высших судебных инстанций может быть распространено и на случаи использования названия музыкального произведения, зарегистрированного в качестве товарного знака. Использование названия в форме, характерной для использования собственно названий произведений (в качестве названия другого музыкального или иного произведения, объекта смежных прав) является основанием для распространения на данные отношения норм авторского права. При использовании третьими лицами зарегистрированного в качестве товарного знака названия произведения в форме, характерной для использования средств индивидуализации (в наименовании или рекламе товаров, работ, услуг), следует исходить из того, что имеет место использование товарного знака, и распространять на данные отношения соответствующие нормы главы 76 ГК.

Несмотря на наличие официального разъяснения в п. 24 Постановления Пленумов ВС и ВАС № 5/29, представляется необходимым подробное урегулирование вопроса о допустимости двойной охраны различных объектов интеллектуальной собственности на законодательном уровне. В законе должны содержаться четкие правила, разрешающие вопрос конкуренции норм об интеллектуальных правах. В настоящий момент данная проблема решена лишь отчасти – в п.4 ст. 1252 ГК закреплены правила соотношения правовой охраны различных средств индивидуализации, являющихся тождественными или сходными до степени смешения по отношению друг к другу, а с 1 октября 2014 г. также правила о соотношении средств индивидуализации и промышленного образца. Не вызывает сомнений, что помимо норм, разрешающих проблему столкновения прав на различные средства индивидуализации, в законе также должны появиться нормы, разрешающие коллизии в отношении прав на сходные произведения изобразительного искусства и промышленные образцы, произведения литературы (искусства) и средства индивидуализации. Включение соответствующих норм в законодательство внесет определенность в правовое регулирование данных отношений, которая на сегодняшний день отсутствует.

§ 6. Аранжировка и обработка как производные музыкальные произведения

Российское авторское право охраняет не только оригинальные, но и производные музыкальные произведения. В отличие от оригинальных произведений, которые используются их авторами исключительно по собственному усмотрению, для использования производных требуется получить разрешение обладателей авторских прав на те произведения, на основе которых они созданы[28]. Самым распространенным производным произведением в музыке является аранжировка, которая в п. 1 ст. 1260 ГК отнесена к объектам авторского права.

Что же представляет собой аранжировка? Традиционно в отечественной музыковедческой литературе она определяется как «переложение музыкального произведения для иного (сравнительно с оригиналом) состава исполнителей»[29]. Наиболее сложной разновидностью аранжировки является оркестровка. Под оркестровкой обычно понимается «переложение, переработка для оркестра произведения, предназначенного для другого состава исполнителей»[30]. Иногда оркестровку именуют инструментовкой.

Чтобы охраняться авторским правом, аранжировка, как и любое другое произведение, должна быть результатом творческой деятельности и выражена в объективной форме.

Для того чтобы уяснить сущность аранжировки, необходимо, основываясь на общепринятой классификации произведений на оригинальные и производные (зависимые), определить, что представляет собой оригинальное музыкальное произведение и как оно соотносится с аранжировкой.

Оригинальное музыкальное произведение (его внешняя форма) состоит из трех элементов – мелодии, гармонии и ритма. Мелодия, гармония и ритм, будучи элементами внешней формы музыкального произведения, являются той основой, которая сочиняется композитором и главным образом воспринимается слушателями. Все звуки и звукосочетания, которые не являются необходимыми для передачи указанных трех элементов, являются результатом творческого труда аранжировщика (разумеется, композитор и аранжировщик могут совпадать в одном лице), относятся к производному произведению – аранжировке и подлежат самостоятельной правовой охране.

В качестве примера обратимся к музыкальному произведению с текстом, т. е. песне. Специфика этого вида музыкальных произведений заключается в том, что мелодия здесь исполняется вокальной партией. Соответственно, к оригинальному музыкальному произведению следует относить мелодию, которую исполняет вокал, гармонию, для передачи которой достаточно одного музыкального инструмента[31], например гитары или рояля, и ритм, который может быть задан тем же самым инструментом. Аранжировка как производное произведение в данном случае отсутствует. Если же вокалисту аккомпанируют два и более инструмента, на которых исполняются различные музыкальные партии, то аранжировка есть всегда. При этом не имеет значения сложность аранжировки, ее художественный уровень и иные качественные характеристики, поскольку, как отмечалось выше, для авторского права назначение и достоинство произведения безразличны. Специфика работы по созданию аранжировки такова, что она по сути своей является творческой. Определение общей концепции звучания, подбор конкретных инструментов, сочинение музыкальных партий для каждого из них – все это призвано украсить и развить результат творчества композитора и требует не только вкуса и определенных навыков, но и творческих усилий.

При поиске границы между оригинальной музыкой и аранжировкой нельзя, конечно, не учитывать некоторые субъективные моменты. Далеко не всегда композитор выражает музыку в том виде, в котором он слышит ее в идеале. За неимением каких-либо музыкальных инструментов либо навыков игры на них, он, как правило, ограничивается воспроизведением своего сочинения на каком-либо одном, обычно клавишном или струнном инструменте. Однако это вовсе не означает, что выраженную подобным образом музыку автор считает завершенным музыкальным произведением. Для композитора оно станет таковым лишь тогда, когда задуманное будет исполнено теми музыкальными инструментами и таким образом, как он это себе представляет.

Данная мысль неоднократно высказывалась в литературе. Так, по мнению Н. Л. Зильберштейна, «оркестровка всегда рассматривается как продолжение и завершение единого творческого процесса создания музыки». Великий русский композитор Н. А. Римский-Корсаков по этому поводу отмечал: «При отделке и оркестровке чувствуешь удовольствие в том, что сочинение принимает законченную форму, которая и есть цель самого сочинения»[32].

Если принять во внимание эти справедливые замечания специалистов, то проблема разграничения оригинального музыкального произведения и аранжировки как произведения производного заметно усложняется, поскольку произведение как совокупность идей, мыслей и образов может выступать именно в аранжированном виде в качестве цели, к которой стремился композитор, когда начинал над ним работу. Следовательно, все то, что появляется в процессе аранжировки, можно отнести к самому музыкальному произведению, так как это охватывалось замыслом автора как его неотъемлемая часть. Наибольшие сложности могут возникнуть, если композитор для придания произведению желаемого звучания приглашает третьих лиц – специалистов по аранжировке. Творческую деятельность таких лиц можно рассматривать или как деятельность аранжировщиков (авторов производного произведения), или, с учетом вышеприведенных аргументов, как соавторов оригинального произведения.

Представляется, однако, что творческий замысел, цель, к которой стремится автор, являются сугубо субъективными факторами. Как известно, в праве субъективная сторона является определяющей лишь при решении вопроса о привлечении лица к уголовной или административной ответственности. Поскольку авторское право регулирует отношения между людьми по созданию и использованию произведений, оригинальные и производные музыкальные произведения в целях обеспечения правовой охраны должны рассматриваться в первую очередь как объективные явления. Имеет смысл заранее провести четкую грань между оригинальным музыкальным произведением и аранжировкой, чтобы в каждой конкретной жизненной ситуации использовать единый подход для определения степени творческого участия лиц, которые были задействованы в процессе создания музыки на той или иной стадии. Такой подход заметно упростит разрешение возникающих спорных ситуаций. Если же границу между оригинальным произведением и аранжировкой ставить в зависимость от творческого замысла и целей автора, то в случае возникновения правового спора одна из сторон изначально будет поставлена в менее выгодное положение, а автор отчасти выступит судьей в собственном деле, поскольку от его мнения будут зависеть границы соотношения объектов охраны и, как следствие, субъективные права участников спора.

Поэтому приведенная выше формула разграничения оригинального музыкального произведения и аранжировки, основывающаяся сугубо на объективном критерии количества музыкальных партий, на наш взгляд, для целей авторского права является единственно приемлемой. При таком универсальном подходе само по себе наличие либо отсутствие аранжировки в подавляющем большинстве случаев становится фактом очевидным, и спор может идти лишь о творческом либо нетворческом ее характере.

В связи с этим весьма показательным является следующий случай из судебной практики. В 2001 г. Г., К. и Т. предъявили иск к наследникам Ц. о признании соавторства на аранжировки музыкальных произведений. На протяжении 8 лет Г., К., Т., и Ц. являлись участниками известного музыкального коллектива «К.», и в течение этого времени музыкантами было создано 8 музыкальных альбомов. Общепризнано, что Ц. является единоличным автором музыки и текстов всех песен группы. Однако истцы утверждали, что в процессе создания аранжировок принимали непосредственное участие все члены музыкального коллектива. Как видно из материалов дела, Ц. сочинял основу – оригинальное музыкальное произведение, воспроизводя на репетициях с помощью вокала и гитары мелодию, гармонию и ритм будущих хитов. Далее совместными усилиями сочинялись музыкальные партии для всех инструментов, использовавшихся группой. В результате этой деятельности появлялись новые произведения – аранжировки, признания соавторства в отношении которых и добивались истцы.

По прошествии нескольких судебных заседаний в мае 2005 г. наследники Ц. признали факт совместного участия Ц. и истцов в создании всех аранжировок группы «К.». Тем самым имущественные и личные неимущественные права истцов как соавторов аранжировок оригинальных произведений Ц. были подтверждены в судебном порядке[33].

Другой разновидностью производного произведения в музыке является обработка. В отличие от аранжировки при создании обработки зачастую изменяется гармония произведения, его ритмическая фактура, добавляются или исключаются те или иные фрагменты и пр. То есть обработка подразумевает внесение каких-либо творческих изменений в форму оригинального музыкального произведения. При этом в большинстве случаев создание обработки сопровождается и созданием новой аранжировки, что по смыслу п.6 ст. 1260 ГК вполне допустимо.

В отношении правового аспекта разграничения аранжировки и обработки можно также отметить следующее. В соответствии со ст. 1266 ГК автору принадлежит личное неимущественное право на неприкосновенность произведения. Помимо прочего, данное право предполагает необходимость получения согласия автора на совершение любых действий, нарушающих целостность произведения. Как справедливо отмечается в литературе, «с одной стороны, право на защиту репутации охватывает собой запрещение вносить в произведение любые изменения… а с другой стороны, с автором должны согласовываться любые дополнения созданного им произведения»[34]. Аранжировка, подобно комментариям или иллюстрациям к литературному произведению, дополняет оригинальное музыкальное произведение, не нарушая при этом его целостность. Поэтому хотя действия по созданию аранжировки и обработки различны по содержанию, но в результате совершения и тех и других нарушается неприкосновенность оригинального произведения, в связи с чем, казалось бы, рассматриваемое личное неимущественное право затрагивается в первую очередь.