Священник из Ада

– На этот раз нам не помешают, – труп засмеялся, но его смех превратился в гортанный клокот. Он довольно посмотрел на Ашу и сделал шаг вперед.

—

Палач раскрыл глаза и обнаружил, что находится среди развалин, придавленный грудой камней. Все тело онемело. Грудь сдавило так сильно, что вдох едва проходил внутрь, а выдох кончался хрипом. Из разбитого лба кровь стекала по лицу и заливала глаза. Во рту застыл ее солоноватый привкус. Серые от пыли кисти, в том числе и детская рука, торчали возле головы. Священник медленно поднял взгляд перед собой.

Напротив, в огромной траншее, горели останки исполинской твари. От громадного тела остались только голова, часть спины и руки. Плоть, пузырясь, сползала с костей, а под самим монстром растекалась лужа бурой крови. Из распахнутой точно небольшая пещера пасти сквозь уродливые треугольные зубы поднимались клубы едкого дыма. В воздухе витал несвойственный для еще свежего тела запах разложения.

Палач подался вперед, заставляя онемевшее тело ожить, и груда камней с грохотом посыпалась вниз, высвобождая священника. Рядом лежал дробовик, который он в последний момент успел схватить с повозки. Священник поднял его здоровой рукой и оглядел. Корпус немного помялся, металл покрыли многочисленные царапины, но ствол остался ровным, что значило, что и само оружие еще могло стрелять. Грязный рукав протер окровавленный лоб.

«Неужели оно сдохло?» – палач посмотрел на мертвого гиганта.

Внезапно тело монстра затрещало, и его спина с хрустом провалилась внутрь грудной клетки, выпустив наружу кровавый туман из газов. Каин тут же нацелился в сторону чудовища.

Из грудины показались белые женские руки. Они медленно, точно крадущиеся змеи, заскользили вверх по обломанным ребрам и застыли на самых верхушках, вытягивая наверх их хозяйку. Из разлагающегося трупа монстра показалась обнаженная девушка. Густые и длинные каштановые волосы лежали на стройном бледном теле. От живота в полость монстра тянулись толстые синие сосуды, дрожащие, будто в них струилась кровь. Синие, как у утопленника, губы незнакомки раскрылись в лукавой улыбке, и яркие желтые глаза с черным белком играючи посмотрели на палача.

– Не стреляй, – прошелестел голос девушки. Она откинула густые волосы на спину, обнажив округлую грудь.

– Ага, прямо-таки послушался, – ответил священник, но все же не выстрелил. Мушка дробовика целилась ей в лицо. Каин был так напряжен, что стоило только внезапной гостье пошевелиться, и он спустит курок.

Девушка улыбнулась, видимо, прочитав желание палача.

– Я здесь, чтобы поговорить, – ее голос звучал интимно тихо, словно она с ним заигрывала. – Ты же не имеешь ничего против разговоров?

Каин настороженно нахмурился и поднял дробовик повыше.

– Нет, но я против, когда меня сшибают, растирают об землю и разбивают голову об стену.

– Это твоя подружка подбила меня, я не виновата, – девушка развела руки в стороны. – Если бы мои крылья не загорелись, я бы приземлилась помягче.

– Жаль, что не разбилась насмерть. Ты и есть ведьма-немезис, так?

– То есть увиденное тебя в этом не убедило? – девушка ехидно улыбнулась и коснулась кончиками пальцев грудей. – Да, я ведьма-немезис. Не такой немезис, как тот «монстр Франкенштейна». В отличии от него, я такой родилась.

Каин бы обрадовался, что его предположения полностью совпали с действительностью, если бы они не носили катастрофический характер. Перед ним стояло самое сильное существо на планете.

– Если ты ответишь на мои вопросы, обещаю, ты умрешь быстро и безболезненно, – постарался как можно убедительнее произнести палач, но сказанное показалось ему самому смешным.

Девушка засмеялась.

– Какой ты грозный, Каин. Я бы хотела узнать тебя поближе, гораздо ближе, – она облизала бледные губы. – Я отвечу на твои вопросы, но тогда ты ответишь на мой. Не бойся, я не буду спрашивать о вашей церкви и прочем бреде. Это будет личный вопрос.

Каин поморщился, и его рука сильнее сжала дробовик.

«Она знает меня? Что же, неудивительно для ведьмы. Надеюсь, она не телепат, – палач взглотнул. На секунду ему показалось, что к встрече с ведьмой нужно было готовиться также, как и к встрече с Ашей. Он вдруг понял, что не знает, что делать дальше, – Что за личный вопрос? Здесь есть подвох».

– Попробуем, – палач сделал шаг вперед. – Кто вы такие, каковы ваши планы и кто у вас главный? Проникновение на территорию человечества ваших рук дело?

– Да, наших, – тут же ответила ведьма, словно это не было секретом,.– Мы организация, чьей целью является уничтожение человечества. Знаю, звучит банально, но факт остается фактом. А главная здесь я.

– Так и думал. Если тебя убить, можно будет возвращаться домой, – священник уже приготовился стрелять.

– Оу, – девушка наклонила голову набок, – Железная Дева вряд ли ждет от своего пса такого непослушания. Однако сейчас разговор не о ней, а о тебе, и вот мой вопрос, – она наклонилась вперед, облокотившись на огромное ребро монстра. – Почему ты предал Люцифера?

Холодок пробежал по спине палача. Даже спрятав лицо за прикладом дробовика, он не мог скрыть шока. Веки широко распахнулись, и казалось, что глаза вот-вот начнут дрожать от страха, как внезапно задрожало и само орудие.

«Какого черта? – мысль о телепатии не казалась уже такой дикой, – Откуда она знает? Она не может знать… Не может знать так много! Она телепат. А там где телепатия, всегда рядом телекинез. Если она может и то, и то, – его мрачный взгляд впился в лицо ведьмы, – Тогда нам всем конец…»

– Откуда тебе это известно? – тихо, но с твердостью в голосе спросил Каин.

Девушка, увидев смуту в лице палача, улыбнулась пуще прежнего, обнажив белоснежные зубы. Каштановые волосы свалились со спины и закрыли повисшую над ребром грудь.

– Он мне сам рассказал о тебе, – ведьма улыбнулась, увидев, как лицо палача побелело на глазах. – Ты ведь был его любимчиком. И до сих пор любимец. Господин ждет твоего возвращения. Именно поэтому я…

Не успела ведьма договорить, как палач выстрелил. Раскаленная дробь моментально сорвала кожу с ее головы. Девушка повалилась назад, получив еще три пучка свинца в лицо.

Священник тут же прыгнул в траншею, прямо в грудину монстра, и продолжил обстреливать ведьму. Ее белые руки попытались прикрыть тело, но палач ногами придавил их к земле. Струи крови, бьющие из головы девушки, орошали его лицо и одежду.

Гниющая на ребрах плоть вдруг ожила и устремилась к немезису. Кровоточащая масса начала залезать на нее со всех сторон, точно пытаясь защитить, но палач ее не видел. Не видел ничего кроме разрывающейся от выстрелов головы девушки и крови, брызгавшей в глаза. Сердце бешено било по ушам, и даже звук выстрелов не мог пробиться сквозь эти оглушительные удары.

В дробовике кончились патроны. Священник выбросил его и выхватил из кобуры «увальня» – тяжелый однозарядный пистолет. Плоть уже начала покрывать лицо ведьмы. Пуля в последнюю секунду вырвалась из оружия и расколола голову немезиса надвое. Мясо поглотило девушку и начало пульсировать, раздуваясь до большого кокона.

Не успел палач и сделать шага назад, как образовавшийся из гнилой плоти шар ощетинился длинными стальными иглами. Несколько таких разорвали его плащ и оцарапали лицо, но Каин вовремя отступил. Кокон начал покрываться блестящей чешуей.

Забравшись на лишившийся плоти череп, палач быстро, насколько это позволяла детская рука, перезарядил «увальня». Новая пуля отправилась в шар, но со звоном отрикошетила и улетела в стену за спиной.

– Что же, придется тебя оттуда достать, – юноша откинул пистолет в сторону и стер подступающую к глазам кровь. Он помахал рукой перед коконом, и длинные иглы, следую за ладонью, покачались из стороны в сторону.

Губы палача тут же посинели. Темные волосы стали пепельно серыми, а зрачок в правом глазу вспыхнул красным, словно капля расплавленного железа, и поделился надвое.

«Прости меня, Дедушка, я грешен, – уголки губ Каина задрожали в кривой ухмылке. – Надеюсь, мне не придется превращаться полностью».

Палач задрал рукав на правой руке и выставил ладонь с отросшими когтями в сторону. Воздух над пепельной кожей начал дрожать и плавиться. Рука покраснела, точно металл в печи, и через пару мгновений стала желтой. По ее поверхности побежали языки пламени.

Каин бросился к кокону, и длинные иглы потянулись ему навстречу. Они пронзили священника насквозь, разорвав плащ на спине, но Каина это не остановило. Раскаленная рука на огромной скорости вошла в стальную чешую, точно нож в масло, и юноша почувствовал, как пальцы вцепились в горло ведьмы. Сквозь кокон послышался приглушенный крик, и палач ощутил, как девушка попыталась вырваться. Он сильнее сдавил горло, изо всех сил вонзая длинные когти в гортань. Из шара повалил дым и запах жженой плоти.

Внезапно что-то крепко стиснуло его руку. Острая боль пронзила мышцы, и юноша услышал треск собственных костей. Он из всех сил рванул конечность на себя, и из оплавленной дыры, ломая кокон, вылезла огромная и покрытая толстыми венами рука, когтями вонзившаяся в его плоть. Палач в ужасе попытался вырваться, но она держала его мертвой хваткой.

Кокон развалился, точно яичная скорлупа. Мутная жидкость, похожая на гной, хлынула наружу и намочила сапоги священника. Перед Каином вновь появилась ведьма, а точнее то, что когда-то ей было. Половину лица девушки обезобразила огромная опухоль, через которую на священника смотрел большой желтый глаз. Нижняя челюсть безобразно торчала вперед, а из разбухших десен росли треугольные акульи зубы. Из выжженного и разорванного горла на грудь стекала бурая жижа. От обросшего мышцами плеча тянулась уродливая исполинская рука, крепко державшая палача. За спиной девушки вздулся красный горб, который пульсировал, словно в нем билось громадное сердце.

– Бо-о-о-ольно-о-о, – проревело существо. Безумные глаза, лишенные какого-либо признака разума, взглядом пожирали юношу. Изувеченное горло свистело при каждом вдохе, а из обезображенного рта текла густая слюна, – Падаль. Мразь. Подонок.

Каин не успел сказать и слова, как огромная конечность ведьмы швырнула его в руины. Тело палача проломило стену бойницы и распласталось на земле.

Через несколько секунд юноша очнулся. Весь мир закружился перед глазами. На несколько секунд из памяти вылетело где он и что происходит. Помутнение очень быстро прошло, но на его место тут же пришла боль, сотнями иглами вонзившаяся в тело. Рука не двигалась, и Каин понял, что она сломана. Без единственной рабочей руки ему не справиться, тем более, что, не превращаясь дальше, ее не восстановить.

Покачиваясь, палач поднялся на ноги и взглянул через проломленную стену, где метрах в сорока от него маячило чудовище, что огромной рукой поднимало глыбу.

«Черт!»

Серые волосы начали быстро отрастать. Второй глаз, подобно первому, заполнился двумя зрачками, а человеческие зубы посыпались на землю.

Каин почувствовал, как кости в сломанной руке начали срастаться, а вместе с этим ощутил поднимающееся из глубины груди веселье. Верный признак того, что он начинает бредить.

«Нехорошо… Держи себя в руках!» – он опустил голову, пытаясь усмирить растущее веселье, но тут же осознал, что нельзя выпускать ведьму из виду.

Не успел он поднять взгляд, как огромный кусок бетона врезался ему в лицо. Голова запрокинулась назад, и шея громко переломилась. Глыба пробила стену позади палача, и Каин сполз по ее обломкам, раскинув ноги.

Глыба буквально вырвала только что отросшие зубы из десен, и открытый рот палача быстро наполнился кровью. Нос размазало по лицу и вдавило в череп. Голова неестественно склонилась на бок и упала на плечо. В пустых лишенных сознания глазах палача отражался беснующийся монстр.

Ведьма, брызгая слюной, расшатывала каменную колонну. Огромная рука качала камень из стороны в сторону и крошила его края когтями, а обезображенный рот скалился и сотрясал небо звериным рыком.

Лицо палача задрожало, словно от инфаркта. Голова дернулась и с громким щелчком встала на место, и Каин тут же вернулся в сознание, с ужасом осознав, что совсем не чувствует тела. Сказывалась сломанная шея. Перед взором все кружилось, и юноша надеялся, что немезис не успеет его атаковать, пока не завершится трансформация. От туловища вздымались первые черные волоски дыма.

Каменная колонна с треском переломилась и повисла над землей, удерживаемая огромной рукой чудовища. Ведьма с ревем взмахнула громадиной и отправила ее в сторону бойницы.

Несколько тонн бетона в пару секунд преодолели десятки метров и, проломив остатки первой стены, устремились в палача.

Губы священника растянулись в жуткой ухмылке. В горящих глазах отразилась приближающаяся колонна и…

…остановилась.

Звериный оскал ведьмы тут же улетучился. На обезображенном лице проступили удивление и ужас, и заплывший чудовищной опухолью глаз со страхом посмотрел на палача. Многотонная глыба безжизненно повисла в паре сантиметров от лица Каина, и воздух вокруг нее будто бы сгустился и задрожал.

– Хе-хе, – раздался смех множества голосов. Юноша, точно безумный, смотрел на застывший перед ним камень. – Думаю, ты впервые видишь телекинез. Позволь продемонстрировать.

Обрамленная когтями ладонь коснулась колонны.

Не успела ведьма и шевельнуться, как громадная глыба, точно пушечный снаряд, со свистом рассекла воздух и протаранила ее. Камень буквально взорвался, и осколки колонны разлетелись по всему форту. Облако пыли взмыло в воздух, скрыв в себе чудовище.

Палач хотел смеяться. Он не видел ничего смешного, но истеричный смех так и рвался из него, заставляя юношу сгибаться и хвататься за грудь. Слюна брызгала сквозь острые зубы.

«Не надо! Хватит! Прекрати!» – кричал в мыслях священник, пытаясь взять над собой контроль. Каждый раз, когда ему приходилось прибегать к помощи телекинеза, его рассудок начинал разваливаться. Ощущение было сравнимо с падением в бездну. Непроглядную, засасывающую точно расщелина на дне озера.

Он поставил ногу на разбитую стену и взглянул на облако пыли.

– Ну давай… Давай! Выходи, девочка! – он прикрыл лицо рукой, пытаясь сдержать смех. Он чувствовал, как в нем растет желание бойни. – Не говори, что ты так быстро подохла!

– Па-па! – воздух над фортом содрогнулся. В клубах пыли показался темный обезображенный силуэт монстра. Огромная рука медленно простерлась из дымки, а вслед за ней вторая, но еще больших размеров.

Каин расплылся в довольной улыбке и облизал губы.

«Сейчас. Сейчас! Сейчас повеселимся!» – его лицо скрутила гримаса страдания. Он упал на колени и схватился за голову. В ушах пищало. Боль, словно сверло, дробила череп и вонзалась в мозг.

– Хватит! – из глаз брызнули слезы.

Монстр вылетел из тумана, точно пушечное ядро. Палач даже не успел поднять головы, когда он оказалось рядом. Безобразное и покрытое безумием лицо ведьмы застыло в паре сантиметров от его носа. Каин даже почувствовал запах паленой плоти и влажное, зловонное дыхание чудовища на своей коже.

Священник еле успел прикрыться руками, когда огромный кулак выбил из его груди воздух. Кости громко треснули, и Каина выкинуло за пределы бойницы. Он выставил ноги навстречу приближающейся земле, но ускорение, полученное им при ударе монстра, буквально обрушило его на твердый каменистый пол. Боль тут же вонзилась кинжалами в сломанные руки, и тело перекрутило несколько раз, пока оно не распласталось на бетоне. Палач, словно не чувствуя боли, тут же вскочил на ноги, и горящие глаза отыскали приближающегося монстра.

– Весело! – Каин сплюнул сгусток крови. – Слабый удар!

«Хватит! – завопил он в мыслях, – Сосредоточься! Соберись!»

Чудище, разбрасывая обломки камня и ломая на пути стены, неслось на него. Новая рука твари будто бы безжизненно болталась позади тела, но палач знал, что именно ей она нанесет удар. Кости в собственных руках почти срослись.

Гигантская лапа, как и ожидал Каин, резко ожила и ринулась навстречу. Он нырнул под нее, оказавшись вплотную с ведьмой. Немезис скривил рот и попытался отпрянуть, но ладонь Каина устремилась ему в грудь. Когти пробили грудину, и длинные пальцы проникли сквозь плоть, сжавшись в том месте, где должно было быть сердце.

Каин широко раскрыл глаза, осознав, что его там не оказалось.

– Что за… – вторая рука ведьмы схватила его и сдавила так сильно, что десятки костей разом хрустнули. Толстая струя крови вырвалась изо рта палача, а глаза полезли из глазниц.

«Нет!» – пальцы вцепились в легкое ведьмы и начали отрывать от него куски. Девушка вскрикнула, и огромная рука выпустила Каина.

Палач, падая, дернул конечность на себя и вырвал кусок легкого из груди монстра. Немезис взревел и забился в агонии. Из пробитой груди потянулись склизкие нити плоти. Не успел юноша рухнуть на землю, как вторая рука монстра вновь обрушилась на него и отправила в полет.

«Скоро я не смогу регенерировать», – думал он, пролетая над руинами. Кости, словно живя отдельно, шевелились в изувеченной плоти и вставали на место, но уже медленнее, чем раньше.

Он упал на прогнившие ящики и мешки. Сырое дерево с громким треском проломилось под телом. Белая пыль извести тут же вспорхнула в воздух и облепила мокрую от крови одежду. Каин начал подниматься, но вдруг услышал железное бренчание под рукой. Под ладонью лежала ржавая цепь. Палач внимательно посмотрел на нее и растянулся в улыбке.

– Юхуху! Что я приду-у-умал!

Земля под ногами монстра дрожала. Его приближение сопровождалось грохотом и звериным воем. Над стеной, которая их разделяла, разлетались камни.

Каин взял цепь с двух концов и, поднявшись на ноги, притаился. Все тело пульсировало болью и стонало, точно просило передышки. Грохот нарастал. Палач чувствовал, как с каждой секундой монстр подходит все ближе, смотрит на камень, разделяющий их, и точно также, как и он сам, представляет по ту сторону врага.

«Давай же».

В этот же момент стена разлетелась, и немезис набросился на него.

Каин перепрыгнул через ведьму, в воздухе обкрутив цепь вокруг ее шеи. Огромные руки девушки попытались ухватиться за нее и не дать затянуться, но исполинские пальцы были слишком неуклюжи. Железо намертво сдавило горло. Палач дернул руками, повалив немезиса на землю, и побежал к ближайшей бетонной свае, таща за собой брыкающегося монстра. Он перепрыгнул через камень, и части цепи оказались по разные стороны колонны. Безобразное тело немезиса продолжало волочиться по земле, пока спиной не ударилось о сваю. Тяжелая цепь сдавила горло ведьмы.

Шея девушки тут же начала разбухать и покрываться буграми мышц, но было уже поздно. Железо так сильно сдавило плоть, что буквально терлось сквозь кожу о позвонки. На лице немезиса, точно куча червей, вздулись вены. Кожа стала настолько красной, будто была готова лопнуть, как переполненный кровью комар. Выкатившиеся глаза покрылись капиллярами и закатились. Огромные руки рвали растущее на шее мясо в бесполезной попытке добраться до цепи.

– Надеюсь, тебе хорошо! – засмеялся палач, но тут же скорчил гримасу, когда боль сжала виски. – Сейчас тебе будет еще лучше…

Цепь в руках Каина начала нагреваться, постепенно становясь красной, а затем желтой. Воздух над металлом задрожал. Через пару секунд до его слуха донеслись жуткие свистящие хрипы ведьмы. Палач засмеялся.

Раскаленное железо плавило кожу девушки и буквально сжигало мясо, проникая сквозь плоть. Одно из звений, сжегшее до конца мышцы, уперлось в кость.

«Умоляю тебя, умри!» – взмолился в мыслях Каин, уже не в силах сдерживать подступающее к нему безумие и слабость в дрожащих руках. Он чувствовал себя так, точно находился в полусне. Забытье и бред медленно поглощали рассудок.

Бетонная свая позади палача внезапно сломалась. Не успел он обернуться, как цепь резко оторвала его от земли и подбросила в воздух. Скользящий взгляд зацепился за жуткое зрелище на земле. Из горба ведьмы рос огромный, как дерево или столб, позвоночник. Меж громадных позвонков подобно ветвям торчали ростки спинного мозга. Руки ведьмы держали раскаленную цепь.

Палач выставил ноги, готовясь к твердой посадке, но монстр неожиданно дернул руками, и Каин на огромной скорости протаранил землю лицом. Череп лопнул, и кровь хлынула на бетон, точно из разбитого кувшина. Священник провалился во тьму.

Цепь сползла с изувеченной шеи ведьмы. Ее горло, обросшее буграми мышц, было выжжено посередине до самых позвонков. Пузырящийся жир стекал по шее, а обугленные края раны все еще дымились.

Девушка упала на колени, выпучив слезящиеся глаза и пытаясь вдохнуть. Тело била дрожь. Огромный позвоночник продолжал расти из лопнувшего, точно гнойник, горба, принося ведьме адские мучения. Огромные руки заколотили по земле с такой силой, что тело Каина начало подпрыгивать. Девушка задергалась точно в приступе эпилепсии. Искаженное агонией лицо обратилось к небу, и из огромного позвоночника начали отрастать отдельные сочленения. Одни стали гигантскими ребрами, а другие же, обретя суставы, превратились в голые кости рук, что с грохотом обрушились на землю, подняв пыль.

Ведьма вдруг замерла, и из ее глаз, ушей и ноздрей потекла кровь. Трупное лицо резко начало худеть: сквозь тонкую кожу проступили очертания черепа, глаза впали, а губы исчезли, обнажив крошащиеся зубы. Через пару секунд от девушки остался лишь скелет обтянутый потрескавшейся кожей. Она вся ссохлась, точно древняя мумия. Из разорванной спины, подобно огромным щупальцам, появилось мясо, что быстро поползло по скелету, обволакивая его и срастаясь с костями.

Палач лежал неподвижно и смотрел. Череп почти полностью сросся, но юноша еще не мог встать. Если бы он мог изменить выражение лица, то оно бы оделось в маску ужаса. В отражении глаз огромный скелет покрывался мышцами, а на верхушке позвоночника начинала расти громадная опухоль, очертания которой отдаленно напоминали голову.

«Быстрее! Быстрее!» – тело регенерировало медленно. Священник ощущал прикосновение холодного бетоне к коже, но конечности все еще оставались неподвижны. Если превращение ведьмы закончится раньше, чем он овладеет своим телом, то ему точно конец. Каин даже жалел, что сразу не воспользовался телекинезом и не раздавил кокон, пока чудовище было в нем. Если он все-таки успеет, если только сможет подняться раньше ведьмы, он не задумываясь им воспользуется, невзирая на последствия.

Гора мышц пошевельнулась, и огромные кости застонали под тоннами плоти. От наросшего мяса словно из труб под давлением хлынул пар, скрыв исполинское чудовище в серой пелене. Сквозь образовавшийся туман палач видел тень уродливой головы, что тряслась из стороны в сторону. Оболочка, оставшаяся от ведьмы, грудой костей и кожи лежала на бетоне. Издали она напоминала какое-то серое тряпье.

Каин прислушался. Сквозь шипение пара и грохот огромных рук о бетон, он ясно выделял тихие и ритмичные удары внутри монстра. Биение исполинского сердца. Что-то громко треснуло, точно разломились огромные кости. Образовавшаяся голова открыла рот, и палач с ужасом увидел тень громадных зубов.

И тут его тело вновь ожило. Оно тут же отозвалось болью и задрожало, точно после пробуждения. Не медля ни секунды, Каин как можно быстрее начал подниматься. Конечности были еще слабы, но не было времени ждать. Теплое дыхание твари, струей бившее из тумана, говорило, что времени восстанавливаться у него нет.

Огромная тень вновь зашевелилась. Земля под слабыми ногами Каина задрожала, и юноша чуть не упал. В тумане стал различим весь силуэт монстра, и палач в ужасе вытаращился на исполинскую тень, понимая, насколько огромно это существо. У выросшей твари были ноги. Она стояла на четвереньках и поворачивалась из стороны в сторону, громко царапая бетон когтями.

«Сколько в нем? Десять тонн? Двадцать? Сто?» – палача охватила паника. Идея о том, чтобы напасть прямо сейчас, улетучилась. Ему просто не хватит сил, чтобы даже сдвинуть телекинезом монстра, не то что убить. Юноша надеялся, что существо даст ему время восстановиться, но в тоже время его терзали плохие предчувствия. Если монстр уже сформировался, разве он не должен был уже напасть? Складывалось впечатление, что тварь сама выжидала то ли удобного случая, то ли хода палача.

Неприятная мысль кольнула Каина, отчего холод пробежался по спине:

«Оно разумно?»

Раздался еще один толчок, и Каин замер, спрятав вдох в груди. Сквозь туман на него смотрели огромные желтые глаза. Испуганное отражение юноши тонуло в бездонных, точно колодцы, зрачках твари.

Пелена рассеялась, и палачом овладел ужас, точно к нему вернулись старые воспоминания об Аде, которые он так тщетно и лихорадочно пытался забыть. В паре метров от него неподвижно застыло нечто безобразное и огромное, похожее на гибрид человека и летучей мыши. Из-под сползающих на лицо длинных черных волос на палача смотрели огромные глаза, лишенные век. Пасть твари раскрылась, и наружу вывалился язык. Длинный, красный и мокрый. Он извивался как змея, облизывая огромные зубы.