Никогда не разговаривайте с незнакомцами

Я надела пальто, конечно же, серого цвета, и остановилась перед офисным зеркалом. За последнее время я набрала несколько килограммов, и теперь строгий костюм (черно-белый, как и все в моем гардеробе) некрасиво морщился на груди. Уже год я не посещала парикмахера, и мои крашеные светлые волосы были завязаны в тонкий, невыразительный хвост. Макияж терялся за толстой оправой очков, поэтому я давно перестала пользоваться тушью или носить линзы. И вдруг я поняла, что не помню, какого цвета у меня глаза. Синие? Зеленые?

Мне было все равно, потому что сейчас на меня смотрели потухшие, усталые глаза еще молодой, но такой старой женщины.

«В кого я превратилась буквально за несколько лет?» – с ужасом подумала я, но потом поняла, что мне все равно.

Мне правда все равно? Или же я хочу попытаться изменить свою жизнь и увидеть, что деревья снова стали зелеными?

– Хочу. Очень хочу! – вслух воскликнула я, нарушив тишину пустого офиса.

Я порылась в сумке и на самом дне нашла старую помаду, которая завалялась там с прошлогоднего корпоратива. Открыла колпачок, выдвинула стержень, но он, как и все вокруг, был привычно серым. Я разочарованно вздохнула. Какой смысл наносить на бледно-серые губы серую помаду?

Я вспомнила, как красилась этой помадой, собираясь в театр с подругой, с которой не виделась пару лет. Вспомнила, каким потрясающим был спектакль, пьяняще сладким бокал шампанского в антракте и беззаботно приятным вечер. Вспомнила, как какой-то мужчина на остановке сделал комплимент моему красному шарфику, и как на обратном пути я охотно болтала с таксистом, уверявшим меня, что он занимается развозом только ради знакомства с красивыми девушками. Какой, по его мнению, была и я.

Приятные воспоминания ворвались в мое сознание, наполнив серый безэмоциональный мир свежестью. Я медленно провела по изгибу губ помадой и вдруг увидела красный, насыщенъный цвет. На сером лице алая линия смотрелась так жизнерадостно, ярко и обнадеживающе, что я широко улыбнулась своему отражению. По-настоящему, искренне и легко.

И поверила, что скоро настанет день, когда деревья снова станут зелеными!

Перемены начинаются внутри себя, даже с маленького и незначительного шага в будущее.

Гелла

…и последствия настоящей, верной, вечной любви

Сегодня ежегодный бал весеннего полнолуния – бал Ста королей. Единственная ночь в году, когда я могу воплотиться в человеческий облик, нарядиться в черное атласное платье от парижского дома мод и почувствовать пьянящий вкус шампанского на губах.

Мои огненно-рыжие длинные волосы уложены в высокую прическу, кожа белоснежна, и я чувствую, как под ней бурлит настоящая кровь. Мои зеленые глаза горят невероятным блеском, полным жизни и эмоций… Образ портит только рваный багровый шрам на шее, напоминая о моей истинной сущности, но сейчас это не имеет никакого значения. Сегодня я необыкновенно красива, молода, обворожительна и полна необоснованных надежд.

Я появляюсь на празднике одна из первых, не желая пропускать ни секунды из дарованных мне мгновений. Хотя этот бал не для меня… И не для гостей, восстающих из своих могил, и уж точно не для Воланда. Это все ради нее – Маргариты. Я не знаю, для каких мрачных целей мессир устраивает этот бал и каждый год выбирает себе очередную Хозяйку.

Так ли важна ее роль в этом праздновании?.. И что будет, если нужная Маргарита вдруг не найдется?.. По большому счету, мне все равно, потому что у меня совсем другие планы на эту ночь.

Прохожу мимо кота Бегемота, тоже принявшего человеческий облик, но даже преобразившись, не утратившего свои животные инстинкты. Вижу, как суровый Азазелло и беззаботный Коровьев сопровождают новую королеву Марго по ковровой дорожке к ее трону.

Как и предыдущие хозяйки, она еще не понимает, что ее ждет в ближайшие несколько часов, и восторженно оглядывается по сторонам. Конечно, убранство обычной московской квартиры на Садовой улице заметно преобразилось, значительно увеличившись: теперь тут и бассейны с алкогольными напитками, и тропические сады, и танцевальные залы – все, чего любая душа пожелает.

Меня это уже давно не удивляет, и я с наслаждением пью вино, наблюдая за происходящим со стороны. Сегодня я хочу бессовестно напиться, отвлечься от своих страданий… Шансов у меня ничтожно мало, но чего только не случается в праздничную ночь.

Наблюдаю за прибывающими гостями. Все церемонно подходят к королеве, опускаются перед ней в низком поклоне и целуют ее обнаженное колено. Милочка, через пару часов у тебя там и живого места не останется. Я знаю, как обжигают поцелуи грешников. Это колено у тебя будет болеть всю оставшуюся жизнь… И не только оно. Мало кто из живых людей возвращался с нашего бала в своем уме.

Я довольно ухмыляюсь. Да, вероятно, когда-то давно я была очень злой принцессой. За сотни лет, проведенных в свите Мессира, я уже не помнила, за что и как я тут оказалась. Что же такого ужасного натворила в своей земной жизни, что несу службу у самого…

Впрочем, неважно…

Мессира нет. Как обычно, он появится гораздо позднее. Мы с ним не виделись пару часов, и меня изнутри начинает грызть болезненная тоска. О, эта проклятая зависимость!

Сжимаю кулаки, длинные красные ногти до боли впиваются в ладони. Беру следующий бокал, на этот раз с белым сухим, с наслаждением выпиваю. Как же везет людям, они могут пить вино и ощущать этот затмевающий страдания вкус хоть каждый день!

Гостей становится все больше, они заполняют залы, танцуют, пьют, веселятся… Можно подумать, это обычный светский прием у какого-нибудь знатного вельможи. На самом деле все настолько страшно, что даже мне становится дурно от концентрации убийц, преступников, насильников, предателей и заговорщиков в одном месте.

Маргарита держится уже не так стойко и опирается на довольного Коровьева; улыбка дается ей с трудом, колено припухло и посинело.

Злорадно улыбаюсь и вдруг вижу его.

Мессир.

Он в том самом человеческом обольстительном облике: длинные седые волосы забраны в хвост, строгое лицо не отражает ни радости, ни презрения, он бледен и спокоен. Я привыкла видеть его в естественном обличии, с безобразными шрамами, красными глазами и жуткими рубцами, поэтому сейчас у меня захватывает дух от его величия и красоты. Но когда любишь по-настоящему, так ли важна внешность?..

Воланд выходит из распахнувшихся дверей, и все гости расступаются на его пути. Темный бархатный плащ с алой окантовкой развевается от его быстрой и уверенной походки, от него тянет холодом, силой и могуществом. Мессир проносится мимо меня, даже не удостоив взглядом, и у меня подкашиваются ноги. Конечно же, он направляется к ней. Очередной своей игрушке…

Воланд встает рядом с Маргаритой, берет ее за руку и обводит всех присутствующих внимательным взглядом: кому-то кивая, кого-то одаривая едва заметной улыбкой. Он смотрит не на меня, а на всех своих подданных, и я наивно жду, когда он уделит мне секунду своего внимания. Но нет…

Холод его глаз душу мою греет… Интересно, кто-нибудь во всем мире знает о невзаимной любви больше, чем я?

С удивлением наблюдаю, как Мессир что-то говорит Маргарите и приглашает ее на танец. Далеко не каждый год и не каждой Маргарите выпадает такая честь!

Что же в этой королеве такого особенного? Как и все ее предшественницы, она красивая, темноволосая, стройная и молодая… Хотя в этом заслуга чудодейственного крема Азазелло. Видел бы ее Мессир в земной жизни – все-таки ей уже тридцать пять лет.

Я все больше злюсь от своей беспомощности и бесполезности. Мессир и не догадывается, какая буря клокочет у меня внутри, на что я могу быть способна. На что?

Танец длится бесконечно долго, и у меня разрывает душу на части, глядя на мессира, обнимающего Маргариту. За что ей одной столько внимания? Ладонь Воланда нежно и властно придерживает ее стан, едва прикрытый прозрачной тогой, он не сводит с нее глаз, будто не замечая ничего вокруг… Королева увлечена, безусловно, она тоже очарована и обольщена, поэтому, когда музыка на мгновение стихает, она едва заметно кивает головой.

Мессир и Маргарита уходят. Вместе.

Спешу за ними невидимой тенью, чувствуя, что сегодня все сложится не как всегда. Куда он ее ведет? К бассейну с шампанским? В атриум?

Но вот дубовые двери распахиваются, и пара скрывается от чужих глаз в покоях мессира. Бросаюсь следом в надежде отвлечь, пусть и ценой гнева мессира, но не допустить… Двери захлопываются за мгновение до того, как я успеваю переступить порог, и я бессильно бью по ним руками, сползая на пол. Открыть их без позволения Воланда не сможет никто.

Какие же это невыносимые муки – быть влюбленной. Нет, не влюбленной… Одержимой и помешанной на самом недоступном и холодном мужчине, у которого, как всем известно, нет сердца.

У меня его тоже нет, я понятия не имею, откуда во мне столько любви и страсти. Где во мне умещаются эти чувства, если в обычном своем состоянии я практически невидима и невесома.

Замечаю на себе сочувственный взгляд Бегемота, презрительно морщусь и поднимаюсь с колен. Нечего меня жалеть! Тем более таким никчемным созданиям, как наглый, похотливый кот. Что он вообще может знать о любви?

Кот продолжает смотреть на меня, и что-то в его взгляде меня настораживает. Я отвыкаю от человеческих проявлений эмоций, но сейчас отчетливо понимаю, что в глазах кота читается не только жалость и усмешка, а… сострадание!

Скалюсь ему в ответ и теряюсь в толпе гостей. Ищу спасительный бассейн с алкоголем, как же он отвлекает и помогает. Хотя чтобы залить мою рану, потребуется выпить все неиссякаемые реки шампанского, что льются из фонтана в центре белого зала.

Скоро наступит рассвет, чары разрушатся, гости исчезнут, а я снова превращусь в безобразное, злое, неудовлетворенное существо, обезумившее от любви к своему господину.

Это так несправедливо и нечестно! Я тоже хочу, чтобы исполнилось мое желание! Всего лишь одно…

Я возвращаюсь обратно к запертым дверям и тревожно ожидаю. Отказываю в завершающем танце нескольким кавалерам, вежливо качаю головой на приглашение госпожи Муссолини выпить. Интуитивно ощущаю: прямо сейчас что-то произойдет…

И действительно, двери распахиваются, и из них вырывается Маргарита. Взволнованная, испуганная, но на лице – решимость. Она бежит обратно в главный зал, ищет кого-то взглядом, выкрикивает имя Фриды. Фрида? Зачем ей понадобилась эта надоедливая простушка с ее голубым платком?

И тут я понимаю, Маргарита не загадала желание! Она ничего не потребовала для себя. Вот он, мой шанс!

Я прохожу в открытые двери и застаю мессира, задумчивого и мрачного. Он смотрит в окно, его плечи напряжены, а ладони сжаты в кулаки. Он расстроен или недоволен? Но до рассвета остаются считанные минуты, и у меня совсем мало времени, поэтому я не медлю:

– Мессир, – обращаюсь к нему, склонившись. Он резко оборачивается и смотрит на меня равнодушным взглядом, будто не узнавая или не помня, кто я такая.

– Чего тебе, Гелла?

– Мессир, желание не было озвучено. Значит, оно неисполнимо?

– Нет, исполнимо. Но королева сама приведет его в действие. Она попросила свободу для Фриды.

Меня уже давно невозможно чем-либо удивить, но тут я пораженно вздыхаю. Фриду? Помиловали? Как такое возможно? Если так, то… У меня с надеждой загораются глаза, голос дрожит от волнения:

– Мессир… Исполните и мое желание!

Я ловлю на себе его гневный взгляд, он явно не ожидал, что я посмею у него что-то попросить. Он долго и пристально смотрит на меня, впервые за много сотен лет он смотрит только на меня одну.

– Я влюблена в Вас. Одержима. Я люблю Вас! Успокойте мою страсть, – выкрикиваю я, кидаюсь ему в объятия и прижимаюсь к его широкой груди. С удивлением слышу, как там, внутри гулко и часто колотится сердце. Все-таки оно у него есть…

Мужские руки скользят по моей спине, и я чувствую эти обжигающие прикосновения через тонкую ткань платья.

– Я разрываю круг. Страсть уйдет, как жар ночной… – шепотом произносит он, и его ледяное дыхание щекочет мне шею.

– Что? – поднимаю голову и удивленно смотрю на мессира снизу вверх. Я просила совершенно о другом. В плотском обличии я мечтала хотя бы несколько минут провести наедине! Хотела коснуться его губ, хотела удовлетворить тот неугасающий пожар страсти, не дающий мне покоя тысячи лет…

Я жаждала взаимной любви! Пусть всего на пару минут.

– Я дарю тебе покой. Делаю тебя живой.

Мессир приподнимает мое лицо холодными пальцами, я испуганно смотрю в его темные, бездонные глаза, в которых отражены все страдания человечества. И тут его губы касаются моих в обжигающем поцелуе. Все так быстро, что я даже не успеваю осознать, что это он целует меня и что его губы вовсе не холодны, будто мрамор.

Но вдруг острая боль пронзает меня, распространяясь по всему телу. Поверженно опускаюсь на пол, цепляюсь за его мантию.

– Гелла! Ты свободна, – в последний раз вижу его красивое лицо перед собой и собираюсь сказать, что я не хочу. Мне не нужны свобода, жизнь или покой! Я готова еще тысячу лет провести в его свите, только бы видеть его и просто парить невидимой музой рядом. Иметь маленькую надежду на ничтожный шанс оказаться чуть ближе, чем всегда.

– Прощай, Гелла! Твое желание исполнено.

Воланд исчезает, его мантия касается моего лица, и я закрываю глаза.

Вот и все… Я жива, и поэтому погибаю, ведь люди не могут жить сотни лет.

Я жду облегчения. И оно наступает, как утешительный приз за долгую и безутешную борьбу со своими чувствами, с самой собой.

Кто сказал, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви?

Оказалось, есть, но даже у такой любви однажды истекает срок.

Рассказ посвящен всем влюбленным. Влюбленным невзаимно, долго, безнадежно, отчаянно и разрушающе.

Мы горим, но не сгораем. Мы парим, но не летаем.Знаем всё о невозможном, недоступном, безнадежном.

январь-июнь 2023г.