Ультра КОШМАР

– Э-эх-х! – донесся издалека усталый, хриплый крик, словно эхо из другого мира.

Собрав остатки сил, я все же сумел встать на ноги, едва удерживая равновесие. Неприятное оцепенение постепенно отступало, уступая место тягостному ощущению нереальности происходящего. Решено, нужно идти вдоль этой нити, возможно, она выведет меня из этого кошмара. Я огляделся вокруг, кроме густой, непроницаемой тьмы, ничего не было видно. Лишь слабый луч света, словно пробивающийся сквозь толщу темноты, падал откуда-то сверху.

Снова раздался низкий, утробный крик, переросший в жуткий, звериный рык, заставивший кровь застыть в жилах.

«Кто это рычит в этой чертовой глуши?» – прошептал я, обращаясь к самому себе.

Шел я, казалось, целую вечность, пока, наконец, не наткнулся на что-то огромное и темное, возвышающееся на моем пути. Приблизившись, я различил очертания дерева-великана, его корявые ветви были обвешаны старыми, истерзанными шинами. Красная нить, словно змея, обвивалась вокруг сучьев, уходя дальше во тьму, к самому стволу. Недолго думая, я сильно дернул за нее, и дерево отозвалось протяжным, скрипучим стоном. В голове мелькнула безумная мысль – оторвать эту чертову нить к чертям собачьим! Но дерево, словно живое, начало реветь все громче, яростно сопротивляясь. Я потянул еще сильнее, и дерево закачалось, словно под порывом урагана, и старые шины, с грохотом и треском, посыпались вниз. Громкий вопль начал стихать, а дерево, казалось, расслабилось. Красная нить легко и плавно соскользнула с сучьев на землю, и я продолжил свой путь.

Впереди забрезжил еще один непонятный объект, едва различимый в просвете кромешной тьмы. В центре этого просвета, на старом кресле-качалке, сидела, казалось, очень милая бабушка и что-то вязала. Мрачный скрип кресла жутко разносился по окрестностям, а то, что она вязала, выглядело весьма странно. Бабушка вязала шарф… в обратную сторону. Красная нить, по которой я шел, упиралась прямо в этот странный предмет. Я подошел ближе, бабушка выглядела вполне безобидной и даже дружелюбной. Я уставился на шарф, не дававший мне покоя своим непонятным видом, и, не придумав ничего лучше, снова дернул за нить. Шарф выпал из рук бабушки, и ей это явно не понравилось.

В мгновение ока милое личико старушки изменилось до неузнаваемости, от былой доброты не осталось и следа. Выражение лица стало мерзким и гневным, а изо рта потекла густая, черная жидкость. Я начал отходить назад, а она, кряхтя, слезла с кресла и двинулась на меня, оставляя за собой мерзкий след своей тошнотворной жидкости. Ее тело начало стремительно увеличиваться в размерах и горбиться. Руки покрылись жесткой шерстью и превратились в огромные, когтистые лапы.

«Снова эти антропоморфные твари!» – пронеслось у меня в голове.

Ноги снова словно приросли к земле, я не мог сдвинуться с места. Старуха-оборотень настигла меня и схватила за плечи своими чудовищными лапами. Я отчаянно пытался вырваться из ее хватки. Она сдавливала мои плечи, словно тисками, и била меня о землю, а ее мерзкая жидкость капала прямо на меня. От ужаса и отвращения я начал отчаянно сопротивляться, и… резко очнулся в своей ванной. Вокруг все было забрызгано водой. В голове возникла навязчивая мысль – нужно срочно обратиться к психологу, может, он сможет направить меня на путь истинный или хотя бы посоветует что-нибудь от этих кошмаров.

«Снова оборотни… Почему мне снятся только разные твари? Неужели мне никогда не приснится что-нибудь прекрасное?»

Я вытер лицо полотенцем, пытаясь избавиться от остатков кошмара. Холодная вода немного привела меня в чувство, но ощущение липкости от той черной жидкости не покидало. В зеркале на меня смотрел измученный человек с красными от недосыпа глазами. Пораскинув мозгами, решил отложить визит к психологу на потом, а сейчас – крепкий кофе и прогулка на свежем воздухе. Может, развеюсь.

Наскоро одевшись, вышел на улицу. Яркое солнце слепило глаза, заставляя щуриться. Постепенно кошмар отпускал, уступая место привычным заботам. Проходя мимо детской площадки, услышал веселый смех ребят. Задумался: может, и мне пора завести детей? Хотя, с такими снами… Какая нормальная женщина захочет связать свою жизнь с человеком, которому снятся оборотни?

В парке присел на скамейку, наблюдая за жизнью вокруг. Мимо пробегали мамы с колясками, пожилые пары неспешно прогуливались, держась за руки. Вдохнул полной грудью свежий воздух, пытаясь унять внутреннюю тревогу. В кармане джинсов нащупал что-то знакомое. Вынул руку и увидел… красную нить. Она была точно такой же, как в кошмаре, тускло мерцающая на солнце. Сердце бешено заколотилось.

Весь остаток дня я провел в затхлой тишине квартиры, уставившись в мерцающий экран телевизора и судорожно набирая номера психологов. Почти никто не отвечал. Впрочем, чего еще ожидать? Словно сговорившись, они исчезли из телефонной сети. Даже Константин, всегда доступный, на этот раз молчал. Не ответил. Впервые. Тревога нарастала. Я принялся лихорадочно прочесывать интернет, пока, наконец, не нашел из виртуальной паутины номер одного-единственного специалиста. С облегчением записался на прием сразу после смены. Надежда забрезжила слабым лучом в сгущающейся тьме.

Я подготовился на работу и ждал сигнала будильника на выход. За окном сгущались сумерки, и пора было выдвигаться. К счастью, дорога занимала всего полчаса. Ночные смены стали моей новой рутиной, и теперь каждый вечер я наблюдал, как золото осени, еще недавно купавшееся в лучах солнца, медленно растворяется в мрачном, тенистом тумане. На улице царила дивная свежесть: легкая влажность и прохлада приятно бодрили. Вдохнув полной грудью этот пьянящий воздух, я решительно двинулся навстречу работе.

Прибыв на рабочее место, я быстро переоделся, спрятал еду в холодное нутро холодильника, поставил росписи, где нужно, и принял смену. Ничего нового. На всякий случай решил проверить фонарь. Но его свет источал лишь жалкий, слабый луч, словно предсмертный вздох. «Нужно сменить батарейки,» – подумал я, распечатывая новую упаковку, а остальные сунул в карман. Дальше меня ожидала монотонная работа, и я задумался, есть ли здесь, на этом богом забытом складе, какое-нибудь средство для сна. По телеку что-то постоянно рекламируют, нужно просто перестать лежать с закрытыми глазами перед ним, превращаясь в зомби.

Смена тянулась медленно, каждая минута казалась часом. Мерный гул погрузчика, редкие переклички охранников по рации – вот и все звуки, нарушавшие ночную тишину. Я старался не думать о красной нити и предстоящем визите к психологу, но навязчивые мысли возвращались, словно привязанные.

В полночь решил сделать обход территории. Фонарь светил тускло, выхватывая из темноты лишь небольшие участки. Проходя мимо дальних рядов с коробками, почувствовал странный запах – смесь сырости и чего-то гнилого. Остановился, прислушался. Тишина. Решил, что почудилось. Но запах усиливался, становясь все более отчетливым. Инстинктивно сжал в руке фонарь.

Вдруг из-за угла выскользнула тень. Сердце ухнуло в пятки. Направил луч фонаря в ее сторону. В свете промелькнула фигура человека, или… не человека?

Я отшатнулся, споткнулся и упал. Фонарь вылетел из руки, погас. Вокруг – кромешная тьма. Издалека доносился хруст, словно мыши возятся. Кто-то проник на территорию и уже ковыряется в коробках. В полумраке промелькнула небольшая, сгорбленная фигура. Подкравшись, я схватил ее за шиворот.

– Ты кто такой? Что тебе здесь нужно?

– Пожалуйста, где он? Покажи мне! – пропищал воришка, его голос дрожал от суетливой хитрости.

– Что? Кого тебе показать? – рявкнул я, сжимая его плечо.

– Таблетки… Они тут… Мне нужно найти их скорее!

– Какие еще к черту таблетки? Ты вообще понимаешь, где находишься? Эй, ты меня слышишь вообще?

Я тряхнул его сильнее, пытаясь вытрясти хоть каплю разума из этой перепуганной души. Он был до смешного худой, кости обтягивала грязная одежда, а лицо – сплошная маска отчаяния. Запах от него исходил такой же, как и в той части склада, отвратительный микс гнили и сырости.

– Они здесь! Я знаю! – взвизгнул он, вырываясь из моей хватки. Он попытался убежать в лабиринт коробок, но я успел схватить его за ногу. Он упал, заскулил, как побитая собака.

– Говори, что за таблетки! Иначе вызову охрану, и тогда тебе точно не поздоровится, – пригрозил я, стараясь казаться более уверенным, чем чувствовал себя на самом деле. В голове все еще пульсировало от недавнего падения, а в животе поселилось неприятное предчувствие.

Вор, задрожав всем телом, прошептал: – Это… это они, таблетки. От кошмаров. Без них я… я не могу. Видения возвращаются. Они забрали их у меня.

Он снова попытался вырваться, и на этот раз ему это почти удалось. Я уже собирался позвать на помощь, но тут заметил, что его взгляд застыл на одной из коробок. Он медленно пополз к ней, словно загипнотизированный змеей.

Воришка не реагировал на мои вопросы. Решив вывести его со склада через главный вход, я потащил его, словно провинившегося капризного ребенка. Он упирался и не слушал, но это был не ребенок. Внезапно он замер, словно пораженный током, уставившись безумным взглядом на что-то за моей спиной, и прохрипел:

– Нужно вернуться в сон как можно скорее! Они мне помогут! Мне только нужны таблетки!

– Да хватит уже! Пошевеливайся, – рявкнул я, подталкивая его к выходу.

Вернувшись на склад после передачи бедолаги охране, я решил проверить тупиковый угол. Паллета была сброшена, открывая лаз. Он проник с той стороны. Что скрывается за складом, оставалось тайной. Из темной дыры доносился лишь мрачный вой ветра, словно предвестие беды.