Revive or Die

– Я тебе еще и домой ее отправлю, если понравится, – засмеялся Урса.

Напиток был не похож на настоящую урину. В ней цвели ароматы ягод, переливавшиеся после приема в забористый, но плавно обволакивающий коньяк. После поглощения Борис ощутил чуть ли не бесконечную мощь в своем теле. Его разум стал четче и активнее соображать, тело превратилось в вату, а мысли выстраивались будто вагоны у поезда.

– Я ожидал худшего, если честно.

– А ты ожидал, что моя моча на вкус как моча обычного человека?

– А вы пробовали на вкус человеческую мочу?

Урса уставился на Бориса. Во взгляде Бори читалась откровенная насмешка. Молчание продолжалось с минуту, после чего Урса сдался играть с ним в гляделки, решив сменить тему.

– А ты явно впишешься в наш коллектив, паренёк, – он выпил еще немного своего допинга, – так что же ты хочешь узнать от меня?

– Как я могу найти представителей тотема во внешнем мире?

– Угу, – Урса задумался, – ищи их в местах, связанных с рисунками на тотемном животном.

«И правда, на каждом из животных тотема свои индивидуальные рисунки, отображающие призвание и навыки каждого из представителей.»

– Хорошо, как мне конкретно понять, что человек представитель тотема?

Урса вновь задумался.

– Мы себе набивали татухи, чтобы как-то друг друга идентифицировать, если пересечемся. У меня вот.

Урса закатал рукав на куртке, и положил руку на стойку. На предплечье было выбито изображение пьяного медведя.

– Понял принцип?

– Понял, спасибо.

– Еще учти – изображения могут быть набиты на разных частях тела. Не всегда ты можешь найти татуху на руке.

– Еще можно вопрос?

– Да, давай, как раз будет повод еще поболтать, а то скучно здесь одному, пока остальные во внешке торчат.

– Как раз про остальных, – слегка замявшись, Борис продолжил, – Брану можно доверять?

– Бранчику моему? Да, стопудов. Он у нас самый крутой и надежный. Главное, со змеей и лисой не общайся много, а то надурят, еще и на геру подсадят – забот не оберешься.

– Что скажете про остальных?

– Если быка встретишь, главное не в красной одежде будь. Он тебя за врага воспримет, заведет куда-нибудь в переулок, там и кокнет нахер.

– А потом съест?

– В смысле, с чего ты взял? Бык не совсем же дебил, чтобы падалью всякой питаться.

– А кто у вас склонен питаться людьми?

– Паук, разве что. Но он гурман – ему нужно, чтобы о жертве никто не вспоминал быстро, или она в принципе была одна. Он говорит, что в их одиночестве сила.

– Говорит? Он что, вернулся?

– Нет, все так же во внешнем болтается. Недавно видел у себя в клубе – он частенько туда заходит.

«Наконец-то, НАКОНЕЦ-ТО»

Борису начал нравиться дар, подаренный судьбой. Подарок Бога, который он оттачивал и тренировал на протяжении пяти лет с момента первого инцидента. Ему начала нравиться власть над умом, казалось бы, сверхъестественного существа. В этот момент он почувствовал себя Богом.

– Урса, можно встретиться с тобой во внешнем мире? Я хочу увидеть тебя вживую, а не здесь.

– ХА, брат, для нас сейчас этот мир такой же реальный, как и обычный для вас, соплежуев, -у него загорелись глаза, – хорошо, давай встретимся где-нибудь, и покалякаем по душам, – заулыбался Урса, поверив, что появился человек, которому он стал интересен.

– Давай у тебя в клубе. Как он называется?

– Та без проблем. Запоминай: клуб-бар «Viporse»

– Все, понял. Ты в какие дни работаешь?

– Каждый день. Остальных барменов уволили. Начальство одуплилось, что я лучше и трудоспособнее остальных. Вот всех и снесли под чистую

– Тогда до скорого, мне нужно идти, – встав из-за стула, Борис направился к выходу.

– Постой, а про остальных наших ты не хочешь услышать?

– Так при встрече в клубе расскажешь, – Борис стоял перед открытым выходом.

– А, точно, дурья я башка, – Урса ударил себя по лбу, – до скорого, Братан.

– До скорого…

«Братан…»

Глава 19

Направляясь к своему начальнику, Бориса посещали воспоминания о том, как он развивал свои способности воскрешать уже почивших. Бран наблюдал за успехами Бори, всячески просвещая его по возникающим нюансам. Одним из нюансов являлась необходимость наработать так называемую «базу»: оживлять низших существ, но никак не стараться возвращать к жизни созданий высшего порядка, а точнее, людей. Поначалу Боря занимался поиском отравленных в парках собак, белок и прочих. Видя, сколько ни в чем неповинных животных пали от рук человечества, Борис начинал испытывать к человеку гигантских масштабов ненависть. Он и до этого не испытывал к людям особой симпатии, но после всего увиденного, его злость лишь продолжала нарастать.

Спустя год он без особых проблем оживлял по пять, а то и по девять животных за один заход. Раньше для достижения подобной цифры требовались недели. Время шло, и Борис начал задаваться логичным вопросом: а стоит ли вообще кого-либо оживлять? Зачем в принципе ему был дан подобный исправитель ошибок человечества? Как его можно применять для достижения своих личных целей? Эти назойливые вопросы не давали ему покоя. Постепенно Бран открывал завесу тайны, поясняя, для чего вообще необходима данная способность.

Некоторым, особо важным людям, отведено не так много времени, как остальным. Люди-фениксы служат той цели, что, если личность, обладающая большим внутренним потенциалом, умирает – фениксы приходят по зову учителей, и возвращают этих людей обратно в мир на срок, необходимый для свершения их предназначения. На вопрос, стоит ли вообще кого-то оживлять, Бран отвечал размыто. Он твердил, что любое, даже самое жалкое существо, не заслуживает смерти, а должно выполнять свое предназначение. На замечание Бори о том, что возможно смерть существ в определенный период их жизни и является предопределенным фактором, Бран вовсе не смог ответить. Он решил ответить на другой вопрос, касательно применения способности в личных целях. Способность можно применять лишь в критические моменты – оживление кого угодно не является правильным, так как возможно, человек после воскрешения в последующем может вставлять палки в колеса своими действиями. В качестве примера он привел одну историю, которая случилась с другим фениксом, жившим еще задолго до рождения Бори. Он не является единственным представителем феникса в мироздании.

Существовали и другие, подобные ему. Все они пали от рук собственных ошибок. История одного из носителей феникса заключалась в том, что однажды он воскресил свою единственную любовь – она умирала от смертельной болезни. В финале оказалось, что девушка хотела с ним расстаться, но болезнь пришла внезапно, поэтому она решила получить хоть какую-нибудь выгоду на оставшиеся месяцы своей жизни. Они расстались, и по итогу носитель, не выдержав напряжения внутри себя, покончил с собой. Одним из правил феникса является следующее: не стоит воскрешать человека, если ты полностью не знаешь его подноготную, и не уверен в его верности по отношению к тебе.

На протяжении трех лет Борис занимался воскрешением бедных животных, параллельно ища кандидата среди своих друзей и знакомых из академии. Но, к счастью, а может быть, и к несчастью, кандидатов среди них не оказалось – все были здоровы, и особо нигде жизнью не рисковали. Но, через какое-то время, появился человек из прошлого. Человек, столкнувшийся с непреодолимой болезнью, при этом в прошлом изрядно подпортив Борису жизнь.

Антон болел долго, по началу, бессимптомно. Затем, когда употребление наркотиков и алкоголя дали свои плоды, он понял, что явно чем-то болен. К сожалению, было слишком поздно что-то предпринимать, поэтому он лишь лежал в больнице, ожидая момента, когда его жизнь оборвется. Отец Антона, Павел, пребывал в ужасном состоянии. Он целыми днями пытался заглушить боль всеми возможными способами, но в конце концов полностью ослаб. За отчаянием Павла наблюдали две женщины: его жена, и мать Бориса. Когда Боря об этом вспомнил, в его голове начала сходиться вся комбинация, будто бы ему выпал Флеш-рояль при игре в покер. Только вот данная ситуация не была подходящей для выражения радости. Осознание, что его мать все-таки могла переспать с отцом Антона, при этом получив от него подарочек в виде Бори, приводила его в ярость. На мгновение он вообще забыл о том, что сделал для этого мудака Антона – спас его для его же гандона отца. И, что может быть, для своего гандона отца тоже.

Антон умер. Павел рыдал, а мать его утешала.

«Как же ты могла, тварь. Как ты могла так поступить с нашей семьей?!»

Они оба вышли в коридор, оставив Бориса наедине с Антоном. Он взял Антона за руку.

«Зачем, зачем я тогда это сделал… Если бы я знал, я никогда в жизни не воскресил бы его. Пусть бы его отец страдал, мне насрать. Мне насрать, даже если он и является моим биологическим отцом. Настоящим отцом для меня все равно остается мой папа»

Собрав всю животворящую энергию в руках, он начал переправлять ее в тело Антона. Сила, достаточная для воскрешения Антона, поступала в его тело, каждую клеточку его организма. В этот раз, оживление произошло практически безболезненно. Прошлые случаи сопровождались острой головной болью, и жаром в груди. Сейчас же в голове Бориса звучал только лишь легкий писк, который в принципе можно было и не заметить в обычном ритме жизни. Через полторы минуты он выпустил Антона из своих рук, и в этот же момент, кардиомонитор отобразил появление пульса. Открыв глаза, Антон почувствовал себя так, будто он и не болел все это время – он был свеж и готов чуть ли не на Эверест взобраться в одиночку. Осмотрев комнату, поняв, что никого в палате нет, Антон позвал отца. Как только Павел услышал голос сына, он мигом ворвался в палату, рыдая и скуля. Он бросился обнимать своего еще недавно мертвого сынка.

«Конченный мудак. Пусть бы он умер тогда с концами»

Борис успел уйти из больницы вместе с матерью. Через несколько минут ему стало не по себе. Струя рвоты изверглась из его нутра.

«Сука драная, ненавижу. Я тебя ненавижу»

Ему было неважно, о каком чуде могли размышлять врачи, а уж тем более, сам Антон с его отцом. Сил у Бориса, по его ощущениям, хватало на воскрешение еще десяти человек, не смотря на приступ рвоты.

Теперь, когда первое воскрешение было освежено в памяти, и многое прояснилось, Борису оставалось лишь идти дальше в штаб, докладывать Константину о своих догадках. Но невыносимая ненависть внезапно изменила маршрут, приказав ему навестить всех, кто присутствовал тогда в палате: свою мать, Павла, и самого Антона. Ярость накипала в нем с каждым шагом, и ждала момента, когда она выльется наружу.

«Я сука все узнаю, а когда узнаю – заберу то, что я им отдал»

Глава 20

Спальную комнату одной из квартир центрального района города окутывал еле заметный дым от выкуренной в очередной раз сигареты. Павел сидел на кровати, пытаясь зажечь очередную табачную палку.

– Последняя осталась.

Услышав фразу, выражавшую огорчение, за его спиной поднялось стройное, бледное тело, совершенно в неглиже. Оно прижалось к спине Павла голой грудью, обвила руками его шею, и отобрала у него последнюю спасательную дозу.

– Так может, на двоих растянем, так же, как и прошлые, – вдыхая сигаретный дым, женщина начала смеяться.

– Диан, хватит тебе уже, – с неким раздражением Павел забрал сигарету обратно, принимаясь натужно втягивать ядовитый смрад.

– Сегодня мы с тобой поставили рекорд, – улыбаясь, Диана отлипла от спины Павла, и упала на кровать, – три раза для тебя это довольно много. Удивительно, как у тебя сердечко не остановилось.

– Хорош меня подкалывать, – обернувшись он взглянул на голое тело, переместился к нему и навис над головой соблазнительницы, – мы с тобой зачастили видеться, случилось чего? Коля перестал устраивать?

– Да нет, просто после случая с твоим сыном, мне захотелось видеть тебя почаще, – Диана смотрела на Павла загадочным взглядом, медленно поглаживая его по подбородку, – как там Зина?

– Да как…– он перестал нависать над ней, и припал рядом, всматриваясь в потолок, – мозг пилит, как обычно, думает, что я про нее забыл.

– Я надеюсь, она не обидится, что ты меня сейчас на ее новом постельном белье проработал, – заливаясь смехом, Дина прихватила себя за живот.

– Ты бы знала, как она отреагировала на белье, которое я тебе купил. Подумала, что это ей.

– Не, на ее тушу оно бы не налезло.

– Не говори так.

Диана приподнялась. Ее все еще раздражало, что Паша продолжал защищать свою жену.

– А что не так? Ты ее любишь небось, да? – с укором и одновременно с издевкой выпалила она, – так почему же ты сейчас со мной, а не с ней на работе? У вас же семейный бизнес.

– Все вы бабы такие, – Павел докурил сигарету, и положил ее в пепельницу.

– Какие? Суки тупые, которые на подобных тебе западаем? У нас инстинкт, извините. На сильных, здоровых, но тупых.

– Это ты сейчас к чему сморозила?

– Да к тому, что меня уже заколебала твоя обеспокоенность Зиной

– Ты же сама про нее спрашиваешь постоянно.

В комнате повисло молчание.

– Хорошо, тогда что именно ты имел в виду под той фразой?

– Вы как змеюки, вечно за мужиков цепляетесь, чуть ли глотки за них не рвете друг другу, – Павел сжигал своими словами самооценку любовницы, – по итогу мужикам жизнь травите своими постоянными вопросами, – он встал с кровати напротив нее, и принялся карикатурничать, – «ой, а ты меня любишь?» «ой, а ты что, к той девушке что-то чувствуешь?» «почему мы тогда вместе, раз ты к ней что-то чувствуешь?»

– Не заводись

– Хорошо, я не буду заводиться, – Павел вернулся на кровать, – скажи мне теперь, пожалуйста, Диночка, как там твой Коля поживает? От оленьих рогов своих еще в землю не ушел?

– Прекрати

– Что прекрати?!

– Мы с Колей разводимся

– Как это, разводитесь? – подивился Павел

– Заметил, что я вечно пропадаю где-то. Просил друзей своих за мной проследить. Они нас с тобой и заметили.

– То есть, он все-таки решился тебя кинуть, ха!

– Закрой свой рот, – она резко вскочила с кровати, и начала одеваться, – нахера я вообще сюда приезжала!

– Эй, ну хорош, – Паша пытался остановить ее, но было уже поздно.

– Пошел ты нахуй, Паша. Пусть у тебя в семье все тоже пойдет по одному месту.

Эти слова вызвали у Павла необратимую реакцию.

– Знаешь что? Нехер было тогда со мной трахаться на вечеринке, пока твой Коленька старался заработать деньги тебе на подарок, сука тупая!!! Он, может быть, единственный человек, который тебя по-настоящему любил.

– Закрой свою пасть!!!

Начавшуюся ссору двух, уже бывших, любовников, прервал звонок в дверь. В квартире повисла гробовая тишина. На мгновение, Павел подумал, что это пришла его жена, Зина.

– Стой на месте, гниль, – указав Диане, что нужно вести себя тихо, он направился к входной двери. Посмотрев в глазок, он увидел человека: мрачный мертвец, полностью в черном, скрывавший свой взгляд от дверного наблюдения. Вернувшись к Диане, Павел доложил.

– Там как бы сын твой пришел.

Глава 21

Борис прождал с минуту после звонка в дверь. Немного спустя дверь отворилась. На пороге его встретил один лишь Павел, изображавший искреннее удивление на своем лице.

– Привет, Борь, а ты че сюда пришел? Что-то случилось?

– Моя мать здесь?

Перед Павлом стоял тяжелый выбор: солгать своему собственному сыну об этой дуре, или все-таки рассказать правду здесь и сейчас.

– Нет, с чего ты взял?

– У вас ее обувь стоит на входе.

Паша посмотрел вниз, и увидел перед собой обувь Дианы. Он не хотел ничего говорить. Ему было стыдно, как мальчику восьми лет, когда тот боится признаться в каком-нибудь неподобающем поступке. Паша лишь хотел узнать, куда пойдет беседа в следующий момент.

– Можешь не прятаться – я все знаю про тебя, и про ваши мутки.

Борис сказал это с таким холодом, будто сейчас он был готов убить человека. Из-за двери спальни показалась Диана.

– Привет, сынок. Ты мрачный какой-то сегодня. Пройдешь? Давай присядем на кухне, поговорим. Я тебе все объясню.

Борис взглянул на свою собственную мать взглядом, полным отвращения. Он молча прошел в квартиру, разулся, и направился на кухню. Любовники проследовали за ним. Усевшись на место, он выпалил.

– Поставь нам чай, Диана.

– Ты че это ко мне по имени обращаешься? – она тупо смотрела на своего сына с претензией.

– А ты, Пашок, присядь и расскажи обо всем.

Павел, рассудив, что ситуацию лучше не нагнетать своим неповиновением, принял решение послушаться приказу Бориса. Он сел, а Диана продолжала стоять, ожидая ответа на свой вопрос.

– Так, я не поняла до сих пор: ты почему ко мне теперь по имени обращаешься? Я твоя мама, как никак.

Борис, продолжая игнорировать вопрос своей матери, обратился к Павлу.

– Антон скоро придет? Где он вообще?

– Ответь на мой вопрос, Борис! – она продолжала попытки перевести внимание на себя

– Сделай уже этот сраный чай… – ответил Борис с тяжестью, которая переливалась в сдержанную агрессию, – и я отвечу на все твои вопросы.

Замолчав, она принялась заваривать чай.

– Я продолжу – где Антон?

– Он скоро с работы придет, вот уже через час.

– Отлично… значит, у нас достаточно времени поговорить по душам, пока мы всех ждем.

– Всех? В каком смысле?

– Тебе не понятно? – Борис повысил тон, – ты может быть, тупой!? Мы ждем всех, значит мы ждем Антона, твою жену, и моего отца.

– Ты же знаешь, что твоим настоящим отцом являюсь…

– Мне плевать, что ты являешься моим биологическим отцом, – он перебил Пашу, – отец у меня всю жизнь был один, но вдруг, нарисовался ты, и испортил все мое представление о нашей семье. За это, кстати, хочу сказать тебе спасибо.

– Мы же можем втроем все обсудить и разойтись

– Ох-ох-ох… – начал посмеиваться Борис, – а что такое, а? Испугался, что твоя жена и сын узнают, что их родной, любимый Павлик, еще тот кобель сучий, который в принципе себя в руках держать не может? Или ты испугался моего отца, который тебе может к хуям собачьим голову снести? Если так, то правильно… бойся. Бойся того, что я могу сделать с тобой. Но, подождем – нам не к чему торопить события. Я ведь прав, мамулечка? – Борис взглянул на свою мать с издевательски острой улыбкой, будто бы разрезавшей его лицо.

Диана почувствовала взгляд, который никогда до этого не чувствовала на себе. В этот момент было очевидно, что взгляд излучал смерть – мучительную смерть.

Глава 22

Когда Федор очнулся, его окружала кромешная тьма. В пространстве витала сырость. Даже тело его казалось сырым, прогнившим, и чем-то ограниченным. Он попытался пошевелиться, но не смог. После недолгих раздумий к нему пришло осознание – он находится прикованным к стулу. Голова ощущала на себе непонятное, до того момента еще не изведанное давление. Во рту было сухо, будто бы он до этого ходил дни и ночи по самой палящей пустыне без возможности влить в себя воду. Несколько попыток как-то изменить положение провалились. Феде оставалось только ждать, пока кто-нибудь не придет за ним. Неважно с какими целями – он должен был понять, где находится, и с какой целью присутствует именно в таком положении.

– Здесь кто-нибудь есть?! – попытался прокричать свой вопрос Федор, но его связки не смогли вывести его голос на крик, – прошу, если здесь кто-нибудь есть, помогите мне!!!

Ответа не последовало. Ему всего-то и оставалось ждать непонятно чего. Это была прекрасная возможность для того, чтобы начать раздумья и вспоминать все, что с ним до этого происходило. Первое, что он вспомнил, это удар дверцей от морозильника прямо по голове.

Затем, он вспомнил, что находилось в морозилке. Теперь для него все стало ясно. Федя испытывал невыносимую горечь от того, что Вася и является похитителем ни в чем неповинных девушек. Находясь наедине с собой, он решил, что обязан понять мотивы друга. Понять, зачем вообще все это происходит с ним, и для чего Вася оставил его в живых. Погружаясь в глубины своего еще оглушенного сознания, Федор вспоминал, как вообще он познакомился с Василием.

Первая встреча произошла в одном из клубов, под названием «Viporse». Интерьер клуба был не из уникальных, но в нем определенно чувствовался отточенный, наполненный наркотическим приходом стиль. Переливавшиеся из одной части клуба в другую радужные лучики поражали посетителей гармонизирующим танцем, одновременно убаюкивающим, и заставлявшим пришедшего броситься в пляс прямо с порога. Бар был разнообразен. Ярко-зеленые, ярко-красные, ярко-бог весь еще какие этикетки на бутылках завлекали заблудших алкашей со всего города. Да и бармен являлся лучшим по городу, если даже не по области. Хоть Федор и не любил ходить в клубы, знакомые по академии вечно звали его с собой, пытаясь приобщить к своей тусовке. Как это часто бывает, против толпы не попрешь, поэтому Федор соглашался совершенно на все вылазки. В один из таких походов и произошла их встреча.

Вместо того, чтобы идти на танцпол и веселиться, Федя предпочитал просиживать задницу за стойкой, в надежде на интересное знакомство. Тот вечер был не исключением. Через час к нему подсел Вася, начав диалог весьма банально.

– Привет, че такой грустный?

– Тебя как зовут то? Некультурно спрашивать такие вопросы, даже не представившись.

– Ой, прости, не знал, что ты такой бука, – улыбавшись, продолжал он, – меня Вася зовут, а тебя?

Федя старался быть грубым с окружающими, чтобы не тратить свое время на пустышки. Васин напор показался ему весьма интересным явлением.

– Меня Федя зовут, – он протянул руку Васе, который следом протянул свою, и они обменялись рукопожатиями – ну что, теперь можем и поговорить.

Разговоры были о всяком. О непредсказуемости жизни, тривиальности человека как живого существа, о музыке, живописи, театре. На все темы Василий отвечал так, будто бы ему хватило лет, чтобы во всем этом разобраться. Через пару заходов спиртного, Федя начал мямлить.

– Вот если есть Бог, и он такой всемогущий, то почему бы ему просто на просто не оживлять всех, кто умирает? Вась, ну вот в чем прикол его всемогущности, если он никак не может влиять на нас, людей. Почему он заставляет нас страдать, когда мы теряем своих близких? – он начал размахивать правой рукой, облокотившись левой о стойку, – вот если б у меня была возможность воскрешать всех вокруг, я бы без колебаний всех воскресил.

Закончив свой монолог, Вася перехватил инициативу. После нескольких заходов он выглядел так, будто вообще не пил.

– Ты бы не смог никого оживить, – сурово заявил он.

– С чего это ты взял?!

– Ты всех ненавидишь.

После этой фразы, на лице Феди выступило удивление.

– Да ладно тебе, – Федя похлопал собутыльника по плечу, – это же все шутки.

– Разве? Для меня все как раз серьезно, – он устремил свой пронзительный взгляд на Федю, – ты ненавидишь человечество, из-за этого и не сможешь. Такой способностью может обладать лишь человек, который внутренне любит людей.

– Вась, ну ты че взъелся?

– Молчи, дай договорить, все равно не вспомнишь нихера, – он опустошил еще один стакан, – так вот, продолжим. -Бог хоть и всемогущий, но большинство своих способностей явно утратил. А все из-за чего, как ты думаешь?

– Он возненавидел человека?

– В большинстве своем да, возненавидел. Но надежда в нем все еще живет – она существует, – Василий заказал еще стакан, – скоро будет последний шанс доказать ему, что ваш вид не настолько опустился за все эти века.

Он выпил стакан, и вернул его для повтора на стойку.

– Вась, я не понимаю, – Федя наклонился вниз, прибив свои ладони к лицу.

– А ты и не должен ничего понимать, жучара никчемная, – Василий похлопал склонившегося Федю по плечу, – я просто хочу тебе выговориться, а потом посмотрим как пойдет.

Вася откинулся назад, и начал вещать.

– Если ты хороший, умный, и заботливый парень внешне, но внутри ты эгоист и мразь, у тебя никого не получится воскресить. Для того, чтобы любить, нужна немыслимая для обычного человека сила. Когда-то вы все могли быть такими, но какая-та бракованная тварь решила повести всех остальных к обрыву, и после ее смерти вы все равно движетесь туда, не пытаясь сопротивляться, -еще порция, – благо появился недавно один, кто может доказать Богу, что с человечеством еще не покончено. И это радует.

В этот момент Федя оторвал свои руки от лица, поднялся, и выпалил.

– Он типо наш мир своими открытиями спасет?

Вася взглянул на него с недоумением. Этот человек явно может стать ему полезным. Улыбнувшись, он спросил.

– А ты на кого учишься, Федь?

– Следаком пойду, шваль всякую ловить

– И к кому в помощники сначала пойдешь?

– К лучшему – Константину Воронихину

– Воронихину? Почему же он лучший?