Покажи истинную сторону

Все ангелы и жнецы присутствуют на церемонии, каждый с кем-то знаком. Кристиан приезжает одним из последних. Его встречают несколько стражников света, а затем и пару дворецких. На стражниках надеты крепкие доспехи, а на поясах закреплены несколько мечей, светящихся небесным светом.

Кристиан отмечает про себя всю светлость самого дворца и масштабность. Видна ручная работа каждой скульптуры ангела на колоннах, каждый узор проработан на блестящих стёклах внутри дворца. Потолок сделан исключительно из толстого сплава стекла, а узорчатые стены и пол покрыты жёлтым золотом – безопасным для всех.

– Жнец! – восклицает один из ангелов, держа стакан с хмелем. – Выглядите вы не столь устрашающе, как описывают в сказаниях.

Молодой человек подходит ближе и тянет руку для рукопожатия, ярко улыбаясь. Изумрудные глаза и длинные блондинистые волосы привлекают Кристиана, а его белоснежные одежды заставляют сжатья зрачок. Здесь слишком светло для него.

– Моё имя Кристиан, – тянет жнец, пожимая руку ангела. Он не спускает глаз с парня напротив по привычке: следит за своим врагом.

– Я Дункан – младший из наследников, – представляется ангел и кланяется, но не низко. – Это ведь знак уважения у вас в Азии?

– Верно, – Кристиан спускает капюшон и осматривается.

– Ходят слухи, что Божество смерти одарило вас немыслимой силой, – жнец лишь ухмыляется, дивясь слухам о нём. – Вы не боитесь, что кто-то или что-то сможет отобрать у вас эту силу?

– Очень трудно научиться забирать чужую жизненную энергию, даже я этим особо не обладаю, – будто смеётся сам над собой Кристиан.

– А это мой брат Ашиль – старший из наследников, – жнец переводит взгляд на Дункана и замечает Ашиля в дверях.

Белые с позолотой одежды, талия обрамлена золотым ремнём с парой ножен для мечей ангелов, а на голове красуется золотой венок. Наследник Царства Алой Крови перед глазами. Однако с братом они различны во внешности.

Ашиль любезно приветствует прибывших гостей, с каждым ведёт себя по-разному в зависимости от традиций народа собеседника. Он не похож на Дункана: выглядит более серьёзным.

– Кристиан, добрый вечер, – подойдя к жнецу, Ашиль кланяется к земле, придерживая руки на поясе. Кристиан отвечает тем же. – Как добрались? Без лишних приключений, надеюсь?

– Благополучно, – наигранно улыбается. – Для меня было удивлением ваше приглашение.

– На церемонии должны присутствовать ангелы и жнецы, даст Божество волю сказать, что мы братья по крови, – Ашиль смеётся, оголяя передний ряд белоснежных зубов.

Заезженно.

– Не могу не согласиться, – продолжает играть свою роль Кристиан. На деле для него ангелы не что иное, как сыгранная на публику актёрская роль хороших парней.

Звенят большие колокола, говорящие о скорой коронации, и Ашиль прощается, уходя вместе с Дунканом. Ашиль поднимается на бельэтаж дворца, где находится золотой трон, и встаёт подле короны – посередине всего яруса. Он смотрит на ожидающих гостей и, взяв больше воздуха в лёгкие, берёт пальцами царское украшение. Подносит корону к голове, и ту выбивает из рук стрела арбалета. Убор падает с грохотом на мрамор, затем слышится многочисленный смех из самого Ада. Стекло на потолке покрывается трещинами и то рушится на гостей, а за ним и множество демонов. Чёрты, бесы, озлобленные духи, мертвецы и различные твари сыпятся песком вместе с острыми осколками. Кто-то жутко кричит, кто-то испепеляет дьявольским смехом. Твари нападают незамедлительно, прыгают на спины, грызут шею, вырывают глаза у тех, кто уже проиграл им в битве. Дункан защищает Ашиля от нападений, проскальзывая от клыков и когтей.

– Кто-то должен быть слишком умён, чтобы совершить нападение, когда ангелы и жнецы находятся в одном месте, – надев капюшон, произносит Кристиан и достаёт катану из ножен.

Под тёмным полотном виднеется серое сияние одного глаза, и он пускает в ход чёрных бабочек. Они появляются одна за другой, врезаясь в грудь демонов и пожирая внутренности. На спину Кристиана запрыгивает тяжёлый бес, и он чуть ли не валится от веса позади, но заносит катану и пронзает голову твари насквозь. Отбивается от всё новых демонов, разрезая их на части, и всё больше замечает ангелов и жнецов, лежащих в собственной чёрной крови. Численность этих тварей превосходит количество сражающихся. Кристиан мысленно осознаёт, что погибнет, если не уберётся отсюда.

На бельэтаже двое братьев защищают друг друга уже продолжительное время и выдыхаются, пока демонов и не становится меньше.

– Дункан, нам нужно убираться отсюда! – кричит ему Ашиль, чуть ли не срывая связки. – Мы погибнем, если…

– Ты погибнешь.

Ашиль не успевает среагировать и ощущает, как его в грудину поражает стрела из белого золота. Старший оборачивается на голос Дункана и видит размытую картину. В голове быстро мутнеет сознание от убивающей его стрелы, но радует лишь одно: Дункан промахнулся и не попал в сердце. Он падает на колени, силы покидают с неимоверной скоростью. В ушах отдаются чёткие шаги навстречу. Ашиль пытается приподняться, однако за край стрелы цепляются крепкой хваткой и испивают энергию из ангела. Он поднимает глаза и щурится, затем в страхе видит знакомое лицо. Лицо своего брата.

Дункан истощает его жизненную энергию, забирает себе. Ашиль готовится к собственной кончине и прикрывает глаза, как рука, держащая стрелу, исчезает. Дункана ударяют по голове первой попавшейся вазой, и тот валится к стене. Руку Ашиля кто-то хватает и тянет на себя, помогая подняться с мрамора.

– Если хочешь жить, придётся пойти за мной, – знакомый охрипший голос.

Ашиль кивает и волочит ноги следом за спасителем.

– Кристиан? – мычит ангел, преодолевая боль в грудине.

– Как же догадался? – Кристиан отбивается от демонов, выпуская новых бабочек, однако запас его сил не бесконечен. Он смотрит на торчащую стрелу из грудины Ашиля. – Сейчас будет немного больно, – хватается за острый наконечник и быстро вырывает, обжигая собственную руку.

Кристиан шипит. Ему трудно и больно от ранения в правом боку, однако всё же доводит Ашиля до выхода и сажает его на Юпитера. Жнец бьёт жеребца по бокам и убирается отсюда прочь, рысью преодолевая расстояние до небольшой деревни на краю Царства Духов. Там есть лучший лекарь.

– Почему ты спасаешь меня? – хрипит Ашиль позади жнеца, затем жмурится от вновь подступившей боли.

– Ты больше предпочитаешь умереть? – произносит Кристиан уже по пути к лесной полосе на горизонте. – Ты единственный наследник престола или ты хочешь отдать корону тому, кто чуть не убил собственного брата?

Ашиль теряет сознание. Кристиан пересаживает его впереди себя и крепко держит, чтобы тот не свалился с коня.

Спустя час жнец уже направляет Юпитера к хижине Вина и, добежав, несёт на руках Ашиля внутрь.

На пороге его встречает рыжеволосый парень в белой рубахе. Он стоит с подносом в руках, кажется, у него время трапезы.

– Быстрее, – говорит Кристиан, укладывая Ашиля на горизонтальную поверхность. – Ему пробили грудь стрелой из белого золота.

– Что произошло? – спрашивает Вин, отложив свою похлёбку куда-то на пол. – Ашиль?

– Его брат Дункан запланировал убийство, – разъясняет Кристиан и берёт кувшин с водой, затем жадно испивает из него. По его шее скатывается несколько капель жидкости.

Вин приносит чистые тряпки и лекарственное снадобье из волшебных растений. Сначала намазывает на рану отвар, затем делает перевязку. Кристиан внимательно наблюдает за состоянием Ашиля.

– Дункан хочет захватить Царство Алой Крови и Царство Духов, – продолжает Кристиан, переводя дыхание. – Ашилю нельзя оставаться здесь. По крайней мере, он станет королём, когда Дункан будет свержен.

– Тебе нужно встретиться с Авророй, – говорит Вин, прикладывая два пальца к перевязанной ране. Ткань под его кожей светится оранжевым сиянием. Его лечащая магия кицунэ быстро поставит на ноги наследника. – Она предскажет нашу судьбу и заглянёт в будущее.

– Смотреть в будущее опасно. Неизвестность пугает.

Глава 11

Утро дождливого дня. Небо укрывают серые тучи, и вскоре срываются крохотные слезинки, разбивающиеся об окна. Амели протирает глаза и в наслаждении потягивается, затем обнимает свою любимую куклу.

– Доброе утро, как спалось? – спрашивает девочка у неё.

Глаза-бусинки смотрят в окно, и та искра, появившаяся пару минут назад, исчезает. Она не любит плохую погоду, ей становится грустно от неё и тоскливо.

Амели свисает ноги с кровати и ступает босыми ступнями по деревянному полу. Старается идти аккуратнее, лишь бы не разбудить Софию, спящую на соседнем матрасе. Девочка идёт в небольшую гостиную в поисках мамы, но никого не находит. Хочет пожелать ей доброго утра, но… В комнате Амели находит не свою маму. Это не может быть она. Не её мама. Какая-то повешенная женщина с синим опухшим лицом, мёртвыми руками и вывалившимися глазами. Почему-то у этой женщины мамино праздничное платье, что она надевала на день рождение Софии, и мамины красивые туфли.

Амели резко просыпается от ночного кошмара. В груди всё сжато, трудно дышать. Одежда неприятно липнет к мокрому от холодного пота телу. В последнее время сны странные и необычные, то цветные, то мрачные, как ночь. А сегодняшняя ночь ей запомнится надолго, если не навсегда. Родной город, некогда знакомые места, видимо, толкают её к пропасти, состоящей из ночных кошмаров, основанных на забытом прошлом. Она продолжает вычёркивать тот день из своей памяти, но он преследует, идёт за ней по пятам и настигает в тёмном уголке. Амели боится представить кошмары с участием отца. То, как избивают, то, как связывают, не хочет ощутить вновь.

Взгляд Амели судорожно бегает из одного угла комнаты в другой. Она помнит все мельчайшие детали рокового дня, помнит тот испуг, помнит весь тот пережитый ужас маленького сердца. С глаз невольно идут слёзы.

Амели тянется к своим таблеткам и случайно опрокидывает баночку на пол. Те рассыпаются. Она хватается за собственные волосы, разрывая и вырывая их в клочья, пока внутри начинает бить истерическая тревога. Бегающими глазами ловит время – четыре утра.

Амели старается слезть с кровати, но падает на пол не в силах устоять на ногах, рукой пытается найти таблетки. Перед глазами мгла и образ матери перед ней. Она всё в том же белом платье, в тех же туфлях, но её лицо синее, глаза выпавшие, а губы бледные. Кажется, что она зовёт её за собой, но Амели кидает в неё горсть таблеток.

Внутри бушуют эмоции, всё мечется и хочет найти своё место. Паника охватывает её полностью, и она не может совладать сама с собой. Еле-еле хватает кислород губами и вновь рвёт волосы, причиняя себе же жуткую боль. Затем раздирает руки в кровь. Она не знает, сколько длится этот ад. Пару минут или пару часов.

Ощущает, как кто-то тянет за собой и усаживает на постель. Сначала трясёт за плечи, а затем насильно даёт желанные таблетки. Амели покорно глотает. Кто-то обнимает её за плечи и поглаживает ладонью в надежде успокоить. Лишь спустя время, когда звон в ушах прекращается, она слышит тихую мелодию, которую напевает тётя Соль. Медленная, убаюкивающая и расслабляющая песня наполняет всю комнату до всех уголков.

– Ключ отворит двери шкатулки, и ты возьмёшь серебро, – напевает тётушка.

Сон накрывает с головой, глубокое спокойствие заполоняет нутро. Амели отстраняется от служанки и наблюдает за ней пустым взглядом, будто ожидает чего-то. Никто никогда не успокаивал её во время панических атак, тем более не обнимал. Ей так сильно этого не хватает.

– Тётя Соль, – тихо произносит Амели. – Можно ли отыскать умершего человека в Царстве Духов?

Нимфа тяжело вздыхает и качает головой.

– Царство Духов не принимает больше души людей, лишь губит. Жнецы, что охраняли то место, ушли навсегда.

– Что произошло? Жюстин сказала, что тёмное небо окутало Царство Духов, – заинтересованно спрашивает Амели, вздёрнув бровями.

– Озлобленная душа захватила власть над всеми, – шепчет нимфа лишь губами. – Тот, кто взошёл на трон, желает заполучить абсолютное могущество. Он убил их всех до единого.

– Но, каков мотив? – Амели ощущает мурашки по телу.

– Знает лишь тот, кто был с ним постоянно, возможно, тот, кто погубил счастливого ребёнка, – тётя Соль дует губы. – Проклятие Авроры спасёт наш дом.

– Проклятие.. кого? – Амели не может разобрать речи, слишком тихо.

Тётя Соль подрывается с постели и быстро выходит из комнаты. Амели удаётся поймать её беглый взгляд на себе. Кажется, она напугана.

Девушка не отступает, встаёт на ноги и идёт за Соль, но, выйдя за дверной косяк, видит Тэя и Ашиля в гостиной за столом. Тэй сидит на одном из диванов, поглаживая кончиками пальцев виски, на его голове бинтовая повязка, испачканная чёрной кровью. Он сильно ударился при падении на асфальт. Амели хочет пройти мимо за тётей Соль в холл, однако диалог парней прерывает.

– Когда ты ей скажешь? – Ашиль старается говорить на полтона тише. Амели прислушивается. – Почему медлишь со своим планом? Хочешь умереть от меча Дункана? Ты ведь уже давно знаешь местонахождение сон-травы, что не так?

Он знает.

Давно.

Тэй кривит лицо от боли в затылке и слегка шипит. От напряжения треплет свои волосы и сжимает меж пальцами. Ашиль лишь провожает его молчаливым взглядом, играясь желваками.

– Мне повторить вопрос?

– Я не могу сделать это сейчас, – перебивает Тэй. – Дай мне время, – он медленно поднимает голову к Ашилю, прожигая того серыми глазами. Ашиль лишь усмехается и крадучись подходит ближе. Девушка слышит отчётливый звук пощёчины, затем ещё несколько раз подряд.

– Осталось 30 лунных дней до свершения проклятия Авроры, уверен ли ты, что успеешь? – смотрит в самую глубину глаз, загоняя в угол. – Ты пытаешься спрятаться, почему? Потому что слабак.

Тэй отвечает молчанием, сглатывая горький ком правды. Ашиль смотрит презренно: сверху вниз.

– Скоро коронованный бал, возьмёшь с собой Амели, чтобы не привлекать внимания. Скорее всего, кто-то из демонов Дункана устроит слежку, – Ашиль хлопает Тэя по плечу, наклоняясь к уху. – Убей их всех раньше, чем это сделают они.

Тэй отворачивает голову в сторону, не смотря вслед своему другу. Он словно вновь и вновь прокручивает чужие слова и действия.

– Я действительно слабый, – шепчет Тэй в пустоту.

Он сидит здесь очень долго, наблюдает ни за чем и молчит.

Амели оставляет его в одиночестве. Тэй давно нашёл ту самую сон-траву, что необходима для возвращения Амели домой. Она не понимает его мотивов скрывать данный факт, однако устраивать истерики и скандалы не будет.

Она ложится поверх одеяла и долго думает над всем произошедшим. Мысли о том, что Тэй двуличен, не дают ей покоя.

Кто из них настоящий?

Добрый, милый, понимающий или же лжец, который хочет использовать меня, как игрушку?

В их диалоге проскакивали фразы, смысл которых ей не понять. «Дункан, Аврора» – застревает глубоко в голове. Анна один раз упомянула в разговоре с Жюстин про какое-то проклятие Дункана, а тётя Соль про проклятие Авроры. Амели вскакивает с постели.

– Что-то происходит вне моих глаз, – тараторит Амели. – Я должна выяснить, что они все скрывают от меня.

Библиотека. Хоть одна книга, но должна быть, или же она пойдёт на крайние меры, найдя того демона. Амели распахивает дверь и, слыша громкий стук чего-то об дверь, понимает, что кого-то ударяет. Теперь она видит скрючившегося Тэя, который болезненно держится за свою и так ноющую голову. Кажется, Амели попала в точку при ударе.

– Следишь за мной уже в моей комнате? – она внутренне надеется, что он пришёл сказать насчёт сон-травы.

– Хотел поцеловать на ночь, а ты уже и не спишь, – он потирает больное место и слегка шипит. – Не буду тратить твоё и моё время. У Ашиля через пару дней свадьба, и я хочу, чтобы ты стала моей парой на балу. Принимаешь предложение?

– Я подумаю, – кротко бросает Амели. Будет подозрительно, если она согласится сразу же.

У неё мало времени, она не терпит ожидания ответов на её вопросы. Амели огибает Тэя вокруг, хочет уходить в гостиную, но останавливается, видя его перебинтованную голову. Она странно чувствует себя виноватой.

– Извини, что ударила тебя, – как можно тише говорит Амели. – Как твоё самочувствие?

– Всё хорошо, – Тэй давит улыбку, делая вид, будто всё действительно хорошо.

Амели слегка мнётся, она хочет спросить про Ашиля и его пощёчины тогда, затем про сон-траву, но не знает, как правильно подобраться к такому вопросу. Тэй не должен знать, что она подслушивала их.

– Надеюсь, это так, – всё, что произносит Амели перед тем, как уйти.

Наверно, она должна была спросить его об этом, но вряд ли он расскажет. Амели позволит ему рассказать всё позже по собственной воле. Сейчас же не время.

Она проходит мимо гостиной, смотрит в окно пустыми глазами. Ночное небо нависает над сверкающим городом. Красиво. Однако, странное ощущение внутри, похожее на предательство, беспокоит.

Амели идёт в холл за верхней одеждой и сталкивается с грозным взглядом Ашиля. Он стоит на лестнице пару секунд, затем продолжает свой путь. Не похож сам на себя. Повседневно он приветлив и чаще всего улыбается, а сейчас хмурит брови. Та ссора с Тэем даёт о себе знать. Амели казалось, что они хорошие друзья, однако те пощёчины и грубый тон посылают красный сигнал.

Кто они друг другу?

Она не обращает на него внимания, как и он на неё. Молча расходятся своими дорогами, провожая взглядом.

На улице ещё темно, до рассвета осталось около часа. Люди только просыпаются и выходят на работу под светом фонарей, а машины привычно стоят на светофорах, образуя пробки. Они ни о чём не думают, не задумываются о жизни и смерти и даже не подозревают, что один человек во всей толпе уже мёртв. Амели рассуждает о многом, смотря на всех людей. Думают ли они, что по другую сторону изгороди существуют жизнь, не виданная человеческому глазу? Жизнь сложная и опасная, где лучше рождаться ангелом, нежели оставаться призраком.

Голову туманят многочисленные мысли о скорой церемонии, и она пытается отвлечься, бродя меж огромных стеллажей с книгами. Рассматривает толстые переплёты, читает различные фамилии авторов, затем смотрит на обложку. Многие из старых книг серые и мрачные, без ярких обложек и картинок. Одна книга, вторая, третья, а результата никакого. Мифология, легенды и лишь догадки – всё, что знают люди на сегодняшний день. Страницы проносятся перед глазами, время часовой стрелкой бежит вперёд. Ни то, ни то. Амели почти принимает своё поражение перед этим миром.

Внимание привлекает довольно пыльная и завалявшаяся книга внутри стеллажа среди других. Очень тонкая, будто с вырванными листами. На обложке изображён тот самый знак, как на монете Тэя. Пушистые крылья ангела и нимб над ними, однако, внизу, под рисунком, изображены два символа, похожих на те, что находятся на запястье ангела.

– Дневник Агасфера, – тихо читает вслух Амели, затем сдувает слой пыли с переплёта. Открывает книгу. – Я – Агасфер – вечный странник, проклятый Богом. Люди считают меня сумасшедшим за совершённое деяние, однако я не являюсь таковым в действительности. Я обошёл весь свет и могу с уверенностью заявить. Испокон веков мир подразделялся на… – Амели замолкает, читая последующие предложения.

Меж них проскальзывают царства, ангелы, жнецы и Божества. А далее ответы на её вопросы.

Амели приходит к своему месту у окна и раскрывает книгу, заинтересованно читая каждую строку дневника. Агасфер жил среди ангелов и жнецов, знал про них всё и написал здесь – для неё. Ангелы и жнецы. Тётя Соль упоминала жнецов при рассказе о Царстве Духов, они могли быть причиной Ада в ином мире. Сейчас она сосредоточена на ангелах, затем перейдёт к неизвестным.

«Ангелы не способны на ложь, но различают её»

«Ангелы способны привязывать к себе души и становиться приближёнными»

«Ангелы не могут по своей воле пройти в Царство Духов. Им нужна кровь призрака»

«Каждый ангел имеет метку священного существа на запястье»

Амели цепляется глазами за слова, среди всех выискивая «ангел». Ничего необычного не находит, кроме особого акцента на лжи. Ангелы не способны на ложь. Она старается собрать пазл воедино, параллельно вспоминая Тэя и сопоставляя его со словами из книги. Не сходится.

Дальше что-то говорится о жизненной энергии каждого существа в Царстве Духов, которую можно забрать при помощи особого оружия. «Лишь одарённые Божеством существа могут обучиться мастерству жнецов». Затем тема переходит на жнецов.

Жнец – существо, служащее Божеству Смерти, собрат ангела.

Тёмные ангелы. Амели тяжело вздыхает, протирая глаза. Ей сложно в понимании всего написанного и такого неизведанного, чего она никогда не сможет понять. Мысли о том, что Тэй жнец, вбиваются в голову. Она приступает к чтению вновь.

– Кристиан был одним из величайших жнецов за всю историю существования миров, – тихо читает для себя девушка, иногда пропуская предложения. – После его гибели все жнецы были истреблены падшим ангелом Дунканом.

Дункан падший ангел.

Амели путается окончательно. Никак не может понять, как может быть Дункан, падший ангел многих столетий, связан с Тэем и Ашилем. Она листает страницы, видя описания разных существ, известных ангелов и жнецов, однако того самого Кристиана нигде нет. Амели доходит до отдельной главы, посвящённой Дункану, и внимательно читает.

Дункан – порождение злобы, ненависти и войны; убийца невинной жизни и всех вселенных.

Далее страницы вырваны. Амели смотрит на клочья бумаги, торчащие из переплёта, и задумывается. Вопрос, кому нужна информация о Дункане, остаётся открытым, хотя она невольно вспоминает те пожелтевшие страницы в том ежедневнике Тэя. Было бы неплохо найти его и прочесть.

Она захлопывает книгу и треплет свои волосы. Голова начинает неистово болеть от столь большого потока информации. Она решает забрать книгу себе и уходит из библиотеки домой, по дороге размышляя о Дункане, Ашиле и Тэе. Её предположение – Тэй жнец. Это всё, что она может сказать на данный момент.

Амели проходит по мосту Александра Третьего, посматривая краем глаза на беспокойную реку внизу, затем решает остановиться у парапета. Укладывает ладони на металлическую перегородку и старается опустошить собственные мысли.

Это место красиво и нежно, а сам Париж больше не кажется ей мрачным городом. Всё будто изменилось в какой-то момент, и теперь ей спокойно здесь. Жюстин, Анна и тётя Соль добры к ней, словно хотят заменить собой все те несчастные года. Вспоминая их, улыбка проскакивает на губах Амели. Может Тэй не просто так скрывал правду, чтобы она насладилась этими мгновениями с ними. Особенно её радует ежедневный ужин со всеми членами семьи, будто Амели одна из них. В последний раз её попросили рассказать забавную историю из жизни, и она вспомнила детство. Может, она уже стала частью их семьи.

Амели глубоко вдыхает речной воздух и собирается с силами. Поворачивается и видит её. Софию.

Напуганная, встревоженная, но всё с таким же детским личиком. Её большие глаза кажутся ещё больше от увиденной старшей сестры, а челюсть и вовсе слегка отвисает. Амели знает, что прошло уже больше месяца с её исчезновения, однако для неё прошло не более чуть больше недели. Руки Софии дрожат и одновременно тянутся к рукам Амели.

– А-Амели, – дрожащим голосом произносит София. Её глаза красные, ещё немного и заплачет. – Прошу. Скажи, что это ты.

София хватает за руку и крепко сжимает, не может отпустить её. Амели сжимает челюсти. Хочет обнять, успокоить и сказать, что с ней всё хорошо, она скоро вернётся к сестре и всё будет по-прежнему. Но язык не поворачивается. София не поймёт её и не поверит никогда, а подставлять Тэя она не собирается. Ещё немного, и она сорвётся, расплакавшись так же, как София.

Сестрёнка смотрит с надеждой в глазах, как у Амели разрывается тот остаток под названием сердце. Вот он, шанс перед ней сбежать из этого мира и вернуться туда, откуда она родом. Шанс, от которого она гордо отказывается, выбирая сестру.

– Извините, – горький ком в горле мешает говорить. – Вы обознались.

Слова нещадно бьют по Софии. Она меняется в лице, слёзы бегут по щекам. Амели не выдерживает и просто отходит в сторону от неё. Не может смотреть на то, как она плачет, видимо, догадываясь, что старшей сестры уже давно нет в живых.