Сказка для Алисы

– Как можешь ты, «необращенная», находится здесь? – будто прочитав её мысли, нахмурил брови старик.

В ответ Алета лишь пожала плечами, так и держа руки кверху.

– Могущество Ликина… – старик облизнул губы. – Эта тайна будет принадлежать Исмуру! – внезапно он рассмеялся, будто сумасшедший. – Ты расскажешь мне всё, а я порадую своего хозяина! – блеснул он безумными глазами. – Как завладеть силой? Говори!

– Я не знаю об этом, – покачала головой Алета. – Но могу рассказать, как я здесь очутилась, и что ищу. Даже могу показать…

Она старалась выиграть время и подманить держащего лук поближе. Старик стоял далеко, поэтому даже если ей удастся выхватить клинок…

– Как ты вошла? – снова спросил он.

– Вон через ту дверь, – указала Алета, машинально повернувшись к портьере.

Старик бросил туда мимолётный взгляд, а в следующий миг злобно оскалился и спустил тетиву…

Алета судорожно вздохнула, и всё вокруг сделалось тягучим. Чёрная стрела, медленно вращаясь вокруг своей оси, была на подлёте, и Алета рукой отбила её. К её ужасу, стрела, изменив траекторию, вонзилась в ту самую доску с кнопками, и символы в чудесном окне сменились. Стоя спиной, Алета не могла видеть, как в тёмном зеркале возникло её отражение.

Зато она увидела, как из-за портьеры вылетел серебристый кинжал… От удивления Алета потеряла концентрацию, и вторая стрела вонзилась ей в грудь…

Вся жизнь пронеслась у неё перед глазами, начиная с самых первых дней, когда она помнила себя совсем маленькой… В тот миг зеркало замерцало и погасло… Задев кресло, Алета сползла на пол. Сетчатая шапка съехала у неё с головы…

Перед её туманящимся взором мелькнул коренастый воин в маске, что выскочил из-за портьеры и бросился к жуткому старику, который схватился за торчащую из груди рукоять. Остальные трое набросились на воина с кинжалами, но вот он взмахнул мечом…

Перед глазами Алеты всё поплыло, и она, судорожно всхлипнув, будто провалилась в тот самый холодный звёздный океан, что до этого видела в зеркальном портале.

Она тонула в нём, погружаясь всё глубже и глубже…

***

Лина открыла глаза и вытерла испарину со лба. На этот раз сон, в мельчайших деталях, отчётливо запечатлелся в её памяти. Впрочем, её ли это была память? Всё смешалось, слилось воедино.

А затем бешенным калейдоскопом перед ней пронеслись бессчётные образы, многочисленные попытки вынырнуть из того звёздного океана…

Какая же эта попытка по счёту? И почему эта игра, если заронить, начинается заново?

Ох, сколько же их было… Сколько же было у неё имён, сколько её окружало преданных друзей, которые порой жертвовали собой, чтобы она смогла исполнить свою миссию… Некоторые из тех, кто был с ней, исчезали навсегда, а вот другие… Другие, так или иначе, появлялись вновь и вновь, пусть и не каждый раз…

Выскользнув из постели, Лина-Алета, которая теперь и не знала, как ей самой следует себя воспринимать, бросилась в коридор и быстрыми шагами направилась к общему залу.

Рихэддарт, по обыкновению, сидел в кресле, погруженный в свои мысли. Увидев, в каком состоянии предстала перед ним девушка, он встревоженно вскочил, а она вдруг бросилась ему на шею.

– Спасибо! – прошептала она. – Спасибо за всё!

– Да что случилось-то? – недоумевал он, пытаясь отстранить её и взглянуть в глаза.

– Ничего, – усмехнулась она. – Просто нахлынуло…

Откуда-то в ней поселилась уверенность, что на этот раз всё будет иначе, и ему не придётся, как много раз до этого, отдавать за неё свою жизнь.

Прошлые попытки найти выход… Да, их было немало, но… Вроде, тогда не было Синты, не было Вики, не было таинственного Корнира Морниса… Или были? Вот этого она, как ни старалась, не могла вспомнить… Не важно! Главное, что на этот раз всё должно получиться!

Но какой-то подленький внутренний голос не спешил соглашаться с этим. Он возражал, что раньше были другие, и они казались не менее харизматичными и могущественными. Да и уверенности ей раньше было не занимать… У каждой из тех, кем она успела побывать, даже у тех, кто не сумел совладать с тьмой в сердце, была жива надежда… И некоторые, в отличие от Анны или Стафирры, заходили довольно далеко…

Но всё всегда заканчивалось одинаково…

Перед её мысленным взором проносились образы Домиана Фрая, профессора Моргимерта и Йотта… Грустного Дисли Таллеса… Нагловатой и самоуверенной Чарны и загадочной Килисы… Насмешливого и жуликоватого Ричи Мавриса, простодушного великана Зигвида и «Доктора» Таина Больта, преисполненного собственного достоинства… Образы одинокого Алвиса Тайта и улыбающейся Верны Гиллард, с ямочками на щеках… Порывистый, противоречивый, но всё же благородный куратор Чалонг, с его удивительной судьбой… Образ Первого комиссара Филиса Бранта…

***

Багряное солнце, что озаряло величественные горные вершины, самые высокие из тех, что были в Мире, кровавым заревом окрасило внушительную обоюдоострую секиру, которую великан, тяжело вздохнув, закинул за спину.

Даже проклятая секира не уберегла ту, кого Симунд полюбил как родную.

Не успели они с Таретом толком расположиться в условленном месте, где должны были дожидаться Алету, как показалась та самая чуднáя повозка, запряженная двумя косматыми животными. К ужасу Тарета и Симунда, в повозке лежала Алета, которая не подавала признаков жизни. Казалось, она уснула глубоким, беспробудным сном.

Рядом с ней, прижатая тяжёлым камнем, лежала короткая записка: «Её ждала засада. Но дух её всё же отправился в Низший мир и должен вернуться. Позаботьтесь о теле».

Пока Тарет метался вокруг повозки, не зная, что теперь делать, Симунд бросился к хижине Ульхунны – ведьма в любом случае была бы полезнее в этом деле, чем они оба. Но от хижины, сколько Симунд ни искал, не осталось и следа…

Сейчас великан был далеко от тех мест. Вместе с Хальтазаром, который обвил своим могучим телом хрустальную гору, закрыв вход в пещеру, он охранял покой Алеты, что была внутри. Не взирая на то, что рассказала Ульхунна, Хальтазар и безо всякой видимой опасности теперь оставался гигантским зверем, лишь изредка меняя облик, чтобы найти себе пищу.

Что до Тарета, то мальчишка куда-то запропастился. Вот уже неделя прошла с тех пор, как он, не оставляя своей глупой и бессмысленной затеи, отправился искать проход в Низший мир, чтобы вызволить оттуда сестру.

Симунд тоже всей душой хотел помочь Алете, и даже смирил ради этого свою гордыню. В отличие от Харуда, он вообще не принимал участия в тех играх с Низшим миром, что затеял Арин, но всё же имел о них кое-какое представление. С тех пор, как Тёмные перебили богов-игроков и забрали короны, с помощью которых те призрачно проникали в миры Этаринта, всё изменилось. Погоня, что организовали наследники играющих Домов, позволила вернуть лишь три короны из двенадцати, оставив девять в руках Тёмных.

Дома, что сумели вернуть свои короны, ушли в тень. Уступив свои позиции в Низшем мире новым игрокам, которые преследовали свои, только им ведомые цели, они не решались вступить в Игру, боясь столкнуться с неведомым. Но при этом ни с кем не желали делиться возможностью прикоснуться к Низшему миру.

И сколько Симунд ни упрашивал, приходя к неприступным стенам их твердынь, они оставались глухи. По роковой случайности три короны, что не попали в руки Тёмных, оказались у тех, кто были ярыми противниками Арина в той Игре. Ведь порой даже те, кто не был предан Тьме, переходили определенную черту…

Симунд приложил немало усилий, пытаясь убедить тех, кто имел шанс помочь ему. Он утверждал, что внучка Арина – Алета, сейчас находится в Низшем мире, и от её миссии зависит судьба обоих миров. Но ему не верили, считая это какой-то уловкой. А когда он имел неосторожность обмолвиться, что миссия Алеты имеет целью возродить Арина, перед ним и вовсе захлопнулись все двери.

Отчаявшись, Симунд вернулся к пещере, что охранял Хальтазар. На всякий случай он указал, где его искать, втайне надеясь, что просьба его всё же будет услышана. Несмотря на недоверие и даже неприязнь к Арину, те три Дома, что имели возможность заглянуть в миры Этаринта, были далеки от Тьмы.

Поэтому, когда Симунд услышал хруст веток под сапогами, он тут же вскочил, надеясь, увидеть посланника одного из Домов – он сам приглашал их, предлагая убедиться в бедственном положении Алеты, которая казалась ни живой, ни мёртвой… А с таким хранителем, как Хальтазар, не приходилось бояться никаких тёмных отродий.

Великан оказался прав. Раздвинув листву, перед ним предстал сын одного из тех, к кому он обращался со своей просьбой. Этот «Игрок» встретил Харуда благосклоннее остальных, и, казалось, колебался. Но всё же, в последний момент, решил отказать, вняв увещеваниям своих советников.

– Приветствую тебя, Тридан, – произнёс Симунд, пристально глядя в глаза юноше. – Смею надеяться, что твой отец, достопочтенный Ниварт, изменил своё решение…

– Приветствую тебя, Симунд, – ответил посланец. – Ты прав, отец изменил решение и готов выполнить твою просьбу.

Симунд просиял.

– Я всегда верил, что ваш Дом благороднее и мудрее остальных! – кивнул он. – Но всё же ответь: что повлияло на него, что послужило согласию?

Тридан наклонил голову.

– Ведьма из Низшего мира, которую зовут Синта… – произнёс он. – Она искала тебя… И была очень убедительной…

Глава 65. Брат

Корнир Морнис задумчиво вертел в руках несколько больших и ярких игральных карт. На огромном столе перед ним был разложен ветвистый пасьянс. На углу лежала кучка того, что было забраковано или отыграно. И судя по рубашкам перевернутых карт, можно было понять, что на сбор этого замысловатого пасьянса ушло много разных колод…

Карты, что были на столе, будто являлись его частью. Создавалось впечатление, что сверху они покрыты слоем блестящего, искристого лака. Но вот чародей простёр руку, и этот слой пропал. Теперь карты, на которых были нарисованы многочисленные персонажи, опять можно было двигать.

Подняв одну из карт, на которой была изображена дерзкая красотка с непослушными рыжими локонами, Корнир Морнис улыбнулся грустной улыбкой. Затем бережно переложил карту из одного ряда в другой.

«Пожалуй, тебе нечего там делать», – тихо произнёс он.

Передвинув ещё несколько карт, чародей снова крепко задумался. Наконец, тяжело вздохнув, он выложил на стол две из пяти, что были у него в руке.

«Попробуем вот так… – неуверенно произнёс он. – Пожалуй, пора…»

Вернув оставшиеся три карты в колоду, он снова простёр руку. Огромный стол засветился желтоватым светом, карты выровнялись, от одних к другим вытянулись связующие нити, что мелькнули и пропали. Теперь и вновь добавленные карты вплелись в эту мудрёную головоломку, стали частью этого капризного, хрупкого, словно крыло бабочки, пасьянса. Через мгновение стол вновь покрыл слой искрящегося лака – ход был сделан, и маховики судьбы закрутились с новой силой…

Поднявшись из-за стола, Корнир Морнис прошёлся по комнате. Вскоре предстояло выложить очередную карту, и, пожалуй, пришла пора навестить этого персонажа.

Покинув потаённое убежище, о котором не ведал никто, кроме него самого, чародей миновал сотни световых лет и тут же оказался в просторном кабинете, уставленном книжными полками.

Красивый мужчина с усами, что развалился в кресле с книгой в руках, оторвал взгляд от страницы и приветливо кивнул.

– О, чему обязан? – улыбнулся он. – Давненько ты не появлялся…

– Здравствуй, Домиан, – произнёс в ответ чародей. – Вижу, тебя снова потянуло к наукам?

– Не поверишь, – прыснул со смеху Домиан Фрай, – это любовный роман…

– Дожили… – хмыкнул Корнир Морнис. – Впрочем, теперь ты можешь забросить это, друг мой. Вскоре тебе представится возможность провернуть всё это на деле…

– Ты не шутишь?! – воскликнул Домиан, вскакивая с кресла.

– Не шучу, – улыбнулся Корнир Морнис, и в этой улыбке, как ни пытался он это скрыть, промелькнула грусть. – Скоро я верну тебя, и ты воссоединишься со своей возлюбленной…

– Когда? – в голосе Домиана чувствовалась настороженность, ведь «скоро», по меркам чародея, могло затянуться и на несколько лет…

– Скоро… – ушёл от прямого ответа Корнир Морнис. – И попрошу тебя об одном одолжении…

– Каком же? – всё также настороженно спросил Домиан.

– Развей их сомнения, но ничего не объясняй, – пристально глядя в глаза собеседника, произнёс Корнир Морнис. – Ведь ты знаешь, что так нужно…

– Да, знаю… – вздохнул Домиан. – Хотя это сулит им непростое испытание, и я не уверен…

– Что поделать, – перебил его чародей. – Иного пути мы с тобой так и не нашли…

Домиан Фрай кивнул и направился к буфету. Прихватив бутылку вина и два бокала, он поставил их на журнальный столик.

– Выпьем? – обратился он к чародею.

– Давай, только по одной, – ответил тот. – Мне нужно торопиться, чтобы принять участие в собственной игре… У нас с тобой ещё будет возможность покутить. Можем снова завалиться к Ланаре и её крошкам…

– Э, не! – хмыкнул Домиан. – Я пас… Раз уж скоро мне предстоит увидеться с Синтой…

– Понимаю, друг мой, – вздохнул чародей. – Она чудесная и, правда, стоит всех женщин на свете…

Во взгляде Домиана блеснул подозрительный огонёк.

– Не-не! – поспешил успокоить его Корнир Морнис. – Ты же знаешь, что слово моё нерушимо. Но не скрою: порой я жалею, что дал его тебе и пожал твою руку…

Домиан давно не удивлялся откровенности своего таинственного товарища, ведь тот поведал ему такое, о чём, пожалуй, не знал больше никто на этом свете. И он, сам не зная отчего, верил тому, кто надолго заключил его здесь, по сути, держа в плену.

– Я вижу, что душа твоя в смятении, – произнёс Домиан.

– Да, – кивнул чародей. – Случается, я жалею и о том, что не забросил всё это, не обменял на мгновение того, что мог бы назвать счастьем…

– Тогда, пожалуй, я открою тебе один секрет, – пригладил усы Домиан. – Ты ведь знаешь, что порой у меня бывают чудесные озарения? Конечно, знаешь, ведь за тем ты и держишь меня здесь… Так вот: тебе суждено обрести и счастье, и покой, пусть и не совсем так, как ты это себе представляешь…

– Там посмотрим, – кивнул чародей. – А сейчас мне и правда пора, а то без меня он этот вопрос не решит…

– Кстати, если всё действительно будет так, как мне привидилось, то я совершенно без обид, друг мой, – грустно усмехнулся Домиан. – Каждому – своё, а для меня сейчас есть только эта жизнь. И я благодарен тебе за то, что держишь слово…

Корнир Морнис с удивлением и интересом посмотрел на него и ничего не ответил.

***

Одинокий странник брёл вдоль берега. На море вот-вот должен был разразиться шторм – мрачные тучи застлали небо, на пыльную листву качающихся от ветра деревьев упали первые тяжёлые капли.

Он свернул в рощу и теперь напряжённо всматривался в колючую зелёную стену. Много веков длились его поиски, но на этот раз он искал другое… Он искал того, кто грозил забрать его славу. Славу самого непобедимого воина из всех, что существовали в этом мире. Воина со множеством имён…

На этот раз чутьё не подвело. Своим острым зрением странник различил очертания угловатой, устрашающей фигуры. Его враг притаился, слившись с листвой. Взор его был обращен на одинокий маяк на скале, о которую разбивались высокие волны.

Почуяв неладное, фигура, что пряталась в листве, замерла. И если странник выглядел как человек, то этот – как огромное насекомое, с четырьмя нижними и четырьмя верхними конечностями. Нижние, с торчащими сочленениями, оканчивались толстыми шипами, а верхние, подвижные, словно на шарнирах – подобием не то кистей, не то клешней, в двух из которых были зажаты клинки, в одной – короткий кинжал, а в последней, четвёртой – круглый металлический щит. Венчала фигуру почти треугольная голова с выраженными жвалами и четырьмя длинными усиками.

– Ты тот, кого зовут Бир? – задал вопрос странник.

Насекомое наклонило голову, но ничего нельзя было прочесть в его бесстрастных фасеточных глазах. Жвала его медленно ходили из стороны в сторону, звук же будто раздался изнутри. Выглядело это бессвязно, а потому зловеще.

– Бир – было имя этой оболочки, – наконец, ответил он. – Меня же зовут Архад-Арр…

– Как ты оказался в этом мире, «Дитя войны»? – задал вопрос странник.

– Я не здесь… – ответил тот. – Здесь лишь моё отражение. Мы трое прошли обряд, но теперь остался лишь я…

– Ненадолго, – самонадеянно ответил странник.

– Как знать… – возразил ранар. – Сначала я закончу свою миссию…

– И что за миссия? – спросил странник.

– Я долго искал следы моего собрата, и вот, наконец, нашёл. Я должен убить ту, кого он защищал, – изнутри оболочки, что теперь полностью была в его власти, произнёс ранар. – И тогда всему наступит конец…

– Так чего ты ждёшь? – удивился странник.

– Я не могу попасть туда, – ответил ранар, указывая на маяк концом одного из своих клинков.

– Ты? Не можешь попасть? – недоверчиво повторил странник.

– Да, – подтвердил ранар. – Это одно из очень немногих мест этого мира, которое закрыто для незваных гостей, даже таких, как я…

– Я хочу убить тебя, – заявил странник. – Убить, чтобы убрать из этого мира то, что ему не принадлежит.

– Ты тоже не принадлежишь этому миру, – ответил ранар. – К тому же, меня не так просто убить. Тем более, что мне повезло: я завладел оболочкой, с которой очень удобно управляться…

– Знаешь, меня часто принимали за бога, – улыбнулся странник. – И угадай, почему?

– Знаю, – изнутри жутковатой оболочки улыбнулся ранар. – Потому что ты якобы и есть бог… Таковым ты себя считаешь. Но это не так… И много таких, как ты, пало от моего клинка. Да, здесь лишь моё отражение. Оно слабее, лишь жалкая тень, но зато его нельзя убить.

– Вот незадача, – ухмыльнулся странник. – Меня тоже не убить оружием этого мира…

– Да, пожалуй, – после небольшой паузы, согласился ранар. – Об этом я не подумал… Не ожидал встретить здесь одного из вас во плоти… Но тогда в чём смысл нашей битвы, если ни один не возьмёт верх?

– Ну, там посмотрим, – улыбнулся странник. – К тому же, мне просто интересно: за много тысяч лет в этом мире я научился изрядно махать мечом…

– Я ведь узнал тебя, – произнёс ранар. – Признаться, я ожидал увидеть в твоей руке молот…

– Молот предпочитал мой отец, – пожал плечами странник. – Мне же больше по нраву меч…

Молниеносным движением он выхватил клинок, и битва началась. Она длилась много часов, но противники будто не знали усталости. Ранар окутал себя полупрозрачной серой дымкой, что оказалась неподвластна мечу странника. Странник же противопоставил этому удивительную ловкость и напор. И даже призрачные щупальца, что то и дело появлялись, не могли причинить ему вреда.

Наконец, они остановились.

– Знаешь, что это означает? – спросил ранар ровным голосом, будто и не было этой долгой битвы.

– И что же? – ответил странник, и в голосе его всё же послышалась едва заметная усталость.

– Ты проиграл! – с явным удовлетворением произнёс ранар. – Теперь я знаю, что наши цели противоположны. Но я возьму своё, и ты никак не сможешь мне помешать…

– Наши цели? – удивился странник. – О чём ты?

– Та, кого ты ищешь все эти годы… – ответил ранар. – Она там, внутри этого маяка. Но когда они выйдут, то уже не спасутся!

Странник изменился в лице. Он понял, что этого охотника ему не остановить.

– В этом он прав, – раздался вдруг незнакомый голос.

Оба обернулись. Чуть поодаль стоял высоких худощавый мужчина с чёрными прямыми волосами.

– Он прав, ты не сумеешь его остановить, – повторил он, устремив на странника любопытный взгляд.

– Иди своей дорогой, – произнёс ранар. – Перед тобой те, кто не чета тебе…

– Это и есть моя дорога, – усмехнулся черноволосый мужчина. – И лишь один из вас пойдёт со мной дальше…

Обнажив меч, мужчина занял место странника. Ранар, используя все возможности оболочки, которой завладел, яростно пошёл в атаку, но мужчина спокойно отбивал замысловатые выпады трёх клинков.

– Ты просто неправильно действовал, – будто не замечая противника, обратился к страннику он. – Для того, чтобы он исчез, нужно просто лишить эту оболочку того, что с натяжкой можно назвать жизнью. Эта серая пелена может многое, но далеко не всё…

Тут незнакомец прошептал короткое заклинание, а за ним последовал такой стремительный выпад, что могло показаться, будто само время повернуло вспять.

В следующий миг серый туман, в котором будто растворилось бесконечное удивление, покинул пронзённое клинком тело, и корчась, схлопнулся в точку.

– Твои искания окончены, – обратился к остолбеневшему от удивления страннику незнакомец. – Пойдём, пора тебе повидаться с сестрой…

***

Тем временем обитатели убежища внутри маяка, которое предоставил Корнир Морнис, и предположить не могли, что только что избежали смертельной опасности.

– Так что там профессор? – смеялась Лина.

Сон, как и подобает всем снам, всё же стал понемногу затираться, и теперь она, казалось, вновь была сама собой. И всё же где-то в глубине её сознания иная личность готова была вступить в свои права – для этого оставался лишь последний шаг.

– Ты бы его видела! – улыбалась Вики. – Он теперь совсем другой! Кажется, почтенный профессор окончательно решил завязать с наукой. Он постриг бороду, занялся спортом и приударил за Тригой!

– И что? – заливалась Лина. – У него есть шанс?

– А вот знаешь, есть! – ответила Вики. – Признаться, Трига уже забыла, что такое мужское внимание. Она смущается, но мне кажется, смотрит на профессора благосклонно. И, пожалуй, готова принять его неуклюжие ухаживания…

– Но ведь они принадлежат к разным видам! – не унималась Лина.

– Ага, – кивнула Вики. – Но различия не столь весомы – разве что профессору придётся привыкать к необычным глазам, ушам и небольшому хвосту, да и то если Трига решит принять свой истинный облик. Но кажется, его уже ничто не смущает. Он целиком и полностью погрузился в новую жизнь.

Вики была права. Профессор Моргимерт, закончив со своей конференцией, порядком заскучал. Когда Эд навестил его, он признался, что тоскует по своему товарищу Йотту, который внезапно стал правой рукой Ричи Мавриса. Да и образ шикарной женщины, что произвела на профессора неизгладимое впечатление, никак не шёл у него из головы. Сначала это могло показаться лишь хмельным бредом, но вышло так, что профессор решил пуститься во все тяжкие.

Признав благородными устремления Ричи, который решил бороться с религиозными войнами, профессор, хоть и был далёк от религии, попросил Эда похлопотать за него. Тальвирелла с улыбкой встретила просьбу своего старого друга, и уже на следующий день порывистый профессор Моргимерт стал полноправным членом «Белого Братства», принеся клятву верности.

– Да уж, – вставил своё слово Эд. – Кажется время, проведённое в компании Домиана, не прошло для профессора даром.

– Это точно! – усмехнулась Синта. – Домиан кого хочешь растлит, развратник…

В глазах ведьмы промелькнула грусть. Ей искренне не хватало весёлого и заводного друга, отношения с которым являли собой нечто большее, чем банальная любовная связь. И всё же образ Корнира Морниса тоже никак не шёл у неё из головы.

– Кстати, как твоё путешествие? – внезапно серьёзным тоном поинтересовался у ведьмы Эд.

– Да вот, как раз ждала, когда вы насмеётесь, – кивнула Синта. – Дело в том, что я нашла Симунда…

– Нашла Симунда?! – воскликнула Лина, к которой тут же, во всех подробностях, вернулись образы, что привиделись этой ночью.

– Ага, – улыбнулась Синта. – Признаться, пришлось повозиться. Те, на кого я вышла, никак не хотели посылать за ним.

– А на кого ты вышла? – удивилась Лина.

– На тех, что сохранили свои короны, – пояснила Синта. – Сейчас расскажу, что к чему…

Ведьма перевела дух, а остальные, с подобающим случаю вниманием, приготовились слушать.

– Короче, Арин, что приходится тебе дедом… – Синта устремила на Лину многозначительный взгляд. – Он действительно не мог смириться с тем, что пути в Низший мир – наш с вами мир, безвозвратно утрачены…

Арин продолжил свои искания, и вот в уделе одного из Демиургов, по имени Ки-Ву, он обнаружил пьедестал и корону с синим кристаллом, что лежала подле него. А рядом были найдены ещё одиннадцать подобных кристаллов.

Вместе с волшебником Элфиром, Арин сумел разобраться, что к чему. Он принёс в этот удел Низший мир, к созданию которого имел непосредственное отношение, и, используя пьедестал, настроил всё так, чтобы с помощью той короны можно было проникать в миры Этаринта. Правда, делать это можно было лишь эфемерно, но это было лучше, чем ничего.

Вышло так, что Арин не сумел сохранить свою тайну – его выследил один из старых товарищей по имени Гродд, что особенно ревностно относился к его успехам.