Синтез

Большая компания разбилась на группки, и в какой-то момент Маргарита осталась совсем одна. Она почувствовала себя неуютно и не знала, что делать. Но тут ей на помощь пришла Сара, именинница. Это была довольно-таки симпатичная девушка, невысокая и немного полноватая, что очень ей шло и придавало больше привлекательности. Смуглая, с выразительными карими глазами и строгим выражением лица, она производила впечатление серьезного человека и контрастировала, как отметила Рита, со своей легкомысленной подругой, Сандрой. Она сразу очень понравилась Рите, и, быстро найдя общий язык, они разговорились. Рита узнала, что Саре исполнилось сегодня двадцать три года, что училась она в одном институте с Риком, Ренатом и Сандрой. Что почти большинство здесь присутствующих, за исключением двух-трех человек, это её бывшие одногруппники, что работает она ассистентом менеджера по продажам в одной нефтеперерабатывающей компании, что её молодой человек вместе с другом повели своего товарища, который немного перебрал, домой.

– А вот и они, вернулись, – обрадовалась Сара, – ну, как, довели? Он совсем плохой? Завтра на работу, а он…

– Золотое правило, которое, гораздо практичнее, чем суеверие относительно того, что справлять день рождение заранее плохая примета, – это ни в коем случае не справлять его перед рабочим днем, – одновременно весело и серьезно прозвучал ответ. Голос, низкий и немного грубоватый, но в тоже время звучащий, как должен звучать голос настоящего мужчины, то есть уверенно и четко, как представляла Маргарита, принадлежал молодому человеку, подошедшему сзади и представшего перед ней с Сарой.

– Знакомься, Маргарита. Курсант… – начала Сара, – ой, всё не могу привыкнуть к тому, что ты уже этот. Кто там? Лейтенант? Я не разбираюсь в званиях и никак не могу их запомнить.

– Так точно, лейтенант Валдис Райнис! – отрапортовал лейтенант.

– Кальман, – представила Сара другого подошедшего молодого человека.

– Маргарита, – сама представилась Рита.

– Какая потрясающе красивая девушка, а ты её скрывала, Сара! – воскликнул Валдис.

– Мог бы подождать, пока я отойду и выдать комплемент, – возмутилась Сара.

– Прости, не смог сдержаться. Это второй комплемент, поэтому, снова прости.

– Спасает тебя лишь то, что всё что мог, мне ты уже высказал, – улыбаясь, и с укором сказала Сара. – Мы только познакомились.

– Дорогая, несмотря на то, что я согласен с Валдисом, я промолчу, поскольку ты дороже мне всех на свете. И это, несмотря на то, что только что ты напомнила Валдису в моём присутствии о ваших с ним отношениях, пусть это и было в детстве! – весело сказал молодой человек, подошедший вместе с Райнисом. Рита его не сразу заметила.

– Прости, дорогой, больше не буду! – нежно проворковала Сара и поцеловала Кальмана в щечку.

– Милые бранятся, только тешатся, – прокомментировал Валдис и продолжил, обращаясь к Рите: – Так вы с Ренатом? – В его голосе звучало разочарование.

– Мы в театр ходили, – уклончиво ответила Маргарита.

– Она новенькая, – засмеялась Сара.

– Рит, а ты знаешь, как нас с Сарой называли на первом курсе? – Вдруг откуда-то вынырнула Сандра, она успела уже помириться с Сарой. – «СаСа». Мы ходили всё время вместе, и чтоб не заморачиваться, все так и говорили. «Ты не видел СаСа?» – прикольно! – Сандра засмеялась. – Привет, Валдис! Привет, Кальман!

Валдис произвел на Маргариту должное впечатление, как и подобает молодому офицеру в самом начале армейской карьеры. Но, не более! Ренат тем временем сухо поздоровался с Валдисом:

– Как наш щит? Порядок в войсках? Ты какими судьбами? Давно тебя не видел.

– Я на западе служу. Такое распределение. Первый отпуск… кончается.

– Далеко на западе?

– Тысяча километров.

– Ого! Вы там пустыню охраняете что ли?

– Что ты пристал, Ренат? – вмешалась Сара.

– Это учебная часть. После переведут.

– Учебная опять. А в училище вас не учили? Переведут дальше на запад?..

– Всё зависит от того, какое будет назначение. Должны направить сюда, насколько мне известно. – Валдис не знал, каким образом тут можно было отшучиваться, поэтому просто отвечал.

Как потом Маргарита узнала, Валдис Райнис учился с Сарой в одном классе в школе, причем одно время она была его девушкой. После он поступил в военное училище и связь с ним пропала. Пару лет о нём ничего не было слышно, пока Сара случайно не встретила его на улице. Тогда у неё была, что называется, сформирована институтская компания, хозяйкой которой она себя видела, и она пригласила его, и заодно ещё двоих бывших одноклассников на одну из вечеринок. Тогда-то Валдис вместе с их общими одноклассниками прочно вошёл в круг. После окончания училища он ни с кем не виделся целый год, и вот приехал в отпуск.

Кто-то из группы, видимо, ведущей какой-то свой спор, позвал Рената, и он удалился, увлекая с собой Сандру с Риком. Одновременно с этим увели в соседнюю группку и Сару с Кальманом. Как именинница, Сара была востребована больше всех. Маргарита осталась с Валдисом один на один. Несмотря на то, что в двух шагах весело шумели её новые приятели, она ощутила жуткое смущение. Валдис смотрел на неё в упор своими пронзительными, излучающими блеск, глазами.

– А как вы познакомились с Ренатом? – спросил он, – прошу прощения, если вопрос не очень скромный.

– Ничего страшного, – ответила Рита, – нас Сандра познакомила.

– Так. А как вы познакомились с Сандрой? – продолжил допрос Валдис.

– Совершенно случайно. Я спросила у неё дорогу, и мы разговорились. А что?

– То есть, вы никого из этой компании раньше не знали? – не унимался Валдис, расстреливая Риту веселыми искорками своих глаз.

– Я гость, так это у вас называется, насколько я понимаю. – Маргарита решила поставить все точки над и.

– Серьезно? Интересно… – загадочно произнес Валдис. – Разрешите задать мне один, действительно, нескромный вопрос? – начал он.

– Разрешаю, – улыбнулась Рита.

– Вы с Ренатом просто ходили в театр или… не просто? Поскольку мне хотелось бы показаться вам человеком тактичным и не задавать ненужных вопросов, ответом на этот вопрос я бы все сразу выяснил и больше вас не беспокоил, возможно. – Валдис улыбнулся. – Так вот, как я понял, знакомы вы недавно, то есть, практически, не знакомы. Значит, в театр вы ходили просто так, а значит, никаких, упаси боже, обязательств у вас нет. Правильно? Вот видите, чтобы вас не беспокоить по пустякам, я сам ответил на свой вопрос.

– Замечательная логика, – засмеялась Рита.

– Дело в том, что через два дня у меня заканчивается отпуск и вернусь я сюда не раньше, чем через месяц. Во всяком случае, я так надеюсь. Не скрою, вы мне очень понравились. – Валдис хитро улыбнулся и тут же добавил: – Снова, простите, но я повторюсь, у меня мало времени, поэтому лучше сразу обозначить свою позицию.

– Мы знакомы всего пять минут, – весело возразила Маргарита.

– Разве этого недостаточно, для того чтобы понять то, на сколько человек тебе симпатичен?

– Согласна, в принципе.

– А разве вам я не понравился? – наигранно возмущенно спросил Валдис.

– Понравились, понравились, – в тон отвечала Рита.

– Поэтому! Я хотел бы предложить вам как-нибудь встретится со мной. Даже так: вы не возражаете, если я назначу вам свидание? – Валдис говорил достаточно громко, но не настолько, чтоб кто-то ещё мог их услышать. – Например, завтра вечером.

Маргарита смеялась, но была сражена уверенностью Валдиса.

– Я подумаю, – ответила она.

– Хорошо. Законное желание. Как я смогу вас найти? Остался один день.

– Рита! – подбежала Сандра и, схватив Риту за руку, увлекла за собой.

Больше Рите с Валдисом не удалось остаться наедине. Веселье продолжалось ещё какое-то время, но, поскольку, большинство ждала завтра работа, то решено было разойтись по домам. Ренат, на правах сегодняшнего кавалера, потребовал вернуть ему Маргариту. Он старался шутить, хоть и был не на шутку огорчен притязаниями Валдиса, которые он смог распознать, глядя на них со стороны. Тем не менее, Валдис уступил ему право проводить Риту до дома, что тот и выполнил, всю дорогу пытаясь выведать у Риты, о чём они беседовали, не забывая всеми способами произвести на неё впечатление мужчины, предпочитать которому кого бы то ни было просто глупо. Маргарита же только отшучивалась и, оказавшись у входа в отель, от души поблагодарила Рената за чудесно проведенный вечер и скрылась за дверью, оставив его в раздумье о нелегкой конкурентной борьбе мужчин за право обладания женщиной.

Поднимаясь к себе в номер, Маргарита пыталась проанализировать все чувства и эмоции, переполнявшие её, уделив особое внимание интересу, который проявляют к ней мужчины, что, впрочем, не было для неё чем-то из ряда вон выходящим – она всегда пользовалась успехом у сильного пола. Волновало её вот что. За всё время, начиная с того момента, как она вышла из номера и направилась в театр, она ловила на себе взгляды прохожих или тех, с кем общалась и не могла отделаться от ощущения, что на неё смотрит кто-то, кого она не видит, причем постоянно. Особенно остро она почувствовала это сейчас, оставшись одна. И почувствовала это, потому что лишилась этого ощущения.

«За пределами отеля за мной кто-то следит», – вдруг решила она и испугалась.

На следующий день, прямо с утра она решила поделиться этими наблюдениями с Сандрой. «Больше все равно не с кем, – подумала она, и тут же пред её глазами возник образ Валдиса, представлявшийся ей как некий символ настоящего мужчины, защитника, – не стоит торопиться, я его совсем не знаю. Ну, не Ренату же рассказывать». Оба рыцаря, как Маргарита назвала их про себя, предложили ей встречу сегодня вечером, и двум она пообещала подумать. «А может Сара? – вспомнила она, подумав, что та вызвала у неё больше доверия, нежели Сандра, – но как её найти? Только через Сандру. А что, если мне только кажется, и я буду выглядеть полной дурой. Этого бы мне не хотелось… Максим!»

Маргарите показалось забавным, что единственный человек, который мог бы её понять, не удивляясь ни одному самому безумному предположению, это был её соотечественник, тот, с которым она, собственно, и оказалась в этом Городе, пришел ей на ум в самую последнюю очередь. Хотя, за те уже почти четыре дня, проведенные здесь, ее новые знакомые были гораздо ближе ей, чем он. Тут же Рита усомнилась в реальной поддержке Максима, вспомнив, в каком виде она встретила его в театре, и что за этим последовало. Тем не менее, она пошла к нему, благо он жил в номере напротив. Максима не было. Маргарита решила не выходить из отеля, равно как и не встречаться ни с одним из кавалеров, позвавших её на свидание. «Думаю, так будет лучше. Не так быстро», – решила она. Будучи полностью погружённой в свои мысли, она, гуляя по коридору, встретила Варвару Ильиничну, служащую отеля. Старушка пригласила Риту к себе в коморку на чай и так увлекла её рассказами о себе и о городе, что Маргарита не заметила, как пролетел день и наступил поздний вечер.

– Мне кажется, ты хотела, чтобы так получилось, – хитро заметила Варвара Кузьминична, когда Рита посмотрела на часы и была поражена текущему времени. Часы показывали половину одиннадцатого вечера.

– Да, действительно, – замешкавшись, подтвердила Рита, с благодарностью глядя на милую бабушку.

Попрощавшись, Рита направилась наверх. Несколько раз она стучала в дверь Максиму, но безрезультатно.

– 4 –

Он проснулся от горячего ощущения того, что его кто-то толкнул, причём, откуда-то изнутри его самого. Всё его тело было покрыто потом, который, впитавшись в одежду, создавал неприятное ощущение зябкости. Мёртвая тишина. Только стук сердца. На миг ему показалось, что если он пошевелится, сместившись со своего места, то обязательно провалится в пустоту. Не было ни стен, ни пола, ни потолка, не было ничего. Только эта молчаливая и страшная пустота. Пустота вокруг него и пустота в нём самом.

– Проснулся?

– Чёрт! – прохрипел Максим от неожиданности. – Это я где?

– Ну а где ты мечтал оказаться? – ответил вопросом мужской неторопливый, низкий и немного хрипловатый голос, который, как показалось Максиму, он уже где-то слышал. Это не был кто-то из его знакомых по путешествиям в глубинах его разума, таких как Моррисон или, даже, Брат, которого он встречал уже в Городе. Но точно, он где-то уже слышал этот голос.

Максим сел на кровати, оказавшейся широкой скамьей. Протерев глаза и осмотревшись, он обнаружил, что скамья, прибитая к стене по всему периметру трех стен маленького квадратного помещения, это единственное, что здесь было, кроме двери в четвертой. С потолка свисал маленький фонарь, свет от которого был настолько слаб, что не позволял разглядеть черты собеседника, сидевшего напротив.

– Обезьянник, – не без огорчения заключил Максим, мгновенно вспомнив события прошедшего понедельника.

– Браво! Накуролесил? Чего намутил, кроме того, что нарезался? – поинтересовался незнакомец.

– Кажется, я что-то сломал в каком-то кабаке. – Максим закашлялся, схватившись за голову.

– На, держи, поможет. – Незнакомец кинул Максиму довольно-таки объёмную фляжку, открыв которую, тот почувствовал нежный аромат виски. – Очень кстати.

Сделав глоток, он спросил:

– А вы какими судьбами?

– Оставь, тебе нужнее, – сказал незнакомец, заметив, как Максим решил вернуть ему флягу. – Я тут просто так. Тебя как зовут?

– Максим. Что значит просто так?

– Меня Леонардо, можешь, просто, Лео. У меня документов не было, вот они решили помочь мне установить мою личность.

– И давно вы здесь?

– С вечера, ровно двенадцать часов здесь парюсь. Сейчас семь утра, если тебе интересно.

– Не очень, если честно, – устало ответил Максим, ещё раз приложившись к фляге, ощущая, как тепло разносится по его телу. – А тут имеют право так делать? Отсутствие документов является основанием для ареста?

– Ну, это не арест, а задержание. Если твое лицо похоже на лицо преступника, находящегося в розыске, могут задержать по подозрению и всё проверить.

– Что же они никак не могут выяснить вашу личность?

– Да на хрен им это не сдалось.

– Что-то я очень туго соображаю.

– Они меня прекрасно знают.

– А зачем?..

– Они думают, что такими щенячьими прогонами они меня на «стрём» сажают. Всё тужатся показать, кто в Городе хозяин. Каждая мелкая тварь, наделенная формальной, самой ничтожной властью испытывает нескончаемое удовлетворение от её демонстрации.

– А кто в доме хозяин? – поинтересовался Максим, с трудом понимая, о чём идет речь.

– Хозяин, – повторил за ним Леонардо. – Это вопрос вечный и неопределенный. В любом случае, не эти шавки. Гунько, твою мать. Я и не знал, кто ты такой.

– Гунько? – удивился Максим, вспомнив усищи Буденного на строгом лице начальника полиции.

– Ты его знаешь, что ль?

– Да не очень, он меня как-то допрашивал…

– Ты чего, на рецидиве? – недоверчиво спросил Лео.

– Да нет, – отмахиваясь, сказал Максим, – он со мной что-то типа собеседования проводил. Короче, я гость.

– Ё-моё, реально? Никогда не видел. Ну и как?

– Да ничего особенного, а вы… – Максим начал догадываться с кем он попал в одну камеру, и ему стало не по себе с одной стороны, и до смерти любопытно с другой. – Вы, надо полагать, здешний Аль Капоне?

– Что? – не понял Лео.

– Карлеоне, крестный отец. Подпольный бизнесмен?

– Как пожелаешь, – Леонардо ухмыльнулся, – я просто живу так, как хочу, а хочу я не зависеть ни от кого.

– А вы не боитесь? – осторожно спросил Максим.

– Ты думаешь, им есть, что мне предъявить? Я же сказал, они так тешат себя. Конечно, если честно, чалиться тут большого удовольствия мне не доставляет. Но я где хочу, когда хочу, как хочу и что хочу, то и делаю. А эти уже достали. – Он тихо рассмеялся. – Четвертый раз за год. По-любому докопаются, если засвечусь где-нибудь. Сейчас к документам присосались, уроды. Думаю, долго не продержусь, на них самих в суд подам. Но, боюсь, они только этого и ждут. Эх, навестил дочь.

– В смысле? – спросил Максим.

– Да дочь моя без меня живет, с бабкой. Тёщей. Вот я и решил её навестить сегодня, то есть вчера. – Немного помолчав, он снова рассмеялся и добавил: – А теща её прячет от меня, ведьма.

Тут Максим вспомнил, где он слышал этот голос. Это был тот самый злодей, изверг и так далее, зять цыганки, что его выходила, отец Лалы. «О как! Бывают же совпадения», – подумал он и его любопытство возросло. Ему во что бы то ни стало, захотелось узнать всю историю.

– А почему прячет?

– Боится меня. Я ж изверг. – Он снова засмеялся уже громче.

– И это правда?

– Абсолютная! – серьезно произнес Леонардо. – Иначе, я был бы таким же ничтожеством, как вся эта шваль, именующая себя гражданами, лишённая даже элементарного понятия о самоуважении. Ведь никто из них даже не задумываются о тот, что он должен быть хозяином. Хозяином своей жизни! Свободным человеком! А не прыгать, как все эти мартышки, в смысле, граждане нашего справедливого Города. Ты хозяин, ты берешь, что хочешь, используешь это общество, пока оно само не загрызло тебя в этом паскудном Городе… – Леонардо осёкся. – Извини, что-то я вдруг разошёлся на пустом месте. – Он рассмеялся.

– Ничего, мне очень даже любопытно, вернее, интересно… простите. Я же тут ничего не знаю, так что, любое… Ладно. Так о чём вы говорили?

Леонардо пристально посмотрел на Максима, улыбнулся и продолжил:

– А в мире так называемых людей, юноша, можно жить только на вершине. Там власть! И там, на вершине, у этой самой власти пригрелась толпа присосков, родственники, друзья и прочие прихлебатели, все те, кто «имеет» всех вас – свободных граждан Города! Всё богатства в их руках. Всё у них! Они создают производственные компании, торговые фирмы, всевозможные корпорации, правительства, полицию, войска, суды. Они придумывают законы, оберегающие их и их богатства. Оберегающие в первую очередь от тех, кто эти богатства создает. Они – хозяева жизни! Все остальные, этот, так сказать, народ, основная масса общества, всего лишь инструментальный набор для их благополучного существования на вершине этого общества. Как туда попасть, на вершину?

– Как? – спросил Максим, невольно испытав азарт.

– Элементарно! Нужно быть сильным! Но не просто сильным, нужно быть сильным негодяем, подонком, тварью, мразью, сволочью! Нужно лишиться всех существующих принципов и самых элементарных понятий о чести, совести и прочих атрибутах порядочности. Что за слово? Порядочность! На кой чёрт она сдалась? Какой от неё прок в этом мире? Иметь нужно то, что приносит пользу. И быть нужно тем, кто может приумножить пользу, разумеется, свою, личную. Нужно стать кучкой дерьма. И тогда все двери в хорошую жизнь будут тебе открыты!

– То есть, – я сокращу изложенный вами путь, – для того чтобы обрести свободу, нужно стать кучкой дерьма?

– Нет, что ты. Это только для того, чтобы открылись дверь. Для того чтобы стать свободным, нужно из кучки превратиться в огромную кучу самого отборного дерьма. Когда я вижу в телевизоре какого-нибудь политика или бизнесмена я чувствую, как начинает вонять. Самый лучший способ оказаться на вершине – это родиться там. Мечтой простого человека является то, что для них, рожденных на Олимпе, есть предмет пользования, само собой разумеющийся, в любом количестве и на любой вкус. Ведь рожденные там с самого детства обладают тем, что простому человеку кажется неосуществимой мечтой. Они начинают свою жизнь с того, к чему обычный человек надеется подойти к концу своей. Вот решил мальчуган стать архитектором и строить дома, и сказал об этом папе с мамой. Папа с мамой обрадовались, но предупредили, что обучение стоит денег, которых у них сейчас нет, но они будут стараться, и, может, скопят необходимую сумму. И вот они работают, не покладая рук, без выходных, днем и ночью, отказывают себе во всем, гробят здоровье ради сына. А он уже не маленький, он понимает, какой ценой достается первый шаг к осуществлению его мечты, и сердце его обливается кровью. Он может попросить родителей не трудиться столь упорно, но тогда о мечте можно забыть. А может кто-то из родителей, скажем, отец, не выдерживает и умирает. Тогда ему приходится бросить школу и идти работать. Но мечта остается! Он уже кое-как заканчивает школу. Они с матерью живут впроголодь, всё ради того, чтобы он стал архитектором. Через несколько лет им удается собрать нужную сумму, но цена обучения возрастает, приходится снова откладывать. Наконец он поступает в институт. Но как учиться? Ведь на что-то нужно жить и кормить мать, которая уже не в состоянии работать? А её здоровье подорвано и, если что, денег на лечение не хватит. И вот он учится, чудом успевая подрабатывать. Но вот, мать кладут в больницу, и ему приходится бросить учебу и работать больше, чтоб оплатить лечение. Мать чувствует вину перед сыном, который ни семьей никак не обзаведется, ни учебу не закончит. Она решает умереть. И умирает. А он понимает, что явился причиной её смерти. Сомкнув зубы и сжав кулаки, он всё же оканчивает институт и получает диплом архитектора. Но как найти работу? Лет ему уже много, а опыта работы архитектором нет. И вот он долго ищет себе место, перебиваясь случайными заработками, не смея отказываться от своей мечты. И, о чудо! Ему предложили место. Он рад, он счастлив, он добился того, о чём мечтал в детстве! Но где его семья, которая могла бы поддержать его? – Он не смог завести её, идя к цели. Где друзья, которые могли бы порадоваться вместе с ним? – У него не было времени на них. Где родители, которые могли бы гордиться им? – Они не дожили, отдав все силы ради его мечты. Да и сам он истратил столько сил и здоровья, что времени на реализацию своей мечты у него почти не осталось. Он счастлив? Стоили все жертвы такого финала? А вот, нет никаких великих целей, хочется иметь лишь собственное жилье, квартиру. Что для этого нужно? Опять деньги! Зарплата рабочего где-то тридцать рублей…

– Хорошо, для рабочего, – наконец вставил слово Максим.

– Думаешь, это хорошо? Квартира стоит двадцать тысяч. Средненькая. Это деньги, которые придется копить ему, учитывая траты на семью, или отдавать, если это кредит, всю жизнь. То есть, всю жизнь придется жить ради того, где жить. И это не крайность – далеко не крайность. Если есть хоть один подобный случай, следует усомниться в целесообразности такого социального развития. А это наш Город! А вот тебе детки, рожденные на вершине. У них есть сразу всё! Квартиры, возможности… но они ничего не хотят! Им ничего не интересно. Ничего нового, никакого движения, в лучшем случае продолжить плавное течение по вырытому до них руслу. – Леонардо выдержал паузу. – Больше всего меня тошнит от этих ублюдков. Они ведут себя как собственники всего мира и потомственные рабовладельцы, совершенно серьезно уверенные в том, что так оно и есть, и так должно быть всегда. Что все жизненные блага принадлежат им, несмотря на то, что к приобретению всех этих благ они не приложили никаких усилий. Хотя, нет. Больше всего меня тошнит от присосков, готовых лизать задницу всем и вся, любому выкидышу олигархии или власти, лишь бы как-то продвинуться вверх по социальной лестнице. Ведь те самые выкидыши не могут справиться с тем, что наследуют от родителей. И это естественное явление. Родиться на вершине лучше всего для здоровья, но хуже для будущего и будущих поколений. Имея с рождения все блага, не будешь знать им реальную цену, а потому не сможешь грамотно ими распоряжаться, хранить и приумножать. Поэтому с самого начала жизни эти твари окружены той самой толпой присосков, стремящихся урвать куски этих благ, или вообще отнять их и поделить между собой. Поэтому, я думаю, что считать общество сильным можно только на этапе формирования и сразу после рождения, поскольку создают его козырные личности, сильные и бескомпромиссные, подминая под себя все и всех. И плевать они хотели на толпу, на этих слабых людишек, эту массу. Мало иметь цель и идти к ней любыми способами, нужно ещё и побеждать. Борьба за выживание не терпит соплей. Ты либо владелец, либо раб.

– Угу, волк или овца, – рассеянно добавил Максим.

– Или так. Хотя тех, что на вершине, волками бы я не назвал. Во всяком случае, далеко не всех. По большей части там одни свиньи. И чем дальше от создания существующего общества, тем их там больше. Но таков закон природы. Ты либо над законом, либо под.

– А вы, надо полагать, вне закона? – спросил Максим.

– Я не хочу иметь ничего общего ни с этими скотами, ни с этим рабским стадом. Я хочу быть свободным. Ведь, даже находясь на вершине, и имея возможность быть таковым, нужно обладать недюжинной силой, чтобы воспользоваться этой возможностью. Богатства делают человека независимым до определенной степени. В какой-то момент происходит смена ролей и человек становится рабом своего имущества. Он должен тратить на него все свои силы. А он не может или не хочет. Тут-то ему нужна помощь, и он уже перестает обладать всей полнотой власти.