Баллады, сказки, мифы, сны. Мифомистика 21 века

Баллады, сказки, мифы, сны

Мифомистика 21 века

Любовь Сушко

© Любовь Сушко, 2023

ISBN 978-5-0060-0626-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мы встретимся снова

Мы встретимся снова, пускай проплывают столетья,И в жизни иной я узнаю тебя и приму.И снова в объятьях твоих я проснусь на рассвете,Средь тысячи лиц я увижу тебя и пойму..Условности мира, его миражи, расстоянья —Пустая забава, мы все одолеем вдвоем.Сияние радуги после дождя и признанье,На мокрых ладонях мы ежика в лес отнесем.Ты помнишь, как он оказался, на нашей дороге.Испуганный зверь о пощаде устало просил.И кот зашипел в тишине – и гроза на пороге.Он бегал по дому, о, как он тебя рассмешил.Все врезалось в память – и гром, и испуганный ежик,И наше свиданье совпало с внезапной грозой.Но мир был прекрасен: и тихо закончился дождик,И радуги чудо. И так мы стояли с тобой.В сиянии сказки летело усталое время,Оно равнодушно взирало на счастье и боль.Внезапно приходит любовь, если даже не верю,Высокий мужчина мне послан судьбой и грозой.И только любовь нам подарит покой и бессмертье,А страсть отшумит и утихнет как эта гроза.Мы встретимся снова, пускай пролетают столетья,И в вечности, милый, мы будем встречаться всегда.

В плену у чародея

Любимейшему Д. Фаулзу «Волхв»

Лихо построен сюжет, и страстей не унять,Хочется знать, что в финале готовит нам он.И ощущаю прозренье опять и опять.Странная песня любви позабытых времен.Странная дева во тьме – проступают черты.Узнана всеми, но тайну до срока хранит.Дивный художник – в экстазе судьбы и мечты.Нас он тревожит, и в пропасть сознанья манит.И безрассудно шагну в эту бездну с моста,И не задумаюсь даже о той высоте.Странная дева, чужая, иная, не та.Снова мелькает, подобна летящей звезде.Что в ней найду я, и что мне еще передать,В дикую бурю все выше поднимется птица,И упадет, но научится дерзко летать.Скажут потом, что она не боялась разбиться.Впрочем, какое ей дело, что скажут потом,На маскараде веселом, меняются лица.Вот ты с поэтом танцуешь, а это с шутом,Надо подняться над бездной, и можно разбиться.Жизнь безрассудна, и даже жестока порой,Только стремимся к финалу, и снова гадаем,С кем он останется, этот беспечный герой,Кто его бросит, кому он улыбку подарит.Что нам до них, только знаю, что мне не заснуть,Вот и дошла я легко до последней страницы.Вот и сумела в ту бездну опять заглянуть.Вот и окончен роман, отчего мне не спится?

Три пряхи

Три девы прекрасных над миром парили вдали.Искали напрасно и счастья они и любви.В истерзанном мире так трудно, так страшно найти,И пряхи устали, и сбились те девы с пути.И нити судьбы человека отдали ему.А сами в печали, забывшись, ушли в эту тьму.И что ему делать с судьбою не знает с тех пор,То бесится с жиру, то снова стреляет в упор.То пишет доносы, то лучшие строки поэм.О, Демон измены, измаялся бедный совсем.И понял, что он не способен без них обойтись,И видит, что надо вернуть и прощенья просить.Поди же туда, а куда? И не ясно ему.Как больно и страшно решать это все самому.Три девы прекрасных следят за ним снова в тиши.О, только б не продал души своей он за гроши..О, только б остался собой, не транжиря дары,Но слаб человек, и не знает он правил игры.И нити судьбы выпускает небрежно из рук,Ошибки свершает, страдает от диких разлук.И снова в пустыне любовь он желает найти.Измаялся бедный и сбился внезапно с пути.Но девы обиды не могут простить и забыть.И все завершилось, и рвется в отчаянье нить.И кто-то завяжет вдруг узел опять на судьбе,Грядет испытанье, и быть пустоте и беде.А пряхи все ждут, и витают в небесной дали.Как хочется Веры, Надежды и Пылкой Любви..

Дом на берегу моря. Гений

В доме не было окон,а двери так плотно закрыты,Что какие-то птицыразбились просясь на постой,Никого не впускал в этот мир,о, чудак деловитыйА меня вдруг окликнулс порога так странно: – Постой.И ему подчинилась,сама я себе подивилась.Ведь никто в этом мирене смог бы меня укротить.И морская волна возле ногобреченно забилась.И меня он позвал,чтобы чаем в саду угостить.А потом он роман свойчитал и в порыве экстазаТо взлетал к облакам,то валился на землю, шутя,Что там было – не помню.Тонуло и слово, и фразаВ этой водной пучине.Кто был он? Старик и дитя.Впрочем, это со всемимужами однажды случится,И затворники сноваврезаются горестно в мир.И закат там алел, и кружиласьрастерянно птица.И какая-то теньвсе витала спокойно над ним.Что там было еще?Ничего из того, что смущалоИ тревожило нервыусталых и желтых писак.Только птица вдалиобреченно и дико кричала.Он смотрел в эту даль,и я видела, как он устал.Дар общения нам,как богатство и слава дается.Мы бежим от него и в писаниискрыться вольны.Только призрак прекрасныйнад гением снова смеется,– Кто она? – я спросила,– Душа убиенной жены.– Как могли вы? – Я мог, —повторил он, как горное эхоИ расплакался вдруг,как ребенок, почуяв беду,И я к морю бежала,и помнила снова про это.Ночь прекрасной была,но я знала – к нему не приду.И сидел он один, и в саду,где усталые птицыВсе взирали угрюмо,хранили покой свысока,Будет долго потом мне старикэтот призрачный сниться,И свечу погасилапрекрасная в кольцах рука.– Навести его, детка, —она, наклонившись, сказала, —– Я сама умерла, он невинен,он просто Старик.И погасши давно,та звезда мне во мраке мигала,И забылся опять, он в романахпрекрасных своих.

Какая чудесная осень. Заповедный лес

В лесу заповедном, как листья, кружатсяУсталые души, и мысли о вечномВ такой тишине и покое родятся.И новые сказки приносит нам ветер.И снова с драконом вернется принцесса.И будет Яга ему раны лечить.О вечные сны заповедного леса,Как листья все будут над нами кружить.И рядом ворчит растревоженный Леший,А ветер – проказник затих и заснул.В тревожной тиши заповедного лесаВдруг огненный змей чешуею блеснул.И волк выбегает, умаялся Серый,С царевичем снова случилась беда,В лесу заповедном Кикимора пелаО том, кто уже не придет никогда.И снова Баюн выбирался из мрака,Куда его дерзко загнал старый черт.А это что там? Да затеяли драку,Омутник и Банник, и солнце печет,Как будто бы лето обратно вернулось.Но листья кружат в заповедном лесу.И нам Берегиня в тиши улыбнулась,И снова русалки покой принесут.И Велес на камень у дуба садится,И вечность пред этой лесной тишиной.И новая сказка в тумане родится.И радуги прелесть, и дивный покой.Смотрю в глубину твоих глаз и не верю.Что так все прекрасно в осеннем лесу.И дивные духи и дикие звериВ беде нам помогут, от скуки спасут.На свитках записаны эти преданья.И Мокошь не даст нам солгать о былом.В лесу заповедном пора увяданья,И ветер проснулся, и тихо кругом.

Сон о чайке и художнике

На морском берегу сновачайка тревожно кричала.Только грустный художникпортрет рисовал на песке.И хотелось в тот миг все забытьи начать все сначала.Набегала волна,и душа к небесам улетела.Мне казалось, что яв этом мире печальном тонула,Зарывалась в песоки хотела от счастья бежать.Только белая птицак воде так внезапно прильнула,И на миг замерла,и в простор улетела опять.– Это жизнь и судьба, —я услышала странные речи.Да и знала сама, что от этойстихии шальнойНадо в небо лететь,и расправить усталые плечи.И о прошлом забыть,если дивный художник со мной.Только море шипити поет, и взвиваются чайки.Мы случайно сюдадобрели и остались одни.На морском берегу,вдруг старик и темно и отчаянноСнова просит: – Верни его,слышишь, очнись и верни.– Но кого мне вернуть?Я не знаю… -Ты знаешь, конечно, —Он упрямо твердит,и так смотрит мне в душу опять,– Там темно и уныло.И лишь улыбнется небрежно.– Я мертва и забыта. – Мой ангел,не спорь же как знать.Только чайка кричитвдохновенно и как-то тревожно,И сбежавшая к морю,в просторе металась душа.– Но вернись же в свой мир.Говорю ему я: – Невозможно.И валюсь на песок,все труднее мне жить и дышать.И раскинулась где-тобескрайнее черное небо.Но на этом простореодна загорелась звезда.Растворился Старик,я не знаю, он был или не был.Но страданья и страсти,врывались они и сюда.Что за рокот такой,это море вскипало внезапно.Посейдон бушевал,но бежать от него не могла.И сияла звезда,и в каком-то порыве азартаОбнимала мужчину,и такою счастливой была.

Любимая тень оживает.. Сны золотого века

И снова граф в старинном зеркале возник.

И тихо улыбнулся на прощанье,

Увлек туда, и снова этот лик

Приснится мне, окутанный печалью…

И тихо стоял у могилы любимой женыВысокий старик, и не верил, что это случилось.– А помнишь, мой ангел, тот бал, были мы влюблены.Она не ответит, листва только тихо кружилась.Не помнила, нет. И пространство иное опятьЕе обнимало, и в холоде тихой аллеиГрафиня привыкла смеяться, встречаться, порхатьИ даже теперь ни о чем она там не жалеет.Тогда почему, ты ее не оставил одну,С любовником юным, и князем во мрак увлеченным.Молча старый граф, только слушал еще тишинуИ музыку бала, тогда он казался влюбленнымВ другую, да только женился поспешно на ней,Она согласилась, она так легко соглашалась,И быстро расстался он с девушкой верной своей,А что оставалось? Одна только горесть осталась.Она умерла от чахотки в том странном году.Помолвка закончилось вдруг неожиданно скоро,И к этой могиле все ноги его не ведут.Зато от графини уйдет он не скоро, и ворохОпавшей листвы убирает он молча с плитыИ хочет в черты ее снова и снова вглядеться.– Что стало с тобой, и зачем нас оставила ты,Смеется беспечно, и странно колотится сердце.И надо привыкнуть, что все были с нею милы,И многие были близки, и она не скрывала.Он страшно сердился, ее ревновал до поры,А после устал, и смотрел, как она флиртовала.– А что мне поделать, ведь я ее просто люблю,Ответил он снова, графиня стоит, как живая,С ним рядом, а я только в зеркало это смотрюИ век золотой, и их жизни опять проживаю.По темной аллее куда-то уходит старик.Он так одинок, как никто никогда не бывает.И бабушки юной прекрасный и ветреный ликЛиства золотая к рассвету опять засыпает.

Сага о Черном Драконе

Черный дракон моих страхов и тайных страстей,Ну почему ты сегодня кружишься во мраке.Вечером этим к себе не ждала я гостей.Птицы тревожно кричат, и завыли собаки..Вот он создатель иллюзий невиданных стран.В мире фантазий его Василиса живет.Черный дракон, мы с тобою напишем роман,Дивную повесть о том, как художник придет,А не герой, чтобы убить тебя, ставши тобой.И породивший печаль, он не нужен нам, знаю.Ведь отвечать предстоит за пролитую кровь.Наши жрецы нам такого вовек не прощают.Странная сказка о дивных и темных мирахБудет дописана нами, мой черный дракон.Только к финалу в душе одолею я страх.И зажигаются звезды, и странно знакомМне этот мир, где крылатые змеи парят.И озверело их ищут во мраке герои.Черный дракон, так печален пронзительный взглядТолько роман о гармонии пишем с тобою.Что нам сражения, если во мраке лесовМеста хватает и людям, и чудным твореньям.Песню о свете и мире поет мой дракон.И задувает пожар, и засыпает в забвенье.Где он герой, и в объятиях чьих до утра.Песни поет он о мертвом драконе и схватке.Ложь так красива, и так привлекает игра.Пусть говорит, эти сказки пленительно сладки.Ты же поднимаешь меня в тишине в небеса.Чтобы звездою земля показалась в тумане,Черный дракон, как не верить теперь в чудеса.Как ты паришь, и герой никого не обманет.Черный на белом, останешься ты навсегда,И вдохновенно художник напишет движенье,И воплощенный ты будешь смотреть иногдаВ сказочный мир, он прекраснее и совершеннее.Все мы из сказки, но только летали не все,Кто-то не смог в забытьи от земли оторваться.Черный дракон я мечтаю о той высоте.Черные крылья мне белою ночью приснятся…

Время тает, как снег

Время тает, как снег на ладони у Доли моей.И лютует Недоля, и шлет мне опять испытанья.И кончается ночь, и проходит она все быстрее.Что еще остается, лишь хмурого дня трепетанье.Что еще нас волнует, лишь спесь и печали друзей.Возникают они, и врываются в жизнь виновато.Вот и кончился век, и в закате немых площадейОстается лишь миг, а потом наступает расплата.И стоим мы с тобой в тишине у лесного костраСлышим песни русалок и видим незримые дали.То ли Велес опять говорит, что собраться пора,И мигает огонь, и вернуться в реальность едва ли.Время тает, как сон, позабытый в момент бытия.И в сиянии звезд он ненужная миру стихия.Только звуки имен, и улыбка и радость твояВ эту даль заповедную снова меня уносили.Я боялась, что там и останется с ними душаИ уже не вернется к усталому старому телу.Потому подхожу я к окну в эту ночь, не дыша,В эту черную бездну, в провал я взираю несмело.С кем-то девочка там, то смеется, то плачет в тиши.И спокойна старуха, как будто бы вечность в запасе.И мой ангел кружится и требует снова: «Пиши»Время тает как сон, есть иллюзия трепета в страсти.Только это мираж, остаются во мраке слова.Остаются стихи, им сюда еще можно вернуться.И прохлада ласкает, и я понимаю: жива.И внезапные рифмы, как птицы, поют, и смеются.Там внизу наши дети, им страсть и себя подавай,Эта ночь откровенье для них и мечта и отрада.Я ловлю в черном небе какие-то фразы, слова.И слетают они, словно звезды, в момент звездопада

И юноша влюбленный и забытый

И юноша влюбленный и забытыйВ плену своих иллюзий и стихов.Опять приходит к даме деловитойЧтобы молчать про вечную любовь.Она его тогда едва узнала.И проводила, не успев понять.Она с другим куда-то уплывала.Он даже не посмел ее обнять.Но время с расстоянием бессильныИ даже вечность у любви в плену.И где-то там, в заснеженной РоссииОн снова на портрет ее взглянул.Вино, в нем яд. Он это понимает.Он сам смешал с вином старинным яд.И все еще стихи во мгле читает.И ждет минуту.. Листья лишь шуршат.И ангелы несут дурные вести.Туда, к тебе, за тихий океан,Ты говоришь: «Мы не могли быть вместе.Я не любила. Это все обман.И я тебя прекрасно понимаю,Твой муж надменный так еще красив,Но почему сегодня вспоминаюТой песни оборвавшейся мотив.Закат алеет где-то там внезапно.И по аллее тень бредет во тьму,И жизнь летит с тоскою и азартом.Но без любви зачем она ему.

Волки. Вещий сон

Этой ночью мне снились волки,растревоженные луной.Этот путь был в пустыне долгим,только призрак мечты со мной.В этой полночи маг усталыйне смыкал до рассвета глаз,И русалка во мгле плясала,и я слышала древний сказО таких прекрасных и юныхдевах в полночи, в тишинеЭтой ночью мне снились волки,и стремились они к луне,И в глазах их таких печальных,было много силы лихой.И давно завладевший тайной,чародей потерял покой.Эти сказки и эти мифырасскажи нам в такой тиши.Снова где-то кружили птицы,и любви отдавшись в глуши,Нас не слышали те, другие,лес все тайны от глаз укрыл,Только волки устало выли,и душа, лишенная сил,Оставалась такой печальнойи такой далекой была,И бессильная боль и тайна,и уже лишенный теплаОн метался, он знал, что скорота стрела или острый ножПрекратит с этой жизнью споры,от судьбы своей не уйдешь.И в просторе, залитом светом,и в печали немых затейТолько волки воют об этом.И молчит во тьме чародей.Это сказка не будет долгой,устремится во тьму душаЭтой ночью мне снились волки,и лежала я, не дыша.Но однажды Лада вернется,в этом блеске ленивых лун,И очнется, и рассмеетсячародей, он красив и юн,Белый волк вдруг шагнет навстречу,снова скажет:: – Я пригожусь.Снова вспыхнут звезды, как свечи,и вернется, очнувшись, Русь.

Вечные соперники в любви

Мифы 11 века.

(Ярослав Мудрый – Мстислав Красивый)

На княжеском пиру шумели гости.Был Ярослав подавлен и угрюм.Опять война, и пострадает гордость.Опять он брата, тот красив и юн,С мечом встречает около столицы.О, князь Мстислав, что хочешь ты теперь.Мою рабыню? Будет веселитьсяВесь княжий двор уж ты – то мне поверь.Она ушла со мною в час заката.Ушла сама, тебя оставив там.Ей нужен Киев, и не виноватаМоя дружина, я тебе не дамИз-за рабыни этой снова в схваткуИдти с утра, опомнись, младший брат.А женщины во тьме поют так сладко.И так красив сияющий закат.И хмурится в хоромах там княгиня.Ей спор такой не по сердцу опять.А девушка, конечно, не рабыня,Она княжна, но как же их унять?Тогда оставив мужа, к гостю сноваОна идет во мраке в этот час.И юный князь отчаян и взволнован.– Не уступлю ему на этот раз.– Оставь его, мой ангел, он страдает,Ты так красив, – и замерла на миг.И вот обняв ее, он отступает.Пред женщиною юноша поник.– Она к тебе придет, – княгиня сноваПообещала, и ушла во тьму.И ждет Мстислав до часа рокового.И девушка, порхнув, идет к нему.Увезена насильно – князь всевластен.А Ярослав бывает так суров.Дружина там волнуется напрасно,Ушел с любимою Мстислав без слов.И удивленно на жену взираетВеликий князь, он знает все о том,Какую роль она теперь играет.И он один остался без шутов.Не будет битвы, и ее не будет.О страсть мальчишки, не к лицу теперь.И лишь княгиня больше не забудетГлаз синеву, страшнее нет потерь.И отчего она так тихо плачет,И все молчит на княжеском пиру.– Угомонись, совсем еще он мальчик.– Я знаю, только без него умру….Князь Ярослав пирует в час заката.Дружинники веселые пьяныА где-то там, в степени, почти крылатый,Спит князь Мстислав в объятиях княжны.

Буря вдохновения и страсти

Памяти Николая Гумилева

Как Летучий Голландец душа уносилась во тьму.И шутили матросы о чем-то, и долго смеялись.Был суров капитан, и приблизился Дьявол к нему.И забытые сны в этой бездне суровой остались.Море дико ревет и бросает нас снова в туман,И далекие скалы я вижу яснее и ближе.– Мы погибнуть должны? Улыбается мне капитан:– Невозможно погибнуть. И взор его снова я вижу.Но о чем он опять? Мне узнать это странно теперь,Только дикие волны куда-то уносятся с хрипом,Альбатрос покачнется, какой-то невиданный зверьПосейдоном подарен нам, снова я слышу и вижуКак шальная гроза все тревожит усталую ночь.И в тумане они проступают, и ждут в суматохе,А Летучий Голландец уносится яростно прочь.Океан проглотил этот миф и немой и жестокий.Только снова в тумане все ищут обратно путиКапитаны, которым назад никогда не вернуться.И душа моя снова в те бури и стоны летит.И приблизился Один, Аттила из тьмы улыбнулся.Снова Дикой охотой закончился яростный сон,Волны-черные псы в темноте небывалой ревели.Гулко падали в бездну герои минувших времен,Звезды сыпались вниз, и от страха матросы хмелели.

Пленники любви

Золотистая страсть уплывающих мимо видений.Эта нега и власть, эта сила волшебных сомнений.Ждет Тристана Изольда, волшебнице снова не спится.И холодная осень в закрытые двери стучится.Королевою стать, полюбив его ты не хотела,Но внезапная страсть королем в этот миг овладела,И угрюмый Тристан повезет тебя снова куда-то.Что осталось – лишь стон, только боль и сплошные утраты.О, Изольда моя, что же делать там царствует осень.И понять короля ты могла бы, да кто тебя спросит.Только хмурый Тристан пьет угрюмо, о чем он тоскует,И жестокий обман над любовью уже торжествует.А король, он влюблен, да и как им в тебя не влюбиться,Эта нежность и сон, это осень, как дивная птица,Как котенок в тиши веселится, не зная покоя.Золотистая страсть, что сегодня случилось с тобою.И в сиянии лун к королю поспешила невеста,А Тристан, он угрюм, он уходит, и нет ему места,Как же страшно отдать, как потом еще жить и смеяться,Только осень и страсть снова принцу в печали приснятся.Золотистая страсть уплывающих мимо видений.Эта нега и власть, эта сила волшебных сомнений.Только хмурый Тристан, пьет угрюмо, о чем он тоскует.И жестокий обман над любовью уже торжествует.

Крик израненной птицы

Мне снова Венеции дивная снится,И юная дама, плывущая мимо.К кому на свидание райская птицаНаправилась снова, а муж нелюбимыйСпокойно с другой развлекается где-то.И даже не верит он слухам сначала.Но вилла пустует ее до рассвета.И тихо вода все шуршит у причала.Ей больно и весело быть одинокой.И рваться куда-то, забыв о печали.И только вода, как темна, и жестокоОпять поступают мужья, и началаРыдала, просила, хотела остаться.Хотела забыться с собакой и сыном.Но поздно и будет в тумане качаться,И может быть встретится снова с любимым.Но нет, этой страсти она не узнает.И резко назад повернется гондола.Крик раненой птицы во тьму улетает.И сын просыпается. С тихим укоромСлужанка посмотрит:– Чего еще надо?Она не ответит, но будет во мракеВсе видеться снова вода и громадаЗабытого склепа. И память о драме,Которая там позабыта в начале.И птица кричит так пронзительно снова.И снится Венеция снова ночами.И странно душа в полумраке взволнованаИ муж, обнимая послушное телоЛюбовницы, снова во тьме замирает.И город во мраке, но как неумелоБродячий скрипач где-то скрипку терзает.И душу терзают и сны, и виденья.О город полетов, и город страданий.И кружатся в пропасти робкие тени.И с юностью снова назначу свиданье

Я знаю, мы были волками Книга Волоха

Я знаю, мы были волками когда-то.И так не хотели людьми становиться.И вот при луне за былое расплата —Нам волчья свобода ночами приснится.И снова зовет меня серая стая.Туда, в тишину заповедного леса.Где Леший нас снова на дело сзывает.Мы видим, мы слышим, мы знаем про это.На темной поляне луна серебрится.И дивные ели нависли над нами.И странно кричат нам незримые птицы,Которые к нам прилетят, и в туманеКакие-то призраки будут метаться,И песню затянет свою Берегиня.Мы были волками, и в бешеном танцеПри блеске луны мы собрались и ныне.Какие-то тайны нам снова знакомы.Какие – то песни похожи на вой.Мы вольные волки, нет дела до дома,И Леший ведет нас во мрак за собой.И ведьмы летят, и незримые птицыВо тьме нам расскажут о том, что бывало.И в лунную ночь вдруг такое приснитсяНагая русалка во мгле танцевала

Забытый вальс тебе приснится

Сначала звучала симфония страсти.И пламя в душе до утра трепетало,Потом вы остались у вальса во власти,Сам Штраус играл вам немного устало.И все наблюдал он, как пары кружились,И падали странные тени на лица.Кому-то твердил он: «И эти влюбились»Но сколько тот вальс легкокрылый продлится.И легкое танго внезапно сменило,Хотелось стереть ироничность улыбки.Она обнажалась, пылала, шутила.А он уносился по почве по зыбкой.И странно любовь исказилась до срока.И дико взирали там светские львицы.И все-таки жизнь и судьба так жестока.Как трудно кружиться, как просто разбиться.И странная тихая горечь романса-Ты все до него докричаться хотелаИ только наивно просила :-Останься.А он позабыл твое гибкое тело.Такое забыть невозможно, я знаю.И где-то она обреченно кружитсяС другими, чужие ее обнимаютИ видит печальные, дикие лица.И рухнет однажды на землю устало.И в ливне осеннем она зарыдает.И кто-то ей скажет: – А как танцевала!И мальчик далекий ее не узнает.И только в глазах золотая прохлада.И что нам поделать – там тихая осень.Симфония грусти, пора листопада,Забытого вальса усталая проседь.

Сага о великолепном Волхве

И в мире, где мрака уже разогнать не удастся,И черные тени, как коршуны, всюду снуют,Вдруг песня Бояна над этой землею раздастся.И гусли его о красавцах волхвах запоют.Казненные снова по княжьему люту Указу,Из пепла восстанут для битвы, и в бой поведут.И преданный дважды, вернулся, не дрогнул ни разу.Силен и прекрасен, и вечно сказанья живут.О том, как сражались за землю и яростно жили.О том, как в тумане ночном у костра пировали,Но серые вороны снова над нами кружили,И яркие звезды во мгле без остатка сгорали.А после из пепла восстанут прекрасные птицы,Над Русью кружиться они не устанут во мгле.И легкая тень, – в этот час она вновь воплотится,И пряха грустит и свой взор обращает к земле.Завяжется узел, и снова во мгле снегопадаОн в лес заповедный уходит, идет не спеша.Умрет и воскреснет, и Русь ему – боль и награда,И в пламени вечном его закалилась душа.И предки взирают на блудных детей из тумана.Когда же очнемся и суть свою снова поймем.Но наши волхвы нас спасают опять от дурмана.И смотрим на небо, и древние песни поем.И в мире, где мрака уже разогнать не удастся,И черные тени, как коршуны, всюду снуютВдруг песня Бояна над этой землею раздастся.И гусли его о красавцах волхвах запоют.