Джин в наследство

Пообедали под новости, смотрели шоу Куликова «Кто против?». Третий день на всех ресурсах обсуждали американскую конгрессмену Пилоси. Перестали говорить о ее розовом костюме, забыли, что именно произнесла она с трибуны и что ответили ей. Пресса окунулась в прогнозы о возможной войне, экономических ударах и что от развития события на Тайване выиграет или потеряет Россия. Глеб с Маней считали, что Китай провоцируют, так же как вынуждали Россию начать военную операцию на Украине. Поразились слепоте западного обывателя. За дверью опять буянил подвыпивший Валерка Мигарь, теперь он вызвался лететь немедленно за океан и сбросить прямо на Белый дом атомную бомбу. Конечно его на обратном пути собьют, но умирать Мигарь буде с чувством выполненного долга. Под провокационные заявления советского летчика, Глеб после обеда прилег и погрузился в сон.

Маленький Глеб пытался поймать щенка, тот играл с ребенком. Отбегал, садился, подпускал мальчика поближе, и когда тот уже почти хватал песика под брюшко, коротко тявкал и опять отбегал. Так он юркнул в Алин гараж, упал в смотровую яму и заскулил. А когда Глеб спрыгнул, песик юркнул в подвал. Глеб вспомнил, что не закрыл деревянную дверь, быстро спустился вниз. Но щенка нигде не было.

Он осторожно подошел к двери и замер на краю глухой темноты. Потом собрался с силами и позвал: «Кути-кути, несколько секунд стояла тишина, а потом из темноты выскочила огромная оскаленная пасть и чуть было не схватила мальчика за голову. Он отпрянул, упал, пасть замерла на пороге темноты и заскулила. Глеб проснулся, за стеной плакал щенок соседа, Он всегда скулил, когда хозяева уходили.

Глава 5

Если в ваши планы вмешались обстоятельства, не спешите сетовать на судьбу, ни огорчаться, ни радоваться тоже не торопитесь… Запихнули в стиральную машинку постельное белье, порошок, кондиционер уже в специальных отсеках. Включаете… – мигает, гудит, но не стирает. Так было пару дней назад, сидит Маня у спасительницы, горюет – сломалась бедолага и как не вовремя, питерский ремонт уже сожрал подчистую финансовый жирок, и все что падает на счет, высасывает в первые 24 часа. Казалось есть подушка безопасности на счете в Латвии, в онлайн банке на цифры можно только посмотреть, а получить никак. Нашлись волшебные пути превращения евро на заморском счете в рубли на российском. Извилистые настолько, что в процессе терялась солидная часть. Спасибо санкциям, в ремонтном угаре Маня бы вмиг обнулила сбережения. А так ей установили лимит – 700 евро в месяц и ни цента больше. Маня весь вечер митинговала на кухне, – нарушение прав потребителя! Где это видано, чтобы свободным гражданам их собственные деньги выдавались в час по чайной ложке! Муж напомнил, что у некоторых свободных граждан в Лондоне с русскими фамилиями, вообще все миллионы заблокировали. Маня сбавила обороты и огрызнулась

– Наша половина миллиона тоже недоступна. Лежит и тает с каждым падением курса доллара. Но я сейчас о насущных потребностях простого бедного человека…

Ремонтные хотелки пришлось упорядочить, ужать. И что интересно ни темпы, ни сроки, ни даже объемы при финансовом голоде не пострадали.

Может всякие препоны, судьба подбрасывает, чтобы привести человека в чувство? Остановить его и заставить подумать о чем-то важном, чтобы не пролетел мимо на полной скорости? Так и стиралку заблокировало не с бухты-барахты – казалось причина вполне техническая, в городке отключили воду. И надо же как вовремя – Глеб вынул все из барсетки, решительно вытряхнул содержимое сумки жены, проверил карманы во всех куртках и брюках. Сбегал в машину, вернулся, плюхнулся на диван:

– Выронил, наверное.

– Что выронил? – Откликнулась озадаченная Маня, которая уже пятнадцать минут гипнотизировала взглядом стиральную машину.

– Юрка долг вернул. Две купюры по пять тысяч. А я их потерял.

Десять тысяч по нынешним временам сумма для нас немаленькая. Маня наконец-то вынырнула из своей печали. Они переместились на кухню и приступили к могзговому штурму. Жена потребовала, чтобы Глеб представил саму картину возврата долга. Муж принялся описывать:

– У него на даче, смотрим школьный альбом. Юрка вскакивает, убегает, ставит на стол кружку кофе и протягивает деньги. Галина находит на фотографии меня и Юрку. Мы начинаем разглядывать и смеяться. Это на рыбалке, я в какой-то кепке, ни-дать ни-взять кот в сапогах. Надел отцовские – ему выше колен, а мне по пояс, завернул. Даже вспомнил каким крутым себе казался.

– Второй уровень воспоминаний пока оставим. Вы смеётесь, на столе чашка кофе и альбом. Юрка протягивает деньги. Ты берешь и…? Руки вспоминай, в одной как всегда сигарета.

– А во второй чашка с кофе – Поднатужился муж.

– Ты, наверное, чашку брал и ставил, деньги тебе в руки отдали?

– Конечно – одну купюру, потом вторую. Юрка сказал – спасибо выручил.

– Ты взял и.…?

– Не помню.

– Хорошо, куда теоретически мог положить. Обычно берешь барсетку, достаешь кошелек, расправляешь купюры и засовываешь в кармашек. – Маня знала привычки мужа. С деньгами он обращался бережно и даже любовно. Тратил без сомнений и сожалений, но хранил ответственно.

– Нет, барсетку я оставил в машине, уезжать собрался, стали искать, оказалось ключи в замке зажигания, а барсетка с документами на пассажирском сидении. Во дворе дома парковался. Вышел сел в машину и через 15 минут дома… Выронил где-то.

Два дня назад Глеб вернулся домой без покупок. Он отвозил однокласснику деньрожденный подарок.

– Надо искать в карманах.

– Проверил все даже в ветровке.

– Какая ветровка, на улице неделю плюс 25 держится. Ходишь в шелковой рубашке на одной пуговице и шортах.

Глеб ринулся к шкафу и принялся лихорадочно вытаскивать все что хранилось на полках… Шорты нашлись в стиральной машине, деньги в заднем кармане, Глеб радостно вынул их и на пол упал клочок бумаги. Номер телефона и имя «Лена».

Так еще на один шаг они приблизились к событиям, которые взорвут их мирную и с трудом упорядоченную жизнь.

– А это что еще за Лена?

Ответить муж не успел, ему на помощь пришел звонок. Глеб ринулся к забытому на кухонном столе телефону. Потом вернулся и сообщил:

– К нам едут два чемодана.

Где и когда предстоит встречать долгожданный груз пока не ясно бус только что пересек границу, и водитель немедленно поделился радостью. Бухгалтера Серого у себя в Латвии они особо в гости не зазывали. Запеканкой не потчевали. А здесь Маня ринулась к плите, – мало ли завернет передохнуть, захочет после дороги постоять под душем, Маня станет его кормить и расспрашивать как там дома.

Еще осенью, когда стало понятно, что вернуться им пока не светит, Бригитта собрала в отдельный чемодан их осенний гардероб. Великий приехал, отвез багаж на склад, где и остались лежать куртки, толстовки, брюки и кроссовки. Потом наступила очередь зимней экипировки – собрали, перевезли положили. До февраля Маня еще надеялась на попутную машину, а потом смирилась, подкупая постепенно обновы. Они не радовали – казались не комфортными, некрасивыми и какими-то чужими. Доходило до того, что в коробках с одеждой она упорно отыскивала флюсовый костюм, приговаривая: «Я точно его брала». После третьего переселения в Москве, понять где что лежит и что забыто становилось практически невозможно.

Наконец блокаду прорвало – транспорт стали пускать через границу, нашлась и попутная машина. Еще неделю назад ждали ее выезда, потом все переносилось, число чемоданов от четырех сократили до двух.

Словом, Маня потеряла надежду получить свои вещи в ближайшей перспективе, и как только мысленно махнула рукой на саму возможность, как позвонил с границы бухгалтер.

Что именно приедет никто не знал, тоже хорошо. Будет сюрприз.

Переворачивая на сковородке кусочки кабачков, Маня вполуха слушала новости. Власти в Киеве назначили губернатора Херсонской области, фантазерам напомнили, что эта территория больше не входит в юрисдикцию Украины. В Курской области предотвратили диверсию на аэродроме, 80 наемников прямо в пункте формирования иностранного легиона накрыли россияне. Еще 80 семей потеряли своих родных, международных экспертов пригласили в Еленовку, где ударами по следственному изолятору украинские военные пытались уничтожить пленных Азова. Передовые украинские войска могли дать русским следователям неудобные для Украины свидетельские показания....

Горка румяных кабачков перекочевала на стол. Время прибытия чемоданов оставалось неопределенным. Маня почистила картошку и оставила ее в воде. Когда надо будет, сварится за 15 минут, зато будет горячей.

«Спикер Госдумы Володин призвал Америку, 6 и 9 августа сделать днями покаяния за преступления перед человечностью». Призывать можно сколько угодно, заявление громкое, только человечность его даже если каким-то чудом и услышит, не поймет. Ядерные бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки в Японии, вспоминают в твердом убеждении, что это преступление СССР. Тут целый курс лекций придется читать, чтобы просто заронить сомнения в правдивости исторической картины мира. И то не факт, что получится.

Маня помешивала кисель и поглядывала в окно – солнце палило изо всех сил. Может сбегать искупаться? Даже если бухгалтер приедет, ей хватит тридцати минут, чтобы добежать, поплавать и вернуться обратно.

Новости Мане не нравились, слушаешь и буквально представляешь, как две компании подростков собрались где-нибудь на берегу озера и переругиваются между собой. В драку никто не лезет, но каждая сторона демонстрирует немедленную готовность врезать как следует. На днях ей даже пришлось спасать мальчишку лет четырех от пинка старшего. Висела она себе на шведской стенке из труб – вытягивала мышцы и позвоночник, вдруг мимо с криком несется пацанчик, падает и орет. Она было решила, что кричит ребенок от боли – поранился. Отцепилась от снаряда, кинулась к страдальцу и одновременно с ней к лежачему пацану подскочил мальчишка с палкой. Вооруженный был и крепче и старше. Но Маня уже склонилась над ребенком:

– Где болит?

Но малыш казалось ее не видел и не слышал, он смотрел на того, кто с палкой и повторял:

–Тынеей! Тынеей!

За спиной вооруженного появились две нечёсаные девчонки, из коротких шортиков торчали тонкие ножки с черными коленями, мальчишка оглянулся на них, опустил палку и зафиксировал победу фразой:

– Вот так-то. А гей ты сам!

– Я Яшка! – Заревел в голос поднимаясь с земли малыш. Маня только хмыкнула. В ее детстве тоже обзывались и даже дрались, могли крикнуть оскорбительное – «Сам дурак!», а теперь в уличных разборках малышня, не успевшая освоить алфавит держит ответ за бранное слово «Гей» …

Яшка Тынеей был на посту. Он поздоровался с Маней, не вставая с трехколесного велосипеда и спросил:

– Ты куда?

– Купаться.

– Нельзя мама не разрешает.

– Мне разрешила. – Ответила на ходу Маня, Яшка налегал на педали, но за ней не поспевал.

На повороте к тропинке Маню застал звонок. Сегодня питерский прораб звонил поздновато.

– Не хватает смеси. – С места в карьер начала прораб.

Строитель не догадывался, что вместо наивной Мани теперь с ним говорит вполне осведомленная заказчица, которой жильцы прислали снимки сложенного в коридоре строительного материала. Среди него не было вскрыто ни одного мешка смеси. Теперь Маня включила дурочку:

– Кому не хватает? – Где-то там в милом питерском кафе прораб Роман на несколько секунд завис с ответом.

В квартире на Лахтинской ни шатко ни валко продвигался ремонт. По гос. программе там заменили чугунные трубы, внутреннюю разводку она успела заменить месяц назад. Ремонтники-жилищники оставили чугунную ванную посередине комнаты, а вокруг канализационной трубы огромную дыру, целых двадцать сантиметров в диаметре и неизвестной глубины. За устранение, ими же нанесенного ущерба, потребовали 20 000 рублей. Получив отказ исчезли, попутно отключив телефоны. Квартиранты слали фотки дыры, она выглядела как пещера, из которой вот-вот полезет в квартиру злобная стая монстров. Маня лихорадочно разыскивала строителей. Прораб Роман обладал приятным голосом, убеждал не волноваться. Обещал все исправить в самые сжатые сроки, а еще обещал бюджетные цены и деликатные работы при которых можно в квартире даже жить. Маню подкупала вежливость и сладкие обещания. Через десять дней она поняла – каким бы ласковым голосом не разговаривали строители, методика у них одна – работы затянуть и нарастить на смету в две цены, для устранения сопутствующих проблем. Слабя штукатурка, лишние гвозди, кривые полы и не мокрая вода. Оплаченная по полной программе ванная, как хромая утка покачивалась из стороны в сторону, отломав от новой стены бордюр. Оказалось, пол строители не выровняли, нарушенную герметику не восстановили. Успокоив соседей снизу, Маня потребовала от прораба компенсацию. Он вину признал, стяжку под ванной залил, герметик положил. Линолеумом прикрыл, и добавил к очередной смете пятьдесят процентов. Теперь Маня перечислять деньги не спешила. Заумничала. Сейчас устанавливались стеклопакеты. Сами рамы уже стояли в оконных проемах, на одном даже успели поставить откосы. Оконная тема тянулась уже больше недели. Маня прошерстила предложения и выяснила, на установку готовых окон монтажники отводят один день. У нее старый фонд – окна с двойными рамами. Значит надо прибавить на сложность еще два дня. Оказалось – не тут-то было. Монтажники удаленно устанавливали откосы, присылая Мане фотографии многочисленных проблем и препятствий. Пустоты за откосами закрывать надо за отдельную плату, попросили деньги на штукатурку и алебастр. Получили перечисление и исчезли. Маня долго ломала голову и раскусила монтажный манёвр. Стоимость монтажной пены входит в договор «под ключ», штукатурная версия позволяет экономить бюджет на пене и пополнить список дополнительных работ на нехилую сумму. Сражалась Маня с прорабом отчаянно. Бой закончился вничью – монтажники исчезли, айфон прораба отключил звук. У Мани остался договор, в квартире разгром, у прораба долги перед бригадой. Стороны замерли перед решающей схваткой, и Маня порадовалась, что по техническим причинам не успела перевести вторую половину денег за монтаж окон. Этот аргумент будет посильнее слабой юридической плётки в виде договора.

Пути к озеру не хватило, чтобы договориться хоть о чем-нибудь с прорабом. Пообещав перечислить деньги после того как получит отчетные снимки о проделанной работе, Маня наконец сбросил платье и петляя между распластанными под солнцем телами гарнизонных жителей, наконец то нырнула в озеро.

Недаром говорят, что вода смывает с человека весь негатив эмоций. Лавируя в воде между визжащей ребятнёй Маня забыла о прорабе, пугайловских адвокатах, о том, что вчера на поздравление внучки с днем рождения не получила даже ответа. Забыла о гараже, в котором надо вместе с Глебом, навести порядок, и даже о чемоданах. Были только солнце, воздух и вода, а еще арбузы, которыми торговали на центральной дороге. Маня договорилась, что купит на обратном пути, если кто-нибудь донесет эту ягодищу до дома и поднимет на третий этаж. О весовом «нельзя» она помнила хорошо, помучилась месяц назад передвинув тумбочку, за которую свалился телефон.

Через десять минут она уже вышагивала к подъезду, а за ней следовал десятикилограммовый арбуз. Отметив, что машины Глеба нет на месте, похвалила себя за сообразительность – арбуз ей поднимут наверх, дома она оплатит покупку, и сразу попробует. Потом созвонится с Глебом, узнает, когда ждать чемоданы и дальше уже определится. А если нет, – покопается в новостях. Ей не давало покоя сообщение турецкого президента об обещании российского, провести встречу в Турции с украинским главой. Одна переговорная попытка там же уже была, неужели кремлевских небожителей в очередной раз обведут вокруг пальца? Российская армия и союзные войска освобождают города и села одно за другим, дают отпор 46 странам мира, которые решили воевать с Россией, – и вдруг переговоры! Разве что о капитуляции. Но этой тайны узнать ей не довелось.

Как следует промыв арбуз она воткнула в кожуру самый большой нож, и не успела надрезать даже двух сантиметров, как опять ожил телефон.

На этот раз прораб юлить не стал, попросил в счет оплаты будущей работы семь тысяч рублей. Маня сказала, что перечислит пять, и то через два часа.

Роман прощаться не спешил, Маня понимала, что парню деньги требуются немедленно и сейчас, он сочинит историю согласно которой действуя в интересах заказчика что-то случилось. Она не ошиблась:

– У меня полный багажник цемента, машина просела, и заглохла. Договорился, чтобы кто-нибудь взял на галстук…

Дослушивать Маня не стала. Пообещала попробовать отправить перевод быстрее и отключилась. Теперь каждое перечисление она сопровождает припиской. Вышла в банк, вбила все, что требуется написала, "В счет оплаты монтажа окон", и со злостью подумала – «Врезать бы ему по лбу за вымогательство». Она все чаще стала злиться на прораба. Однажды даже заплакала от досады, некому сказать парню пару ласковых, тряхнуть за шкирку и призвать к ответственности. Маня еще не знала, что очень скоро рядом с ней появиться безжалостный защитник ее интересов во всех сферах жизни. Настолько безжалостный, что она станет бояться даже собственных мыслей.

Ни чемоданов, ни мужа, ни бухгалтера пока не наблюдалось, погудев феном, Маня съела кусочек арбуза и решила поваляться минут пятнадцать, просмотреть ролики в телефоне. Она надеялась найти что-нибудь веселое. Повезло, кто-то прислал ей современную басню некоего Алехсандрадау.

Складно и в точку: «Так, экономить на воде, на газе, топливе, еде. Кондишен летом не включать, зимой в одежде дома спать. Пореже шастать в магазин, пешком ходить – беречь бензин. Все сядем на велосипеды и легкий завтрак – без обеда». – Маня слушала и улыбалась. Так автор басни описал рекомендации Урсулы Фон Дер Ляйн. Она остановила запись, заварила себе кофе, и снова вернулась к басне: «… Теперь немытая Европа отдельно моет фейс и жопу, отдельно руки, ноги, пальцы и раз в неделю можно яйца». Маня захохотала так, что поперхнулась кофе, кашляла и смеялась, вытирала салфеткой глаза, и пропустила тот самый момент, который ждала с самого утра. Муж возник в кухонном проеме как видение. Он тоже улыбался во весь рот.

– Мы дома.

Он уже вкатил в гостиную два чемодана, бухгалтер намывал руки в ванной. А Маня заметалась по кухне выставляя на стол приготовленные блюда. Долгожданная интимная встреча с собственными вещами состоится позже, а сейчас гостя следует покормить и расспросить.

Ничего особо нового бухгалтер не рассказал, о возросших тарифах ей доложили Теодора и Бригитта. О том, что в Зейидонисе установилась египетская жара доложил Великий. Он даже посвятил этому событию собственную поэму. «… Вверху ошалевшее солнце печет, река под названием «Свете течет. Плюс 40, Жарища, какой-то кошмар. За руку кусает огромный комар. Купаться нельзя – аллигаторов тьма. Неправда тут север… Река встрепенулась, вскипела и вот…Ты хочешь сказать вылезал бегемот. По берегу бродят устало слоны. Не Конго тут вроде так, где все же мы». Поэма подчинялась ритму шага, Великий часто сочинял на хочу, иногда записывал и присылал звуковой файл. Но это творение он сопроводил еще и видео, за физиономией автора маячила дорога и шаг за шагом удалялась тропинка та самая в глубине которой Маня с Глебом оставили свой самый дорогой секрет, а с ним сладкие мечты и надежды. Неужели Великий вышел на след, а теперь своими стихами показывает им язык. Ни про секрет, ни про поэму рассказывать бухгалтеру Маня не стала, а Великого они вспоминали все три часа, пока латышский бухгалтер отдыхал перед очередным этапом пути. Он поведал что сам родом из Луганска, там окончил институт и получил специальность «Бухгалтера». В Латвию поехал по распределению. Вырастил там двоих дочерей, обустроил дачу. А теперь подумывает вернуться на родину, его родной город уже освободили, но жена говорит, «Вернусь домой с дорогой душой, когда линия фронта к Польше отойдет». Маня подумала, что линия фронта переместится поближе к Прибалтике, и тогда… А, что тогда? Никто не знает, кроме тех, кто разыгрывает свои партии на этой кровавой шахматной геополитической доске. Правила и цели знают игроки, а сама Маня, жена бухгалтера, Великий и еще сотни миллионов жителей планеты – просто фигуры. Обидно, конечно, но это факт.

Наконец бухгалтер попрощался и уехал, Маня ринулась к чемоданам – достала оттуда три пледа, два осенних коротких пальто – черное и бежевое, флэшку, копии семи картин Моне, которые висели дома у камина, и коробку с кремами. Летний ассортимент остался по ту сторону границы. По закону подлости он прибудет зимой. Если прибудет.

Глава 6

«А почему я водовоз? Удивительный вопрос.» – Муж напевал песенку из старого фильма и кряхтел.

Маня уснула поздно, сначала слушала, а потом осмысливала новостной ряд, выстроенный на канале «Соловьев лайф». Там весь вечер выносили приговоры писателю Прилепину, комику Галкину, артисту Урганту и светской львице Собчак. Выставляли нарезки из их высказываний, демонстрировали скриншоты из социальных сетей и обращались к зрителям с вопросом: «Разве не предатели?!». Что-то пугало Маню в таком вираже новостников.

Она до пяти утра, как назойливую муху, отгоняла от себя мысль о том, что как раз, так и начинаются репрессии. Но разобраться конечно, кто, как и почьему плану разорил ее родину, стоит. Только начинать надо не с 24 февраля 2022 года, а с 90-ых. Однако не время сейчас начинать это взрывоопасное дело. И вот теперь она пропустила строгое предупреждение Али о необходимости заполнить в доме водой все емкости.

Не знакомые с причудами коммунального обеспечения они уже два раза бегали к Але одолжить литр воды для чайника. Когда второй раз Маня спустилась на второй этаж, Алевтина Викторовна подняла брови, многозначительно посмотрела на электрочайник с поднятой крышкой. Потом задумчиво оглядела подопечную соседку и приказала принести в коридор из кухни табуретку, чтобы забраться на антресоли. Что-то достать, переставить, убрать – сопутствовало каждому даже короткому визиту к Але. Маня приволокла табуретку, забралась на нее. Аля следила за каждым действием. Сам метод переместить ноги на табуретку Маня выработала после операции. Сначала она становилась коленом на сидение, потом ставила на стул вторую ногу и убедившись, что опора прочная осторожно выпрямлялась.

– Молодец! – Похвалила Аля. – Если бы я думала об осторожности, сейчас не просиживала бы дома целыми днями, а бегала вместе с тобой купаться на озеро.

У Али было несколько версий того как у неё отказали ноги, падение с табуретки она еще не озвучивала. Уточнять же Маня не стала, опасаясь нарваться на очередную длинную историю. В тот момент ее задача была налить в чайник воды подняться на этаж выше и уже у себя на кухне приготовить кофе. Хотя о необходимости использовать лето, чтобы укрепить Алины мышцы, она готова была поговорить даже стоя на шаткой табуретке. И уже едва не запустила свою старую пластинку, в которой сладко воспевалась схема доставки Али к озеру, и даже к месту в воде, где соседка может поплавать. Обсуждая несколько раз эту, прямо скажем, теоретическую возможность они успели посмеяться до слез. А потом и осуществить первую часть задуманного. До лесной тропинки можно подъехать на машине. Доехали неделю назад. Припарковались. И Аля даже продемонстрировала героизм, опираясь на палку, она своими ногами преодолела лесную тропинку. Правда часто останавливалась, рассматривала деревья, сокрушалась как вымахали березы, возмущалась что лес перестали чистить. Сделает четыре шага и новые претензии, – вдоль дорожки, которая уходит налево всегда стояли скамейки. И вообще, то что мы называем лесом на самом деле парк. Только запущенный. Добравшись до опушки, Аля чуть не заплакала, на берегу где сейчас стоит по пояс трава был раскинут берег, по которому можно было свободно войти в воду. От возможностей и простора того времени осталась пятая часть, по мнению Али абсолютно загаженная. Маня с Глебом усадили, родную теперь соседку, на поваленную березу, быстро сбросили с себя лишнее и ринулись в воду.

Аля осталась на берегу созерцать окрестности. И Маня предполагала какой шквал эмоций накрыл сейчас соседку. Озеро присутствовало в каждом разговоре с ней, эта тема не выходила из Алиной головы, она несколько раз спрашивала, почувствовала ли Маня ключи слева. Она Аля, когда плавала, всегда старалась обойти это место, разница в температуре воды там чувствительная. В тот день они задержались на пруду вполне серьезно обсуждая схему доставки Али к воде. Берег пологий, но о том, чтобы Аля спустилась по нему своими ногами нечего и думать. Памятуя незаменимую в хозяйстве, свою латышскую садовую тележку, Маня предложила обзавестись ею и здесь.