Избушка для двоих

Все, кроме меня.

Как же так?

– Ну да… тебе разве не говорили? – с удивлением воскликнула Ольга Сергеевна, учитель географии. Общительная и понимающая женщина, знающая абсолютно все, что касается школы.

– Нет, я не знала.

– К сожалению, именно так, поэтому не накручивай. Лера куда-то в другое место подалась, но там ей были не рады, что выяснилось почти сразу. Вот и к тете явилась с просьбой взять ее. А кого она выкинет? Зоя Петровна – подружка, Валерия Николаевна – дочь бухгалтера, остаешься только ты. У нас всего три учителя иностранных языков.

– Это точно? Ошибки быть не может? Она мне сказала, что родители выразили недовольство.

– Да о чем ты? Ты хоть и строгая, но по делу. Да и дети тебя любят. Как ни проходишь мимо кабинета, понимаешь, что дети довольны, активно участвуют в работе.

– Юлия Валерьевна, мы вас в обиду не дадим, – выдала Зинаида Петровна, учительница немецкого языка. – Ничего она не сделает. Ну как же без вас?

– Да как же не сделает? Учительницу по физкультуре быстро убрала, когда та ей нагрубила и подала жалобу на неправомерные действия. А ты ведь тоже не молчишь… Вот зачем было говорить о том, что не будешь требовать с родителей сдавать на материальную помощь? Как-то помягче нужно было.

– Помягче… – повторила и закрыла глаза, вспоминая, как Ольга Петровна отчитывала, придумав нелепую причину, обещая разобраться. Раз теперь все известно, понятно, что меня скоро уберут. Печальная новость.

И что же делать?

Резкий звон оповестил о том, что урок начался. Учителя поспешно стали выходить из учительской. Я же стояла, ощущая ком в груди. Не могла сдвинуться. Обида рвала сердце.

Посмотрела на окно, мокрое от дождя и сглотнула. Нужно идти. Еще получить выговор не хватало. Быстро прошла к своему кабинету и открыла дверь, здороваясь с учениками.

Урок у нас проходил в виде игры, дети писали веселые комментарии под смешными мордочками, дорисовывая что-то новое. Отмечая восторженные лица детей, невольно сжалась, ощущая тоску.

Неужели директор действительно меня выкинет?

Черт.

Вибрация телефона вернула в реальность. Взяла телефон и увидела сообщение:

«Я у школы. У меня хорошие новости».

Получается, это номер Дмитрия. И что за новости? Если для него хорошие, то для меня… плохие.

Десять минут прошли в ужасном напряжении. Попрощавшись с детьми, я закрыла кабинет и поспешила по коридору. На автомате прощаясь со всеми, вышла и направилась к черной иномарке. Дмитрий стоял рядом в черном деловом костюме, разговаривая по телефону, усердно жестикулируя руками. Стоило приблизиться, он закончил разговор и показал на салон.

Не пошла. Не собиралась никуда с ним ехать. Осмотрелась по сторонам и задала вопрос:

– Что за новость?

– Садись. Все документы в машине. К тому же дождь.

Сглотнула и поплелась к двери, усаживаясь на пассажирское кресло. Как только Исаев сел, вручил мне папку.

– Вот.

Не нравилось мне, что с такой довольной улыбкой вручил. Даже страшно стало. Пальцы задрожали. Честно, я боялась открывать ее, но, как говорится, глаза боятся, а руки делают. Поэтому… через секунду забыла, как дышать, всматриваясь в завещание. И не мое, чужое, нотариально заверенное, написанное за четыре месяца до моего рождения. В общих чертах можно было понять главное – бабушка передала квартиру дочери, которая взамен должна была родить ребенка.

Получается, это было условием.

Только ведь позже она написала другое завещание. В больнице, в последние дни перед смертью, попросив заверить дежурного врача.

– Поэтому квартира принадлежит Алле, в любом случае наполовину, если суд удовлетворит твое исковое заявление. Хотя… не факт. Так что ты не можешь меня выгнать.

Да уж, какие хорошие новости… Радости полные штаны.

Посмотрела на него и увидела, что чего-то ждет. Мольбы и надежды? А может, помощи? Обойдется.

– Я не сдамся.

– Посмотрим… – довольно заявил он. – Если тебе повезет, тогда я продам свою половину. Но не рассчитывай на мое благородство. Цена будет выше рыночной.

Кто бы сомневался? Да никто! Сразу видно, что скряга. Скрудж Макдак. Только вот неважно, что он там предложит, денег у меня нет даже на минимальную стоимость.

– А если нет денег, ты можешь продать свою половину, чтобы купить более скромное жилье.

– Я не продам квартиру. И в любом случае завещание вступает в силу…

– Я знаю, поэтому я вынужден ждать, а ты копить, чтобы выкупить свою половину, если, конечно, она будет.

– Будет… – хрипло проговорила.

– Я найму адвоката, чтобы получить свою квартиру. Не сомневайся. Я разговаривал с Аллой, она уже не сможет вернуть деньги, так что не рассчитывай на поблажку. Даже если придется доказать, что бабушка к старости страдала слабоумием, мы это сделаем.

Развернулась и прошептала:

– Я не позволю. Она была здорова.

– Алла будет выступать против твоей бабушки.

– Она даст показания против бабушки? Рассчитывает оклеветать ее?

– Алла владелица квартиры, а после продажи я. Так что подожду, пока открою центр, позже… продам тебе или другому. Собирай деньги, если хочешь жить в той развалюхе.

Промолчала. Отложила папку и потянулась к ручке.

– Там дождь. Я могу подвести.

– Я не нуждаюсь в твоих подачках, – открыла дверь и вышла из машины. Хотела поскорее избавиться от общества этого монстра.

Брела по улице, не представляя, что будет. И как теперь?

Мне нужен хороший адвокат. Очень хороший. Только вот где такого найти и во сколько мне это обойдется?

Еще бы найти денег. А если уволят?

Черт… Черт. Черт!

Так гуляла долго. Настолько долго, что пришла к дому совсем поздно. Уставшая и голодная, я дрожала от ледяного дождя. И когда поднялась на свой этаж, уставилась на новую дверь. Точно не мою. На всякий случай огляделась, если вдруг ошиблась, чего не произошло, и нажала на звонок.

Глава 3

Послышались шаги, и через секунду дверь открылась. В моем коридоре стоял напыщенный Исаев. В светлых брюках и рубашке-поло он выглядел токсичным сотрудником, весь такой правильный даже дома.

Молча прошла мимо и сняла обувь с курткой. Насквозь промокшая она капала на линолеум, поэтому бросила ее на дверь. В ванной комнате быстро сняла вещи и накинула халат, отправляя вещи в стирку. Теплее не стало, но это и понятно, столько часов под дождем. Расчесав волосы, отправилась в кухню, решив согреться горячим кофе. Ненавистный сосед направился за мной, остановившись у стены.

Открыв холодильник, увидела, что все полки забиты готовой едой. Мне Исаев оставил отсек под овощи и одну полку. Какой благородный! Мог бы себе холодильник купить. Схватила банку огурцов и сало, что сама солила и закрыла дверцу. Если сейчас что-нибудь не приготовлю, съем кого-нибудь. Например, своего сводного братца.

Бросила взгляд на его недовольное лицо и отказалась от этой идеи. Сто процентов, он горький на вкус.

Сало порезала и бросила в раскаленное масло, тут же занимаясь картофелем. Бросила в сковородку и приступила к огурцам. Не представляла жареную картошку без соленых огурцов. С бабулей только так ели.

Все это время чувствовала внимание Исаева, но не обращала внимания. Прямо прожигал своими черными глазами.

– Я дверь поменял. Ключи на столе, – вдруг протянул он.

Не стала комментировать. Если открою рот, сорвусь.

– На днях приедет моя невеста… – добивал он меня.

Мысленно громко взвыла. Да что за напасть? Девушка?! Представила себе эту девушку, в полной уверенности, что она не уступает жениху в его наглости. И терпеть мне нужно не только брата, но и его невесту.

– Если у тебя есть деньги…

– Сколько моя мать попросила? – вдруг спросила, желая утолить свой интерес.

– Меньше рыночной стоимости. Если откровенно, то это выгодная сделка для меня.

– Моя мать… не поступила бы столь наивно.

– Ты не знаешь Аллу. Она добрая, отзывчивая…

– Понятно, – перебила, не желая слушать похвалу в адрес этой женщины. – Кстати, денег у меня нет.

– Тогда продашь свою половину, как только вступишь в права, если, конечно, будет что.

Промолчала, аккуратно перемешивая деревянной ложкой картофель, наслаждаясь ароматом. Попробовав кусочек, насладилась вкусом и налила горячий чай. Поставив к тарелке с порезанными солеными огурцами, направилась в коридор, где лежала сумка. Не маленькая! А как же? Столько тетрадей носить. Достала листочки с выполненной самостоятельной работой, рассчитывая проверить, пока жарится. Вытащила красную ручку, одну из десяти, что всегда в сумке, и села за стол.

– Ты работаешь учителем по английскому языку? – вдруг спросил он, присев рядом.

Начала проверять, стараясь не обращать внимания на братца. Вот что лезет?

– Я закончил экономический. Вот решил…

Подняла голову и громко сказала:

– Мне абсолютно неинтересно.

– Почему бы не общаться, если уж вместе? Кстати, я тут одно место нашел для своего центра. Рядом с этим домом. Мне кажется, классным вариантом. Можешь посмотреть, чтобы сказать свое мнение?

– Зачем?

– Затем… чтобы узнать твое мнение. Как будет детям, комфортно или нет?

– Разве по картинкам поймешь? Это ведь нужно смотреть.

– Это да. Если хочешь…

– Не хочу…

– Понятно. Так и думал.

– Что думал?

– Что ты сухая и черствая.

– Слушай, вот что ты лезешь ко мне? Считаешь, я радоваться должна?

– Ну, я всегда считал, что женщинам интересно…

– Нет, мне как-то без разницы, чем ты занимаешься. Я не заинтересована, поэтому мне неинтересно, – сказала и отключила сковороду, забирая в тарелку половину картошки.

Слюнки текли от предвкушения. Под пристальным взглядом Дмитрия поставила тарелку на стол. Он непрерывно смотрел, прожигая дыру у меня во лбу, а потом открыл холодильник и достал контейнер. Покрутился в поисках чего-то, а потом деловым тоном спросил:

– А где микроволновка?

– Ее нет, – ответила, заедая картошку огурчиком.

– А как разогреть?

– Такой неосведомленный?

– Ну… обычно я в микроволновке подогреваю, а еще лучше – когда кто-то это делал.

Так и представила перед собой картину, как бегаю тут с тарелочками и еду ему нагреваю. Ага, как же… Ничего не слипнется?

– Или в духовке, или в сковородке.

– Ты уверена?

– Уверена.

– А ты можешь?

Начинается…

Невесты нет, так все? Служанка требуется?

Кого-то он мне напоминал…

Точно! Напоминал он мне соседского питомца Василия, сына старшей по дому. Вспомнила и скривилась. Я и забыла, как при всем честном народе в нашем дворе на собрании решила спросить, чей взрослый увалень на весь этаж кричит «Я хочу есть! Я хочу спать! Мама, накрой меня!» Оказалось, к соседке сын вернулся после того, как получил пинка от жены. Лоботряс.

Но этот вроде не такой? С мозгами… Хотя кто его знает?

– Не могу, нянькой не нанималась. У меня своих дел по горло. Понятно?

– Да я сам отлично справлюсь.

– Вот и вперед.

Пока ела, с интересом наблюдала, как он пытается разогреть плов в сковородке. Столько масла налил, словно хотел утопить рис в нем. И когда все же что-то нагрелось у него, пошел подгорелый запах.

Парень с грохотом поставил сковородку на подставку и попробовал свой ужин, скривился и тут же отложил. Вновь поднялся и открыл холодильник, через долгую холодную минуту закрывая. Посмотрел на вторую порцию моей картошки в сковороде и вздохнул.

Не осилил…

Развернулся и только собрался идти, когда заметила:

– Угощайтесь, если, конечно, не боитесь отравиться. Ничего не гарантирую, – сказала и быстро поднялась, ополаскивая тарелку. Спустя минуту прошла мимо, но не удержалась и заметила: – В любом случае каждый убирает за собой посуду. И это не обсуждается.

– Но я…

– Или покупайте одноразовую. За вас мыть не буду, лучше разобью и потребую возместить ущерб.

– Ты точно учительница?! – с негодованием уточнил Дмитрий.

– Она самая, а еще… я по гороскопу дева, так что не советую мне тут хоть что-то грязным оставлять.

Уже почти оказалась в коридоре, когда услышала его возмущение:

– Дева она! А грязь откуда в том углу, куда меня толкнула?

Возмутилась. Вот что сразу тот угол вспомнил? Может, я там эксперименты провожу. Развернулась и бросила ему:

– Там по фэншую плодородное место, а мне еще рано. Вот ваша невеста приедет, ей сразу тряпку в зубы, пусть моет. Если хорошо и каждый день, многодетным папой будете. Гарантировано.

Молчание интриговало. Не сомневалась, что парень в шоке от будущего счастья. Пусть. Может, правда поведется, и будет его невестушка мне намывать этот кусок коридора. А потом я еще три зоны такие найду. Кстати, у меня же трешка, одна комната закрыта. Там у нас склад уже как три года: банки там с соленьями, коробки, старые вещи – в общем… кладовка в 15 квадратов. Ну а что? Если бы сдавали, то привела бы в порядок, а после последнего квартиранта, устроившего секту под нашим носом, не хотелось рисковать. А ведь такой милый и тихий был этот ирод.

Оказавшись в зале, прошла к дивану и включила телевизор, моментально подключая четвертый сезон сериала «Чисто английские убийства». Из кухни доносились неприятные звуки, сосед так вилкой скреб по керамической тарелке, что у меня уши подергивались от каждого его рывка. Оголодал. За шумные десять минут проверила половину работ, когда в гостиную вошел Дмитрий. Он буравил меня взглядом, словно денег ему должна, притом много, а потом прошел к старенькому дивану и плюхнулся рядом. Прямо-таки рухнул своими килограммами на еледышащий пружинный диван восьмидесятых годов.

Слоняра. Еще бы с разбега попробовал.

Зубами скрипнула и повернулась к нему, как раз в момент его счастливой фразы:

– Спасибо! Кстати, раз уж мы живем вместе и разделили ужин, прошу на «ты».

Придирчиво смотрела, но ничего не сказала. Разрешил к нему на «ты» обращаться. Какой щедрый! А ведь сам с первого слова начал тыкать. Так что и мне пора.

– Замечу, картошка ничего так получилось. С салом я обычно не ем, у нас вечно прислуга по выходным рот набивала, так что я в курсе. Но сегодня пришлось от безысходности.

Галочка мне. Этого неблагодарного мамонта не кормить. Тут нужно ему что-нибудь слабительное, чтобы окончательно мой диванчик не сломал. Завтра посмотрю. В аптечке бабули что-то лежало. Конечно, срок годности давно прошел, но зато эффект будет куда интереснее.

Дальше проверяла самостоятельные работы детей, откровенно радуясь, что приготовились. Два класса очень хорошо, три как обычно, что тоже радовало. Постоянство – залог успеха.

– Спасибо! – вновь произнес мужчина, продолжая меня таранить взглядом. Мое молчание его раздражало.

Понимая, что он так и будет «спасибками» кидаться, кивнула с мычанием:

– Угу.

– Тебе нравится этот сериал?

Если честно, он тут всего сутки, а уже бесил. Невольно я задумалась о том, что его невесте пора бы появится, ведь парню скучно. Хотя… вдруг она такая же? От этой мысли стало не по себе.

– Угу… – проговорила, продолжая проверять, пока не увидела листок Илюшина, который нарисовал осла с книжкой. Кстати, хорошо у него получилось, я так не смогу. Снизу приписка: «Простите, я не выучил, но на следующем уроке непременно буду все знать».

– И выучит? – спросил Исаев, вытянув шею, напоминая гадкого утенка из мультика, разглядывая надпись.

– Выучит… – как ни хотела, но не смогла промолчать, когда речь шла про Андрея. – У него пять младших сестер и он со всеми нянчится. Часто у него не хватает времени на себя.

– А родители?

– Вечно работающий отец, мать умерла.

– А как же…

– Вот так: двое мужчин воспитывают девочек. Иногда Андрей просит меня о том, чтобы его младшая сестра-первоклашка посидела на последней парте и порисовала. У нее уроки заканчиваются раньше, а до дома далеко. И знаешь, эта девочка очень тихо сидит, иногда она повторяет со всеми новые слова. А когда я вижу, что она сидит в фойе с грустными глазами, дожидаясь брата, веду ее к себе в кабинет, чтобы не скучала.

– Столько сложностей. Не лучше ли завести жену?

Даже рот открылся от такого предложения. То есть, жена – это сиделка, повар, нянька и дальше по списку?

– Даже страшно подумать, что ждет вашу жену.

– Не стоит за нее переживать. Кристина все умеет, а готовит просто потрясающе, очень добрая, но в то же время строгая. Да и мы не собираемся рожать десять детей. И даже если так, она будет счастлива заниматься с ними и баловать меня.

Какой наивный… Да когда у нее будет время еще на него? Она же не лошадь.

– А когда она не выдержит, замените другой, верно?

– Ну-у-у-у… – он даже задумался, чем еще больше меня взбесил, – в общем «да».

– Так, вероятно, поступал ваш отец?

На лице Исаева появились морщинки. Нахмурился и произнес:

– Им было плевать, они только притворялись добрыми и заботливыми, поэтому я нашел себе идеальную жену.

Прыснула от его наивности. Идеальную? Она хоть живая?

– В воспитании детей должны участвовать двое, как и участвовать в жизни семьи.

– Мой отец всегда работал, старался для моего будущего. Мне хватало его финансовой поддержки. В моей семье будет точно также.

– Понятно, почему такой сноб…

– Что?! – возмущенно уточнил Исаев.

– Ничего! Спишь на диване, но если сломаешь, будешь покупать новый. Кстати, очень на это надеюсь. Я присмотрела один в мебельном магазине… очень даже ничего.

– Я буду стараться, чтобы не сломать.

Еще и жадный…

– Постельное внутри дивана.

– Ты сможешь…

– Нет! – не сказала, а рявкнула. Совсем обнаглел. – Можешь и без всего, мне все равно. Тут два варианта: сам стараешься или поскорее вызываешь невесту. В няньки я не нанималась.

– А если обмен?

– Чем же?

– Ну там… помочь чем.

– Ты?! Помочь?!

– Мужской работы здесь много.

– А молоток в руках держал? Гвоздь хоть раз в жизни забил?

– Нет, но тут ничего сложного: махнул, да и все.

– Точно, поэтому справишься с постельным бельем без проблем! И меня не дергай, я очень злая, когда меня будят.

– Я уже понял.

– Вот и отлично! – довольно заявила и направилась в комнату. Вспомнив, как он утром забежал, развернулась у двери к нему: – И помни…

– Да, да, ты мне что-нибудь сломаешь, если вдруг решу покуситься на твою честь.

– То-то же! – пропела и закрыла дверь.

Плюхнулась на кровать и громко зевнула. Наконец-то! Накрылась с головой одеялом, когда полилась трель от сотового. И так громко!

Выдала громкий стон и посмотрела на экран.

Тимоха. Мой парень, но не жених. Встречаемся редко, но конкретно.

– Привет, Тимофей, – ответила я на звонок.

– Давай завтра встретимся? Я соскучился.

Хоть бы поздоровался. Такой занятой для этого? Иногда он бесил. Или у меня сегодня день такой чудесный – день Сухарей.

– Интересно, и по чему ты именно соскучился?

– По тебе, конечно.

– Рада за тебя.

– Лапуль…

Вот сколько раз просила так меня не называть. Ну что, я собачка ему? Разве нет других ласковых прозвищ? Солнышко, например.

– Гав… Гав! – честно, не удержалась от гавканья, что развеселило. В тему.

– Ну что ты так воспринимаешь? Я же любя…

Кстати, его любимая фраза. Все он любя делает, а в любви не признавался. Но это было бы лишним. Я ведь не любила, насколько понимала. Так, первый парень, первый мужчина. Он заботливый, нежадный, веселый, общительный и главное – принимает меня такой, какая есть. Только вечно занятой, работает помощником адвоката.

Кстати… в хорошей физической форме. Спортсмен. Боксом занимается.

– Тимош, скажи, а если… бабушка два завещания оставила, то какое из двух действительное?

– Полоумная бабуся, что ли?

– Нет, просто изменила мнение.

– Твоя? – деловито поинтересовался Жулькин.

– Да.

– Ты в первом или в последнем?

– В последнем.

– Ммм… ну, есть хорошие шансы, если все грамотно оформлено и если бабуся в здравом уме прибывала. Понимаешь, юридически важным обстоятельством в таких случаях будет наличие или отсутствие психических расстройств на момент написания завещания, степень тяжести болезни. Но тут можно долго судиться. Я знаю, что Игорь Петрович вел такое дело, и там три инстанции привлекли: районный суд признал второе завещание действительным, краевой суд первое, ссылаясь на болезнь завещателя, что не в своем уме была, ну и Верховный суд признал законным завещанием второе. Так что подавай иск. А ты мне не говорила, что у тебя есть квартира.

– А я должна была?

– Ну, ты меня к себе ни разу не приглашала.

– И не приглашу, – грубо буркнула, почему-то начиная раздражаться. Не знаю почему. Отмечая тишину в трубке, заставила себя пояснить, хотя не понимала, почему я должна оправдываться. – Сорок дней как нет бабушки.

– Так срок большой, может, у тебя встретимся?

– Нет.

– Почему? Ты не хочешь быть со мной?

– Я не хочу здесь встречаться.

– Но я…

– Тимох, давай вот закроем тему, мне неприятно.

– И мне… Знаешь, я сейчас понял, что ты не относишься ко мне серьезно.

Уже была не рада, что спросила.

– Давай завтра встретимся и поговорим? Сейчас я уже сплю.

– Спишь? Понял. Тогда завтра вечером?

– Я напишу.

– Хорошо.

– И ты… можешь уточнить мой вопрос у адвоката?

– Да, попробую. Только ты скинь мне фото завещания. Кстати, оно заверенное?

– Да.

– Хорошо, тогда до завтра.

– До завтра.

– Целую крепко-крепко.

– Целую, – сказала и отключила связь, задумчиво уставившись в стену. Получается, у меня есть хороший шанс оставить за собой квартиру, как и хотела бабушка. С каким же удовольствием я выкину братца за дверь! Тут же представила во всех подробностях. На этой позитивной ноте я и заснула, забывая обо всем.

Глава 4

День не радовал. «Любимая» директриса сегодня решила посидеть на моих уроках. Молча высидев, она дождалась, пока уйдет последний ученик, и с недовольством проговорила, что хотела бы, чтобы для детей приходить на уроки английского языка было не праздником, а святыней. В общем, не знала, к чему придраться.

Вышла из школы и позвонила Тимофею. Взял он на втором гудке, что порадовало. Раньше перезванивал, так как вечно занят в любое время.

– Лапуль, я задерживаюсь, так что приеду вечером к твоему дому. Очень хочу тебя увидеть. Ты адрес скинь. Кстати, ты какой торт любишь? Творожный? Я куплю. Погода не радует, так что будем греться горячим чаем.

– Я все равно не приглашу в гости, – заметила, удивляясь его настойчивости. Вот разве я непонятно объяснила?

– Такая негостеприимная, даже любимого мужчину не впустишь? – весело заметил Тимофей, шурша бумагами.

И когда стал любимым?

Стало не по себе от этой мысли. И зачем тогда встречаюсь? Неправильно. Но ведь мне с ним хорошо.

– Тимош, ты хочешь поссориться?

– Ну ладно, ладно, но все равно обижаешь меня.

– Я объяснила.

– Хорошо, я понял, не тупой. Но выйти ты сможешь? У меня информация по твоему вопросу.

– Да? А сказать не можешь?

– Ну вот я скажу, а ты не спустишься. Я ужасно соскучился. Хоть бы фотки прислала, чтобы смотрел и любовался.

– Больше ничего не нужно?

– Ну, зайчуш, ты чего сегодня? Кто-то обидел мою лапуську? Кто обидел мою пандочку?

Если еще скажет нечто подобное, вероятно, взорвусь. Я еле сдерживалась от едкого комментария. Я для него собачка?!

Выдохнула и задумалась. Вероятно, я перебарщиваю. Вот такой он нежный любитель ласковых прозвищ. На самом деле Тимофей ответственный, аккуратный, усидчивый, всегда четко все выполняет, говорит красиво, но вот дома… совершенно менялся. Так сказать, одомашнивался.

Как и все, в том числе и я.

А может, я зажралась? Ну а как еще? Все не то, все не это.

И еще эти нападки директрисы. Так подмывало нажаловаться на нее в департамент образования, но у нее родственники там в каждом кабинете. Бесполезно.

– Прости, на работе проблемы, сорвалась.

– Ну что же ты… Будь на позитиве. Все пройдет, я обещаю.

– Ты уверен? Мне уже не верится…

– Не сомневайся. Ладно, увидимся.

– Если не усну.

– На пять минут уж выйдешь.

– Хорошо.

– Все, лапуль, пока. Целую нежно-нежно.

– Целую. Пока, – попрощалась и убрала телефон, вглядываясь вперед. На улице пошел дождь. Ветер ледяной, а я в пиджаке. Куртку порвала, нужно было зашить, но все никак. Если честно, для меня это самая настоящая каторга, конкретно не мое от слова совсем. Вот честно, шить белое черными нитками – это как раз ко мне.

Добралась домой лишь через два часа. Мокрая как курица, злая и холодная. Автобус не пришел, маршрутные такси проезжали мимо полные. Вот я и куковала, наблюдая, как им в салоне тепло.