Фатум

Мир под ногами Игоря сначала мертвый и однотонный стал цветным от жизни. Он пел и кричал миллионами голосов, радовался жизни, взрывая ее своим обилием и разнообразием. Этот мир жил.

Чистый горный воздух, свежий и душистый. Игорь дышал им и не мог надышаться, упивался красотой и разнообразием развернувшегося под ногами мира. Слушал песни ветра, встречая его грудью, и наслаждался великолепными перепевами птиц, закрывал глаза и представлял, что находится в раю.

"Стоп. А может, я уже и в самом деле умер, там в поезде. И сейчас действительно попал в загробный мир. Может это и в правду рай?". От такой мысли Игорю стало немного не по себе. "Что, если меня уже нет?". Даже в голове помутилось. Парень отступил назад, и чуть не потерял равновесие. Балансируя на уступе, чтобы не упасть, он еще немного попятился к раю и все-таки устоял на ногах. Покрывшись потом, он наконец-то пришел в себя.

«Где я? Что это за место? Сколько я уже здесь? Может быть я в коме, а все это лишь мерещится мне? Или я все-таки в раю?»

Игорь закрутился на месте, пытаясь найти в окружающем его изобилии животного и растительного мира хоть какие-нибудь признаки цивилизации. Может дым где идет от костра, или мост перекинут между двух скал. Но ничего не было. Дикий мир: море, лес, горы, расщелина. Взгляд Игоря заскользил по вьющемуся разлому на востоке и замер. Такое Игорь увидеть не ожидал, да и не припомнил, чтобы замечал нечто подобное раньше.

Соединяя собой сразу несколько гор и часть расщелины, от самого подножия и чуть ли не до неба, сиял огромный прозрачный купол. Похожий на гигантский мыльный пузырь он, вероятно, был необычайно прочный. На одном из его склонов, Игорь явно видел чью-то фигуру. Хоть да нею было и далеко, но парень различал у существа и руки, и ноги, и голову, и даже заметил на нем некую одежду очень смахивающую на скафандр.

"Вот тебе и цивилизация. Люди. Только вот как до них добраться?"

А в самом куполе, разделенном на несколько ярусов, красовался чудный город или, по крайней мере, Игорю хотелось так думать. Город был похож на соты в улье. Все ярусы были поделены на равные шестигранники. И лишь верхний из них, выше которого был лишь купол, представлял собой нечто похожее на парк. Аллеи, закольцованные между собой, делили ярус на три части. Различие представлялось Игорю лишь в цветах этих алей. Центральная была синяя, справа располагалась красная, а с лева находилась желтая аллея. Как ни страной этот якобы город был пуст за исключением фигуры на склоне.

Игорь всматривался в творение явно нечеловеческих рук, но увидеть что-то большее не мог.

День между тем подходил к концу. Солнце, описав дугу по небосклону, опустилось к морю, озарив весь мир бардовым закатом. И, толи отражаясь в воде, свет искажался, толи розовая атмосфера влияла на оттенки разлившегося по небу зарева, но цвет заката, как показалось Игорю, был более чем бордовый, он был кровавый.

Закатывающееся солнце окрасило море в жертвенно красный цвет, от которого Игоря пронял страх. Стало неуютно. Чувство тревоги наполнило парня. Он стоял на вершине скалы, ожидая приближение чего-то ужасного, приближения беды. Но время шло, мир засыпал, и ничего не происходило.

А под ногами расцветший всего за один день мир готовился к ночи. Птицы перестали кружить над деревьями, смолкли их песни. Голоса животных также утихли, выявляя уважение грядущей ночи. И лишь когда кровавый закат подошел к концу, тая в темноте, тишину окружающего мира разорвал пронзительный крик какого-то животного. Это было одновременно и уханье совы и визг поросенка. Ночь заявляла свои права на мир, и в лесу просыпались ночные животные, которые готовы были охотиться и убивать, рождаться и умирать, вслед за своими дневными собратьями. Жизнь продолжалось.

Озарив на прощание мир яркой вспышкой, расплывшейся по поверхности моря, солнце опустились в его глубину. Кровавое на исходе, оно запомнилось Игорю чувством страха и тяжелого ожидания чего-то ужасного. И вот настала ночь.

Купол над расщелиной озарился разноцветными красками, переливающимися от соты к соте, вибрируя и исчезая, оставляя на своем месте черные провалы. Это было похоже на большой трехмерный эквалайзер, движение и расцветка которого подчинялась какой-то музыке, неуловимой простому слуху. По поверхности самого купола сползали от вершины к низу, подергиваясь и извиваясь причудливыми формами, электрические всполохи, как искусственные молнии. Опускаясь на дно, они растворялись в земле, заставляя ее поверхность вблизи купола слегка люминесцировать. А там, где купол проходил через расщелину, бело-голубоватое свечение продолжало ползти в низ, освещая своими всполохами отвесные склоны разорванной земной тверди. Аллеи на последнем ярусе оставались такими же, как и были, лишь слегка прибавив в яркости, а может быть, Игорю это просто казалось.

И вот, затмевая сияние города-купола, на небе вновь появилась луна. И не было в ее свете белизны и чистоты, не было в ее движении плавности, спокойствия и постоянства. Не было того великолепия и притяжения, какое Игорь наблюдал накануне. Окруженное всполохами сгорающих в атмосфере осколков, небесное тело разваливалось на части. И по мере того, как отрывались от его поверхности огромные куски породы и камня, ночное светило меняло скорость и траекторию своего движения. Оно, то ускорялось, то замедлялось, ее вращение становилось неожиданно интенсивнее, а затем также быстро замедлялось. Озаряя небосклон огненными росчерками и постоянными взрывами, луна представляла собой просто огромный булыжник, который, кружа вокруг планеты, неминуемо приближался к ней. И в конечном итоге был вынужден упасть на ее поверхность.

Игорь заметил, как один из осколков, вероятно наиболее большой, не сгорел до конца в атмосфере, и, отлетев чуть ли ни к самому горизонту, рухнул на планету, озарив вспышкой взрыва все вокруг. Скала под ногами парня задрожала от силы этого столкновения, и тут же уши заложило от громкости донесшегося взрыва. Взрывная волна донесла до Игоря лишь пыль и дым. Устояв на ногах, он продолжал наблюдать, как лопающаяся на части луна бомбардирует поверхность планеты. Он видел, как все чаще долетают до поверхности огненные осколки, и что взрывы от их падения разрушают все то, что успело вырасти, ожить.

Скалы взрывались, разлетаясь каменным дождем, капли которого выкашивали зеленый мир как коса траву. Лес полыхал пожарами. Чадящее пламя пожирало растительность и гнало животных прочь от пекла и дыма. Но убегая от одного горящего участка, обреченные на смерть твари утыкались в другой и, не зная куда свернуть, грудью врезались в бушующее пламя, в безрассудстве надеясь, что за ним будет спасение.

Испещренное горящими росчерками небо было темное от дыма, в клубах которого, уже касающаяся атмосферы своим уцелевшим краем луна выглядела кровавым шаром. Подсвеченная огненным ореолом от соприкосновения с атмосферой, она неслась к поверхности планеты, все больше раскаляясь. Все чаще отделялись от нее части, которые взрывались и в воздухе и на земле. Мир вокруг Игоря представлял собой огромный костер, полыхающий от горизонта до горизонта. Море, раскинувшееся на закате, отражало всполохи падающих в него горящих камней. Адский метеоритный дождь бомбардировал его поверхность, заставляя ее вскипать и обрушиваться на близь лежащие земли огромными раскаленными волнами. Еще не цунами, но очень похоже.

Игорь услышал грохот, перекрывающий все взрывы вокруг. Он обернулся на звук и обмер от увиденного. Город-купол больше не переливался всполохами света, приобретя стальной цвет, он поднимался с поверхности планеты. И, как оказалось, это был вовсе не купол. Огромная сфера. Шар немыслимых размеров, который, захватив с собой всю ту территорию, что попала в него изначально, и горы и расщелину и лес, взмывал вверх. Срезанные будто ножом земля и камень так и остались на месте, образуя огромной кратер.

Стальная сфера устремилась в небеса, оглушая все вокруг нестерпимым гулом, и реально ощутимой вибрацией. Верхняя часть шара, которая показалась Игорю аллеями парка, была видна, оставаясь все так же прозрачной. И внутри каждой из закольцованных аллей были тысячи людей. Они перемещались внутри своих зон, не пересекая границ. Суетились, что-то делали возле каких-то строений, точнее, как сейчас понимал Игорь, машин. Они управляли огромным кораблем.

На миг поверхность сферы из стальной стала опять прозрачной, и парень увидел все те же соты, что и видел раньше. Бесчисленное количество ярусов, поделенное на равные шестигранники. Только сейчас, они не пульсировали цветами, они были одинаково освещены слегка приглушенным белым светом. И все соты были заполнены. Но не людьми. Каждая ячейка содержала в себе представителей того или иного вида животных, рассмотреть которых в полной красе Игорю не хватило ни времени, ни желания. Он увидел и лошадей, и слонов, ящеров, различных размеров, всяких кошкоподобных хищников. На нижних ярусах, заполненных водой, были различимы и морские обитатели этого мира.

«Вот тебе и исход воочию. Ноев ковчег в современных масштабах»

Игорь вновь ощущал себя сторонним наблюдателем. Погрузившись в созерцание разворачивающихся перед ним апокалипсических событий, парень проводил взглядом удаляющийся от поверхности планеты корабль, который завис в верхних слоях атмосферы на некоторое время, будто прощаясь с планетой, сверкнул нестерпимой вспышкой и исчез едва уловимой линией.

А луна, полыхая огромным огненным шаром, оставляя за собой густой клубящийся дымом след, неслась к морю. Она приблизилась на столько, что перекрывала собой весь видимый горизонт. Мир корчился в агонии, обожженный и вытравленный беспрерывными бомбежками, он дрожал в предсмертном ужасе. Горы вновь гудели и рушились, не выдерживая невидимых вибраций.

Отблески пожаров уже не выглядели столь пугающими, да и некому было на них смотреть кроме Игоря, так и замершего на вершине скалы, дрожащей, но все еще крепко стоящей на поверхности планеты. Несущийся к земле спутник перекрывал своим сиянием все пожары на планете. Он горел на много ярче солнца, которое было в этом мире далеким и тусклым. Шар, кипящий всполохами пламени, был явно нацелен в море. И в тот миг, когда он наконец-то коснулся поверхности воды, море взорвалось. Вспышка света выжгла все то, что уцелело при бомбежке метеоритами. Взметнувшиеся в небо кипящие массы воды, падали обратно, а от места падения луны одна огромная волна, вобравшая в себя все воды моря, неслась к берегу. И тут же докатилась ударная волна. Это было так, как будто бы из-под ног резко выбили опору, а сверху оглушили огромной чугунной крышкой, по которой кто-то нещадно колотит тяжелым молотом. Несясь перед водяной волной, ударная волна срезала на своем пути все. Она походила на расширяющееся кольцо, за границей которого образовывалось однородное ничто. Горы рассыпались крошкой, и подхваченные взрывом неслись дальше, чтобы сокрушить стоящих рядом собратьев. Живого не оставалось ничего.

Скала, на которой располагался Игорь, сперва просела чуть вниз, а затем взметнулась вверх, в небеса, которые сдувались точно так же, как и горы внизу. Атмосфера, сорванная чудовищным взрывом, разошлась по планете огромным кольцом и, не удержавшись, выплеснулась в космос, подставив незащищенную поверхность планеты вымораживающему холоду и выжигающей радиации космоса.

Игорь падал вниз вместе с осколками той скалы, на которой находился до этого, его швыряло из стороны в сторону, придавливало и тут же освобождало, что бы в следующий миг придавить с еще большей силой. И в этот момент на голову обрушилась огромная волна. Не менее смертоносная, чем прокатившаяся до нее ударная волна, кипящая масса воды сметала то, что разрушил взрыв. Несся в себе камни, она крушила, перемалывала все, что попадалось у нее на пути.

Игорь задыхался, страдал от обжигающего жара и неподъемной массы камней, придавивших его. Он пытался сдвинуться с места, но не мог. Как вдруг его кто-то схватил за плечи и с силой выдернул вверх, заставляя сесть.

Было темно и сравнительно тихо. Не гремело, не кипело вокруг. Лишь отдаленные стоны и непонятные шорохи доносились до слуха парня. Перед ним в окружении разбросанных тел стояли две фигуры. Освещенные всполохами огня они были настолько чумазые и грязные, что Игорь сперва принял их за мифических демонов, которые пришли отнять его душу. Но постепенно привыкнув к плотному дыму, он все-таки понял, что перед ним стоят парень и девушка, а сам он вновь находится в метро, в своем привычном, но таком же хрупком мире.

17. Антон, Егор, Бродяги и Илья

Заглядывать в этот почти неповрежденный вагон парни не стали. И потому окликнувший их грубый и явно выпивший голос заставил друзей в испуге остановиться. У обоих сердце было готово выпрыгнуть из груди. Оба считали, что за ними уже никого нет, а тут на тебе.

– Эй, парни, закурить не найдется?

Обернувшись на окрик, Антон с Егором увидели высунувшуюся на половину из открытой двери вагона фигуру. Света от встроенного в мобильник фонарика хватало только на то, что бы видеть силуэт, но не рассмотреть человека полностью.

– Не курим, – ответил за двоих Егор и, увлекая за собой друга, направился дальше по туннелю. Отчего-то ему очень не хотелось сейчас выяснять ни с кем отношения. А то, что выяснять отношения скорее всего придется, он чувствовал очень хорошо. Ведь нормальный человек не будет спрашивать прикурить в ситуации, когда целый состав поезда потерпел крушение, да еще таким наглым, выпившим, и отчего-то знакомым голосом с нотками предвкушаемого удовольствия, как будто все это ему очень даже нравилось.

– Эй! – вновь окрикнул их парень. – Да я вас знаю.

Парень спрыгнул на пол туннеля, чуть не растянувшись на попавшемся под ногу масленом пятне. Антон с Егором вновь остановились. Все-таки гордость чаще приносит человеку неприятности, чем пользу. Хоть и хотелось двум студентам сейчас уйти от этого последнего вагона, тихо и мирно, но показать свои спины и не откликнуться на окрик они не смогли. Тогда бы они оба знали, что струсили, испугались эха в туннеле, бежали.

Между тем парень, спрыгнувший из вагона, приближался. Он периодически чиркал зажигалкой, освещая себе путь. Чиркал и через секунду отпускал, не давая перегреться колесику и обжечь пальцы. И тут Егор понял, почему голос идущего к ним человека показался ему знакомым. Это был один из двух гопников в Продуктовом, с которыми у него вышла сора. Да и лицо гопника явно выражало удивление. Он тоже их узнал. И чем ближе он к ним подходил, тем сильнее удивление на его лице перерастало в улыбку-оскал, как у хищника загнавшего свою добычу в угол.

Егор сделал движение вперед и занял позицию готового к поединку бойца. Руки были пока опущены, но колени чуть согнуты, а вся его поза выглядела слегка подпружиненной, он был готов в любую секунду резко сократить дистанцию до врага и исполнить на нем пару тройку наиболее действенных приемов, если тот проявит хоть малейший повод. То, что Егор вырубит своего противника без лишних проблем, он знал. Не зря же он столько времени проводил на татами в спортивном зале. Да и легкая обида, оставшаяся с магазина, не исчезла, а при виде врага взыграла с новой силой.

Гопник, словно чуя возможности Егора, остановился чуть-чуть не дойдя до края той линии, за которой атака студента была бы не отразима.

– Вот так сюрприз, – он стоял, слегка улыбаясь, и периодически сплевывал на пол. – Эй, Бес!– гопник бросил эти слова в сторону вагона. – Бес, а ну давай сюда. Здесь наши старые знакомые.

Из вагона спрыгнул еще один парень. Антон с Егором уже знали, кто это. А вот аккуратно спустившуюся следом девушку они видели впервые. Названый Бесом шел как-то неуверенно. Но с каждым шагом поступь его становилась все более жесткой, и студенты явственно ощутили, что опасаться им надо не стоящего перед ними, а именно того, кто шел сейчас от вагона, того кого назвали Бесом.

– Чего вам надо? – Антон решил словами разорвать стягивающуюся над ними паутину обреченности.

– Нам? – чиркающий зажигалкой гопник задумался. А и в самом деле, что ему нужно, от этих двоих. Он обратился к приближающемуся товарищу. – Слышь, Бес, а что нам от них нужно?

Второй гопник, вроде как, и не услышал вопроса. По крайней мере, он никак не отреагировал него. Он двинулся мимо напарника прямиком к студентам, по пути опуская руку за пазуху. Егор отлично помнил, что находилось у него там. И в момент, когда Бес пересек незримую черту, являющуюся гранью диапазона атаки Егора, студент, словно выпрыгивающая из засады кошка, резко дернулся вперед навстречу наступающему. Его выпад от начала и до конца слился в одно неделимое на составляющие части движение. Вот он только что стоял на месте, и вот его тело уже кружит вокруг ничего непонимающего противника, опутывает его серией быстрых ударов, завершающихся броском, так что незадачливый боец летит пару метров и с силой бьется головой о стальной рельс.

Гопник, который первым спустился из вагона, дернулся к Егору. Про Антона, замершего на месте, он даже не вспомнил. Он видел явную угрозу и стремился сейчас к ней. Девушка тоже подошла к месту драки и замерла на месте, освещая мобильником пространство вокруг. Она что-то крикнула бросившемуся в атаку гопнику, какие-то слова поддержки, но ее приятель их не слышал. Он сократил расстояние до стоящего к нему боком Егору за пару прыжков и едва успел схватить того за ворот куртки, как студент уходя резко вниз и вперед, навстречу гопнику, перехватил его руку и повлек за собой. Противник взвизгнул и, как собачка на поводке, направился за студентом, выводя вокруг него круги. Обыкновенный захват запястья, но как действенно он сработал против грубой, неподготовленной атаки. Периодически повизгивая, но все больше нецензурно ругаясь, гопник замер, пригвожденный к бетонному полу все тем же захватом, в добавок с опустившимся на спину коленом.

– А! Сука! Пусти! – парень брызгал слюной на промасленный пол. – А! Тварь!

Егор лишь сильнее надавил на вывернутое запястье, от чего распластанный на полу гопник слегка проскользил лицом по бетону и еще сильнее заорал.

– Лежи, погань! – злость Егора была готова выплеснуться на поверженного врага одним движением, рвущим находящиеся в предельном напряжении связки. – Лежи. Эй, Антох, – парень бросил взгляд на товарища. – На тебе штаны хорошо сидят?

Неподвижный до этого парень словно ужаленный сорвался с места, подбегая к другу. По ошарашенным глазам читалось, что он был в шоке от уведенного.

– Круто ты их, – Антон уже стоял рядом, не зная чем помочь.

– Ремень говорю, давай.

– Ремень? – не понял Антон.

– Ремень, ремень, – повторил Егор. – Этого твоим свяжем. А того, – парень мотнул головой в сторону лежащего без сознания. – Того – моим.

– Понял, – Антон стал торопясь вытягивать из петелек джинсов ремень.

– Суки! – это уже подала голос, стоящая в стороне девушка. И толи сознание у нее помутилось, толи она действительно рассчитывала остановить двух студентов, но, тем не менее, выдавив из себя, ни то крик, ни то стон, она прыгнула на Егора. Стоящий с ремнем в руках Антон вновь не успел ничего предпринять и лишь проводил взглядом промелькнувшую мимо девушку.

От сильного толчка в бок Егор не устоял на месте. Падая через лежащего на полу гопника, он не удержал захват и отпустил руку противника, а визжащая в истерике девушка повисла на нем, пытаясь выцарапать глаза. Сотовый, отброшенный ею в сторону, пролетел пару метров и звонко ударился об пол, и хотя явно было слышно, что он разлетелся на несколько частей, экран его продолжал светиться, освещая место борьбы тусклым, слегка голубоватым светом. Звуки драки эхом разносились по туннелю, отражались от свода и стен и, усиливаясь, возвращались к сражающимся. Все звуки, накладываясь друг на друга, создавали эффект шуршания, как будто бы оползень сорвался с высокого обрыва: некоторые камни звонко отскакивают друг от друга, а некоторые подхваченные потоком песка и земли, глухо перекатываются через себя, увлекая за собой все новые и новые камни.

Егор с девушкой боролись на полу, перекатываясь со спины на спину. Антон сунулся было к ним, но тут с пола стал подниматься гопник с вывернутой рукой, болтающейся вдоль тела, как ничем не закрепленная плеть. Скалясь и матерясь, гопник сунул здоровую руку за пояс, и Антон увидел небольшой черный пистолет. Секундное замешательство сменилось рывком отчаяния. Антон бросился на гопника, обхватил его, и они оба грохнулись на пол, сплетаясь между собой, как две разъяренные кошки. Однако сноровки у студента оказалась мало. Даже с одной рукой гопник легко справился с Антоном и в один из переворотов с силой ударил его по голове рукоятью так и не выпущенного пистолета. Тело студента обмякло и отвалилось в сторону.

– Эй, тварь, а ну встань! – гопник держал на прицеле Егора, который уже скручивал шипящую и извивающуюся, как змея девушку. – Встань, сука!

Парень оглянулся на окрик и, понимая, что проиграл, отпустил руки девушки, от чего тут же получил несколько ударов по лицу. На бетон закапала кровь. Ногти девушки разодрали щеки студента, оставляя после себя несколько глубоких борозд.

– Тварь! – поднимаясь, она еще раз ударила Егора. На этот раз ногой. Пыталась попасть по лицу, но парень немного уклонился в сторону, и удар пришелся в плечо.

– Анна, все! Остынь! – гопник все ни как не мог совладать с болтающейся рукой. – Посмотри, как там Бес.

– Бес, Бес! Только и слышно, что твой Бес! – девушка со злостью пнула Егора. – Бес, – еще раз повторила она, но все-таки направилась к валяющемуся на рельсах телу. – Дышит. Сука!

– Возьми у него травмат, и подержи-ка этих на мушке.

– Хорош. Хватит уже. – Анна пошарила за пазухой у Беса. – Надо уходить. Все слишком затянулось. Ты слышишь? Моня!

Анна посмотрела туда, где только что стоял ее парень, и с удивлением увидела, как тот, резко мотнув головой, падает на пол, а за его спиной высвечивается еще один силуэт с палкой в руках. Крепыш, которого Моня пинал в вагоне.

– Сука! Нет! – Анна направила пистолет на появившегося спортсмена, но тот отошел назад, и его силуэт растаял в окружающей их темноте. – Иди сюда, гад! Я тебе мозги вышибу!

– Ага, сейчас, – раздалось из туннеля глумливое эхо.

– Тогда я ему мозги вышибу! – девушка направила пистолет на стоящего на коленях Егора. – Ну, что? Выйдешь?

– Я же говорю, сейчас, – вновь раздался голос. – Вот, выхожу.

И вслед за словами из темноты вылетел кусок поручня. Металлическая труба с алюминиевым набалдашником на конце. Девушка не успела среагировать, и запушенный невидимым противником снаряд прилетел ей прямо в лоб. Она театрально откинула назад голову, развела в стороны руки. Пистолет выпал и несколько раз отскочил от бетонного пола, и вслед за ним на пол опустилось уже бесчувственное тело девушки. Кусок поручня с грохотом упал к ее ногам, и эхо унесло по туннелю его звонкое дребезжание.

Егор, не дожидаясь ни чьих понуканий, вскочил с пола и первым делом пнул валяющийся возле девушки пистолет, который, кувыркаясь, полетел в темноту туннеля. Потом он так же быстро направился ко второму вооруженному гопнику, который начал приходить в себя. Навстречу из темноты вышел незнакомый парень, тот, кто так ловко управился с поручнем. Он улыбнулся, и тут же лицо его скривилось в предельном напряжении. Стремительный рывок, но парень не успел. Гопник, пришедший в себя, не видя бегущего сзади крепыша, направил пистолет на идущего к нему Егора. Оглушительный выстрел прокатился по туннелю. А затем наступила тишина. Полуоглохший от громкости выстрела спортсмен увидел, как парень с окровавленным лицом завалился на спину, и кровь с его головы потекла еще сильнее.

Парень с размаху выбил пистолет из руки гопника, а вторым ударом оправил так и не поднявшегося с бетона противника в долгое беспамятство.

18. Виктор, Маша и Игорь

– Очухался? – это спрашивала девушка.

Туфли на сломанных каблуках. Изодранная, грязная куртка и джинсы. Лицо все в саже, а растрепанные волосы скомканы и болтаются, как попало.

– Ты как? Живой?

Она подошла к Игорю поближе и в клубах едкого, невыветриваемого дыма, парень рассмотрел ее довольно привлекательные черты. Она была очень даже красива.

– Живой, живой, – прохрипел Игорь и, попытавшись встать, тут же рухнул на пол вагона. Тело не слушалось его, оно было ватное и чужое. – Ничего себе, затекло! – парень почувствовал, как все тело принизывают маленькие, тоненькие, и очень острые иголочки. Такого он не испытывал никогда раньше. Бывало, конечно, что рука или нога затекает, а потом ее будто бы всю колет, но что бы все тело сразу.

– Эй, эй! Ты чего? – парень, что до этого молча стоял рядом с девушкой, подхватил валяющегося Игорь и вновь привел его в сидячее положение. – Ты в порядке?

– Да. Вроде бы. Только все тело затекло, – говорить Игорю было все еще сложно.

Он сидел напротив молодых людей и рассматривал их, периодически скатываясь в мыслях в тот привидевшийся ему мир. Как? Зачем? Почему ему? Или это фантазия его так разгулялась? Игорь не мог ответить сам себе, что это было. Почему он вновь досконально помнил все то, что с ним произошло, пока он был без сознания.