Фатум

Вода захлестнула молодых людей с головой и понесла обратно к стоку, перекатывая по скользкому полу, за который не было возможности зацепиться. Пальцы рук то и дело соскальзывали с обросшего мхом бетона, колени и локти сбивались о неровности, а вода заливала глаза и рот, норовя утопить сорвавшихся в нее людей.

Понимая, что сейчас захлебнется, Игорь со всей силы оттолкнулся от пола. Высунув голову над водой, он успел сделать короткий вдох, прежде чем вода вновь его затянула. Суча руками из стороны в сторону, он безуспешно искал опору, пока в один из моментов пальцы не зацепились за размытый стык в бетонном полу. Воткнув пальцы как можно глубже, не чувствуя боли от впившихся под ногти камней и стараясь больше не поддаваться тянущему вниз течению, Игорь аккуратно подтянулся к спасительному стыку и попытался встать на четвереньки. Вода перекатывалась ему через спину, но голова была выше потока. Он почти выпрямился полностью, но тут, вспенивая воду руками и ногами, в него влетела Маша.

Не ожидавший удара парень потерял опору. Вновь распластавшись под водой, он все же ухитрился удержаться за стык, а Маша, ошалевшая от нехватки воздуха и постоянной круговерти, вцепилась в его ногу, и не обращая внимания на попытки парня вынырнуть, поползла по нему, в спазмах выплевывая из себя всю ту гадость, которой успела нахлебаться.

Новый удар выбил руку Игоря из размытого шва. Вновь обдирая о дно уже и без того измочаленные руки, задыхаясь под вцепившейся в спину Машей, Игорь сделал последний рывок и мертвенной хваткой сжал ногу сбившего его Виктора. Движение вниз прекратилось, видимо парень схватился за стык, который упустил Игорь. Легкие горели адским огнем и, казалось, готовы были вывернуться на изнанку. В горле клокотали рвотные спазмы, а диафрагма билась в конвульсиях от нехватки кислорода.

Готовый раскрыть рот и захлебнуться, втягивая в себя нечистоты огромного города, Игорь неожиданно почувствовал легкость сверху. Резко подтянув ноги, не отпуская при этом Виктора, он вскинул голову над водой и, наконец-то, впустил в легкие воздух, отвратительный, но такой сладкий в эти мгновения. Отдышавшись, Игорь опомнился, понимая, что сейчас сам топит Виктора, точно так же, как несколько мгновений назад его топила Маша. Кстати, где она?

Парень встал на четвереньки, понял, что вода его больше не сносит, отпустил Виктора и, ощупывая рукой дно, начал смещаться вправо и почти сразу же наткнулся на стену. Вцепившись в нее обоими руками, он перевернулся и, прислонившись к ней спиной, сел на пол. Слева сидела Маша, судорожно вдыхая воздух. Через некоторое время, окликнув молодых людей, рядом разместился Виктор.

– Все целы? – отдышавшись, спросил Игорь. Холод, терзавший его до падения в воду, куда-то исчез, или парень просто не чувствовал, точно так же, как не чувствовал и боли в изодранном теле.

– Кажется, я разодрал себе ладонь, – Виктор, тяжело дыша, откашливался и, заходясь в рвотных спазмах, постоянно сплевывал воду. – Хоть бы немного свету. Черт! И пальцы ничего не чувствуют. Большая ли рана и течет ли кровь? – он вновь закашлялся в приступе рвоты.

– Подними руку вверх, – посоветовал ему Игорь, когда тот отдышался. – Перемотать ее все равно нечем. А так хоть кровь остановишь, – про свои порезы и ссадины он молчал.

– Маш, ты как? – Виктор, уже совсем прейдя в себя, попытался протянуть свою руку в ее сторону, но наткнувшись на Игоря, в неловкости отстранился.

– Спать больше не хочу, – похоже, выплеснувшийся в кровь адреналин прибавил девушки сил, но на сколько их теперь хватит? – Сдохнуть хочу. Сразу, чтобы не мучиться.

– Сдохнуть мы всегда успеем. Давайте-ка подниматься и, пока снова не задубели, двигаемся вперед. Надеюсь, крысы еще на месте, – вместе со словами Виктор поднялся с пола и направился против течения, не забывая аккуратно переставлять ноги, обследуя дно туннеля перед собой.

Маша и Игорь поднялись вслед за ним. Никто, никого, ни в чем не обвинял. Все были виноваты в равной степени. Понадеявшись на одного, забыли об осторожности все. Зато теперь, сконцентрировавшись с новой силой, молодые люди не спеша зашагали по туннелю, рассекая ногами воду, которую каждый из них успел возненавидеть до конца своей жизни.

Игорь дал Маше пройти перед собой, и, завершая темную процессию, каждый свой шаг располагал так, что если на него кто и упадет, то он, по крайней мере, не грохнется на спину, а опуститься на четвереньки.

Время шло. Тело вновь начало мерзнуть, точнее оно еще и не отогревалось, просто из-за всплеска адреналина, чувствительность его упала почти до нуля. А сейчас Игорь скрипел зубами от нестерпимого жжения и боли в кистях. Ему казалось, что все его пальцы были выдернуты из суставов, и держались лишь на сухожилиях. Он понимал, что идущие впереди Маша и, тем более, Виктор, которому довелось держать на себе их обоих, чувствуют себя ни в коем случае не лучше, а возможно, стиснув зубы, терпят куда как большую боль.

Вновь начало раздаваться клацанье зубов, тела молодых людей стали заходиться в судорогах, а долгожданного писка туннельных обитателей так и не было слышно.

– Чертовы крысы! Смыло вас что ли? – дрожащим голосом ругался Виктор. Несколько метров назад он вновь, наткнулся на порог, о который споткнулся ранее и, предупредив товарищей, аккуратно поднялся на него. – Игорь, может быть ты пойдешь по другой стороне, вдруг сухой участок там? Маш, а ты, лучше держи меня за руку.

– Давай попробуем.

С неохотой и чувством растущего страха, ведь если он сорвется, то ни кто его не поймает и не за кого будет схватиться, Игорь, склонившись над потоком воды, осторожно двинулся в сторону. Раскачиваясь над водой, в попытках удержать равновесие и выставив левую руку в сторону, Игорь с нетерпением ждал, когда же он дотянется до противоположной стены. Но вместо этого, удаляясь все дальше и не находя опоры под рукой, парень чуть не споткнулся о попавшую под левую ногу преграду. Остановившись на месте и безуспешно пытаясь ее переступить, Игорь опустил руку вниз и неожиданно ощутил шершавую и слегка влажную поверхность пола, уходящего в сторону туннеля, уровень которого был сантиметров на семьдесят выше основного. Вода, из-за высокого расположения туннеля не перехлестывала через его край, и, что странно, для царствующей на поверхности непогоды, из него вода не бежала тоже.

– Нашел! – с облегчением сказал Игорь. – Здесь ответвление. Вроде сухое.

И подтверждая его слова, рядом с опущенной рукой запищала крыса.

– Тьфу ты, гадость! – парень с отвращением отдернул руку, но через мгновенье поставил на порог обе руки, оперся на них и аккуратно вытянул из воды ноги, сперва левую, затем правую.

– Игорь, ты говори что-нибудь, а то не ясно, куда нам идти? – Виктор с Машей уже двигались к ответвлению в туннеле, поддерживая друг друга и аккуратно переставляя ноги.

– Не промахнетесь, – Игорь на ощупь исследовал новую дорогу. – Здесь метра два в ширину, да и в высоту примерно столько же.

Слыша, что спутники уже подошли, Игорь нащупал вытянутые вперед руки и помог им забраться наверх, в первую очередь, конечно же, Маше, которую вовсю колотил озноб, а затем Виктору, лишь изредка выбивавшему дробь зубами.

Вода струями стекала с одежды молодых людей, образуя у них под ногами мутные лужи. Туннель был сухой, и, что сразу же заставило парней напрячься, а девушку немного расслабиться, это полное отсутствие движения воздуха. Если в покинутом ими туннеле, дующий в лицо холодный, пронизывающий насквозь и заставляющий леденеть ветер был лишь немногим слабее, бьющей по ногам воды, то здесь он отсутствовал совсем. И от этого на некоторое время даже стало немного теплее, но отсутствие ветра говорило еще и о том, что впереди компанию ждал тупик.

– Странно, – постепенно отогреваясь, сказала Маша.

– Что странно? – не поняли парни.

– Странно то, что я не видела свечения, пока не оказалась на сухом месте.

– А сейчас, я так понимаю, видишь? – поинтересовался Виктор, предполагая, что их приключение еще не закончено. – И куда нам?

– Прямо по этому туннелю, – как-то буднично, как будто они еще не налазились по этим заполненной водой катакомбам, сказала девушка. – Вперед, и я чувствую, что блуждать нам осталось недолго.

– С чего ты это взяла? – подал голос, чуть углубившийся внутрь Игорь.

– Я вижу силуэт. Раньше такого не было. Светлый, высокий.

Парни насторожено замерли, прислушиваясь к возможному шороху от присутствующего здесь незнакомца, если он был тут на самом деле.

– Кто это?

– Не знаю. Он далеко впереди, весь светится и явно приглашает нас пойти за собой, – Маша говорила так, будто была под действием сильного успокоительного. Мягкие слегка удлиненные слова обрывались, не закончив предложение, и лишь через мгновенье звучали вновь.

– Маш, ты в порядке? – Виктор, стоящий рядом с девушкой, потянулся к ней, нащупал мокрую куртку, а когда взял ее за руку, то негромко воскликнул. – Да у тебя жар!

Тело девушки было и впрямь раскалено до возможного максимума, но сама девушка этого не замечала, она выдернула свою руку и, уверено зашагав вглубь туннеля, сказала:

– Пойдемте. Скоро все закончится. И не бойтесь споткнуться, пол и стены здесь ровные.

Парни двинулись следом, ориентируясь на раздающиеся впереди Машины шаги. Виктор пытался остановить ее, обратить на себя внимание, но девушка будто под гипнозом шла вперед, изредка говоря парням, что вот сейчас надо повернуть, а сейчас переступить порог. И она ни разу не ошиблась. Вскоре Виктор перестал ее уговаривать, понимая, что она все равно на него не реагирует. Он лишь шел рядом, периодически беря ее за руку. Игорь, не зная, что делать, и вообще стоит ли что-нибудь делать, просто шел по туннелю, в точности выполняя все указания Маши.

– Сейчас налево, – предупредила Маша. – И не пугайтесь. Так надо.

Виктор, идущий рядом с девушкой и придерживающий ее за руку, сперва не понял, о чем она говорить, но повернув вслед за ней, едва не выбил себе плечо и больно ударился головой о низкий свод. Однако, как он выяснил позже, это был и не свод вовсе. Просто земляной проем. Нора.

Пугаться на самом деле было чего. Свернув из эхом звенящего от шагов туннеля, молодые люди протиснулись в разлом в стене, образованный невесть как, или почву размыло, а бетон не выдержал давления и просел, или стену просто кто-то пробил и вырыл за тем проход.

Ноги беззвучно ступали по земляному полу. Из-под пальцев, разведенных в стороны рук, сыпались куски мягкой породы. Этот ни чем не укрепленный проход был даже уже, чем их первый яйцевидный туннель. Вокруг стоял запах земли. И парням этот запах казался, куда как более пугающим, чем вонь от несущихся по стоку нечистот. Этот запах у них, в царящей вокруг полной темноте и тонущем в рыхлых стенах звуке, ассоциировался с запахом свежевырытой могилы, в которую они добровольно залезли.

Не общаясь друг с другом, забыв о холоде, который в этом ответвлении исчез, а на замену ему пришло тепло окружающей их земли, молодые люди вышагивали, оставляя за собой глубокие отпечатки, ноги проваливались в рыхлый грунт буквально по щиколотку. Пару раз на голову срывались небольшие пласты почвы, и молодые люди в спешке вытряхивали из волос и одежды землю, стараясь быстрее уйти от опасного участка.

Наконец, Маша остановилась, и парни в нетерпении ожидали, что же дальше? Неужто пришли? Или девушка вновь упустила ориентир? А вокруг, как был, так и оставался постепенно осыпающийся земляной туннель.

***

– Маша, – потряс ее за руку Виктор. – Маша, что ты видишь?

– Все. Пришли, – отозвалась девушка уже своим нормальным человечески голосом. – Впереди зал.

– А отчего ты не заходишь? – парень подошел к ней поближе и аккуратно обнял сзади. Она не отстранилась, а наоборот, прижалась к нему посильнее. Виктор чувствовал, что жар у нее спал, и одежда вроде как подсохла. Какая же у нее была температура?

– Мне страшно, – Маша выдернула Виктора из его мыслей. – Страшно зайти туда. Страшно узнать, что там?

– А силуэт и свечение?

– Пропали. И от этого еще страшнее.

– А мне не страшно, – Игорь, которому все их путешествие уже порядком надоело, рывком протиснулся мимо прижавшихся друг к другу Маши и Виктора и пошел дальше.

То, что туннель остался позади, парень понял сразу. Стены выскользнули из-под рук, ноги больше не проваливались в почву, да и всем нутром он как-то почувствовал, что окружает его сейчас не пахнущая могилой земля туннеля, а весьма просторное помещение. Но вот, опять незадача. В туннеле-то можно идти по стене, а здесь ничего не было видно. И тут его сзади случайно подтолкнули вышедшие следом Маша и Виктор.

Сделав несколько шагов по инерции, Игорь услышал, как из-под облепленного землей кроссовка, раздалось звонкое эхо, как будто бы кто ударил по большому, обтянутому кожей барабану. Весь зал завибрировал, отражая звук от невидимых стен. А затем заискрился, постепенно вырывая из темноты овальное помещение размерами примерно шесть на десять метров. В тусклом голубоватом мерцании цвет этого капсулоподобного зала казался бархатно синем. Не было в этом помещении ни столов, ни стульев, ни еще какой мебели, лишь по центру находились две полутораметровые колонны, сделанные из какого-то прозрачного материала.

Мерцание в зале усилилось, и молодые люди, следящие за вспыхивающими и гаснущими огоньками, не заметили, как и откуда появилась высокая, ослепительно сияющая фигура. Она разгорелась из одной далекой и маленькой точки и вот уже стоит в полный рост перед ними.

Парни отступили назад. А Маша, оставшись на месте, произнесла:

– Это я его видела.

Парни смотрели на фигуру перед собой, не веря своим глазам. Выше каждого из них на метр, она не имела выразительных линий, лишь струящийся свет, идущий от каждого сантиметра ее тела. Определено вычерчивалась голова, слегка покатые и узкие плечи, весьма длинные и оттого не пропорциональные руки, ноги же у фигуры отсутствовали, вместо них, она имела одну широкую опору, утолщающуюся к низу. Общее впечатление походило на то, что кто-то высокий надел плащ до пят, но плащ очень странный. Такой, что не видно ни одной складочки, не видно отворота или воротника, все ярко и однотонно.

– Кто вы? – еле вымолвил от страха и удивления Игорь.

Молчание. Фигура приблизилась к торчащим из пола колоннам, положила ни них свои руки и тут же через прозрачные столбы от пола к рукам фигуры потянулись светящиеся линии. Одни прямые и непрерывные, поднимающиеся по центру колонны. Другие же спиралевидные и короткие, как будто ползущие по поверхности змеи. Яркость фигуры померкла, когда ее сияние соприкоснулось со струящимися от пола линиями. Поблекло мерцание по всему залу и, затмевая все вокруг, в центре помещения постепенно заполняя все его пространство, возникла молочная дымка. И ничего более.

Мерцание стен прекратилось вовсе, молчаливая фигура и колонны исчезли, а расположившиеся почти у выхода молодые люди застыли, не смея пошевелиться, и наблюдали, как в тумане начинает что-то происходить. Легкое движение, начавшееся у краев видимой зоны, переместилось к центру. Как от дуновения легкого ветерка рябью пробежали еле уловимые волны. И вот в разных участках пока что однотонной белой дымки засверкали всеми цветами радуги быстрые всполохи. Как молнии, начавшись с одного края, они перекатывались к другому, сталкивались между собой, и в местах их столкновения образовывались новые сияния, прорезывающие насквозь все более ускоряющуюся в хаотичном движении дымку. Местами стали зависать на некоторое время изумрудные и багровые волны, похожие на переливы северного сияния. А в эпицентре всего этого блеска и всполохов явно что-то шевелилось.

Сначала, похожий на небольшой прозрачный шарик, объект начал расти. Закручиваясь вокруг своей оси, он со временем потерял прозрачность, и стало видно, что его поверхность, увеличивающаяся в размерах, будто бы поддернута невесомой темной пеленой, которая, вращаясь вслед за шаром, лишь слегка отстает от него самого. Скорость вращения объекта все возрастала, и стало заметно, что вращается он уже не вокруг одной своей оси. Складывалось ощущение, что шар имел несколько центров вращения и сейчас с огромной скоростью он крутился по всем им одновременно.

Дымка же вокруг растущей сферы, сперва и не реагирующая на движение внутри, тоже начала закручиваться. Сначала медленно и ленно, цепляемая растущим шаром, она начала завиваться относительно него все быстрее и быстрее. И вот, весь сверкающий всполохами молний и разноцветными переливами хаос пришел в упорядоченное движение. Спровоцировав общий хоровод, нестерпимо сияющая сфера на время перестала расти. Вращаясь, как сумасшедшая, разрывая своим касанием раскручивающуюся следом дымку, сполохи в которой так же начали приобретать спиралевидные формы, сфера принялась втягивать в себя все то, что сумела оторвать. Образовав вокруг себя еще одну сферу из уплотненного, бешено вращающегося тумана, она на мгновение еще подросла в размерах. А затем, разогнавшаяся до ее скорости и слившаяся в одно разноцветное, толи кольцо, толи утолщенный диск, дымка стала сама втягиваться внутрь. Соприкоснувшись в нескольких местах, и уже не разрываясь по ним, она полностью объяла заметно подрагивающую сферу, и слой за слоем начала таять в ней.

Сфера же, вместо того чтобы продолжить свой рост из-за втекающего в нее тумана, дрожа всей своей массой, стала сокращаться в размерах. То плавно, то рывками, ее диаметр становился все меньше, а поверхность пока еще ярко-белая начала темнеть. Втягивая остатки дымки, и сжавшись до размера теннисного шара, сфера уже не дрожала, ее вращение было не различимо, а глянцевая черная поверхность, казалось, светилась такой темнотой, что даже сейчас, когда весь свет в помещении исчез, она была четко видна.

Продолжая сжиматься, сфера достигла размера горошины. А затем, резко втянувшись сама в себя, исчезла вовсе. Но лишь на миг. Точка, в которой растворилась маленькая черная песчинка, взорвалась сразу во все направления.

Яркая белая вспышка разорвала пустую темноту. Голубоватый свет, мгновенно заполнивший весь предоставленный ему объем замер, перестав расширяться, стал ярко желтым и далее через оранжевый перешел в красный, и, темнея, померк вовсе. Но при этом никуда не исчез. Он был, и затем, то тут, то там уплотняясь и вновь приобретая видимое свечение, он принялся распадаться на множество отдельных точек. Неспешно из вновь возникшего сияния, местами, образуя завихрения, а местами, просто притягиваясь друг к другу, светящиеся точки продолжили свое движение и, растекшись до границ помещения, они соприкоснулись с поверхностью стен и свода, оживив замершее в них до этого мерцание. И став одним целым с ним, родившаяся только что четко ограниченная вселенная, расплылась в невообразимой бескрайности, потеряв и центр и край.

Молодые люди стояли и заворожено смотрели, на представленное их взорам действие. Сперва не понимая, что конкретно происходит, они лишь с интересом наблюдали за развитием событий, но после взрыва и образования бескрайнего, сияющего миллиардами светлых точек пространства, они поняли, что же все-таки видят. А видели они не что иное, как рождение Вселенной.

А между тем, пока еще не соприкасающиеся между собой светящиеся точки начали активно взаимодействовать. Притягивая друг друга, захватывая кружащий вокруг туман, они сталкивались, росли, взрывались и веерами распылялись на своих соседей. Заворачивались в спирали и вытягивались в почти бескрайние линии. Одни светила, впитав в себе своих соседей и клубящиеся рядом туманности образовавшегося газа, умудрялись вырасти до непостижимо гигантских размеров, и не в силах сами удержат свою массу, взрывались, рассеивая по молодой вселенной энергию и образовавшиеся в результате термоядерного синтеза тяжелые элементы, которые в свою очередь, подвергаясь гравитационным законам, притягивались друг к другу, сталкивались, образовывая мельчайшие частицы пыли и огромные, свободно парящие в бескрайнем пространстве космоса валуны.

Озаряемая вспышками взрывов гигантских звезд, светом от уплотняющихся туманностей и молодых светил, молодая вселенная из равно заполненного состояния начала приобретать отдельные, несвязанные между собой системы, внутри которых, подчиняясь законам тяготения и сотням других законов, сформировывались единственные в своем роде неповторимые и удивительные конструкции, сочетания взаимодействия энергии и вещества. Закручиваясь вокруг ярко сияющих, уплотненных гравитационными силами облаков газа и пыли, начали свое движение галактики. Спиральные, эллиптические, линзовидные и галактики неправильной формы – все они, образовав напрямую невзаимодействующие между собой системы, начали уверенно развиваться, приобретать краски, объемы, менять свои формы.

Скопления газа и пыли, подверженные взаимному притяжению, начали сближаться, вращаясь вокруг центров своих галактик. И внутри каждого такого скопления стали образовываться светящиеся точки. Звезды разгорались все ярче, превращаясь из пылегазового облака в огромные термоядерные заводы, закручивали вокруг себя оставшиеся газы и пыль и формировали вращающиеся по своим орбитам планеты, так же различные по размерам, и цветам. Затем, выжигая в своей массе легкие элементы и образуя из них более тяжелые, светила начинали расти до невероятных размеров, нередко поглощая раскаленным ореолом планеты своих же систем, а затем, сбрасывая с себя все лишни газы, неуклонно уносимые в космос, они оставались умирать, превращаясь из красных, разогретых до многих тысяч градусов гигантов, в маленькие, но обладающие огромной плотностью карликов. И медленно замерзали, забывая сами, и не давая возможности другим, когда-либо вспомнить или узнать о своем существовании, превращаясь в бесхозный космический мусор.

А панорама растущей Вселенной, представшая перед забывшими о терзающих их тела голоде и боли молодыми людьми, между тем сдвинулась в сторону и, увеличиваясь в размерах, оставила видимой лишь огромную закрученную спиралью с множеством рукавов, сияющую разноцветными красками, дисковидную галактику. Ярко-желтая в эллиптическом центре она медленно вращалась вокруг своей оси, а ее рукава, состоящие из пыли, газа и образующихся из них звезд и планет, не отставая от яркого центра, меняли свои цвета, темнее тем больше, чем ближе они находились к периферии. И так получалось, что из живых, солнечных они становились бледно-белыми, а дальше превращались в ледяные, мертвенно-синие.

Зависнув в таком положении на краткий миг, панорама вновь пришла в движение, увеличивая центральную часть одного из рукавов галактики (как выяснять потом молодые люди, называющегося рукавом Ориона), она остановилась, поместив во все свободное пространство комнаты-капсулы всего одно эллиптическое газопылевое облако.

Облако раскручивалось, постепенно сжимаясь, и большая его масса уже сконцентрировалась в центре. Оно все вращалось и вращалось, но ничего больше не происходило. Оно оставалось стабильным сгустком уплотнившегося газа и пыли.

Как вдруг невдалеке, приближаясь все ближе и ближе, сначала тусклая и маленькая, а затем, увеличиваясь в размерах и становясь все ярче, вылетела голубая звезда. Нестерпимо яркая и просто огромная по размеру, она была лишь немногим меньше вращающегося облака. Пролетая мимо, голубая звезда, замедлила свой ход. Взаимные силы притяжения заставили два космических объекта зацепились друг за друга. Образовав связь, облако, вращение которого совпало с направлением движения звезды, слегка вытянулось, приобретая более плоскую форму. А поверхность звезды, вся вспенивающаяся огромными корональными выбросами и рвущимися гигантскими петлями протуберанцев, подернулась в противоположную сторону своего вращения. И не в силах выдержать рвущее на части приливное напряжение противоположное собственному вращению и направлению движения, звезда лопнула.

Яркая вспышка, сопровождающаяся колоссальным выбросом материи и энергии, озарила все вокруг. Каждая песчинка вспыхнула нереальным светом, а вся масса облака содрогнулась от ударной волны, которая прокатилась сквозь него, сжимая и ускоряя движение. И не успела вспышка от взрыва погаснуть, как в центре молниеносно уплотнившегося и разогнавшегося газопылевого облака засветилась желтая, пока что не имеющая четких ориентиров звезда. Протозвезда будущей солнечной системы.

Раскручиваясь все сильнее, облако стало еще сильнее сплющиваться перпендикулярно оси вращения. И вот очистившись от окружающей мишуры, образовался огромный диск, в центре которого горела, подогреваемая проходящим внутри термоядерным синтезом, желтая, яркая и очень горячая молодая звезда.

Диск, состоящий из пыли и газа, раскручивался вокруг солнца, не в силах ни вырваться из его притяжения, ни приблизиться к нему ближе из-за возросшей с увеличение скорости вращения центробежной силы. Но периферийные участки диска, в силу своего удаления от центра, вращались медленнее. И вот, то тут, то там в диске стали происходить разрывы. Сотни мелких, почти пустых колец разрезали однородную плоскость.