Страдания ради чувств

– Да.

– И можно вам поставить зачет не глядя? – она положила его листок и подтащила к себе зачетную ведомость, лежащую на журнале успеваемости.

– Думаю, можно, – парень смотрел на нее утомленными глазами, надеясь на быструю сдачу.

– Но перед тем как поставить вам галочку, заглянем в журнал посещаемости. – Женщина оставила в покое ведомость и открыла журнал. – Отлично… Половина занятий пропущено… Причем без уважительных причин… Очень хорошо, – подвела она итог увиденному.

Саша сильно сжал пальцами рук зачетку под столом.

– Думаете, я не видела, как вы вертелись и как писали ответы под диктовку девочки, что сидела рядом с вами? – Преподаватель сняла очки, положила их на стол и, посмотрев ему в глаза, добавила: – Думаете, я в свои пятьдесят уже совсем ничего не вижу?

Саша молчал, не зная, что ответить.

– Сегодня тридцатое декабря, и это последняя сдача в этом году… – Она не сводила с него глаз. – Вы хотите остаться без допуска к сессии?

– Нет, не хочу, – с волнением в голосе ответил Саша.

– Ладно, я уже хочу домой, и у меня нет желания на вас тратить много времени в предпраздничный день, поэтому задаю пару вопросов, и если отвечаете, то уходите с зачетом, если нет, то – увы.

Саша покорно кивнул.

– Кто написал произведение «Так говорил Заратустра»?

Он опустил глаза и погрузился в секундное размышление: «Черт его знает… Алина бы ответила, она не работает, в отличие от меня», – он почувствовал недовольство.

– Ну, – поторопила его женщина.

– Не знаю, – ухмыльнувшись, ответил Саша.

– Хорошо, последний шанс, Александр, – быстро проговорила она, получив подтверждение своим ожиданиям. – Назовите автора «Трактата о человеческой природе».

Саша опять слегка ухмыльнулся и, не тратя время на раздумья, ответил:

– Фрэнсис Бэкон, наверное.

– Нет, не верно.

Она начала складывать документы в стопку, собираясь быстрее уйти.

Саша наблюдал за действиями ее рук и чувствовал, как его сердце от волнения вырывалось из груди.

– А этого автора, Александр, зовут Дэвид Юм.

– Подождите, я знаю его, – взволнованно начал Саша, – я помню, читал про него в какой-то из книг по психологии… Ему еще принадлежит теория ассоциаций.

Женщина остановилась и с интересом посмотрела в его усталые глаза.

– Да, верно…

– По этой теории, все впечатления человека… – он сделал паузу, – рождают в нем идеи, или так называемые ассоциации, связанные с увиденным. – Саша сам себе удивился, как ему удалось в таком невыспавшемся состоянии точно выразить свои давние знания.

– Только Юм был больше известен как философ.

– Философ или психолог… Его уже давно нет… Но он уникальный человек… – Саша, сдвинув брови, отвел взгляд в сторону и, что-то размышляя, добавил: – Потому что основная черта уникальности человека заключена в его мысли… А его мысли дошли до нас.

– Увлекаетесь психологией?

– Да… – Саша вернул взгляд на женщину. – Но сейчас на нее не хватает времени.

– У вас очень уставший вид, – разглядывая лицо студента, подметила преподаватель.

– Я сейчас после суточной смены.

Она задумалась на пару секунд, а потом спросила:

– Вы питерский или приезжий?

– Питерский, просто снимаю квартиру.

– Знаете, я тоже подрабатывала, когда училась, – женщина улыбнулась своими золотыми зубами, – но с такими красными глазами не ходила.

Саша в ответ попытался изобразить улыбку на изнуренном лице.

– Ладно, я поставлю вам зачет, – она достала обратно зачетную ведомость из сложенных в стопку документов, взяла ручку, надела очки и добавила: – При условии, что в следующем семестре вы сдадите экзамен по моему предмету на пять.

– Хорошо, – он положил зачетку перед ней на стол.

В то время, пока женщина заполняла зачетную ведомость и зачетку, Саша посмотрел в окно, и увидел в нем темноту, которая навевала на него сладкую мечту о сне. И после сдачи зачета эта мечта была совсем близко от него, но думать о ней ему мешало некое внутреннее чувство недовольства, что появилось после общения с преподавателем.

– «Все препятствия и трудности – это ступени, по которым мы растем ввысь». Фридрих Ницше, – женщина протянула ему зачетку, сняла очки и добавила: – Удачи на сессии.

– Спасибо, – беря зачетку, сказал он. Саша забрал с парты оставленную тетрадь с лекциями и вышел.

Его появление из аудитории с зачеткой в руках было встречено улыбкой Алины. Эта улыбка освещала темный коридор, но Саша был настолько утомлен, что для него все вокруг сливалось лишь в один серый оттенок, словно он находился во сне.

– Любимый, ты так долго там был, – девочка подошла к нему, пытаясь при слабом освещении разглядеть его глаза. – Я так волновалась за тебя… Почти шесть, и уже начали выключать свет в коридорах, ведь предпраздничный день…

– Да, пошли, – Саша взял ее за руку, и они направились в гардероб.

– Ты сдал? – с некоторым напряжением в голосе спросила Алина.

– Да.

– Но почему же так долго?

– Потому что работаю и не успеваю подготовиться… Чтобы сдавать все самым первым, – монотонно ответил Саша, не глядя на девочку.

– Ты ей сказал про свою работу? – тихо спросила она.

– Сказал.

– Но главное, что ты получил последний зачет для допуска к сессии… Пока я тебя ждала, поговорила по телефону с мамой, я уеду в январские праздники в Вологду. – Она протянула ему свою сумочку со словами: – Милый, помоги мне, она очень тяжелая, я взяла с собой кроме философии еще учебники по французскому.

– Не хочу, – не обращая внимания на Алину, ответил Саша, – не нужно было много брать с собой.

– Ну, солнышко, правда, очень тяжело. – Она сделала просящее лицо, не убирая выставленную перед Сашей руку с сумочкой.

Он остановился.

– Послушай, – и теперь их глаза встретились, – ты не работаешь, поэтому хорошо подготовилась и сдала, – в его спокойном голосе чувствовалось легкое раздражение, – а я р аботаю и сейчас еле сдал паршивый зачет… – Он помахал перед ней зачеткой. – Не трогай меня сейчас, я устал и сильно хочу спать.

Алина повесила сумочку обратно на плечо и устремилась за Сашей, который быстрым шагом пошел в направлении гардероба. Теперь Алина шла рядом с ним, не задавая больше вопросов.

Одевшись в раздевалке, они вышли на улицу. Было пасмурно, моросил противный дождик. Взявшись за руки, пара направилась к автобусной остановке. Но как только они добрались до нее, Саша объяснил Алине, что хочет поехать один домой, чтобы выспаться. А потом, напоследок напомнив ей о завтрашнем их совместном плане по поводу встречи Нового года, поймал машину и отправил на ней Алину в общежитие, а сам, дождавшись автобуса, поехал к себе на съемную квартиру.

IV

Шум дождя сквозь сон напомнил Саше о наступлении нового дня. Он открыл глаза, и его сразу охватила мысль об Алине: в последний месяц они так часто просыпались вместе, что теперь утро без нее было для него совсем непривычным. Взяв телефон, посмотрел на нем время – полдень. После пятнадцати часов сна его тело было полно бодрости.

Повалявшись в кровати, Саша встал и пошел на кухню, чтобы приготовить себе чашечку кофе. Там, заваривая ароматный напиток, он размышлял: «Да, херово я вчера себя чувствовал… Эта работа, этот зачет… А потом Алину отправил в общежитие… Бред, нужно было забрать ее к себе… Ведь сегодня тридцать первое декабря…» – Он вздохнул.

Через час Саша вышел из дома, хотя у него не было желания выползать из теплого жилья на улицу с мерзкой погодой: шел мокрый снег, и дул морозный ветер. Но ему нужно было сходить в торговый центр, чтобы купить все необходимое для праздника и заодно осуществить одно свое намерение, которое касалось Алины.

Вернувшись домой ближе к вечеру, он сразу написал Алине сообщение: «Жду тебя в 20:00 у себя. Я все купил. Целую». Держа при себе телефон, Саша пошел разбирать покупки. У него не было ни капли сомнения, что Алина ему быстро ответит согласием прийти в указанное время. Несмотря на неприятный разговор, что состоялся вчера между ними после зачета, он не верил, что Алина сможет нарушить их совместные планы на сегодня, которые были еще вчера ими оговорены. Саша знал, что его девочка всегда прислушивается к нему и ничего не делает поперек его намерений, а потому ждал вот-вот от нее сообщения.

Через пять минут пришло эсэмэс на его телефон. И он прочитал следующие строки, написанные ему Алиной: «Милый, давай на бумажках напишем наши желания, потом подожжем их, а пепел выпьем вместе с шампанским? Так многие делают. Давай сделаем это только в 23:30? И, любимый, подготовь, пожалуйста, овощи, но не режь их. Я приеду, приготовлю сказочный ужин. Целую!» С улыбкой на лице он написал и отправил ей следующий ответ: «Давай в 23:30. Я все приготовлю. Целую». Саша положил телефон на диван и пошел заниматься овощами, не став ждать ответа на свое сообщение.

Спустя полчаса, когда овощи были уже подготовлены, он вспомнил про телефон. Вернувшись в комнату, он взял мобильный с дивана и увидел входящее сообщение, которое только что ему пришло. Ему показалось несколько странным, что Алина написала ему только через полчаса: «Хорошо. Люблю»; но не придал этому особого значения. Прочитав сообщение, он положил телефон на диван и решил теперь заняться своим внешним видом.

Переодевшись в черные брюки и белую рубашку, он вышел в прихожую, достал из холодильника бутылку шампанского и, держа ее в руках, подумал: «Как приедет, быстро приготовит вкусный ужин… Я достану купленные свечи, поставлю их на стол… Поедим при свечах… Открою эту дорогую бутылку шампанского… Сделаю ей подарок в полночь… Блин, ей он должен очень понравиться!» В предвкушении того, как они будут скоро встречать Новый год, Саша бережно убрал шампанское в холодильник и пошел в комнату ожидать скорого прихода своей девочки. С учетом затрат на съем квартиры и других расходов такое дорогое шампанское он мог себе позволить купить только в особенный день, и для него такой день был сегодня.

Спустя два часа Саша все еще сидел в ожидании Алины, хотя было уже больше восьми вечера. «Просто опаздывает», – подумал он, встал с телефоном в руках, подошел к окну и заглянул в него: свет от уличных фонарей, свет от окон и витрин, свет от фар проезжающих машин… этот свет боролся с наступившей темнотой… Но по сторонам этого света была темнота, которая и не думала отступать… И люди, которые куда-то спешили, то мелькали под освещением, то скрывались в этой темноте…

Саша отошел от окна и начал быстро нажимать на сенсорный экран телефона – он звонил Алине. Гудок, еще гудок, тридцать секунд и автоответчик. Нет ответа. Через пять минут Саша повторил попытку, но безуспешно. Затем он решил подождать, так как подумал, что она сама ему перезвонит, но увы… И потом были еще попытки дозвониться, но все они были безрезультатны, как и предыдущие.

Он не знал, почему она не отвечает на его звонки, и это зарождало в нем чувство тревоги. Саша посмотрел на их недавнюю переписку в сообщениях и вовсе потерялся в догадках. Чтобы развеять свои догадки и хоть что-то узнать об Алине, он был готов позвонить ее соседкам или даже Милане, но у него не было их номеров. И что ему оставалось делать? Только ждать…

Сев на диван, Саша подумал, что это все из-за вчерашнего их разговора: она решила таким образом показать свою обиду на него. Но он откинул эту глупую мысль, вспомнив их переписку, где она без малейшего намека на обиду писала ему «люблю». Ему вспомнились ее вчерашние слова про то, что она уезжает на январские праздники к своим родителям в Вологду… Он был тогда слишком измотанным и уставшим, а потому не обратил внимания на эти слова. Но теперь, не забывая про то, что ее бывший парень тоже из Вологды, начал думать о некой связи между ее отъездом и этим парнем. А вдруг он приехал с обучения по обмену обратно в Вологду, и она едет к нему? А может, он уже приехал в Питер и пошел опять просить у нее прощения, чтобы ее вернуть? И они сейчас вместе? Ведь он раньше приходил к Алине и просил у нее прощения, стоя на коленях… Не получилось тогда, и решил попробовать еще раз. Почему бы нет? Черт, а может быть, с ней что-то случилось? Саша начал легонько постукивать телефоном по лбу, не зная, что и думать. Его уже покинула мечта о романтической встрече Нового года с Алиной, и теперь он хотел, чтобы она только позвонила ему, но больше всего парню хотелось просто увидеть ее перед собой.

Время бежало, но Алины не было, а мобильный не подавал признаков жизни. И Саша то ходил в задумчивости по комнате, то стоял у окна, что-то там рассматривая, то сидел на диване, сжимая в руках мобильный телефон. Парень чувствовал, как груз ожидания и неведения с каждой минутой давил на него все больше и больше.

Было уже полдвенадцатого, когда в прихожей зазвонил домофон. Саша вмиг подскочил, добежал до него, поднес трубку домофона к уху и услышал знакомый голос: «Милый, это я, Алина». Нажав на кнопку домофона и открыв щеколду входной двери, он подошел к холодильнику, взял из него шампанское и вернулся в комнату.

Спустя несколько минут в прихожей послышался шум, и через мгновение в комнату зашла Алина. Она повесила куртку в шкаф и, осмотревшись, обратилась к своему парню, который сидел на диване, уткнувшись в экран беззвучного телевизора: «Любимый, я думала, ты все приготовил уже», – но это был не тот милый и веселый голос, звучащий в домофоне, теперь он был совершенно растерянный. Ее внимание привлек стол с белой скатертью, на котором только стояли два фужера, наполненных пузырящимся напитком, и открытая бутылка шампанского.

– Сейчас без двадцати двенадцать уже, – начал Саша, не отрывая внимания от телевизора.

– Да, все верно, – она прошла в комнату и присела на диван рядом с Сашей.

– А во сколько ты должна была приехать?

– В половину двенадцатого, – спокойно ответила она.

– В половину двенадцатого? – сдержанно поинтересовался парень. – А как же мое сообщение? – Он посмотрел на нее серьезным взглядом.

– Я получила… – не понимая, что происходит, ответила Алина. – Там было написано, что ты меня ждешь в полдвенадцатого.

– Бред какой-то, покажи мне телефон.

– Я его забыла в блоке Миланы, в общежитии… – растерянно произнесла она.

– Как у Миланы? При чем здесь она? – Он не отрывал от нее взгляда.

– Я была у нее в блоке… И в тот момент, когда пришло от тебя сообщение, меня не было, я вышла… И первая его прочитала Милана… А когда я вернулась, то она сказала, что от тебя пришло сообщение… Я прочитала его, там было написано: давай в полдвенадцатого, и что ты сам все приготовишь… – Она посмотрела на пустой стол и продолжила. – Милана предложила погулять по бутикам до вечера, так как ей не с кем было пойти… Она меня так заболтала, что я оставила телефон у нее… Но она меня попросила не думать об этом, напомнив, что мы с тобой уже договорились, и что сразу после бутиков я смогу поехать к тебе, не думая об опоздании… А ей нужно было потом на работу…

– И домой переодеваться ты решила не ехать?

– Мы сразу переоделись, еще в общежитии… Она для работы, а я для встречи праздника с тобой.

Саша осмотрел ее взглядом: распущенные волосы, макияж, белоснежная блузка, черная юбка.

Он кинул телефон на диван, встал, подошел к окну, сложив руки на груди, и подумал: «Неужели тебе Артема мало… Или они уже расстались, и ей стало скучно? Когда ты уже отвалишь, чертовка?» Глядя в окно, Саша сказал:

– Я не успел ничего приготовить, потому что долго ходил по магазинам, но теперь мне все стало понятно.

– Все понятно… Боже мой, что это значит?

– Для меня сейчас больше значит другое, – не ответив на ее вопрос, он повернулся к Алине.

– Что? – быстро спросила она.

– Твое решение о поездке домой в январские праздники… У меня будет в это время день рождения.

– Я раз в полгода езжу к родителям, и я люблю свою маму, мы почти каждый день созваниваемся, и я скучаю по ней… Что здесь та…

– Чушь, – прервал он ее, – ты решила уехать на праздники, не подумав о моем дне рождении. – Саша заметил цепочку кулона из-под растегнутой сверху блузки девочки.

«Это подарок моей любимой мамочки на двенадцатилетие», – вспомнил он слова Алины, когда он спрашивал, откуда у нее это украшение.

– Решение по поводу поездки в Вологду на все январские праздники было не моим.

– А чьим?

– Моей мамы, она хочет меня видеть дома на все эти дни. – Она опустила глаза.

– Так точно, твоей мамы… – Он усмехнулся. – А может, ты ездишь к своему бывшему? – Саша усомнился, что хотел это спросить.

– Что ты такое говоришь? – Она подняла на него свои карие глаза.

– Ну-у, я же не увижу…

– Он в другой стране, я же тебе говорила.

– Да, точно… – Саша перевел взгляд на телевизор. – Говорила… – Он на секунду задумался и свел брови, между которых появились две морщинки.

– Любимый, ты мне не веришь?

– Пытаюсь, но… – Он перевел тяжелый взгляд на Алину, которая своим видом напоминала маленькую беззащитную девочку. – Когда ты была с ним… бывшим… ты говорила, что любишь его?

– Милый, разве это имеет сейчас значение?

– Да.

– Но нельзя же сравнивать, что…

– Отвечай! – приказал он, повысив голос.

– Да, но при чем здесь…

– Видишь, – перебив, Саша начал с серьезным взглядом рассматривать Алину, – и ты говоришь мне, что любишь… И, не смотря на слова о любви, ты уже не с ним, черт…

– Милый, боже мой, о чем ты говоришь… – пальцы ее рук соединились в замок, словно она умоляла его. – Ты это ты, а он это он, и мне непонятно, к чему это все. – Голос девочки задрожал, и глаза от подступивших слез начали блестеть на свету.

– Точно… Мне лишь непонятно, что для тебя значит слово

«люблю»…

– Господи, почему ты не веришь моим словам? Чем вызвано недоверие? – По ее щеке пробежала слезинка, которую она с разу вытерла рукой.

– Опытом… Недоверие вызвано опытом. – Саша посмотрел на ее слезы – результат его допроса – и, повернувшись к телевизору, продолжил: – Я тебе не рассказывал, что у меня была помолвка с одной девушкой до армии… Викой… Так вот, она тоже говорила до армии, что любит меня… Мы с ней хотели жить вместе, когда я вернусь. Но она не дождалась, и я до сих пор не знаю, почему, хотя говорила, что любит меня. И слова о любви были красивыми, но оказались, черт, пустыми.

– Почему ты раньше мне об этом не рассказывал? – девочка достала из сумочки влажные салфетки, чтобы вытереть слезы.

– Не люблю об этом вспоминать.

Саша, глядя, как Алина вытирает слезы, взял на диване свой телефон и положил его в карман брюк, а потом подошел к столу.

– С Новым годом, – сказал он и показал Алине, посмотревшей на него, движением головы на телевизор, в котором кремлевские часы показывали полночь.

Саша по очереди залпом выпил оба фужера с шампанским, а потом подошел к шкафу с одеждой и, беря из него пуховик, спокойно произнес:

– Мне нужно прогуляться, твой подарок под столом в красном пакете.

Алина смотрела на телевизор, не обращая внимания на своего парня, и вытирала салфетками потекшую от слез тушь под глазами.

Выйдя на улицу, Саша увидел в небе вспышку света от салюта и подумал, что такая же вспышка правды осветила в недавнем разговоре его прошлое в глазах Алины. «Почему ты раньше мне об этом не рассказывал?» – вспомнил он последние ее слова. И, подумав, ответил сам себе: «Я скрываю свою жизнь и чувства от других людей, потому что боюсь, что они двуличны… И такие люди, что были в моей жизни, привели меня к такому паршивому выводу…» Но, поведав ей свою тайную историю, он не хотел ей сделать больно этой откровенностью, а надеялся на понимание… И как раз его не получил, а только сделал ей болезненный укол с инъекцией, состоящей из смеси ревности и недоверия. И в результате увидел ее слезы обиды… А раньше он и представить не мог, что когда-то доведет ее до слез… И ему от этого сейчас было не по себе.

Когда Саша шагал по мокрому тротуару, его посетила мысль, что ему нужно снова начать читать книги по психологии, которые теперь пылились на полке в съемной квартире, потому что в них он всегда искал ответы на вопросы о тех поступках и словах людей, что были ему непонятны. Эти книги помогли разобраться ему в том, что у него было с Викой. Тогда вся его жизнь строилась на их так называемой «любви». Эта «любовь» стала для него неким фундаментом, на котором он строил дом под названием «смысл жизни»… Но потом ее «любовь» пропала, и Саша сполна прочувствовал тот момент, когда его дом под названием «смысл жизни» был разрушен. И после расставания с Викой он больше не хотел строить смысл жизни на «любви», в которую больше и не верил. А впоследствии, прочитав несколько книг по психологии, и вовсе решил, что любовь обычно не больше чем влюбленность, которой свойственно быстро проходить…

Из раздумий его вывела проходящая по противоположной стороне улицы толпа ребят, кричавших на всю улицу: «С Новым годом!» Как только толпа удалилась, Саша опять погрузился в размышления… Но как же Алина? Она тоже говорит, что любит, но… как ему верить теперь в это, помня историю про Вику, когда он знает, что Алина говорила такие же слова своему бывшему парню, с которым они все-таки расстались? И Саша невольно сравнивал «историю любви» его с Викой и Алины с бывшим. Может, Алина, как и Вика, не понимает, что она только влюблена в него? Тем более она не ответила, что для нее значит «любовь»… Но что же он? Саша знал, что его тянуло к ней, но считать это больше, чем влюбленностью, он не мог. И к чему приведут их отношения слова Алины о любви к нему и его влюбленность к ней?

Саша огляделся: он уже был близко от того места, куда ему хотелось попасть, чтобы отвлечься от сегодняшнего неудачного вечера. Он прошел еще немного по одной из улиц и увидел недалеко от себя мерцающую вывеску того заведения, ради которого был проделан весь его путь.

Это был клуб «Депо». Около дорогих машин толпились компании молодых людей. Они смеялись и весело общались. Глядя на них, уже можно было прочувствовать «зажигательную» атмосферу, что, скорее всего, была еще лучше внутри заведения. Из самого же клуба доносилась басовая современная музыка; вместе с ярким светом от наружных витрин, на которых висели гирлянды с лампочками, она привлекала внимание всех проходящих мимо людей.

Саша хотел скорее оказаться внутри клуба. «Последний раз я был здесь с Артемом, давно это уже было», – подойдя к входу, подумал он. Открывая дверь клуба, Саша услышал над собой какой-то звук и, посмотрев, откуда он доносился, отпрыгнул на полшага вбок – это упал с крыши кусок мокрого снега. «Неожиданно», – мелькнуло у него в голове. Парень выдохнул и зашел внутрь заведения.

Сдав верхнюю одежду в гардероб, Саша подошел к кассе, полез за кошельком в карман брюк, чтобы заплатить за вход, и вспомнил, что ему обошелся в копеечку подарок для Алины, и теперь у него в кошельке лежали всего пара купюр. Отдав одну из них и получив билет, он для себя решил, что с его нынешним финансовым положением долго ему здесь находиться не придется.

Пройдя через охрану, парень не разочаровался в ожиданиях. Внутри клуба была действительно потрясающая атмосфера: играла мелодичная песня «In the heart of the night», под которую многие зажигательно танцевали; за круглыми столиками и за барной стойкой оживленно общались гости клуба, временами чокаясь бокалами и кружками с различными алкогольными напитками в знак наступившего нового, 2012 года.

Саша сел за барную стойку и заказал у полуголой девушки-барменши бокал шампанского. Несмотря на огромный выбор алкоголя, стоявшего в бутылках на стойках перед его глазами, увы, позволить он себе мог только что-то недорогое.

Как только ему поставили бокал, он сделал глоток «игристого» и еще раз осмотрелся: вокруг было много как молодых людей с модельными стрижками, в красивой одежде, так и девушек с прекрасными прическами, ярко накрашенных, в вызывающих платьях. Было видно, что каждый из них хотел выделиться среди других своим внешним видом. Саша задумался: «Интересно… А Давид Юм уделял столько внимания внешности, чтобы его потом запомнили на века за его научные труды?..» – Он усмехнулся, сделав еще один глоток сладкого шампанского.

Вдруг музыка затихла, и ведущий, который появился откудато из толпы, объявил, чтобы все сидящие за стойкой отодвинулись от края в связи с выступлением стриптизерши. Саша отодвинулся и перевел взгляд на противоположный конец барной стойки, около которой уже стоял охранник и девушка с длинными темно-русыми волосами, готовая начать свой танец. Нижняя часть ее лица была прикрыта платком, а тело скрывала синяя шелковая ткань, позволяющая видеть только обнаженные тонкие руки.

Охранник помог танцовщице подняться на длинный стол, к которому подошли почти все присутствующие в заведении. Заиграл ремикс на песню «Rame», и девушка начала пластичные движения своим изящным телом. Ступая в танце по барной стойке, она временами склонялась к мужчинам, и у тех в глазах кроме интереса появлялось плотское желание. Дойдя до середины барной стойки, девушка присела на корточки, наклонив голову и обхватив свое тело руками, а потом, резко запрокинув назад свои длинные густые волосы, поднялась и скинула шелковую ткань с тела. Позади нее вдоль стойки зажегся огонь, послышались восторженные голоса зрителей. Завороженные взгляды начали рассматривать это идеальное тело, прикрытое только нижним бельем леопардовой расцветки. А она, не обращая на это внимания, продолжила в танце свое движение по барной стойке, словно кошка, пластично извиваясь в такт музыки.