Легенда Монсегюра. Фантастический роман

– Да, миледи.

– А почему вы не дождались корабля, чтобы добраться хотя бы до Марселя? – продолжала расспрашивать девушка. Рыцарь слегка покраснел и ответил:

– Предпочитаю путешествовать по горам!

«Наверное, у него недостаточно денег, чтобы ехать на корабле», – подумала Ляля и тоже покраснела. Одежда и оружие рыцаря добротны, но не роскошны. Кубок серебряный, не золотой, а кошелек привешен к поясу и не дело прекрасной дамы пересчитывать его содержимое.

– Продолжим наше путешествие, демуазель? – спросил рыцарь.

– Да, поедем, мессир, – ответила Ляля.

Короткие сборы, и дама с рыцарем отправились дальше.

Путешествовали они до вечера. В горах темнеет быстро. Небо на западе пылало, а на востоке появились первые звезды. Сэр Луис остановил коня. Тяжелая дорога на сегодня подошла к концу. Рыцарь помог Ляле спуститься на землю. Девушка устала и валилась с ног, как будто это она весь день шла под седлом. Рыцарь, казалось, был сделан из железа и не проявлял никаких признаков усталости. Он быстро устроил стоянку, сгреб в кучу сосновые иголки, листья папоротника, и предложил девушке это импровизированное ложе. Она присела, закуталась в плащ и провалилась в мягкую черноту крепкого сна.

Хорошо спится на свежем воздухе! Ляля проснулась лишь на рассвете. Свернувшись в комочек, она натянула на себя плащ и пробормотала по-русски:

– Мама, дай мне еще одеяло, у меня нос замерз. Я еще посплю, я вижу красивый сон.

Устраиваясь поудобнее в надежде согреться, Ляля завозилась, сухие листья под ней зашуршали, и девушка поняла, что она не дома в уютной постели, а… Она испуганно села на спартанском ложе. Рыцарь обернулся на шорох. Он творил утреннюю молитву, опустившись на колени перед мечом, воткнутым в землю. Лезвие и гарда образовали христианский крест.

– Доброе утро, мессир, – дрожащим голосом произнесла девушка. Итак, это не яркий романтический сон, а парадоксальная правда жизни. Рыцарь никуда не делся!

– Доброе утро, демуазель, – церемонно ответил он с легким поклоном.

Ляля решительно встала и скинула рыцарский плащ, ежась от утреннего холода.

– Я умоюсь, мессир, – сказала она и пошла с поляны, выбирая заросли погуще. Пройдя мимо импровизированного креста, девушка благочестиво склонила голову и перекрестилась. Птички щебетали, восток розовел, готовясь к восходу солнца, и настроение Ляли немного улучшилось. Казалось, что в этом пробуждающемся мире все будет хорошо, и она обязательно найдет способ вернуться домой. Поплескавшись в обжигающе холодном ручейке, девушка вернулась на поляну к сэру Луису. Она разрумянилась от ледяной воды, прозрачные капли дрожали на русых волосах, зеленые глаза сияли. Рыцарь не смог отвести взгляд от ее прелестного лица.

– Как я проголодалась, мессир! – воскликнула она с улыбкой.

– Позвольте предложить вам остатки нашей вчерашней трапезы, – сказал сэр Луис. – А к обеду я поохочусь.

Ляля вздрогнула и выпалила:

– Ненавижу охоту!

– Охота – благородное развлечение, – заметил молодой человек. – Одно из рыцарских искусств. Разве ваш почтенный отец и отважные братья не развлекаются охотой на медведя, кабана, оленя?

– Я – единственный ребенок моих родителей, – тихо ответила девушка.

– Простите, демуазель, – с поклоном ответил рыцарь. – Но ваши благородные родители должны быть счастливы, вырастив такую прекрасную дочь.

Помолившись, нечаянные спутники доели остатки хлеба и ветчины. Вскоре маленький отряд снова двинулся в путь. Конь шагал плавно, явно хорошо выезженный, настоящий рыцарский конь. Девушка держалась за луку седла уже одной рукой, доверившись рыцарской выучке коня и его хозяина, и восхищенно знакомилась с миром, куда нечаянно попала. Синее небо без единой тучки висело над Пиренеями. «Горы целуют небо», – вспомнила Ляля строчку из Шелли. Всходило солнце, пели птицы. Прекрасные горные луга радовали глаз ярко-зеленой травой и пестрыми цветами. Бабочки как ожившие лепестки кружили в душистом воздухе. Ляля радостно улыбнулась – ей нравился мир, куда она попала. Часа через два сэр Луис обернулся к девушке и произнес:

– Не хотите ли немного отдохнуть, прекрасная донна?

– Да, конечно, мессир, – ответила она, и рыцарь помог ей сойти на землю. Луг был настолько хорош и зелен, что Ляля скинула простые кожаные сандалии и босиком прошлась по мягкой травке. Рыцарь ослабил подпругу седла, взял серебряный кубок, сходил к ручью и предложил девушке воды.

– Какая вкусная вода! – воскликнула она, отпив глоток.

– В Испании самым почетным гостям предлагают выпить чистой родниковой воды в знак нерушимой дружбы, – произнес сэр Луис.

– Благодарю вас, мессир, за заботу обо мне, – серьезно ответила Ляля.

– Я провожу вас в Тулузу и помогу добраться до владений ваших благородных родителей. Порукой в этом да будет мое рыцарское слово, – торжественно сказал сэр Луис, опускаясь на одно колено перед девушкой, и поднял руку, призывая Бога в свидетели своей нерушимой клятвы.

– Благодарю вас, сэр, но найти моих родителей очень не просто, – печально сказала Ляля. – Они невообразимо далеко отсюда.

– Я провожу вас, прекрасная донна, ничего не бойтесь, – твердо сказал сэр Луис. Девушка склонила голову. Лучшего спутника ей и желать нельзя. Он сможет проводить ее в любую точку своего мира, но как ему сказать, что она-то не принадлежит этому его миру! Поверит он или не поверит? Может быть, отречется от нее с проклятиями и сдаст инквизиции как ведьму? Ляля задумалась, вспоминая, когда в Западной Европе появилась инквизиция. Сейчас для нее эти сведения обрели жизненную важность. Ляля Лукина была прилежной студенткой и вспомнила – римский папа Иннокентий Третий начал борьбу с ересями: вальденсами, катарами, альбигойцами. Год, надо четко вспомнить год крестового похода против альбигойцев. Девушка закрыла лицо руками и опустилась на траву. Мысли ее мешались, важная дата ускользала. Как ей хотелось домой к маме! Рыцарь опустился перед ней на колени и произнес:

– Вы не хотите рассказать мне свою печальную историю, демуазель? Я расскажу за вас – вас похитили из родительского замка, но вы бежали от похитителя.

Ляля опустила руки и изумленно воззрилась на своего спутника:

– Почему вы так думаете, любезный сэр?

– Вы бежали по горам, не разбирая дороги, в нижней одежде, не облачившись в жип, не надев котту… – уверенно сказал рыцарь.

Ляля оглядела свое белое шелковое в ярких цветах платье и невольно покраснела: «Как хорошо, что я послушала маму и купила платье с простым вырезом, а не на тоненьких лямочках, как хотела сначала!»

– Да, мне пришлось спасаться бегством, – пролепетала она.

– Но похититель не требовал выкупа с ваших почтенных родителей, – говорил рыцарь. Девушка изумленно смотрела на него широко раскрытыми глазами, и он продолжал: – Он оставил вам золотые украшения.

Ляля судорожно начала вспоминать, что из украшений надела перед поездкой в Санкт-Петербург. Серьги привычно оттягивают уши, кольцо с розовым камнем весело блестит на пальце, цепочка как прикосновение матери обвивает запястье, и крестильный крест, теплый, нагретый, висит на привычном месте.

– За меня не требовали выкуп, вы правы, любезный сэр, – пролепетала девушка. Рыцарь взглянул на нее и сурово сказал:

– Значит, я прав, вас похитили из родного замка, чтобы продать в рабство на Восток.

Ляля похолодела. Попасть в гарем! Восточная роскошь, шербет, танцы живота, изощренные интриги и утонченный разврат. Ее щеки запылали.

– Мои предки викинги занимались такими делами, похищали знатных красавиц и продавали на Восток, – печально сказал сэр

Луис. – Но не бойтесь, прекрасная госпожа, я рыцарь креста!

– Благодарю вас, сэр, ваша дружеская помощь много значит для меня, – сказала Ляля.

– Я сделаю все, чтобы вы скорее попали домой, и в первом же городе куплю вам одежду, – произнес рыцарь, и девушка поверила, что все будет хорошо. Подумаешь, очутилась в двенадцатом веке! Как очутилась, так и вернется в свой двадцать первый! С таким защитником нет ничего невозможного.

– Поехали дальше, мессир, – сказала Ляля. – Но вы все так же будете идти пешком?

– Я вырос в горах, – усмехнулся рыцарь. – Если я сяду в седло, вам, прекрасная госпожа, придется ехать на крупе моего коня.

– Как Тристану и Изольде! – вскричала Ляля.

– Вы знакомы с произведением Кретьена де Труа? – удивился сэр Луис. – Благородная сестра нашего короля графиня Мария Шампанская повелела канонику из Труа записать эту историю.

– Так вы, сэр, подданный английского короля Ричарда Львиное Сердце?

– Да, демуазель, я сражался под его знаменами, – ответил рыцарь.

Увлечение прекрасной эпохой Высокого Средневековья пошло Ляле на пользу – есть о чем поговорить с попутчиком. Уступая ее уговорам, сэр Луис сел в седло и протянул руку даме. На атласном крупе боевого коня сидеть не так удобно, как в седле, но Ляля одной рукой вцепилась в луку седла, а второй осторожно взялась за позолоченный ремень отважного спутника – видимый знак его посвящения в рыцари. Он слегка пощекотал шпорами бока боевого друга, и умный конь пошел рысью. Сэр Луис обернулся и посмотрел на спутницу. Она улыбнулась ему, не отводя глаза. Выглядела она здоровой, и рыцарь послал коня в галоп. Ляля вскрикнула от неожиданности и крепче ухватилась за пояс рыцаря. Ветер свистел в ее ушах, коса неслась следом, но быстрая езда всегда нравилась русской девушке. Так скорее они доберутся до цели. А если спрятаться за спиной рыцаря, ветер не беспокоит! Ляля склонила голову и прижалась к окольчуженной спине сэра Луиса. Надежный, преданный, сильный, настоящий рыцарь, относится к ней с уважением, как к прекрасной даме, пострадавшей от коварного похитителя. Девушке повезло встретить в суровом средневековом мире отважного великодушного спутника. Она интуитивно почувствовала, что ему присущи высокие рыцарские качества, и доверилась его слову чести. Пока он не оскорбил ее ни словом, ни взглядом, ни жестом.

В двадцать первом веке стало забываться рыцарское отношение к женщине, и Ляле было почти смешно бережное отношение к ней сэра Луиса. А что бы она могла сделать, если бы он пожелал ее и предпринял решительные действия? Ничего! Тело рыцаря, казалось, состоит из тугих стальных мускулов. Воин, воевавший в Святой Земле! Но христианская вера смирила темные, бурные плотские инстинкты. Вера в Бога, преданность прекрасной даме и сеньору составили основу личности крестоносца.

Ехать верхом быстрее, чем идти пешком, и часа через два рыцарь со своей спутницей проехали больше, чем прошли за весь предыдущий день. Рыцарь остановил коня в тенистой роще. Маленький родник журчит у корней высокой сосны. Живительный сосновый аромат плывет в горном воздухе. Рыцарь помог Ляле спуститься на землю. Зеленый луг с высокой травой тянется вниз по склону горы. Внизу шумит ручей. Ляля вышла на луг, любуясь красивым видом. Острые горные вершины остались за ее спиной. Солнце припекало, и девушка скинула плащ. От быстрой скачки и свежего воздуха очень хотелось пить и есть. Девушка осторожно пошла вниз, к ручью, смотрела под ноги и узнала характерные изрезанные листочки. Земляника! Ягоды крупные, спелые, ароматные. Ляля опустилась на колени и попробовала несколько ягод. Вкусные, сладкие!

– Мессир, – позвала Ляля, не вставая с колен. – Нет ли в ваших походных вещах тарелки?

– Только оловянная, – ответил рыцарь. – Устроит ли эта скромная посуда прекрасную даму?

– О да, – ответила девушка. – Я наберу ягод, и мы перекусим.

Сэр Луис принес Ляле тарелку, расстелил плащ на мягкой траве, спустился к ручью, и вскоре молодые люди угощались свежими ягодами, запивая их ключевой водой из серебряного кубка. Ляля вспомнила, что даже богатые вельможи Высокого Средневековья трапезничали именно так: делили на двоих кубок и блюдо. Девушка понадеялась на антисептические свойства серебра. Рыцарь считает ее знатной дамой, и она не разочарует его, черпая воду сложенной ковшиком ладонью. Но надо же о чем-то говорить, общаться со своим спутником.

– Мессир, в Венеции вы были в соборе Святого Марка? – поинтересовалась Ляля.

– Был, миледи, собор великолепен, похож на византийские и мавританские постройки, – ответил рыцарь.

– А кони стоят перед ним? – спросила девушка и испуганно замолчала – бронзовые кони на площади Святого Марка появились после четвертого крестового похода. Их вывез дож Дандоло из разграбленного крестоносцами Константинополя в Венецию как символ победы над восточной православной империей. Это случится лет через десять… «1204 год, крестовый поход на Византию», – четко вспомнила Ляля. А первый поход против альбигойцев состоялся еще позже, вероятно, в 1209 году. Значит, до учреждения инквизиции остается еще минимум десять лет. Девушка тихо вздохнула, глаза ее засияли – сожжение как ведьме ей пока не грозит!

– В Венеции коней очень мало, – рассказывал сэр Луис, радуясь любознательности спутницы. – Венецианцы пользуются лодками. Они называются гондолы.

– А вы катались на гондоле? – спросила Ляля.

– Да, – ответил рыцарь. – Но мне больше нравится плыть на корабле по открытому морю.

– А где вы еще были, мессир? – продолжала расспрашивать девушка.

Рыцарь усмехнулся.

– Я был в Иерусалиме и на Синае…

– И вы были в монастыре Святой Екатерины? – восторженно вскричала она.

– Да, я видел Неопалимую купину, – продолжал сэр Луис. – И я понял, что вы не католичка, прекрасная госпожа.

Ляля покраснела.

– Почему вы так решили?

– Ваш крест кафолический, я видел такой на Синае, – просто сказал рыцарь.

«Синай – владение Византии, то есть Ромейской православной империи», – с благодарностью вспомнила Ляля лекции по истории искусства и тихо сказала:

– Да, я православная и родилась на реке Неве.

– Нева… Где находится эта река? – переспросил рыцарь.

– Нева вытекает из озера Ладога и впадает в Балтийское море, – пояснила девушка.

– Река Нюйя, город Альдейгъюборг! – воскликнул рыцарь. – В нашем роду живет предание о предке, торговавшем в Альдейгьюборге. Так вы из этого города, миледи?

– В общем, да, – смущенно ответила Ляля, и образы родного города заслонили горный луг – золотой купол Исаакия, звон курантов Петропавловки, дворцы Эрмитажа, Летний сад… Как хочется вернуться туда! Ляля застонала и вонзила ногти в ладони. Белые ночи, разводные мосты… Как красив любимый город с воды!

– Ваш отец знаменитый воин? – продолжал расспрашивать рыцарь.

«Полковник» – усмехнулась Ляля и сказала вслух:

– Он водил полки!

– Как называется ваша земля, леди Лилиана?

«Россия», – хотела произнести девушка, но вовремя спохватилась и ответила:

– Русь! А столица – Владимир!

– Гардарики, – перевел на более понятный потомку викингов язык сэр Луис и пояснил: – Мои предки воевали и торговали в Гардарики.

«И сколько же их курганов высится по берегам нашего Волхова?» – ехидно подумала Ляля, но смолчала, чтобы не обижать своего единственного в двенадцатом веке спутника.

– Мессир, не пора ли нам ехать дальше? – спросила девушка. – Надеюсь, ваш конь уже отдохнул?

– Поехали, прекрасная госпожа, – ответил сэр Луис и помог даме устроиться на крупе коня. Горная тропинка крутая, обрывистая, вывела их к реке. Смеркалось, бурный поток ревел и прыгал по острым камням. Ляля видела горные реки в Крыму и на Кавказе, поэтому представляла, какой страшной может быть переправа через такую реку. Рыцарь остановил коня, спустил на землю Лялю и спрыгнул сам.

– Заночуем на этом берегу, – сказал он.

Ляля растерянно оглядывалась по сторонам. Темнело, клокотала река, но рыцарь готовился к ночевке с многолетней сноровкой – расседлал коня, нашел пещерку, перенес туда седло, попону, сумки.

– Присаживайтесь, леди Лилиана, – позвал он и подал руку девушке, поддерживая ее в наступившей темноте. Ляля чувствовала себя совершенно беспомощной на берегу бурной реки. Конечно, она ходила в туристические походы, любила вылазки на природу. Но где сейчас спальные мешки, фонарики, термос, одноразовая посуда и прочие блага цивилизации? Река бурлила, холод пробирал до костей. Рыцарь принес охапку хвороста и развел костер. Обыденное действие, совершаемое несчетное количество раз с тех пор, как первый человек интуитивно высек искру, переросло в символ – огонь как живая мысль, яркое пламя духовного горения, рассеивающее изначальную тьму. Огонь Прометея связывает и освещает века и тысячелетия. Получив огонь, человечество не могло остаться прежним. Наука, искусство, религия изменили жизнь множества людей и дали начало цивилизации.

– Я пойду на охоту, леди Лилиана, подождите меня, вернусь скоро, – произнес рыцарь, устроив спутницу в пещере с максималь-

но возможным комфортом – то есть предложил присесть на седло у разведенного огня и закутал в свой плащ, сложенный вдвое.

«Какая охота! – мысленно вскрикнула Ляля. – Мелкие зверушки уже спят, а крупные охотятся сами!»

Рыцарь снял меч, придвинул его ближе к девушке, с одним кинжалом на поясе шагнул за освещенный костром круг и пропал в темноте. Ляля задрожала сильнее. Она осталась одна, в горах, на берегу бурной реки. Только маленький костерок отделял ее от наступившей тьмы. Вот сейчас он потухнет, а сэр Луис не вернется со страшной ночной охоты… Дрожащая Ляля плотнее завернулась в рыцарский плащ. К утру, она погибнет от холода и голода в незнакомом пространстве и времени. Ее родители никогда не узнают, что стало с их дочерью! Девушка тихо заплакала, изливая в слезах боль и тревогу. «Почему это случилось именно со мной? Чудес не бывает! Хочу домой!» – ни одной здравой мысли не пришло ей в голову, но слезы иссякли. Ляля устыдилась своего малодушия. Вытерев слезы, она помолилась и задумалась. Если она как-то сюда попала, то должен быть способ вернуться обратно в двадцать первый век. А если она доберется до того места, где в будущем будет их дача, и стукнется головой, то, может быть… Ляля нервно хихикнула и потерла ноющий лоб. Более здравые мысли ее не посетили. Но и это шанс. А сэр Луис обещал проводить ее домой! Как ни мала и призрачна, казалась эта надежда, девушка немного повеселела. Уныние – тяжкий грех. Она здорова, молода, красива, так неужели же не сможет найти выход из этой невероятной ситуации? Все, что она любит – дом, учеба, родители – осталось в двадцать первом веке, а она случайно оказалась в двенадцатом! Как хочется домой! И она вернется!

Конь стукнул копытом и тихо, ласково заржал. Рыцарь возник из темноты, бесшумный и стремительный. Так он, наверное, обрушивался на сарацин в своем ближневосточном квесте.

– Вы вернулись, любезный сэр! – радостно вскричала Ляля. Она не осталась одна в этом пугающем мире Высокого Средневековья.

– Я обещал вернуться, леди Лилиана, – ответил рыцарь и опустил на землю свою ношу.

– Как поохотились? – спросила девушка и замерла в изумлении – ее отважный спутник постелил салфетку на землю между ними и вынул из простой холщовой сумки три горшка.

– Я набрел на пастухов, здесь прекрасные пастбища, и добрые люди уступили мне свой ужин, – с этими словами сэр Луис приподнял крышку одного горшка. Аппетитный аромат жареного мяса поплыл по пещере, и рот Ляли наполнился слюной. Она вскочила, подбежала к седельным сумкам, достала оловянную тарелку и серебряную ложку. Рыцарь вынул из холщового мешка простую глиняную тарелку и деревянную ложку.

– А что в этих кувшинах? – спросила Ляля.

– Молоко и вино, – ответил рыцарь. Опустившись на колени, он начал молитву, девушка присоединилась к нему.

Жаркое из ягненка было превосходно, но кончилось слишком быстро.

– Попробуйте этот изумительный овечий сэр, – предложил рыцарь.

– Он совсем свежий, на нем еще остались шерстинки.

Ляля почувствовала, что ее аппетит на сегодня удовлетворен.

– Благодарю вас, сэр, – ответила она.

– Давайте оставим его на завтрак.

– Тогда разрешите предложить вам немного молока или вина, – продолжал потомок викингов.

– Я выпью воды, если вы не против, – решительно сказала девушка.

Рыцарь гибким движением поднялся на ноги, взял серебряный кубок и вышел. «А если бы я попросила его прыгнуть в огонь, он бы так же охотно выполнил мое желание?» – подумала Ляля и размечталась, как хорошо показаться с таким кавалером на студенческой вечеринке. Любимые подружки с ума сойдут от зависти!

– Ваша вода, миледи!

– Благодарю вас, сэр, – сладким голосом сказала Ляля. Вода была ледяная, девушка пила ее мелкими глотками, глаза ее слипались.

– Ложитесь спать, леди Лилиана, – предложил рыцарь.

– А вы? – пискнула Ляля.

– Лягу у входа, чтобы охранять ваш сон, – ответил сэр Луис.

Почувствовав себя, совершено защищенной, девушка закуталась в плащ и провалилась в сон.

– Пора вставать, миледи, – раздался бодрый рыцарский голос. Не раскрывая глаз, девушка пошарила вокруг.

– Еще очень рано, даже мобильник не звонил, – буркнула она.

– Вы привыкли просыпаться под звон музыкальных инструментов? – удивился рыцарь. – Красивая традиция!

– Простите, мессир, я сейчас встану, – сказала девушка, поднялась с жесткого ложа и вышла из пещеры. Яркое голубое небо ослепило ее. Умытое солнце сияло, конь стоял, готовый в дорогу. И даже река выглядела уже не такой бурной, как вчера.

– Как мы будем переправляться на ту сторону? – бодро спросила Ляля.

– Вы поедете на коне, леди Лилиана, а я поведу его под уздцы, – ответил рыцарь. – Завтракайте скорее, и в путь.

Девушка быстро умылась и помолилась. Как вкусен овечий сыр, особенно если стряхнуть с него прилипшую шерсть!

– Я готова, милорд, – сказала она, подойдя к кромке воды.

На тот берег вели несколько камней. Темная вода обтекала их, пенясь и журча.

– Позвольте помочь вам, миледи, – и сэр Луис преклонил колено. Ляля испуганно смотрела на реку.

– Вы боитесь ехать на коне? – спросил рыцарь. Девушка молча кивнула, сжав губы, чтобы не завизжать от страха.

– Я перенесу вас, миледи, – просто сказал сэр Луис, закинул поводья на седло и подтянул стремена, чтобы они не мешали коню.

– Можете держаться за мою шею, – предложил он. Не успела девушка опомниться, как взлетела в воздух и опустилась, извините, своей филейной частью на плечо рыцаря, покрытое кольчугой. Ляля никогда не считала себя худенькой, но молодой человек, казалось, не замечал ее веса. Он спокойно подошел к воде, перекрестился и прыгнул на первый камень. Ляля закрыла глаза. На середине реки рыцарь обернулся и свистнул. Конь сорвался с места и бросился за хозяином, как собака. Девушка похолодела, но не шелохнулась. Через несколько мгновений все живые души оказались на другом берегу. Рыцарь преклонил колено и поставил девушку на землю. Она покачнулась и опустила руки, закрывавшие глаза.

– Благодарю вас, сэр, – сказала она и улыбнулась, медленно розовея.

– Эта речка – приток Гаронны?

– Точно не знаю, леди Лилиана, но через несколько дней мы уже выйдем к Гаронне, а там и до Тулузы недалеко, – ответил сэр Луис.

– Так поспешим, мессир, – произнесла девушка. Рыцарь устроил ее на крупе коня, и путешествие продолжилось. Конь шел таким ровным мягким шагом, что глаза Ляли стали закрываться. Она сцепила руки на поясе рыцаря, прижалась к его спине и задремала тревожным сном. Хотя бы на некоторое время можно забыть о сложностях того мира, куда она попала. Рыцарь понял, что дама заснула, и выпрямился в седле, оберегая ее покой. От Тулузы до Гардарики дальняя дорога, но потомок викингов давно хотел побывать в Альдейгьюборге. А что может быть благороднее, чем сопровождать загадочную красавицу, охранять в дальнем пути и вернуть родителям? Сэр Луис преисполнился решимости сдержать свой рыцарский обет.

– Просыпайтесь, леди Лилиана, – позвал он, когда конь под ними притомился. Девушка вздохнула и выпрямилась. Рыцарь снял ее с лошадиного крупа и спрыгнул сам. Остатки молока, хлеба и сыра быстро закончились. От вина Ляля отказалась наотрез. Она понимала, что сэр Луис не обидит ее ничем, но что может прийти в голову ей? Девушка внезапно очутилась на месте героини одного из прочитанных ею любовных романов – прекрасная природа, мужественный спутник, романтические ситуации, земляничная поляна, ночевка в пещере, переправа через реку. Теперь осталось только искупаться и облачиться в его рубашку. Но Ляля твердо решила держать себя в руках – путешествие путешествием, прекрасный рыцарь выполнит любое ее желание, но надо же и о будущем подумать, а то можно навсегда оставить свое сердце в двенадцатом веке! Нельзя «ловить момент» – придется возвращаться! А как она будет жить дома, в двадцать первом веке, если потеряет свое нежное сердце в невероятной петле времени, познакомившей ее с великолепным рыцарем-крестоносцем – мечтой любой сентиментальной особы? Ляля всегда считала себя девушкой рассудительной, не склонной к пустым мечтаниям, поэтому, закончив трапезу, собрала посуду и понесла ее на берег ручейка. А рыцарь вынул точильный камень и занялся своим мечом. Резкий пронзительный звук успокоил Лялю. Хуже было бы, если бы сэр Луис завел с ней нежный разговор, осыпал комплиментами, начал петь любовные песни. У него красивый голос – мужественный и звонкий. Ляля не сомневалась, что он может завораживающе петь о любви.