Марина М. по дороге к себе

– Надо ещё поговорить!

– И что сказать?

– Придумаем, – провела я пальцами по Светкиным тысячу раз мелированным длинным волосам. – Мы же с вами умные. Мы же сила!

– Звони, спроси, где он, – велела Роза.

– Прямо сейчас? – оторопела Света.

– Значит, девочки, слушайте план, – Роза придвинула стул ближе к столу и стала чересчур серьезной. – Назначим ему рандеву под любым предлогом. На встречу придем не мы, а парни бандитской наружности. Они схватят Игоря, в рот – кляп, на голову черный пакет, засунут в черный “Ленд Ровер” и увезут в темный подвал. А там снимем с него маску, и под светом единственной лампы Света будет как Шерон Стоун в “Основном Инстинкте” сидеть в кресле и закидывать ногу на ногу практически голенькая. И так, пока он не сдастся.

– Что? – мы со Светой одновременно вытаращили глаза на Розу. Зная ее неугомонный характер и предприимчивость, она бы такой трюк могла провернуть.

– Я шучу, – отмахнулась подруга. – Просто поговорим спокойно. Связывать не буду, обещаю, – успокоила Роза.

Света позвонила Игорю. На вопрос, что он делает, узнала, что Игорь собирает вещи. Было решено немедленно выехать и задержать, то есть поговорить, пока Игорь не сбежал на квартиру к своим родителям или другу-холостяку.

Мы быстро расплатились, оставив свой заказ практически нетронутым, и побежали на парковку. Роза села за руль и ударила по газам. Такой езды я от нее еще не видела. Она лихо подрезала, перестраивалась из ряда в ряд. Ей сигналили, она сигналила в ответ и выжимала скорость.

– Роза, тебе бы участвовать в “Формуле один”, – вцепилась я в ручку двери и проверила, пристегнут ли ремень. Начала думать, что план – связать Игоря и допрашивать в подвале – был бы куда безопасней.

– Всегда знала, что в душе ты – мужик. У тебя ко всему мужской подход, – крикнула Света с заднего сидения. Она тоже решила пристегнуться.

– Я не мужик! – отрезала Роза, крутанула руль вправо, затем резко на светофоре ударила по тормозам перед идущими пешеходами. – И никогда не была мужиком. Просто, когда долго живешь одна, начинаешь примерять на себя разные роли, – ответила подруга и вдавила педаль в пол.

Мы настигли Игоря на пороге. Свету вид возлюбленного привел в шок. Игорь как раз закрывал дверь квартиры, на одном плече его висела потрепанная дорожная сумка, рядом стоял большой черный пакет. Он собрался уходить. Навсегда.

В глазах Светы стоял ужас, она побелела лицом и облокотилась о стену. Казалось, что мы не обойдемся без капель корвалола и вызова медперсонала с дефибриллятором.

Пока Света обтирала курткой подъездные стены, мы с Розой преградили путь Игорю, гордо выставив вперед девичьи груди. Мужчина усмехнулся, замотал головой, но по приказу Розы всё же открыл дверь квартиры и прошел внутрь. Свету попросили подождать на площадке. Дабы та слезами не затопила их двушку и не испортила операцию двух серьезно настроенных женщин.

Игоря мы усадили за стол на кухне, я села напротив него так, чтобы держать на мушке. Оружия я не имела, но глаз с него не спускала. Роза стояла в боевой позиции, опершись на край кухонной столешницы.

– Ну и… – усмехнулся Игорь, наш разговор он не воспринимал всерьез. Мужчина еле заметно сдерживал улыбку, почесывал рот рукой и морщился.

– Роза, – позвала я подругу, так как молчание затянулось.

– Все мысли вылетели, пока ехали, – всплеснула она руками, потом вытащила из пачки сигарету, прикурила, сделала пару тяг, затушила сигарету водой из крана и бросила в мусорное ведро.

– Значит, давай поговорим с тобой вот о чем, – вздохнула Роза и стала расхаживать по кухне. – Когда один человек рвет с другим отношения, он дает ему свободу. При этом человек понимает, что свобода дает право на установление контакта и близкой связи с противоположным полом. Ясно объясняю?

– Ясно, – ответил Игорь и откашлялся в кулак. А у меня появилось ощущение, что Роза не просто провизор, в ней явно пропадают задатки юриста.

– Мужчина называется мужчиной только тогда, когда берет ответственность за свои поступки. На момент короткой интрижки Светланы с неустановленным лицом, вы находились с ней в свободных отношениях. А это означает, что Светлана имела полное право… – продолжала Роза, переводя все стрелки на Игоря и снимая с нашей потерянной в житейских передрягах подруги обвинения.

Я ловила каждое слово подруги. Роза была безапелляционна. Давила на логику, на то, чем мужчины владеют лучше всего. Игорь покорно слушал. Мне добавить было нечего. В конце подруга сравнила ангельскую репутацию Светы со своей безнравственной. И не двузначно намекнула Игорю, что не все в жизни безгрешны, включая его. Хотя ни о чем таком она не знала. Но ход конем сделала.

– Решено! Никто никуда не уходит, – подвела итог Роза и тут Игорь выпалил:

– А никто никуда не собирался. Света решила, что мы поссорились, но это не так. Я никуда не собирался. И бросать ее не буду, у нас же свадьба.

Слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Мы с Розой одновременно раскрыли рты, до нас медленно доходило осознание сказанного. Я видела, как по лицу подруги прокатилась волна негодования. Дело пахло керосином. Оставалось только спичкой чиркнуть.

– Как тебя понимать? – осторожно спросила Роза.

– Ты всё правильно сказала, – пожал плечами Игорь. – На тот момент, мы были свободными людьми. И могли, твоими же словами, иметь другие отношения, с другими партнерами. Чего шашкой махать сейчас? Ну, было и было.

– Но Света сказала, что вы расстались. Как же её слезы? Спортивная сумка? – не понимала я.

– Это… – почесал затылок Игорь. – Я немного вспылил в тот вечер. Мы поссорились. Потом понял, что мы уже расстались, когда она… В общем…

– Что в общем?

– Я решил…

Игорь напоминал корову, которая вот-вот родит, а сама ни мычит, ни телится.

– Решил, пускай чутка совесть помучает, чтобы в следующий раз не повадно было.

– А… вот как, – растянула Роза слова, резко встала и задвинула стул так, что ножки противно заскрежетали по кафелю.

– Как же спортивная сумка? Ты же сказал Свете по телефону, что вещи собираешь? – настаивала я.

– Так это я просто одежду старую собрал, которая мне мала. Решил матери отвезти. Она её в церковь относит или ещё куда. А в пакете строительный мусор. Вынести надо.

Свету хотелось прибить. Честное слово! Глаза Розы сверкали таким праведным гневом, что я отчетливо понимала – сейчас здесь будет эпицентр взрыва.

Я приготовилась к буре. Но Роза только поджимала от злости губы и молчала. Она посмотрела на Игоря исподлобья, развернулась, подошла к входной двери и широко распахнула её.

– Ну что? – сложила руки на груди Светочка будто в мольбе.

– Обещал любить тебя до конца своих дней, – громко заявила Роза. – Прощает и больше никогда…. Никогда, мать вашу! Не будет вспоминать о случившемся, – она посмотрела на Игоря так, что тому только и оставалось виновато прикрыть глаза и слегка кивнуть.

– Розочка! – Света хотела броситься подруге на шею, но та её жестом остановила.

– Благодарностей не надо. Дальше сами, а мы пойдем. Марина, за мной.

Роза держалась из последних сил. Зная её характер, я понимала, что дается ей это не просто. Стоическая женщина! Я не смела её ослушаться. Улыбнулась уголками губ друзьям на прощание, подцепила сумку и порхнула за порог, мельтеша за Розой словно гусята за гусыней.

Когда мы вышли на улицу, Роза громко ругнулась крепким словцом, села в машину и первым делом закурила. Я запрыгнула на пассажирское сидение.

– Да, Света, конечно….

– Не будем, – остановила меня Роза, выпуская струйку дыма в открытое окно.

Я согласилась. Обсуждать подруг без их участия очень плохо. Просто неприлично плохо!

– Как ты думаешь, у Светы с Игорем нормальные отношения? – спросила Роза только мы с ней уселись за стол в ресторане грузинской кухни того же ТЦ, что и час назад, и заказали по паре горячих блюд.

– Скорей всего… А почему ты спрашиваешь?

– Просто, – Роза задумчиво покрутила в руках тканевую салфетку. – Их отношения похожи на качели: то вверх, то вниз, то вместе, то врозь. И так на протяжении 10 лет. Это хорошо, что они не в браке, и у них нет детей, которые на этих качелях раскачивали свою психику вместе с родителями. И нам бы пришлось брать ещё и детей на себя.

– У детей будут бабушки, а во-вторых, – пожала я плечами и отхлебнула из стакана сок. – Многие пары так и живут. Их это устраивает. Может быть, для Светы и Игоря – это и есть счастье.

– Счастье, – хмыкнула Роза. – Только оно, как в лабиринте кривых зеркал, кривое.

– Ой, да ладно! Света же не говорит про твое отношение к жизни: то один, то второй, то третий. Спонтанные отношения, секс и никакой серьезности.

– Я пришла к выводу, что это неправильно. Записалась к психологу, и тот подтвердил, что я больна.

Салат встал колом в горле. Потянулась за соком, а сама не переставала озадаченно смотреть на Розу. Я не понимала, шутит она или говорит серьезно.

– По мнению психолога, я не могу выдержать истинную близость. И поэтому зависима от случайных связей. Вечно меня тянет к мужчинам, которым нечего мне дать.

– Что-то в этом есть, – задумчиво начала я, но быстро спохватилась. – Ой, знаешь, что? Эти психологи…

– Не преуменьшай заслуги Фрейда. И не сбивай с истинного пути. Теперь я знаю, чего хочу.

Пришлось заткнуться. Роза много чего хотела. То ребенка от первого встречного, то открыть аптеку просто, чтобы отомстить бывшему. И заниматься сексом в туфлях из-за прихоти молодого парня, папа которого сам и оплачивал эти туфли. Ожидать можно было чего угодно. Но только не здравого смысла.

– А где Андрей? – спросила Роза, отодвинула пустую тарелку и потянулась к чайнику с чаем.

– В Сочи.

– В Сочи? – подруга с таким вызовом посмотрела на меня, что я впопыхах начала объяснять о последних событиях в нашей жизни. После услышанного длинного монолога, Роза заявила:

– Звони ему!

– Что?

Теперь пришла моя очередь удивляться и смотреть на Розу будто та сошла с ума. Она что собирается сорваться и улететь первым рейсом в Сочи, как проделала это со Светой?

– Я знаю мужиков, – откинулась подруга на спинку кресла. – И лично повидала их “Сочи” в своей постели много раз.

Я сглотнула. По спине пробежали мурашки. Мир из бабочек в животе безжалостно лопнул и облил ледяной водой. Ещё чуть-чуть и я окажусь в луже собственных страхов.

– Звони по видео, – настаивала подруга. – Здесь ничего такого нет. Просто посмотрим и всё.

Во мне боролись два желания. С одной стороны, я доверяла Андрею и понимала, что держать на привязи под контролем никого не возможно. Но с другой – я очень боялась. Страх – а вдруг подруга права – не отпускал.

Я медленно набрала номер. Гудки казались беспредельно длинными, а тишина в трубке натягивала все струны души. Наконец, звонок с той стороны был автоматически сброшен.

– Сочи – оно коварное, подруга, – подбросила дров в костер Роза. – Пойми, я ни на что не намекаю. Но ты должна ко всему быть готова, чтобы потом не было так больно. Он богат и может…

– Знаю, знаю, – чуть ли не выкрикнула я, бросила телефон на стол и закрыла руками лицо. Я всё прекрасно понимала. Его свободные выходные могли сильно ударить по моим чувствам. Но я не могла это слышать, а более того смотреть – в глаза подруге.

И тут телефон зазвонил. Я схватила его и дрожащей рукой провела по экрану.

– Привет, малышка! – улыбался Андрей, но лицо его оставалось серьезным.

– Привет, – я мысленно выдохнула.

– Как дела?

– Хорошо, мы с Розой решили пройтись по магазинам, – я повернула экран к подруге, чтобы та смогла поздороваться. – А ты там как?

– Только что посмотрели объект, – Андрей переключил камеру и показал нам шале – деревянные дома, большая территория, парковка, машины, группа мужчин в костюмах. А ещё теплая погода. Ноябрь, а там всё в зелени!

– Нравится? – спросил Андрей.

– Ещё бы, – кивала я.

– Сейчас поедем, посмотрим ещё один объект. Уже многоквартирные дома.

– А мы пойдем за красивыми платьями и потом поедем в караоке-клуб “Люмьер”. Как тебе? – влезла в видеосвязь подруга.

– Нет, – возмутилась я. – Я не пойду, не умею петь.

– Зато танцуешь отлично, – подмигнула Роза.

– Ладно, повеселитесь там, девочки. У нас тоже вечером ужин с местным застройщиком. Мне пора бежать. Ещё позвоню. Целую.

Я прижала кончики пальцев к губам, послала на прощание воздушный поцелуй и отключилась. Как только экран погас, я поняла, что сильно соскучилась и уже хочу к нему. Конечно, звучит банально. И соглашусь, если заснять скрытой камерой мое лицо, когда я думаю об Андрее и сама себе улыбаюсь – я сошла бы за человека, потерявшего рассудок. Абсолютно помешанная. Но как сказала бы моя саратовская бабушка: “Дай Бог каждому такое счастье” и перекрестилась. Аминь.

– Хватит смотреть в телефон, – спустила Роза с небес на землю. – Его сейчас разорвет от импульса фотонов и электронов в твоих глазах.

– Это тебя от зависти разорвет! – мы с Розой скорчили друг другу рожицы.

Подошел официант, забрал пустые тарелки, а затем принес поднос с облепиховым чаем и пеламуши – грузинский десерт из виноградного киселя и муки, который я пробовала первый раз.

– Для вечера нам нужны новые секси-наряды.

– Роза, ты чего? – я чуть не поперхнулась крошками грецкого ореха. – Я не пойду ни в какое караоке.

– Ага, – хмыкнула подруга. – Значит, твой Андрюша будет сегодня вечером виски попивать с мужиками. А ты, как преданная собачонка, будешь ждать хозяина на коврике?

– Я не собачонка!

– Хорошо. Тогда прикуешь себя цепями и будешь ждать освобождения словно граф Монте-Кристо?

– Ему удалось бежать.

– Вот! Но графу нужен был план, а тебе вольную дают.

Я молчала, опустив глаза в тарелку с остатками десерта. Не хотелось никуда идти, особенно в шумное место. Но Роза продолжала скулить:

– Ну, Мариночка… Ну, пожалуйста. Когда ещё такое будет, чтобы мы вместе повеселились? Даже старушки на пенсии более активны, чем ты.

Я закатила глаза, сделала очень недовольное лицо и согласилась. В этот же момент на телефон пришло сообщение с переводом денег на карту и подписью Андрея: “Ни в чем себе не отказывай”. Я пересчитала нули, округлила глаза, ещё раз пересчитала и пожала плечами. Если так хочет мой мужчина – устроим шопинг и повеселимся.

Около семи вечера я ввалилась в квартиру с кучей пакетов. Ничего уже не хотелось. Мне бы только выпить чашечку чая, принять душ и поваляться на диване. Но с другой стороны – я же молода, кровь бурлит. Вот обзаведусь детьми, буду себя корить об упущенном веселье. А пока…

Я перемерила всё, что купила. Определилась на вечер с темно-синим платьем мини, верх которого украшал прозрачный шифон с вышитыми на рукавах бело-красными цветами. Затем сходила в душ, высушила волосы, придала легкую волну волосам с помощью плойки и накрасилась. Я покрутилась перед зеркалом в полный рост, накинула на плечи меховое пальто, схватила сумку и побежала вниз к ожидающему такси.

В такси сидела Роза. Она превзошла саму себя. Искусно завитые локоны коротких волос; на веках широкие стрелки, легкая губная помада, массивные серьги, пальто френч и полусапожки на высоком каблуке. А когда мы сдали вещи в гардероб клуба, я поразилась её серебристому, переливающемуся костюму: короткая футболка-топ под грудь и юбка от талии в обтяжку ниже колен с глубоким разрезом. Подруга выглядела секси.

– А психолог твой выбор одобрил? – пошутила я, сравнивая в зеркале свое элегантное платье с ее бросающимся в глаза.

– Эти психологи могут во многом разбираться, но истину не отнять – мужчины любят глазами, – отрезала Роза.

Я пожала плечами и огляделась по сторонам. Обстановка клуба и, правда, напомнила кинотеатр. Ступенька за ступенькой паркетный пол, будто широкая лестница, спускался к маленькой сцене. Сцена была задрапирована красной массивной тканью – настоящие подмостки театра. В центре зала стояли колонны с лепниной, над головой резные потолки, подсвечивающиеся то голубым, то алым; в стенах арки, а сами стены выкрашены под старину, будто вся краска облупилась. Здесь имелся даже ряд красных кресел как в кинотеатрах. В общем, ощущение – будто ты попал в старинный зал, с приглушенным светом и звуком, который обступал тебя со всех сторон и струился где-то из стен или потолка. Не слишком громко, но так, что кажется ты пришел посмотреть фильм, а не танцевать и петь песни.

Я хотела сесть в баре. Там где наливали спиртное – намного тише. Уже присмотрела свободные стулья, но Роза потянула меня в главный зал, намекнув, что нас уже давно ждут.

– А вот и Роза, – махала нам девушка, приглашая к столу.

– Это Алена и Ира, – познакомила меня Роза с её подругами. Алену я уже встречала в клубе “Сохо”, когда гонялась за Андреем. У неё был диплом актрисы, много амбиции и мало ролей, Алена моталась по вечным кастингам и искала богатого ухажера. А вот Ира оказалась косметологом, работала в каком-то крутом “Спа-салоне” и была похожа на экспонат девушки, вылезшей из-под пера пластического хирурга – широкие брови, острые скулы, маленький острый носик и надутые губы. Грудь, правда, спрятана под платье, но по её размеру и идеальным округлостям – можно предположить, что она тоже ненастоящая.

На столе стояли четыре бокала, вино, графин сока, вода, плато фруктового ассорти, четыре белых нетронутых чистых тарелки и к ним приборы. Вряд ли девушки собирались есть. Только пить, только улыбаться, только закидывать удочку и ждать, пока тебя заметят и подойдут знакомиться.

– Как тебе парни за тем столиком? – толкала Алена в бок Иру. – Тот в черной рубашке уже не первый раз сюда смотрит.

Роза поправила разрез на юбке, скользнула взглядом по компании из четырех мужчин и тут же выдала:

– Девочки, ну вы чего? Вариант неплохой, но вот так сразу. Это не в нашем стиле.

– Тогда давайте выпьем, – предложила Ирина. Все подняли по бокалу вина и чокнулись за вечер.

Действительно, через час-полтора народ хорошенько выпил и понеслось. Алена уже вовсю танцевала с черной рубашкой. Ира и Роза куда-то ушли, предупредили, что ненадолго, но уже вторая песня сменилась, а их и след простыл.

– Девушка, вы здесь одна скучаете? – передо мной появился парень. Светлые волосы, вокруг глаз лучики-морщинки, приятная улыбка. Он был весел и открыт новому. А ещё он бы понравился Алёне – щегольские винтажные брюки в клетку и темно-синяя рубашка с длинным рукавом.

– Не одна, с подругами. Сейчас придут, – мне совсем не хотелось знакомиться.

– А вы поете? – не отступал парень.

– Нет.

– Почему?

– Если я начну петь, клуб резко опустеет.

Парень заулыбался и наклонился ближе ко мне.

– Обещаю не сбежать.

– Надеюсь, до этого не дойдет.

– А вы танцуете?

Я секунду раздумывала. Половина клуба подпевала припев известной песни “Руки вверх”. Ноги сами неслись в пляс. Почему бы нет? Не сидеть же в одиночестве и не ждать Розу с Ирой. Я кивнула в знак согласия. Парень протянул руку, и мы отправились танцевать.

После двух песен я тактично сбежала в дамскую. Продолжать знакомство не хотелось. Хватило того, что я назвала молодому человеку свое имя.

Когда вернулась, на столе стоял огромный кальян, который курили девочки. Алена возбужденно рассказывала про черную рубашку, она не могла определиться – хорош мужчина или нет. Набит ли его счет крупными купюрами или нет?

– Так вы за кальяном ходили? – спросила я, поправляя складки платья.

– Да, – кивнула Роза, выпуская струйку дыма. – Тут на него очередь. Пришлось пококетничать, чтобы нам первым раскурили. А ты где была? Тебя какой-то парень спрашивал.

– Симпатичный такой парень, – подмигнула Ира. – Когда успела подцепить?

– Никого я не цепляла, – я закатила глаза, собиралась девочкам рассказать, как всё было, но тут слова ведущего вечера заставили меня застыть.

– А эта медленная композиция прозвучит от Романа для девушки Марины, которая не умеет петь, но хорошо танцует.

– Черт! – я отвернулась от сцены, сгорбилась и попыталась стать незаметной. Вот бы исчезнуть прямо сейчас!

– Это ты что ли? – Роза смотрела на меня, а я кусала губы и смотрела на выход, раздумывая над маневром отступления.

Из колонок полилась знакомая мелодия “Hotel California”, одна из моих любимых песен. Я в мольбе взывала глазами к Розе. Подруга растерянно держала трубку кальяна возле рта, не понимая, что от нее хотят. Потом она медленно подняла глаза выше моей головы. И самое худшее, что могло произойти – случилось. Недавний знакомый стоял возле меня и протягивал руку, приглашая на танец. Мне казалось, что все люди в зале ждут моего появления, чтобы точно выяснить, для кого заказали песню. Я сомневалась, но приняла предложение. Пока мы огибали столики, я заметила, что черная рубашка не теряется и двигается в нашем направлении, скорее всего, чтобы пригласить Иру.

Как только мы оказались на танцполе, Рома одну руку положил на талию, другой взял мою. В нос ударил приятный запах мужских духов. Для себя я успела оценить его широкие плечи, сильные подкаченные руки, слегка обтянутые рубашкой. У него была великолепная осанка и, даю зуб, под синей тканью прятался накаченный торс с сексуальными кубиками. Мужчина иногда улыбался, и на щеках появлялись игривые ямочки. Он завораживал расслабленностью и какой-то уверенной медлительностью. Казалось, что в его руках сосредоточен весь мир, он его владелец. Но существенное отличие заключалось в том, что этот самый мир не кружился, не застывал. И тем более мне не хотелось раствориться в его глазах, объятиях, открыть душу и безропотно согласиться на любовное покровительство. Наоборот, мне стало страшно, но до чертиков лестно. А какой девушке не будет приятно, когда из всех в зале выбирают именно её? И я заверила себя, что от одного танца ничего страшного не будет. К тому же на сцене две девушки профессионально исполняли начальные строчки моей любимой композиции.

Весь первый куплет Рома украдкой бросал взгляды на меня, и когда я их ловила, стеснительно отводила глаза в сторону. Мы медленно кружились, переставляли ноги и вслушивались в песню, а на припеве весь зал стал петь, и я не удержалась:

“Welcome to the Hotel California

Such a lovely place. Such a lovely place”.

На куплете Рома опустил вторую руку на талию и наклонился к уху:

– Значит, ты всё-таки поешь?

– О, нет. Это было исключение. Просто песня нравится.

– Я угадал с выбором?

Я быстро посмотрела на его довольное выражение лица и кивнула. На припеве снова начала подпевать, но без воодушевления. Проигрыш в конце песни был длинный и Рома начал задавать вопросы.

– Марин, а ты чем занимаешься?

– Журналистикой.

– Неужели? И где? В каком-то издательстве или где-то на просторах интернета?

– В “Городе женщин”. Журнал такой есть.

– Я знаю.

– Знаешь? – я искренне удивилась. Наш журнал – не “Вог” и не “Космополитен”, чтобы греметь на весь мир. Мы давно вошли в мир электронной версии, а скоро урежем статьи до объема маленьких постов.

– Недавно попался, – беспечно ответил Рома. – На какой-то стойке. Я полистал его. Запомнился рекламой. Банку крема для мужчин рекламировали.

– Голубую со звездочками? – подсказала я.

– Да, точно. Первый раз такое вижу. Какой-то крем… неоднозначный что ли, – Роман не мог подобрать слов. Я его понимала. Да что там! Весь редакционный отдел в прошлый раз отпускал шуточки, что крем не для мужчин стандартной ориентации.

– Голубая баночка приводит в конфуз, – улыбнулась я.

– Я бы сказал к некому ступору. Я даже статью под кремом прочитал.

– И как?

Песня закончилась, зал взорвался аплодисментами. Девушки на сцене их заслужили. Под общие восторженные звуки мы отошли в сторону, где можно более спокойно поговорить.

– Ты спросила как статья? – продолжил Рома. В зале заиграла новая композиция, и мужчина встал ближе и склонился так, что я чувствовала его дыхание на моей шее и щеке.

– Мне всё ещё нравятся женщины. Но если увижу крем на полке…

Мужчина загадочно посмотрел на меня, и я не совсем поняла, что он хочет сказать, поэтому предположила:

– Сразу купишь его?

– Пройду мимо.

– Ах, да! Ты не из тех, – опомнилась я и слегка засмущалась. Как я могла подумать, что он выберет голубую баночку? – Кстати, крем неплохо пахнет и по структуре приятный.

– Шутишь? – Романа забавлял наш разговор. – А я думал, что девушек интересует только женская косметика. Оказывается передо мной натура многогранная.

– Не в этом дело. Просто нам привозят на пробу все бьюти новинки. Мы часто забираем их домой. Но эта баночка ходила по рукам всего офиса.

Роман улыбался кончиками губ и долго смотрел на меня, явно не хотел прощаться. Я задумалась: с одной стороны, парень был хорош – красавчик, который притягивает своими манерами, а с другой – проскальзывало какое-то высокомерие. Хотя как можно судить о человеке по двум диалогам?