Марина М. по дороге к себе

– При чем тут мой бывший?

– А при том! Марин, ты только вспомни, из-за чего вы с ним разошлись?

Я отправила в рот ролл с лососем и хрустящим огурцом, прожевала и наконец-то выдала:

– Он был маменькиным сынком

– Да, Вадим не способен был взять отношения на себя, – размахивала Роза палочками, как дирижер в оркестре. – Тебе его постоянно приходилось тянуть. Но дело-то в том, что мы все подсознательно боимся в новых отношениях повторения старых.

Я застыла, забыла о еде, палочках и роллах. Роза, как всегда, попала в точку. Здесь было о чем подумать.

– Вспомни, до того как вы съехались с Вадимом ты, Мариночка, души в нем не чаяла. А как началась совместная жизнь – в нас полетели жалобы. Вот откуда твой животный страх. Боишься, что напортачишь где-то и наступишь на те же грабли. И будет тебе в тысячу раз больнее, чем в прошлый, потому что влюбилась в Андрея по уши.

Как только Роза закончила свою поучительную тираду, меня накрыло страхом. Внутри всё сжалось, ладони вспотели, я хотела вынуть ролл из соусницы, но палочки меня не слушались и ролл скользнул обратно, наделав брызг вокруг.

Света в спорах с Розой всегда служила мне якорем спасения – понимала, поддерживала и часто занимала мою позицию.

– Не переживай ты так, Марина, – подруга передала салфетки и помогла вытереть капли на столе. – Андрей полная противоположность Вадиму. Он совсем другой, решительный, знает, чего хочет, с ним не нужно быть мамой. И значит, все будет иначе.

– Андрей может быть и другой, – подбрасывала Роза дров в костер, – но Марина-то осталась Мариной. Даже если и поняла, что такие, как Вадим, ей не пара.

Я схватилась за голову и хотела чуть ли не плакать. Чувствовала себя лабораторной мышкой, загнанной в угол клетки. Вот-вот начнутся опыты, а я не знаю, куда бежать. Я продолжала изливать душу подругам:

– Вчера у нас с Андреем не было секса. Он устал, а никогда раньше не уставал. И это потому что мы съехались. Это быт! В интернете как раз написано, что по статистике самыми устойчивыми считаются пары, которые ведут образ жизни максимально независимый друг от друга. То есть не съезжаются. Что мне теперь делать?

– Что-что? – передразнила Роза. – Не читать интернет.

– Если бы всё так просто. Но я чувствую, что-то изменилось с моим переездом. Изменилось же? – я смотрела с мольбой на Розу.

– Конечно, изменилось, – хмыкнула она. – Прощай комфорт и жизнь в однушке. Теперь ты не пукнешь в одного с утра пораньше.

Это было так неожиданно, что мы рассмеялись со Светкой в голос.

– Роза, Роза, – сквозь слезы шептала я.

– Что, Роза? Ещё скажите, что так никогда не делали.

– Уж точно не рассказывали, – ответила Света, давясь смехом.

Когда мы наконец-то успокоились, Роза продолжила:

– Вон, смотри на Свету и учись на её ошибках.

Света бросила пить коктейль и бросила взгляд на Розу:

– На каких моих ошибках?

– Вы с Игорем уже сто лет вместе.

– Ой, да ладно! Не сто.

– Не суть. Главное, не бери на себя слишком много обязательств. А точнее – не делай то, что делает жена для мужа в браке. Или дальше ваш вагончик не сдвинешь с рельсов.

– Что ты имеешь в виду?

– Мужчины ленивы. Андрей предложил съехаться, потому ездить туда-сюда через всю Москву за сексом ему надоело. Он привез секс к себе домой. И если твой мужчина будет ещё и получать поглаженные рубашки, готовку и уборку в придачу, то он получит все обязанности, которые должна выполнять жена. Пропадает весь смысл жениться. Я права, Света?

Света молчала, только продолжала тянуть уже второй коктейль из трубочки. Её русые волосы упали на лицо и закрыли порозовевшие щеки. Она явно понимала, что Игорь всё это время не видел смысла оформлять отношения. И если бы не ремонт, выкидыш, короткое расставание и переосмысление ценностей, вряд ли бы Игорь созрел на брак.

Меня слова Розы тоже заставили задуматься. Я до сих пор не сказала Андрею про замену горничной, решила, что сама смогу убрать, постирать и при необходимости обратиться в химчистку. Что тут трудного, раньше же как-то справлялись? Но это именно то, что делала женщина в браке. Роза права – мы с Андреем не оформляли отношения. А значит, находились в одинаковых условиях. Вопрос был снят.

В пятницу я отпросилась с середины рабочего дня. Сдала все статьи, отчиталась о проделанной работе. Александр Григорьевич похвалил, но сказал, чтобы я написала заявление и спустилась в бухгалтерию, где мне бы вычли рабочие часы из табеля. Я ничего не имела против.

Мы с Розой договорились встретиться в салоне красоты. План был простым – заняться собой, а вечером заняться Андреем. Подруга считала, что нужно думать о себе, а не стараться быть второй мамой, какой я была для Вадима. Я поняла, что делала это из страха. Боялась быть недостойной его и тех отношений, которые он мне дает. Поэтому и брала на себя больше обязательств. Но теперь всё должно быть по-другому.

Роза записала нас на все процедуры: депиляция, маникюр, педикюр, массаж, стрижка, укладка и контуринг бровей. Подруга сказала, что красивые, правильно очерченные брови – это всё равно что веер у придворных дам: глазки опустила и он твой, повела бровью – отшила. В завершении – вечерний макияж и поездка к Розе домой. Там она снабдила меня черным прозрачным бельем, атласным пеньюаром с кружевными рукавами и чулками. И всё с этикетками. У Розы таких комплектов было как у кота Матроскина гуталина – ну просто завались! Подруг оказалась права: красивое женское тело – это оружие, а кружевное белье – обойма, которое лучше держать с запасом.

К семи вечера всё было готово. Стол в гостиной я украсила свечами, купила живые цветы в корзинке, тканевые салфетки, расставила тарелки и соусники для суши и ролл, которые заказала с доставкой. Открыла бутылку белого сухого, лед, бокалы на длинных ножках. И главное блюдо – я в прозрачных трусиках-ниточках, короткой сорочке с кружевным лифом и чулках. Белье просвечивало тело настолько хорошо, что еда точно осталась бы нетронутой до следующего дня.

Андрея задерживался уже на сорок минут. Я не волновалась. Только зажигала и тушила свечи, включала и переключала музыку, поправила прическу, помаду, сервировку на столе. Проверила мессенджеры, Андрей не появлялся в сети. Может, нужно предупредить? Вдруг он поехал в ресторан поужинать? Или к родителям? Я же сказала, что буду у Розы. Надо было продумать всё! Надо!

Я нарезала круги возле стола, раздумывая, что делать. Решила набрать номер и спросить. Но тут в замок вставили ключ. Я побежала в прихожую, приняла заготовленную позу – так, чтобы плечи и грудь вперед, снимать пеньюар полностью не стала. Ведь должна существовать какая-то у тела загадка. Провела рукой по волосам, небрежно их откинула назад и застыла.

И тут на пороге появился друг Андрея – Борис, нагруженный двумя пакетами. Глаза мои округлились. Я ничего не понимала, только испугалась. Инстинктивно прижала руки к груди, ноги сдвинула и сгорбилась. Я попятилась назад, а Борис стоял обескураженный, приоткрыв рот.

– Нихрена себе! – присвистнул он.

Я попыталась подхватить скользкий пеньюар, но он отчаянно полз вниз, оголяя бедра и линию трусов.

– Не смотри! – заорала я.

Борис не ожидал истеричного вопля, тут же опустил пакеты, и они звонко брякнулись об пол. Содержимое их явно говорило о бутылках и решении в мужской компании провести вечер.

– Ты ничего не видел, – попятилась я, подбирая пеньюар и завязывая его как можно туже.

– Хорошо, хорошо.

– Не смотри!

– Да, ладно. Я всё уже видел.

– Ничего ты не видел, ясно тебе!

Я побежала в столовую, задула свечи, выключила музыку. Собрала бы сервировку, но некогда. Надо бежать, прятаться, зарыться в окоп. Только бы избежать позора! Вот идиотка-то. Лучше бы Андрей поехал ужинать или на весь вечер задержался на работе, решая вопросы мирового масштаба. Но только не это!

Сердце колотилось так, что готово выскочить из груди и разорвать прозрачный лиф. Как это всё объяснить? Как? Выход один – уйти к Розе, и притвориться, что ничего не случилось. Я ничего не делала, не суетилась, не готовилась. Обговорить всё с подругой, посмеяться и, может, полегчает.

Я прижалась к стене, за которой находилась столовая – до нашей спальни рукой подать. Слышала, как Борис снял куртку, взял пакеты и прошел на кухню. Когда увидел накрытый стол, опять просвистел и закричал:

– А ты молодец, Марин! Роллы к пиву – само-то. Мы рыбки взяли, будешь с нами?

– Нет, – тут же крикнула я. – Где Андрей?

– Он спустился вниз, в клининг. Позвонили ему. Уборщицу что ли заменить надо.

“Черт!” – выругалась я про себя. Совсем забыла его предупредить!

– Сейчас ещё Славка должен подойти, в этажах что ли запутался.

Бориса я ещё как-то перетерплю, с ним мы знакомы. Но кто такой Славка? И он тоже не дурак, поймет, когда увидит накрытый стол, а потом меня, выбегающую пусть даже уже в одежде. Это позор!

– А ты же должна была к Розе уехать?

Я и уехала, а потом приехала. И не продумала, что у Андрея свои планы на вечер. У него есть друзья, а не только я. И возможно, ему тоже необходимы встречи с “подружками”.

– Так ты чего не уехала? – раздался голос Бориса неожиданно так близко, что я подпрыгнула на месте и опять прижала руки к груди. Он стоял рядом, оперся о стену и будто бы хотел прижать меня к ней. Борис не был красавчиком – слегка вьющиеся волосы на голове, которые иногда торчали в разные стороны и ложились так, как им вздумается, но это только добавляло мужчине шарма. Карие глаза под светлыми бровями, чуть неровный нос – из-за какой-то детской шалости, чувственные губы и идеально подстриженная борода. Повторюсь, он не слыл красавчиком, но обаяние делали из него дамского угодника, который собирал вокруг себя толпы девушек. Во всяком случае, секс на одну ночь и расстались – это его конек.

– Я… я… – не хватало воздуха. – Уже была у неё, но раз так… Сейчас поеду.

– И не останешься?

Я не понимала, к чему он клонит.

– Нет, не останусь, – сказала и отошла от стены в сторону спальной.

– Тогда передавай ей привет. Пускай звонит, может, пересечемся. Желательно, в такой же одежде, – ухмыльнулся Борис. Его явно возбуждала вся эта ситуация.

– Ты ничего не видел, понял?

– Не могу дать гарантии. Такое трудно забыть.

– Сволочь, – я хлопнула дверью и закрыла спальную на защелку.

Борис, подобно Розе, подбирал всё, что плохо лежит. А точнее, он не мог пройти мимо дорогой, сексапильной, хорошо сложенной юбки. Как и Андрей, он родом из богатой семьи, но в свои тридцать с хвостиком не старался остепениться. И зачем ему это делать, когда бизнес отца процветал и деньги лились рекой. Розе он помог разыграть красивую партию отношений на открытие аптеки. Так подруга хотела отомстить своему бывшему. После у них с Борисом случился секс одноразово, без обязательств и лишних слов – идеально для обоих.

Я вбежала в гардеробную, схватила одежду: джинсы, водолазку, лифчик, куртку, ботинки. Повернула защелку на двери (вдруг Андрей захочет переодеться, а здесь закрыто) и скрылась в смежной со спальной ванной комнате. Подумала, что надо бы позвонить Розе, а лучше Андрею и предупредить обо всем. Сказать, что я здесь, сейчас уйду, мешать не буду. Но вспомнила, что телефон забыла на столе рядом с тарелкой ролл.

Меня всю трясло. Ногой я не могла попасть в штанину джинсов и чуть не упала. Решила привести мысли в порядок, включила воду, чуть сбрызнула разгоряченные щеки водой.

“Ничего такого не случилось, – успокаивала я себя, стоя над раковиной. – Подумаешь? В следующий раз точно всё получится”. Стянула короткую сорочку, бросила её на край столешницы. Надела лифчик, натянула водолазку, поправила растрепавшиеся кудри и смогла спокойно влезть в джинсы. Я застегивала короткую молнию на ботинках, когда в дверь постучали.

– Марин, – прозвучал голос Андрея. Сердце в груди опять перевернулось, нахлынуло прошлое волнение.

– Марина, открой, пожалуйста.

– Я переодеваюсь, – крикнула я. Бесшумно подошла к двери, чуть подождала и открыла.

Андрей был без галстука, пуговицы на воротничке расстегнуты, каштановые волосы взъерошены. Весь его вид кричал о трудном дне.

– Привет. Почему ты не сказала? Ты должна быть у Розы.

– Привет, – я приподнялась на носочки и поцеловала его в сухие губы. – Я была у Розы, но решила сделать тебе сюрприз. Не волнуйся, я сейчас уйду. Принеси только мой телефон, пожалуйста. Он на обеденном столе, кажется. Я уйду через кабинет.

Андрей молчал, невольно закрыл глаза, что-то обдумал и сказал:

– Подожди, я сейчас.

Я закрыла за ним дверь, стояла некоторое время неподвижно и пыталась понять свои чувства. Честно, хотелось расплакаться, но я сдерживалась. Потом, может быть у Розы, свернусь в комочек и наревусь всласть. Мне очень хотелось перемотать пленку на начало, предупредить Андрея, выкинуть друзей и забыть позор перед Борисом. Чтобы они не обсуждали меня за столом под пиво, чтобы Андрей не краснел и мы потом не выясняли, как всё случилось. Я видела измученную решительность на его лице, путь даже он и не сказал ни слова. Видела, и это было не в мою пользу.

Я приоткрыла дверь в ванную, услышала гул голосов внутри квартиры, звон бутылок и шуршание пакетов. Слезы накатились на глаза. Я закрыла дверь, подошла к зеркалу, поправила салфеткой подтеки от туши, припудрила раскрасневшийся нос и стала ждать.

Из любой ситуации, нужно выходить достойно и с поднятой головой. Этому я научилась у Голубкиной. Помню, как она уходила из офиса. Все коллеги были против нее. Но она сумела показать всем видом, что их мнение неважно. Вот, точно так сделаю и я!

Прошло, как мне показалось, достаточно времени, чтобы Андрей мог найти телефон и вернуться. Я взяла куртку, в гардеробной – сумку. И тут поняла, что в квартире тихо. Голосов не слышно, играет музыка та самая, которую я выбрала для нашего вечера. Я тихонько, на носочках вышла из спальной. Бесшумно прошла, прижимаясь к стене, и выглянула из-за угла.

Приглушенный свет, музыка, Андрей достал откуда-то ещё свечей, расставил их и теперь поджигал. Я осмелилась, вышла из-за угла и прошла в гостиную. Андрей обернулся на мои шаги.

– А где все? – робко спросила я.

– Ушли. Поехали к Славке.

– Прости. Не хотела, чтобы так всё получилось.

– Ничего. Боря всё рассказал. Но лучше, если бы предупредила.

– Обязательно. Конечно. В следующий раз.

– Что видел Боря?

– Ничего! – отрезала я и тут же покраснела.

– Но что-то же он видел, – Андрей зажег последнюю свечу, поставил на стол и посмотрел на меня исподлобья. – Видел же, если посоветовал, не променять такой вечер на пиво с друзьями.

Я сомневалась в искренности совета. Возможно, Боре было слегка не по себе, что так смутил меня. Может, в нем проснулась совесть, и он решил уступить?

– Говорю ж, ничего такого он не видел.

Андрей продолжал вопросительно смотреть и ждать вразумительного ответа.

– Ну, – протянула я. – Может, слегка мою полуголую грудь.

– Что? – коктейль злости, ревности и ещё чего-то исказил его лицо.

– Я быстро прикрылась, и на мне был пеньюар, то есть халат такой, халат. Но больше ничего такого. Правда, Андрей. Я же не виновата, что он зашел первым. Думала, там будешь ты. А это оказался…

– Переодевайся! – приказал он.

– Что? – я испугалась и не сразу поняла, чего он хочет. Не видела его таким раньше – злым и до жути ревнивым.

– Прости, переодевайся, – смягчил тон Андрей. – Хочу посмотреть, что он видел.

Я быстро метнулась в ванную. Меня трясло ещё больше, тело горело от напряжения и возбуждения. Я стащила ботинки, затем одежду. Вспомнила, как заходили желваки на лице Андрея от ревности. Я боялась его и, в то же время, мне льстило желание безраздельно владеть мной. Такая явная жажда, пробуждающая все животные инстинкты. Вечер обещал быть горячим.

Стеснение – вот, что чувствует женщина, даже если внутри пожар. Я понимала, что образ не будет стоить всех затраченных усилий, если начать стыдиться своей наготы.

Андрей сидел за столом, когда я вышла. Он успел съесть несколько ролл и налить в бокалы вина. Я обошла вокруг стола, искоса посматривая на его реакцию. Потом встала прямо пред ним, развязала халат и кончиком атласного пояса провела по его лицу. Он попытался схватить меня рукой за талию, но я успела сделать два шага назад.

– Нет, нет, – закусила я нижнюю губу. – Подожди немного.

Повернулась к Андрею спиной, приспустила халат с плеч и провела рукой по волосам, оголила спину, повернулась боком так, чтобы ему было видно часть груди.

– Нет, подожди, – я видела, как он готов был схватить меня и раздеть.

Повернулась спиной, накинула халат на плечи и медленно стала приподнимать его, оголяя бедра так, чтобы он видел мои ягодицы в маленьких кружевных стрингах. Опустила подол и проделала так ещё раз.

Я дразнила его, не совсем понимая, во что это выльется. Наконец, с пеньюаром покончено. Я спустила его вниз, развернулась лицом к Андрею и, покачивая бедрами, начала гладить себя по рукам и животу. И тут он резко встал, подошел ко мне и начал жадно целовать.

– Тише, тише, – шептала я, пока его руки ходили по моему телу.

Андрей резко развернул меня к столу, быстро задул свечи, рукой сдвинул все приборы и повалил меня на холодную столешницу. Я слышала, как упали тарелки, в нос ударил запах васаби и соевого соуса. Слышала звон разлетевшегося вдребезги бокала и как стекают капли то ли вина, то ли соуса. Слышала… А потом Андрей начал целовать меня в губы, шею, грудь. От каждого поцелуя я выгибала спину и изнывала. Он спустился ниже, рывком снял с меня трусики. Дальше мозг отключился и превратился только в огромное желание обладать. Полностью. Им, мной, нашими телами.

После мы слегка убрали беспорядок. Пришлось, правда, повозиться с осколками и разлетевшимся в стороны рисом, но это того стоило. Потом мы сдвинули стулья друг к другу и сели есть оставшиеся в целости роллы. Я забросила ноги на его колени и спряталась к Андрею в подмышку. Я чувствовала себя маленькой счастливой девочкой, которая, наконец, обрела спокойствие. Андрей смотрел на меня и улыбался, потому что лицо у меня было, как у кота, наевшегося сметаны.

– Почему ты поменяла планы? Говорила, что пойдешь к Розе.

– Я не меняла планы. Моим планом – был ты. А Роза просто устроила мне хождение по кругам салона красоты.

– Зачем? Для вечера?

– Быт, – выдохнула я. Побоялась, что если не расскажу, то опять накроет беспричинным страхом.

– Не понял.

– Я не знаю, какие отношения у тебя были с Инессой, может она с утра до вечера торчала в салоне красоты и расхаживала по магазинам. У меня были отношения, которые испортил быт. А может, мы сами их испортили. И я не хочу повторять. Поэтому решила устроить нам романтический вечер.

– Если тебя это успокоит, то с Инессой у нас были отношения, которые повторять бы я тоже не хотел.

– Это значит у нас с тобой один-один? – пошутила я.

– Получается так.

Под конец вечера мы оказались в спальной комнате, заснули в обнимку абсолютно голые и счастливые.

Оказалось, что страхами я тщетно пыталась заглянуть в будущее. А как там будет? Надолго ли нас хватит? Чем обернутся отношения? Сможем ли мы устоять? И поняла, что вопросы только давят и создают новые страхи. Не легче ли быть здесь и сейчас? Единого решения всё равно нет. Жизнь она как разматывающийся клубок ниток – не знаешь, куда закатится.

Ошибки – это часть жизни. И легче их признать, чем таскать в себе тяжелым грузом. Может, спустя какое-то время, я скажу, что Андрей – был моей большой ошибкой. Но точно самой лучшей, самой яркой и любимой. Я буду шутить и говорить, что даже если это мой собственный провал – но такой, который не хочется выкидывать из памяти. Хочется остаться. Здесь. С ним. Навсегда.

Глава 3. Красная юбка

В чем разница между женщиной

в предменструальном синдроме и террористом?

С террористом можно договориться.

Алан и Барбара Пиз

Ноябрь – самый жестокий месяц в году. Небо сливается с асфальтом. Нет ни дождя, ни снега. Но чувство, как будто сейчас всё это рванет, потому что тучи всё ниже и ниже. А ветер всё сильней и сильней. Ты бежишь от дома к метро, от метро до работы и в обратном порядке. И очень хочешь, чтобы в небесной канцелярии, там наверху, договорились, что будет – дождь, снег, рассвет, закат. Хоть что-то, чтобы отличить день от ночи и прояснить ситуацию.

Но погода – это ещё не всё. С женской гормональной системой справиться куда тяжелей. Обязательно наступает та неделя, когда жутко хочется секса, как в кино для взрослых только с одним партнером. Организм начинает бунтовать и настроение, как качели, подбрасывает то вниз, то вверх. Пока, наконец, гормоны не прикажут: “Мы старались, но ничего не вышло, поэтому всем Кровавую Мэри за счет заведения”. И ты в нокауте.

А еще настроение портили дела на работе. Из нашего нового шеф-редактора Максима Леонидовича, или попросту Макса, идеи лились как из водопровода. Александр Григорьевич соглашался и ставил племянника нам в пример. Элла Эдуардовна каждый раз осаждала Максима, приводила весомые доводы из своего большого редакторского опыта. С чем АГ непременно соглашался и давал напутствие племяннику, мол, ему ещё учиться и учиться.

Противостояние было явным. Элла Эдуардовна ходила не в духе, раздавала всем редакторских пинков. Теперь мы с девочками писали меньше однообразных текстов на все случаи жизни, а больше вели переговоров с блогерами, выходили на личные встречи, брали интервью и работали вместе с иллюстратором и фоторедактором. Работа с одной стороны интересная, с другой – выматывала.

Я лежала после тяжелого рабочего дня на диване, ела мороженное из пластикового контейнера и смотрела фильм о любви, смысл которого не понимала. Андрей вернулся позже обычного. Непривычно, что он не обратил на меня никакого внимания. Замученный вид мужчины говорил о таком же нелегком трудовом дне. Андрей быстро поцеловал меня и направился в кабинет, его телефон разрывался.

– Будешь чай, – чуть позже я заглянула в кабинет. Андрей сидел за столом и изучал бумаги. Он не сразу услышал меня, я повторила вопрос.

– Да, можно, – опомнился он.

– Проблемы на работе?

– Есть немного. Но, думаю, решим.

Мне хотелось поговорить с ним ещё. Рассказать, какая запарка у меня. Что я устала, и было бы прекрасно принять ванну полную пены и вместе расслабиться. Но его отрешенный вид говорил, что он не готов слушать, купаться и уделять мне внимание. Поэтому я приготовила чай и ушла спать. Мужчины – замкнутый вид человека. Им лучше не мешать, когда они решают важные вопросы. Нам же, женщинам, главное – присутствие, чтобы было, кому услышать.

Утром меня разбудили его руки, поглаживающие сначала живот, потом грудь. Знаете, это только в фильмах утренний секс в белых воздушных комках одеяла выглядит так, что от зависти накрывает желанием хотя бы удовлетворить себя. На самом же деле: изо рта воняет, мочевой поджимает, хочется сходить в душ и сменить грязные трусы. А он лезет туда рукой, и не дай Бог головой. Я же со вчерашнего дня не мылась! Поэтому я округлила глаза и выкрикнула:

– Время!

– Успеем, – поцеловал меня Андрей в шею.

– Нет, я не хочу опаздывать, а после сидеть 40 минут на работе, когда все уйдут. У нас сегодня съемка для новогоднего номера. Декабрь на носу! Если опоздаю, из-за меня будет простаивать фотостудия, это деньги. А нужно взять интервью. Понимаешь?

Андрей упал на подушки, посмотрел в потолок, выдохнул и просто сказал:

– Понимаю.

– Спасибо, я тебя люблю, – добавила, чтобы он не обижался, и побежала в ванную.

Мне хотелось секса, объятий и всего остального, но вечером. Вчера вечером! Чтобы меня успокоили, сказали, что всё хорошо и это только промежуточные трудности. Всё наладится, и работа войдет в русло. А потом занялись со мной сексом. Но не утром! Поэтому я солгала. Съемка была запланирована, интервью тоже, но можно не спешить.

Весь день я чувствовала свою вину. Андрей не написал, не пожелал в сообщениях хорошего дня. Ласковая, любимая, котенок, малышка – медленно уходили из нашего общения в связи с моим переездом. Мне не хватало его присутствия, спонтанности и романтических свиданий. Моя работа, его работа. Жизнь – сплошная работа. Нужно что-то менять.

Я заказала столик в ресторане грузинской кухни недалеко от офиса Андрея. Ресторан выбрала обычный. Даю зуб – весь офис сюда бегал на бизнес-ланч. Я бы так и делала. По отзывам кухня превосходила ожидания. Хинкали, чахохбили и оджахури – наша картошка с мясом, может, традиционно, но вкусно и сытно. Довольная собой, я направилась к офису. И тут случилось неожиданное – входная дверь закрыта, свет не горит, таблички с названием нет, охранника тоже. Я постучала и попыталась открыть дверь, но безрезультатно. Офис на Автозаводской опустел.