#мечта

– Все мужчины идиоты, – женщина ткнула ножом кипящую картошку. – Я прожила со своим мужем тридцать лет и вот мой вывод: он идиот.

– Я все слышу! – Олег Валентинович был человеком тонкого вкуса и хорошего слуха. От него Адаму досталось странное имя и немодная внешность.

– Слышь не слышь, а ты идиот, Олег Валентинович! – Галина Юрьевна вытерла руки о фартук и села на вышитое кресло. – Адам Олегович Кутузов. Ну назовет так сына нормальный человек, скажи мне? Нет! А этот оформил документы, пока я от родов отходила и встречает меня довольный с такой новостью.

– Ведь красивое имя! – мужчина никогда не подходил к жене ради таких разговоров, он предпочитал кричать через стенку, не отрываясь от любимого исторического журнала.

– Протри лысину, красивое имя, – женщина знала, что это – Ахиллесова пята ее мужа, но дразнить его было слишком весело. – В общем, Оливочка, нам нужен план.

– Какой план? – ее азиатская внешность не мешала ей быть органичной частью пейзажа.

– Я не позволю своему сыну женится на этой беспутной девке! – Галина Юрьевна всегда считала сына недалеким. С его эгоистичным характером ему нужна жена бесконечно преданная и безумно влюбленная. Как мать, она видела, что невеста сына не продержится и пару месяцев. Развод не минуем, поэтому лучше предотвратить свадьбу. – Тебе нужно его отбить, прости Господи.

– Да вы что! – девушка перестала резать салат и уставилась на соседку, обмахивающеюся полотенцем. – Я не просто не буду им мешать, я собираюсь помочь организовать это торжество, а после мы с вашим сыном договорились не общаться, – Оливия уткнулась в доску для нарезания. Да, она терпела его женщин столько лет, но проводить время с женатым мужчиной – это перебор. Да и они давно уже все решили. Надо еще подготовить номер для первого этапа конкурса. Хорошо хоть это в электронном формате.

– Чем вкусным пахнет? Привет, мам, – Адам появился в дверях и привычно подставил матери щеку для поцелуя, но та лишь отвернулась. Он знал, почему она так поступает, сколько раз эта женщина наводила его на мысль о влюбленности его верной подруги, но он думал, что она сумасшедшая. Оли не могла его любить, они же были как брат с сестрой. А теперь, когда правда вскрылась, он не мог спокойно смотреть ей в глаза. Это был тот человек, которому он жаловался на разбитое сердце или очередную проблему в отношениях. Она помогала ему выбирать подарки на дни рождения. Она следила за всем, была его правой рукой, нет, его двумя руками, а теперь он лишается этих рук, оказывается, он и не имел их вовсе. Все было ложью и обманом. – Вы составили план?

– Нет, твоя Нелли пусть займется. Наше дело кинуть рис так, чтобы он навсегда остался в ее волосах…

– Галя! – Олег Валентинович был мужчиной высокого роста с рядовым шариком в области живота и крючковатым носом. Он всегда знал, когда нужно появится, чтобы присмирить разбушевавшуюся жену. – Они все сделали. А теперь мой руки и за стол. Ариадна придет вот-вот, хочет повидаться с Оливой. Твоя Нелли присоединится?

– Нет, у нее кастинг, – блондин побрел в ванную. Он так и не смог посмотреть в глаза девушке, которая знала его гораздо лучше любого другого человека.

***

Георгий собрал оперативное совещание, чтобы взять за основу концепцию, разработанную Амалией. Он сразу же потребовал разжаловать ее из помощниц и сделать дизайнером. Кабинет сразу ей не выделяли, но, на удивление общественности, он разрешил временно поселить ее у себя. Так работать им будет проще, видите ли. Людочка всей душой призирала ее за то, что больше не может помыкать ею, за то, что она отдалила ее от шефа, за то, что теперь ему тяжелее будет понять, что только она, Людочка, женщина всей его жизни.

– Предлагаю отпраздновать твой успех, – Георгий сдерживал свой пыл, не желая первым демонстрировать свое нетерпение. – Как на счет нормального свидания для разнообразия?

– Не думаю, что я найду время. У меня теперь плотный график, – блондинка знала, что не будет игрушкой в его руках. Она горела вместе с ним, но гордость была гораздо выше. Они спустились до первого этажа молча. Она была разочарована тем, как быстро он сдался, но мужчина не дал ей уйти, закинув ее аппетитную фигуру к себе на плечо. – Что ты делаешь?

– То, что хочу, – он рассмеялся в лицо удивленному охраннику и пронес визжащую девушку мимо. Никто бы не решился задавать ему вопросы. – Веди себя смирно, не создавай аварийную ситуацию на дороге, – брюнет игриво хлопнул ее по попе и затолкал на переднее сидение своего низкого и спортивного автомобиля. – Пристегни ремень, – скорость, которую он взял ее не пугала. Амалия хотела этого не меньше его, поэтому расслабилась.

– Тапку в пол, милый, – она взвизгнула и залилась смехом.

Грета Рей закончила, наконец, свою муторную работу и приехала в театр. Эдуард Галкин был страшным ловеласом, несмотря на свои сорок лет.

– Что мы будем ставить в следующем сезоне? – девушка присела на соседнее кресло, едва коснувшись его руки.

– Думаю, что-то свежее, может, Шекспира? – его голос отличался невероятной скрипучестью, отчего весь состав театра выполнял его поручения с первого раза. – Я всегда хотел сам сыграть Гамлета. Понимаешь, никто не сделает это лучше….

Грета не слушала. Она думала только о Савве и ей жутко хотелось плакать. Вся эта история выбила ее из колеи. Неужели, она больше никогда не войдет в его квартиру, чтобы сделать очередной ремонт? Неужели, он больше никогда не расскажет ей сказку перед сном? Многие годы она стояла на высокой горе, а теперь земля под ногами рушилась, и она отчаянно цеплялась за сорняк в виде своего режиссера.

– Короче, после репетиции вы ведете меня ужинать и покончим с этим, – Грета отошла от его туловища, облитого модным сто лет назад одеколоном. Он нужен ей как таблетка, чтобы не вспоминать всяких предателей и чужих женихов.

***

За ужином в семье Кутузовых плотно обсуждался список гостей и варианты проведения торжества. Несмотря на отчаянные попытки молодого сделать светское мероприятие, родители сошлись на традиционной схеме с выкупом и буйным пьянством.

– Оливочкины родители приедут к нам заранее, мы все вместе отдохнем на даче, – Галина Юрьевна знала, что сын будет недоволен, но ей было все равно. Она не собиралась прекращать отношения с Надеждой Викторовной, а ее мужу всегда нравился Семен Захарович. Причем в ее голове зрел коварный план по прозрению сына.

– Но почему мои родители…

– Потому что они наши друзья и эта тема закрыта, – женщина кивнула в сторону морского салата, чтобы никто не забыл, что у него короткий срок годности и есть его стоит активнее. – Все, что останется я положу вам с собой.

После семейных посиделок Оливия мыла посуду на кухне. Так она делала всегда, и мама Адама давно дала ей это право.

– Оливка, – Ариадна, которая весь вечер еле ковыряла в своей тарелке, изредка посматривая в сторону гостьи, обняла ее сзади и расплакалась. – Я знаю, как тебе тяжело. Как ты вообще с этим справляешься? Сидишь и обсуждаешь его свадьбу! У него нет стыда! Как теперь мы станем сестрами? Ты не захочешь со мной общаться? – ей было семнадцать лет, и она могла не пережить свою первую любовь, если бы не утешения талантливой танцовщицы.

– Дурочка, мы всегда будем друзьями, просто я не буду приходить к вам, – Оливия знала, что не сможет их бросить, что навсегда привязана. Для нее эти люди были такими же родными, как и ее собственные. Слишком крепко она пустила корни в его жизнь. Слишком больно теперь было разрубать эти узлы. – Не надо плакать, все хорошо, – такого самообладания не было ни у кого другого. Никто не смог бы так гордо пережить эти страдания. – Я заварю кофе. Принеси конфеты в зал, – она хотела отослать девочку, чтобы перевести дух. Нужно было взять себя в руки, нужно пережить этот вечер, этот этап подготовки, увидеть его в костюме жениха и навсегда отпустить свое сердце в след за ним.

***

Амалия облизывала пальцы, по которым стекал соус Сацебели. Они проехали край Москвы, именуемый в народе МКАД, чтобы где-то далеко в лесу взять шашлык с бутылкой вина и теплыми булочками и есть руками в компании друг друга.

– Ты очень сексуально ешь, – Георгий завороженно смотрел на эту одаренную девушку.

– А есть что-то, что я делаю не сексуально? – блондинка знала, что сводит его с ума так же, как и он ее. Эта игра в кошки-мышки становилась все веселее. Он перехватил ее руку, чтобы самому поправить ситуацию с соусом. – Так вот почему ты привез меня сюда.

– Нет, я мог бы делать так дома. Здесь тихо и красиво. И хорошо жарят мясо, – его изъеденному мозгу хотелось спокойствия и рядом с этой своевольной женщиной было удивительно уютно. – Я возьму свое, когда привезу тебя к себе.

– А с чего ты взял, что я поеду к тебе? – Амалии нравилась его сила, его властность. Но больше всего вдохновляли его бездонные глаза, которые не оставили шансов на спасение.

– А с чего ты взяла, что я не превращусь в маньяка под покровом ночи?

– Что ты! Я надеюсь на это.

***

Грета Рей болтала ногой и слушала детальный рассказ про документальный фильм о жизни ворон. Ресторан «Пальчики оближешь» располагался у метро Китай-город и считался культовым местом в их с Саввой отношениях. Здесь они отмечали его первый рабочий день, повышение, ее первый успешный спектакль. Она отчаянно хотела, чтобы все места, связанные с ним, стали для нее общественными.

– Ты знаешь, что вороны способны даже подшучивать друг над другом, удивительный факт, – Эдуард поправил воротник клетчатой рубашки, он знал, что перед его интеллектом и обаянием трудно устоять.

– Не может быть! – девушка уперлась глазами в пришедших гостей.

– Я тоже считаю это удивительным…

– Савва, какого черта? – она рванула к молодой парочке. Молодой человек на миг опешил, но успел перехватить когти, которые летели ему в лицо. – Это было наше место! – ее отчаянные попытки вырвать его глаза потерпели неудачу и пришлось опустить руки в бессилии. Савва, знавший, что это лишь маневр, все еще держал ее тонкие запястья. – Отпусти меня!

– Сначала дай слово, что не будешь буянить, – он дождался неохотного утвердительного кивка и разжал пальцы. – А теперь вспомни, что ты тоже пришла не одна.

– Ты первый начал, – как много лет назад она показала ему язык и развернулась на шпильках к своему столику. Его сердце сжимали воспоминания и ревность, но рассудок заставил проводить Машу к столику. Правда чувства скоординировали его местоположение, он открыл себе свободный обзор на подружку, чтобы пристально следить за дальнейшим ходом событий. Не успел он объявить о серьезных намерениях в сторону другой девушки, как рыжуся нашла себе утешение, да еще и этого неприятного Галкина! Она же сама говорила, что скрип его голоса должен быть запрещен на законодательном уровне. Вот же предательница!

– У тебя все хорошо? Это же был… – мужчина пытался повернуться, но Грета знала его слабости.

– Эдюся, не отвлекайся. Ты рассказывал что-то крайне увлекательное про ворон, – девушка нагнулась вперед, чтобы показать красивую линию декольте, ее тонкий палец скользнул по шву на краю блузы. Ее спутник продолжил свою историю, а она не переставая косилась в сторону углового столика. Савва делал вид, что изучает меню, но сам то и дело смотрел на нее. К тому же она точно знала, что он возьмет отбивную из телятины и картошку фри, как и последние десять раз, если бы они были вместе, сейчас она бы заставила его попробовать что-то еще. То, что ему точно понравилось бы. Он бы ел это еще десять раз до следующего пинка. Ну почему она не замечала всей этой милоты раньше?

– Грета, я не буду ходить вокруг да около, пока моя бывшая жена покинула квартиру и уехала на дачу, давайте проведем ночь вместе? – Галкин решил, что время пришло, женщина горит.

– Вы живете с бывшей женой? – Рей было глубоко наплевать, как и где обитает этот человек, она сказала это, чтобы поддержать беседу. Все ее мысли были в том месте, где Машина бесстыжая рука трогала ее лучшего друга так, будто он уже ее муж. Слежка показала, что Савва не очень-то рад этому обстоятельству, значит все еще ее любит. – Эдюся, поехали к тебе! – она крикнула это так, что весь ресторан обернулся в негодовании. Мужчина быстро попросил счет, а Грета насмешливо улыбалась разгневанному Савве. Когда у него так ходила челюсть, он был на грани, значит скандала не миновать.

Эдуард Галкин был уверен, что этот вечер закончится вином из Абхазии на его шикарной тафте из дикого шелка, так уверял продавец. Распаленный мясными шариками и бокалом красного вина, он подхватил под руку свою спутницу и повел ближе к метро, оно все еще было открыто, какая экономия!

– Ты убери от нее руки, а ты быстро села в машину, – Савва перекрыл им дорогу, на что Грета и рассчитывала. Эдуард попытался обойти громилу, но страх быть побитым был выше. Ему не раз доставалось от таких качков, а он все еще лелеял мечту выйти на сцену в качестве актера. – Я сказал быстро!

– Бегу и падаю, – Рей выдвинулась вперед, чтобы очутится лоб в лоб со своим старым знакомым. – На невесте показывай свое занудство. Ты мне теперь посторонний человек.

– Я тебе дам посторонний человек, – его злость принимала ту игривую форму, в которой они всегда выясняли отношения. – Иди садись в машину, я отвезу тебя домой, пока не наделала глупостей. Будешь упираться – затащу силком, решай сама.

– Эдюся тебе не позволит, – Грета повернулась, но ее кавалера сдуло ветром. Савва не посмел задеть ее гордость и рассмеяться, он молча поднял брови, позволяя ей самой пройти к черной махине, которая ждала их на улице. До ее дома они молча ехали втроем, но Грета все еще сидела на своем законном переднем сидении.

«Глава 2.

Когда Тая открыла глаза, Захар уже уехал. Пользуясь возможностью, она умылась и решила осмотреться. Голова жутко болела и хотелось пить. Квартира оказалась роскошной. При свете дня можно было рассмотреть диковинные обои из песочного цвета ткани, изящные светильники и качественный паркет. Она уже видела такое у тети Люды, бизнес-леди, у которой она убиралась каждую среду.

В поисках еды брюнетка шагнула на кухню и замерла в нерешительности. Ей не сказали, что можно брать, а что нельзя. Он вообще не сообщил ни о каких правилах. Хорошо еще, что оставил ее одну. На извращенца он не похож, на маньяка тоже.

Девушка смело открыла холодильник и достала ветчину с сыром. Дома такие лакомства бывали редко. Раз уж она попала в рабство, можно поесть что-то кроме вечной картошки. Пол упаковки хлеба для тостов и три чашки кофе – вот, что было нужно ее организму, чтобы хоть немного расслабиться.

– Освоилась уже? – в дверях стояла симпатичная блондинка, маленькая и курносая. Тая вскочила со стула и испугано отошла к стене. – Ой, я напугала тебя? Прости, прости, прости! – она подошла ближе. – Сереж, заноси пакеты.

Послышался шум и легкое кряхтение. Водитель притащил тысячу мешков, забитых самой разной одеждой, обувью и аксессуарами. Девушка, которая не носила больше одной пары сапог в сезон была в шоке. Никакой страх не способен разлучить женщину с гардеробом.

– Как красиво! – цветастое платье от Шанель, сумочка от Гуччи. Этот рабовладелец слишком баловал свою собственность. Может, он впервые попал в такую ситуацию, как и она?

– Еще бы! Это выбирала я, – блондинка гордо стряхнула с лица хорошо уложенные локоны. – Кстати, меня зовут Злата, я младшая сестра местного тирана, – она кивнула на фотографию Захара.

– Сестра? – как у такого человека вообще может быть семья? Она хоть знает, что он держит ее в рабстве тут? Может сказать? Нет, нет, неизвестно, как он ее накажет за такие слова. Он может избить ее или ее мать. Нет, нет, лучше остаться тут.

– Ну да. Нас трое. Есть еще средняя между нами – Арина. Она своевольная, но хорошая, – Злата по-хозяйски налила себе кофе и повернулась к топтавшемуся в прихожей мужчине. – Сереж, езжай. Я надолго тут. Позвоню, как потребуешься. Не забудь пообедать.

С этими словами мужчина покинул квартиру и у девушек появилась возможность пообщаться открыто. Сестра Захара оказалась веселой и легкой, такой душой компании. Тая всегда хотела быть одной из них, окруженных мужчинами и вниманием, говорящих о новых фильмах и спектаклях. Но за свою короткую жизнь ей не удалось и на миллиметр приблизиться к успеху. До сегодняшнего дня.

– В общем, он явно не мой человек, – девушка бросила в коридор очередную коробку из-под обуви. – А что у тебя с моим братцем? Он мне ничего не рассказывает. Но ты-то знаешь какое оно, женское любопытство.

– Я не могу ничего добавить сверх того, что он сказал, – Тая смущенно теребила рукав свитера, как бы ей хотелось поделиться своей проблемой. Но ничего, она привыкла все и всегда держать в себе. – Ты останешься со мной до его прихода?

– Конечно, сдам с рук на руки! – блондинка весело хихикала. – Короче, вечером здесь будет деловой ужин с немцами. Через час сюда сбежится куча народа во главе с Еленой Михайловной, нашим главным администратором. С этой женщиной шутки плохи, сразу говорю. Даже братец не перечит ей, такой она профессионал, мой тебе совет, не попадайся ей под ноги.

– Ужин? Я посижу в комнате, это не проблема, – брюнетка смотрела как Злата валиться на пол от смеха.

– Посидишь в комнате, ну ты даешь! Вот уж точно ты с Луны свалилась, – блондинка вытерла слезы и встала на ноги. – Ты будешь принимать гостей как хозяйка.

– Я? – ее круглые зеленые глаза были полны непонимания и испуга. Она будет официанткой или что-то вроде?

– А кто еще? Раньше этим занималась Арина, но после твоего загадочного появления братец объявил, что такими вопросами ты заниматься будешь. Вижу по твоему побелевшему лицу, он ничего не сказал об этом. Ну ничего. Твои красивые кудри мы уберем в высокую прическу и нарядим в платье без бретелек от Версаче цвета морской волны. Я его почти оставила себе, но мне не идет такой цвет. А вот тебе очень даже…

Времени было достаточно, чтобы Злата смогла затащить Таю на первый в ее жизни сеанс в кино. Никогда не было свободных денег и времени на такую радость, а тут сразу все, как снег на голову. Ей даже купили попкорн и колу, как в рекламе. Однозначно, этот день будет первым в списке самых лучших.

Когда девушки вернулись в квартиру, приготовления уже шли полным ходом. Они стянули со стола печенье и закрылись в комнате, чтобы еще раз вспомнить лучшие моменты. Тая обрела наконец подругу, но не решилась сказать о том, что гложило сердце.

Ровно в восемь приехал хозяин. В красивом смокинге и бабочке он был похож на принца. Гости с почтением ловили все, что он говорил, все испытывали к нему глубочайшее уважение.

– Любуешься? – Арина была очень похожа на свою сестру, только выше и лицо ее не показывало радушного приема новой девушке. – Стоит быть скоромнее на людях, дождись хоть ночи.

– Арина! – Злата сердито буркнула на сестру и за локоть утащила ее вглубь комнаты. Тая не осуждала такого мнения, что еще о нем можно подумать? Богатый парень приводит в дом нищенку, обувает, одевает. Почему еще это может быть?

Огромная столовая утром казалась слишком пустой, слишком громоздкой. Но сейчас она понимала, зачем ему одному столько пространства. Скромный деловой ужин включил в себя тридцать человек высокопоставленных граждан. Тая сидела между Захаром и Златой, которая во всю болтала с Германом, представителем немецкой фирмы в России. Вкусная и простая еда отличалась декорациями, но брюнетка была довольна.

– Хорошо держишься, – он всего на секунду наклонил к ней свою голову и сразу вернулся к немецкому гостю. Со своей рваной прической и статью, он вызывал у нее детское восхищение.

Ужин прошел гладко, гости разбрелись по группкам и комнатам, официанты подавали напитки, всем было весело. Тая незаметно улизнула на широкий каменный балкон. С высоты птичьего полета Москва выглядела совершенно иначе. Могущественная и красивая она все еще кипела, укрываясь звездами, как одеялом.

– Я слышал, вы скучаете? – пьяненький парень лет двадцати был каким-то одаренным программистом.

– Нет, все хорошо, – Тая ненавидела пьяных мужчин с детства, ведь ее отец пил до потери пульса каждую ночь, пытаясь утопить свое горе.

– Ну не надо выделываться. Арина рассказала, что ты сговорчивая, – он зажал ее в углу и несмотря на протесты пытался поцеловать ее шею. Один рывок и тщедушный подонок валяется в противоположном углу, потеряв ориентир. Захар выглядел спокойным, будто не он только что поранил молодое светило. – Брат, ну не будь жадиной, она хочет меня.

Его холодные глаза не выражали ничего. Ровными шагами он приблизился к юноше и набрал номер на яблочном телефоне.

– Никите пора домой. Пригласите его охрану, – через мгновение на балкон вышли два массивных мужчины и на руках унесли пьяного Казанову. Елена Михайловна, плотная и серьезная женщина вышла к боссу. – Я больше не хочу его видеть.

– Будет сделано, – она кивнула Тае и скрылась за тяжелыми шторами.

– Я… – она хотела сказать ему, что не виновата, что его сестра распускает слухи, потому что он никому не сказал правду. Но он жестом показал ей, что не готов слушать и зашел в дом.

Гости разошлись только у часу ночи. Тая переодевалась в своей комнате, когда дверь открыл подвыпивший Захар.

– Значит, тебе захотелось мужчину, – его красивое лицо не исказила гримаса, он крепко стоял на ногах в своей кипельно-белой полурастегнутой рубашке. – Не смей мне врать! Я видел, как ты к нему прижималась. Если бы не Арина, ты бы раздвинула ноги перед моим гостем прямо на балконе моего дома. О чем ты думала? У тебя совсем нет стыда? – он двигался навстречу испуганной девушке, она все еще пыталась что-то сказать, но тщетно. – Не строй из себя овечку. Я не хуже того, кого ты соблазняла снаружи. К чему эти сантименты? – Захар швырнул девушку на кровать, ее расстегнутое платье осталось на полу. Она рыдала, прикрывалась руками, и вся дрожала. Этот спектакль раздражал его больше, чем что-либо в жизни. Вранье, которое она внушала, было противно. Он взял ее грубо и дерзко, так, как заслуживает этого конченная шлюха, готовая отдаться первому встречному на веранде чужого дома.

Захар не видел ни ее обреченное лицо, ни то, как тихо она закрыла дверь под утро, когда он вышел, чтобы сделать то, что она умело лучше всего на свете: прорыдаться и смириться. Он встал под теплые струи воды, чтобы смыть с себя запах этой падшей женщины. Вода, под его ногами быстро стала кроваво-красной. Чувство стыда заставило его признать, что впервые в жизни он жестоко ошибся».

***

Жасмин перечитывала написанное снова-снова и мурашки стайками бегали по ее спине. Еще никогда она не писала что-то действительно сильное, никогда не видела героев перед собой так четко и ясно. Кажется, Оскар был прав, ей нужно было найти свою дорогу. В телефоне не было пропущенных, только из чата с девочками пикали сообщения. Голод, который она подавляла весь день, чтобы не спугнуть музу, сковал ее теперь железными цепями.

– Ты не звонил, – девушка услышала хихиканье в трубке, кажется, этот парень сумасшедший.

– Я знал, что к тебе пришло вдохновение. Не стал дергать. Хорошо, что ты позвонила, – молодой человек предугадал ее действия. Это было доказательство того, что их поцелуй что-то значит. – Я хочу покормить тебя. Выходи.

Фоле выглянула в окно, он стоял внизу с пушистой розой в руках и активно махал.

– Сколько времени ты ждешь моего звонка?

– Я здесь всего пять минут и собирался звонить тебе, – он посмеялся и положил трубку. Не стоит сразу говорить, что ее появления в своей жизни он ждал так давно, что горы уже мог бы размыть океан.

Брюнетка спустилась вниз со странной прической на палочках для еды и в легком длинном летнем платье.

– Приборы с собой принесла, – он кивнул в сторону деревянных штучек на что получил толчок локтем в бок. Оскар сразу взял ее за руку, отчего припудренные щеки покрылись румянцем. На улице было уже темно, но май выдался теплым. – Не слишком легко оделась?

– Нет, я люблю холод, – это была чистая правда. В отличие от большинства женщин, она отдавала предпочтение прохладе перед тропическим раем.

– Как дела на работе? Что ты сейчас пишешь? Рассказывай давай. Я жду, когда ты дашь прочитать.

– Когда закончу, – совсем скоро нужно отослать часть работы на конкурс. Она должна закончить хотя бы три главы. – Работа скучно, как и всегда. Поручения, поручения, новые поручения. А про сюжет скажу только, что это новая история красавицы и чудовища. Только неизвестно, сможет ли она полюбить его.

– А сможет? – они дворами вышли на широкую Мясницкую улицу.

– Не знаю, – Жасмин не понимала, куда он ведет ее, но отдалась в руки кондитера. – Я впервые пишу что-то, не зная, как кончится дело и что вообще от этого ожидать. Я вижу их перед собой, и они живут своей жизнью, принимают решения, страдают и веселятся. Я будто и не властна над их судьбами.

– Звучит жутковато, хотя все творческие люди не от мира сего, – Оскар завел ее в маленькое местечко с непонятной вывеской. – Проходи, это моя пекарня. Пекарня имени Оскара Дюрана.