Последний солдат королевы

Девушка прислушалась к своим ощущениям. Энергия покидала ее, всасываясь в живот. Странно, подумала она и все же убрала руки. Толчок стал требовательнее и ощутимее. Она снова прислушалась и вдруг поняла. Где-то там , внутри нее зарождалась новая жизнь, рос маленький чародей, который требовал от будущей матери не только нормального питания и условий, но и огромной силы, которая могла ему дать только мать. Орлинка вздрогнула испуганно и прикрыла рот ладонью. Эдвард был ее первым и единственным мужчиной за эти долгие годы. Только его начало могло дать жизнь новому…

Ситуация усложнилась еще больше. Девушка любила Эда. Она боялась себе признаться все это время, боялась поддаться на упрямые уговоры, боялась поверить в любовь молодого парня к ней, но теперь…Теперь она точно знала, что любит. И , Единый, как же обидно, что все так вышло, что она убежала, что оказалась в темнице, откуда нет выхода.

Орлинка приняла решение бороться. Она вскочила на ноги и подбежала к двери. Ах, как же бы пригодились умения мага Вольдемара бы сейчас! Ладонь девушки легла на холодный замок. Тонкий золотистый свет полился струей сквозь руки к ледяному металлу. В голове ясно встала картинка устройства тюремного запора. Вот, если эту штуку немного толкнуть в сторону, то дверь сама и расскроется. Она собрала все силы в кулак и настроилась лишь на это движение. Что будет потом она не думала. Надо было сначаала выбраться из плена. В сознании Орлинка ригель слегка зашатался. Золотистый свет стал ярче, переливами скользя по металлу. Ну же! Еще чуть-чуть! Последние усилие далось Ольге с трудом, она часто задышала и обессиленно сползла по стене. Упрямый замок поддался магии и открылся. Дверь тихо скрипнула и откатилась назад, открывая выход из подвала.

Не время раскисать, сама себе сказала Орлинка, встала по стеночке, ощущая, как энергия снова наполняет ее, как сосуд вином. Она сделала шаг в коридор и огляделась. Все тот же коридор, по которому ее вели сюда, все те же чадящие факелы на стенах играли тенями пламени. Коридор был пуст. Девушка сделала пару пробных шагов. Силы почти полностью восстановились. Она смогла! Она выбралась!

Оля побрела вперед, надеясь, что не ошиблась и выход именно там. Ступени поднимались вверх. Она довольно бодро шагала по ним, пока не уперлась еще в одну дверь. Попробывала приложить к ней ладонь и действовать испытанным способом, но та неожиданно открылась сама. На пороге стоял хмурый усатый янычар. Он расстерянно поглядел на девушку, не понимая, как пленнице удалось выбраться из заточения. Потом резко дернулся вперед и ударом кулака свалил Орлинку с ног, она покатилась по ступеням, больно приложившись об одну из них локтем и затылком. В глазах появились серые мушки, а потом мир померк, оставив в сознании лишь черноту.

Очнулась Орлинка в той же камере, откуда сбежала. Или они все однотипные? Однако, тут попрежнему не было ни мебели, ни ….да ничего тут не было! Девушка со злости треснула кулаком в стену и тихо выругалась. От резкого движения сразу напомнил о себе разбитый затылок и содранный локоть. Ольга прошипела сквозь зубы и подула на царапины.

Мне не выбраться, решила она. Слишком хорошо подготовился Эмир Шах. Слишком много охраны. А я не боевой маг – я всего лишь целительница…А значит что? Мысли отчаянно заметались в голове, ища выход. А значит выхода нет и не может быть. Придется сидеть и ждать, а ждать чего? Что Суворов одержит вверх над целой армией Аквилании и, будто принц из сказок, освободит ее? Отчаяние захлестнуло ее с новой силой. Она беззвучно заплакала, как маленький ребенок, растирая грязной рукой слезы по щекам. Помощи ждать неоткуда, освободиться самой нет никакой возможности…Что делать? Сидеть и ждать пока Эмир Шах не успокоиться и в очередной раз не решить получить свое? Нет! Теперь она в ответе не только за саму себя, но и за ту маленькую жизнь, которая теплится в ее животе. Орлинка не могла оставить все так…Не могла опозорить свою честь, не могла опозорить своего еще не родившегося ребенка. Выход был, но Ольга боялась сама себя в этом признаться… Почему все так? Почему едва дав познать счастье, Единый награждает тебя и тяжелыми испытаниями?

Девушка встала и стала бродить по углам, надеясь найти хоть что-то для осуществления своего плана. Камера была девственна чиста, но вдруг…В углу блеснуло что-то! Орлинка быстро подбежала туда и зашарила ладоня впотьмах, порезалась о маленький осколок зеркальца, ругнулась. Да ! Это было именно то что она искала. Ольга прошла к двери, села прямо на пол, не заботясь о воспалении легких. Единый пришел ей на помощь и подсказал выход! Закатала рукав свитера и медленно резанула разбитым зеркальцем по бледно-синим венам. Уже прощаясь с уходящим сознанием, которое вырывалось из девушки вместе с толчками бордовой крови, она прошептала своему так и не родившемуся ребенку, сыну ее и Эдварда:

– Прости, малыш…

ГЛАВА 22

“Яд почтой”

Ответ от Редгорда и королевы Катрины пришел уже к вечеру. Всклокоченный голубь настойчиво затарабанил в оконце полураскрытым клювом довольно громко. Маркус встал с кровати и распахнул створки. Птица влетела внутрь и со всего маху рухнула на пол замертво. Видимо, она держалась на последнем издыхании, запрограмированная магией, чтобы выполнить задание. Флеминг аккуратно поднял бездыханную тушку и осмотрел. К лапки было привязано небольшое послание, свернутое в свиток и перевязанное алой ленточкой. Алхимик торопливо развернул бумагу и быстро пробежал глазами по мелким еле читаемым буквам. Писала несомненно королева Катрина. За столько лет, Маркус довольно неплохо изучил ее почерк. К тому же та была буквально напитана злобой изнутри, что со временем, Редгорду пришлось считаться с ее мнением, о регнестве пришлось забыь. Лет этак пять назад на троне Рура и вовсе установилось двоевластие.

Маркус, мы получили твоего почтового голубя и собрали чрезвучайный совет, который постановил, что проблему твою необходимо в срочном порядке решать. Мы понимаем, что дипломатическими методами мы вряд ли что-то добьемся, Эмир Шах упрям как осел, но стоит попробывать всё. Помни выход всегда есть!

Королева Катрина

Старейшина Редгорд

Правильно! Похвалил мысленно рурцев Флеминг. Соколиная стража в Магдабаде работает отлично, так что голубя могли с посланием перехватить и прочитать, но для человека, который не в курсе всех событий, который плохо знает Катрину – это была всего лишь очередная депеша своему послу от разозленного руководства. А вот Маркус знал кое-что…

Он снова повернулся к голубю, которого акккуратно положил на стол, пока читал письмо. Осмотрел, потом поднял на руки. Раздвинул уже начинавшие хзастывать крылья. Так и есть! У самого основания крыла было что-то твердое, скрытое под сизыми перьями. Маркус раздвинул их и у него перед глазами появился небольшой пузырек из темного стекла сдеревянной пробочкой. Внутри него черным пятном переливалась какая-то жидкость. Флеминг повертел его и аккуратно поставил на стол.

– Стоит попробывать всё…– задумчиво проговорил он, смотря куда-то перед собой. Он конечно же узнал этот пузырек. Совсем недавно он изобрел новый медленно действующий в течении суток яд, который оставил для экспериментов в Башне Смерти. Видимо, он испытания прошел. Яд попадал в организм и ничем не проявлял своего присутствия, набирал внутри силу, медленно всасывался в кровь, а потом через двенадцать часов попадал в сердце и все!

Прекрасная идея! Он быстро позвонил в колокольчик для вызова слуг, которых ему любезно предаставил Шах Аквиланский. На пороге тотчас же появился смуглый паренек с чалмой на голове, склонившийся перед господином в низком поклоне.

– Чего изволите, господин?

– Известите вашего правителя, что я прошу о вечернем ужине тет-а-тет. Мы не договарились по некоторым вопросам, но это не повод расставаться врагами. Отношения между нашими странами были всегда уважительными и добрососедскими…

– Повелитель будет извещен о вашей просьбе!– объявил слуга.– Что-то еще?

– Нет, я хочу немного поспать.

– Никто вас тревожить не будет.

Когда дверь за слугой закрылась, Маркус выждал несколько минут, а потом начал действовать. Для начала он собрал все свои вещи. Их было немного, но Флеминг хотел быть наготове, если вдруг из Аквилании спешным порядком придется уносить ноги. А потом из своего дорожного тюка он достал темную бутылку, запечатанную королевским сургучом. Отличное вино столетней выдержки, которому позавидует и шах Аквиланский, страна которого славится своими виноградниками. Известный приверженец Бахуса – Эмир Шах вряд ли устоит перед таким подарком. Ловко содрав сургуч, отвернув пробку, Маркус взял в руки пузырек, присланный Катриной. Он знал, что яд не имее ни вкуса, ни цвета, ни запаха, так что смертельной добавки Эмир не заметит. Он вылил содержимое пузырька внутрь бутылки. Ради интереса понюхал, но пахло отличнийшим вином из Южных провинций Рура. Запечатал сургучной королевской печатью обратно. Пускай пробуют дегустаторы, пускай осматривает охрана, ей вовсе не обязательно знать, что Катрина выдала ему королевскую печать, еще шесть лет назад именно для таких случаев. Флеминг ядовито ухмыльнулся и поставил бутылку на стол. Прилег на кровать и задремал.

Ему снилась огромная магдабадская площадь, очень много людей, шум, гам. Ему снились волны и корабль, который его нес к берегам Рура, но вот ощущение того, что на этом корабле он от кого-то бежаит не покидало. Проснулся он через три часа в холодном поту, списав сон на излишнее волнение.

На пороге комнаты стоял слуга с каменным лицом и терпеливо ждал пока он проснется. Насколько Маркус был чувствителен, но и он не ощутил присутствие чужого человека в своей комнате.

– Что случилось?– вскинулся он, спросонья не понимая чего от него хотят. Слуга с облегчением снял с себя недвижимость и ответил:

– Эмир Шах, повелитель Аквиланский и Магдабадский и прочее, прочее, прочее принимает ваше предложение об ужине и ждет вас ровно в шесть в малой гостинной дворца.

– А сейчас какой час?– встрепенулся Маркус.

– Половина шестого,– с поклоном ответил слуга,– мне велено вас провести туда.

– Один момент!

Флеминг подскочил со своего места и стал лихорадочно переодеваться. Старый сюртук полетел в сторону, рубашка и брюки…Все должно быть новым и свежим. Пригладив волосы, он наконец сообщил:

– Я готов!

Они вышли вдовем из комнаты. Слуга шел немного впереди, позади него Маркус, державший совершенно открыто бутылку с ядом. Им пришлось пройти почти через весь дворец по бесконечной анфиладе комнат, украшенных золотом и лепниной, прекрасными статуями и картинами лучших мастеров, высоченными лестницами и коридорами. Когда они вышли во внутренний дворик, Маркус уже совсем отчаялся дойти до малой гостинной, но обойдя вокруг небольшой бассейн, он подошли к двери, у которой стояло два янычара.

– Это и есть малая гостинная?– с надеждой спросил Флеминг. Ему уже надоело броидть по набитым пошлой роскошью закоулкам магдабадского дворца.

– Да, господин,– слуга поклонился и удалился куда-то в черноту очередного поворота, оставив посланца Рура один на один с двумя янычарами. Один из них, видимо старший в этой паре, медленно проговорил:

– Повелитель вас ждет, но нам необходимо осомотреть вас!

Маркус улыбнулся и поднял руки. В правой у него попрежнему была бутылка вина. Умелые ловкие пальцы скользнули по камзолу, заглянули в каждый укромный уголок, в каждый карманчик. Потом взгляд старшего янычара скользнул по бутылке.

– Это еще что такое?– хмуря брови, спросил он, указывая пальцем на сосуд.

– Это подарок от Ее королевского Величества Катрины ее венценосному брату Аквиланскому Шаху Эмиру в знак любви и дружбы!

Янычар с подозрением посмотрел на бутылку, потом оглядел сосуд со всех сторон, проверил королевскую печать. Потом о чем-то поговрил со своим младшим товарищем на непонятном Флемингу наречии. Видно было, что он очень обеспокоен неожиданными сложностями. Младший янычар исчез куда-то с бутылкой, а проводивший допрос любезно улыбнулся:

– Нам необходимо проверить вино, сами понимаете меры безопасности. Вам подату его к столу. Прошу вас!

Янычар распахнул двери и пропустил Маркуса в малую гостинную, которая была малой только на словах. Огромное помещение, чудовищно дурацких размеров, сплошь уставленное стеллажами с книгами и свитками. Где-то далеко стоял стол, заваленный бумагами, и кресло с позолоченными ножками, по углам изящно сделанные статуи химер. Скорее всего эту малую гостинную Эмир Шах использовал иногда и как рабочий кабинет. Чуть ближе к выходу, в углу у камина стоял по всем правилам сервированный столик на две персоны. От аппетитных запахов царивших в малой гостиной у Флеминга закружилась голова. Он только сейчас почувствовал, что проголодался. В комнате Эмир Шаха не было. Правильно! Не гоже венценосной особе дожидаться за столом посла сопредельной державы. Лучше пускай он постоит, потомиться…Впрочем ожидание долго времени не заняло. Скрипнула дверь и в кабинет быстрым шагом зашел Эмир. Благосклонно кивнул Флемингу и указал на кресла подле накрытого столика.

– Рад, что вы со мной согласились поужинать,– поклонился по аквиланскому обычаю Флеминг.

– Мы соседи, должны уважать друг друга,– величественно и напыщенно проговорил Эмир,– в уважении и дружбе наша сила!

– Согласен,– кивнул Маркус,– в знак нашей дружбы я нес королевский подарок от вашей сестры королевы Катрины, но у вас такие строгие охранники, что они куда-то его забрали,– Флеминг с простецким видом развел руками.

– Безопасность превыше всего!– Думаю, что если не возникнет никаких проблем…А вот и ваш подарок!– радостно воскликнул Эмир, увидя, как в малую гостинную заглянул янычар. Он нес в руках два бокала и несомненно ту самую бутылку, которую наполнил ядом алхимик. Телохранитель наклонился над своим хозяином и снова зашептал на ухо что-то на непонятном языке. Эмир удовлетворенно кивнул и жестом приказал разлить вино по бокалам.

Красный ароматный напиток полился в довольно объемные чарки. Эмир Шах с удовольствием вдохнул аромат вина. Лицо его раскраснелось, приняло пунцовый оттенок. Да ты алкоголик, подумал про себя Маркус, принимая свой бокал.

– За ваше здоровье!– провозгласил Флеминг, заметив, что Эмир Шах не пьет , а наблюдает за ним, Маркус почти до половины осушил бокал. Вино как вино, если не знать, что ядом наполненное. Удовлетворенно хмыкнув, лишь после посла Рура, Эмир Шах выпил напиток.

– А теперь небольшой ужин? Прошу вас, угощайтесь!

Они обедали минут тридцать, с удовольствием запивали вином жаренную курочку, сдобренную специями, которые можно купить только на местных рынках, ели приготовленные в жаровне овощи, на десерт откушали винограда, перемежая это все пустой болтовней.

– Рад был поужинать с вами,– сообщил Эмир Шах через некоторое время удовлетворенно откинувшись на спинку кресло. Маркус чуть не взвыл от радости, услышав его слова. Общество правителя Аквилании ему основательно надоело. Препустой и косный был человечишка. Флеминг поймал себя на мысли, что говорит о Шахе в прошедшем времени и улыбнулся.

– Я польщен, что моя скромная персона смогла скрасить досуг такому важному человеку. Позвольте откланяться?

– Идите!– махнул рукой Эмир Шах.– Хотя нет…– остановил он алхимика уже на пороге.– Когда вы планируете покинуть Аквиланию?

– Думаю, что завтра вечером,– настороженно ответил Маркус.

– Отлично! Приглашаю вас завтра на открытие ярмарочной недели!

– Я буду счастлив вас сопровождать,– Флеминг кивнул и выскочил из комнаты. Минуты таяли, подобно первому снегу. Надо было срочно бежать к себе в комнату. Слуга, сопровождавший его сюда, ждал у двери. Уняв, бешено колотящееся сердце, Маркус проследовал за ним тем же путем, каким и пришел в малую гостиную. Едва за слугой закрылась дверь. Флеминг облегченно вздохнул. Его лоб покрылся мелкими бисеринками пота, он резко выдохнул и открыл свой шкафичк, куда сложил разные мази и снадобья. Взял неприметный пузырек без надписи, встряхнул его и залпом выпил. Через пару минут противоядие подействует. Алхимик лег на кровать под балдахином и закрыл глаза. Завтра тяжелый день. Надо было набраться сил, выспаться и отдохнуть.

ГЛАВА 24

“Право Вета”

Открытие ярмарочной недели в Магдабаде всегда было событием чрезвучайно красочным и ярким в жизни жителей Аквилании. Любой крестьянин мог приехать в столицу и продать свой товар. От пестрых красок и обилия народов, говоривших на разных наречиях, рябило в глазах. На главной площади Магдабада негде было протолкнуться. Эдвард, Илия и Тейшер с трудом пробирались сквозь эту пеструю, как новогодняя елка толпу, не обращая внимания на тычки локтями и обиженные окрики. Они пробирались к центру площади, где установили огромный деревянный помост, поместили на нем под баладхином эмирский трон, усыпанный бриллиантами. В других условиях, Суворов обязательно побывал тут, поглазел на товары, поторговался с толстыми потными торговцами, потрепался о последних сплетнях, как турист, но сейчас ярмарочная неделя занимала его меньше всего. Необходимо было спасать Ольгу, которая томилась в плену у Эмир Шаха, который пока задерживался. Трон под болдахином пустовал. Вокруг него полукругом сгрудились визири в расшитых бисером и жемчугом длиннополых халатах и стража. Все ждали только его…

Наконец, на том краю от помоста толпа торжественно ахнула и расступилась, образуя длинный живой коридор. По улице окруженный стражниками и особо доверенными лицами шагал Аквиланский правитель. Лицо сильное, волевое…Из-под прищуренных глаз он оглядывал толпу, которая жадно пожирала его глазами. Суворов дернулся вперед, сжимая гневно кулаки, но почувствовал, как на его запястье легла уверенно рука Тейшера. Илия рядом прошептал:

– Еще не время…– от этих слов стало спокойнее. Эдвард немного расслабился и стал ждать. Хотя сердце отчаянно рвалось во дворец, где в подвалах томилась его любимая.

Эмир Шах взошел на помост. Следом поднялся седовласый темный мужчина, который выглядел менее пестро, чем все остальные. На нем был темный приталенный камзол, ботфорты и длиннополая шляпа со страусиным пером. Если бы Суворов был постарше, то вспомнил бы Маркуса Флеминга – алхимика и лучшего друга Редгорда, но Эд покинул Рур еще маленьким, а потому все смешалось в его памяти в разноцветную картинку.

Неожиданно все затихли. Слышно было как трещит воздух, расскаленный на утренней жаре. Суворов, погруженный в свои мысли этого поначалу не заетил, а потом увидел, что Эмир Шах дошел до трона и поднял приветственно руку, призывая к тишине.

– Я рад, что традиция ярмарочной недели в Магдабаде соблюдается неукоснительно вот уже тысячи лет! Мы следуем заветам наших прадедов и верим в традиции. Так откроется торговля, да прибудет прибыль в ваши кошельки! Объявляю…

Суворов вдруг ощутил, как его со всей силы в бок толкнул маленький Илия. Эд охнул и скрючился от боли. Рядом зло зашипел Тейшер:

– Чего стоишь? Пора! Не дай, ему открыть ярмарку. Иначе потом никому до твоего право Вета дела не будет.

Суворов сжал зубы и решительно шагнул вперед, бесцеремонно расталкивая прохожих.

– Объявляю начало ярмарочной недели…– прокричал Эмир Шах со своего помоста.

– Постой государь!– закричал в полной тишине Эдвард.

Он уже почти добрался до помоста. Поднял руку, призывая к вниманию. Эмир Шах его тоже заметил, узнал, и его глаза злобно сузились, превратившись в две тоненькие щелочки.

– Известно ли тебе правитель Аквилании Эмир Шах Магдабадский про право Вета?– спросил громко Эдвард, чтобы слышали все.

– Я знаю все обычаи моего народа…– надменно произнес Шах. Толпа еще раз ахнула от нетерпения, предвкушая отличное зрелище.

– Тогда я желаю им воспользоваться! Я бросаю тебе вызов по праву Вета, как дворянин дворянину…

– Я не собираюсь драться с безродной собакой, только лишь от того, что она знает про это право,– Эмир Шах коротко взмахнул рукой, и стража начала спускаться вниз к нарушителю спокойствия, но Эд не отступал.

– Если ты уважаемый Эмир помнишь все обычаи своего народа, то должен и знать о том, что мое право легко проверить…

Рядом возбужденно зашептались. Толпа требовала зрелища. Толпа требовала крови. Все было как всегда…

– Я требую пройти проверку на горюч-камне!– объявил Суворов, поднявшись на помост, неожиданно заметил, как тот незнакомый мужчина в шляпе со страусиным пером зло поджал губы и отвернулся, стрательно пряча лицо.

– Это…– расстерялся Шах.– Он находится во дворце…долго ждать…

– Я готов ждать!– Эд упер руки в бока и взглянул на правителя Аквилании, который явно был расстерян.

Неожиданно Тейшер вышел вперед и почтительно поклонился народу. Потом заговорил тихо, но жадно внимающий народ слышал каждое его слово.

– Я Ришат хан. Все вы меня знаете…Я второй человек после Эмир Шаха и я говорю, что ждать горюч-камень нет необходимости. По чистой случайности он у меня с собой,– Ришат хан или Тейшер, расстерянный Эд не знал, как его называть, поднял над головой черный ребристый опал, блеснувший своими гранями на палящем солнце Магдабада. Толпа взвизгнула и подалась вперед, стремясь поближе рассмотреть реликвию правителей Аквилании.

– Предатель! Собака!– закричал Шах и попытался ударить Ришат Хана по лицу, который стоял перед ним абсолютно беззащитным в каких-то грязных обносках. Тот не стал уклоняться. Только маленький Илия – его сын встал на пути Эмира.

– Хочешь биться?– спросил он звонким детским голоском.– Бейся с равным тебе! Истинным Наследником Короны. Пророчество сбывается…

– Это мы еще посмотрим,– прорычал Эмир Шах, но руку опустил,– вшивые собаки, доставайте горюч-камень, пускай докажет для начала, что он истинный!– с этими словами правитель Магдабада сел на свой трон и с ехидной улыбкой стал наблюдать за происходящим.

Ришат передал камень в руки Суворову. Сначала, кроме неприятного холодко он ничего не ощущал. Камень как камень, холодный очень и хорошо ограненный. Такой, верно, украсит любую сокровищницу любого повелителя. А потом, камень начал теплеть, сквозь черные отполированные грани стало пробиваться тепло и золотистый свет. В толпе зашушукались. Кто-то испуганно крикнул:

– Колдовство!

Но свет уже плавно перетек на руки Суворова и вдруг взорвался непередаваемым ярким сиянием, вспышкой ярче солнечного света, так и остался в руках Эда. Он поднял его над головой, будто пойманную в ладошку звезду, а люди отчаянно захлопали от радости.

– Как видишь, Эмир,– Ришат хан повернулся к Шаху,– Эдвард истинный наследник короны! Ты будешь с ним драться? Или тебе придется неизложить за трусость?– насмешливая улыбка появилась на лице визиря.

– Я убью его, а потом тебя…– процедил сквозь зубы правитель Аквилании.

– Ты будешь в праве!– Ришат Хан поклонился и отошел в сторону, освобождая соперникам место для схватки.

Эд краем глаза заметил, как человек в шляпе отошел в тень, а потом медленно спустился с помоста, стремясь оказаться незамеченным, он ушел в толпу. Странно, подумал Суворов, а потом думать стало некогда. Ему под ноги полетел тяжеленный двуручный меч, а сам Эмир Шах вытащил из-за пояса свой. Он был огромен и полон сил, в отличии от Эдварда, но тому надо биться не только за себя, но и за Орлинку.

– Я уничтожу тебя, щенок! Растопчу, как гусенницу, шакал!– Эмир Шах топнул ногой и бросился вперед, намериваясь одним ударом развалить туловище Суворова напополам. Каким-то чудом Эд успел отскочить. Меч был неподъемный, тяжленный, мысленно Эдвард удивился как вообще им можно наносить удары, но, сжав зубы, терпел. Еще удар, еще один…Эмир Шах не знал усталости и гонял молодого Эда по помосту, как зайца. Тот уклонялся, но дыхание сбилось. Ему было все тяжелее отражать удары сильного здорового мужчины.

– Хватит уже бегать,– прошептал про себя Суворов. Бросился вперед подныривая под руку Эмир Шаха. Проскочил под ней и нанес удар в плечо. Будь удар нацеленным, то Эд отрубил Шаху руку, но меч скользнул по халату с металлическим стуком и резко ушел вниз. Эмир оказался одетым в кольчугу! Сил на защиту уже не было. Суворов вложил в этот бросок последние силы. Получил удар плашмя по спине и рухнул на помост. Во рту появился противный металлический привкус крови. Он попытался подняться, но сильный удар ногой в бок свалил его снова.

– Я же говорил, что прирежу тебя, шакал!– взревел обрадованно Эмир Шах, занося меч над упавшим Эдвардом. Суворов прикрыл глаза, понимая, что это конец. Перед глазами Орлинка, которая шепчет, вставай, но сил нет, как и нет надежды…Ожидая смертельного удара в любой момент, он задержал дыхание и зажмурился посильнее, но неожиданно раздался рядом вздох и гулкий удар о помост. Все неожиданно стихло так, что Эд слышал свое тяжелое дыхание, а потом толпа обрадованно взревела. Эдвард вскочил на ноги, забыв про оружие. У его ног лежал абсолютно мертвый Эмир Шах. Изо рта у него вытекала белая струйка пены, глаза бессмысленно уставились в ярко-голубое небо Магдабада. Он был мертв!