На пороге империи

– У меня к тебе другое предложение. Левонтий общается по службе с проезжими купцами. Те иногда его просят дать охрану до пункта следования, ведь при воеводе не запрещено иметь отряды платных охранников. Честные и ловкие ребята. Заработанные деньги делят между собой, а часть отдают в Приказную избу. По просьбе Левонтия такой отряд я сейчас тоже собираю. Готов тебя взять к себе.

– Не могу, дядька Севастьян, говорю же, по большой нужде надобно далее ехать. Лучше скажи, в том старом доме твоего сродственника для меня местечка не сыщется, всего-то на две ночи. Да коня нужно на отдых пристроить.

– Сам такое решение принять не могу, переговорю с Левонтием. А чего тянуть-то? Пошли прямо сейчас к Приказной избе.

Левонтий красивый мужик с кудрявыми русыми волосами, аккуратной бородкой и широченными плечами тянул лет на сорок не более. А белозубая улыбка и искрящиеся при этом зеленые глаза делали его еще моложе. Начал он обстоятельно расспрашивать Тихона о его жизни. Пришлось соврать, что он самый настоящий Иван Смыков, знакомый дядьки Севастьяна по столярным делам на Москве. В городе Ржеве оказался проездом, следует в местечко Кунья, где местный барин, с тут же придуманной фамилией, задумал открыть мастерскую. Похоже Левонтию рекомендации Севастьяна оказалось достаточно и, после сказанного Тихоном, не вдавался в другие подробности. Он разрешил проживание в своем старом доме. Тут же предложил всем вместе похлебать ухи у местного трактирщика, тем более время приближалось к полудню.

За едой Левонтий пожаловался, что московский купец Побединский развернул в городе бурную деятельность. Установил контакты с купцами старообрядцами, выкупил у них на правом берегу Волги большие площади. Намерен там построить каменные склады, зернохранилище и жилые дома. Разворачивает строительство пристани и причалов, должен пригнать свои речные суда. Тут же Левонтий поинтересовался, чем же в Москве знаменит Побединский, что о нем московский народ судачит. Севастьян подтвердил то, что этот купец в столице личность известная. Более ничего о нем он не знал. Тогда в разговор вступил Тихон:

– Купец он знатный, но человек худой. Не терпит тех, кто с ним пытается соперничать, избавляется от таких любыми способами, вплоть до душегубства. Для этого у него на подкормке имеются ватаги татей. Сказывают, будто Побединский участвует в выборах атаманов. С помощью воров он любые вопросы решает.

– Вот здесь ты, Иван, – подхватил Левонтий, – прав. Охраной стройки у него ведают такие рожи, что кошель отдашь без всяких угроз.

– Выходит, что, обосновавшись здесь, он начнет всем командовать и купцов проезжих обложит данью. За ним такое водится, – как предупреждение выдал Тихон.

– Что же делать? Ведь все бумаги на стройку у него выправлены.

– Могу подсказать, – уверенно заявил Коробков-Смыков.

– Мал ты еще для таких советов, – засомневался Севастьян, – итак хорошо помог своим сказом!

Тихон, не обращая внимания на слова старого стрельца, продолжил:

– Ваше право, господин Левонтий, даже не право, а обязанность вести учет всех новых людей, обосновавшихся в городе. Пока сам Алексей Алексеевич в Москве, берите с собой пару толковых ребят и идите на стройку. Пусть каждый пришлый предъявит личный документ.

– И что? – не мог взят в толк Левонтий, не понимал к чему ведет парень.

– Ребята пусть замечают отличительные отметины на лицах, руках, в их манере поведения. Уверен, что рожа у каждого имеет свое заметное повреждение. А ты, господин Левонтий, по документам составляй список.

– Для чего это надобно?

– Потом не поленись, уверен, воевода тебя поддержит, езжай в Москву в Разбойный приказ.

– Ну и..?

– Там сверь свой список с листами по розыску татей. Уверен, пару – тройку личностей отыщешь.

– Ну ты гусь, Иван, – удивился Севастьян.

– Уверен, вернешься с караульной командой Разбойного приказа.

Наступила тишина. Левонтий запустил свою пятерню в кудри, поводил ею по голове и заулыбался.

– С хорошим человеком, ты меня, Севастьян, познакомил. Ты, Иван, живи в моем доме хоть всю жизнь. Потом, зачем тебе какая-то Кунья? Оставайся во Ржеве, должность тебе при воеводе подберем, невесту сыщем, свой дом поставить поможем.

– Спасибо, господин Левонтий, но я не могу подводить людей.

Глава одиннадцатая

Купеческий обоз уходил утром другого дня до Великих Лук под охраной нанятого воеводой отряда. Ехать в составе целой группы намного веселее, чем одному глотать дорожную пыль.

– Вы знакомьтесь, а я побегу в Приказную избу, на подходе поезд Посольского приказа из Москвы, – скороговоркой сказал Левонтий и умчался прочь.

Говорить особо было не о чем. Впереди версты пути и время, в течение которого можно не только наговориться всласть, но и надоесть друг другу. Командир предложил встретиться утром у Приказной избы. Тихон, опасаясь встречи со знакомыми стрельцами из посольства, предложил встретиться на выезде из Ржева.

Купеческий обоз оказался большим. Шесть подвод с товаром, два возка с людьми, не считая охраны. Командир тоже находился в седле и не возражал, чтобы Тихон встал к нему в пару. Они поехали впереди, за ними потянулся весь поезд. Сзади поезда везли малую пушку.

Первые несколько часов молчали, потом командир разговорился, сначала о своей личной жизни, о жене, о детях, потом поведал как оказался в отряде охранников. Служил он пушкарем в Ржевской крепости. До этого пришлось повоевать с турками. За войну прошел огонь и воду, остался цел и невредим. В мирной жизни во время учебных стрельб пушку разорвало. То ли заряду по недогляду переложили, то ли ствол был с изъяном, но громыхнуло так, что двое пушкарей погибли, а командиру разворотило весь правый бок. Лекарь немец долго возился с раной, даже нитками зашивал. Только главная беда приключилась потом. Стали расследовать взрыв и получалось, что все произошло по вине командира.

– Хотели меня судить, но вмешался комендант крепости. Наложили штраф за разрушенное орудие и велели уходить со службы. Оказался будто на чужбине, кругом знакомые и друзья, а помочь некому. Уже с семьей начали голодать, но к счастью Левонтию потребовался командир.

Тихон уже продумал, что ему соврать про себя, но впереди поперек дороги он увидел телегу без одного колеса.

– Командир, прикажи обозам встать и не приближаться к той телеге.

– Да, ладно, видишь на ней мешки лежат! Колесо сломалось и хозяин, видать, за подмогой поскакал.

– Тормози, потом обскажу! – почти закричал Тихон.

– Ой, Господи, разве можно так орать! – сказал командир и поднял свою правую руку вверх.

– Воровская засада притаилась и слева, и справа. Там лес ближе всего подходит к дороге. Времени у них в обрез, нам навстречу может пойти обоз. Тогда силы сопротивления удваиваются. А мы остановились и сломали все их планы. Тут лес отстоит далеко от дороги. Смотри, сейчас или слева, или справа побежит посыльный согласовывать дальнейшие действия бандитов.

– Какие варианты могут быть?

– Им придется либо скрытно лесом переместиться до уровня нашей остановки, либо выйти всем на дорогу и ударить в лоб. Смотри, видишь справа шустрик выскочил? Ишь как разогнался. Дай-ка, свое ружье, – Тихон прицелился и выстрелил.

– Видишь, убрался восвояси. Теперь с противной стороны другой посыльный побежит. Заряжай ружье!

Через две-три минуты слева выскочил истинный попрыгунчик. Тихон прицелился и выстрелил. Попрыгунчик схватился за ногу, упал и заполз за телегу.

– Теперь жди нападения. Скорее всего с двух сторон тати пойдут. Зови своих ребят с пушкой и прикажи, чтобы стреляли прицельно. Тут или они нас, или мы их! Они нас точно не пожалеют.

Вышли человек двадцать слева и справа, объединились и пошли, ничего не опасаясь. Пушку успели зарядить. Командир крикнул «пли» и после выстрелов в цепи бандитов образовалась прореха.

– Еще один залп и воевать будет не с кем! – крикнул Тихон бандитам.

Они завертели головами, стали в кружок и потом один из них крикнул «Сдаемся, твоя взяла».

– Убери лежачих и телегу, бегите в лес, нам ваши жизни не нужны! Считаю до десяти!

– Откуда ты все разгадал? – с явной подозрительностью спросил командир.

– По дорогам много езжу! Все бандитские уловки изучил. Среди них ни стратегов, ни тактиков не имеется, все примитивно и просто.

На привале к Тихону подошел главный купец, высказал свою благодарность, обнял и расцеловал. Потом широким жестом вложил в его руку три рубля серебром. Один рубль Тихон тут же отдал командиру, второй бойцам для веселости во время отдыха, третий взял себе.

На другой день пришло огорчение. Захромал конь Тихона. Все, кто понимал в лошадях, осмотрели коня, но причин недуга не обнаружили. Подошел главный купец и сказал:

– Отсюда в полверсты располагается монастырь. Спросишь там монаха Илию. Он добрый лошадник и врачевать умеет, чудеса творит. Передашь ему привет от купца Андриана.

Тихон поблагодарил купца за участие, обнялся с командиром и повел своего коня в сторону монастыря. На вратах спросил монаха Илию. Его попросили привязать коня к столбу и повели на территорию монастыря. Прошли два храма, трапезную, цветник, благоухающий головокружительными запахами, и подошли к избе из толстенных бревен. Сопровождающий велел Тихону присесть на скамейку, сам вошел в избу.

Монах Илия выглядел лет на шестьдесят, но в его глазах, совсем еще не старых, горел огонь невероятной силы. В движениях чувствовалась энергия. Речь также оказалась беглой, но мягкой и как бы обтекаемой.

– Издалека ли идешь, путник? Скажи кто ты? Что тебе надобно в обители?

В святом месте, да еще старцу, Тихон не позволил себе врать, рассказал все честно и открыто, даже сообщил, что ищет спасения в далекой стране и спасает еще одну невинную душу.

Илия оценил его искренность и позвал пройти в свою келью.

– Вижу твою доброту и открытость. Сказывай, что тебя ко мне привело?

– Мой конь захромал, отчего не могу продолжать свой путь.

– Кто же тебя надоумил, что монах Илия лошадей врачует?

– Купец Андриан.

Илия долго искал причину недуга лошади и нашел ее. Жила на ноге оказалась в мертвеющем состоянии и требовала длительного лечения. Причиной могла быть детская травма, которая при вступлении коня в полную силу пришла в болезненное состояние. Монах не увидел в том ничего страшного, но понимал, что ждать выздоровления лошади у Тихона не было времени.

Долго шли вдоль ручья, потом поднялись на горку. За территорией монастыря у Илии имеется еще один дом, конюшня и скотный двор. Прислуживают там тоже монахи. Илия вывел из ворот двора красивого жеребца серой масти и велел Тихону познакомиться с ним. Сказал, что если они понравятся друг другу, то на этом жеребце можно продолжать путь.

– Только советую тебе, Тихон, принять облик иноземца. После Великих Лук до границы останется рукой подать. На дорогах пойдут посты стрельцов. К немцам, возвращающимся домой, отношение у них невнимательное. Более того, даже помогают, чтобы те быстрее покинули нашу землю. Другое отношение к русским, которые стремятся попасть в Курляндию. Могут раздеть, коня отнять, просто избить.

– Что кроме переодевания надобно сделать?

– Стрижка у тебя российская и борода тоже. А волосы надо оставить только на самой макушке и чуб прямой сделать. Бороду укоротить и усы поправить, у немца ведь главное – усы. Все это сделает один человек, я к тебе его пришлю.

– Как мне тебя благодарить?

– Это сделал Андриан. Ты, видимо, очень сильно помог ему? Хочу тебя напутствовать. Не до конца поездки, а до конца всех твоих дел. Доселе тебе помогал счастливый случай. Ни в коем разе не принимай случайность за обыденность. Господь наградил тебя умом, смекалкой, сердоболием, а главное видением изменений вокруг, способностью оценивать их и принимать решения. Решимость и решительность – суть вещи разные. Решимость, когда геройски идут на приступ. Решительность позволяет оценить ситуацию и найти нужное решение. Господь, наделив тебя благодетельностью, будет наблюдать, как ты ими распоряжаешься. Вникни в суть моих слов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.