Остров Колдунов. Часть 1. Шаги Пришествия

Тэйн отступил назад, оглядываясь в поисках какой-нибудь палки, чтобы с ее помощью сбросить камни с Круга; не найдя, принялся со страхом наблюдать, что произойдет дальше. Прямо на его глазах Круг Власти полыхнул огненным столбом высотою в два человеческих роста, а затем пламя опало так же неожиданно, как и появилось. Ройг опасливо приблизился. Оба камня лежали на краю Круга в целости и сохранности. Он протянул руку и неожиданно обнаружил, что они почти остыли. Тогда он снял их с поверхности, потрогал гладкий, чуть теплый круг, отнес артефакты подальше и снова поднялся на глыбу.

Опасаясь, что Круг окончательно потерял свои свойства, он закрыл глаза, но возрождающий силы приток энергии нахлынул в точности, как и раньше, и он спрыгнул на землю, чувствуя себя заново рожденным – обычное ощущение после Круга. Постояв рядом, вернулся и принес артефакты, решив повторить эксперимент. Положил сначала один, затем второй камешек, подождал реакции, но ни артефакты, ни Круг и не думали меняться. Он стоял долго, насколько хватило терпения, потом взял их в руки, поднялся на край глыбы, готовый бросить их и отскочить, как только они начнут нагреваться, но так ничего и не дождался. Разочарованный, он вздохнул, сунул камни в другой карман и, собираясь возвращаться в харран, оглянулся на Круг. И только тут заметил едва различимую перемену. Серой поволоки на Круге больше не было – он снова стал чист и прозрачен, как и раньше, гладкая поверхность заблестела, отражая плывущие по небу мелкие облака-перышки.

Вот оно как, сказал Ройг сам себе, вытащил камни и уставился на них с восторженным изумлением. А островитяне-то не врали. Эти вещички действительно имеют ценность. И какую…

В голове сразу же вспыхнул целый рой предположений и вопросов, и, обдумывая их, он отправился обратно в харран, чтобы переодеться – не ходить же с дырой в штанах… Сразу после обеда он собирался наведаться в местное святилище девяти богов.

С точки зрения столичного иллара местное святилище казалось крохотным. С трех сторон к нему были пристроены кихты – здешние хижины, сложенные из крупных, неправильной формы валунов, крыши которых были выложены разноцветными глиняными черепками. Кихты стояли здесь еще с древнейших времен, Тэйн сразу понял это по кладке и раствору, соединявшему камни. Секрет этого темно-зеленого вещества был давно утерян; стены Риан Ал Джара держались на этой же сверхпрочной смеси, расколоть которую не смогло ни время, ни многочисленные осады.

Харраны на добрых две трети состояли из старых кихтов, и еще множество каменных каркасов без крыш и дверей в стороне от поселений пустовали. В каждом из них имелись высокие, до потолка, столбы хэльда Тепло и хэльд Очаг на кухне – три матово-черных круга, которые нагревались, когда на них что-нибудь ставили. К сожалению, старые дома-кихты в Риалларе почти не сохранились, и только в самых дальних илломайнских деревнях еще можно было найти жилища, целиком зависящие от древней магии. Глядя, как хозяин кихта, в котором обитали они с Реком, заботливо полирует светильники кусочком кожи, Тэйн подумал с завистью, что с удовольствием поселился бы в таком доме. Все под рукой, и ходить никуда не надо.

В одном из кихтов рядом со святилищем была устроена конюшня для арритов. Там он и нашел местного иллара, который, похоже, только что вернулся с прогулки. По рассказам местных, тот регулярно объезжал окресные кихты, чтобы узнать, не требуется ли где-нибудь его помощь.

Иллара он застал за весьма прозаической работой – чисткой аррита. На парне – а он был едва старше Ройга – были только домотканая жилетка с кистями понизу да брюки, и Тэйн, по привычке отыскивая на руке клеймо, поначалу решил, что ошибся. Спросив, как найти иллара, он получил ответ, что видит оного перед собой, и едва удержался от взволновавшего его вопроса – а где же традиционное для всех илларов клеймо? Руки парня были чисты, ни татуировок, ни вживленных под кожу камней… Вкратце объяснив, как он оказался в Ард Элларе, Тэйн попросил разрешения воспользоваться хэльдом Окно. Молодой иллар смутился и, проводив гостя в другой кихт, где он предложил ему присесть и перекусить, заговорил:

– К сожалению, некоторые хэльды у нас почему-то отказали… В том числе и этот. Вам придется добраться до другого святилища, там хэльд Окно пока что работает. Я могу дать вам аррита…

Тэйн кивнул.

– Это беда всего Наземного мира, а не только ваша. Видели бы вы, что творится в Майре, – ответил он.

–Слышал, – кивнул молодой иллар. – До меня дошли обрывки рассказа вашего спутника, – улыбнулся он. Потом заметил, что Ройг все еще пытается отыскать глазами клеймо и ответил. – У меня его нет. Я учился не на Острове.

– Не на Острове? – изумился Тэйн. – Где же тогда?

– Здесь, в Ард Элларе. В Очаге Солнца сохранились некоторые книги Кэлленара, и у нас существует своя собственная школа кэн-ли. Поэтому у нас нет клейм – ни один из наших илларов никогда не покидает пределов Ард Эллара.

Потрясенный Ройг молчал. Потом, глядя на коллегу слегка безумными от волнения глазами, пробормотал:

– Почему же никто на Телларе об этом не знает? Почему вы молчите? Это же… выход. Своя школа… Да будь у нас своя школа, искусство бы сейчас не умирало… и Остров был бы не нужен!

Парень покачал головой.

–Островные колдуны бы нас уничтожили. Зачем им конкуренция? Мы делаем все, чтобы скрыть нашу школу даже от остального мира. Вообще-то я обязан сообщить в Очаг Солнца, что вы узнали нашу тайну… Обычно они находят чужаков и делают с ними то же самое, что делают островитяне со всеми, кто возвращается на Теллар – запирают воспоминания. Или убивают.

Тэйн вспомнил рассказы Кимра об Ард Элларе, и медленно кивнул. Замкнутое, консервативно-традиционное общество, жестко закрытое от остальных, весьма ревностно охраняющее свои границы и свои тайны. Неудивительно…

– Значит, вы говорите, хэльд Окно не действует, – вернулся он к тому, что привело его сюда. – Можно взглянуть?

Молодой иллар повел его в святилище, показал галерею хэльдов и сам остановился в дверях, ожидая, что Ройг, разочаровавшись, вернется и продолжит разговор. Тэйн подошел к хэльду Окно, нарисовал перед его лазурной поверхностью урд-знак и стал ждать реакции. Если хэльд отказал, поверхность так и останется неподвижно-голубой, если же нет…

Каменный овал хэльда мигнул, слабо засветился и отразил расплывчатую фигуру иллара, стоящего у дверей.

Тэйн улыбнулся.

–Работает.

– Вчера еще молчал, – пробормотал иллар недоуменно. – Ничего не понимаю, – он стал оглядывать хэльды так, будто ожидал от них подвоха. – Как отказал с самого начала сезона Ветров, так ведь и стоял…– он направился к другому хэльду, почти в самом конце галереи. – Хэльд Погода тоже молчал.

Они оба приблизились к матово-белому каменному цветку, в чашечке которого стояла вода. Иллар протянул к нему руки, Тэйн услышал и увидел длинную цепочку урда, полыхнувшую зеленым; сам бы он ограничился всего двумя урд-знаками, воспроизводимыми мысленно и одним инициирующим жестом. Он взглянул на воду еще до того, как парень закончил. Гладкая поверхность воды подернулась рябью, потом рябь прошла, появилось ясное чистое небо, яркое солнце, по поверхности снова заплескались волны, а края цветочной чаши стали на ощупь холодными, как лед. Холодно, солнечно, ветрено – вот что означали картинки в чаше. Иллар заглянул туда, погладил края цветка и, покачивая головой, отошел назад.

– Совсем ничего не понимаю, – буркнул он. – Этот не работал еще с Пробуждения. – Надо будет связаться со школой.

Он поспешно вышел, оставив Ройга наедине с хэльдом Окно. Тэйн представил Джерхейна и инициировал хэльд. Матовая голубая поверхность ожила быстрее, чем обычно, словно давно ожидала команды. Ройг увидел скромную деревянную кровать, на которой лежал его друг, укрытый одеялом до подбородка. Глаза его были закрыты, грудь медленно поднималась и опускалась. Он спал, даже похрапывал немного. Признаков болезни Ройг не заметил.

Он стал осторожно перемещать картину, скользя взглядом по скромному убранству комнаты. Чистенько и уютно. На стене обычный хэльд Тепло – работает. Одеяло – сверху грубое, шерстяное, снизу и по бокам – обшитое разноцветными лоскутами. Просто и со вкусом. Хотелось поговорить, расспросить Джера, что случилось, но, убедившись, что тот в безопасности, Тэйн решил его не беспокоить. Похоже, тот остановился где-то по пути домой, чтобы передохнуть. И, судя по деталям убранства, уже не в Каррее.

Он погасил хэльд, подождал немного, представил Вельга и снова инициировал Окно. Вельга он увидел верхом на аррите, на дороге, ведущей через лес. Пейзаж был родной, риалларский, только южный. Видимо, Вельг уже подъезжал к Дарнейту.

Ройг добавил еще фразу урда, и там, прямо перед Вельгом, на дороге, должен был возникнуть небесно-голубой овал, а в нем – его собственное лицо. Вельг резко натянул поводья, с трудом справившись с арритом. Какое-то время он молча ждал, потом неуверенно спросил:

– Кто это?

– Я, – ответил Ройг недоуменно. Он что, ослеп?

– Я так и знал, что ты выкрутился, – на лице Вельга появилось нечто похожее на радость. – Мне не очень-то верилось, что тебя разоблачили и прикончили.

Тэйн молча разглядывал своего бывшего спутника. Почему он не с Джерхейном? Или после его исчезновения каждый из них решил идти своей дорогой? Об этом он и спросил в первую очередь.

– Джерхейн…– Вельг замялся. – Видишь ли… мне трудно об этом говорить, но он… он погиб.

Ройг хмыкнул.

–Я только что разглядывал его через хэльд. Живого и здорового. Не поговорил только потому, что он спал. Так что можешь не переживать. Или радоваться?

Вельг заметно растерялся.

–Я… мы нашли его аррита и вещи на западной дороге. Я искал его везде, где мог, пытался и через хэльд, но только один раз и меня самого чуть не схватили, – забормотал он, нервно оправдываясь. – Я решил, что он отправился домой, не дождавшись меня и тебя, и там, в пути, с ним что-то случилось. Одежда была в крови, и я решил… что уже не найду его.

Тэйн сухо кивнул. Видимо, Вельг не особо утруждался поисками, решил он. Растеряв обоих компаньонов, он решил, что благоразумнее вернуться домой. Что ж, мудрое решение. Или он лжет? Джеров аррит-то был в стойле тем вечером, когда они оба исчезли.

–А почему ты не пытался связаться со мной? Тоже решил, что уже не найдешь? – спросил он язвительно.

– Ты знаешь, что тебя не видно в хэльде? – огрызнулся Вельг, неожиданно закипая. – Даже сейчас я разговариваю с тобой, глядя на темное пятно! Я много раз пытался связаться! Каждый раз овал Окна чернеет, я не вижу не то что бы тебя – вообще никого и ничего. Между прочим, там, на Острове, они тоже пытались, и неоднократно! И не только сейчас! Ты пропал из Окон давным-давно! – Вельг уже почти кричал, – и после этого ты хочешь, чтобы я лез в петлю, пробираясь к единственному уцелевшему в Каррее Окну?

– Да уж, гораздо проще объявить нас обоих мертвыми и спокойно свалить домой!

Возникла пауза, во время которой Вельг кусал губы, а Тэйн лихорадочно пытался сообразить, по каким причинам он перестал отражаться в поисковых хэльдах. Может, найденные им два камушка-артефакта создают помехи?

Вельг заговорил первым.

– Где ты находишься?

– В Ард Элларе. Буду искать следующий артефакт.

– Совсем недавно ты кричал, что это трюк, чтобы выманить тебя и Джерхейна из Эргалона, – бросил Вельг со злостью.

–Я действительно изменил свое мнение о задании Агваллара. Так можешь Кимру и доложить. Исправился, мол, Ройг. Прощенья просит и обещает служить дальше. А ты, скотина, катись домой и продолжай стучать. Свидимся – сочтемся.

И он резко погасил Окно. Слова Вельга требовалось проверить.

Он повернулся к хэльду Зеркало и быстро оживил его. Большое вогнутое зеркало вспыхнуло, как и всегда перед тем, как выдать результат, но потом мгновенно погасло. Он жестом активировал его снова, но результат повторился. Тэйн отыскал хэльд Истина, который выявлял скрываемое, вплоть до тайных желаний, но с ним произошло то же самое – начав работать как надо, хэльд погас. Ройг снова вернулся к Зеркалу, применяемому целителями для диагностики болезней, и попытался повторно – с тем же печальным результатом. Постояв в недоумении, он медленно вышел из святилища.

Хэльды по-прежнему слушались его, но он сам словно перестал для них существовать.

Спросить, что ли, здешнего иллара? Нет, не стоит, вряд ли тот знает ответ. А вот о следующем владельце артефакта, который, по словам Кимра, обитал в Ард Элларе, можно и поспрашивать, вдруг тот хоть что-нибудь да слышал?

Иллар ждал его на прежнем месте, в маленьком соседнем кихте, расставив кувшины и разложив нехитрую закуску. Они выпили по первому кубку, поели, потом молодой иллар попросил Ройга рассказать о положении в Каррее и о Дьявольском Каньоне. Тэйн неохотно пустился в объяснения, уделив особое внимание аномалиям Каньона. После второго кубка он спросил молодого иллара, не слышал ли тот хотя бы случайно о человеке по имени Ригойн – так звали хозяина следующего камешка.

– Конечно, – ответил тот с улыбкой. – Ригойн – один из высших учителей Очага Солнца. Он преподавал нам историю миров. Насколько я знаю, он до сих пор живет и работает в Очаге.

Тэйн осторожно перевел дыхание. Так просто? Путь сам приведет его в земную школу Кэлленара, туда, куда теперь ему хотелось попасть больше всего на свете. И Свод. Книги Свода тут, на Телларе…

– Какие еще Книги Свода есть в Очаге Солнца? – спросил он, стараясь выглядеть рассеянным и небрежным.

– Арта Аш Ар, Книга Памяти. Арта Син Рен, Книга Круговорота, и Арта Сач Сал, Книга без названия.

– Как туда попасть? – спросил он, скрывая волнение. – Я должен отыскать человека по имени Ригойн и передать ему послание.

– Я могу связать тебя с ним через хэльд, – предложил иллар.

– Это очень… непростой вопрос, – возразил Тэйн, лихорадочно придумывая объяснение. – Мне нужно лично. Ты можешь предупредить его обо мне, но я должен встретиться с ним сам.

– Хорошо, – кивнул иллар. – Я дам тебе карту.

Карта нашлась в маленькой библиотеке святилища. Подробная, очень старая, потертая на сгибах, но вполне приличная карта Ард Эллара. Иллар нарисовал Ройгу путь до Очага Солнца, дав некоторые пояснения, чтобы облегчить дорогу. Он предложил ему своего аррита, но Ройг отказался, заявив, что возьмет скакуна в том харране, где временно остановился. Под приятную беседу они доели и допили все, что было на столе, пустились в воспоминания, углубились в специфичные вопросы кэн-ли, а когда Тэйн вспомнил, что ему пора возвращаться, ночное солнце уже давно взошло, иллар не пустил его в обратный путь, и ему пришлось заночевать в святилище. Он хотел увидеть сон-воспоминание, такой, какие снились ему раньше, хотел вспомнить конец обучения, Книги, в особенности то место, где они находились, однако ничего у него не вышло – после долгих попыток вызвать образы из памяти он заснул без сновидений, будто провалился в темный и бездонный колодец.

Глава 22.

(Сезон Холода. Риаллар, Нейский залив. )

Мутный сон, полный нелепых и малопонятных образов, резко оборвался, когда Лейт обнаружила себя на полу, с матрасом на голове. Тут же съехав на другой конец каюты, она попыталась подняться на ноги, запуталась в одеяле и снова упала. Так же резко пол под ногами выровнялся, и, благополучно поднявшись на ноги, она вернула постель на место. Угораздило же ее как-то перевалиться через бортик… Снаружи до нее долетели неразборчивые крики, разбавленные забористой руганью. Судно снова накренилось, уже не так сильно, и опять очень быстро выровнялось. Крики и ругань продолжались.

Лейт выглянула в крохотный иллюминатор. Темное стекло было покрыто обильными каплями-пупырышками. Жевра в каюте не оказалось. Слава Койе… С утра, уже после отхода, он был игрив и всеми правдами и неправдами пытался утащить ее в каюту, но она упорно оставалась на палубе, с жадностью глядя, как удаляется берег, уменьшаются дома, неотвратимо сливаясь в тусклую серую полосу. Истошно кричащие чайки провожали судно, слышалось в их голосах что-то отчаянно тоскливое. Вскоре берега исчезли совсем, налетел ветер, матросы спешно ставили паруса, и вскоре они оба почувствовали качку. Жевр ушел в каюту, где, упав на койку пластом, так и лежал до вечера, проклиная всех подряд и постанывая, она же осталась на палубе, несмотря на ледяной ветер и волны, время от времени перехлестывающие через борт. В каюту она спускалась только погреться да перекусить. Жевра тошнило от одного вида еды, но она сама, помня советы старшего брата, силой заставляла себя жевать, согревалась и вновь выбиралась на палубу.

Что-то там случилось, подумала она встревожено. Хотя… плыть осталось всего ничего, после рассвета они должны были войти в гавань Дарнейта. Уже вечером, после восхода Ночного солнца, вдалеке ей привиделась тонкая полоска суши. Мастер дороги, который вместе с гостем тоже большую часть времени проводили на палубе, сказал ей, что Пролив, собственно, они уже пересекли и оставшуюся часть пути судно будет идти вдоль берегов Нейского залива, в бухту, где и расположен риалларский порт Дарнейт. Ей немедленно захотелось выйти на палубу, чтобы увидеть берег, но тьма в иллюминаторе убедила, что спешить нет смысла. Все равно до восхода дневного солнца она ничего не увидит.

Крики повторились. Судно резко бросило с борта на борт, Лейт почувствовала, как мощно плеснула в борт волна. Почудилось, будто мимо, совсем близко, движется еще один корабль. Она буквально услышала хруст сталкивающихся и ломающихся весел. Не выдержав, она накинула шубку и выскользнула из каюты на палубу.

Чужак с черными парусами, хорошо различимый в бледных лучах садящегося ночного и встающего дневного солнц, был уже позади судна и, как ей показалось, уходил в сторону для разворота. Судно полным ходом шло на веслах, стремительно двигаясь вдоль близких берегов, поросших высокими хвойными кнеями. Слабый ветер уравнивал силы, гребцы изо всей мочи налегали на весла.

Жуть пробрала ее до костей. Было что-то зловещее в суете на палубе, в молчаливом и плавном развороте чужака, в черном парусе, в тревожной суете корабельной команды, в перешептывании и переглядывании редких утренних свидетелей – пассажиров.

Жевр нашелся недалеко от капитанского мостика. Там же она увидела мастера дороги и Эйнира.

– Что случилось? – спросила она жалобно, даже не пытаясь скрыть свой откровенный страх.

– Похоже на пиратское судно, – ответил Ас-Варден. – Выскочил неожиданно прямо по борту, его заметили уже совсем рядом. Хвала Илбару, рулевой успел, едва увернулись…

– Ты уверен? – она оглянулась на оставшийся позади корабль, который, впрочем, уже почти завершил поворот. – А вдруг это просто… торговец?

– В порту болтали о хильдских пиратах, – сквозь зубы прошипел Жевр. – Четыре корабля потонули.

– Судно не хильдское, – раздался уверенный голос Эйнира. – Только парус черный. Маскируются.

Жевр скрипнул зубами и собрался было высказаться, но его перебил мастер дороги, пристально следивший за чужаком.

– Идет не по-хильдски. Шумно, неуклюже. Хоть и подошли незаметно, от настоящего боевого драккара мы бы не увернулись.

– На борту – колдун, – резюмировал Эйнир. – Поэтому и подошли. Заморочил, пузырь Утопленника… Только вот как ? Не знаю я в арсенале илларов подобных штучек.

– А может, ты плохо знаешь илларов? – зло огрызнулся Жевр.

– Не думаю, – отрезал тот и решительно направился на капитанский мостик.

– Сворачивайте к берегу на веслах, – велел он требовательно и жестко, когда капитан судна попытался возмутиться присутствием постороннего. – Быстро уходите в отрыв, поворачивайте корпус и спускайте шлюпки с той стороны. Груз бросаем, спасаем людей. На шлюпках дойдем до берега. Там деревни, эти туда точно не полезут. Вызовем дружину и боевые галеры Риаллара.

– По какому праву вы распоряжаетесь на моем корабле? – яростно огрызнулся капитан, и, хотя и был на голову ниже Эйнира, уверенно положил руку на рукоять клинка. Терпеть чужую наглость он не собирался. – Вернитесь в каюту и ведите себя…

– Тихо, – бросил тот то ли в завершение фразы, то ли в ответ, стянул с руки перчатку и сунул капитану кулак. Лейт, наблюдавшая за неожиданной сценой с изумлением, скорее догадалась, чем увидела, что тот предъявил перстень с печаткой, который она мельком уже несколько раз видела на его среднем пальце. Капитан долго глядел на перстень, потом на Эйнира. После паузы он убрал руку с оружия и явно с усилием выдавил:

– Груз не хочу терять. У меня полные трюмы… Есть шанс уйти. Судно весьма быстроходно. Гребцы свежие. Почти всю ночь шли под парусом. Как только мы окажемся у Корабельного мыса, подадим сигнал бедствия, нас прикроют.

– Повторяю – у них на борту колдун, – процедил Эйнир раздраженно. – Он ими и командует. Риск огромный, нам нечего ему противопоставить. Штурман ведь у вас обычный?

– Я понимаю вашу нелюбовь к колдунам, – почтительно сказал капитан, – но что он нам сделает? Опять заморочит голову? Вряд ли. Мы уже предупреждены.

– Да все, что угодно, – буркнул тот. – Подлость, знаете ли, непредсказуема.

– Иди в каюту, – велел Ас-Варден жене. – Нечего тут… под ногами путаться.

Вернувшись к себе, Лейт, потрясенная произошедшим и напуганная до безумия, стала спешно и судорожно собираться. Что если и правда придется спасаться с судна? Она сменила платье, в которое переоделась на корабле, на брюки, вытащила из мешка курточку из тонкой кожи, в которой собиралась высаживаться в Дарнейте, где климат был не в пример теплее и мягче, чем в родных краях, и, дрожа, переоделась. Не может такого быть, чтобы в Проливе кто-то разбойничал. Никогда такого не случалось. Хильды, конечно, иногда пускались в набеги на северо-западное и восточное майрское побережье и острова, но никогда не нападали на суда в Проливе, который защищали немногочисленные, но хорошо вооруженные риалларские боевые галеры. Но тут она вспомнила историю. Морские захватнические походы хильдов случались и ранее, и далеко не всегда в них побеждал майрский флот. Чаще дело решала дипломатия, не без участия Агваллара. А если уж вспомнить, какие смутные нынче настали времена…

Темнота в иллюминаторе стремительно сменилась сначала тусклым розовым, затем ярким золотистым светом. Опять резко накренился пол. Ухватившись за койку, Лейт почувствовала, как что-то мощное извне резко и повелительно разворачивает корабль.

Удар со стороны носа сотряс судно. Слыша истошный скрип боровых досок и скрежет мокрого дерева, Лейт вцепилась в стол, но ее в то же мгновение швырнуло на другую койку, и она всем телом больно ударилась о переборку. Придя в себя и уцепившись за стол, она судорожно сжалась, сбивчиво повторяя молитвы то Хэллиху, то Илбару, то Мейру, путаясь и забывая слова. Шум и крики, доносившиеся с палубы, нарастали, она снова почувствовала удар и хруст, на этот раз со стороны кормы, потом – стук и лязг металла. Через некоторое время в щель под дверью потянуло смолистым горелым духом. На невнятные крики с палубы наложилось ржание арритов в трюме. Истошные вопли и стоны пассажиров, окончательно разбуженных и осознавших, что случилась беда, выбили из нее остатки мужества и здравого смысла.

Когда судно резко завалилось на правый борт, она разглядела в иллюминатор близкие очертания чужого корабля. Хруст досок показался оглушительным. В щели все сильнее тянуло горелым, сочился серый, удушливый дым. Задыхаясь от гари и паники, Лейт высунулась из каюты наружу. До смерти перепуганные пассажиры, заспанные и полуодетые, хватали первое попавшееся добро и, проклиная все на свете, бранясь и отшвыривая друг друга, торопились выбраться на палубу. Там, в узком проеме, мелькали люди в тхонах, доносились глухие звуки ударов и яростный звон мечей. Густой едкий дым наползал со всех сторон, застилая глаза, парализуя дыхание и заставляя торопиться. Дождавшись, пока все желающие вырвутся наружу, Лейт тоже скользнула по лестнице к свету.

И смерти… На палубе кипела схватка. Корабли сцепились бортами, правый борт их судна был проломлен острым носом-тараном чужака-пирата. Корабельная команда, вместе с теми из пассажиров, кто хоть как-то умел держать оружие, дралась насмерть. Кое-кто из гребцов прыгал в воду, надеясь спастись, кто-то, надеясь на пощаду, добровольно перебирался на борт пиратского судна. Надстройка на корме, там, где располагалась большая часть пассажирских кают, была почти целиком охвачена огнем. Пассажиры прыгали в воду, и, судя по всему, не совсем удачно – до слуха Лейт доносились душераздирающие крики о помощи. Теряя разум от ужаса, она метнулась обратно, надеясь спрятаться в каюте, но едкий удушливый дым и близкое пламя стремительно выгнали ее обратно.

В дыму и хаосе она неожиданно разглядела мощную фигуру Эйнира. Шапка с него слетела, лицо, руки, одежда были залиты кровью. Лейт узнала его только благодаря высокому росту и коротому рыжему ежику волос. Он рубился с бешенством зверя, ни на мгновение не останавливая ударов, тяжелая длинная сабля в его руках беспощадно косила врагов. Вокруг него уже образовалось множество мертвых тел, и Лейт с восхищением и ужасом подумала, что сам Хэллих, собственной персоной, увидел непотребство и свернул с божественных путей им на подмогу.