Взросление. Район. Учеба

Как-то я получил пятерку по русскому, когда мы учили падежи. Мне в голову пришло, что они идеально рифмуются, поэтому я зачитал их в качестве рэпа:

«Именительный, родительный,

Дательный, винительный,

Творительный, предложный,

Сколько еще можно?

Наш русский язык богат

Потому что он – магнат

Наш русский язык крутой,

Потому что заводной!»

Этот рэп меня часто просили «спеть» (именно так!), и надеюсь, что эти стишки помогли кому-нибудь, кроме меня, быстрее выучить эти падежи наизусть. Сейчас это напоминает видео, в котором учитель математики при помощи рэпа в рифму перечислял таблицу умножения. Например, «Трижды восемь равно… Двадцать четыре! Снова тусим мы в квартире!». Жаль, что я не наткнулся на видео этого учителя во время обучения в началке.

Учиться в начальной школе я не особо любил. Мне было либо неинтересно, либо слишком сложно. Забавно вспоминать, как долго я не мог выучить таблицу умножения во втором классе. Мне пришлось заучивать ее в долгих мучениях – только в таблице умножения на 9 я заметил закономерность, позволившую мне упростить процесс запоминания. Так же забавно вспоминать поздние вечера пятницы, когда я ВНЕЗАПНО вспоминал – к завтрашнему уроку трудов нужно принести листья и шишки! Листья по итогу находились, а из них получалась какая-то ерунда. Талантом ведущих рубрики «Очумелые ручки» я, к сожалению, не обладал. Талантом художника тоже – поэтому вплоть до шестого класса с домашними заданиями по изобразительному искусству мне помогали либо мама, либо брат. Рисовать они умели и любили. А я – нет.

Всё весёлое и связанное с дружбой для меня же оставалось еще долго в родном дворе и нигде больше. Фаиг после первого класса ушел в «Д» класс, поэтому в своем «В» мне больше ничего не оставалось, кроме как учиться, зачитывать рэп или придумывать новые матершинные слова. Почему я любил последнее, вспомнить до сих пор не могу – но трёхэтажные матомные боеголовки то и дело получались, пока Вера Борисовна не видит. Этим меня можно было легко шантажировать, чтобы я дал списать английский или окружающий мир. Английский, кстати, давался мне легко: все десять лет его обучения всем классом мы на уроках делали примерно ничего, а я умудрялся читать учебник и вспоминать знания английского, полученные благодаря компьютеру.

Из внеклассной деятельности к тому моменту в моей жизни появляется детский школьный хор, в который меня определили на одном из уроков музыки. Всем дали задание по одному повторить припев «В лесу родилась ёлочка», и трое человек из нашего класса смогли это сделать. Согласился пойти в хор из троих только я. После уроков по вторникам, четвергам и субботам, мы с другими участниками хора собирались и пели разные песни. Не сказать, что я пел хорошо, но в ноты попадать умел, да и тексты песен учить у меня получалось быстро. Как-то я даже выступал в качестве солиста на одной из песен – «Не отнимайте солнце у детей». Взамен на участие в хоре, я получал стабильные пятерки по музыке в четверти и году. Весьма выгодный обмен.

Учительницу по музыке мы любили и уважали – то и дело она шутила, показывала нам интересную музыку (даже песни Николая Носкова!), но была строгой. Получив двойку за плохое поведение, я даже заплакал, забыв, что у меня и так будет пятерка в четверти. После нашего четвертого класса она уволилась и уроки музыки перестали быть интересными. В хор я больше не ходил.

Каждый школьный день кончался походом домой – тех, кто жил в районе «гетто» в классе было не так много. Зачастую домой мы шли с Фаигом (если у нас в одно время кончались уроки) и Наилем, в третьем же классе к нам в класс попал Захид. Все трое они дружили, что было неудивительно. И если Наиль был похож на того, у кого через лет пять появится борода (так и получилось), то Захид с низким тогда ростом и смешным голосом был похож на машину по генерации шуток и кличек. В дальнейшем он скажет мне – «чтобы люди к тебе тянулись, надо уметь быть смешным», и у него данный принцип действительно работал.

По пути с нами было еще одному однокласснику – Ильдару. Будучи одноклассниками, мы обсуждали либо домашку, либо мультики на СТС, либо видеоигры. В последнем Ильдар был специалист – не один раз мы заходили после уроков к нему домой, чтобы во что-нибудь поиграть. Впрочем, мне кроме GTA тогда ничего не нравилось.

Со временем так сложился первый костяк нашей дружеской компании: Фаиг, Наиль, Дима, иногда примыкавший к нам Ильдар и Захид. Но, как у любой другой компании, у нашей состав сменится еще не один раз. В начальной же школе всё было именно так. Читаем на литературе, бегаем на физре (и в коридорах, если нас не успевали ловить дежурные), считаем на математике, пишем на русском языке и так далее – ничего интересного вне переменок не происходило.

На переменах Дима со своим другом Семеном играли в одну игру, невольным участником которой стал я. Они выдумали какой-то зомби-вирус и убегали от «заразного». Которым каждую перемену оказывался я – и был вынужден догонять их, дабы передать вирус. Пандемию COVID-19 еще не изобрели, но принципы были примерно такими. Всю начальную школу мы занимались этой беготней, но внедрить эту игру в нашу дворовую компанию у меня так и не получилось. Да и не особо она мне нравилась.

Страх

Здесь я сделаю небольшое лирическое отступление, чтобы рассказать о главном школьном страхе. Он как раз охватывал меня в начальной школе.

Вот проходит обычный школьный день. Пятерка по русскому, четверка по математике, столовая, в которой по понедельникам я пью чай и ем хлеб с сыром. И вот ВНЕЗАПНО, посреди одного из уроков, в кабинет заходят ОНИ.

Ты сжимаешься в кулак и прирастаешь к стулу, а руки хочется спрятать под десять футболок, лишь бы не дать ИМ это СДЕЛАТЬ!

Примерно так в начальной школе к нам приходили работники медицинского кабинета, чтобы поставить пробы Манту. «Как комарик укусит» -успокаивали детей еще в детском саду. Но вид того, как два врача заходят в кабинет со своим подносом, полным спиртовых ваток и шприцов, выбивает из головы любые ассоциации с комарами. Они не пахнут спиртом, и иголки у них не такие большие. Они подлетают незаметно и точно не зимой!

В один из таких редких дней, в предвкушении пыток я заплакал. Нет, не хочу ставить никаких прививок! (да, пробу Манту мы называли прививками и с одной стороны были правы).

Класс смеется надо мной и еще парой таких «антивакцинаторов», а некоторые мальчики, чтобы показать свою храбрость друг перед другом – тогда было ещё не до девчонок – спорили, кому поставят пробу первым.

Ну что, вот очередь дошла и до меня. Я весь в слезах решаю сдаться – будь, что будет! И вот мне ставят злополучную инъекцию, я отворачиваю голову лишь бы не видеть этого кошмара и… стоп. Всё? В смысле, всё?

Я испугался безобидной процедуры. А комары, оказалось, кусают больней. Потом такая ситуация повторялась еще пару раз: видимо, память о безобидности Злой и Ужасной Пробы Манту быстро улетучивалась. Но не только этими ужасами отпечаталась школа в жизни человека, который до ужаса боялся врачебных процедур и стремился ходить в школу только ради получения пятерок и вкушения еды в столовой…

Вот комары своей тонкой иголкой забирают кровь и это даже не больно, только чешется потом. И забирают они ее чаще всего не из пальца и не из вены. В школьное время только классе в пятом мы столкнулись с внезапной и очень важной необходимостью поделиться кровью из пальца с нашим медицинским кабинетом.

«Приходите натощак к 8:00» – написано на бумажке. Что ж, это мой последний день в жизни! Прощай, жестокий мир! Я вдоволь насладился пиццей квадратной формы, которую мама великолепно приготовила на ужин, и банкой кока-колы, которую предусмотрительно купил в ларьке. Поиграл в видеоигры, погулял с друзьями и лёг спать. Жизнь окончена.

Медленным шагом я иду к школе, настолько медленно, насколько никогда не ходил. Переодеваюсь и захожу, будучи предусмотрительно голодным, к медкабинету. Очередь передо мной даёт надежду на отсрочку смертной казни, но как-то всё очень быстро проходит и наступает мой черёд.

К тому моменту я даже не помнил, когда последний раз у меня брали кровь на анализы. Я даже не знал свою группу крови, хотя просто Группу крови знал наизусть. Я отворачиваюсь, зажмуриваюсь и даю свой палец на растерзание Великой и Ужасной Иглы и… слышу какой-то щелчок, похожий на печать. Проходит пара секунд и я, не ощутив боли, выхожу из кабинета с ваткой, которую надо держать на пальце еще несколько минут.

В общем, храбрым ребенком я не был. Врачей зачем-то боялся. Затем, конечно, перестал. Ведь не так страшен чёрт, как его малюют. Особенно страшно чёрта малюет наше подсознание, и об этом надо постоянно помнить. Впрочем, ос я до сих пор боюсь вплоть до панического состояния – но проверять их укус на себе, пожалуй, я не стану. Не заставят же меня это делать в медицинском кабинете…?

Лето

Как и всё на этом свете, начальная школа когда-нибудь кончается. Этот момент наступил после четвертого класса, когда мы уже и таблицу умножения знали, и запятую перед «а» в предложениях ставить научились. Нам тогда казалось, что мы стали совсем взрослыми и теперь сможем ходить на уроки самостоятельно, к разным учителям, в разные кабинеты, в общем – быть абсолютно свободными школьниками! Но сейчас на душе затаилась грусть: прощаемся с первой учительницей и всё такое. Кто-то плакал, кто-то веселился наступающему лету, а кто-то ждал чаепития с соком, пирожками и тортиками, которое для нас заботливо организовали родители. Так или иначе, с Верой Борисовной мы попрощались, кто-то перевелся в другую школу и переехал, а кому-то только предстояло попасть, теперь уже в пятый «В» класс. А сейчас наступает самое светлое время.

Лето – любимое время года у каждого школьника. Каждое лето я проводил по-разному, но всегда весело. В один год я ездил с родителями в Приднестровье, в другой год – в Камень-на-Оби (город в Алтайском крае). В обоих этих местах было очень тепло, было много ос и пчёл, была вкусная еда и развлечения. Те самые каникулы у бабушки с дедушкой, о которых многие люди вспоминают с трепетом.

Не доучившись месяца в первом классе, я с родителями поехал на поезде в дальнюю дорогу – в Приднестровье. Лето 2009 года было запоминающимся. Вот я по телевизору впервые вижу диковинный канал Дискавери с понравившейся мне передачей «Молниеносные катастрофы» и «Разрушители легенд»; вот я наслаждаюсь «Мивиной», которая там продаётся вместо привычного «Роллтона»; вот я собираю набор ЛЕГО с лунным модулем; а вот я читаю наизусть рэп-куплеты из Long-mix Стима во время застолья с родственниками. Когда в оригинальном треке рэпер читает про стриптиз, я, как приличный ребенок, делаю вид, что вспоминаю текст. Видеозапись этого даже до сих пор сохранилась в интернете, и, пересматривая её, я чувствую не только стыд за этот рэп, но и некую ностальгию. Даже долгий путь на поезде туда и обратно не кажется чем-то плохим, когда тебе всего восемь лет и тебя забавляют анекдоты из толстой желтой книжки-сборника. За окном хвойные деревья сменяются березами, а через пару дней леса всё чаще сменяются полями. Появление признаков цивилизации – домов, заводов и особенно вышек (вышки я любил!) приводило меня в восторг: мы вроде далеко от дома, а тут люди тоже живут! Ну и легендарный «Доширак» в таком возрасте и такой обстановке кажется ресторанным блюдом. Впрочем, я фанатею от лапши быстрого приготовления и сейчас.

В один из летних дней, ещё до первого класса, рано утром ко мне стучится Фаиг. Он говорит, что уезжает в Баку на всё лето и хочет попрощаться. Я подхожу к двери, он говорит мне «Пока», я отвечаю ему «Пока», и он уходит. Это самое лаконичное и непосредственное прощание за всю мою жизнь. Впрочем, когда все возвращались на Солнечный после своих каникул, мы все часами могли сидеть на крыльце и рассказывать друг другу истории – из Баку, из Алтая, из Приднестровья и иных уголков континента.

Еще одни запоминающиеся каникулы выпали на 2012 год. Год, в котором кончилась начальная школа и начиналась средняя. Год, который вроде как должен был стать последним для человечества. Год, в который изо всех щелей звучал «Гангнам стайл» и бростеп за авторством Скриллекса. Год, в котором я открыл для себя ютуб (особенно – шоу «Сравнения») и игру Minecraft. В этом високосном году мы поехали в Камень-на-Оби. Город в Алтайском крае был отделен от нас двумя тысячами километров – следовательно, выехав рано утром на машине, можно было добраться до туда вечером следующего дня.

В дальней дороге на автомобиле есть особая прелесть и романтика, особенно если ты – пассажир. Приготовленные вечером блины, сваренные яйца, нарезанные помидоры и огурцы отправляются в термосумку, чай налит в термос, вещи сложены в чемоданы и сумки, а я заботливо разбужен ранним утром – и вот мы вчетвером уже проезжаем Сургутский мост. Дом я увижу только через пару месяцев. А пока за окном автомобиля, как и за окном поезда, видна разнообразная природа России с этими комбинациями хвойных и лиственных деревьев, полей, рек, изредка видна цивилизация и всё ещё любимые мной вышки связи. Ну и ГАИшники.

Особо в поездках на Алтай мне нравился вечер первого дня. Тогда мы останавливались в городке Абатское в Тюменской области, где расположен хороший автокемпинг «Абат». Дальнобойщики и простые путники останавливались здесь, дабы поужинать, переночевать, позавтракать, заправиться и отправиться дальше, в долгий путь. Я не знаю, с каких пор мои родители начали останавливаться на ночевую именно здесь, но с первого раза я полюбил Абатское. Не столько за удобные кровати и возможность отдохнуть от дороги, сколько за блины со сгущенкой на утро – здесь их готовили почти как дома.

Обедали мы недалеко от Омска, в каком-то кафе, которое я запомнил по клетке с живым медведем. Местная достопримечательность, так сказать. Пока родители и брат заказывают лагман или борщ, я стабильно, в каждой поездке, беру макароны с котлетой. Откуда у меня такая любовь именно к этому сочетанию, даже не к котлетам с пюре, я до сих пор не знаю. Но в любой столовой, где бы я ни был, я до сих пор заказываю именно это блюдо.

Ну и вот он – Камень-на-Оби! Уже вечер, часовой пояс сместился на два часа вперед, а нас заботливо встречает стела с самолетом МиГ-21. Здесь находится воинская часть, из которой каждое утро на весь город доносится Гимн России, а периодически можно услышать громкие команды прапорщика. Совсем рядом с частью, в Домах офицерского состава (ДОС), мы и будем жить чуть больше месяца вместе с бабушкой и дедушкой.

Уже на первое утро в Камне я заметил, что во дворе есть дети и они, подобно нашим, постоянно играют то в мяч, то в догонялки, то громко обсуждают Майнкрафт. Я вышел на улицу и познакомился со всеми – с тех пор мы то и дело проводили время вместе. Никита, Руслан и Стас жили в нашем доме, в соседних подъездах, а Артём жил в доме напротив. Здесь было много и других детей, с которыми мы играли, обсуждали интересные нашей возрастной категории вещи и троллили продавщиц. Так, мы могли зайти в магазин и долго спрашивать продавщицу «А есть такие печеньки? А есть сникерс большой? А есть твикс с белым шоколадом?», иногда выдумывая товары, которых вообще не существовало. А через пару минут коллективной конференции «вопрос-ответ» просто покупали одну бутылку воды с газом или лимонада. Не очень хорошо, но нам было весело.

В одном из таких магазинов я впервые увидел Pepsi Max – на долгое время этот подвид газировки останется моим любимым. А его сочетание с шаурмой, которую я впервые попробовал именно в Камне-на-Оби, в мои 11 лет мне казалось идеальным. Даже лучше, чем в шоу «Быстропит», которое я тогда часто смотрел!

В один из дней Руслан купил энергетик Flash и дал попробовать. Энергетик – вещь вкусная, да и энергию придает – подумали мы и начали наворачивать круги вокруг ДОСов. Я на удивление быстро устал и понял – энергетики энергии не придают. Уже дома я смотрел «Большую разницу» и смеялся над шутками, половины которых не понимал. Утром же у меня поднялась температура, даже пришлось вызывать врача, который спасительным уколом сбил её. Возвращаясь к одной из прошлых глав – укола я тоже сильно боялся, но уже не плакал, как перед пробой Манту в самом начале школы. Хотя было больно.

Выяснилось, что у меня начинается гнойная ангина, но её развитие удалось предотвратить. Еще несколько дней поболев с кашлем и больным горлом, я снова вернулся в родной ДОСовский двор. Остаток каникул прошел очень весело. К тому же, у нас был ноутбук, поэтому мы с братом время от времени заходили в Майнкрафт, где совместными усилиями строили город, а благодаря раздобытому им интернету я периодически общался с одноклассниками ВКонтакте. Я даже рад, что доступа к той странице у меня уже нет, ведь в переписках того времени наверняка очень много кринжа, как мы это сейчас называем.

В августе настало время уезжать домой. С одной стороны, я был этому рад: мне было интересно снова встретить друзей, снова сесть за родной компьютер, да и учеба впервые за долгое время вызывала интерес и предвкушение. Что будет дальше? Насколько сложно будет учиться? Кто будет нас учить? Всё, что «будет» только предстояло узнать.

Средняя школа

В один из всё ещё летних дней 2012 года, будучи всё ещё не пятиклассником, я ходил во дворе и думал, чем заняться. Фаиг тогда куда-то ушел, остальных детей я во дворе тоже не видел, поэтому бродил я по улицам одиноко и погружался в раздумья: что же построить в Майнкрафте вечером…

Внезапно к нам во двор зашел пацан чуть выше меня. Смуглое лицо смотрело на наш дом с интересом. Я поздоровался с ним и узнал, что зовут его Саша, сам он откуда-то из Ижевска и только недавно приехал в наш поселок. Мы разговорились и выяснилось, что у нас совпадают вкусы интересы, да и Симпсоны с Футурамой для нас обоих – лучшие мультфильмы, которые только можно увидеть на телевидении. К тому моменту я уже привык смотреть на недавно появившемся IPTV Ростелекома любые телеканалы, лишь бы не привычные всем, вроде «СТС» и «Первого». Оттуда и возникла моя любовь к взрослым мультфильмам с канала 2х2.

Но мультики – это дома, а что делать сейчас? Саша показал мне, как он любил веселиться и хулиганить в своем городе. В качестве подопытного места он выбрал наш дом. Тут-то и начинается трэш, к которому я к тому моменту не привык: чей-то тапок под одной из квартир был заботливо выкинут в канаву около дома, чей-то коврик под другой квартирой – постелен на лесенке, через которую можно было преодолеть трубы. И обоссан.

Мне было смешно наблюдать за всем этим недоразумением, хотя сам я подобным заниматься не привык. Еще веселее стало, когда он спросил «Бегать умеешь?», и, в ответ на моё «Да», взял камень и со всего размаха кинул в окно соседнего дома. В окно он, разумеется, не попал, но на всякий случай мы убежали к магазину.

С тех пор Саша периодически появлялся в нашем дворе, иногда играл с нами, иногда устраивал «войнушки», где мы с ним сражались нашими любимыми камнями, палками и крапивой против ребят из моего же двора. К тому же, и я часто заходил к нему во двор и сдружился там со всеми ребятами. В этом дворе меня пытались научить делать полноценный лук, стреляющий длинными ветками. Я, будучи криворуким, лук сделать не сумел, зато сумел сбегать за антисептиком для Сани. Тот выстрелил из своего лука вверх и ВНЕЗАПНО «стрела» прилетела ему в плечо. Заняться нам всегда было чем, в общем.

Пятый класс, тем временем, никто не отменял. Первое сентября подкралось незаметно. На крыльце школы, в очередной раз слушая «Учат в школе», я внезапно узнаю: недавно приехавший Саня теперь мой одноклассник. Кроме него, в наш класс попало несколько других новичков. Кто-то из них даже дойдет до выпуска, а кто-то уедет после пятого же класса. Особняком среди второй категории стоит Миша, армянин по происхождению, забавный пацан невысокого роста, который регулярно засыпал – почему-то именно на литературе. Весь класс выпадал с его шуток, и я не был исключением. А до одиннадцатого класса весь путь с нами прошел Гисмет – он тоже являлся другом детства Фаига и Наиля (дружили семьями), говорил весьма медленно и был очень старательным. Впрочем, это не мешало ему на некоторых уроках не с того ни с сего сказать на весь класс «Шаурма», заставив всех смеяться и оставив в недоумении учителя. У него в дальнейшем я часто побываю в гостях, пусть и не чаще, чем у близких друзей, и впечатление об его семье у меня всегда было хорошим.

Пятый класс – время тяжелой адаптации к новым школьным правилам, время знакомства с трудовиком Анатолием Иосифовичем, время изучения новых, более сложных дисциплин. И время познакомиться с учительницей математики, которая почему-то внушала страх.

Екатерина Сергеевна досконально проверяла наши отдельные тетрадки для конспектов, особенно – правильность их оформления. А ещё она одним взглядом могла дать понять, что ты что-то сделал неправильно. И тут ты либо исправляешь свою ошибку, додумавшись сам, либо принимаешь участь быть отруганным за небрежное отношение к обучению. Я даже не помню, что именно мы проходили в пятом классе – кроме дробей на ум ничего не приходит. Да и тетрадки той с конспектами у меня уже нет. Однако я точно помню, что забыв или поленившись сделать домашнее задание, я шел на её уроки со страхом проверки ДЗ, сопоставимым лишь со страхом перед прививками.

В пятом классе мы познакомились и с нашей классной руководительницей. Точнее, мы уже были с ней знакомы – Ольга Валентиновна вела у нас физкультуру в начальной школе. Так она и доведет нас до самого выпуска, а наш весьма непослушный класс постарается довести своими выходками её. Впрочем, в эту игру могут играть двое. Ольга Валентиновна, занимаясь годами в театральной студии, легко может изобразить любую эмоцию, что она и практиковала, собирая нас по поводу очередной шалости. Например, по поводу сломанных при помощи жеваной бумаги замков дверей. Двери выходили из строя прямиком перед нашими уроками, обеспечив нам отдых на все 40 минут урока.

Собираясь по поводу такой или любой другой шалости в нашем кабинете или малом физкультурном зале, наблюдая за реакцией Ольги Валентиновны, класс затихал, а затем на некоторое время становился тихим и послушным, ведь перед ней было стыдно действительно многим из нас. Особенно тем, кто никогда не шалил.

Что уж говорить об её громком и артистичном голосе! Он пригождался ей и на уроках физкультуры, и на классных часах, и если нужно донести до класса его безалаберность, и особенно часто голос пригождался ей на сцене того самого жутковатого КСК, где то и дело проходили спектакли с её участием. Театральная студия на Солнечном регулярно поставляла поселку и постановки, на которые приходили все, кто о них знал (в основном, друзья и родственники актеров), и номера на очередной праздник в парке. Как-то мы с друзьями, среди которых к тому моменту было лишь два одноклассника, пришли на такой спектакль с цветами. В конце постановки мы подошли к ней и подарили цветы. Её глаза засияли: получить благодарность от зрителя – одна из самых приятных вещей для артиста в жизни.

Несмотря на репутацию слегка хулиганского класса, мы были ребятами способными. У нас было довольно много хорошистов, однако по итогам пятого класса я в их число не вошел. Как-то я даже забивал на ИЗО – в одной из четвертей у меня чуть не вышла двойка по этому предмету. Я даже попал на комиссию по неуспевающим, где кто-то из учеников школы оправдывался за двойки по математике, кто-то – за совершенно не дающуюся географию, а я… просто забывал сдать рисунки. И нарисовать. Точнее, попросить маму или брата нарисовать их.

Да и математика мне давалась с трудом, несмотря на помощь по этому предмету со стороны Влада. Он учился с нами с первого класса, но я не замечал ранее таких его способностей к точным наукам. Мы сидели за одной партой и он пытался объяснить, как решать ту или иную задачу. Что-то я понимал, что-то – нет. Так или иначе, после пятого класса он ушел учиться в лицей, а я все-таки решил поднажать в математике самостоятельно – и потихоньку смог выйти на заветную четверку, уже в шестом классе. Всё-таки детский страх перед строгим учителем делает своё дело!

Добрая учительница русского и литературы Галина Ивановна заметила во мне потенциал, несмотря на ужасный почерк. Я отлично справлялся с сочинениями и открыл для себя «краткие пересказы», что позволяло мне хорошо отвечать на уроках литературы. Да, мы не читающее поколение… то, что нам задавали на лето или на выходные прочесть в качестве домашнего задания, читал мало кто. Классу к восьмому Галина Ивановна с этим смирилась и начала показывать нам экранизации важных для школьной программы произведений. Благодаря этому многие из класса знают сюжет «Войны и Мир» и восхищаются «Собачьим сердцем».

Наш класс сложно было назвать дружным, скорее, мы поделились на несколько дружных маленьких коллективов внутри класса. Но мероприятия на сплочение тоже были! В один из сентябрьских дней 2013 года, уже будучи шестиклассниками, мы пошли все вместе в поход. Оделись потеплее, взяли в рюкзаках еду и термосы и пошли веселиться в лесу, жарить на костре картошку в фольге да сосиски на шампурах, а так же варить гречку в котелке. В этот день я понял, что влюбился в одну из своих одноклассниц. Её волосы блестели огнем, сочетаясь с уже желтеющей листвой, а глаза сверкали, как летняя молния. Это чувство было максимально мимолетным, поскольку прошло весьма быстро. Да и влюбляться в одноклассниц, сначала в одну, затем – в другую, причём абсолютно без цели, станет моим хобби. Какая же влюбленность бывает по-настоящему, я пойму только через три года.