Чувства на салфетке: попытка забыть. II часть трилогии

– Ты теперь Ангел? – Изумился Чак, не готовый к такому развитию событий.

– Бог так решил. Не знаю почему. Мы с тобой одинаково нагрешили, но наказали почему-то только тебя. – Мне было стыдно перед ним.

Я ни капли не заслужила этой чести, которой удостоили меня в Раю, но выбора всё равно не было. Или он был. Я могла выбрать величие и выкинуть из своих мыслей Чарльза навеки, но, напротив, рисковала всем, потому что не могла даже представить – как можно хотя бы попытаться забыть ту любовь, которая была между мной и этим изувеченным самоубийцей, именуемым моим женихом.

– Детка… – Прохрипел Чарльз, чувствуя, как телу больно от долгого держания головы. – Я благодарю Его за то, что страдаю за нас двоих. Я бы не смог смотреть на твои мучения. – Он сжал моё запястье от боли и я принялась поглаживать его по голове, чтобы отвлечь от мучительного ощущения. – Я счастлив, что ты в лучшем месте, Кароль. – Его взгляд был таким родным.

Глаза сияли сапфировым блеском. Душа затрепетала от неземной красоты любимого мужчины, изувеченной Гарпиями, и я снова впилась в его губы, ударившись при этом об чёртовы решетки лбом.

– Я так тебя люблю, родной… – Чарльз улыбнулся моим словам и кивнул в знак взаимности, потому что ему, в отличии от меня, говорить было очень тяжело.

– Меня сейчас стошнит. – Подал голос Люцифер из темноты тюремной камеры.

– Умолкни! – Моментально среагировал Чак на непрошеные возгласы.

Друг по несчастью знатно потрепал ему нервы за время пребывания в темнице.

– Завидуй молча, Люцифер. – Буркнула я в сторону Сатаны. – Тебя никто никогда не придёт спасать, потому что ты как раз там, где и должен быть. – Я вспомнила, что мне пришлось убить себя из-за этого засранца и принялась мечтать, как отомщу ему за это принудительное убийство, которое навсегда разлучило меня с женихом.

– Не будь так уверена, куколка. – Демон грязно облизнулся и подобрался поближе, чтобы лучше видеть моё светлое лицо. – Я ещё поджарю ваши ангельские крылышки на гриле с соусом барбекю. Молись своему Богу и жди, когда я приду за тобой. – Его угрозы казались такими жалкими.

Чёрт сидел в самой обычной камере, откуда никогда не выбраться таким, как он, но всё равно находил в себе силы угрожать и мечтать о возмездии.

– Мы уже пришли за тобой раньше. – Напоследок рявкнула я в его адрес и вернула взгляд на измученного Флэтчера. – Милый, держись из последних сил, умоляю тебя. Я мечтаю забрать твою боль себе, но на это у меня нет полномочий. Ты здесь не задержишься, слышишь меня? – Чак снова прижал мою ладонь к своему лицу и оставил чуткий поцелуй на её внутренней стороне.

Мой родной, мой самый любящий и нежный мужчина на свете. Вот как его можно мучить, когда он столь жестоко расправился сам с собой, когда решил, что не сможет полюбить никого, кроме меня?

– Я никогда не перестану тебя любить… – Шепнула я ему на прощание и встала с грязного пола, мысленно прикидывая, что времени не осталось.

Мало ли, кто-то из Совета решит отлучиться от праздника и проверить как дела у Альдины.

– Я тоже буду любить тебя вечно, принцесса. – Прохрипел мне напоследок брюнет и снова ударил в пол лицом, забываясь в болезненном ощущении.

Уходить было ещё тяжелее, чем думать, что мы никогда не встретимся. Я так была рада встрече с любимым, но его вид разбивал мне сердце. Он такой хороший человек, ну за что ему все эти страдания? Ещё вместе с Люцифером. Кто Люцифер, а кто мой Чарли? Как можно ставить между ними знак равенства?

Но, как оказалось целых восемь лет спустя, знак «равно» именно тот символ, который и должен стоять между Люцифером и его «сокамерником».

Хрустальные капли, сыпавшиеся с моих глаз, ударялись об влажный пол темницы и звонко распластывались по нему. Я не выдерживала этого испытания. Слишком больно смотреть. Но если не смотреть, то будет только хуже. Нужно учиться стойкости. Она ещё мне пригодится, в этом я уверена наверняка.

По пути, к моей великой радости, никто не встретился, кроме того же Абигора. Но он не стал меня спрашивать о подробностях беседы с грешником, а просто молча выпустил из пояса, не провожая даже взглядом. Альди оказалась права. Ему нет никакого дела до светлых материй, спускающихся в его Обители. Адский Страж знал, что члены Ангельского Сообщества никогда не станут помогать грешникам, поэтому восседал с невозмутимым видом, заполняя адскую ведомость о новопоступивших.

Лифт вернул меня на поверхность Рая. Я отдышалась, справляясь с накатившими эмоциями. Не стоит пугать Альдину слезами, а то ещё не отпустит больше к Чарли.

Наверху не оказалось никого, кроме Альди, поэтому я медленно проскользнула за её стойку, делясь впечатлениями о походе в Ад. Она посочувствовала моему горю, что Чаку совсем плохо, и мы попрощались до отбоя.

Я хотела уже поспешно удалиться в «Ангельстрем», как вдруг на пути возникла чья-то летящая фигура.

– Господин Главнокомандующий? – Я обомлела от вида Главного Стража, надвигающегося на меня. – Добрый вечер. – И неуверенно пискнула любезность, наклонив голову из уважения.

Господи, что же теперь будет? Он догадается, что я здесь забыла и сдаст меня Совету?

– Мисс Джефферсон. – Муриэль опустил излюбленный гневный взгляд на мои плечи, приземлившись на пол около меня, и изогнул одну бровь, изумляясь нашей неожиданной встрече. – Что вы делаете на Мосту в Преисподнюю в такой час? – Да, я и не надеялась на то, что он просто поздоровается и пойдёт по своим делам дальше.

Вы не Господин Главнокомандующий, а Господин Вечно- Сующий-Свой-Острый-Нос-в-Чужой-Вопрос. А тут с этими сладострастниками скоро поэтом стану, блин.

– Пришла навестить подругу. Она ведь Страж Моста, как вам известно. – Фух, это похоже на правду.

– А почему нельзя было встретиться с подругой по возвращении в «Ангельстрем»? – Да, зря я понадеялась, что он так быстро от меня отстанет.

– Она бы вернулась очень поздно. К тому же, у меня был к ней срочный разговор. – Ну, хоть бы он поверил и отвязался.

– Да? И что за срочность? – Боже, я сейчас сгорю от злости.

Чего он вечно ко мне цепляется, я не понимаю? Других студентов что ли нет? Или это всё из-за моего оступившегося братца? Боится, что я повторю судьбу Кёрта и сделаюсь новым земнорождённым Демоном?

– Это личное. – Я сделала шаг назад, пытаясь отдалиться от него и избавить себя от этой волнующей беседы, но Страж схватил меня под локоть, склоняясь к моему лицу, и сжал челюсть от предела недовольства, принявшись рычать.

– Мне известно, что ты бегала в Ад, Каролина. Не пытайся меня обмануть. Я слишком хорошо тебя знаю. Будь на твоём месте любая другая студентка, она бы уже предстала перед Божественным судом за незаконное проникновение в Преисподнюю. Но тебе повезло, что мне небезразлична твоя судьба. Поэтому знай, я слежу за тобой. В Раю, да и в Аду тоже, нет места, в котором ты бы могла от меня спрятаться. Так что, советую не нарушать законодательство, чтобы не знакомиться лично с моим гневом. – И с этими словами Страж накрыл меня лавиной воздуха от взмаха массивных крыльев и скрылся за ближайшим поворотом.

Я была, мягко говоря, поражена. Откуда он узнал о моём незаконном спуске в Ад? Кто ему сказал? А может у него есть магический боевой радар, который определяет в какой точке Божественных Царств находится тот или иной Ангел? И что это за бред, про то, что он очень хорошо меня знает? Мы знакомы пару дней, что ещё за чушь? Очередные тайны, в которые меня никто не посвятил.

Но я не стала придавать этому большого значения, чтобы не пугать Альдину яростью главного Стража и наконец-то удалилась с места преступления, дабы ещё кого не встретить.

Дасти ходила из одного угла в другой, ожидая моего возвращения. Она облачилась в боевую мантию на случай, если понадобится её помощь, и нервно стучала толстыми каблуками кожаных сапог о паркет спальни. Заметив, что я вернулась живой и невредимой, подруга бросилась ко мне, запечатывая в цепких объятиях.

– Дасти, ну ты чего, всё же хорошо. – Я погладила её по волосам и отошла в сторону, чтобы переодеться.

– Я очень волновалась за тебя, Каролина. Демоны способны на любую низость. Даже Господь до конца не посвящён в их грязные мысли. Так что, с походами в Ад нужно быть крайне осторожной. Мало ли на кого нарвёшься. – Подруга забралась на постель с ногами и устремила взгляд на моё обнажённое тело, проверяя глазами, нет ли на мне синяков или ссадин.

– Дас, я в полном порядке, успокойся. – Ответила я, обратив внимание на то, как приятельница сканирует мою кожу. – Никто меня, кроме Чака, не трогал. – После чего влезла в шелковую чёрную комбинацию с кружевным лифом, едва прикрывающим гипюром розовые соски, и накрылась одеялом.

– Было больно от его касаний? – Страж Дерева всё так же сидела в обуви напротив, боясь, что всё-таки что-то может случиться и придётся срываться в полёт для вступления в драку.

– Да. Но терпимо. Камаэль на уроках и то больше боли мне приносит своими боевыми касаниями. – Подруга улыбнулась от упоминания об её тайном предмете воздыхания и наконец-то ослабила пылкий недоверчивый взгляд.

Теперь и с ней пришлось делиться подробностями визита в Преисподнюю. Я рассказала о жалких угрозах Люцифера в сторону Ангельского Сообщества, о том, в каком плачевном состоянии Чарли и как плевать Абигору на визитёров Ада. Дасти покорно слушала, иногда расширяя глаза от удивления.

Мы уже готовились отправляться в царство Морфея, как в дверь кто-то настойчиво постучал.

Дас с ужасом глянула в мою сторону. Она не ждала гостей в такой поздний час и затряслась от мысли о том, что кто-то из Совета мог прознать о моём нарушении закона и явился, чтобы взять меня под стражу. Но я не разделяла её страхов, поэтому лениво встала, поскольку соседка отворять дверь не планировала.

– Господин Главнокомандующий? – Встретилась я взглядом с Главным Стражем Рая, прячущемся за дверью нашей с девочками комнаты.

Ну, что ему опять от меня надо?! Мало было угроз на Мосту и он решил подать мне новую порцию острасток с доставкой на дом?

– Выйди. – Скомандовал Полководец и я покорно вышла из спальни, прикрыв за собой дверь. – Милая пижамка. – Медово-ореховые глаза Стража пронзили насквозь моё ночное одеяние и задержались на нём.

Мне стало стыдно от этого, какого-то даже горячего, взгляда и я попыталась прикрыть оголённые участки кожи ладонью. Соски предательски натянули кружево из-за холода, царящего в просторном коридоре, и я пожалела, что не успела накинуть халат, прежде чем открывать. Боюсь представить насколько эти два холмика сейчас заметны для, явившегося без приглашения, Муриэля.

– Вы пришли в женскую спальню в такое позднее время, чтобы полюбоваться моей комбинацией, сер? – Господи, ну, какая же я дерзкая язва. Как меня ещё держат в этом месте среди таких святош?!

– Зови меня просто Муриэль, Каролина. – Голос воина стал на порядок ниже и я вновь ощутила эту назойливую дрожь в конечностях, выдающую мой неудержимый страх перед главным мужем Рая. – Ты же не лебезишь официозно перед Камаэлем. Так чем же я от него отличаюсь? – Действительно.

Камаэль одаривает меня теплой улыбкой и угощает ангельским чаем, а ты только угрожаешь и орёшь. Даже не знаю, чем вы можете отличаться…

– Я вас слегка побаиваюсь, Господин Главнокомандующий. – Тыкать Главному Стражу Рая смелости мне не хватило и я не стала подчиняться его неформальному приказанию, нелепо продолжая пытаться спрятать соски от его ореховых глаз.

Да что ж ты так пялишься? Женской груди никогда не видел?

Мур ухмыльнулся, наблюдая за моим смятением, и снял с себя боевой плащ, накрыв им мои плечи. Я утонула в его одеянии, но была благодарна. Теперь не то что соски – даже ноги не было видно за тяжелой тканью плаща Полководца.

– С-с-спасибо. – Неуверенно поблагодарил мой голос.

Какая забота, Господин Главнокомандующий! Где ж она была, когда вы мне угрожали на посту Альдины Делорен?

– Так почему ты меня побаиваешься? – Ангел сел на скамейку в коридоре, кивком приглашая меня присесть рядом.

Он что, собирается вступать в долгую беседу? Этого ещё не хватало.

– Если вы забыли, два часа назад вы мне говорили, что следите за мной и знаете о каждом моём шаге. А обычно за мной следят только кровожадные убийцы. – И снова в памяти всплывали образы Бесерамбов в чёрных глубоких капюшонах, бегающие за мной и Чарли по лесу.

– Убийцы у нас только в Аду, Каролина. Но туда ты ходить почему-то не боишься, а передо мной трясёшься. Какая ты противоречивая особа, оказывается. – На мгновение мне показалось, что Страж задержал взгляд на моих губах, словно хотел прикоснуться к ним. Но я быстро убедила себя в том, что мне лишь показалось.

– Какая есть. – Ответила я, от холода поведя плечами, заставив плащ соскользнуть с одного.

Муриэль сиюминутно поправил на мне верхнюю одежду и пальнул тем же электрическим взглядом.

Господи, мороз по коже… Или это потому что в коридоре стоял жуткий ветер?

– Так зачем вы всё-таки пришли? – В самом деле, сколько можно говорить обо мне. Он за сегодня меня уже утомил.

– Хотел тебя предупредить, чтобы завтра ты шла на первый урок ко мне, а не к Камаэлю. Он с утра будет не состоянии вести занятие. Слишком усердно праздновал день основания Совета Безопасности и Правопорядка Рая. – Я едва заметно улыбнулась, представляя пьяного шатавшегося Маэля.

Не верится, что Ангелы тоже могут переусердствовать с алкоголем, а тем более такие могущественные, как Кам.

– Хорошо. Я поняла. Это всё? – Я встала с лавки, давая понять, что хочу уйти, но Страж резко схватил меня за руку, не давая сдвинуться с места.

Я не поняла этого порыва чувств, но возникать не стала. Из страха, а не из взаимной симпатии.

– Спокойной ночи, Каролина. – Риэль отпустил мою ладонь, поняв, что перешёл черту и поднялся со скамейки.

Я протянула ему обратно боевой плащ и передёрнулась от холодного воздуха, мигом достигшего кожу. Снова будешь пялиться на мои соски или наконец уйдёшь, Господин Главнокомандующий?

Ангел первый раз за всё моё нахождение в Раю тепло мне улыбнулся, после чего удалился в сторону лестницы на первый этаж, чем обескуражил меня окончательно. В темное время суток он другой. Вампир, блять! И этот вампир испьёт меня до дна. В этом сомнений не осталось.

– Доброй ночи, Муриэль. – Крикнула я ему на прощание и увидела, как он обернулся с улыбкой, услышав, что я наконец-то обратилась к нему по имени, а не по титулу.

Я вернулась в комнату с дебильной улыбкой и улеглась в постель, всё ещё подрагивая от прохладного воздуха коридора. Тонкая ткань комбинации совсем не грела, а вновь только вынуждала тело покрываться мурашками, а соски становиться дубовыми, выдавая мой страх и переохлаждение сквозь кружево.

– И что Господин Главный-Злыдень-Рая хотел от тебя в такой час? – Дасти не оставила незамеченной мою тупую улыбку и ждала подробностей.

– Твой тайный любовничек напился и не сможет провести мне урок. Поэтому Муриэль пришёл, чтобы передать, что завтра будет только лекция по Божественному праву. – Пересказала я основную часть разговора.

– И поэтому ты стояла там десять минут? На это ушло бы не больше минуты. – Дас стала догадываться, что я недоговариваю и хотела знать всё до мельчайших подробностей.

– Ой, он столько зря болтает. Про мою сорочку что-то сказал. Я его особо не слушала. – Ну, чего она пристала со своими расспросами? Что он там мог мне такого важного сказать? Одни подколы и противоречия.

– Ты ему нравишься, Каролина. – Как гром посреди ясного неба прозвучало предположение Стража Дерева Познания Добра и Зла.

– Что ты чушь несёшь, Дасти? – Не собираюсь признавать этого бреда. Меня не волнует ничьи чувства, кроме чувств Чарльза.

– Он так смотрит на тебя, словно глазами раздевает. – Дас повела бровями так, будто заигрывала со мной, и стала выжидать моей реакции на своё абсурдное предположение.

– Он на всех так смотрит, напыщенный гавнюк. – Я закатила глаза от заявления подруги о нежных чувствах со стороны Главного Стража, а сама неуверенно улыбнулась, вспоминая как он разглядывал, практически обнажённую, зону моего декольте.

– Нет, ты просто не видишь со стороны. – Не унималась соседка.

– Даже если и так, мне нужен только Чарли. – Я накрылась одеялом по самую шею, чтобы согреться как можно быстрее, ибо в коридоре оказалось действительно прохладно, а может меня и вовсе трясло от воспоминаний от беседы с Муром.

– Я бы на твоём месте присмотрелась к Главному Стражу. Чак никогда не выйдет из заточения, как бы тебе не хотелось. А этот мужчина сможет возвысить тебя до невиданных высот. Потом будешь локти кусать, когда его отхватит какая-нибудь молодая и красивая чистокровная Ангел. – Разбрасывалась непрошеными советами Страж Дерева.

Да, Дасти уже успела в своей голове поженить меня с Господином Главнокомандующим и вручить мне пост заместителя начальника охраны правопорядка Рая. Но я в её мечтах участия принимать не собиралась.

– Чак выйдет. Я сделаю всё для этого. – Не собиралась я соглашаться с вердиктом приятельницы.

– Хотела бы я, чтобы ты смогла обрести счастье с любимым. Но, боюсь, это невозможно. – Напоследок сказала Дасти и отправилась в ангельское забытье.

Я последовала её примеру и опустила веки. Сон никак не приходил, рисуя в воображении образ Главного Стража, сжимающего моё запястье в холодном коридоре «Ангельстрема». Я пыталась отогнать его, но он возвращался снова и снова, улыбаясь моей короткой пижаме. Мне стало страшно. Неужели я ощущаю симпатию к этому скрытному и грозному Воину Божьему? Как это возможно? Ведь все мысли заняты моим дорогим Чарли, которого я наконец-то сегодня смогла увидеть. Но перед глазами всё равно Страж и его широкая грудь, вздымающаяся из-под боевой мантии. Когда-нибудь я пойму сама себя или нет?

Но тут я догадалась. У меня нет симпатии к Стражу. У меня симпатия к мыслям о том, что я ему симпатична. Что этот отважный, верный и главный Воин Божий возбуждается при взгляде на нового райского Ангела, который ещё и Ангелом-то до конца не считается. Крыльев-то у меня пока нет…

И с этими мыслями я наконец-то отправилась в ангельское забытьё, умоляя разум отогнать облик Господина Главнокомандующего, застрявший глубоко под сетчаткой, как мерзкая древесная соринка.

Глава 4. Смена ангельских установок

Этим утром с рассветом я поздоровалась первой. Ангельское забытье так и не достигло моего разума достаточно глубоко, чтобы чувствовать себя отдохнувшей – слишком тяжелыми были думы. Всю ночь напролёт я упрямо глядела в потолок, чувствуя, что веки не сомкнутся, что расслабления так и не достичь, поэтому оставалось пялиться в одну точку и умолять время течь быстрее.

Мне казалось, я сойду с ума от парализующего страха и беспомощности. Столько всего хотелось сказать и сделать, но я упрямо прятала язык в глубине рта, понимая, что над собой не властна. За меня решали все – Муриэль, Камаэль, Анахита – кто угодно, только не я сама. Но ночь подошла к концу. А это значит, что пора подбирать гардероб и заставить себя встать и вернуться в заточение янтарных глаз Главного Стража Рая – моего теоретического куратора.

Прохладные капли утреннего душа успокаивали саднящую кожу и шептали, что всё будет хорошо. Что я справлюсь, что я выстою и смогу быть сильной и убью своё дьявольское нутро, дремлющее в глубинах подсознания, текущее по тонким синеватым жилам. Что это временные трудности, год спустя, которым я буду смеяться в лицо и поражаться, как они могли терзать мой разум. Но год нужно было прожить. Я лишь на начальном этапе, у самого подножья могучей горы страхов и слабостей, взобраться на которую во мне нет сил, а в запасе подходящего снаряжения.

Угольные вьющиеся волосы звонко отпускали на паркет капли, вынуждая соседок раскрыть глаза от неприятного размеренного стука. Я робко улыбнулась им и удалила остатки жидкости с кончиков полотенцем, после чего открыла райский шкаф. К чёрту всех. Нужно быть храбрее. С подбором гардероба было покончено и я, натянуто улыбнувшись отражению в зеркале, зацокала каблуками по каменному полу коридора общежития.

Вот и чёртова дверь, за которой скрывался мой главный эдемский страх. Я пыталась отдышаться так, словно за этими створками меня ждала долгая мучительная смерть. Но делать было нечего, поэтому я вошла в кабинет Муриэля с трепещущем сердцем. Наш вчерашний разговор в коридоре почему-то приводил меня в некое замешательство, вынуждая затаивать дыхание от мысли о своём лекторе. Он всю ночь терзал меня пронзающим яростным взглядом и призывал остановить попытки вызволить любимого из пучин второго пояса седьмого круга Ада, хватая за запястья и сжимая их в парализующем захвате, как в крепкие железные кандалы. Пальцы оставляли пятная на мягкой коже, садня и раня не только тело, но почему-то и душу.

Вдруг мне стало интересно: а думал ли он также же обо мне? Моя фигура пытала его доказательствами в правильности действий и требовала оставить её в покое, от заката до рассвета? Кого он видел в ангельском забытье, когда отправлялся на покой в объятиях подушки и одеяла? Этот вопрос вряд ли можно было счесть уместным и надеяться, что удастся получить ответ на него без излишних трудностей и препятствий.

Дверь кабинета захлопнулась за мной сама собой и я уставилась на куратора, пытаясь высмотреть темные круги под карими глазами, дающие понять, что ему тоже ужасно спалось минувшей ночью. Но Господин Главнокомандующий был невозмутим. Глаза были такие же яркие и искрящиеся, как и всегда, а тёмные круги и мешки отсутствовали, не смея портить строгого прекрасного лица. Воин могучей тучей раскинулся по спинке кожаного кресла и вглядывался в какой-то рабочий журнал с ледяной сосредоточенностью. Видимо, это были ведомости студентов «Ангельстрема». Но мой приход заставил его отвлечься от тетради и поднять карамельно-ореховые глаза в мою сторону. И тут моего разума достигло колючее осознание – какой же красивый цвет глаз у него, такой необычный. У людей я такие никогда не видела. Мне казалось, что Ангела мужского пола красивее я ещё не встречала. Но он ведь главный, наверное, так и должно быть. Противник будет легче повержен, если окажется очарован красотой своего врага.

Мур едва заметно приподнял уголки алых губ и указал на стул напротив себя, не прекращая слежки очами за движением моей тонкой фигуры по его кабинету, заполняющей воздух лёгким дребезжанием гипюровой ткани ангельского одеяния, красиво переплетающегося крестом на груди, и обнажающего острые бледные колени. Юбка была весьма коротка для Ангела, но меня это нисколько не заботило. Ангельский шкаф всегда производил по моему заказу самые дерзкие и максимально откровенные наряды, которые только могли быть разрешены Господом. Но раз уж Бог разрешал, то почему я не должна была так облачаться? К тому же, Дасти и Альдина также позволяли себе раскрепощаться, отдавая предпочтение более открытым нарядам, а не длинным бесформенным мантиям, которые так любила, например, Анахита.

– Доброе утро. – Поздоровалась я без обращений и опустила пятую точку на жесткую деревянную мебель.

Было как-то неловко вновь называть куратора по имени, а по титулу он приказал не обращаться, поэтому я не могла никак решить, что для меня труднее: перебороть себя или же не подчиняться его указаниям.

– Здравствуй, Каролина. – Конечности задрожали под этим пылким взглядом, выдавая робость.

Да почему же меня так трясёт перед ним? Другие Ангелы не вызывали во мне такого спектра эмоций. Перед Муриэлем, я же чувствовала все на свете: страх, стеснение, нарушение дыхания и, почему-то, желание. Желание узнать, каков он на самом деле, что его волнует, что увлекает и что вынуждает грустить. И я не могла понять, почему моему мозгу так нужна была эта информация. Ведь мысли были заняты только Чарльзом. Но главному Стражу удавалось пролезть сквозь эту толпу мелькающих размышлений и встать прямо перед моими глазами, мешая рассмотреть, что там есть ещё интересного.

– Я такой страшный? – Вывел меня из тягомотных рассуждений Ангел.

– В смысле? – Какое же у меня сейчас глупое выражение лица, наверное.

– У тебя всё тело дрожит. – Озвучил Мур и встал надо мной, накрывая массивной тенью.

Я посмотрела на него снизу вверх и нервно сглотнула. Какой же он огромный, Господи, помилуй. Один кулак больше, чем моя голова. Что стоит ему вдарить этим самым кулаком мне по башке, чтобы я не забивала её всякими глупостями?

– Сегодня холодно, не находите? – Ну какая же чушь, Каролина, что ты несёшь?!

– Плюс тридцать. Как и всегда в Эдеме. – Осёк меня Страж, давая понять, что я болтаю чепуху.

Я растекалась по стулу от его шоколадного взгляда, ощутив, что щёки стали пунцовыми, и бесконтрольно прикусила губу, наказывая себя за такую оплошность.

Помилуйте меня, Господин Главнокомандующий! Я не хочу погибать под вашим дьявольским взором.