Чувства на салфетке: попытка забыть. II часть трилогии

– Прости… – Прошептала я, предполагая, что Ана недовольна тем, что её отчитали из-за меня.

– Я вижу твоё сердце, Каролина. Оно разрывается от боли за любимого. Поэтому я не сержусь. Но Муриэль прав. Ты должна привыкнуть к тому, что многие не заслужили Жизни Вечной, а должны гореть адским пламенем, потому что перечили заповедям Господа нашего. – Несколько мягче, но с той же строгостью в голосе, отчитала меня блондинка.

– Ана, я не могу. Это всё из-за меня. Я виновата в его смерти! Если бы я не внушила ему убить меня, то он бы был сейчас жив. Пожалуйста, не отправляйте его в Ад. – Взмолилась я к новоиспечённой руководительнице, заранее зная, что эта мольба – пустой звук.

Всё решено. Сколько не умоляй – Флэтчер сгниёт в темнице. Будет страдать вечно из-за того, что влюбился и не смог жить без любимой. Какая вопиющая несправедливость!

– Ты ни в чём не виновата. Он должен был вынести это испытание, посланное Господом, но не вынес и сам изменил свою судьбу. Если бы Чарльз смирился, то был бы счастлив уже совсем скоро. Но Флэтчер оказался слабаком. Отпусти и забудь, Каролина. Твоя земная жизнь окончена и у Чарльза теперь тоже. Я ничем не смогу тебе помочь. – Первый раз я увидела такое хладнокровие в глазах Анахиты.

Она была непреклонна. И я вновь поняла, что смысла молить о помощи нет. У меня есть целая вечность на то, чтобы вызволить любимого из Гиены Огненной. И я сделаю это, чего бы мне не стоило это действие. Знала бы я тогда, к чему приведут мои действия – распрощалась бы с Чарльзом в тот самый миг, когда Демоны увели его во второй пояс седьмого круга Ада. Но даром провидения я тогда ещё не обладала.

Первый день распределения был окончен. Мне показалось, что он тянулся целую вечность: смотреть на несчастные души, умоляющие о прощении Господа, было крайне тяжело, особенно для такого впечатлительного и неравнодушного человека, как я. Эх, я так и не научилась считать себя Божьим Стражем, а не обычной земной девушкой.

– Кароль, почему ты плачешь? – Склонилась надо мной Дина, завидев, как я усыпаю наволочку хрустальными камнями из глаз по возвращении в «Ангельстрем».

– Мой Чарли, он убил себя. Муриэль отдал его на растерзание Адским Гарпиям. – Вымолвила я через пелену истерики.

– О Боже… – Воскликнула красноволосая, прекрасно зная, что теперь будет с моим женихом. – Как же он тебя любил, что не смог смириться с твоей смертью и наложил на себя руки, не побоявшись ответственности за содеянное. Поразительно. – Шептала она и наглаживала мою спину в утешающем жесте.

– Что мне делать, девочки? – Я села на кровати, стряхивая капли хрусталя с подушки. Камешки звонко сыпались на пол, растворяясь в Райском воздухе, как невесомые пары. – Я не могу допустить, чтобы он страдал из-за того, что я принудила его убить меня. Это несправедливо. Чак никогда бы так не сделал, если бы не моя смерть. У него не оставалось выбора. Пророчество вынуждало его любить меня и только меня. И он не смог забыть и полюбить другую, даже когда мои глаза навсегда закрылись. Поэтому нам так плохо друг без друга – колдовство вынуждает любить вопреки всему. – Поведала я им очередную душещипательную историю.

– Мы придумаем что-нибудь, малышка. – Утешала меня страж Моста в Преисподнюю.

От этого «малышка» аж мурашки по коже побежали. Так называл меня только он. Только мой Чарли. Невыносимо было слышать это ласковое прозвище из чужих уст. Неужели я никогда больше не услышу это слово от любимого?

– Зачем ты обнадёживаешь её, Альдина? – Вмешалась в наш разговор Дасти. – Он самоубийца, за них даже молиться-то нельзя. – Рыжая была явно недовольна словами подруги.

Благоразумия в воинственной Дасти было намного больше, чем в сентиментальной Альдине. Но даже её сердце дрогнуло, когда она услышала мои дикий вопль скорби по самоубиенному жениху.

– Посмотри на неё! Кароль убивают эти чувства. Разве тебе не жалко её? – Принялась спорить кареглазая и наглаживать меня по волосам снова и снова из сострадания, чтобы я перестала кусать подушку как разъярённая псина.

– Мне жалко, конечно жалко. Но мы здесь бессильны. – Страж Дерева присела с другой стороны кровати и тоже взяла меня за плечи. – Соберись, Джефферсон, ты Божий Воин. Ты должна быть стойкой, чтобы не рухнуть со своего престола, не успев даже взойти на него. – Подбадривала Дасти в своей манере.

– Мне не нужен никакой престол. Я хочу быть со своим мужчиной. И ничего кроме. – Ныла я в насквозь промокшую наволочку.

Господи, ну перестану я чувствовать эту боль когда-нибудь? Откуда её столько? Отчего она заполонила всё остывшее сердце и возвращается даже после смерти? Разве так бывает? Какое тут «отпусти и забудь». Попробовали бы они оказаться на моём месте. Я бы на них посмотрела.

– Не слушай её, детка. – Альди состроила недовольную гримасу на выпад давней подруги.

И опять флэтчеровские прозвища. Что ж такое. Будто специально. Как ножом по сердцу. Снова. Но вряд ли Альдина знала, какой эффект на меня оказывают подобные словечки. Кого только «детками» и «малышками» не называют.

– Мы обязательно попробуем помочь твоему жениху. Со стражем Дерева Познания Добра и Зла или без неё. – Дина игриво высунула язык, обнажая его перед рыжей за её трусость, и подразнила приятельницу как маленькая девочка.

– Чёрт с вами. Я в деле. – Поддалась на уловки Дасти и новые подруги сжали меня в ангельских объятиях одновременно.

На душе стало так радостно. Они словно передали мне своё тепло, успокоив нежными поглаживаниями. Если бы на земле у меня были такие верные подруги – жить казалось бы намного проще и интереснее. Радует то, что хотя бы после смерти я познала вкус настоящей дружбы. И когда мы успели так сблизиться? Я же здесь только второй день. Видимо их ангельское бескорыстие заставляет открываться и осознавать, что вот они – истинные подруги, которые готовы пожертвовать высокими должностями, лишь бы оказать помощь другу. Рай не перестаёт удивлять.

Хотя нет. На Земле у меня всё-таки был друг – Алан. И без него мне тоже невыносимо тяжело. Мы так сблизились за эти пол года, пока искали пророчество. Вот только сердце мне подсказывало, что дружить Алан не хочет. Он хочет быть моим мужчиной. Чего стоил один поцелуй на льду. Надеюсь, Чарльз так и не узнал об этом пикантном моменте нашей с Алом дружбы. Его патологическое собственничество не позволило бы оставить без внимания тот неприятный инцидент. Или приятный?

Чёрт, не знаю. Просто Фостер – моя родственная душа. С ним легко. Не нужно думать о том, как выглядишь, что говоришь. В нём я обрела своего умершего Кёрта. Они даже внешне чем-то похожи. Только у Кёртиса голубые глаза, а у Алана карие. Но во многом они очень схожи – в повадках, глумливых фразочках, даже смех похож; страсть к скорости и сигаретам. И ко мне. Нескромно, да?

Но я знаю, что всегда была особенной для старшего брата. Одно его хрипловатое «кошка» – мурашки по коже. Как же я скучаю. И Алан, как ни странно, тоже часто говорил, что я напоминаю ему кошку зелёными глазищами. Вот я и выяснила причину необъяснимого притяжения к Алану Фостеру. Вот только что же его притягивало ко мне? Что ж, ответ на этот вопрос я, увы, никогда не узнаю.

Как же там Чарльз? Ему больно? Страшно? Сердце сжимается от представлений о том, как его безостановочно клюют Адские птицы. А я здесь. В тепле, в свете и невообразимой красоте. Мы согрешили вместе, а страдает только он. Так нельзя. Это неправильно. Я не заслужила этих почестей и восхищений. Моё место в тюремной камере вместе с женихом – вот что я заработала за свою короткую жизнь. Но никак не должность стража Врат в Рай. Нет, я так просто это не оставлю. Попаду на аудиенцию к самому Господу, если потребуется. Буду умолять Творца, чтобы меня отправили в Ад к любимому, потому что это незаслуженно.

Я ведьма, распутная девица, которая заставила возлюбленного убить меня, когда он категорично выступал против. Так почему же меня не сочли самоубийцей и не отправили на второй пояс седьмого Круга Ада? Чем я отличаюсь от Флэтчера? И где же обещанное подтверждение того, что Бог долготерпелив и многомилостив? Милости к Чарльзу от него я не увидела.

После первого дня распределения и непродолжительного отдыха, меня отправили на лекцию в читательном зале «Ангельстрема». Урок вёл, к моему большому сожалению, Муриэль.

Мужчина был крайне недоволен сегодняшней ситуацией у Врат, поэтому занятие проходило ещё тяжелее и скучнее, чем могло быть, если бы не моя попытка спасти Флэтчера. Ангел сверлил меня гневным взглядом, время от времени рисуя мелом на доске всевозможные схемы Ангельского Права, и зачитывал новый материал из какой-то внушительной книги.

В зале кроме нас никого не было, поэтому он взял на себя смелость вернуться к разговору о сегодняшнем инциденте после того, как занятие было окончено.

– Ты понимаешь насколько оступилась сегодня, Каролина? – Бесцветным тоном завёл неформальную беседу Ангел и сел на стол напротив, нависнув мощной тенью у меня над головой.

Стальные мышцы проглядывались через слой тонкой мантии и призвали обратить на них внимание. Мне кажется, он смог бы раздавить меня одним кулаком. В жизни не видела такого большого мужчину. Вот именно большого. Страшно становилось от одного вида. Но я не из пугливых.

– Если бы вы любили когда-нибудь настолько сильно, как и я, то поступили бы точно так же ради своей любви. – Я не собиралась уступать. Надоело быть маленькой девочкой, которую отчитывают все, кому ни попадя.

– Я любил, Каролина. – Неожиданно признался Мур.

На мгновение мне даже показалось, что в глазах у него промелькнул огонёк грусти, но Страж тотчас же поправил «маску» на лице и вернул нечитаемое выражение.

– И до сих пор люблю. – Вот это поворот! – Но мне никогда бы и в голову не пришло перечить воле Господа, какими бы сильными не были чувства. Ты не имеешь и малейшего понятия, кто я и что у меня за душой. Поэтому не смей судить никого в этом мире, пока не узнаешь. – То есть мистер Главный-Молчун-Рая не черствый сухарь, коим показался на первый взгляд, а обычный мужчина, способный любить всем своим ангельским сердцем? Не верится.

– Простите, Господин Главнокомандующий. – Мне стало стыдно за поспешные выводы. Но я и не смела предположить, что этот Воин Божий такой же человек как и я, способный на настоящую любовь. – Почему вы не со своей любовью? – Решила поинтересоваться, чтобы узнать его получше, как он сам и рекомендовал.

– Тебя это не должно волновать. – Металлически бросил Мур и я вернулась к мыслям о том, что успела его возненавидеть.

С него деньги за улыбку берут? Или Стражам запрещено улыбаться? Что-то на Кама, Анахиту с Дасти и Альдиной такой запрет не распространяется. Значит, дело во мне.

– Просто знай, что любовь, семья, дети и прочие, идут на втором месте после Господа и Его указаний. Если Отец Небесный решил, что твоему жениху место в Аду, значит так тому и быть. Смирись и прими волю Его. Не смей пытаться этому противостоять. Слетишь с треском в Адский Омут. А мне бы этого не хотелось… – На последней фразе Ангел словно испугался, что сболтнул лишнего.

С чего такая забота обо мне? Мы же едва знаем друг друга. Подозрительно… Видимо, тайны для меня содержались не только на Земле. В Раю тоже несколько имеется.

– Какая вам разница, где я буду и кем? – Я не оставила без внимания непрошенные заботливые указания.

Острый язык вечно оказывает мне медвежью услугу, вынуждая краснеть за саму себя. Но я такая, какая есть. Не нужно было отправлять земную выпускницу на столь ответственное задание. Взяли бы очередного святошу на роль распределителя, если так желали любезностей в свой адрес.

– Неважно. – Ожидаемо ушёл от ответа Мур. – Просто делай так, как я тебе говорю и всё у тебя будет распрекрасно. – Напоследок сказал он и скрылся за дверями читательного зала.

И что это было сейчас? Очередной мужчина решил темнить со мной? Как бы не так. Может раньше я бы и смирилась с подобным развитием событий, но не теперь. С появлением в Раю я для себя решила – все мои вопросы отыщут свои ответы. Чего бы мне это не стоило. Хватит уже загадок и тайн. Я сыта ими по горло. Может не сегодня, но однажды я узнаю, зачем Главному Стражу Рая печься о моей судьбе, как бы он не пытался уйти от ответа. Но, как оказалось, лучше бы я никогда так и не узнала этой правды…

Глава 2. Первый том Новой Истории Рая

Новый день начался так же быстро, как и предыдущий. Но расслабиться в постели за эту ночь мне так и не удалось. Я безостановочно думала о том, как мой Чарли страдает, истязаемый адскими Гарпиями, решив, что я навсегда его покинула и стала злобным Демоном, прикидывающимся его невестой. Как же мне хотелось навестить любимого и пообещать, что эти страдания лишь временные и я смогу найти способ достать его обратно на поверхность Рая, где уже никто не посмеет причинить ему боль и душевные страдания.

Сегодня на рассвете за мной явилась не Анахита, на удивление, а куратор Камаэль, который поведал о том, что боевому искусству меня будет учить не строптивый Муриэль, а он, собственной персоной. Это несказанно радовало.

В присутствии Главного Стража мне было весьма некомфортно. А после нашей вчерашней разборки у Врат, так подавно. Ещё эта нелепая забота обо мне. В ней я не нуждалась, поэтому просто радовалась, что проведу время со светлым и добродушным Ангелом, а не под суровым взглядом Господина Главнокомандующего.

Кам протянул боевую мантию и, переодевшись, я вошла в зал, в котором проводились тренировки студентов «Ангельстрема». Это был обычный спортзал, который есть в любой земной школе или институте. И я снова вернула себя к мысли о том, что это Земля подобие Рая, а не наоборот.

Камаэль встал напротив и принялся вещать очередную новую информацию.

– Ты должна быть отличным воином, Каролина. Зачастую, самые темные и грешные материи пытаются сбежать, даже не дожидаясь вынесения приговора. Поэтому ты должна уметь останавливать смешные попытки их побега и сдерживать до прихода подкрепления. Это, конечно, совсем не сложно для могущественного Божьего создания. Но, так как ты здесь совсем недавно, с кровожадным убийцей и насильником тебе будет трудно справиться. Поэтому я обучу тебя основным ангельским приёмам, которые помогут не дать сбежать нарушителям Райского порядка. – Вновь всеобъемлюще пояснил Ангел.

– Отлично, я готова! – С улыбкой произнесла я, приготовляясь отражать атаки нового учителя.

– Начнём с базы. – Принялся командовать Кам. – Представь, что я кровожадный убийца, который перерезал горла твоим одноклассницам, и хочу сбежать, чтобы не получить заслуженное наказание. – От его слов венка на моём лбу вздулась и я принялась хватать воздух носом как бык на арене корриды. – Отлично, ты прекрасно справляешься. – Прокомментировал Ангел, оценив мой разгневанный взгляд. – Но злобного взгляда мало. Нужна сила. – Произнёс он и пулей подорвался с места.

Я, не растерявшись, побежала следом, пытаясь догнать ловкого куратора. Он был очень быстрым и я долго гналась за ним, пытаясь остановить нелепый фальшивый побег. Когда мне наконец-то удалось догнать Кама и заключить в парализующих объятиях, он с лёгкостью вырвался и оттолкнул меня, отчего я отлетела в стену, знатно приложившись затылком.

Куратор подал мне руку, чтобы помочь подняться, и принялся комментировал отражённую атаку.

– Неплохо, я думал у тебя даже не получится меня догнать. – Похвалил блондин, поправив края моей мантии.

– Мне ни за что не справиться с тобой. – Он был крайне силён. Сильнее был только Муриэль, наверное.

– Ты и не должна. Грешникам никогда не удастся овладеть такой силой, как у Ангела. А чтобы остановить Демонов, всегда есть я, Муриэль и другие Воины. – Успокоил он меня.

И мы принялись снова и снова пытаться отражать удары друг друга. Точнее он отражал, а я только падала без сил, в глубине души умоляя его остановить тренировку раньше времени.

Камаэль показал как научиться управлять ангельской силой: что нужно сделать, чтобы магическое воздействие было бесконтактным и как пустить искры из глаз, а не из рук. У меня очень плохо получалось, но куратор только подбадривал, объясняя, что изначально вообще не надеялся на то, что у меня получится пустить даже самые крошечные искорки из пальцев. Искусству ангельского дела очень долго нужно было кропотливо обучаться, чтобы стать первоклассным воином. Но так как передо мной эта задача не стояла, блондин сказал, что за месяц, максимум два, сможет обучить меня всему тому, что должен уметь Страж Врат в Рай.

Я едва стояла на ногах, пытаясь восстановить сбитое дыхание. Голубоглазый высосал из меня все соки своими бессчётными атаками, но мне льстил факт того, что я смогла один раз практически уложить его на лопатки. Для первого занятия подобный результат по праву можно было считать успехом. Кто я и кто он? Многомиллионный воин, который участвовал ещё в первой битве за Рай, когда союзники Люцифера посчитали, что имеют численное превосходство над Господом и слугами Его и смогут подчинить Обители Отца своей грязной кровавой власти.

Кам провёл нас в свой кабинет по прошествии тренировки и угостил небесным чаем, который помог восполнить утраченные силы. Куратор вновь одарил меня похвалой, восхищаясь моей стойкостью на первой тренировке. Я краснела и жала губы, поскольку не привыкла слышать такую лесть. Мне всегда казалось, что я маленькая слабая девочка, силы которой хватило максимум на то, чтобы принудить жениха убить меня ударом серебряного клинка. Иных заслуг на моём счету не было. Но каждый в Эдеме считал этот поступок поистине впечатляющим и достойным почестей. Пусть так. В моих глазах это навсегда останется высшей мерой жестокости и, скорее даже, самоубийством.

В кабинет без стука ворвался Муриэль и я ощутила, как сердце пропустило удар из-за его неожиданного появления. Страж без слов зашагал по деревянному полу кабинета, со своим привычным выражением превосходства. Он вообще улыбается когда-нибудь? Или в его обязанности входит одаривать членов Ангельского Сообщества сердитыми взглядами и сухими ухмылками? Можно же хоть иногда дарить своему лицу более теплое выражение.

Но Мур, по всей видимости, иначе не умел. Сердитая маска недружелюбия приросла к его лицу, став вторым слоем кожи, холодной серой дополнительной непробиваемой костью. В отличии от Маэля, зияющего ангельской улыбкой в его сторону, протягивающего ладонь для приветствия.

Мужчины похлопали друг друга по плечам и оба уставились на меня так, словно я должна была последовать их примеру и броситься к Главному Стражу с рукопожатиями.

– Добрый день, Господин Главнокомандующий. – Всё, на что у меня хватило духу.

Я неосознанно подскочила с места и сделала краткий шаг в его сторону, высказывая некое уважение. Но, скорее, это был обычный страх перед такой важной персоной, при столкновении с которой оставаться в сидячем положением выглядело оскорбительно.

– Здравствуй, Каролина. – Даже не смотря на меня, поприветствовал Ангел и вновь сосредоточился на беседе с Маэлем.

Они принялись что-то обсуждать шепотом и я поняла, что данная информация меня не касается и сделала ещё несколько шагов в сторону двери.

– Уже уходишь? – Остановил меня низкий голос Главного Стража.

И почему вообще он задаёт этот вопрос, если изначально меня сюда позвал его коллега? Мания величия? Или очередная попытка задеть меня из-за того, что я оступилась вчера?

– Кажется, я здесь лишняя. – Пояснила я свою попытку уйти без разрешения наставников и столкнулась с холодом карих искрящихся глаз одного из них.

Сердце будто оторвалось, смачно приземлившись в пятки. Если бы взглядом можно было убить – Муриэль оказался в этом мастером. Какого чёрта он так пялится? Что я ему сделала? Разве можно так быстро кого-то возненавидеть, чтобы всем своим видом показывать откровенную неприязнь?

– Всё в порядке, Каролина. – Послышался тёплый голос боевого куратора. – Господин Главнокомандующий уже уходит. – Он недовольно уставился на друга, почувствовав моё смущение, и протянул ему какие-то потертые бумаги, намекая, что тому пора уходить.

– Не думал, что могу вам в чём-то помешать. – Несколько обиженно ответил на его слова Риэль и зажал в руке деловые бумаги, делая шаг на встречу моему телу, застывшему у самой двери.

Я боялась сдвинуться с места, не зная, как лучше поступить. Тренировка давно была окончена, лекции на сегодня в расписании не значатся. Так какой смысл мне задерживаться в обществе своих кураторов?

– Позвольте мне пройти, мисс Джефферсон. – Отвлек меня от сканирования его тела Господин Главнокомандующий, пока я всё также глупо пялилась на него, застыв в дверном проёме.

Я невольно отступила и вновь столкнулась с его плечом при попытке пропустить, дернувшись с ним в правую сторону одновременно. Со стороны это выглядело очень нелепо. Мы как два идиота не могли уступить друг другу, не смея замереть каждый на своём месте.

– Хотя знаешь, – изменил ход мыслей Страж, – ты можешь мне пригодиться. – И состроил слабое подобие улыбки, уронив взгляд на зону моего декольте, чем смутил меня пуще прежнего.

Значит улыбаться всё-таки умеет. Пусть лучше не делает этого. Оскал, а не улыбка. Мурашки по коже. Да чего ж он так смотрит? Испачкала мантию? Или узелок сбоку развязался? Не моя же внушительная грудь могла привлечь его внимание?

– В чём? – Господи, не хватало только лишний раз оставаться с ним наедине.

Мне дрожать от страха хватает того времени, пока он читает лекции в своём пыльном древнем учебном кабинете, в котором, на минуточку, нет никого, кроме меня и его самого. Странное совпадение, неправда ли? Не могу же я быть единственной студенткой.

– Камаэль, вы же с мисс Джефферсон уже закончили? – Обратился Мур к давнему другу, повернув голову в сторону учительского стола.

– На сегодня, да. – Закивал Кам, догадываясь о желании товарища воспользоваться моей помощью.

– Тогда я украду твою студентку, с твоего позволения. Поможет мне разобрать боевую литературу и закон Божий. – Господи, какая скука.

Ещё бы посуду заставил меня мыть. Я ж сюда в библиотекари и кухарки нанималась.

Но Камаэль покорно отпустил меня под руководство коллеги и распрощался с нашими удаляющимися фигурами. Что ж, очередные мучения под серым взором Главного Стража набирают новые обороты.

Однажды я привыкну. Страх не может длиться вечно. Ведь в тот момент я даже и не смела догадываться, что страх – далеко не единственная эмоция, которую я буду ощущать в присутствии Господина Главнокомандующего.

Дверь закрылась за нами сама по себе и я вновь нарядилась серым взором куратора, будто опять в чём-то перед ним провинилась, сама того не заметив. Мур без лишних фраз начал доставать с полок первые книги, а я принимать и складывать в стопки прямо на полу. Руки уже болезненно ныли от тяжести томов, но я покорно осуществляла помощь куратору, боясь, что он опять станет кричать и унижать меня колкими громкими словами за неповиновение и слабость.

Изрядно утомившись, я не заметила, как новая порция книг выскальзывает из рук и получила по башке томом по Новой Истории Рая. Книга с хрустом раскрылась на рандомной странице с темной иллюстрацией. Я подняла том и невольно прошлась глазами по картинке. Величественный мрачный юноша, нарисованный на ней, показался больно знакомым и я не сдержала любопытства, обращаясь с вопросом к Муру.

– Кто? Кто этот человек? – Голос дрогнул от недоумения, пока я изучала фотографию мужчины, точь-в-точь выглядевшего как мой умерший брат.

– О, это один из главных приспешников Люцифера и твоего прародителя – Варда. Единственный земнорождённый Демон, но от этого не менее могущественный и жестокий. Странно, что ты не узнаёшь его, Каролина. – Без всякого интереса пояснил Риэль и кинул на пол очередную стопку запыленных книг.

– Он очень похож на моего брата. – Вымолвила я, не спуская глаз с изображения темноволосого мужчины в длинном кожаном плаще, сдавливающего в бледных ладонях два окровавленных ангельских сердца, словно ещё бьющихся и тёплых.

Красные струйки капали с длинных пальцев на пепельную землю, создавая видимость того, словно изображение движется и кричит: «Ты следующая, тебе не скрыться от меня, мерзкая лживая служительница Господа».

– Потому что это и есть твой брат, девочка. – Бесцветным тоном произнёс Страж, словно речь шла о дальнем родственнике, а не о самом родном и близком мне человеке.

Что? ЧТО?! Как такое возможно?! Кёртис – принц Ада?! Это шутка?! Райский, мать его, пранк?!

Я ощутила как сердце дрогнуло и сжалось от ужаса, впустив в кожу острые клыки испуга. Мой брат стал Демоном? Почему никто не рассказал мне об этом раньше, когда я надеялась повстречать его в числе райских душ и выспрашивала у кураторов, возможно ли это?

Скорее всего, они сами не имели и малейшего понятия – кем стал мой добродушный девятнадцатилетний брат Кёртис Винс Джефферсон, в тот роковой момент столкновения крупногабаритной фуры со стареньким «Volkswagen Polo» нашего отца, за рулем которого он и сидел.