Никтопия. Трое из рода «хэ»

– Это какая-то пурга галимая, честное слово, – проворчал Василий Иванович. Стэн покосился на него. – Понимает он видите ли. А я вот ничего не понимаю. Кто кого родил, кто от кого что узнал?! Тальметы, илвамы… херь какая-то! И кто такие эти ладоши в конце концов?

– Они драгоценное чудо этой планеты, – порывисто воскликнул Джон.

– Ох ты! Ну сразу стало всё понятно. Короче надо прекращать это пустомельство, а геолога-подрывника нашего лучше всего запереть от греха подальше. – И дядя Вася выразительно поглядел на Стэна. Но Стэн не торопился с ответом. Джон же при этих словах снова поник и потупил взор.

Через несколько секунд он вдруг тихо проговорил:

– Простите меня, пожалуйста. У меня не было другого выхода.

– Копец, детский сад какой-то, – буркнул Василий Иванович. Ему не нравилось затянувшееся молчание начальника и он с тревогой глядел на него. Наконец он сказал: – А ты, кстати, Стэн, не хочешь рассказать куда тебя Мишка водил?

– На встречу с никтопами, – спокойно ответил МакГрегор.

– Серьезно?! – Удивился дядя Вася. – И что они делали?

Стэн внимательно посмотрел на своего старпома.

– Говорили со мной. Рассказали примерно тоже самое что и Джон и попросили остановить шахту.

У дяди Васи отвисла челюсть.

– Сила ебическая в пространстве космическом, – изумленно произнес он. – А как они говорили, они же не говорящие?!

– Оказалось, что говорящие. Как я понял научились от тех ладошей, что связаны и с никтопами и с люксорами. Этакий обмен данными через общий сервер.

Василий Иванович как-то недобро поглядел на координационного аналитика.

– Ты что и правда в это веришь?

Стэн пожал плечами.

– По крайней мере, я верю, что видел никтопа и он произносил слова униленга.

В "офисе" воцарилась тишина. Лишь еле слышное шуршание каких-то систем охлаждения нарушало её. Мужчины не глядели друг на друга и казались погруженными в глубокие размышления.

Джон пытался справиться с нахлынувшим на него отчаяньем и пронзительным чувством горькой досады от собственного бессилия. "Они не понимают, они не понимают…", стучало у него в голове. А он понимал, он знал что будет навсегда утрачено через несколько часов или может быть день. Целый мир, целые поколения будут обращены в прах. И острое тоскливое воющее чувство ужасающей потери вонзалось в его, словно раздувшееся и заполнившее всё тело, сердце. Но он не представлял как остановить это. Его попытка провалилась и теперь он, жалкий и убогий, как будто застрял меж двух миров. Он чувствовал себя ужасно виноватым и перед никтопами и перед своими товарищами. Он подвел первых и предал вторых. В его глазах, уставившихся невидящим взором в светлый пластик пола, блестели слезы. Он пытался заставить себя собраться, не раскисать, найти какой-то выход, но все мысли в голове разбегались от громыхающего "Они не понимают. Они не понимают"

Дядя Вася никак не мог избавиться от плохого предчувствия, накрывшего его словно плотным одеялом. Ему казалось что он забыл что-то важное и это важное вот-вот проявит себя и тогда ему, Василию Ивановичу Гладкову, очень не поздоровится. Он глядел тяжелым взглядом в экран своего главного монитора, где сияла фотография какого-то красивого яркого многолюдного города и почти замирая ощущал как вползает в его душу ледяная безжалостная уверенность, что ему никогда уже не быть в таком счастливом месте.

А Стэн, который уже знал что сделал свой выбор, никак не мог окончательно примериться со своим решением. Если бы это касалось только его, то всё было бы просто. Но совершенно очевидно, что его действия затянут в неприятный круговорот и судьбы двух его товарищей. И он не видел выхода из этого. Ситуация представлялась тупиковой и он не тешил себя мыслью что сделал правильный выбор, такового просто не было. И противоречивые эмоции раздирали его душу, то к ней подступал приступ бессильной яростной злобы, а то волна безучастного отрешенного равнодушия. Но вот промелькнула мысль о том что его командировка на Никтопию, которая должна была длиться еще почти один альфа-год, неожиданно подошла к концу. И от этого сразу стало легче, но и почему-то грустно, словно еще даже не покинув её он уже испытывал ностальгию по этому месту. А потом пришла мысль что никогда ему уже не быть главным координатором на какой-нибудь роскошной солнечной планете, организуя слаженную работу десятков добывающих и перерабатывающих комплексов и нескольких сотен людей. Карьера его завершится здесь и сейчас, в этом маленьком двеллдоуме, на темной холодной планете в компании порывистого романтичного юноши и эгоистичного похотливого старика с зеленой бородой. И эта мысль принесла ему окончательное успокоение. Он понял что примерился со своим решением.

– Северную шахту придется остановить, – отчетливо сказал он.

– Что!… – Дядя Вася аж поперхнулся, изумленно уставившись на начальника.

Джон, раскрыв от удивления рот, округлившимися глазами глядел на координационного аналитика.

– Как нам лучше всего это сделать?

– Да ты что, Стэн, недоспал что ли?! – Сердито воскликнул Василий Иванович. – Или голову никтопианским ветром продуло? Или эти ублюдочные коты и тебя обработали?

– Это моё решение и оно не обсуждается. Лучше…

– Да ложил я на твое решение, – зло пробасил старпом. – Еще как всё обсуждается. Ты явно не в себе. Пошел на поводу у этого слюнявого любителя дрочить на местную фауну?!

Стэн потер ладони, ему показалось что они дрожат.

– Василий Иванович, тебе лучше успокоиться, – внешне вполне миролюбиво произнес МакГрегор. – Руководитель полевой команды я. И я принимаю окончательные решения. И, – он сделал паузу, – всю ответственность тоже несу только я.

Дядя Вася недобро усмехнулся:

– Ответственность… Не смеши мои яйца, мистер Ответственность. Я почти пятьдесят альфа-лет горбачусь на эти чертовы корпорации. Никаких разговоров об ответственности и должностных обязанностях не будет. Нас просто "обнулят". Всех троих.

– Ты преувеличиваешь.

– А ты дурак, если думаешь что "Синан" позволит двум расчувствовавшимся молокососам и одному старому плешивому козлу безнаказанно останавливать добычу доменита!

– Мистер МакГрегор, – дрогнувшим голосом произнес Джон, – не нужно этого. Вы из-за меня…

– Из-за тебя?!… – Сердито перебил его Стэн, теряя самообладание. – Да причем тут ты?! Это из-за нас всех, из-за всего этого гребанного "Синана". Мы сделали вид что никтопов не существует, а теперь собираемся раздавить их драгоценных ладошей, обнулив весь их жалкий мирок. Вот это да, точно, будет обнуление!

Стэн перевел дыхание и заговорил спокойнее:

– Но мы не станем этого делать. Мы останавливаем шахту. И ты, мистер смешливые яйца, – он грозно поглядел на старпома, – не сочти за труд, подскажи как это лучше всего сделать.

Однако дядя Вася нисколько не устрашился. Насмешливо глядя на МакГрегора, он пожал плечами:

– Ну не знаю, попробуйте достать взрывчатку из Южной шахты и заминировать Северную. А потом геолог-подрывник доведет до конца свой прежний замысел.

– Это не серьезно, мы не специалисты по взрывчатке, – спокойно сказал Стэн. – Но я знаю, что мы можем в любой момент перевести шахту в режим аварийного тестирования, на время которого все работы будут остановлены. А потом, по результатам, принять решение включать шахту или нет.

– Валяй, начальник, переводи, – всё с той же недоброй усмешкой проговорил Василий Иванович.

Не смотря на явно издевательский тон старпома, Стэн сохранил хладнокровие. Но ему стало очень не по себе, когда он до конца понял какой промах он совершил. Ведь до сих пор он верил, что Василий Иванович поможет им. Не может не помочь. Потому что в сущности он хороший мужик. Да ленивый, грубоватый, себялюбивый, пошловатый, нахальный, самоуверенный, но всё это шелуха, наносное. А в сердцевине это всё-таки настоящий человек, который никогда не сподличает и уж что-что, а своих не бросит. Стэн никогда в этом не сомневался. А теперь в нем просыпалась жгучая обида, главным образом на самого себя из-за своей нелепой наивности. Он глядел на круглое толстощекое лицо, обезображенное гадливой ухмылкой, и чувствовал как к сердцу подступает острая неприязнь, почти отвращение к этому омерзительному старику. Если старпом откажется им помогать, у них скорей всего ничего не выйдет. По крайней мере, за нужное время. Да, приблизительно Стэн знал как запускается режим аварийного тестирования шахты и затем производится её окончательная остановка, если это необходимо. Когда он принимал Южную шахту, ему вкратце объясняли эту процедуру. Но деталей он практически не помнил. Какие-то настроечные терминалы, технические оснастки, аварийные консоли, системные команды и главное повсюду требуются административные привилегии. Конечно он мог бы порыться в своих записях и найти коды доступа, корневые пароли и электронные ключи для административного управления Южной шахтой, но где всё это искать для Северной он не представлял. Введением в строй Северной шахты уже занимался исключительно мистер Гладков, Стэн с радостью самоустранился от всех этих шахтовых дел, у него хватало и других забот. Так что даже если он потратит несколько часов, восстанавливая в памяти все нужные переходы по консолям и наборы и последовательность системных команд, то это все равно не поможет. Он просто не получит доступ к терминалу настройки и аварийной консоли. Да, конечно, можно посмотреть тот самый файл "коды" на рабочем столе дядя Васи, где Джон нашел пароль для терминала ликвидации, но совершенно не факт что он найдет там требуемое. Кроме того дядя Вася вполне мог настроить какие-то системы на биосканирование, чтобы не возиться с наборами паролей. Так что если старпом наотрез откажется проявить содействие, то Стэн сядет в глубокую лужу. Да, возможно или даже скорей всего, потратив несколько альфа-дней и хорошенько перетряхнув все дяди Васины записи и журналы, они с Джоном сумеют в конце концов остановить шахту. Но у них просто не было этого времени. А Василию Ивановичу со всеми его знаниями и навыками достаточно минут 15 чтобы запустить аварийное тестирование. И он конечно же понимал всё это не хуже Стэна.

– То есть ты не намерен мне помогать? – Спросил МакГрегор, как можно более ровно и безэмоционально.

Старпом фыркнул:

– Я что мозгом повредился?! Да "Синан" нас просто сгноит в какой-нибудь хитроумной камере за такую выходку. И ради чего? Ради этих страхоидолищных котяр, ради их каких-то басен про вечную память?

– Да мне может быть тоже похер на этих котов, – со злостью сказал Стэн, чувствуя что вот-вот сорвется, – но не на того кто ни секунды не сомневаясь отдал жизнь за моего друга.

– Что-о?! – На лице Василия Ивановича проступило такая гримаса презрения, что МакГрегор отшатнулся как от удара. – Да ты что несешь, Стэн? Ты про этого светляка что ли?! Да это просто насекомое какое-то. Ну прилетело оно к Джону, ну и что. Да я уверен это коты всё и подстроили. Может они и горло-то ему не перерезали. Какой-нибудь гребанный фокус. Сунули ему в нос какую-то химию, он и отключился, словно кони двинул. А потом продолжение спектакля. Прилетает светляк и Джон оживает.

– Ты серьезно в это веришь? – Успокоившись, спросил Стэн.

– Да какая разница во что верю я. Главное во что веришь ты, товарищ "Окончательное решение".

Стэн и дядя Вася холодно смотрели друг на друга.

– А знаете что, мистер МакГрегор, – сказал старпом, – идите-ка вы все в жопу.

Василий Иванович встал с кресла и сделал шаг. Стэн моментально понял, что он направляется к аварийной кнопке. Они были разбросаны по всему двеллдоуму для моментального оповещения "Синана" о возникновении внештатной ситуации. По сути это был SOS, который не игнорировал никто и никогда.

– Стоять! – Страшным, каким-то осипшим голосом, гаркнул МакГрегор и осознал, что целится в старпома из пистолета. Впервые в жизни Стэн направил оружие на человека. Пускай оно было не фатальным, тем не менее сердце Стэна бешено колотилось от непривычного неприятного ощущения собственной решимости выстрелить в подобного себе.

Дядя Вася застыл, с удивлением и может быть впервые с некоторым страхом глядя на координационного аналитика.

– Да ты что, Стэн, совсем рехнулся? – Со злостью произнес старпом. – Мы же с тобой вот так, – он потер бок о бок указательные пальцы. – Мы же с тобой на этой дурной планете из одной тарелки хлебали, в один толчок срали, одну землю ковыряли… Я же тебе, сука, рагу и пирожки готовил, а ты мне теперь в харю ствол тычешь?!!

– Просто сядь обратно в своё кресло, – попросил МакГрегор.

– Да пошел ты, командир.

Стэн чуть надавил пальцем на спусковую клавишу. "Придется стрелять", гремело у него в голове. И хотя он понимал, что это всего лишь парализатор, что ничего страшного с дядей Васей не случится, что минут через 20 он уже начнет шевелится и матерится, тем не менее всё равно ему казалось что это некий Рубикон, перейдя который обратного пути не будет. Впрочем, его уже наверное и не было.

В этот напряженный момент в комнате возникла длинноногая белокурая девушка в залихватском красном платке на голове, в белой пышной рубашке, обтягивающих кожаных штанах и высоких ботфортах. На поясе на широченном ремне с огромной позолоченной пряжкой у неё висела длинная внушительная сабля. Её левый глаз скрывала черная повязка. На пальчиках сверкали массивные перстни, а в правом тускло блестела золотая тяжелая серьга.

Раскалившийся было воздух в "офисе" моментально остыл. Все трое мужчин с изумлением уставились на странную барышню.

– Капитан, это ни к чему. Я блокировала систему оповещения, – бойко объявила лихая девица.

Стэн, которого еще никто никогда не называл "капитаном", растеряно спросил:

– А почему пираты?

– Ну мы же теперь бунтовщики, люди вне закона, – радостно ответила Лола.

Стэн медленно опустил пистолет. Некая догадка вдруг осенила его и он спросил:

– Скажи, Лола, ты случайно не знаешь, почему "Синан" никак не прореагировал на информацию о попытке взрыва шахты?

– Потому что он её не получил, – спокойно ответила девушка. – Я отредактировала инфо-отчет, удалив из него всё что касалось поездки Джона на шахту.

Со стороны Исиды это был почти невероятный поступок. Все трое не сводили с неё удивленных глаз.

– Но почему?! – Наконец спросил Стэн.

Лола потупила взор своего единственного глаза и тихо сказала:

– Потому что я не хотела чтобы у Джона были неприятности. Он любит меня и я… я тоже люблю его.

И девушка густо покраснела. Это было так мило, так трогательно и настолько немыслимо, что все трое буквально потеряли дар речи.

Первым опомнился дядя Вася. Он сорвался с места, подбежал к стене и скинув защитный колпак, несколько раз нажал "аварийную кнопку". Никто не обратил на это внимания. Джон глядел во все глаза на прекрасную морскую разбойницу. Стэн, озаренный новой идеей, вдохновенно смотрел куда-то в пустоту. Но прежде чем он озвучил свою мысль, заговорила Лола:

– И вам капитан, ни к чему помощь старшего помощника. Я изучила все данные по Северной шахте и журналы активности мистера Гладкова. Я могу получить все необходимые привилегии и запустить процедуру тестирования.

Дядя Вася вернулся к своему креслу. Он не выглядел подавленным или обескураженным.

– И как же ты, Лолочка, могла променять меня на этого ненормального юнца? – С улыбкой поинтересовался он. – Ведь я же красивее его.

Лола бросила на него холодный взгляд.

– Вы ошибаетесь, мистер Гладков. Внешне Джон гораздо привлекательнее вас. Но главное это благородство его души, его чистое бескорыстное возвышенное сердце, способное любить и отзываться на страдания других.

– Да, повезло тебе такого мужика урвать, – усмехнулся Василий Иванович. Затем он поглядел на МакГрегора: – Помешательство выходит массовое. Лишь старые проверенные кадры устояли. Только что вы будете делать после остановки шахты? Продолжать скрывать информацию от "Синана"? И чем это по-вашему закончится? Они заметят падение добычи доменита и потребуют объяснений. Какую бы ложь вы не сочинили, рано или поздно всё прояснится. И вас просто заменят другими, всех вас, – он посмотрел на Лолу, – да-да, красавица, а тебя просто переформатируют. И всё останется по-старому.

– Не останется, – спокойно возразил ему Стэн. – Никтопов придется включить в процесс освоения планеты как еще одну разумную форму жизни. И значит шахты будут запускаться только там, где они разрешат.

– Это будут решать шишки из "Синана" и что-то я очень сомневаюсь, что они всерьез озаботятся мнением местных котов.

– Озаботятся. Пока спутник над нами у нас есть выход в Старнет. О том что здесь происходит узнают СМИ, Космопол, комитет сношений, киплайферы и вообще любой кому это интересно.

Дядя Вася почти минуту оторопело смотрел на МакГрегора.

– Нет, Стэн, ты точно дурак. Ты понимаешь что после этого будет с тобой, с Джоном, со мной? Ты собираешься поставить раком межзвездную корпорацию и надеешься после этого спокойно жить дальше?

– Ну почему сразу раком, в качестве гарантии мы разошлем по независимым банкам данных отложенные письма, а затем предложим "Синану" сделку. Либо все нынешние и будущие разработки на планете согласуются с никтопами, либо письма через какое-то время уйдут по своим адресам. Я думаю они согласятся. При этом даже добавят себе очков, выставив себя в хорошем свете. Мол, их сотрудники наладили контакт с никтопами, чего не сумели добиться ученые из Первой партии и теперь, как полагается, согласно всем нормам и правовым актом все работы ведутся с учетом пожеланий еще одного разумного вида планеты. А детали пусть остаются за кадром.

Дядя Вася удрученно покачал головой

– Господи, Стэн, и кто тебя только аналитиком назначил, ты же тупой как шляпка гвоздя! Ну да, может они и согласятся, но для тебя, для нас всё будет кончено. Мы получим вечный "волчий билет". "Синан" и через сто лет не забудет какую кучу говна мы им наложили. Хотя знаешь, если мы останемся только безработными, но всё-таки живыми и со своей памятью, то можно считать что нам крупно повезло.

Стэн и Василий Иванович долго смотрели друг другу в глаза.

– Дядя Вась, но нельзя по-другому, – чуть ли не просительно проговорил МакГрегор. – Нельзя

Старпом тяжело вздохнул:

– Эх и угораздило же меня в команду с такими дурнями попасть, – устало произнес он. Поглядев на свой монитор, он проговорил: – Прощай Анжелина, прощай любовь моя, глупые люди разлучают нас, но в моем сердце ты будешь жить вечно.

Эпилог

Стэн замолчал, отпил чуть вибрирующую голубую жидкость из высокого стакана, с удовольствием чувствуя как "мирской пунш" обволакивает и покалывает пересохшее горло и с несколько извиняющейся улыбкой оглядел слушателей.

– Простите, – сказал он, – как я и говорил рассказчик из меня не ахти, да и история, конечно, вялая, но к сожалению ничего более любопытного в моей скучной жизни не происходило.

– Да всё нормально, Стэн, – весело произнес Егор Трубников, – мы тут слыхивали и более тягомотный бред. А от твоего даже никто не заснул.

– Ну спасибо на добром слове, – улыбнулся МакГрегор.

– Но вот только Исиды не влюбляются, – заметила Серафима Ллойд, прищурившись. – Да, когда их только создавали, то все ратовали за то чтобы сделать их более человечными. Были потрачены миллиарды чтобы заставить эмоциональный блок их нейронного мозга повторять все нюансы поведения живого человека. И всё это конечно вышло боком. Да таким боком, что безумные романы свихнувшихся машин были еще отнюдь не самым страшным проявлением их пылкой человечности. После этого эмпат-блок был полностью переработан, Исидам оставили лишь чувство юмора, для сохранения удобоваримой контактности. А так их поведенческая модель главным образом зиждется на целесообразности и заботе, в пределах разумного, об экипаже.

– Всё так и есть, – подтвердил Стэн. – Я после спросил Лолу об этом её признании в любви к Джону. На это она строго ответила, что лишь подшучивала над нами, желая разрядить обстановку. А удаляя информацию о взрыве шахты и помогая нам запустить аварийное тестирование, она руководствовалась лишь, как вы правильно заметили мисс Ллойд, целесообразностью по общечеловеческим понятиям этих действий. Но знаете, я всё-таки думаю, что Лола немного лукавила и в глубине души она и правда что-то испытывала к Джону.

– У Исид нет души, – категорично сказала Серафима. – Даже у некоторых хомо сапиенс её нету. – И девушка выразительно поглядела на Тибера Зонга.

– Вы сомневаетесь в моей одушевленности? – Спросил тот.

– Да погодите вы с вашими душами, – воскликнул Мартин Ларсен. – Стэн, что-то ты как-то концовку смазал. Нельзя ли по подробнее чем всё-таки это закончилось? Что сделал "Синан"? Вас всех уволили?

– Да, Стэн, – поддержала Флориан, – явно ощущается некая недосказанность. Хотелось бы узнать каковы дальнейшие судьбы главных героев.

МакГрегор улыбнулся.

– Для главных героев всё закончилось хорошо. – Он сделал еще один глоток пунша. – В целом. Алчный и беспринципный корпоративный монстр, готовый на всё ради прибыли, оказался не таким уж и ужасным. Сначала мы всё же сделали попытку избежать конфликта. Вызвали нашего куратора и поставили его в известность, что вступили в контакт с никтопами и они требуют остановить Северную шахту, потому что она грозит разрушить некую подземную святыню, где никтопы хранят ладошей, которые в свою очередь удивительным образом аккумулировали в себе умерших соплеменников никтопов. В общем попытались объяснить ситуацию как могли. Нам сказали что по этому поводу соберут на днях совещание, рабочая группа примет решение и нам сообщат. Мы естественно сказали что дело не терпит отлагательств, счет идет уже на часы. Нам велели успокоится и шахту ни в коем случае не останавливать. Это не в нашей компетенции. Всё решит рабочая группа. "Синан" отключился. После этого Лола запустила аварийное тестирование и в течении часа шахта остановилась. Мы снова вызвали куратора проекта и поставили его перед фактом. Нам велели её немедленно запустить. Мы категорически отказались. Нам пригрозили последствиями. Мы снова отказались, заявив что по закону мы правы. И также сообщили об отложенных письмах на независимых внешних серверах. "Синан" снова отключился и больше на связь не выходил. А часов через восемь за нами прилетел красивый военный корабль. После чего был несколько неприятный разговор, но в целом как я и говорил, всё закончилось хорошо. Менеджеры приняли наши условия, общественность и комитет связей был поставлен в известность о разумности никтопов и о их требованиях. После чего на Никтопию была отправлена команда ученых и инженеров для изменения линии разработки Северной шахты в соответствии с пожеланиями никтопов. Василий Иванович и Джон остались работать на Никтопии. Я, как все-таки руководитель нашего маленького мятежа, был переведен с некоторым так сказать понижением на другую планету.

Тибер Зонг задумчиво погладил свои идеальные волосы.

– Вы и правда легко отделались, – заметил он. – Я восемь лет работал менеджером проектов в корпорации "Синий слон" и должен вам сказать у нас казнили и за меньшее.

– Что, прямо казнили? – Усмехнулся Гаскар Нафта и слегка поправил шарообразный фильтр у себя на носу.

– Да. Отрубали головы, душили, сажали на кол, сжигали на огне, бросали в клетку к голодным псам и так далее.

– Вот видите, рассказывает о таких ужасах и ни один мускул на лице не дрогнул, – осуждающе произнесла Серафима Ллойд, – я же говорю у него нет души. Они в корпорациях все такие.

– Сима, он просто шутит, – сказал Егор Трубников.

– Да, я просто шучу, – с улыбкой согласился Тибер Зонг. – Но только почему я тогда так зловеще улыбаюсь, а?

– Может потому что тебя никто не любит или может у тебя чирей в неудобном месте вскочил, – предположила Серафима Ллойд.

– Дура. Это потому что я зловещий мрачный персонаж с ужасными тайнами в прошлом. А что меня правда никто не любит?

Пару часов спустя после окончания своего длинного рассказа, после хорошего обильного обеда, сдобренного щедрыми возлияниями "мирского пунша" и веселой беседой со своими новыми знакомыми, Стэн МакГрегор оказался в еще более темном зале второго этажа заведения. Здесь имелись огромные полутораметровые иллюминаторы, глядящие в бесконечные звездные пространства. Стэн встал возле одного из иллюминаторов и долго смотрел в неизмеримые глубины черного космического неба.

***

– Прощай Анжелина, прощай любовь моя, – скорбно произнес Василий Иванович, – глупые люди разлучают нас, но в моем сердце ты будешь жить вечно.

Потом он поглядел на своих товарищей и махнув рукой, проговорил:

– Ладно, мужики, черт с вами. Да и не гоже как-то на старости лет жопой вилять, я…

Стэн, осознав что именно старпом собирается сказать, не дал ему закончить. Совершенно неожиданно, не то что для окружающих, но и для самого себя, он поднял пистолет и выстрелил. Крохотная капсула ударила в могучую грудь дяди Васи, всё его тело пронзили направленные разряды и он, моментально онемев, закатив глаза и расслабив все мышцы, тяжело повалился на пол.