За последней чертой

Женщина кокетливо улыбнулась.

– У меня свободный вечер, товарищ капитан. Почему вы интересуетесь?

– Хочу вас пригласить в ресторан. Я уже вторую неделю торчу в вашем городке. Скучно, хочется тепла и ласки.

Валя засмеялась и игриво посмотрела на Руставели.

– Значит, договорились….

Женщина в знак согласия кивнула головой и, покачивая бедрами, направилась к двери.

***

День подходил к концу. Усталое осеннее солнце коснулось верхушек сосен и словно, повиснув на миг, задержалось на несколько минут на небосводе. Капитан Руставели, загасив папиросу, поднялся из-за стола и направился к зеркалу, которое было кем-то спрятано в одной из внутренних створок шкафа. Настроение у него было испорчено докладом подчиненных ему сотрудников МГБ, которым так и не удалось напасть на след исчезнувшего от ареста Костина. Он поправил узел галстука, который сбился в бок, пригладил свои волнистые черные волосы. Оставшись довольным внешним видом, он подошел к двери. На столе задребезжал зуммер телефона. Он поморщился от этого неприятного звука, как морщится любой пациент стоматологического кабинета при звуках работающей бормашинки. Выругавшись, он направился к столу.

– Капитан Руставели, – представился он.

– Я знаю, кто ты, – услышал он знакомый голос. – Это, Костин. Говорят, что руководишь группой, которая разыскивает меня? Это правда? Вахтанг! Я тебя просто не понимаю, зачем это все тебе? Ты же всегда был умным, а здесь…. Твоя расписка о сотрудничестве у меня и стоит мне шевельнуть лишь пальцем и тебя живым съест Лаврентий. Он не любит двурушничество, как не любит это твой новый начальник полковник Соколов.

Александр говорил достаточно тихо, и это заставляло напрягать слух капитана.

– Чего ты хочешь, Костин?

– Я хочу тихо и спокойно покинуть область. Я не хочу крови, ведь прежде чем ты меня убьешь, я убью многих твоих сотрудников, в том числе и тебя…. Но, я не хочу этого. Если что-то случится со мной, то конверт моментально окажется на столе Берии.

Руставели громко рассмеялся. Однако, смех его был таким не естественным, что трудно было поверить, что он действительно смеется.

– Кто передаст? Она погибла, защищая тебя….

– Я тебя никогда не обманывал, Вахтанг. Я не блефую…. Ты в любом случае труп, задержишь меня или убьешь. Тебя спасет одно, это моя жизнь.

Капитан задумался. Погибать ему в любом случае не хотелось.

– Область блокирована, не только сотрудниками МГБ, но и внутренними войсками. Ты в клетке… Я не могу отменить приказ и тем самым дать тебе возможность покинуть эту территорию. Выходит, мы с тобой Костин обречены….

– Ты, как всегда, бежишь впереди паровоза, капитан. Нет безвыходных ситуаций, есть лишь неприятные решения. Ты меня вывезешь на своей автомашине. Просто пришлешь ее по указанному мной адресу. Предупреждаю, если я или мои люди заметят наблюдение, это будет равносильно твоей смерти. Я не люблю предателей….

Они оба замолчали. Каждый анализировал сложившуюся ситуацию, ища в ней свои плюсы и минусы.

– Хорошо, ты меня убедил. Куда прислать машину?

– Я тебе сообщу об этом завтра….

Руставели услышал гудки отбоя, но он еще некоторое время прижимал к уху трубку, стараясь услышать в этих монотонных сигналах голос Костина.

– Вахтанг! Мы идем или нет?

Капитан положил трубку на рычаг телефона и обернулся. В дверях стояла Валентина и смотрела на мужчину. Взглянув на нее, он сразу понял, что она успела сходить в парикмахерскую и сделать себе прическу.

– Как я тебе? – спросила она офицера. – Как тебе моя прическа?

– Хорошо, – коротко ответил капитан, продолжая рассматривать женщину.

«Интересно, могла ли она броситься под пули, спасая его? Наверняка, нет, – подумал он. – А впрочем, зачем мне все это. Нужно жить…».

Он надел на голову шляпу и взяв ее под руку, направился на улицу, где под фонарем стояла его служебная автомашина.

– Ресторан! – приказал он водителю.

Машина, взревев мотором, помчалась в сторону центра города.

***

Александр стоял в подъезде разрушенного войной дома и внимательно наблюдал за улицей, ожидая автомобиль Управления МГБ. Он еще утром сжег документы на имя фамилию Костин. Теперь его фамилия была Михайлов, звали его Борис Иванович, сотрудник одного из научно-исследовательского института Новосибирска. Он смотрел на догорающие документы и словно, хворост бросил в огонь документы Нины. Пламя жадно глотало страницы паспорта, искажая в своем жаре фотографию Нины.

Черный трофейный «Опель» остановился около продуктового магазина. Костин передернул затвор пистолета и сунул его в карман плаща. Он еще раз посмотрел на автомобиль и, выйдя из укрытия, направился в сторону немецкой машины. Александр шел медленно, ожидая возможной засады. Он был готов в любое время открыть огонь по тем, кто попытается его задержать. Он подошел к машине и, открыв заднюю дверцу сел в салон, надвинув глубоко на глаза темную фетровую шляпу.

Водитель щелчком пальцев отбросил недокуренную папиросу и завел двигатель машины.

– Куда едим?

– За пределы области. Поехали….

Машина, урча мотором, покатила в сторону выезда из города. Шофер, что-то пытался спросить у Костина, но тот ему не ответил. На выезде из города их остановил заслон. Костин посмотрел на сотрудников милиции и солдат с малиновыми пагонами, которые проверяли, стоявшие в очереди автомашины. К «Опелю» подошел мужчина в черном кожаном пальто и посмотрел на водителя.

– Куда в такую рань? – поздоровавшись с шофером, спросил сотрудник МГБ.

– Куда послали, туда и еду, – с нескрываемым раздражением ответил водитель.

– Пропустите машину! – выкрикнул мужчина, обращаясь к офицеру милиции. – Это наша машина!

Старший лейтенант милиции махнул рукой, пропуская «Опель» без очереди. Выбравшись из «пробки» машина, словно выпущенная из лука стрела, устремилась вперед. Километров через сто, Костин заметил последний пост, который закрывал выезд из области. Здесь не стали останавливать легковушку. Дежурный офицер приветливо помахал рукой, разрешая им двигаться дальше.

– Скоро узловая станция, – произнес Александр. – Вот тебе деньги, купи мне билет до Минска.

Костин положил деньги на сиденье и закрыл глаза. Почему-то он снова вспомнил погибшую Нину. Сердце Александра сжалось, вызвав боль за грудиной. Во время войны ему часто приходилось видеть смерть, но там были враги, а здесь близкий ему человек. Стараясь успокоиться, он открыл глаза и стал наблюдать за местностью, которая стремительно исчезала от него за спиной.

«Скоро зима, – подумал он. – Деревья все голые».

Впереди показались станционные постройки. Миновав железнодорожный переезд, машина остановилась. Воитель, не спеша выбрался из салона и, слегка прихрамывая на правую ногу, направился в здание станции. Костин, проводив его взглядом, вышел из «Опеля» и, закурив, отошел в сторону от легковушки. Он не доверял этому угрюмому на вид человеку, так как не исключал, что тот по приказу капитана Руставели мог сообщить о нем местным сотрудникам милиции. Заметив, как из здания станции вышел водитель, он направился в его сторону.

– Вот, возьмите. Плацкартных мест не было, пришлось купить в общий вагон. Здесь не так далеко, как-нибудь доберетесь.

– Спасибо, тебе. Больше не задерживаю…. Счастливой дороги.

Водитель, молча, кивнул и сел в машину. Александр направился на перрон. До прибытия его поезда оставалось чуть больше часа. Он сел на лавку и стал наблюдать за ребятишками, которые что-то мастерили из палок. Его отвлек гудок паровоза, который пыхтя, медленно двигался по путям. «Минск Москва», прочитал Костин. Решение пришло мгновенно, он вскочил на ноги и устремился к вагону. Вскочив на подножку, он прошел внутрь. Проводник удивленно посмотрел на Александра.

– Билет есть?

– Нет. Зато есть деньги, сговоримся?

Проводник улыбнулся, обнажив желтые от табака зубы.

– Проходи, договоримся….

***

Виктор Семенович с трудом поднялся с пола. После перевода его из одной тюрьмы в другую, его длительное время содержали в одиночной камере в специальном блоке ЦК партии. Арестованных, содержавшихся в этом блоке, наряду со следователями госбезопасности и прокуратуры, допрашивали еще сотрудники комитета партийного контроля. Абакумову помог подняться и сесть на табурет конвоир. Убедившись, что он не свалится с табурета, он, молча, отошел в сторону и застыл у двери, ожидая команды следователя.

– Виктор Семенович! Мне кажется, что вы только вредите себе своим молчанием, – тихо произнес генерал-майор юстиции.

Этим следователем был один из заместителей военного прокурора Советского Союза Катаев.

– Вы же хорошо знакомы с системой – она выдавит из вас даже то, что вы никогда не делали. Неужели вы не понимаете этого? Поверьте мне, если вы подтвердите, что занимались вредительской деятельностью, вы спасете себя от ежедневных допросов и физического воздействия.

Лицо Виктора Семеновича исказила гримаса, и трудно было понять что это, гримаса боли или презрения.

– Не утруждайте себя красноречием. Вам, абсолютно без разницы, в чем мне признаться, в организации подпольной антиправительственной организации или покровительстве агентов, которые готовили покушение на Маленкова. Я не пойму лишь одного, в чем вы меня пытаетесь обвинить? Одни требуют от меня показаний о том, как я тормозил так называемое «Ленинградское дело», вы вообще, глобальное признание в антигосударственном вредительстве…

Заместитель прокурора усмехнулся.

– Скажите, почему рассмотрение дел и сроки следствия МГБ недопустимо затягивалось?

– Вы же бывший следователь, – с трудом произнес Абакумов. – Вы же знаете, что были такие дела, которые затягивались. Делалось все это по специальному указанию ЦК партии или же диктовались оперативными соображениями. Вы, помните дело генерала Телегина? Там же восемь фигурантов было…. Дело было весьма важным и его приказали придержать. Оно на прямую было связано с маршалом Жуковым….

– И кто вам дал это указание?

– Сталин….

Заместитель прокурора кивнул головой.

– Вашими сотрудниками ведомства постоянно нарушались постановление ЦК, согласно которому необходимо оформлять каждый протокол допроса. Скажите, Виктор Семенович, ваши люди умышленно нарушали это постановление. Разве это не вредительство?

– Странно слышать от вас подобное умозаключение. Данное постановление ЦК устарело и его нужно отменять.

Заместитель прокурора, словно не слышал ответа Абакумова.

– Ответьте, почему на допросах следователи МГБ делали лишь черновые заметки, а впоследствии составлялись «обобщенные» протоколы.

Виктор Семенович в очередной раз усмехнулся.

– Вы же хорошо знаете, гражданин генерал-майор, что в следственной части по особо важным делам есть хорошие следователи, но отдельные из них не умеют грамотно писать. Ну, нет у них должного образования. Есть, напротив, грамотные следователи, которые не умеют допрашивать. Отсюда и «обобщенные» протоколы. Я ответил на ваш вопрос?

– Кому поручалось составление «обобщенных» протоколов?

– Вы же сами это хорошо знаете. Это делал начальник следственной части Леонов и его заместитель – Шварцман. Насколько я знаю, они уже арестованы вами….

Генерал посмотрел на конвоира.

– Уведите арестованного.

Следующие допросы Абакумова были более жесткими. Его постоянно избивали. Однако избитый в кровь, измученный бессонницей, он ни в чем не признавался.

***

Александр вышел из поезда, не доезжая до конечной станции. На улице шел дождь и его плащ быстро намок. Поговорив с вокзальной торговкой, он направился в сторону небольшой гостиницы. Он снял с головы шляпу и направился к администратору, которая сидела за столом и читала газету.

– Я хотел бы у вас снять номер на трое суток, – произнес Костин.

Администратор отложила в сторону газету и с интересом посмотрела на Александра. Он протянул ей паспорт.

– Заполните анкету, – ответила администратор и протянула ему анкету.

Он сел за стол и быстро заполнил все графы.

– А, где ваши вещи? – поинтересовалась женщина.

– В камере хранения на вокзале. Завтра заберу….

Женщина ухмыльнулась и протянула Александру ключи от номера. Поблагодарив ее, Костин поднялся на второй этаж. Комната была небольшой, но довольно уютной. Он подошел к окну, оно выходило во двор за забором, которого были какие-то постройки напоминающие собой склады. Он задернул шторы и стал раздеваться. Выложив на стол все свои личные вещи, он быстро сосчитал оставшиеся у него деньги.

«Мало денег, на неделю не хватит, – решил он. – Где взять?»

Он развернул завернутые в тряпицу ценности. Золотые изделия сверкнули в лучах заходящего осеннего солнца.

«Завтра нужно сдать в скупку, – подумал он, перебирая пальцами золотые монеты. – Костин! Это же опасно, можно сгореть без дыма! А, если сдать все оптом?»

В коридоре раздались шаги. Он быстро смахнул ценности со стола и, достав из-за пояса пистолет, загнал патрон в патронник. Он подошел к двери. Там, за этой деревянной преградой, отчетливо слышалось чье-то дыхание. Раздался стук в дверь, Костин повернул ключ.

– Кто?

– Сосед, – услышал он мужской сдавленный голос.

В какой-то миг он мысленно представил сотрудников госбезопасности, которые стоят за его дверью.

«Если бы это были оперативники, то они бы не стали так долго стоять под дверью номера, а просто бы выбили ее ногами», – подумал Александр и сунул пистолет за ремень брюк, открыл дверь.

Перед ним стоял мужчина средних лет. Его рыжеватые волосы были аккуратно зачесаны назад.

– Извините. Я ваш сосед. Моя фамилия Мигунов….

Костин выжидающе смотрел на него, ожидая от него, что он сообщит причину его посещения его номера.

– Вы знаете, я в этой гостинице уже целый месяц. Хотел вернуться домой, но руководство предприятия просит меня закончить здесь работу по наладке немецких трофейных станков.

– Извините, но я не специалист в этой области, – ответил ему Костин, – ничем не могу помочь

– Мне не нужна ваша помощь. Вот у меня есть бутылка водки, а выпить не с кем. Может, не откажите мне в компании?

– Хорошо. В каком вы номере?

Мужчина назвал номер комнаты. Пообещав ему, что он придет к нему в гости, Александр закрыл дверь.

***

Костин медленно шел по рынку, придерживая на голове шляпу, которую так и норовил сорвать с него злой осенний ветер. Утром прошел дождь, который оставил после себя большие лужи, напоминающие по форме какие-то сказочные водоемы.

– Мужчина! – окликнула его полная торговка. – Купи у меня пальто, оно как раз на тебя пошито.

Александр посмотрел на нее, оценивая пальто, которая она держала в руках. Немного подумав, он направился в ее сторону.

– Сколько просишь? – поинтересовался он у нее.

Женщина назвала цену, явно завышая настоящую стоимость товара.

– Дорого, – ответил Костин.

Он уже собрался уходить, как женщина схватила за рукав плаща.

– Купи, замерзла я очень. Стоять, сил нет…

Они быстро сговорились по цене и Костин, расплатившись с женщиной, направился дальше. Его внимание привлек небольшой киоск, на табличке которого кривым подчерком было написано, что владелец данного заведения занимается ремонтом ювелирных изделий.

– Что нужно? – спросил Александр, мужчина, рассматривая через лупу механизм женских часов.

– Золотишко есть, не берешь?

Мужчина оторвал свой взгляд от лежавших на столе часов и, подняв лупу на лоб, посмотрел на Костина.

– Похоже, ты ошибся, товарищ. Я не скупаю золото, хлопотное это дело….

Александр пристально посмотрел на мужчину и, достав из кармана плаща золотой червонец, положил его на стол. В глазах мужчины сверкнул огонек любопытства, но в тот же момент исчез.

– Убери! Я же сказал тебе, что не скупаю золото.

– На нет и суда, нет, – тихо произнес Костин.

Он сунул монету в карман и, развернувшись, медленно направился к выходу из рынка. Краем глаза он увидел, как из киоска вышел мужчина и, подозвав к себе мальчишку, что-то шепнул ему на ухо. Александр остановился и, достав из кармана папиросы, закурил. Мальчишка, спрятавшись за пустыми ящиками, наблюдал за ним.

«Клюнул, – подумал Костин. – Что он предпримет? Попытается встретиться или организует грабеж? При любом раскладе, ясно одно, что его заинтересовало мое золото. Сейчас нужно оторваться от мальчишки».

Александр остановил, проезжавшую мимо него автомашину. Сев в нее, он увидел, как засуетился его преследователь, он явно не рассчитывал, что незнакомец так быстро оторвется от преследования. Купив по дороге бутылку водки, он вошел в гостиницу. Получив ключи у администратора, он поднялся в номер. Проходя мимо комнаты соседа, он остановился перед дверью и осторожно постучал.

– Заходи!

Костин толкнул дверь. В комнате сосед оказался не один.

– Вот, знакомься, это мой товарищ по работе, – произнес сосед и пододвинул ему пустой стакан. – Пить будешь?

Александр достал бутылку водки и молча, поставил ее на стол, чем вызвал прилив радости у мужчин. Сосед быстро наполнил емкости водкой и поднял стакан.

– Вздрогнем!

Они выпили и стали закусывать.

***

– Эй, мужик! Ты что, не слышишь?

Костин обернулся. Перед ним стоял мужчина, с которым он вчера разговаривал на рынке.

– Нужно поговорить, если не против?

– О чем? – стараясь придать безразличие голосу, ответил Александр. – Что тебе нужно? Ты, кто? Я тебя не знаю….

– Как ты меня не знаешь? Ты же мне вчера предлагал «рыжье»…

– Ты обознался. Я никогда и никому ничего не предлагал, – ответил Костин, вырывая руку, за которую вцепился мужчина.

От взгляда Александра не ускользнуло, что за всей этой сценой с интересом наблюдают двое мужчин, которые стояли около продавца картошки. Он отошел в сторону и как небывало направился вдоль небольшого рынка. Заметив на рынке сотрудников милиции, Костин свернул в сторону. Он вошел в подворотню, надвинув шляпу и подняв воротник пальто, направился в противоположную сторону от сотрудников милиции.

– Привет, фраерок. Куда плывем?

Перед Александром стоял мужчина, которого он пять минут назад уже видел.

– Все зависит от ветра, – ответил Костин, сжав рукоятку пистолета.

Мужчина усмехнулся и сплюнул сквозь щель в зубах.

– Из каких мастей будешь? На что живешь?

– Что за интерес? Вы случайно мужчина не мусоров будете? Дайте пройти, стали здесь словно шлагбаум…

– Ну, ну….. Задерживать не буду, плыви. Здесь слух прошел у блатных, что ты сдаешь «рыжье»? Сколько его у тебя?

– Судя по тому, как ты выглядишь, ты не купишь. Ты пустой, как короб….

– Погоди, не гони волну. Ты прав, я не куплю, но есть люди, которые интересуются подобным товаром. Не бойся, не обидит….

– Я давно ничего не боюсь. Передай своему товарищу, тому, что в военной фуражке, плевать мне хотелось на все, в том числе и вас. Пропусти, мне идти нужно…

– Где тебя найти?

– Кому нужно, тот найдет….

Костин прошел мимо мужчины и направился к выходу с рынка. Стоило Александру скрыться средь толпы продавцов и покупателей, к мужчине подошел его товарищ с фуражкой на голове.

– Что скажешь?

– Не знаю. Могу сказать, что он точно не из блатных, но держится достойно.

– Может, пуганем, как думаешь?

Мужчины разошлись в разные стороны, договорившись встретиться вечером. Александр шел в сторону гостиницы, чувствуя спиной чьи-то глаза, которые следовали за ним от самого рынка. Остановившись около газетного стенда, Костин оглянулся назад. Он сразу вычислил человека, ведущего за ним наблюдение. Им оказался молодой человек в клетчатой кепке на голове. Парень, заметив на себе взгляд Александра, нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке. Завязав шнурок, он с ужасом заметил, что мужчина, за которым он так долго шел по улице внезапно исчез. Он бросился в одну сторону, затем в другую, но нигде его не было.

Костин стоял в подъезде жома, наблюдая за молодым человеком. Наконец, убедившись, что он окончательно потерял объект своего наблюдения, он понуро направился в обратную сторону. Проходя мимо отдела милиции, он остановился, чтобы прикурить папиросу у прохожего. Внезапно его взгляд остановился на большой фотографии разыскиваемого преступника.

«Органами государственной безопасности разыскивается особо опасный преступник», – прочитал он. Чуть ниже описывались приметы. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он сорвал ориентировку и сунул ее в карман.

***

«Лом» – мужчина лет шестидесяти, сидел за столом, на котором стояло несколько бутылок из-под водки. Он поправил рукой жидкие светлые волосы на голове и окинул взглядом, сидевших перед ним мужчин. Перед ним лежала смятая ориентировка о розыске особо опасного преступника Александра Костина. Он, посмотрел на мужчин, а затем перевел свой взгляд на молодого человека, который стоял в дверях и от волнения теребил в руках кепку.

– Что скажите, «фулижники»? – произнес «Лом», обращаясь к мужчинам.

Они, словно не слыша вопроса, продолжали сидеть и молчать, так как не знали, что и как ответить на вопрос.

– Я же сразу сказал, что он не из блатных, – произнес в ответ мужчина. – Кто мог подумать, что он в розыске. Тем более его разыскивают не мусорня, а госбезопасность…

– Заткнись, – коротко бросил ему в ответ «Лом». – Собрал вокруг себя дурачков, вот и приходится все решать самому. А на всех, меня не хватит, вы это поняли или нет?

– А, что я? Я делал все, что вы говорили…

– То-то и оно. У тебя «Весло» на большее ума не хватило. Скажи, где он «кантуется? Что молчишь? Послал за ним этого….

Он не договорил, все и так поняли про кого он говорил.

– Чего топчешься, иди, кури….

Паренек надел кепку и словно обрадовавшись этому решению, выскользнул за дверь.

– Как будем брать? План или предложения есть?

Мужчины в очередной раз промолчали.

– У нас два варианта, – начал «Лом». – Нужно проверить гостиницу. Слава Богу, она у нас одна. Это сделаешь ты, «Весло». Приоденься и вперед. Ты «Корень» со свой «шпаной» проверьте частный сектор. Там все друг о друге знают, поэтому, это все это не трудно. Завтра все встанет на свои места. Он в розыске, следовательно, в ментовку не побежит. Меня сейчас посетила хорошая мысль, а что он делает в нашем городе?

– Не ломай голову, «Лом». Возьмем, тогда и спросишь.

«Лом» с улыбкой посмотрел на «Весло».

– Посмотрим, посмотрим. Похоже, он мужик крученый, его просто так не возьмешь.

«Весло» заулыбался, оскалив свои желтые зубы.

– На каждого мудреца….

Он не договорил, в комнату вошел еще один мужчина. Он был довольно высокого роста, с большими и сильными руками.

– Чего звал, «Лом»? – произнес мужчина и плюхнулся на стул, который жалобно заскрипел под его весом.

– Дело есть, Васюта. Нужно будет с «Веслом» сгонять. Он скажет тебе, куда и зачем.

– Я сейчас не могу, разве, что к вечерку.

– Ну, это вы сами договоритесь, когда, здесь я вам не указ.

«Лом» протянул руку и разлил остатки водки по стаканам.

– Давайте, выпьем за фарт.

Они стукнулись стаканами и выпили. Первым из квартиры вышел «Весло». Выйдя во двор, он огляделся по сторонам и быстро исчез в ближайшей подворотне.

– Ты, Васюта, присматривай за ним. Не нравится он мне в последнее время. Психованный, он какой-то.

– Хорошо, посмотрю. Ты же знаешь, у меня не забалуешь.

– Вот и хорошо, а теперь иди, мне отдохнуть надо.

Мужчина надел на голову кепку и вышел из комнаты. Выйдя во двор, он закурил папиросу, и направился в другую сторону двора, где стоял его грузовик. Он сел за руль, завел двигатель полуторки. Машина медленно выехала со двора и помчалась по улице городка.

***

Министр государственной безопасности Семен Денисович Игнатьев поднялся из-за стола и, поправив стул, медленно прошел по кабинету. Он был партийным долгожителем, его стаж составлял сорок семь лет. Всю свою сознательную жизнь он посвятил партии: в 1935 году он окончил Всесоюзную промышленную академию и его сразу же взяли на работу в промышленный отдел ЦК ВКП (б). Он недолго задержался на этой должности и уже в 1937 году он занял должность секретаря Бурят-Монгольского обкома, а с 1943 он переехал в Уфу, где был назначен на должность Первого секретаря Башкирского Обкома партии.

Семен Денисович уверенно шагал по карьерной линии: первый заместитель начальника Управления по проверке партийных кадров, секретарь ЦК Белоруссии по сельскому хозяйству и заготовкам, секретарь среднеазиатского бюро ЦК и уполномоченный ЦК по Узбекской СССР, заведующий отделом партийных, профсоюзных и комсомольских кадров. И вдруг, это неожиданное для него назначение – Министр государственной безопасности Советского Союза. По характеру Игнатьев был мягким человеком. Все, окружавшие его люди, видели, что робел перед Сталиным и не мог возразить ему ни по одному вопросу.