Этюд в тонах Шарлотты

Медсестра успокаивающе положила руку ей на плечо.

– Ничего страшного я делать не буду, обещаю. Останься с ним. Пойдем, пойдем.

Она отвела нас в смотровую, где потыкала мои пальцы (а они и правда болели), сказала, что они прекрасно заживают, вручила мне тайленол и отпустила нас. Весь визит занял минут пять.

– М-да, – хмуро сказала Холмс, когда за нами закрылась дверь. – Это не то, на что я рассчитывала.

Я усмехнулся:

– Тебе стоит поработать над образом заботливой девушки. Выходит, это все? Никаких записей?

– Ну нет, – ответила она. – Ночью я залезу к ней и найду то, что мне нужно. Просто так не хочется снова возиться с этими камерами наблюдения.

– А почему сразу было так не сделать?

На ее лице промелькнула улыбка.

– Тебе же не терпится приняться за дело. Я хотела тебя подключить.

– Э-э, ну спасибо.

– Но ночью я пойду одна. А то ты неуклюжий как слон. Увидимся позже.

Она похлопала меня по плечу и отправилась дальше, оставив польщенным и оскорбленным одновременно. Побочные эффекты от общения с Шарлоттой Холмс.

На следующий день после занятий я отправился в ее лабораторию. Там, возле двери, меня встретил детектив Шепард. Я не знал, что он имеет право допрашивать нас без родителей, но, очевидно, он нашел способ пообщаться с Холмс.

– Джейми, – тяжело произнес он. – С тобой и Шарлоттой мы встретимся в воскресенье вечером у твоего отца дома. Тогда и поговорим. – Он с сожалением посмотрел на меня и пошел по коридору.

– Погодите, вы поедете с нами? – крикнул я ему вслед, но ответа так и не дождался.

О чем бы они с Шепардом ни говорили, настроение у Холмс явно испортилось.

– Зачем ты его впустила? Это что вообще было?

– Ничего.

– Ничего, – повторил я. – Я думал, ты показала ему медицинскую историю Добсона.

– Разумеется, он ее уже видел, – сказала она. – Он отчитал меня за проникновение со взломом и ушел.

– Так Добсон и правда обращался к доктору с жалобами.

– Он частенько бывал в медпункте, – сказала она. – Как сказал Шепард, в основном с травмами от регби. Еще он сказал, что волосы жертвы проверили на мышьяк, результат положительный, и мои доказательства ему не нужны. После он попросил перечислить все, что у меня стоит на полке с ядами. И ушел, добавив, что мы скоро увидимся. Думает, что напугал меня. Что за дилетант.

– Погоди, давай помедленнее. Ты впустила сюда детектива. Ты показала ему свою полку с ядами.

– Да.

– С ядами.

– Да.

– И среди них есть мышьяк?

– Да.

– И он снова устроит нам допрос в это воскресенье, – сказал я, и мне стало плохо.

– Да, – членораздельно повторила она, будто разговаривала со слабоумным.

Минуту я стоял, уставившись на нее. Что-то она недоговаривала.

– Ладно. Надо составить список возможных подозреваемых. Нужно найти что-то, что можно им показать. Что-то, что улучшит твою – нашу – ситуацию.

Я отвернулся, приклеил скотчем кусок оберточной бумаги на стенку книжного шкафа и написал на нем: «Подозреваемые».

– Ватсон, – сказала она, – у тебя нет подозреваемых.

Я сердито уставился на нее. Она поднесла к губам сигарету и глубоко затянулась. Мы пришли к негласному соглашению: она выбросит все свои таблетки, а я перестану их искать. В результате мне пришлось смириться с постоянным присутствием в ее руках «Лаки Страйк»: так она пыталась перейти на наркотик, который ее не убьет – ну, по крайней мере, не так быстро.

Сигаретный дым превратил это место в филиал ада на земле. Что доводило меня почти до ручки. А Холмс все так же сидела, курила и ничего не объясняла.

– Что насчет человека, который взял «Приключения Шерлока Холмса» из библиотеки? Должна же быть запись.

– Поправочка. Это был новый экземпляр, и никто никогда не брал его. Его украли с полки, – ответила Холмс. – В библиотеке у него статус «утерян». И, поскольку сейчас книга у полиции, изучить ее у меня не получится.

– А враги? Давай вспомним врагов Добсона.

– А, ну давай. Записывай туда всю женскую половину нашей школы. – Ее глаза потемнели. – Хотя, судя по моим прошлогодним данным, я единственная, кто имел с ним проблемы.

Я сглотнул.

– Тогда, может, начнем с наших врагов?

– У тебя их нет.

– У меня есть бывшие девушки, – начал перечислять я. – Из Англии. Из Америки. Из Шотландии – Фионе пошел бы клетчатый чемоданчик с ядами… – По правде говоря, Фиона была способна максимум порвать со мной на глазах у всего класса.

Холмс подняла брови.

– Нет, – сказала она и выдохнула.

Мне очень хотелось вырвать сигарету у нее из рук и раздавить ботинком об пол, но я сдержался.

– Я толком не сплю, – сказал я ей, – от страха, что на очереди либо ты, либо я, либо какая-нибудь несчастная буфетчица, которая и вовсе не виновата, что мы с тобой перешли дорожку фанату загадочных убийств. Может, все-таки поможешь мне, а?

Она сосредоточенно сощурилась.

– Маркиз Абергавенни, – сказала она наконец. – Я подожгла его конюшню, когда мне было девять.

– Хорошо, – сказал я и, понизив голос, добавил: – Можешь сказать по буквам?

Она проигнорировала меня.

– Наверное, можешь добавить к списку химика Кристофа Демаршелье. Который француз, а не датчанин. Ну и графиню ван Ландингем – я никогда ей не нравилась. Майло ей тоже не нравился, если уж на то пошло, так ведь он разбил ей сердце. А еще директриса школы Инсбрук в Люцерне, я постоянно обыгрывала ее в шахматы, и чемпион по настольному теннису Квентин Уайлд. Думаю, его товарищей по команде Бэзила и Томма тоже можешь записать. Томм с двойным «м», конечно же. А вот фамилий не помню. Странно.

– И это все? Или, может, есть еще несколько пэров или членов Парламента? Ну или парочка коронованных особ, нет?

Сделав глубокую затяжку, она закашлялась, а когда смогла нормально говорить, то добавила:

– А, есть еще Август Мориарти. – Как будто не знала, что это имя должно было прозвучать в первую очередь.

– Ты вообще о чем думала, – медленно произнес я, – когда наживала себе врага Мориарти?

Профессор Джеймс Мориарти был главным противником Шерлока Холмса. В каком-то смысле он был равен самому Великому Детективу. Мориарти стал величайшим криминальным гением Лондона; он погиб в схватке с Шерлоком Холмсом у Рейхенбахского водопада в Швейцарии. После той схватки Шерлок инсценировал свою смерть, чтобы отследить всех тайных агентов Мориарти. Даже доктор Ватсон считал, что Шерлока больше нет. И хотя официальная версия об этом умалчивает, из авторитетного источника мне известно, что, когда три года спустя Холмс вальяжно вошел в его кабинет, мой прапрадед от души двинул бывшему напарнику в челюсть.

Как я уже говорил, у меня были спорные примеры для подражания.

Впрочем, у Холмс тоже.

Ее изящная рука резко швырнула сигарету в пепельницу:

– Это к делу не относится.

Что-то задело ее, это было слышно по голосу. Но оставить эту тему я не мог.

– Холмс, у профессора Мориарти полно поклонников. Даже последователей. Ты в курсе, что какой-то английский серийный убийца считал его своим главным вдохновителем? И те произведения искусства, что он украл, – их так и не нашли. А оставшаяся родня старается не отставать от своего знаменитого предка.

Я подчеркнул на листке имя Август. Никогда про него не слышал.

– Я знаю, прошло более ста лет, но…

– Я бы предпочла думать, – резко оборвала меня Холмс, – что прошлое не определяет нас.

Она поднялась, скинув с себя одеяло. На ней была плиссированная юбка, которую она подвернула на поясе, чтобы та казалась короче, и белая оксфордская рубашка, расстегнутая на четыре пуговицы.

Это она для детектива так вырядилась? Или для чего-то еще? К чему это все?

Я смущенно откашлялся. Тут настроение Шарлотты характерным для нее образом мгновенно изменилось, и она, мельком улыбнувшись, вытащила из-под дивана коробку.

В коробке были парики. Десятки париков, разложенных по мешочкам и отсортированных по цветам. Холмс достала маленькое зеркало, быстро оглядела себя и стала затягивать волосы в узел.

– То есть этот разговор окончен, – сказал я, но с тем же успехом я мог беседовать со стенкой.

Все напрасно; я проиграл. Если она не хочет говорить об Августе Мориарти, то ни за что не станет, и тут я бессилен.

Глядя на ее приготовления, я немного успокоился. Они чем-то напоминали то, как она настраивала свою скрипку. Сначала сетчатая шапочка на волосы, затем парик – длинные светлые локоны, – и довершил метаморфозу искусный макияж, который она наносила, удерживая крошечное зеркальце между колен. Я не знаю, что она сделала, но теперь на меня снизу вверх смотрело сияющее личико с большими наивными глазами, розовыми щеками и влажным блеском на губах. Она побрызгалась туалетной водой. Затем как ни в чем не бывало достала пару силиконовых вкладышей из сумки и засунула их по очереди в свой бюстгальтер.

Я покраснел и отвернулся.

– Дже-е-ейми? – раздался звонкий голос юной американки. Она подошла ближе. – С тобой все в порядке?

Передо мной стояла типичнейшая малолетняя соблазнительница: там, где раньше были прямые линии, появились изгибы. До того я не замечал, что у Холмс идеальная осанка, но сразу обратил внимание на ее отсутствие у этой расхлябанной особы в… о боже, она надела гольфы. Светлый парик и макияж подчеркивали ее серые глаза – я и не подозревал, что они могут так приветливо сиять. А адресованный мне взгляд был просто-таки преступным.

– Я Хэээйли, – произнесла она с ленивым калифорнийским акцентом. – Собираюсь поступать в следующем году. Я приехала с мааамой, но мне хотелось самой посмотреть кампус. Сегодня вроде будет вечеринка? – Пальцем она коснулась моей груди. – Хочешь взять меня с собооой?

Меня ни от кого еще так не воротило.

Я резко отпрянул и врезался в стол с химическим оборудованием. Зазвенели мензурки; одна даже упала на пол и разбилась. А передо мной, несмотря на весь этот маскарад, снова стояла Холмс – жесткая, загадочная и… довольная.

– Отлично, – сказала она своим обычным хриплым голосом, торопливо запихивая вещи в рюкзак. – Если Хэйли тебе не понравилась, то она – как раз то, что мне нужно.

– Нужно для чего?

– Терпение, – отозвалась Шарлотта. – Обещаю, позже все тебе расскажу.

Она бросила взгляд на список подозреваемых, на имя в самом его конце. Август Мориарти.

– Все расскажу, Ватсон. Но не сейчас.

– Это чертовски несправедливо, – пожаловался я.

– Ты прав. – Холмс улыбнулась. – Можем продолжить разговор ночью, за покером. Там я буду в своем обычном виде.

– Никто не придет. Все считают нас убийцами.

– Как раз поэтому придут все, – поправила она.

– Считай, что тебе повезет, если хотя бы я буду.

– Мне повезет, – коротко ответила она.

– Ладно, – сказал я, вскинув руки. Она снова победила: шах и мат.

Пять шагов до двери – и Холмс больше не Холмс.

Кокетливо помахав рукой, Хэйли сказала: «Покааа, Джейми».

И вот я один, и всех занятий у меня – подмести осколки разбитой мензурки с пола.

То ли дело было в нашей сомнительной славе, то ли в предвкушении встречи выпускников – я так и не понял, но Холмс была права насчет людей. Когда я пришел в Стивенсон в полдвенадцатого, кухня в подвале была забита битком. Какие-то первокурсники организовали параллельную игру на пять карт в общей зоне, и мне пришлось протискиваться мимо группы хихикающих девчонок, чтобы пробраться внутрь. Вместо того чтобы замолкнуть при моем появлении, как это делали остальные, они захихикали еще громче. Стиснув зубы, я наконец добрался до карточного стола в самом конце.

Холмс нигде не было видно: балом правила Лена в каком-то невообразимом цилиндре. Я видел ее много раз, хотя особого внимания никогда не обращал. Красива, тут не поспоришь. Том был готов петь ей дифирамбы каждый вечер: длинные прямые волосы, чернильно-черные глаза, смуглая кожа. Она слегка раскраснелась от волнения (и, вероятно, от водки). Рядом возвышалась аккуратная пирамида из фишек. Завидев меня, Лена помахала мне рукой.

Рядом с ней был не Том, а какой-то незнакомый парень, который явно не обрадовался мне.

– Привет, убийца, – прошипел он. Я пропустил это мимо ушей.

– Привет, Джейми, – сказала Лена, тоже не обращая на него внимания. – Хочешь сыграть? Стулья закончились, но я могу включить тебя в игру, если ты согласен постоять.

– Может занять мое место. Хочу еще выпить. – Девушка с другой стороны от Лены – кажется, ее звали Мариэлла – с трудом поднялась на ноги и, покачиваясь, направилась к стойке, где стояли бутылки с этикеткой «Водка» и сомнительного вида ананасовый сок. Первокурсница, пригласившая меня на бал, выступала в роли бармена. От ее взгляда я тоже старался уклониться. Был ли здесь вообще кто-то, кого я не избегаю?

– Хорошо, что Мариэлла ушла, – сказала мне Лена заговорщицким тоном. – У нее улов баксов на пятьдесят. Ну, был у нее, теперь у меня. Упс.

Если Мариэлла была такой же, как остальные студенты в Шеррингфорде, пропажи этих денег она даже не заметит. Я же подумал о последних тридцати пяти долларах на моем счету, которые я точно не могу себе позволить продуть, и отказался от предложения Лены, сославшись на то, что не умею играть.

– Но я постараюсь вникнуть в суть, – соврал я. На самом деле мне просто не хотелось уходить с этого места до прихода Холмс, так как я никого больше здесь не знал.

– Боже мой, – сказала Лена, прижав руку к груди. – Ты тоже британец? Вы оба такие милые, это что-то.

В Англии я был американцем. Здесь наоборот.

– Вообще-то я родился здесь, – ответил я.

– Мы играть будем или нет? – спросил парень рядом с Леной.

– Нет, – заявила она, отодвигая стул. – Ну, или играйте сами. Я хочу поболтать с Джейми.

Лена рассовала фишки по карманам своего платья и потянула меня в сторону. Я даже не стал ее поправлять; я уже понял, что просить называть меня Джеймс бесполезно.

– Я просто хотела сказать тебе, – продолжила она, очень тщательно выговаривая слова, – я не считаю, что это вы с Шарлоттой убили Ли. Только посмотри на себя! Ты же просто душка, ну вот, ты покраснел, это так мило. Тебя будто специально послали ей, чтобы она забыла обо всей этой истории с Августом. Нееет, поверить не могу, что вы расправились с Ли, как Бонни и Клайд. – Она нахмурилась. – Все равно он был козлом.

– С Августом? – Мой голос прозвучал неестественно громко, и я содрогнулся. – Незнакомое имя. Кто это?

– Погоди, – ответила она. – Дай я опрокину еще рюмку.

Притворщик из меня бездарный, но Лена была слишком пьяна.

– Ну, в общем. Август. Парень у нее на родине. Она очень переживала из-за него, когда приехала сюда в прошлом году. Как всегда, ничего мне не рассказывала, но я подслушала, как она говорила о нем по телефону. Под дверью, ну ты понял. Потом приехал в гости ее брат, и они были как два ЦРУ-шника, говорили о нем все время. Я постоянно слышала это имя, оно необычное, запоминается. В общем, Майло уехал, но перед этим заявил, весь такой: «Рррр, я с этим разберусь», после чего она повеселела. – Она поднесла руку ко рту. – Черт. Черт-черт-черт. Не стоило тебе этого рассказывать. Женская солидарность вроде как.

Мне хотелось поинтересоваться, что же такого она мне рассказала – разве что, возможно, про одну из атак дронов, устроенных Майло.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Игровая ситуация в регби, когда игрока, который владеет мячом, силой удерживают на месте соперники.

2

Простонародный лондонский говор.

3

Разновидность покера.

4

«Доброе утро, крошки мои».

5

Неофициальное название министерства внутренних дел в бывшей Восточной Германии (ГДР).

6

Роскошный морской курорт на Лонг-Айленде (Нью-Йорк).

7

Имеется в виду оксикодон, сильное обезболивающее, которое может оказывать наркотический эффект.