Сталкер. Подчиняя тебя

Пыхтя не меньше Эдриана раздражением, я подскочила к секретарской стойке и заговорила с мисс-убойная-грудь. Сама! По собственной воле и без какого-либо принуждения извне.

– Как ты на хрен терпишь эти чёртовы обязанности секретарши? За долбаную неделю я в шаге от чьего-нибудь убийства.

– Неужели кто-то по заслугам оценил мой труд.

– А где здесь туалет?

Возвращаться в кабинет с рыжей напуганной овцой и злым боссом я была не готова. И надо же было Джеку вставить пять центов так не вовремя:

– Ты же знаешь: в кабинете мистера Сторма отдельная уборная.

Ткнув пальцем в невоспитанного наглеца, я зашипела дикой кошкой или коброй, что подходило к моему теперешнему состоянию больше:

– Мальчик, ты не имеешь никакого права встревать в девичьи беседы до той поры, пока у тебя между ног болтается член. Сначала отрасти вагину и яичники, а потом будешь высказывать мнение вне очереди. Всё ясно?!

Оливия понимающе хмыкнула и закивала головой. На мой вопросительный взгляд она ответила, махнув рукой в противоположный конец коридора. В туалете, умывшись ледяной водой, до меня дошло, какой тупицей я себя выставила и перед Эдрианом, и перед пугливой рыжей девицей. Уперевшись руками в бортик раковины, я костерила сама себя на чём свет стоял. А толку?

М-да, Ана, профессионалом высшего класса тебе не стать никогда. С таким темпераментом в самый раз переезжать куда-нибудь в Италию и с утра до ночи горлопанить оперу: «Mamma Mia! Adriano idiota, cretino!» Пресвятая Мария, Иосиф, в кого я превратилась в этом долбаном городе?

Глянув в зеркало, я испуганно вскрикнула. После умывания подводка и тушь потекли и превратили меня во свежевскопанного мертвяка. Матерь Божья! Чем стирать кошмар? Пять минут я озиралась кругом, вызывая Дэвида Копперфильда. Просто в общем туалете не предлагалось ничего, кроме жидкого мыла в дозаторе. Сложно представить, каким химическим составом оно обладало. Скорей всего вслед за умыванием этим, моя кожа облезет как после фруктового пилинга – слоёв на пять примерно. Выхода не было, фокусник застрял в подпространстве – увяз в недружелюбной ауре Эдриана. Я перекрестилась… и сплюнула с досады, когда поняла, что не знала ни одной короткой молитвы. Позор тебе, Ана! Набожным родителям Линды было бы стыдно за нерадивую подругу их дочери.

«Я обязательно выучу хотя бы одну молитву, – дала я сама себе зарок, – но прямо сейчас мне нужно умыться адовым мылом. Прости меня, Иисусе, я стараюсь не чертыхаться, и всё, что связано с адом тоже внесу в список запретов во время молитв. Так вот, пожалуйста, если вы есть на небесах, помогите глупой Ане, чтобы моё лицо не смылось в раковину. Аминь!»

Глубоко вдохнув и выдохнув, я приступила к делу. Спустя каких-то десять минут в зеркало на меня смотрел уже не мертвяк, а привычная злая мегера, оттенок лица которой напоминал малиновый джем. То ли я так сильно тёрла кожу, то ли мыло и вправду было способно растворять даже кости, но лицо скрипело чистотой и сияло алым фонарём. Я снова умылась, только уже без мыла, промокнула влагу бумажными салфетками и уставилась в зеркало. Малиновый джем побледнел до розового фламинго. Конечно, не красотка, но хоть что-то. С таким цветом кожи, по крайней мере, можно было продолжать жить.

Поправила причёску, блузку с юбкой, убедилась в отсутствии пятен на одежде. Но всё было в порядке, ибо сообразительная я вовремя вспомнила, что белые рукава блузки будет нелишним закатать, прежде чем смывать косметику. Успокоившись, с гордо поднятой головой и розовым лицом, я поплыла в кабинет нервного босса. Джек с Оливией благоразумно промолчали, здраво опасаясь, отпускать остроты по поводу моей обновлённой фламинговой окраски. Зайдя в кабинет, я увидела, что рыжая уже сидела за столом, примыкающим к начальственному, и сортировала бумаги.

Эдриан на моё появление даже бровью не повёл, он разговаривал по телефону. Я продефилировала на своё место и погрузилась в работу. И как всегда, стоило мне чем-нибудь увлечься, что я прочно теряла связь с окружающим миром. Когда гадский босс тронул меня за плечо, я подняла глаза и увидела – за окном стемнело.

– Пора домой?

– Да, Линда ждёт тебя в лимузине.

– А ты снова остаёшься за старшего и будешь исправлять косяки нерадивых сотрудников?

– Я и есть старший и самый главный, но почему-то действительно подчищаю за сотрудниками.

– Жизнь всегда несправедлива. Радует, что высшая иерархическая ступень расплачивается не меньше рабочего класса.

– Лили, складывается впечатление, что ты коммунистка. Всё народу, долой социальное неравенство. В истории уже были подобные примеры, и ничем хорошим они, к сожалению, не закончились.

– Ох, прости мистер всезнайка, но я не готова к политическому диспуту, давай отложим на другой день.

Как ни странно, разошлись мы мирно. Эдриан просто меня отпустил, а я просто ушла. Что-то странное творилось с ним или со мной, а скорее с нами обоими, но что с этим делать я не понимала.

Вечером я попросила Линду воспользоваться служебным положением и найти номер телефона рыжей девицы. Кабинет её мне был известен, поскольку сидела она со всеми «младшими» помощниками из личной маленькой армии гадского босса.

А перед сном я нанесла три слоя увлажняющего крема на лицо. Линда читала надо мной молитву и похрюкивала через каждую строчку.

Глава 8

Следующим утром, собираясь на работу, я не стала ни наряжаться, ни краситься. Довольствовалась унылым серым брючным костюмом, даже туфли выбрала на плоском ходу. Линда при виде меня неодобрительно покачала головой и цокнула. Да ещё высказалась в придачу, что вчера я выглядела намного лучше. Угу, с малиновым лицом я, конечно, была красоткой. Не подруга, а диверсант какой-то. За что я её любила? Не вспоминалось.

В офис я ворвалась на ураганной скорости за пять минут до начала рабочего дня. Главный гадский босс в идеальном тёмно-синем костюме и голубой рубашке уже сидел за своим широким столом, а рядом с ним дымилась чашка кофе. От божественного аромата я притормозила и потянула носом воздух. Перебивая кофе, обоняние дразнил мужской одеколон. Сам же красавчик-босс не дразнил, он буквально издевался. Что ни говори, но при взгляде на его холёную морду моя матка сжималась, требуя, требуя… Да члена ей хотелось: почаще и побольше.

– Иди ко мне.

– Это ещё зачем?

– Не спрашивай, Лили. Просто делай.

Пожав плечами, я бросила сумку на ближайшее кресло. Когда подошла, Эдриан усадил меня к себе на колено. Его руки сжимали талию, не сильно, но достаточно для моего ускоренного сердцебиения.

– Пей кофе пока горячий.

– А ты?

Я попробовала обернуться, но его руки сдавили сильней.

– Не проблема. Оливия принесёт вторую чашку.

– Хм, странный ты босс, мистер Сторм. Кофе я возьму, но предпочту выпить его за своим столом.

Реакцию я ждала, сжавшись пружиной. Поведение Эдриана обескураживало: то он откровенно флиртовал, как сейчас, то делал вид, что мы лишь коллеги. Ну ладно, он – мужик, что с него взять. Но почему я позволяла Эдриану так себя вести? «А тебя разве спрашивали?» – поинтересовались тараканы. Тем временем гадский босс удивил… неприятно:

– Как пожелаете, мисс Уорт.

Тиски его рук разжались, выпуская меня на волю. Даже так… От Эдриана я многого не ждала, он слишком нелогичен для чокнутых тараканов в моей голове. А какие черти дёрнули меня за язык, перед тем как я ляпнула:

– Совсем недавно ты говорил, что боишься засыпа́ть и просыпаться без меня…

Эдриан хохотнул:

– Лили, разве ты готова выслушать? У меня сложилось впечатление, что конструктивному диалогу ты предпочитаешь растить обиды.

Я вскочила тут же и перебралась к себе за стол, чашка кофе скрасила урон после мужицкого нахальства. Первым делом, поковырявшись в интернете, я раздобыла телефон ближайшей кондитерской и заказала дюжину заварных пирожных с доставкой в офис на имя рыжей пугливой овцы.

– Не ожидал от тебя, – прокомментировал мистер наглый, но всё ещё главный босс.

– Почему? Я всегда признаю́ свои ошибки. По крайней мере, когда чувствую за собой вину. И мне не составит труда принести извинения. Я думала, так поступают все воспитанные люди.

Не дожидаясь ответа, я погрузилась в работу. Обед провела с Линдой и, конечно, Брендоном, куда без него. И кстати, у входа в столовую я повстречала рыжую. Она, завидев меня, почти пустилась в бегство, и только в последний момент, затравленно оглядываясь по сторонам, приблизилась и поприветствовала.

– Зд-здравствуйте.

– Ты получила пирожные?

– Да, но вам не стоило утруждаться мисс Уорт.

Представляете? Одна истерика с метанием бумаг и, вуаля, среди коллег я не просто Ана, а мисс Уорт. Вот, оказывается, как надо было налаживать связи. А что… кнут и пряник безотказно работали в любых сферах человеческого общения.

– Хочешь пообедать с нами? – Злая я тоже умела проявлять вежливость, пусть редко, но это лучше, чем никогда.

– О-о не стоит, это лишнее, я обедаю кое с кем, – она покосилась на двери в столовую, и я догадалась, что её друзья были уже внутри.

– Окей. Ты извини за вчерашнее, я не должна была кричать на тебя.

– Нет-нет, не извиняйтесь мисс Уорт. Это ведь наш отдел плохо сработал. И я действительно не успела разложить документы по порядку. Это я должна просить прощения. А вы мне пирожные заказали… – Под конец голос рыжей из запуганного овечьего блеяния стих до тонкого мышиного писка.

– Пока. И приятного аппетита.

– И вам, мисс Уорт, и вашей подруге.

Всю непродолжительную беседу я тщательно следила за собой, чтобы не расхохотаться перед рыжим мышонком. Линда, судя по её кривому лицу, тоже едва терпела. Что за детский сад понабрали?

– С трудом верится, что какой-то год назад, когда мы были практикантками, то выглядели точно так же, как эта перепуганная до смерти рыжая, – мои мысли Линда высказала вслух.

– Не уверена на все сто, но надеюсь, что мы не были жалкими настолько.

– Ты уж точно нет. Помнится, мистер Гилмор каждому встречному хвастал, какая исполнительная помощница ему досталась, – усмехнулась она и пихнула меня в плечо кулаком.

– Ну не позориться же с первых дней. А хорошую репутацию заслужить непросто. Имей в виду, что за рукоприкладство спрошу отдельно. – Я показательно растёрла плечо. – И напоминаю, что твой счёт растёт.

Линда расхохоталась:

– Я догадываюсь, почему главный босс запал на тебя. Вы даже говорите одинаково.

– Уже нет. Мистер главный кобелиный босс поиграл и слился.

– Наивная Ана. Такие, как он, никогда не упустят своего. И если ты горной козой резвишься на воле, значит, твой тигр дал тебе возможность нагуляться перед тем, как окончательно сожрать.

– Иисусе, Линда! Ты канал про животных вчера смотрела? Фу, больше не выражайся так.

От картины, потревожившей воображение, меня передёрнуло: голодный тигр вгрызался в горло несчастной глупой козочке, тёплая кровь брызгала по сторонам, копыта дёргались в агонии. Когда жертва затихла, хищник разомкнул живодёрские зубья, с клыков стекала алая кровь. А тигр шершавым языком принялся облизывать довольную усатую морду.

– Твою ж мать, Лин, ты испортила мне аппетит!

Тошнота поднялась до горла, и у раздачи еды я стояла с перекошенным лицом. Повара, завидев меня, шарахались в стороны. Знали бы они, какое кино мне довелось посмотреть в своей голове… Зато Линда и Брендон весело щебетали, поглощая калории с тарелок. Мой телефон просигналил входящим сообщением, я без раздумий открыла его и едва усидела на стуле. Хорошо, что я съела мало, иначе еда вернулась бы в тарелку непереваренной.

Неизвестный номер прислал видео… Одного взгляда хватило, чтобы догадаться о содержании всего ролика.

Господи Иисусе, святая Мария! Да когда это кончится? На мне родовое проклятье?!

Я спрятала телефон на коленях, на всякий случай отключила звук и, нацепив на лицо маску беззаботности, пыталась дышать. Всё, что поддавалось контролю – это дыхание. Сердце тяжело ухало в груди. Гул столовой смазался, окружающая меня среда потонула в толще непроницаемой массы. Линда наклонилась к Брендону, он ей что-то объяснял, изображая пальцами загогулины. Я видела их улыбающиеся лица, а слышала редкие глухие удары сердца: иногда через раз, иногда сдвоенные. Растёрла грудину я неосознанно, прогоняя аритмию. Досмотреть всё равно придётся. А для этого была нужна концентрация. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь догадался.

«Давай тряпка, соберись», – скомандовала я себе и нажала «плей».

Ролик запустился, а мой палец тыкал на паузу. Невозможно. Я не смогу.

«Ты долбаная трусиха Ана. Смотри или отдай Линде. Кто-то должен это сделать».

Ладони вспотели. Может, телефон замкнёт и сообщение исчезнет? Меня воротило уже не от видео, а от собственной нерешительности. Да к чёрту всех. Прикусив губу до боли, я смотрела… как несколько часов назад собиралась на работу. Почему я решила, что день именно сегодняшний? Потому что ролик показывал нашу ванную комнату, я расчёсывала волосы, а из одежды на мне был кремовый комплект белья, тот самый, который и сейчас маскировал те же места. Следующим кадром проявилась моя спальня, костюм разложен на кровати, а я застёгивала блузку, расхаживая по комнате туда-сюда. В концовке мы с Линдой толкались у выхода из квартиры и перебрасывались шутками… Всё-таки меня вырвет.

– Ана, тебе плохо? – подруга учуяла неладное.

– Что? А нет. Нормально. Подташнивает с утра… – Её взгляд был настолько громкоговорящим, что пробился сквозь хаос у меня в голове. – Я не беременна… если ты думаешь об этом. И я наверно пойду… Да. Пойду… Мне нужно кое-куда. Вы же не обидитесь?

– Конечно, нет. Но ты уверена, что справишься? Или всё-таки к врачу?

– Я провожу тебя до ближайшей больницы, – предложил обеспокоенный Брендон.

– Никаких врачей и больниц! Я пойду… Заканчивайте тут без меня.

Как только вышла из столовой, я рванула к лифту, чтобы застать говнюка, перешедшего все границы человеческого, на рабочем месте и надрать сталкерский зад. Своей выходкой извращенец перешагнул последнюю грань допустимого. Буквально вчера он ясно обозначил, что не заинтересован во мне. Так какого хрена не давал спокойно жить?!

Я тысячу раз пожалела, что обошла стороной оружейную лавку и не купила Smith & Wesson. В любом из штатов и с людьми подобными Эдриану разговаривать можно было только на их языке, причём исключительно с позиции силы. Меня давненько ждал курс подготовки молодого бойца. И неплохо бы записаться в тир.

Джек и Оливия не вернулись с обеда, тем самым вручив мне карт-бланш. Рывком я распахнула дверь и вломилась в офис. Взгляд сразу зацепился за Эдриана. Он сидел за рабочим столом в окружении бумаг и с моим появлением отвлёкся от компьютерного монитора. Я ничего не смогла прочитать в его взгляде, кроме разве что толики беспокойства. Вины гадский босс уж точно не испытывал. И это бесило. Вся его невозмутимость, избыточная уверенность в самом себе, в возможностях, которыми он обладал… Пока кто-то мучился нищетой или прозябал в тюремных застенках, он благодаря толстой пачке купюр позволял себе распоряжаться человеческими жизнями. Пресвятая Мария, как же я ненавидела богачей! Приблизившись, я спустила гнев и тараканов с поводка:

– Кто ты на хрен такой, Эдриан Сторм? Что ты сделал в этой жизни, что считаешь себя хозяином чужих судеб? Кто дал тебе право обращаться со мной как вещью? Кем бы ты ни был, каковы бы ни были твои заслуги или возможности – я тебе не позволю. Это, мать твою, моя жизнь! Запомни, моя! И я не допущу, чтобы всякие грязные уроды ковырялись в моей жизни своими грязными лапами. Понял меня?! Я иду в полицию. И мне абсолютно плевать, как меня ославят после этого. Можешь созывать хоть всех журналюг Калифорнии. Мне плевать, что я больше никогда не устроюсь на приличную работу, и карьерным потолком для меня станет должность уборщицы. Слышишь ты или нет? Плевать! Но я добьюсь того, что превращу твою жизнь в ад! Пусть сгорю сама, но тебе от меня не уйти. Ты сгоришь вместе со мной! Долбаный извращенец!

Закончив монолог, я развернулась на 180 градусов и взяла курс на выход. Ни одной секунды промедления рядом с подлецом, изгадившим мне жизнь. Слёзы решили помочь, чтобы я не словила раньше времени инфаркт, и потекли двумя реками, перекрывая обзор. После моего феерического появления дверь оставалась распахнутой, и я рассчитывала, что даже в состоянии частичной слепоты смогу прошагать по прямой и не сбиться с пути. Какой бы сильной ни была истерика, она в любом случае не походила на пьяный угар.

– А ну, стой, чокнутая идиотка! Что ты несёшь?! – Эдриан взорвался громогласным рёвом.

Глава 9

Я не стеклянная, но после окрика Эдриана задребезжала потревоженной хрустальной вазой. Потоки рек из глаз усилились, выбрав неудачный момент, чтобы смыть внутренние заслоны истеричным се́лем. Под весом рыданий плечи дрогнули, и через короткий промежуток я выла в голос без малейшего стеснения. Дикие собаки Динго услышали меня в Австралии и завыли с обречённой солидарностью в ответ.

Когда Эдриан меня обнял, я уже тряслась в кошмарных рыданиях, и сама не понимала почему стояла на ногах. Он повёл меня в сторону диванчика, но толку-то, ноги мои заплетались похлеще пьяного бомжа. Ругнувшись, Эдриан подхватил меня на руки, и вскоре я сидела на диване. Необходимость следить за координацией движений отпала, и ничто более не стояло между моей истерикой и кругосветкой, что, собственно, я и сделала. Пусть уже весь экватор узнает каково это быть Аной Уорт.

Эдриан оставил меня одну и вой, сдобренный одиночеством, нарастил оборотов. Вскоре перед носом моим возник стакан, и я попыталась выпить воду. Вот именно, что попыталась. Простейшая задача в мгновение обернулась взятием вершины Эвереста. Руки дрожали, зубы клацали о край, и я всерьёз испугалась, что ненароком откушу кусок стекла и тогда действительно окажусь в больнице, причём на операционном столе. Вопли безысходности поднялись на октаву вверх. Эдриан морщился и топтался какое-то время около. Терпение его иссякло быстрее моих слёз: он печально и шумно вздохнул, сел рядом и отобрал стакан.

– Не торопись, для начала сделай один глоток. Я подержу.

Обрадовавшись помощи, я повторила манёвр. Но что с Эдрианом, что без – получилось дёргано и резко. Зубы стуканули о стекло, напугав уже не только меня, но и Эдриана, и я подозревала, что стакан испугался больше всех.

– Лили, тебе не надо грызть стакан, только пить из него. Вытяни губы трубочкой и попробуй ещё раз. Давай, девочка, я верю – ты сможешь.

Не переставая всхлипывать, я заворчала на чокнутого босса, который разговаривал со мной как с полоумной, и одновременно тянула губы к воде. Стоило ли говорить, что затея была дохлой с самого начала? В итоге своими всхлипами-хрюками я разбрызгала слёзы, слюни и воду из стакана…

Эдриан вылупился на меня со священным ужасом, будто прямо сейчас на его глазах я рожала первенца. Неспособность руководить собственным телом повергала меня в пучину отчаяния. Я самое никудышное и невезучее создание на Земле. Плакала я настолько горько, что мне до судорог было жаль саму себя. Переживания легко добрались до стадии, когда ледниковый период, погубивший половину живого на Земле, виделся сущим пустяком.

Эдриан, скорей всего, осознал степень подставы и собственного бессилия: убрал воду, перетянул меня к себе на колени и принялся укачивать как ребёнка. Получив то, по чему тосковала больше всего, я беспардонно поливала его красивую голубую рубашку слезами, сминала ткань пальцами и расковыряла парочку пуговиц. Мужик держался стоически. Он не произнёс ни слова в укор, продолжал водить ладонью по спине и качал меня из стороны в сторону. Сколько мы так просидели неизвестно. Истерика стихла. Временами я вздыхала судорожно и шмыгала заложенным носом. Половина красивой голубой рубашки пошла тёмными разводами. Мне было стыдно и не стыдно одинаково. Как такое возможно? Без поддержки коктейлей разобраться будет трудновато…

– Попьёшь водичку? – Тихий голос выдернул меня из размышлений на тему абсурда.

– Да.

Я обхватила стакан двумя руками, сложила губы в трубочку и присосалась к краю. Оставалось только представлять, насколько нелепо я выглядела со стороны, возможно, это было даже немного жутко. Но… про себя я ликовала от неимоверного облегчения – прохлада заливалась в горло. После рыданий собственное нутро представлялось вулканическим жерлом. Высушенным, перегретым и потрескавшимся. Спасибо Господи за малые радости. Обыкновенная вода стала благословением небес. И самое важное – стакан уцелел. Сегодня он наверняка отпразднует с друзьями второе рождение. Дыхание моё постепенно выравнивалось. Осознание того, что я продолжала сидеть на коленях гадского босса, охолонуло стыдливостью.

– Хм, извини, я испортила тебе рубашку.

Первым делом я попыталась слезть с колен. Эдриан мне помог, но усадил рядом и вдобавок сцапал мою ладонь, чтобы я не вздумала бежать.

– Ерунда. Джек привезёт новую.

«Как же у толстосумов всё просто! Джек – обеспечит рубашкой, Ана – раздвинет ноги!» Небожителям вроде Эдриана достаточно было огласить желания, и простые люди обязаны воплотить их в лучшем виде. При этом кланялись исполнители низко-низко, чтобы выразить благоговение, и чтобы волосы подметали пол.

– Расскажешь, что случилось?

– Лучше покажу, на разговоры с тобой у меня нет сил.

Я оглянулась в поисках сумки, но какой там, после нервотрёпки имя бы своё упомнить.

– Найди, пожалуйста, мой телефон. Последнее сообщение.

Сначала Эдриан задумчиво меня осмотрел, и затем только пошёл выполнять. Вернулся он с телефоном в руках.

– Пароль?

– 1234. И да, я знаю, что не оригинальна. Иронизировать по этому поводу будешь в следующий раз.

– Даже не собирался. Твой телефон – тебе решать.

Аллилуйя! Мы хотя бы не спорили о пароле на телефоне. Таким достижением не стыдно было прихвастнуть перед психоаналитиком.

– Сообщение с неизвестного номера.

– Я заметила, мистер Шерлок Холмс.

По мере просмотра глаза Эдриана округлялись больше и больше, а под конец, наоборот, сузились до щёлок, под скулами заплясали желваки.

– Если я правильно тебя понял: ты решила – это моих рук дело?

Его голос – чистый лёд. Прямиком из Северного ледовитого океана. Многовековой лёд, который своими глазами видел, как зарождалось человечество.

– Эм… ну да, – моё блеяние смахивало на вчерашнюю рыжую овцу… Хорошо, девушку. Имя её в памяти не задержалось.

А через какой-то миг я и Эдриан стояли друг напротив друга и орали, как супруги во время развода и делёжки миллиардов:

– Бл*дь, Лилиан! Когда ты научишься слушать?

– Что я должна услышать, если ты ничего не говоришь?!

– Я каждый долбаный день прошу тебя успокоиться и перестать дёргать и себя, и меня!

– Что значит успокоиться, по-твоему? Я бы успокоилась, если бы ты не доводил меня ежедневно!

– Я?! Тебя довожу я?! Что бы я ни сказал, ты обвиняешь меня во лжи. Ты хоть раз спросила меня о чём-то кроме безумных предположений? Слепому коню что кивай, что подмигивай!

– Я тебя не понимаю, Эдриан. Совсем.

– Об этом я и говорю. Ты не слушаешь никого кроме себя.

– То есть ты намекаешь, что видео прислал кто-то другой?

…

– Если не ты, то кто?

Злой взгляд полоснул меня остриём японской катаны, и я посчитала за лучшее заткнуться… хотя бы временно и рухнула обратно на диван. Внутренности мелко подрагивали, зря я, конечно, затеяла скандал. Теперь приходилось расплачиваться слабостью. Эдриан тоже сел и прижал меня к груди.

– Мы ругаемся, ты злишься, а после обнимаешь. Я никогда не смогу тебя понять, – пробормотала я.

– Чшш, всё будет хорошо. It’s always darker before the dawn*.

[*Перед рассветом всегда темнее]

Я завозилась, мне был нужен его взгляд. Слова чересчур невесомы и подозрительно быстро летали. Сегодня могли быть сказаны в Лос-Анджелесе, завтра полетят в Нью-Йорк, послезавтра будут морозиться в Аляскинском Джуно, а через месяц прахом вернутся в Калифорнию, чтобы пополнить Долину смерти.

– Кроме тебя больше некому? – сбивчиво прошептала я, и вопрошая, и надеясь на чудо Господнее. Иначе я не знала как всё разгрести.

Эдриан вернулся на рабочее место, и вскоре выяснилось – чтобы позвонить.

– Саймон, я перешлю тебе сообщение. Выжми из него всю информацию. По максимуму. Привлекай кого хочешь, но результат нужен как можно быстрее…

– Да какой-то урод рискнул угрожать Лили…

– Что? Тебя плохо слышно, повтори…

– Понял, окей.

Завершив звонок, Эдриан воспользовался селектором:

– Джек, раздобудь свежую рубашку и новый мобильный телефон с новой сим-картой.

– Сделаю, мистер Сторм, – в обычной манере отозвался Джек.

– Лили, – с указаниями главный босс добрался до меня, – мне придётся на время изъять телефон.