Сказки природы. О сильванах

Счастливый батрак спросил:

– Это правда, Марта?

– Правда, Стефан. Засылай сватов. Отец не будет против. Мое слово решающее.

– Я тебе сейчас покажу, чье слово решающее, – крепыш качнулся к Марте. – Вот как запела, вертихвостка? Знай, такого я не прощаю!

Стефан преградил ему дорогу:

– Только подойди к ней…

Марта мягко отстранила парня, сказав:

– Не стоит, Стефан…

Она сама подошла к бывшему жениху и спросила с вызовом:

– А что ты мне сделаешь, Якоб? Я не сирота и не безродная. Мой отец богат. С ним считаются так же, как и с твоим отцом. Род у нас большой. Есть дядьки, двоюродные братья, племянники! За меня есть кому вступиться! И за Стефана! И за Марию с Яном!

Рыжеволосая красотка повернулась к оторопевшим парням:

– Так что, голубчики, если по приказу Якоба вздумаете измываться над Стефаном так, как измывались над Евсеем, то сначала хорошенько подумайте, стоит ли?

Парни мирно забубнели:

– Да ладно тебе, Марта, никто ни над кем не будет измываться. Мы уважаем твоего отца… Что ты, в самом деле…

– Что ж, договорились, – кивнула первая красавица деревни, – на этом завершим все споры. А что, девушки, не пора ли и нам выпить наливочки? Парни, наполните-ка наши кружки! Да дровишек подбросьте в огонь!

Молодежь оживилась, все снова стали рассаживаться у костра. Ян занял место рядом с Марией.

– Стефан, садись со мной! – предложила Марта, и тот, не раздумывая, сел возле девушки.

Все посмотрели на Якоба. Он один не подсаживался к костру, продолжая стоять и с ненавистью глядеть на бывшую невесту и батрака. Затем крепыш перевел взгляд на Яна и прорычал:

– Все из-за тебя, «почка березовая». Зачем явился сюда? Если бы не ты, все было бы, как прежде! Явился дух и – на тебе! Наделал шелеста, «сорняк»! Наломал дров!

Замахнувшись пудовым кулаком, крепыш бросился на юношу. Девушки завизжали, парни замерли, но Великан успел подняться и перехватить руку Якоба. Некоторое время парни стояли друг против друга неподвижно, а затем Ян, приложив усилие, опустил руку соперника вниз и оттолкнул от себя задиру. Молодежь издала возглас удивления.

Девушки зашептались:

– Вот, так-так! У Якоба силища какая, а Ян-то, выходит, сильнее…

– Якоб – первый силач деревни, а так оконфузился …

– Ян-то худой какой, тонкий, а Якоба здоровенного усмирил!

– Видать, правда, что сильваны силой наделили парня…

Слушая все это, заводила дрожал от стыда и ярости. Он вырвал свою руку из руки Великана и пошел прочь, провожаемый взглядами молодежи. Один из парней окликнул его:

– Якоб! Ты куда?

Тот остановился возле кучи дров и, подхватив с земли топор, повернулся со словами:

– Ну что, червяк, рад? Рад, что явился сюда и все разрушил? Погоди, сейчас сочтемся! Н-на!!!

Он швырнул топор в Яна, но промахнулся. Острое железо пролетело, коснувшись пышной юбки толстой девицы. Та завизжала так, что подняли крик ночевавшие на реке гуси. Завопили от страха девушки. Парни замерли.

Мария бросилась к толстухе и стала ощупывать ее бок.

– Все в порядке, не бойся, – успокоила она испуганную девицу, – ты не ранена. Топором отсекло лишь клочок юбки.

Толстая девушка оглядела дыру на одежде и заревела, как голодная корова:

– А-а-а!!! Новую юбку отец справил к празднику! Что ты наделал, Якоб? Сдурел, что ли? Бык крутолобый! А-а-а!!!

Девушки недовольно зашумели:

– Якоб, ты что творишь? Ты же чуть не убил ее!

– Что делает, а? А если бы попал в кого топором?

– Совсем, что ли, без ума в голове?

Недовольные парни тоже зашумели:

– Ладно тебе, Якоб! Успокойся! Чего разошелся-то? У нас праздник! Праздник нашей Деревни! Праздник нашей земли! Нельзя его омрачать, а то не будет нам удачи! Давай лучше выпьем! За процветание нашей деревни!

Якоб и сам здорово испугался. Он тяжело дышал, ноги его тряслись… Кто-то из парней усадил крепыша на траву, кто-то подал ему кружку наливки. Это подействовало.

– Ладно, давайте праздновать, – сказал заводила.

Он хмуро поглядел на Стефана и Марту, задержал взгляд на Яне с Марией и процедил:

– А с ними я еще поквитаюсь…

– Да ладно тебе, Якоб! – легонько толкнул его парень со шрамом. – Пей!

Крепыш залпом выпил наливку, утерся и загорланил лихую песню, а подвыпившие парни подхватили пение дружка. Молодежь угощалась, шутила, смеялась…

Яну стало нехорошо. Его мутило от наливки. Юноша побледнел, а на лбу его выступили крупные капли пота. Мария поняла состояние Великана и сказала с укором:

– Это все наливка. Не послушался меня, выпил… Идем, отведу тебя к речке. Там свежо, хорошо… Там тебе станет легче.

– Мы будем у реки, – шепнула девушка Марте.

Опираясь на Марию, неуверенным шагом Ян побрел в сторону речки. Якоб, опрокинув в себя очередную кружку наливки, проводил пару ненавидящим взглядом и тихо произнес:

– Идите, стебелечки… Тешьтесь, любитесь… Но знайте, я отомщу вам… Отомщу, не будь я Якобом!

Глава 13

У реки

Река встретила Яна и Марию свежим дыханием. Прохладный ветерок остудил горячее лицо Великана. Юноша оставил Марию на берегу, а сам вошел в воду. Никсы легонько толкали его и, посмеиваясь, булькали:

«Болллван! Болллван! Глллотни воды! Гллллотни воды!»

Ян погрузился в холодную влагу с головой. Вынырнув, отдышался и стал жадно пить речную воду. Холодные струи проникали в горящее нутро юноши и наполняли его живительной силой.

«Хорошо-то как», – подумал Ян.

Внезапно, все выпитое им полилось изо рта обратно. От резких спазм у парня перехватило дыхание.

«Что со мной?» – испугался Великан.

– Ян! Тебе плохо? – донесся до него взволнованный голос Марии. – Ян!

Но юноше стало легче. Странный приступ прошел. Боль в висках отпускала, а в теле появилась былая легкость. Остался лишь неприятный привкус во рту.

– Мария, я поплаваю! – крикнул Ян девушке и, глубоко вдохнув, нырнул.

Он плыл до тех пор, пока не достиг противоположного берега. Выйдя из воды, лег на траву.

Ночь была свежей, дышалось легко…

«Хорошо-то как!» – снова подумал Ян, глядя в звездное небо.

Так лежал он некоторое время, пока не услышал плеск воды. Великан приподнялся и увидел выходящий из реки белый силуэт.

– Ян! Ян! – послышался голос Марии.

– Я здесь, – отозвался юноша, – иди сюда.

Девушка подошла к Яну. Ее длинная мокрая рубашка прилипла к телу, и в лунном свете Ян разглядел плавные очертания стройной девичьей фигуры. Мария опустилась на траву рядом с Яном.

– Не думал, что поплывешь за мной, – сказал Великан, – не страшно было? Река ведь широкая и глубокая…

– Я привычная. Не боюсь. У нас немногие девушки умеют плавать. Марта умеет, но далеко не плывет. А меня плавать бабушка научила. В детстве я тонула, а после очень боялась воды. Однажды бабушка привела меня на реку и сказала: «Вода – это могучая Стихия. Если ты, девочка, покажешь реке, что не боишься ее, уважаешь, но не боишься, то река признает тебя. Река уважает сильных!» И я вошла в воду. А потом каждый день мы с бабушкой ходили на речку. Помню, я плавала и тихонько разговаривала с рекой, просила помочь мне. И однажды я поплыла. Мне показалось, что сама река подхватила меня и понесла. Это было так чудесно!

Рассказывая это, девушка дрожала.

– Что с тобой, Мария? Тебе страшно? Отчего ты дрожишь?

Мария улыбнулась:

– Озябла после воды.

– Конечно, озябла. Рубашка-то мокрая…

– И твоя тоже…

– Да, и моя. Но мне не холодно.

Они сели рядышком – спина к спине, и так сидели некоторое время в полной тишине. Великан вдруг понял, что уже никогда не вернется к сильванам. Причиной этому была Мария. Здесь, в родной Стихии Людей, повстречал он ту, с которой не в силах расстаться.

«Так вот что такое Любовь!..»

Юноша первым нарушил молчание:

– Скажи, Мария, что происходит в Стихии Людей? Сильваны дружны между собой, а люди будто ненавидят друг друга.

– Привыкай, Ян, – вздохнула девушка, – такова жизнь людей.

– Разве так нужно жить?

– Нет. Злой человек – несчастный человек. Злоба сушит его, грызет изнутри. Злому человеку никто не рад. Да он и сам себе не рад…

Они помолчали.

– Мария, – осторожно начал Ян, – может, ты мне все расскажешь: о себе, о Якобе, о Марте?

Девушка вздохнула:

– Расскажу, если хочешь…

– Хочу.

– Якоб ухаживал за мной одно время, но я не принимала его ухаживаний. Он из богатой семьи, а у нас в деревне не принято, чтобы бедняки роднились с богатыми. Потому родители Якоба были страшно недовольны его выбором. Они прочили ему в жены богатую Марту…

– Удивительно, – сказал Ян, – у сильванов тоже существовали подобные правила до недавнего времени.

– Что ты имеешь в виду? – спросила «Златовласка».

– Да так… Было кое-что у нас в королевстве, но не об этом сейчас. Вернемся к вашим отношениям с Якобом. Значит, родители его были против тебя, и это тебя останавливало?

– Нет. Просто…я не любила парня. А он все понимал, но не оставлял меня в покое. Даже шел наперекор своим родителям.

– Неужели Якоб был против красавицы Марты?

– Понимаешь, они с Мартой – соседи. Детьми росли вместе. Вот их родители да и все в деревне решили, что как вырастут Якоб и Марта, то поженятся. Казалось, так все и было поначалу. Дети росли… А когда выросли, то влюбились в других людей. Так бывает. Но два года назад тяжело заболела мать Якоба. Ее возили к знаменитому лекарю в дальнее селение, но тот сказал, что женщина обречена. Тогда отец Якоба пришел ко мне за помощью. Я мало умею, потому ничего не обещала ему. Но все получилось! Мать Якоба выздоровела! После этого случая люди стали чаще обращаться ко мне. Я стараюсь помочь им, использую все, чему учила меня бабушка. После того, как мать Якоба выздоровела, она и ее муж изменили отношение ко мне. Они захотели, чтобы я стала их невесткой. Когда моя мать сказала, что я не пара Якобу, его отец воскликнул: « То не беда, что невеста бедна. Богатство Марии – в ее таланте. За такой талант, о-го-го, сколько можно денег взять!» Понимаешь, Ян? Семья Якоба во всем ищет выгоду!

Мария вздохнула:

– Потом пришли сваты от Якоба, а я отказала им. Они увещевали, говорили, что мне честь великая оказана. Дескать, сам первый богач деревни сватается ко мне! Просили мою мать вразумить меня…

– А Марта? Как она на это смотрела? – спросил Ян.

Мария улыбнулась:

– Марта ревновала немного, но не потому, что любила Якоба. У нее и без него всегда было полно воздыхателей! Просто, она привыкла к званию первой красавицы деревни, а Якоба считают первым парнем деревни. Значит, он должен был посвататься к ней, а не ко мне! К тому же, людская молва давно их поженила, и вдруг… Якоб сватает меня, а не ее – богачку и красавицу!

Мария рассмеялась:

– Было задето Мартыно самолюбие, и только. Она дулась на меня ровно один день, а потом успокоилась и даже обрадовалась. Ведь ей нравился Стефан. Якоб – богат, а Стефан – красив. У Марты появилась надежда на то, что отец разрешит ей выйти замуж за Стефана. А отец Марты очень расстроился, узнав, что Якоб ко мне сватался. Старик ведь мечтал породниться с первыми богачами деревни. Потому, когда деревню облетела весть, что я отвергла Якоба, отец Марты воспрянул духом и вновь стал надеяться на родство с ним.

– А что произошло после? – спросил Великан.

– Семья Якоба обиделась на нас. Родители его вспомнили о Марте и стали говорить о ней сыну, но Якоб не хотел слышать о Марте.

– Почему? Она разве не нравилась ему?

– Не думаю. Марта не может не нравиться. Любой парень потеряет голову из-за такой.

– Но Якоб же не потерял?

– После моего отказа Якоб не сразу оставил меня в покое. Он продолжал ухаживать за мной. Он надеялся на то, что я передумаю. Якоб поджидал меня вечерами у дома, звал гулять, приносил мне подарки…

– Как ты думаешь, Мария, почему Якоб не оставлял тебя в покое? – спросил Великан.

– Не знаю…

– Все ты знаешь, – сказал Ян, – и я знаю. Якоб любил тебя, Мария. По-своему, но любил. Он и сейчас еще любит тебя. Ты – особенная девушка, Мария. А Марта – обыкновенная. Красивая, но обыкновенная. А ты особенная. И Якоб почувствовал это и потянулся к тебе. Он захотел прикоснуться к тому волшебному счастью, которое ты можешь дать человеку. Другое дело – смог бы он сохранить это счастье? Или забил бы его, засорил своей грубостью и жадностью? Скорее – второе. И ты понимала это, потому и отказала Якобу. Верно?

– Да, и это тоже.

– А что еще?

– Я уже говорила – я не любила Якоба.

Они помолчали. Затем Мария продолжила:

– Так и было некоторое время: Якоб добивался меня, а его родители приказывали ему ухаживать за Мартой. Марта мечтала о Стефане, а ее отец запрещал ей видеться с батраком. А потом… ко мне пришел Евсей.

Мария умолкла, погрузившись в воспоминания. Великан не торопил ее. Наконец, девушка продолжила:

– Евсей, как и я, из бедной семьи. Отец его умер, когда парень был совсем маленьким. Мать еле сводила концы с концами, бралась за любую работу, но вырастила сына. Евсей с детства помогал ей, тяжело работал. Однажды случилась беда. Мать Евсея внезапно умерла. Шла и вдруг упала. Так больше и не поднялась. После того, как ее схоронили, Евсей запил. Добрые люди понимали его, пытались поддержать в беде – увещевали, вразумляли, в общем, помогали, как могли. Однажды я встретила парня и поговорила с ним. Мне было жаль Евсея, и я предложила ему свою помощь. Он был пьян, нагрубил мне, но через несколько дней после нашей беседы пришел к нам в дом и попросил помощи. Сказал, что хочет избавиться от пьянства. Он был решителен. А это очень важно, понимаешь, Ян? Если человек решился быть здоровым, то это очень помогает в лечении. Я взялась лечить парня. Он вылечился быстро. Наверное, очень хотел этого. И.., – Мария запнулась на миг, – так случилось, что…

– Ты полюбила его? – спросил Ян взволнованно.

– Да… Мы полюбили друг друга и стали встречаться. Якоб, узнав об этом, рассердился. Еще бы! Ведь я выбрала никчемного бедняка, а не его – богача. Якоб угрожал нам. Я даже перестала выходить по вечерам на улицу. Мы с Евсеем встречались только днем, да и то недолго. Днем ведь много дел по хозяйству. А Якоб натравил парней на Евсея. Они подстерегали его и били. Били до крови…

Мария заплакала. Ян повернулся и осторожно обнял девушку:

– Не плачь, Мария, все в прошлом. Не плачь.

– Я просила Якоба не делать этого, – говорила девушка сквозь слезы, – а он сказал: «Ты выставила меня посмешищем перед всей деревней. Ты предпочла мне голодранца и горького пьяницу! Я отомщу вам. Или этот пьянчуга уйдет отсюда, или его забьют до смерти».

– И Евсей ушел? – спросил Ян.

– Он не хотел уходить, но я уговорила его это сделать. Он просил, чтобы я пошла с ним…

– А ты?

– Не могла я тогда бросить мать, сестру, братьев. Евсей ушел без меня.

– Подавал ли он потом о себе весть? – спросил Ян.

– Нет, – вздохнула Мария.

– Как? Ты ничего не знаешь о нем с тех пор?

– Знаю, – горько сказала девушка. – Он живет в дальнем городке. Люди из нашей деревни видели его. Евсей пошел батрачить к богатой вдове, а спустя время женился на ней. Растит ее сына, хозяином стал…

– Не может быть… – прошептал потрясенный Ян. – Мария, он ведь покинул тебя! Покинул и забыл…

– Не смей! – девушка повысила голос, но опомнилась и убавила тон. – Прошу, не говори о нем плохо.

Она отодвинулась от юноши и вздохнула:

– Что ты понимаешь? Что вы все понимаете? Предал… Забыл…Оставил…Парню некуда было деваться. В деревне у него не было никого, кроме меня. А в городе и меня не было. Один… Ни жилья, ни работы… Вот и посоветовали ему наняться в работники к вдове.

Мария замолчала.

– Знаешь, – сказал Великан после паузы, – Якоб, конечно, человек злой, но я с ним согласен в том, что Евсей струсил. Будь я на его месте – ни за что не ушел бы от тебя. Невозможно уйти от любимого человека!

Мария обратила на Яна заплаканные глаза. Прямо перед собой он видел лицо девушки, слышал ее дыхание… Юноша коснулся губами ее ароматных волос, горячей щеки… Мария не отстранилась. В этот миг вдалеке будто послышались крики, похожие на призывный клич. Юноша и девушка поднялись с земли и прислушались, но все стихло.

– Наверное, парни резвятся, – предположила Мария. – пройдемся берегом?

Они не спеша пошли по тропинке.

– А что было после того, как Евсей ушел из деревни? – вернулся Ян к прошлому разговору.

Девушка вздохнула:

– Якоб успокоился и отстал от меня. Он сделал свое дело, прогнав из деревни моего парня. Месть свершилась, и Якоб стал ухаживать за Мартой. Его родители и отец Марты обрадовались, а моя подруга не желала выходить за Якоба. К тому времени она и Стефан тайно встречались. Только я одна знала об их отношениях. Марта объявила отцу, что станет женой Стефана, и тогда отец запер ее в чулане, а батрака прогнал со двора. Подружка просидела взаперти несколько дней. Отец пригрозил, что она просидит в чулане до самой свадьбы. И тогда Марта сдалась: согласилась выйти за Якоба. Отец выпустил ее на волю, а Стефана снова позвал на работу.

– И он пришел?

– Конечно! Ему хотя бы видеть Марту – уже счастье! Выйдя из заточения, Марта прибежала ко мне заплаканная и спрашивала совета.

– И что ты ей сказала?

– Сказала, что она должна остаться с тем, кого любит по-настоящему.

– И что Марта?

– Сказала, что подумает. А потом я узнала, что Якоб собирается посылать к ней сватов. Вечерами, когда молодежь выходила гулять, Марта сидела на бревнах рядом с Якобом. Он носил ей угощения и подарки, а она, как ребенок, радовалась всему этому. В праздники во время танцев Марта всегда стояла в паре с Якобом…

– А как же Стефан?

– Страдал, переживал, просил меня поговорить с ней. Я поговорила и узнала о том, что отец пригрозил оставить Марту без приданого. А Марта не привыкла жить в нищете, потому и отказалась от Стефана. Вот так…

Мария улыбнулась:

– В этом вся Марта – капризная и непостоянная. С ней никогда не бывает скучно.

– А как дальше шли дела? – спросил Ян-сильван.

– Дальше? Случилось несчастье. Отец Марты уехал в соседнюю деревню по делам. В дороге лошадь под ним взбесилась и понесла старика. Его нашли в поле, он лежал в беспамятстве. При падении старик сильно ушибся головой, а когда пришел в себя, то ничего не помнил. Его привезли домой и послали за мной. Я стала лечить Мартыного отца. Постепенно память к старику возвращалась, а рана на голове зажила. Помню, как он сказал дочери: «Прости меня, Марта. Это наказание мне за гордыню мою да за жадность. Не буду более давить на тебя. Выбирай в мужья себе того, кто сердцу мил».

– А как приняли это родители Якоба?

– Когда его отец пришел проведать больного старика, тот сказал ему: «Не гневайся, сосед. Пообещал я дочь свою твоему Якобу в жены, но насильно Марту не стану выдавать замуж. Захочет – пусть идет за Якоба, а не захочет – ее воля». На это отец Якоба ответил: «Да чего ж ей не захотеть!? Мой Якоб – первый жених! Ты, сосед, поправишься, и мы пришлем сватов к дочке». «Приходите, чего ж! Только без обид! Решающее слово за дочкой!».

– А как твоя подруга отнеслась к тому, что сказал отец?

– Обрадовалась из-за того, что теперь все в ее руках. Да и у Стефана появилась надежда. Только до сегодняшнего дня Марта к Якобу, вроде как, благоволила. Но и Стефану стала оказывать внимание. Вот, к примеру, сегодня позвала его на луг, чтоб он повеселился вместе со всеми. Якоб, узнав об этом, разозлился и даже поссорился с Мартой. Но потом опомнился и согласился с ее желанием. Марта ведь капризна. Если рассердится, то может и передумать выходить замуж. Вот Якоб и старался угодить девушке.

– Перестарался… – сказал Великан.

– Да, случилось все неожиданно. Якоб ведь собирался посылать сватов после праздника Деревни. А теперь такие дела! Видишь, Марта говорит, что если бы не ты, то не решилась бы все изменить. Значит, вышла бы за Якоба без любви. Но разве была бы она с ним счастлива? Думаю, нет.

Мария и Ян вышли на небольшой деревянный мосток, предназначенный для стирки. Держась за руки, молодые люди глядели на воду, в которой отражались звезды.

– Мария, а ты вспоминаешь Евсея? – осторожно спросил Великан, надеясь на то, что девушка ответит: «Нет».

– Вспоминаю…

Что-то защемило в груди у Яна.

«Так вот она какая – Любовь… И радостно от нее, и грустно…»

– Ты до сих пор любишь его? – с болью спросил юноша.

Помолчав, девушка сказала коротко:

– Нет.

Внезапно ночную тишину разорвали крики, доносившиеся с противоположного берега:

– Мария-я-а!!!! Я-а-ан!!!

– Кто-то зовет нас, Великан…

Молодые люди прислушались.

– Мария! Ян!! – летел над водной гладью звонкий девичий голос.

– Ян! Мария! Где вы? – вторил ему голос мужской.

– Это Марта, – узнала Мария голос подруги. – А с ней Стефан. Наверное, волнуются, ищут нас. Эй! Мы здесь!

– Мы на другом берегу! – прокричал Ян. – Все хорошо!

– Скорее сюда! – позвала Марта. – Беда, беда! Ян! Беда!

– Беда? Слышишь, Мария, беда… – Великан прыгнул с мостка в реку и поплыл к противоположному берегу.

«Златовласка» бросилась в воду следом за ним. На середине реки юноша оглянулся:

– Мария! Где ты?

– Я плыву за тобой! – прокричала отставшая девушка. – Не волнуйся обо мне! Спеши! Тебя зовут!

– Не торопись, Мария! Не то устанешь и утонешь!

– Ян! Ян! – метались крики на противоположном берегу. – Где же ты? Скорее! Беда!

– Я плыву! – крикнул юноша и поплыл еще быстрее, при этом тихонько прося никсов помочь Марии.

– Пллыви! Пллыви! Мы прослледим! – пообещали духи воды.

Наконец, Великан добрался до берега. К нему тут же подбежали Стефан и Марта.

– Беда, Ян, – сказала девушка, – Якоб надумал сжечь сильванов! Он и парней подбил на это! Мы пытались остановить их, да где там!

В лунном свете юноша разглядел разорванную рубаху Стефана и кровь на его лице.

– Где они? – спросил Ян.

– Побежали туда, откуда ты пришел, в луга за ручей. Они взяли с собой горящие головни.

Великан рванул вперед, крикнув:

– Дождитесь Марию! Помогите ей выбраться из реки!

– Марта! Жди Марию! – сказал Стефан, а сам побежал за Яном.

Глава 14

Людское злодеяние

Ян бежал так быстро, что ветер свистел в его ушах.

«Только бы успеть, только бы успеть остановить парней, – повторял он про себя, – только бы успеть! Только бы успеть!»

Далеко перед собой юноша увидел сверкающие огни факелов, расслышал лихие крики парней. Вот уже видны увеличивающиеся огненные точки – это разгорались участки полусухих луговых зарослей.

«Поздно! Они поджигают…Что делать?»

Великан остановился, перевел дыхание и, набрав полные легкие воздуха, прокричал:

– Стойте! Не смейте! Не жгите! Остановитесь!

Алым светом ответило Яну зарево, вспыхнувшее над лугом.

– Нет! Нет! – закричал Ян. – Малена! Сильвио! Беда! Спасайтесь!

Юноша снова устремился вперед. Зарево разгоралось ярче, а заросли трав впереди превратились в огненную стену. Пожар на лугу разрастался, озаряя ночное небо. Наконец, Великан достиг края «человеческого» луга и бросился в пламеневшие травы, преграждавшие путь к роднику. Обжигаясь, Ян прошел сквозь огненную ловушку, выбежал к ручью и плюхнулся в водоем. Ах, как хорошо было в холодной воде! Так не хотелось покидать этой обители живительной влаги! Но Великан заставил себя выбраться из ручья и вышел на другой берег.

Луг сильванов дышал невыносимым жаром. Яну показалось, что даже вода в ручье закипает! Люди ушли далеко вперед, оставив за собой горящую растительность. От смоляных головешек сухая трава занималась быстро, и пламя стремительно разгоралось. Куда ни глянь, повсюду бесновался огонь, в котором метались и гибли застигнутые врасплох сильваны, насекомые, животные…

Тяжело хлопая обожженными крыльями, из горящих зарослей с криком поднялась луговая птица, стремящаяся вырваться из огненного котла. Пролетев немного, но так и не набрав высоты, птица бессильно упала вниз, слизанная высокими языками пламени.

Горячий огонь, выедающий глаза дым, треск сгорающих растений, предсмертные крики гибнущих… так теперь выглядел заветный луг сильванов.

Ян стащил с себя мокрую травяную рубаху, и стал хлестать ею направо и налево по огненным зарослям. Недалеко от себя он увидел Стефана, делающего то же самое. Поняв, что теперь он не один среди смертельных огненных змей, Великан воспрянул духом. К нему вернулось самообладание, а в голове возникла мысль:

«Почему сильваны не остановят саламандр?»

На самом же деле, травяные духи попросту не успели договориться с духами огня, ведь пожар застал сильванов внезапно. Многие из них погибли, даже не успев проснуться. Многие проснулись, но мгновенно попали в огненное полымя. Те же луговые обитатели, которые чудом вырвались из пламенных сетей, устремились к самому высокому месту на лугу – к горе Салейне, куда огонь еще не успел подняться. На лету и на бегу травяные духи шептали и кричали заветные слова с обращением к духам Огненной Стихии, прося их остановиться.