Измена, развод и прочие радости

 Я замолчала. Мужчина пристально всматривался в меня. Не знаю, что он хотел увидеть. Но волна сомнения разделила нас.

– Он не был принцем. Да и я не принцесса. Он был обычным, добрым, хмурым, вредным, заносчивым… Знаешь, он так и не научился разговаривать с нашей консьержкой, а её это обижало, что к ней как к мебели обращаются. А я… Я сглаживала углы, отводила от него недовольство. Мне легче сходиться с людьми… И я поняла, что это ему надо… Так надо, чтобы за спиной стояла та, кто примет его целиком. Без ехидных советов. У меня не получалось… Но я старалась, честно. Это было неправильно, я теряла себя с каждым часом всё больше, погружалась в его жизнь, наплевав на свою.

 Я хотела добавить, что всё равно не справилась, оказалась недостаточно гибка, чтобы он чувствовал себя хозяином положения. Но промолчала…

– Хотел бы, чтобы меня так любили… – как-то горько признался Ник.

– А разве бывает иначе?

– Бывает, – и губы кривятся, как от боли. – Особенно когда в тебе видят денежный мешок, так сильно любить начинают, что страшно становится…

– О-о-о-о! – взвыла я. – Зачем ты сказал про денежный мешок. Теперь мне и про тебя будут говорить, что на твоё бабло повелась.

– А ты повелась? – мужчина прищурил глаза.

– А по мне не видно? – я изогнула бровь, намекая, что уж если бы не повелась, чёрт бы он от меня удрал, разбрасываясь лампами. – Знаешь, когда мне так сказали про мужа, я даже не поняла, о каких деньгах может идти речь. Я ведь в него влюбилась, когда он носил дырявые джинсы с масс-маркета, гонял на поддержанной "Сузуки" и тогда ещё ел в Маке…

– Мне сводить тебя в "КФС"? – пошутил Никита, а я возмутилась:

– Ты что, всю поджелудочную хочешь убить? – грозно сдвинув брови, спросила я, и мы оба рассмеялись.

– Прости Алис, – повторил Никита спустя хохот.

– Не извиняйся, – я покачала головой, и шапка съехала мне на глаза. – Я не знаю, как так вчера случилось, но это не из-за тебя, точнее, из-за тебя я могла бы кричать, но ревела я чёрт знает почему. Сама не поняла…

 Вернулись мы почти к обеду, я продрогла и возненавидела зиму. Даже в валенках. А мой спутник старательно делал вид, что всё в порядке. Что мы поняли друг друга. Но мне чуялась некая фальшь. Решив, что разбираться с тараканами владельцу сподручнее, я удалилась в ванну отогреваться. Олеся попросила появиться на ужине нарядной и вообще как-то прилично. Хозяин – барин, поэтому, впрыгнув в молочный расклешенный от талии сарафан а-ля коктейльное платье, я спустилась.

– Ребят, – в середине ужина Толик прервал разговоры, встав из-за стола. – Мы очень вам благодарны, что вы приехали к нам, и поэтому хотим разделить с вами наше приятное событие…

 Все замерли. Олеся держала за руку своего Анатолия и лучилась счастьем.

– Через неделю мы с Олесей ждём вас на нашей свадьбе…

 Тишина была осязаемой. Похоже, эта новость шокировала не только меня, но и остальных. Чтобы не испортить молодым праздник, я резко встала, и подняв бокал, громко выдала тост:

– За молодых! – хорошо хоть не «горько» ляпнула. Но меня поддержали громкими возгласами и звоном бокалов. Я подмигнула невесте и получила в ответ благодарную улыбку.

 Гости начали шутить по поводу спешного бракосочетания. Толик с Олесей смущались и отнекивались, и только я знала про эту проклятую скумбрию, купленную на местечковом рынке.

 Почти напротив меня сидел Никита и с хмурой физиономией опрокидывал шоты. Рядом, слева, сидела та блондинка и стреляла в него многозначительными взглядами. Её игнорировали, но, блин, вот нет зверя страшнее бабы. Пока гипотетический суслик гуляет по полянке, он никому не сдался, но как только рядом возникает ещё один хищник, то и добыча в сто крат привлекательнее выглядит. Это я ощутила на себе, но не поддалась эмоциям. А потом наклонилась за салфеткой и под скатертью увидела, как соседка наглаживает своей ножкой голень Ника. Чуть не заржала в голос, но, вынырнув, сделала каменную рожу.

 Я никак не могла понять этого типичного ритуала соблазнения. Как по мне, мужчине должно быть взгляда достаточно от дамы, чтобы он захотел ее добиваться. А вот эти повешения на шее, поглаживания… Да ну… Поэтому, скабрезно ухмыльнувшись Никите, я встала из-за стола и отправилась в спальню. Народ становился пьянее, скоро караоке начнут орать, а я не люблю так, причём человек с голосом и слухом всегда будет отнекиваться, зато мадам с воплями, что только из сортира орать «Занято!», будет насиловать микрофон первой.

***

 Снег путался в разлапистых ветвях ели. Кружился по крышам и оседал хрусткой стружкой на дорожки сада. Я стояла в своей спальне возле окна. Разглядывала в отражении себя. Присматривалась. Музыка к полуночи стала затихать. Кто-то удалился, как я, к себе. С первого этажа ещё раздавались нетрезвые разговоры.

 Я сжимала в руке телефон. Проверяла экран, на котором не высвечивались сообщения.

– Да… – голос мужа раздался внезапно. Я не поняла, зачем набрала его.

– Привет, – тихо сказала я, душа внутри себя ком из слёз.

– А, Алис, это ты…

– Ты удалил мой номер? – обиженно переспросила я.

– Нет, просто думал, что случайно набралось, – он замолчал. Я тоже. Искала в себе смелость.

– Миш…

– Алис?

– Забирай всё, что хочешь, Миш, – всё-таки сказала я, понимая, чем это грозит, но так было правильно. И от этого ещё больнее становилось.

– Придумала очередную пакость? – не поверил муж.

– Нет, – я судорожно вздохнула. – Просто вспомнила, что я тебя полюбила без всего этого… Без квартир, домов… Потому что ты был просто наглым парнем, который обознался. И который дарил эти чёртовы эустомы в середине зимы.

 Мой голос сорвался. В отражении окна девушка прижала ладонь ко рту.

– Не за Италию с её багетами и блошиными рынками, не за красное море… А просто, потому что ты… Ты до сих пор ненавидишь завязывать галстуки… И кофе… Миш, ты варишь отвратительный кофе… – я старалась за смешком скрыть вырвавшийся всхлип. – Я полюбила обычного парня на старой "Сузуки", и мне ничего не надо было. Тогда… И сейчас.

– Прости меня, Алис…

– Я люблю тебя, Миш…

– Я тебя сильнее…

 Зажатый в пальцах телефон замолчал. Я стиснула зубы, призывая себя к порядку, но не получалось. Хлопнула дверью спальни, пошла вниз. Наткнулась на Анатолия, что с Вадимом сидели и братались в кухне. Стащила бутылку минералки и поднялась наверх. Пролетела мимо своей спальни, устремляясь к самой дальней. Без стука вошла и застала Ника на постели с ноутбуком. Он стянул наушники и уставился на меня. А я, словно ошалев от прилива адреналина, ответила на этот взгляд.

– Уйди и закрой дверь с той стороны, – хрипло выдохнул он. Я обидно усмехнулась и последовала его совету.

 Уже стоя в своей комнате, я запоздало смутилась, но всё равно не могла объяснить эту свою эскападу. Зачем я пришла к нему? Во мне что, заговорила подруга с её извечным «если хочешь забыть хахаля, прыгни в руки принцу»? Или я закрыла свой гештальт? Или мне больно и я хочу причинить боль всем окружающим? Что я хотела от Никиты?

 Дверь распахнулась от удара. Облокотившись на косяк, стоял Ник. Меня впечатало в него с силой магнита. Я влетела в его грудь, судорожно зацепилась пальцами за плечи, а он… Ответил. Подхватил на руки, заставляя обвить ногами, хлопнул, закрывая дверь…

 Он не целовал. Он отвоёвывал своё. Грубо, напористо, размыкая мои губы своим языком. Больно сжимал в руках. Я хрипло, ошалело дышала, готовая сорваться в истерику. Его пальцы надавливали на чувствительные точки. Они касались груди, сжимая, отводя платье в сторону. Он прикусывал шею.

– Не закрывай глаза… Не закрывай… Смотри на меня…

 И я смотрела. Было в этом что-то извращённое, целоваться с открытыми глазами, ловить в его зрачках разгорающееся пламя.

 Меня прижали спиной к стене. Меня клеймили поцелуями и укусами. Меня мучили томительным ожиданием. Я психовала, сжимала ноги на его талии сильнее, стараясь приблизился, царапала плечи, а он, поднимая на меня глаза, усмехался, и на губах играла улыбка дьявола, что искусил непорочную монашку.

 Щелчок пряжки ремня. Ткань нижнего белья в сторону. И меня коснулось его желание, непоколебимое, сильное, напористое. Я обмякла в его руках, а он, схватив меня за бёдра, опустил. Я взвизгнула, забилась в накрывающей агонии наслаждения. Он дёрнулся. Я в унисон. А потом рывок, и постель холодит спину. Ник нависает надо мной, не разрывая нашего контакта. Задирает платье, проводит по животу пальцами. Его рука скользит выше, ладонь накрывает грудь. Я сжимаюсь вся внутри, требуя, чтобы он двигался. Но он медлит, доводит до исступления, когда я готова выть от желания. И он подаётся вперёд… Назад…

 Я тяну его футболку наверх. Мне хочется его тела, обнажённого, сильного. Ощутить вкус его кожи с нотками табака и дымного костра, на кончике языка – щепоткой соли. И Ник стряхивает лишнюю одежду. Я провожу языком по шее, спускаюсь к ключицам. Он сквозь сомкнутые зубы выдыхает и ускоряется. А я ловлю эти движения, попадаю в такт. Подстраиваюсь, чтобы, когда пелена огня застилает его глаза, судорожно всхлипнуть, выгнуться навстречу, сжаться и забиться в неконтролируемом всплеске пика возбуждения. Уловить его рваные движения, жёсткость напрягшегося тела и хриплого дыхания. Ощутить, как мир взрывается светом сверхновой…

– От тебя летним лугом пахнет, колокольчиком… – он всё ещё лежит сверху, закутывая в своё тело, не даёт двинуться. И дышит в шею, ласкает языком. Желание, ещё несколько минут назад удовлетворённое, урчащей кошкой свивается внизу живота.

– А от тебя зимним костром… – мой голос тих, зачем-то я ловлю его взгляд, он проводит пальцем по моим губам, размыкая их.

И потом он не уходит. Ложится рядом, притягивая к себе, дышит, целует, гладит. Я несмело отстраняюсь.

– Зачем? – он всматривается в моё лицо, подозреваю, пытается разглядеть предвестники дамской истерики. Но я лишь улыбаюсь.

– Душ… – противозачаточные, это, конечно, вещь, но раз в год и лопата огнестрелом оборачивается.

– Не позовёшь? – он приподнимает бровь и демонстративно заостряет внимание на моей груди.

– А ты хочешь? – с сомнением спрашиваю, ища тапочки.

– Я сегодня только начал, – он встаёт с постели и проводит пальцами мне по спине. Я вздрагиваю. – Идём в большую ванную…

 Под звуки воды, что заполняли ванну, Никита расстёгивал моё платье. Я стояла лицом к огромному зеркалу, когда бретельки скатились с плеч, занервничала. И смутилась.

 То есть переспать с человеком, которого сутки знаешь, не стыдно, а раздеться перед ним стыдно? Я затыкаю сварливое бурчание в голове и продолжаю наблюдать, как Ник касается моих плеч, жёстко проводит по позвоночнику, отчего вся кожа воспламеняется. Один щелчок, и лиф расстёгнут. Я обнимаю себя, стараясь укрыться. Но Никита лукаво улыбается, подводит меня ближе к зеркалу, откидывает мои волосы вперёд, я выдыхаю…

– Согласись, нереально заводит? – спрашивает он, наклоняясь к моему уху, но глядя в глаза через зеркало. Меня словно током пробивает, и я, не понимая, что творю, слегка повожу бёдрами. – Алис… Руки…

 Он поддевает мою ладонь, вынуждая разомкнуть объятья. Накрывает полушарие, сдавливает, второй рукой стаскивает кружевной низ. Я переступаю с ноги на ногу, освобождаясь…

 А потом ночь на смятых простынях. Его хриплый голос…

– Не закрывайся от меня… – дорожка поцелуев до груди, стоны, снова его желание, моё согласие… – Алис, ты меня с ума сводишь…

 Утро наступило. По ощущениям – на меня. Я выпуталась из одеяла, осоловело дёргая его за все концы. А когда освободилась из плена…

 Никита спал, занимая всю кровать. Причём полностью нагой. И я такая же. Воспоминание хороводом, как бабки на Масленицу, пронеслись, оставив после себя возбуждение. Вот тебе и три раза за ночь, однако.

 Я ещё раз взглянула на спящего мужчину. Да, хорош он не только внешне, но и в принципе, поэтому надо валить. Сразу уточню, что куда, а не кого. В режиме электровеника я собрала шмотки, схватила Ириску и, мельком глянув на часы, которые заискивающе просемафорили начало десятого, бесшумно вышла из спальни. Потом подумала, что удалиться по-английски совсем свинство, чиркнула на клочке бумаги пару слов и, вернувшись, положила на тумбочку.

 Такси приехало быстро, и я, подхватив сумку, собаку и валенки, выскочила на террасу. Не заметила хозяина дома, который пил кофе.

– Золушка, валенки оставь…

 Я непонимающе уставилась на Толика, а тот пояснил:

– В сказке у принца была туфелька, а ты оставь хоть один валенок, надо же Никитке как-то тебя искать…

 Я махнула рукой, наскоро поблагодарила за выходные, ещё раз поздравила с помолвкой и убежала по тропинке. Несчастьем оказалось, что по пути до машины я всё же выронила один валенок.

 Глава 9

– Да, София Марковна… – я зажимала трубку на плече, ища в недрах багажника машины подруги чёртову коробку карточек с именами гостей.

 За прошедшую неделю меня вымотало и потаскало. Олеся не слезала с меня со своей свадьбой, которая «будет скромненькой». Что в ее понятии скромность, я не догадывалась. А вот ресторан на двести человек, цветы из Голландии и «золотое» по денежным меркам платье пролили свет на лицемерие подруги.

 Несмотря на организатора, который тоже был в мыле, мне доверили занятия всякой мелкой, но нужной чепухой. Вот эти карточки, например, которые от меня требовала мать невесты, кудахтая в телефон.

 Я вытащила небольшую коробку и, подняв подол атласного платья лилового цвета, припустила в летних туфлях на шпильках по заснеженной тропинке до загородного комплекса, где и располагался ресторан. Один из трёх.

– Алиса, – Софья Марковна нервировала меня больше, чем её дочурка, – поторопись, сейчас кончится аперитив, и гости…

– Тётя Софа! – рявкнула я, поскальзываясь. – Если вы не перестанете меня подгонять, я вообще не дойду, а лягу в сугроб…

 Мне пробурчали, что, дескать, сначала позабывают важные вещи, а потом психуют. Я скинула звонок и поднялась по ступеням к дверям. Не обращая внимания на толпу народа, у которых в оставшихся двух залах тоже были какие-то мероприятия, я пробилась к гардеробу и пихнула свою шубу улыбчивой девушке. Выкорчевалась из толпы и, выворачивая ноги от налипшего на каблуки снега, устремилась на свадьбу подруги.

Я не прошла и десять метров, как каблуки подложили свинью, и я запнулась. Я нелепо взмахнула руками, сжимая в левой коробку, и влетела в спину мужика в сером пиджаке. Он инстинктивно дёрнулся, развернулся и попытался схватить меня за плечи.

– Алис… – голос бывшего мужа заставил туфли блюсти честь и перестать выкаблучиваться. Я подняла глаза на своего спасителя и расплылась в дружелюбной, как мне казалось, улыбке.

 Вообще после того ночного разговора меня так хорошо попустило, словно я стала втихую покуривать траву. Хотя подозревала, что дело в животворящем… Кхе-кхе… В одном айтишнике, с которым мы больше не виделись и не собирались разрушать эту традицию. Мы оба получили то, что хотели. К чему нагромождать? Поэтому ни звонков, ни сообщений. Лишь приятная истома воспоминаний.

 И встреча с бывшим мужем не вызвала той волны боли, так, лишь временное трепыхание. Сродни попыткам занять вертикальное положение.

– Не ожидала встретить… – я тряхнула копной распущенных волос с мягкими локонами. Поправила платье, вернув на место бретельки.

– У нас здесь корпоратив, – Миша оценивающе всматривался в моё лицо. Думаю, он не ожидал встретить бывшую жену здесь, да не в соплях, а впопыхах настолько, что она чуть не снесла на своём пути все – от мужиков до хлипких перегородок.

– А у меня свадьба! – счастливо ответила я, а Рубенской пошёл пятнами. Даже плечи мои сильнее сжал. Я полюбовалась на метаморфозы и смилостивилась. – Не у меня, конечно. Олеся замуж выходит…

 Градус напряжения пошёл на спад. И благоневерный немного улыбнулся, не зная, как дальше продолжить разговор. Я решила за него.

– Ну, я побегу… – протянула я, пытаясь покачаться с носка на пятку, но опомнилась, что в туфлях. – А то там карточки…

– Алис, тогда ночью… – пряча глаза, начал бывшим муж. – Ты знаешь, нам надо было давно честно поговорить… Но ты ведь когда злишься…

– Всё хорошо, Миш, – я ободряюще улыбнулась. – Главное, что поговорили. Это такая мелочь – цепляться за деньги…

– Не мелочь… В любом случае нам надо всё обсудить…

– Миша, я не хочу ничего. – Софья Марковна выглянула из дверей зала и, найдя меня взглядом, сдвинула брови. – Ни денег, ни разговоров… Понимаешь, шесть лет и так много, не хочу ещё год потратить на разговоры…

– Ты что такое говоришь, Алис, – он покачал головой, отчего идеальная причёска испортилась. – Неужели это были плохие шесть лет?

– Хорошего вечера, Миш, – я привстала на носочки и чмокнула бывшего мужа в щеку. – С наступающим.

 Я вывернулась из его рук и поскакала к тёте Софе. Меня прожгли взглядами и выдохнули в сторону: «Вертихвостка». А я, мило оскалившись, всучила ей карточки.

 Свадьба была шикарной: в меру шумной, чуть сентиментальной (оказывается, Упырь – романтик и написал такую речь, что даже я собиралась высморкаться в скатерть) и весёлой. В середине вечера меня настиг знакомый голос, от которого я уже скоро в землю зарываться начну.

– Алиса, Алиса! Подождите!

 Меня перехвалила возле бара мечта поэта, собственно, с самим поэтом. Уж не знаю, как Наташенька и Спиридонов до сих пор вместе… А ещё не знаю, что они делают на свадьбе моей подруги.

– Вот неожиданность, – скупо выдавила я.

– Действительно! – Наталья всплеснула руками, а Вася ещё больше насупился. Ему не шло. А вот костюм в мелкую клетку графитового цвета с жилеткой и белой рубашкой – очень даже. В нём Василий выглядел, как ни странно, старше и мужественней.

– Но мы с Олесей так подружились, что она не смогла не разделить такой праздник с нами…

 О как! Пока я таскаюсь, как куртизанка, по клиентам между голландскими цветоводами, Олеся дружить удумала. Интересно.

– Как вы? – Наташа зачем-то взяла меня за руку и доверительно заглянула в глаза. Мне захотелось эти самые глаза собрать у носа и сделать вид лихой и придурковатый, чтобы от меня отстали. – Слышала, развод вам нелегко даётся…

 От кого это она интересно слышала? Уж не наш ли поэтичный самородок пошёл языком трясти?

– Ну что ты, милая, – я оскалилась в самой противной из своих улыбок, – развод – это такие мелочи по сравнению со свадьбой. Вы ещё не решились?

 Помнится, на дне рождения Спиридонова как раз разговор подобный затевался.

– Нам ещё рано, – сделав мину глубокого сожаления, призналась Натали. – К тому же Вася сейчас находится в состоянии когнитивно-импульсивного расстройства…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.