Серое платье

– А зачем говорить что-то другое? Люди, в зависимости от своих поступков и помыслов, могут быть как частью тени, так и частью света. Одно без другого не существует.

– В таком случае вы подтвердили мою теорию: люди с черной душой нужны обществу, так как без них не видны всякие там «святоши».

– Я могу сказать лишь одно: будьте светом, а тени, поверьте, всегда найдутся…

– Вы что преподаете философию в местном ПТУ? – недовольно поинтересовалась Эмма. – Или вы реинкарнация Будды?

Не услышав ничего в ответ, она, сердитая, вымокшая и голодная, развернулась и пошла домой, так как церемония была уже практически завершена. Где-то в глубине души Эмма понимала, что пожилая женщина на кладбище была права, но признать этот факт не могла. В обратном случае ей пришлось бы полностью пересмотреть свои убеждения, образ жизни, способ мышления и, конечно же, поведение. Пока же планов на какие-то глобальные перемены она не строила, но слова пожилой дамы поселились в ее сознании подобно вирусу, ждущему своего часа.

Эмма не могла покинуть Екатеринбург до тех пор, пока не закончится следствие и до тех пор, пока не продаст все принадлежащее ей имущество. Она не могла нарадоваться на то, что ее палец угодил именно на этот город, потому что Екатеринбург оказался очень прибыльным местом. Однако Эмма не могла даже с недавно полученным состоянием позволить себе осесть в этом месте. Поэтому, решив все свои деловые вопросы, богатая и очень довольная, она собрала все свои вещи и отправилась в другое место, на этот раз выбранное далеко неслучайным образом.

Москва была родным городом ее единственной подруги детства Лилии, которую она уже давно собиралась навестить. Конечно же, Эмма не собиралась там тратить деньги, забыв обо всем на свете, она намеревалась вновь выйти замуж за какого-нибудь наивного осла. Ей это, конечно, уже было не столь важным, как раньше, ведь по приезду она собиралась положить деньги в банк под проценты и получать от этого приличный доход. Катя же, естественно, отправилась следом за своей хозяйкой, надеясь, что очередной переезд принесет положительные перемены в ее жизни.

На пути в Москву Эмма думала о многом, в основном вспоминая Костю за несколько дней до его смерти. Тогда она пришла домой после небольшой прогулки и обнаружила его подавленным в своем доме.

– Ты меня не любишь и никогда не любила! – категорично ответил он, даже не поздоровавшись. – А вышла замуж только из-за денег, был бы я беден – тебе бы и в голову не пришло обратить внимание на меня! Мой отец раскрыл мне на тебя глаза! И я уже не знаю, кому стоит верить…

– Верь своим чувствам, – ответила та и, увидев на лице мужа удивление, подошла к окну, пристально смотря на уличных прохожих. – У меня и так много проблем, не прибавляй мне еще одну, не то я просто-напросто не выдержу.

После услышанных слов Костя поднялся с кресла и, подойдя к Эмме, крепко обнял ее за плечи, после чего спросил о ней самой. Скинув пелену эмоций, она выскользнула из объятий мужа и продолжила идти по намеченному плану, рассказав ему историю о каком-то преследователе, точно такую же, какую позже рассказала и Николаю.

Конечно, в ее жизни это был не первый случай, когда приходилось ради достижения своих целей жертвовать людьми, Эмма и раньше обрекала их на бедность, позор и смерть. Однако каждый раз она считала себя правой, наказывая плохих мужчин и забирая у них все.

Глава 3

Прибыв в Москву, Эмма ощутила пьянящий вкус свободы и жажду приключений. Ей не терпелось поскорее познакомиться с новыми людьми, богатыми, красивыми и, что самое важное, ничего незнающими ни о ней, ни о ее прошлом. Как только Эмма ступила на выложенную плиткой дорогу, сразу же сняла обручальное кольцо и бросила его в небольшой бархатный мешочек, который всегда носила при себе, после чего зашла внутрь банка. Идея собирать подобные трофеи пришла в голову Эммы не случайно: таким способом одна из величайших роковых женщин двадцатого века Марлен Дитрих хранила память о своих поклонниках и любовниках. Даже Катя, ничего не понимающая в кинематографе, любила пересматривать вместе с хозяйкой старые черно-белые фильмы с участием этой знаменитой актрисы. Эмма восхищалась твердым характером Марлен, ее целеустремленностью, шармом, независимостью и смелостью, и именно у нее она научилась не обращать внимание на мнение окружающих.

Марлен (Мария Магдалена) Дитрих, 1929год, Берлин.

Уже с детства основным принципом будущей известной актрисы была фраза «счастье всегда приходит к усердным». Мария никогда не останавливалась в поисках новых образов и самой себя, изучая искусство в разных его интерпретациях. До того, как в 1929г. в возрасте двадцати восьми лет обрести свою популярность, она играла на скрипке, пела, выступала в театрах и кабаре, а также снялась в семнадцати эпизодических ролях. Кроме того, за этот период Мария Магдалена успела выйти замуж за Рудольфа Зибера и родить дочь.

Однако всем известный образ «Марлен Дитрих», загадочной и роковой женщины, был создан вовсе не ею, а режиссером Джозефом фон Штернбергом. Именно он сократил ее имя, заставил актрису похудеть, перекраситься в блондинку, даже вырвать два коренных зуба для создания впечатления впалых скул. Марлен знала, что для черно—белого кино самым важным являлась игра света и темноты, которая могла как погубить актрису, так и выделить ее сильные стороны. Именно поэтому она могла часами выбирать вуаль для своей шляпки, наблюдая, как тень от нее падает на лицо.

Несмотря на то, что Марлен никогда не считала интеллект важным для женщины, она стремилась быть профессионалом в актерском мастерстве, уделяя внимание деталям. Уже к тридцати годам она, кроме немецкого, овладела еще двумя языками и научилась играть на огромном количестве музыкальных инструментов.

Ее стремление быть идеальной в мелочах распространялось не только на ее работу, но и на внешний вид: макияж и прическа всегда были под стать ее роковому образу, а одежда идеально подчеркивала ее фигуру и настроение. Марлен с легкостью могла надеть прозрачное платье, оголяющее грудь или непозволительный для тех времен брючный костюм с мужской рубашкой. Однако даже когда из-за внешнего вида многие приличные заведения перестали ее впускать, она упорно не замечала мнения общества. И кто знает, может, именно благодаря своей жизни без рамок и правил Марлен Дитрих прожила 91 год и снялась более, чем в ста картинах.

И даже после того, как ее тело со временем перестало быть идеальным, она изобрела множество приемов, зрительно улучшающих ее внешний вид. Например, Марлен обклеивала нижнюю часть груди клейкой лентой, чтобы верхняя ее часть казалась объемной, или полностью обматывалась бинтами, чтобы скрыть неровности фигуры.

Притягательной для мужчин Марлен была уже с шестнадцати лет, однако первый ее роман был в восемнадцать, с довольно знаменитым в узких кругах и притом женатым профессором консерватории. Затем среди ее любовников были актеры, режиссеры, богатые и влиятельные люди того времени. Причем позиционируя свободу в одежде, она также позиционировала ее в сексуальной сфере. Марлен не скрывала тот факт, что кроме бесчисленного количества любовников, у нее были и любовницы. Она всегда была ненасытной и этим привлекала мужчин, которых у нее было предостаточно даже после пятидесяти лет. Ей нравилось быть жесткой, руководя мужчинами в постели, и при этом – легкомысленной, купаясь нагишом с ними в бассейне под взгляды посторонних. Марлен любила играть любовниками, например, говоря по телефону с одним и при этом находясь в обществе другого. Однако, как это часто бывает у роковых женщин, она была одинока. Несмотря на то, что с мужем Марлен прожила в законном браке вплоть до его смерти, счастливы они были лишь первые пять лет, после чего он заимел любовницу. Марлен же в свою очередь начала предаваться любовным утехам всякий раз, как ей понравится какой-нибудь мужчина или очередной партнер по киноплощадке. Единственным близким ей человеком должна была бы стать ее дочь, однако с ней были настолько плохие отношения, что та написала про свою мать разоблачающую книгу, полную негатива и грязи.

В память о своих любовных связях у Марлен Дитрих осталась жменя подаренных ими колец, а также половина стены в ее квартире, оклеенная их фотографиями. Вторая же половина стены была посвящена ее актерским наградам, которых, несмотря на большой вклад в кинематограф, было очень мало.

Москва, 2007 год.

Оставив на некоторое время в покое все свои насущные денежные проблемы, Эмма отправилась в гостиницу, где решила ненадолго остановиться. Отдохнув и хорошенько выспавшись, в полдень следующего дня она пошла на поиски адреса давней подруги. Найдя нужное здание спустя полтора часа езды на метро и недолгой прогулки, Эмма не смогла поверить своим глазам. Перед ней находилась какая-то большая старая больница. Постояв некоторое время, Эмма вошла внутрь и спросила у встретившейся ей пожилой женщины в белом халате:

– Извините, пожалуйста, но вы не подскажете, могу ли я где-нибудь отыскать Григорьеву Лилию, мы с ней не виделись уже лет десять.

– Дочку главврача что ли?

– Не знаю…

В сопровождении этой женщины Эмма прошла в кабинет к заведующему, который выглядел не моложе шестидесяти лет, но был обладателем не столько красивых, сколько мужественные черт лица.

– Добрый день, чем я могу вам помочь? – очень быстро и как-то безучастно пробормотал главврач.

– Меня зовут Эмма. Возможно, вы меня не помните, но я, как только вас увидела, сразу же вспомнила. Я подруга детства вашей дочери, Лилии Григорьевой.

– Я не понимаю, зачем вам она, – напрягся тот и немного сузил глаза, будто присматриваясь к собеседнице. – Я вас не помню…

– Она мне дала это много лет назад, – сказала Эмма и протянула Николаю выцветший, изрядно потертый лист бумаги с адресом больницы.

– Эмма Ятова? – робко спросил тот и, увидев одобрение и некое недоумение на лице собеседницы, продолжил: – Она часто о вас говорила, в особенности, когда уже изрядно повзрослела, все хотела извиниться. Так она уже несколько лет как замужем. Вот, я напишу вам ее адрес. Мои соболезнования по поводу ваших родителей…

– Спасибо большое, но это было давно, – даже не задумываясь, соврала Эмма, перебив при этом собеседника. От внезапно нахлынувших воспоминаний ее переколотило, но затем, собравшись с мыслями, она перевела тему разговора: – Я хотела спросить по поводу суматохи в коридоре. по-моему, я даже видела нескольких сотрудников в форме. У меня есть некоторые связи, поэтому если вдруг вам понадобится помощь, обращайтесь. Я не люблю смотреть новости по телевизору, поэтому, пожалуйста, ответьте: что-то случилось? Опять взрыв в метро?

– Не совсем, взрывы тут совершенно не причем, просто больница наша находится не в очень удачном районе, – с грустью произнес Николай. – Вы приехали сюда не в самое лучшее время во всех смыслах. Москва, конечно, никогда не была спокойным городом, однако наш район в последнее время стал очень опасным, особенно ночью. А вы где, кстати, остановились?

– Я пока живу в гостинице, но в моих планах было переселение поближе к дому Лили, – без ложной скромности ответила Эмма и усмехнулась, увидев, как сестры поднимали только что упавшего пациента, вышедшего подышать свежим воздухом.

– Наверное, так и стоит сделать, только никуда без ее ведома не ходите в одиночку! А то ведь здесь завелась какая-то банда, – возмутился Николай. – Из-за них тут менты постоянно ошиваются и работы мне прибавляют!

– Я это и так уже поняла, но все равно спасибо за помощь и теплый прием, – забрав листок бумаги с адресом, добродушно произнесла Эмма. – Я уверена в том, что мы еще ни раз увидимся, так что до свидания.

Приехав по нужному адресу, Эмма не сразу позвонила в дверь, хотя ее сердце бешено колотилось и требовало скорейшего действия. Она прошла через многое, контролируя свои эмоции, забывая про чувства и стремясь лишь к намеченным целям, однако сейчас не могла совладать с собой. В итоге собрав все свои мысли воедино, она нажала на дверной звонок.

– Добрый день, – произнесла полная женщина с грубыми чертами лица, довольно быстро возникшая в дверном проеме. Осмотрев гостью с ног до головы, она сухо констатировала: – У меня ничего не спрашивать! Позвать хозяйка?

– Да, пожалуйста, – сказала Эмма и прошла в дорого отделанную большую прихожую. Спустя несколько минут ее поприветствовал довольно грубый низкий женский голос, который обладал оттенком властности и надменности. Когда Эмма повернулась, то увидела перед собой невысокую полноватую девушку, которая смотрела на нее, буквально буравя глазами.

– Лиль, это ты что ль? – первым делом спросила она, заранее не зная ответа на вопрос из-за прошедших десяти лет.

– Мы знакомы?

– Значит, ты все забыла. А я ведь приехала, как и обещала когда-то очень давно, еще когда была наивной девочкой четырнадцати лет, – разочарованно и как-то задумчиво ответила та, после чего улыбнулась своей красивой кокетливой улыбкой.

– Нет-нет, не может быть. Эмма? – испуганно и удивленно спросила Лилия, после чего резко обняла гостью. – Я видела тебя в последний раз так давно, но до сих пор помню твою красивую улыбку. Жаль только, что улыбалась ты тогда так редко. Прости за такой холодный прием, ты, наверное, голодная? Пойдем со мной, сядем за стол, там, за чашкой чая, мы и поговорим. Боже, даже и не верится, что ты ко мне приехала! А я несколько лет назад замуж вышла и теперь стала Лилией Вульф. Да-да, он немец. А ты все еще одна?

– Ну, кольца на пальце, как видишь, пока еще нет, – уклонилась от вопроса Эмма и невольно посмотрела в сторону внутреннего кармана своей красной кожаной куртки, где находился надежно спрятанный бархатный мешочек. После чего она прошла вслед за Лилией в небольшую, но очень богато обставленную кухню, и села вместе с ней за стол. – Я, кстати, так и не поняла, почему ты указала в качестве своего адреса больницу, в которой работает твой отец, и не сообщила ничего об этом.

– Эмма, столько времени прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз, а мне до сих пор стыдно вспоминать свой отвратительный поступок. Ужас! Какой ужас! Совершенно не думая, я оставила тебя, бедную униженную сироту, в руках этого монстра Ятова…

– Я не хочу о нем больше вспоминать. Да, он был монстром, но, как ни странно, в итоге оставил мне кое-какую часть своего состояния, признал дочерью, дал свою фамилию… Мне, кстати, показалось, или твоя домработница меня сразу невзлюбила.

– Нет. Она просто очень подозрительная. А ты, на самом деле, в неудачное время приехала, у нас в районе происходят в некотором роде массовые беспорядки. В общем, по вечерам, на всякий случай, лучше на улицу не выходи, не то с тобой может что-нибудь случиться. А моя служанка Берта просто странная. После того, как мы ей рассказали про местную банду, она так испугалась, что недели две назад даже чуть не напала на коллегу Йохана. Была бы моя воля, так я бы ее давно уволила, но муж, к сожалению, в ней души не чает. Берта, если ты еще не заметила, разговаривает, в основном, на немецком языке, родном для Йохана, а вот тебе придется несладко. А знаешь, это так удобно, когда прислуга не понимает хозяйских разговоров: не приходится думать о лишних ушах в доме.

– И чего это вы боитесь лишних ушей? Неужели вам есть что скрывать? – с любопытством сказала Эмма, однако потом развела руками и добавила: – Однако, если захочешь посвятить меня в свои секреты, то сможешь сделать это в любое время.

– Да, спасибо, – произнесла Лилия как-то удивленно. – Да, а ты, как я посмотрю, поумнела, раньше за твоей красотой ничего не скрывалось…

– А ты вообще обо мне мало что знала, – с обидой в голосе ответила Эмма, после чего почувствовала напряженность в разговоре. – И не слишком-то хотела…

– Ты права, да, ты права, – слегка понизив тон, отчеканила Лилия. – Однако тебе и невдомек, через что мне пришлось пройти в жизни и какие именно обстоятельства повлияли на меня.

– О да! Куда уж мне! – напыщенно начала Эмма, прокрутив в голове все то, через что и через кого ей пришлось пройти. – Я-то росла в богатстве, заботе и любви…

Неизвестно, чем бы закончилась беседа, если бы не вернулся после работы Йохан, на которого сразу же было переключено все внимание. Эмма, посмотрев в сторону вошедшего, сразу же его оценила и удивилась тому, насколько удачно Лилия вышла замуж. Йохан был симпатичным ухоженным молодым человек лет тридцати пяти, его несколько грубоватые черты лица создавали впечатление мужественности и уверенности в себе. Он был хорошо сложен, поэтому недешевая одежда на нем сидела безупречно, подчеркивая высокий рост и статную фигуру. Лилия совершенно не соответствовала своему мужу, от которого буквально нельзя было оторвать глаз. Если бы он был свободен, Эмма сразу бы начала предпринимать шаги для налаживания с ним отношений, но Лилия была тем человеком, через которого она не хотела переступать ради достижения своих целей.

– У нас гости? – доброжелательно поинтересовался Йохан у своей жены. – Давно к нам не приходили такие красивые и очаровательные девушки.

– Это моя подруга детства, Эмма Ятова, – сказала Лилия таким тоном, будто ей было не по себе от того, что приходилось знакомить мужа с потенциальной соперницей. Умом-то она понимала, что Йохан – порядочный человек и не позволит себе лишнего в общении с незнакомкой, однако ее ревность возникла сама собой, не поддаваясь никакой логике.

– Очень приятно познакомиться, надеюсь, от Вас я узнаю что-нибудь новое о своей жене, – сказал тот и поцеловал Лилию в макушку. – А то она у меня скромная.

– О нет, поверьте, мне нечего рассказать, только если совсем немножко, – игриво произнесла Эмма и улыбнулась своей красивой улыбкой, после чего заметила смущение на лице Йохана. – Я что-то не то сказала?

– Нет-нет, все в порядке. Да-да, точно, все в полном порядке, – лихорадочно ответил Йохан, после чего неожиданно попрощался, и, отведя глаза в сторону, направился в другую комнату. Лилия, заметив его странное поведение, задумалась и напряглась, предчувствуя что-то нехорошее.

– Так ты приехала сюда из-за меня? – раздраженно спросила она, после чего расстроенно посмотрела на Эмму. – Что бы показать, чего ты достигла? Или доказать мне что-то?

– А ты рассказывала своему мужу обо мне? – спросила Эмма, сделав вид, что пропустила слова Лили мимо ушей.

– Нет, конечно, мне до сих пор стыдно, что я тебя тогда оставила одну. Да, у меня было множество проблем, но все равно, если бы я чуть больше нажала на отца, он бы забрал тебя с собой, – опустив глаза, ответила та, после чего задумалась о чем-то своем, вспоминая обрывки прошлого.

– Да, ты виновата. Однако, не оставшись в одиночестве тогда, я бы не достигла того, что имею сейчас, – попыталась успокоить собеседницу Эмма и взяла ее за руку.

– Спасибо тебе, – с непритворной благодарностью в голосе сказала Лилия и, встав со стула, крепко обняла гостью. – У меня будто камень с души упал, в общем, спасибо за то, что ты приехала. И прости меня за все мои поступки, если сможешь.

Эмма, наблюдая за поведением Лили, не могла поверить, что та переживала все эти годы, ведь прошло почти десять лет с того момента, как они в последний раз виделись. Она скорее ожидала увидеть равнодушие и отстраненность, нежели сожаление.

– Ты, кстати, где остановилась? – неожиданно спросила Лилия и, не дождавшись ответа, продолжила: – У нас есть несколько пустых комнат, одну из которых ты вполне можешь занять…

– Да, спасибо, неожиданно, но приятно, – ответила Эмма. – Вот только со мной моя служанка, которая стала для меня семьей…

– Ничего страшного, мы с мужем гостеприимны, поэтому переезжайте вдвоем. Твоя служанка может пожить пока в одной комнате с Бертой, которая очень дружелюбно относится ко всем гостям.

– Ну да, я это уже заметила, – скептически произнесла Эмма, вспоминая кровать, к которой была привязана в течение нескольких часов. – В любом случае, спасибо. Как только мы найдем достойное жилье, мы съедим.

На следующий же день она, не забыв о своей служанке, переселилась в дом семейства Вульф, где собиралась находиться, по меньшей мере, несколько месяцев. Конечно, это совершенно не соответствовало правилам приличия, однако Эмме наглости было не занимать.

Уже через неделю Лилия пожалела о своем предложении, но сказать об этом прямо не смогла. Дело в том, что, поддавшись благородному порыву, она совершенно позабыла о своей ревности по отношению к мужу, которую испытывала абсолютно из-за всех женщин. А с приездом Эммы, как стала замечать Лилия, Йохан очень сильно изменился: его настроение теперь было всегда хорошим, он стал намного более общительным и даже начал намного тщательнее за собой следить. И это уже не говоря о том, насколько явными с его стороны были заигрывания и знаки внимания, обращенные к Эмме. Когда же, оставаясь наедине с мужем, Лилия делала ему замечания на этот счет, тот нервничал и обижался, оправдывая себя проявлением гостеприимства. И к такому ответу нельзя было придраться, несмотря на то, что ситуация между супругами с каждым днем становилась все хуже и хуже.

– Эмма, – обратился Йохан, когда они все вместе ужинали. – У моего друга Андрея завтра праздник, на который он пригласил нас с женой, но я думаю, что тебе тоже захочется пойти с нами…

– Я думаю, что Эмма не захочет никуда с нами идти, – занервничала Лилия. – Все-таки там будет не какая-то вечеринка золотой молодежи, к которым она привыкла, а обычный скромный скучный вечер среди незнакомых ей лиц. Я бы не пошла, но отказываться как-то неудобно.

– Нет-нет, я пойду! Спасибо большое за предложение, уверена, что мы с вами даже там сможем повеселиться на славу, – буквально выпалила Эмма, искренне обрадовавшись возможности с чего-то начать в этом городе и потешить лишний раз свое самолюбие. Конечно, она поняла, что на празднике подруга ее не хочет видеть, однако не придала этому серьезного значения, уже убедившись в ее вечной неоправданной ревности.

– Прекрасная новость, – обрадовался Йохан. – Лилия с радостью тебя познакомит со всеми гостями.

– Честно говоря, я и сама неплохо умею налаживать связи, – убедительно ответила Эмма, уже заранее составляя план действий на завтра, после чего взяла за руки Йохана и Лилию. – И как хорошо, что у меня есть такие замечательные друзья!

– Это мне повезло, – произнесла Лилия, не вкладывая в свои слова ни капли искренности. Однако, к ее сожалению, этот факт не был ни кем замечен.

– Нам, дорогая! Нам повезло с твоей подругой, – поправил свою жену Йохан и одинаково улыбнулся обеим.

После ужина Лилия пришла в спальню уже изрядно разнервничавшись, поэтому на вопрос мужа о том, что с нею случилось, она высказала ему все, о чем думала в тот момент:

– А ты разве не понял, что произошло? Ты постоянно ведешь себя с ней так, будто знаешь сто лет! И что это за выходка такая с приглашением? Я, по-моему, ясно дала понять, что не хочу ее видеть еще и на празднике, а наш друг пригласил нас двоих, а не троих! Если ты не уважаешь меня, то будь хотя бы вежлив с ним!

– Мне уже надоела твоя постоянная ревность, от которой у меня голова идет кругом, – разозлился Йохан. – К тому же я рассказал Андрею об Эмме, и тот сам с радостью согласился ее пригласить.

– Интересно, почему женатый человек обрадовался? Не по тому ли, что ты ему рассказал, какая она такая, вся из себя распрекрасная, в отличие от ваших с ним жен?!

– Я не хочу слушать этот бред! Ложись спать и не говори глупостей, иначе я уйду ночевать в другую комнату!

– Случайно не в ее спальню? Судя по твоему поведению, ты был бы очень даже не против!

– Все, Лилия! Мне это надоело! Если захочешь извиниться, то ты сможешь найти меня на диване в гостиной, спокойной ночи! – не повышая голоса, быстро произнес Йохан и мгновенно вышел из спальни.

– А что я такого сказала, чтобы еще и просить прощения? Разве я не права в том, что мой муж на моих глазах ведет себя как кабель? – спросила у самой себя Лилия, оставшись одной в своей спальне, после чего замолчала. Тишина, в один миг сдавившая ей виски, быстро начала проникать в самую глубь тела, заставляя вспомнить об одиночестве. Лилия, так и не поняв причину такого резкого поведения мужа, очень сильно расстроилась, однако даже слезы, градом полившиеся из ее глаз, не смогли облегчить обиду. И как она не ждала появления своего мужа, тот до утра так и не вернулся к ней в спальню. За ночь в голове у Лилии появилось такое большое количество мыслей, что она, в итоге, так и не смогла заснуть. То ей казалось, что через мужа Эмма хочет отомстить за предательство, совершенное в отношении нее много лет назад, то ей казалось, что Эмма до беспамятства влюбилась в Йохана, то еще что-то. Однако, несмотря на свою привязанность к мужу, Лилия все же не решилась выгнать гостью из дома, так как четко понимала одно: на своей территории легче наблюдать за происходящим.