Криокапсула

– Не беспокойтесь, по поводу открытого пространства, отсюда невозможно упасть. Здесь установлена магнитная защита, и при любом приближении к краю, вас оттолкнет, – поспешил предвосхитить страхи криопациентов Вольс, – это технология новая, но за десятилетие ни одного несчастного случая не зафиксировано.

Прибывшие посетители уже привычно расселись за столы, походившие на грибы, и начали просматривать меню в виртуальной реальности. К Александру подсел Эухенио.

Норовский не торопился приступать к просмотру блюд, а осторожно разглядывал людей вокруг. Оказалось, что его тоже рассматривали.

– Криокапсульники… – послышалось из-за спины.

Все вокруг перешептывались и с удивлением поджимали губы. Александр был об этих людях того же мнения.

«Криокапсульники» – вот значит, как нас называют люди будущего, – думал Норовский. По их возбужденному шепоту, он понял, что к «криокапсульникам» относятся как-то по-особому, что-то между иностранцами и пришельцами. С любопытством, удивлением и каким-то… восхищением.

Сто лет назад не каждый бы криокапсульник хотел бы рассказать о своем погружении, ведь заморозка чаще всего была решением каких-то проблем, но сегодня замерзший на столетия приравнивался к путешественнику во времени.

– Думаешь среди них есть золотые суицидники? – спросил своего товарища по столу сидящий слева от Александра мужчина на вид лет пятидесяти в серебристом костюме.

– Определенно, – сказал молодой мужчина, лысый и без бровей, одетый во что-то белое, висящее полосами ткани, – сейчас их столько развелось… Все хотят увидеть звезды, жить ещё дольше, на терраформирование Марса подоспеть-таки…

– Ну на терраформирование и я бы посмотрел, но уж когда оно завершится, – ответил мужчина в серебристом костюме, – только сейчас попробуй заморозься… Там такие очереди… Если только вперед всё проплачивать.

– Ну ясное дело, представь бы все желающие ломанулись, – сказал лысый, – кто же жить-то тогда будет. А потом как столько необразованного народу в мир пустить?

– Да понятное дело, впрочем, мы ведь и сейчас живем куда лучше, чем они, – пятидесятилетний кивнул в сторону сидящих группой криокапсульников, – но ты представь за вековое «мгновение» сна переместиться в лучший мир. Трудно представить, какое будущее нас ожидает…

– Человечество само определяет будущее, в котором ему жить, – сказал молодой мужчина и задумчиво поднял мышцы безволосых бровей, – так что давайте-ка вернемся к обсуждению новой партии роботов-конструкторов для отправки на Луну.

Неожиданно Эухенио окликнул развесившего уши Александра:

– Ты есть-то будешь? А то у нас ведь все по времени расписано…

– Э-э, да, да, – замешкался Норовский, словно очнувшись от забвения.

Он переместил внимание на тарелки в дополненной реальности. Он долго перелистывал их на столе, не в силах определится между говяжьей эмульсией и лососевым спагетти. В конечном итоге он выбрал пенный стейк, овощные пластины и фруктовую икру в жидком азоте. То, что выбрал Эухенио, сложно было опознать даже по меню. Норовский не переставал удивляться невероятной прожорливости своего худощавого товарища.

Через пять минут все блюда были доставлены на стол, через специальные отсеки в столе, и Александр с недоумением взирал на пенный стейк с ложкой в руках.

Мужчина осторожно коснулся его столовым прибором, и пена невесомо пристала к поверхности, как самая настоящая пена для ванны. С любопытством Норовский положил комочек пенного стейка на язык, и мелкие пузырьки начали незамедлительно таять, отдавая его рецепторам вкус настоящего говяжьего стейка в чесночном рассоле. Пенный стейк забавлял Норовского, однако чувство насыщения не приходило.

– Чего ты такое ешь? – спросил Гуаренте, отправляя в рот какой-то желеобразный шар с синими вкраплениями.

– Это пенный стейк, – ответил Александр, разгребая остатки ложкой.

– А ты разве придерживаешься низкокалорийной диеты?

– Нет…

– Ну так пенные блюда они в основном для урезанной калорийности: вкус есть, а энергетическая ценность как у огурца, причем ты можешь съесть пенный стейк, пенный пончик, и пенную пиццу Кабронара с двойным сыром, калории таких блюд в их первозданном виде никак не попадут в организм.

– Спасибо за информацию, – Норовский покачал головой, рассуждая, что сделал опрометчивый выбор, ведь ему предстоит ещё полдня экскурсии, но всё же не упустил возможность, подтрунить над товарищем, —Эухенио, а кроме еды тебя вообще что-нибудь интересует?

– Конечно, я же музыкант, но, кажется, что мармеладные сферы с сиропом – моя слабость.

– Как и вакуумный вишневый пирог…

– Да-да, и вакуумный вишневый пирог!

Норовский хрустнул овощной пластиной и посмотрел на город. Вдруг он представил, как сидит тут на ланче, внизу его ждет магнитмобиль, который отвезет на работу в какой-нибудь научный институт разгонять элементарные частицы, и на душе стало так хорошо. Кажется, этот мир голографических пришельцев, зданий из солнечных батарей и космических интерферометров – его мир.

– Уважаемые криопациенты, внезапно послышался голос Вольса из наушников, – постепенно завершаем трапезу и собираемся у лифта, следующий пункт назначения институт виртуальной реальности.

Тем временем Норовский, медлительно перекатывающий во рту фруктовую икру, выпал из своих мечтаний. Ему не хотелось уходить, но он знал, что вернется сюда снова.

Группа криопациентов собралась у лифта, переговариваясь о кулинарных изысках, которые им довелось отведать в ресторане.

Александр внимательно изучал всех входящих и выходящих из лифта. Его внимание привлекла молодая девушка с синими волосами, подстриженными словно по линейке под каре с челкой. У неё был яркий макияж с какими-то серебристыми узорами на глазах. Облегающее платье в цвет волос, больше похожее на наклейки, едва прикрывало её миниатюрные формы.

Девушка жестикулировала руками в воздухе, очевидно с кем-то беседуя по виртуальной связи.

– Рене, я рассмотрела твое предложение на планирование ребенка, ознакомилась с твоей медицинской картой, – девушка подошла к лифту, тон её голоса был такой, будто на обсуждала не беременность, а финансовый отчет, – ну ты в курсе, что тебе требуется генная терапия, у тебя там 40% сахарный диабет, нам такое не надо, сам понимаешь…

Девушка замолчала, смотря в воздух перед собой, будто Рене стоял перед ней.

– Ты уверен вообще, что сейчас это хорошая идея? У нас все равно не получится ничего раньше, чем через два года, пока ты пройдешь терапию, да ещё в очередь надо встать в министерство по контролю численности населения. Мы можем подать заявку, но не факт, что её утвердят…

Норовский не сразу понял, что она говорила со своим партнером, но было очевидно, что стать счастливой мамочкой девушка явно не спешила.

– Да и вообще ты знаешь, сколько стоят все эти роботы-няньки, виртуальные учителя, а потом ещё всякие профессиональные курсы… Дети не вписываются в мой банковский план на ближайшие десять лет, у меня бизнес, Рене… Мне всего тридцать восемь. Я понимаю, тебе скучно сидеть дома и программировать «умную мебель», но детей не заводят от скуки… Дети – это вклад в человеческую цивиАннацию, а не милое хобби для души. Займись лучше, изучением нейросетей или моделированием в виртуальной реальности…

Криопациенты собрались, и Норовский был вынужден войти в лифт вместе со всеми. Девушка окинула секундным взглядом группу людей, и приняла решение ещё постоять, причем беседа была не закончена, но, к сожалению, Норовский не смог услышать продолжения.

Садясь в автобус, Александр раздумывал о беседах, которые ему удалось подслушать. Ему очень хотелось бы посмотреть не только на инновационные разработки ученых, но и узнать, какими они сделали людей иной эпохи.

– Ну что, хватит пока с вас обзоров медицинских новинок, думаю, вашему времени понравится, то место, куда мы отправимся… – сказал Вольс, когда магнитобус тронулся, – как вы уже убедились, дополненная реальность – важнейшая сфера коммуникации, науки и экономики. Но я хочу показать вам нечто удивительное…

– Добрый день, друзья, – у входа в затейливое здание из черных блестящих кубов, хаотично поставленных друг на друга, вышел седовласый мужчина в деловом синем костюме с блестящими полосами. У него была ровно подстриженная борода и ясные голубые глаза, в которых горели цветные квадратики. Если приглядеться, то на затылке у него располагались тонкие прозрачные провода, уходящие под кожу, – меня зовут Хэллэн Зенман, я менеджер по работе с клиентами Института Виртуальной реальности. VR и AR сейчас так разрослись, что теперь стали двумя разными сферами производства. Наш VR-институт занимается разработкой программ реалистичных модуляций. Все эти шлемы и перчатки давно в прошлом, наша задача – сделать модуляцию, неотличимой от реальности, посылая сигналы прямо в мозг. Институт виртуальной реальности – синтез биологии, программирования и 3D моделирования.

Зенман махнул рукой за собой, приглашая посетителей в здание. Внутри продолжался внешний дизайн черных кубов, и выглядел весьма пустовато, но в дополненной реальности висело множество различных рекламных модуляций, рекламирующих ту или иную виртуальную реальность, где клиенты могут полететь на другие планеты, побыть в теле какой-нибудь звезды, смоделировать реальность на заказ и многое другое, что Норовский не успел разглядеть.

– Около афиш можете не задерживаться, вся наша программа уже прислана на ваши электронные адреса. Вы можете ознакомиться и заказать сюжет в любое время, – сказал Хэллэн, – проходя по широкому коридору, ведущему в залы.

Он на мгновение остановился около дверей, она считала с него информацию и открылась, полностью войдя в стену. Директор института пригласил криопациентов жестом.

Александр вошел в зал. Комната была полностью черной, а посреди располагалось около двадцати сидений на тонкой ножке, с висящей кучей приспособлений и проводов над головой.

– Не бойтесь, занимайте любые места, – указал Зенман на эти причудливые сидения, – я полагаю, вы все знакомы с виртуальной реальностью, и вас уже не удивишь простой визуаАннацией, звуком и тактильными сигналами, на которых сейчас строятся современные кинофильмы, поэтому я хочу представить вам мою новую разработку. Она ещё не вышла в широкий оборот продаж, но я уверен за этой технологией будущее.

Зенман вывел в дополненную реальность модель сидения с приборами, – это кресло виртуальной реальности с нейронным программированием индивидуального сознания реалистичности 0.4 класса. Оно способно создать виртуальную модель в реальном времени, опираясь на сигналы головного мозга. Проще говоря вам достаточно представить, и компьютер воссоздаст ваши образы в модуляции. – перед Хэллэном возник процесс компьютерного программирования, как очевидно он выглядел для находящегося в модуляции. —Тут необходима некоторая тренировка, потому что нужны некоторые навыки точного фантазирования, а у неопытных людей они весьма сбивчивые. Так как большинство в современном мире имели дело с ориентированием в реалистичных модуляциях, то вы – моя небольшая экспериментальная группа. Мне нужно выяснить, как будет действовать неподготовленный разум в самостоятельном мысленном моделировании.

Криопациенты посматривали на него с удивлением и некоторой опаской.

– Предвосхищая ваши опасения, могу заверить, что это совершенно безопасно и рисков для человека это не представляет. Может быть, вас это чуть более удивит и введет в замешательство. Если система зафиксирует повышение уровня кортизола, адреналина и норадреналина, то автоматически отключится. У вас будет подключена безопасная модуляция, где стоит блок на резкие движения, оружие, режущие предметы, а также ограничения по перемещению с высокими объектами, установлена автоматическая фиксация в трехмерном пространстве.

В дополненной реальности снова появилась модель кресла и приблизила приборы, подключающиеся к голове.

– Эта система, вживляется в ваше шейное сплетение через микроиглы…

– Как в центре молекулярной генетики у вас анализ забирали, – перебил Зенмана Вольс.

– Да, именно такие… И устанавливает соединение вашего мозга с компьютером. Компьютерные сигналы преобразуются в нейронные и охватывают все области вашего мозга. Таким образом, мы может заставить ваш мозг думать, что он находится в реальности, но на самом деле, вы будете пребывать в модуляции, – закончил свою мысль Зенман, – перед вами соглашения на внедрение, внимательно ознакомьтесь со всеми условиями, потому что система будет внедряться в ваше сознание, воспоминания и фантазии. То, о чем вы будете думать, будет известно и программе и только программе. На неё наложен закон о конфиденциальности личной информации. Система знает, но другим людям передать не может. Вероятность взлома 0,03%, стоят мощные кодировки, которые автоматически меняются каждый час.

Норовский посмотрел на виртуальный лист соглашения, дублирующий всю информацию, которую проговорил Зенман. Мужчина в общем-то не имел ничего против внедрения. Скрывать ему было особо нечего, а машины уж и подавно относятся безразлично ко всяким человеческих помышлениям.

Он провел рукой в воздухе для соглашения. Оплаты никакой не требовалось, так как это был эксперимент. В основном все согласились, однако некоторых все же одолевали подозрения, и они отошли к стене и присели на обычные стулья, наблюдать за «подопытными».

– Итак, сейчас начнется запуск модуляции, ваша задача представить себе объект или реальность, проще всего на начальных этапах дается модуляция воспоминаний, поэтому советую что-нибудь вспомнить. Чем детальнее вы представите, тем точнее программа смоделирует объекты. В модуляции у вас будет двадцать минут, в среднем на прорисовку уходит не больше пяти, – обратился Хэллэн к оставшимся в сидениях, – как только увидите белое пространство, начинайте представлять. Если совсем растеряетесь, система подскажет вам.

Александр откинулся в кресло, приготовившись к очередным чудесам. Когда все были готовы, большие штуки с проводами, похожие на кольца придвинулись к головам и зависли, словно гигантские нимбы.

Норовский не боялся, а с интересом ожидал, что будет дальше. По звукам он понял, что механический объект с микроиглой отсоединился от колец и прислонился прохладным металлом к затылку. Больше Норовский ничего не почувствовал.

Неожиданно в глазах потемнело, Александр ощутил, что не чувствует своего тела. Когда пространство стало бесконечно белым, мужчина ощутил свое тело, которые ему удалось представить сразу же.

Вися в непонятном пространстве и просто размахивая ногами и руками в стороны, Норовский пребывал в замешательстве. Он с минуту силился собраться с мыслями, но все оказалось настолько непривычным, что мысли путались в голове. С каждым случайным образом в голове белое пространство комкалось в цветастый комок, очевидно, представляя собой помеху.

– Здравствуйте, мистер Норовский, – появился женский голос отовсюду.

Норовский завертел головой, осознавая всю бессмысленность своего действия.

– Сконцентрируйтесь на поверхности, – сказала ему система.

Норовский представил, что под его ногами что-то есть, и поверхность в самом деле возникла, правда, пока такая же белая как все вокруг.

– Хорошо, теперь объекты и текстура, – помогала ему система, – какое освещение?

Александр вынул из памяти первое попавшееся воспоминание и мысленно описал его.

– Принято, начинается процесс модуляции, – ответила система, и белое пространство вокруг зашевелилось, собираясь в кучи и снова рассеиваясь на более мелкие объекты.

Под ногами Норовского начал появляться зеленый цвет, волной прокатываясь по всей поверхности, на которой он стоял, а по сторонам расползались голубые и розовато-лиловые краски. Немного желтого в кучу на горизонте, и Александр начал узнавать появляющийся пейзаж.

Высокая трава стелилась у его ног, доставая почти до колен, заканчиваясь лишь на горизонте, где голубое небо сливалось с уходящим солнцем в нежно-лиловых облаках, стекая к краю Земли алым. Шелест деревьев и размеренный шум ветрогенераторов чуть поодаль. Крики птиц и возня насекомых в траве. Какой-то жук прыгнул на руку опешившему Александру. С настоящей неприязнью мужчина сбросил с себя насекомое и огляделся по сторонам. Кожей он ощутил прохладный ветер уходящего лета.

Александру снова было пятнадцать, и он в одиночку ушел исследовать поля за пять километров от дачных участков. Когда он вернется, родители отругают его и заберут компьютер, но сейчас он счастлив. Он один, такой маленький среди этого бескрайнего поля и бесконечного неба.

Норовский прошелся и потрогал траву. Она отрывалась и пахла как настоящая. На мгновение ему показалось, что вся его жизнь – это какой-то сон, а он так ещё и не вернулся тогда с поляны.

Неожиданно все стало меркнуть. Пришла пора возвращаться. Норовский с тоской встретил черное пространство, которые затем прояснилось в реальность.

В его восприятии все смешалось, и настоящая реальность казалась смоделированной, ведь только что он был в полях. Многие другие возвращающиеся криопациенты тоже несколько мгновений пребывали в непонимании. Но в итоге все начало проясняться и перерастать в изумление.

– Большое спасибо, уважаемые криопациенты, у вас получились очень хорошие результаты, – воскликнул Зенман, прокручивая в виртуальной реальности информацию, – я думаю участие в небольшом эксперименте было для вас увлекательным, потому наш институт дарит вам абонемент ещё на пять погружений в виртуальную реальность.

– Мы снова сможем так погрузиться? – спросил кто-то из криопациентов.

– Не совсем, для вас будут доступны любые смоделированные виртуальные реальности, но этот проект находятся ещё в стадии разработки, так как есть ещё некоторые затруднения с перемещением, стабильностью объектов и модуляцией людей.

Норовский всё равно был очень воодушевлен. Он не представлял людей, а поля и деревья юности удались на славу. Это была поистине удивительная разработка и Александр был уверен – у неё большое будущее.

Обзора последнего экскурсионного объекта он ждал с особым воодушевлением, хотя не мог представить, как можно было удивить его ещё сильнее.

Приемная агентства космических полетов находилась, по словам Вольса, в центре города, прямо тем огромным голографическим мужчиной, вертящим в руках ракеты, но само агентство со всеми этими настоящими ракетами находилось за городом, потому добираться до него на магнитобусе нужно было ещё около часа.

Они приехали куда-то в поля, где по широкой дороге, выстланной солнечными батареями пешком дошли до большого здания агентства космических полетов, больше походившего на какой-то санаторий с множеством стеклянных балконов.

– Я так понимаю, тут готовятся к полетам? – спросил Эухенио у Вольса.

– Да именно так, мистер Гуаренте. – ответил ему Вольс, подходя к зданию – здесь находятся и ученые, и просто космические туристы.

Они вошли в большой зал с высоким потолком, где было выставлено много стульев по кругу.

– Это для вас, размещайтесь, сейчас мистер Ноуэр подойдет, – Вольс указал жестом на стулья и начал набирать что-то в воздухе.

Как только все расселись на места, из коридора вышел двухметровый мускулистый мужчина в космическом костюме.

– Добрый день, уважаемые криопациенты, меня зовут Эун Ноуэр, я занимаюсь подготовкой космических туристов и космонавтов-исследователей. Обычно не для наших клиентов мы не устраиваем экскурсии и вообще не пускаем на территорию, но для вас сделали исключение. – сказал мужчина довольно низким голосом, – наши основные точки полетов – это Лунная научно-исследовательская база и Лунный жилой комплекс, Марс научно-исследовательская база, Европа научно-исследовательская база, туристические полеты вокруг Земли, обзорные экскурсии к планетам Солнечной системе и круиз по Солнечной системе. Полеты с высадками на Марс и Европу только для научных сотрудников. Пока что.

Ноуэр улыбнулся.

– Вы проспали сто лет и, полагаю, вам не терпится узнать, как такие дальние полеты вообще стали возможны, ведь в ваш век полет на Марс длился полгода, а если бы вы отправились в круиз по Солнечной системе, то вам вряд ли бы удалось его завершить, – мужчина взмахнул рукой, и в дополненной реальности появилась ракета, соизмеримая с ростом Ноуэра.

– Это космический корабль на ионном двигателе X48. Он работает на энергии солнечных батарей и может разгоняться до … , что значительно сократило затраты и время на космические полеты, – Эун рукой разделил ракету пополам и показал её строение изнутри, двигатель загорелся зеленым цветом для наглядности, –       двигатель X48 был изобретен в 2089 году и достаточно быстро вошел в сферу применения. К четвертому десятилетию 22 века, когда цены на двигатели и энергию значительно снизились, начал активно развиваться космический туризм. Теперь на Марс можно долететь за 3 месяца, до Европы за 2 года, а на Луну всего за 3 часа.

– Так как космические полеты – всё ещё остаются сильными перегрузками для организма и риском, наша организация проводит подготовку для будущих космонавтов. У нас есть отдельные группы для новичков, они начинают готовится раньше к космическим полетам в целом, а затем они получают сертификат космонавта первого уровня и попадают в специальные группы миссии на какой-либо объект, так как везде разные условия и особенности самого полета, – Ноуэр смахнул ракету и в дополненной реальности появились всякие 3D видео с тренировок космонавтов, – но тренировочным залам мы ещё пройдемся.

– А какие есть вообще уровни космонавтов? – спросил криопациент, сидящий рядом с Норовским.

– Есть всего 4 уровня космонавтов, уровень 0 – это люди, которые собираются лететь в космос впервые, и ещё не прошли начальный курс для космонавтов, уровень 1 – космонавты, освоившие начальный курс, уровень 2 – космонавты, освоившие курс или несколько курсов полета на определенный объект, уровень 3 – космонавты, освоившие все курсы полетов на все рабочие объекты, и уровень 4 – профессиональные космонавты, которые способны ориентироваться в устройстве и управлением космического корабля и готовы к полетам на любые объекты, в том числе и вне Солнечной системы. Я, например, веду лунный курс на Земле имею 4 уровень космонавта и периодически работаю в Лунном жилом комплексе, – Эун свернул медиа-сопровождение, – Полагаю, вам будет интересно посмотреть, как готовятся космонавты к полету. Вероятно, многие из вас захотят посетить Лунный жилой комплекс, и я буду рад видеть вас среди своих учеников.

Ноуэр улыбнулся и жестом пригласил криопациентов пройти за ним. Дружной гурьбой все встали со стульев и отправились за мужчиной. Они шли по широкому стеклянному коридору, откуда отрывался вид на другие помещения.

– Это тренажерный зал, где все космонавты проходят обязательную физическую подготовку, – сказал Эун, не останавливаясь около просторного зала, где несколько людей занимались с какими-то странными тренажерами, чей принцип работы был неочевиден, – на них мы останавливаться не будем.

Но завидев удивленные лица членом экскурсионной группы, прилипшие к стеклу, Эун поспешил пояснить:

– Я совсем забыл, что и современные тренажеры представляют для вас любопытное новшество, многие из них работают на силе магнитного поля, как вот эти беговые дорожки, к примеру, – Ноуэр указал на людей, бегающих в воздухе над тонкими панелями, – вон в конце стены располагается магнит, который притягивает их специальные костюмы, создавая магнитную тягу. Бесконтактные магнитные тренажеры позволяют создать эффект парения…

Внимание криопациентов привлек космонавт, который утомился барахтаться в каком-то магнитном колесе и просто повис вниз головой, слегка покачиваясь.

– Ладно, пойдемте дальше, чтобы покататься на таких тренажерах сходите в любой спортивный зал в жилом здании. А я хочу показать вам кое-что более занимательное, что есть только здесь, – Эун заговорщически улыбнулся, и все тут же отлипли от стекла и направились за ним.

– Это зал Лунной гравитации… – Ноуэр пригласил криопациентов в небольшой темный коридор, и включил свет.

Словно солнечный свет из космоса подсветил зал откуда-то сбоку, а в дополненной реальности позади развернулся настоящий космос с удивительным видом на Землю. Сам зал оказался площадью примерно 10х10, покрытой настоящим реголитом.

– Здесь искусственно созданы физические условия на Луне – гравитация, температура, метеоритные дожди… Правда, тут нет рентгеновского и корпускулярного излучения, только симуляция Солнечного света, – сказал Ноуэр, – космонавты тренируются здесь в скафандрах, как бы это было на настоящей поверхности спутника.

– А без скафандра туда нельзя? – спросил один из криопациентов, подошедший близко к стеклу.

– Ну если вы чувствуете себя комфортно при температурных перепадах от 170 до +120, то, пожалуйста, – усмехнулся Эун, – а так, конечно же, просто посетителей мы сюда не пускаем. Но не спешите расстраиваться, впереди вас ждет зал искусственной невесомости, где мы можете ощутить себя, как в космосе.