Криокапсула

На практически сплошь черных полях солнечных батарей с местами проглядывающей под блестящими пластинами травой стояла череда ветряных электростанций, сливающихся на горизонте с алеющим небом. Когда Александр ехал здесь последний раз тут всё ещё росла кукуруза.

Конечно же в его две тысячи семьдесят первом было много этих альтернативных источников энергии, но к концу нового века их масштабы значительно возросли.

Несмотря на значительное расстояние до другого города, поездка заняла всего около получаса. Александр даже немного расстроился, не успел насладится природно-технологическим пейзажем. Но большой город будущего оказался куда более поразительным.

При въезде на широкой трассе из полупроводников количество магнитмобилей снова увеличилось, здания становились все выше, а летающих коробок и шаров в воздухе между зданиями всё больше.

– Не забывайте включать виртуальную реальность, чтобы увидеть город будущего во всей полноте… – добавил Вольс, уставившись в пустоту перед собой.

Александр замешкался со своим браслетом, запамятовав расположение кнопок. Когда он наконец наткнулся на нужную, мужчина увидел огромную голографическую гусеницу, которая своей мохнатой многоглазой мордой неслась прямо на него. От неожиданности Норовский зажмурился и подскочил на сидении. Гусеница неощутимо прошла сквозь него и полетела дальше, закручиваясь. Александр обернулся вслед напугавшей его модуляции и сумел разглядеть на ярко-розовом боку рекламную надпись какой-то компании по Диджитал моделированию. Увидев это, Вольс хихикнул.

– И зачем вот такое… – с недовольством спросил Норовский у него.

– Для вас это может быть непривычно и даже устрашающе, но местные жители уже привыкли, и их это даже забавляет, – ответил сотрудник Элайв Крионикс, – у дополненной реальности есть слои, и при желании вы можете их выключать. Рекламный слой предусматривает платное выключение, чтобы приобрести такую возможность обратитесь к своему электронному помощнику, тогда вы будете видеть только информационные панели. Но вы только посмотрите, как красиво… Это же настоящий мир поверх реальности.

Норовский взглянул за стекло. Высокие параллелепипеды, покрытые солнечными батареями, охватывали яркие краски анимированных надписей и модуляций. В небе над городом зависли какие-то фантастические существа с множеством блестящих глаз и щупальцами, на которых можно было разглядеть рекламные надпили различных компаний, когда одно из таких щупальцев проносилось поблизости. Среди домов расположился огромный мужчина азиатской внешности, который что-то вещал всему городу. В его руках миниатюрные модели космических аппаратов сменялись небесными телами, словно зависшими в невесомости шариками для жонглирования. На улицах среди людей, ходили, летали и скакали всякие непонятные объекты, начиная от человекоподобных моделей, заканчивая какими-то летающими над головами и меняющими цвет амебами, которые увязывались за прохожими. В самых людных местах, напоминающих площади, в паре десятков сантиметров над землей висели полупрозрачные панели, на которых отображались какие-то тексты и картинки.

– Итак, познакомьтесь, это…, очень изменился, не правда ли? – обратился к криопациентам Вольс, – он очень похож на …, но теперь … обособился, и теперь это место в основном для криопациентов и персонала Элайв Крионикс. Ни одна крионическая корпорация в мире не занимает целый город! – добавил мужчина с гордостью.

Норовский слушал его не переводя взгляд от стекла, за которым возвышались узкие и высокие небоскребы, покрытые черными блестящими пластинами и снующими между ними всякой голографической всячиной.

– Вы можете заметить, что здания не отличаются разнообразной архитектурой, лишь в некоторых местах можно увидеть старинные конструкции с эмалитовым фасадом, большинство же офисных и жилых строений были построены в начале 20-х с изобретением энергоемких солнечных батарей с внутренними аккумуляторами. Стены и даже мебель часто делают тоже из аккумулирующих поверхностей, так что теперь можно зарядить ристлер просто положив его на стол. И никаких проводов! – пояснил Вольс, – виртуальные голограммы в основном используются для рекламных и развлекательных целей, на панелях можно посмотреть новости, погоду и объявления.

– А что это за летающие коробки, это роботы? – спросил кто-то из сидящих вблизи Вольса криопациентов.

– Да, верно, это личные роботы-помощники, они отвечают за доставку. Шоппинг сейчас устаревшее явление, никто не ходит по магазинам, все листают виртуальные каталоги и примеряют одежду в дополненной реальности.

– Людей на улицах как-то немного… – задумчиво протянул другой криопациент, разглядывая ровные тротуары, тоже покрытые черными блестящими плитами солнечных батарей.

– Ну разумеется, на улице мало людей, – Вольс вскинул руками, – сейчас раннее утро четверга большинство работают из дома при помощи виртуальных систем. Но во второй половине дня и в выходные людей на улицах уже побольше, все выбираются на прогулки, встречи и различные мероприятия.

– Так конечно, нарядов намеряли, роботов загоняли, а выйти некуда, – усмехнулся спрашивающий.

– Совершенно верно, – согласился Вольс, – ещё где-то десятилетие назад, благодаря развитию виртуальной коммуникации и программируемых роботов была тенденция чуть ли полной изоляции, потому что выходить из дома не было никакого смысла, но это стало плохо сказываться на работе и психологическом состоянии людей, так что были проведены некоторые социальные и здравоохранительные реформы. Стоило лишь поменять устройство зданий и распорядок дня, как это дало чудесный эффект. Теперь люди имеют гибкий график работы, и могут сами распределять свое рабочее время в соответствии со своими биологическими ритмами и планами. В среднем люди работают по шесть часов четыре дня в неделю, чаще всего с девяти до трех, потом они занимаются своими делами, самообразованием, хобби и развлечениями. В каждом жилом здании есть спортзал, а на крышах чаще всего располагается парк или бассейн, а на самых высоких зданиях можно посмотреть на звезды…

Норовский замечтался. А ведь в детстве он так хотел стеклянную крышу, чтобы смотреть на звезды всю ночь и не мерзнуть. В этом не было ничего сверхъестественного, но осуществлять его детскую мечту никто не планировал. А когда он стал взрослым, ему было уже не до детских фантазий. Но теперь пришло время сбываться мечтам.

Александр не заметил, как магнитобус подъехал к центру молекулярной генетики. Транспорт плавно затормозил около сравнительно невысокого здания, состоящего из белых изогнутых панелей, чуть прикрывающих друг друга наподобие жалюзи и стеклянных структур, огибающих здание, делающих всю архитектуру здания похожей на молекулу ДНК. Судя по движению внутри стеклянных многогранных труб, это был такой витиеватых лифт.

По команде Вольса все криопациенты вышли и встали перед зданием, с удивлением его разглядывая. К Норовскому тут же пристроился Эухенио и уже шептал что-то восторженное на ухо.

– Ну что ж, пойдемте! – радостно сказал Вольс, махая рукой за собой, – Людей вы здесь много не встретите, так как посетителей обычно обслуживает виртуальная система, но люди здесь есть, они обслуживают системы и работают над исследованиями на верхних этажах.

Криопациенты вошли в причудливое здание. Внутри оно оказалось не менее оригинальное. Ресепшен тянулся прозрачным параллелепипедом с вкрапленной в его структуру композицией молекул, словно застывших в невесомости. Остальные стены подпирали белые кубические диваны. С высокого потолка свисал элемент декора в виде стеклянных шариков, непонятно на чем держащихся, но зависших на разном уровне в воздухе.

Александр встал, запрокинув голову, пытаясь разглядеть, на чём же все-таки держаться шарики. Когда Эухенио, что-то живо ему рассказывающий, врезался в спину мужчине, за панелью образовалась человеческая фигура.

Все, у кого был включена виртуальная реальность, обернулись, а остальные в замешательстве завозились со своими аппаратами. Но через некоторое время все увидели девушку в нежно-голубой медицинской форме, украшенной белой полосой слева и эмблемой центра в виде переплетающихся нитей ДНК.

– Приветствую вас, гости из прошлого! – заговорила она приятным голосом, – я Алиа, виртуальный ассистент Центра молекулярной генетики, вы можете проконсультироваться со мной по поводу необходимых услуг. Сегодня я гид по изучению вашего генома.

Пройдя сквозь стекло, Алиа вышла в зал к посетителям.

– Располагайтесь, – указала она на кубические диваны.

Александр неуверенно прикоснулся к нему рукой, ведь мебель совсем не походила на диван. Казалось, она была сделана из какого-то твердого пластика, но рука Норовского провалилась, когда он чуть надавил на белоснежную поверхность. Осторожно мужчина присел на него. Диван оказался мягким, удобным и способным принимать форму тела.

Алиа взмахнула рукой, и рядом с ней возникла виртуальная анимация процесса передачи генетической информации.

– Наш центр изучает молекулярные структуры геномов и молекулярные механизмы генетических процессов, а также структурно-функциональную организацию геномов, закономерности и молекулярные механизмы. Центр молекулярной генетики оказывает услуги составления личной карты генома и коррекции генов при помощи технологии CRISPR-Cas96. Также мы занимается изучением новых методов коррекции генов и внедрением генетических модификаций.

Зрители завороженно наблюдали процесс репликации ДНК молекулы. Когда процесс трансляции завершился, нуклеотиды сменили столбчатые диаграммы.

– Люди давно занимались расшифровкой человеческого генома, но лишь сегодня мы можем обеспечить личной генетической картой каждого, – продолжала Алиа, указывая на статистику: 80% населения уже имели карту, 60% проходили корректировку генома, и 70% успешно избавились от дефектных генов, – я полагаю, вам бы хотелось познакомится с достижениями современной генетики на собственном примере. Наша организация, как партнер Элайв Крионикс, предоставляет всем криопациентам услугу составления карты генома со скидкой 40%. Предложение действует только первый месяц после пробуждения. В будущем вам все равно придется делать карту генома, так как её отсутствие затруднит диагностику многих болезней. Поэтому рекомендую воспользоваться предложением.

Криопациенты одобрительно зашушукались.

– Ну что будешь делать? – ткнул Александра в бок Эухенио.

– Многие болезни имеют генетическую природу, – протянул Норовский, сверяя в уме свои сбережения с текущим курсом электронных валют, – так что да, думаю, следует сделать…

– Да, я обязательно хочу сделать, – радостно воскликнул Эухенио, – целая жизнь ещё впереди, а мне так всегда хотелось узнать, есть ли у меня риск болезни Альцгеймера…

Считая свой разум не самым совершенным инструментом для подсчетов, Александр всё-таки открыл свою банковскую историю на виртуальной панели ристлера. Ещё раз убедившись, что он делает выгодное вложение в свое будущее, Норовский подошел к одной из Алий, которые дублировались для более быстрого обслуживания клиентов.

– Мистер Норовский, мы рады, что вы решили воспользоваться услугами нашей компании, – приветливо улыбнулась ему девушка, – мы можем предложить вам базовый набор, в который включена генетическая предрасположенность к болезням, восприимчивость к лекарствам, и расширенный, куда вы можете включить несколько блоков по выбору: вашу генеалогическую карту, личностные характеристики и способности, планирование детей, анализ питания и спортивных нагрузок. Цены указаны на экране.

Увиденные цифры удивили Александра, базовое составление генетической карты стоило не дороже анаАнна крови сто лет назад.

– Давайте расширенный набор, включите личностные характеристики, способности, питание и спорт, – уверенно ответил Александр.

– Хорошо, принято. Для оплаты проведите, пожалуйста рукой над красным квадратом.

Александр взмахнул рукой в воздухе, и виртуальный квадрат загорелся зеленым.

– Оплата прошла успешно, проследуйте в кабинет 304 виртуальная навигация подключена, – ответила ему Алия.

Александр увидел подсветившиеся стрелки на полу. Он раздумывал до самого кабинета, где же другие стрелки, и только у самых дверей понял, что эти стрелки горят только для него.

«Получается и рекламу так можно показывать только целевой аудитории», – неожиданно задумался он, входя в кабинет.

Там его снова встретила Алиа:

– Рада снова видеть вас, Александр, нам нужно собрать ваш генетический материал. Так как система мониторинга вашего организма ещё не подключена и в вашей крови отсутствуют микроанаАннаторы, нам придется осуществить забор биоматериала традиционным способом. – сказала девушка, указывая ему на тонкий изогнутый стул перед пустым белым столом, – не волнуйтесь, это совершенно безболезненно.

Она провела рукой над столом, и на нем очертился квадрат, который в следующее мгновение поднялся и превратился в куб с различными полками и отсеками. С другой стороны подобным образом выползло нечто похожее на роботизированную руку, однако вместо пальцев на конце были двигающиеся щупальца из какого-то биоматериала. Они очень напоминали что-то живое, но неопознанное, потому Александру стало не по себе. Силой мысли мужчина себя убедил, что все в порядке и это дело привычки. Но щупальца так четко и быстро орудовали приборами из куба, что всё-таки были одарены недоверительным взглядом Норвоского. Когда все пробирки были подготовлены, щупальца потянулись к Александру.

– Мистер Норовский, откройте, пожалуйста, рот, мы осуществим забор биоматериала, – сказала ему Алиа.

Неуверенно мужчина приоткрыл рот навстречу надвигающимся на него щупальцам. Из машины выдвинулась какая-то прозрачная пластина, щупальца её подхватили и поднесли ко рту мужчины.

Александр пребывал в ожидании. Но щупальца отодвинули и отъехали с ним к пробиркам.

– Процедура сбора биоматериала окончена, – известила его Алиа, – анализ информации займет пять минут.

Пока Александр дивился причудливой системе, время прошло, и Алиа вывела результат на виртуальный экран перед ним.

– Мистер Норовский, на экране выведена полная карта вашего генома, пожалуйста, ознакомьтесь. Обратите внимание, что красным подсвечены те заболевания, к которым у вас есть наибольшая предрасположенность. Зеленым – наиболее благоприятные гены. Для расшифровки карты нажмите на кнопку внизу.

– сказала ему Алиа.

Александр прислонил палец к виртуальной кнопке.

– Мистер Норовский, в вашем геноме прослеживается высокая склонность к сердечно-сосудистым заболеваниям: фибрилляция предсердий 60%, ишемическая болезнь сердца 43%, инфаркт миокарда 23%. Прослеживаются нарушения нервной системы и высокий риск психических расстройств: депрессия 71%, тревожное расстройство 33%, суицидальные мысли 20%, биполярное расстройство 2%. Низкий риск развития злокачественных образований: аденокарцинома легкого 0,1%, герминогенный рак яичка 0,06%…

Норовский поежился. О многом он догадывался. Его объяло какое-то странное ощущение, которое можно было охарактеризовать, как:

«Непринадлежность самому себе? – его взгляд уткнулся в пустоту сквозь выведенную панель с сотнями наименований и значений, – мои эмоции и мысли казались мне такими логичными и очевидными, но действительно ли они мои? Может быть, я чувствую себя так и думаю так, просто потому что так устроен мой мозг, мой организм? Моя нервная система слишком сильно реагирует на внешние раздражители, а для счастья просто не хватает гормонов?

Я ведь хотел умереть. Я хотел избавится от гнетущего чувства внутри меня. И проблема была в том, что суицидальные мысли в моем геноме занимают 20%, а внешняя среда спровоцировала проявление риска… А не просто в том, что меня лишили смысла жизни, ведь я мог найти новый…»

Вдруг по спине Норовского пробежал холодок. Ведь если бы не рекламный макет, он мог бы сделать непоправимую ошибку. Но он здесь по воле случайности.

«Как хрупок человеческий разум… Едва ли мы способны осознать. Если мы – продукт генетики и социаАннации, то что же остается от нашей личности и остается ли что-то? Не зная истоков своих бессознательный стремлений, мы можем двигаться к саморазрушению…» – задумавшись о человеческой природе, Александр пропустил свои генетические характеристики мимо ушей.

– … У вас присутствуют гены хорошего интеллекта и долговременной памяти, вы не склонны к экстраверсии и доброжелательности, высокий уровень нейротизма, но вы обладаете гибким мышлением и готовностью к новому… В вашем геноме есть маркеры успешных спортсменов в плавании на длинные дистанции… – продолжала анализ Алиа, – у вас высокий риск дефицита железа и повышенного холестерина, низкая склонность к ожирению…

Александр все-таки снова сконцентрировал внимания, хотя понимал, что изучать свои гены ему придется ещё раз. Очень уж странное ощущение – смотреть на коды, по которым работают алгоритмы собственного организма.

– Анализ окончен, ваш секвенированный геном включен в вашу медицинскую карту. Там же находятся медицинские оффлайн-рекомендации и направления на коррекцию необходимых участков ДНК, вы можете записаться на любое удобное время…Также вы можете записаться на генную терапию по желанию, но необходима предварительная консультация врача.

– Э-э, спасибо, – кивнул Норовский, хлопнув глазами. Он даже и не знал, что можно было ответить в такой ситуации. Это было так здорово и странно, что он мог избавиться от опасных болезней, просто записавшись на генную терапию.

Воодушевленный, но немного потерянный Александр вышел из кабинета. В зале постепенно собирались остальные криопациенты, с воодушевлением обсуждая свои анаАнны. Кто-то молча стоял в стороне, пребывая, как и Александр, в некотором замешательстве от новой информации.

Эухенио тоже не торопился одарить своего приятеля радостной болтовней.

Но Норовский сам подошел к нему, желая поделится чем-то, что ощущалось у него внутри.

– Немыслимо…

– Да… Но жаль, что уже поздно. – ответил Гуаренте, подняв глаза на Александра. Привычного веселья в них не было.

Норовскому показалось, что он понял, о чем говорил товарищ, но переспрашивать не решился.

– Итак, все на месте? – обратился к криопациентам Вольс, – нам пора направляться в лабораторию генеративной медицины.

Все оказались на месте, и в скором времени магнитобус выехал к новому удивительному объекту.

Лаборатория генеративной медицины находилась неподалеку, и потому дорога заняла совсем немного времени. Александр выключил дополненную реальность и продолжил переминать в голове мысль о генетической предопределенности человека. Пару раз они пролетали по воздушным дорогам из сверхпроводников над городом, что показалось Норовскому занятным.

Сделав вывод о том, что не стоит раздражаться из-за характера других людей, ведь такими их сделала природа, Норовский был вынужден завершить свои философские размышления, потому что магнитобус подъехал к лаборатории генеративной медицины.

Здание было каким-то невысоким, невзрачным, просто белым и даже без окон, но занимало достаточно широкую площадь. Если включить дополненную реальность, то над этим огромным прямоугольником на земле, загоралось наименование организации в трехмерном изображении: «Харт-энд-Ливер7, мы созданы, чтобы стать частью тебя».

Александр усмехнулся необычному рекламному решению, выходя из автобуса.

– Здание выглядит не слишком завлекающе, но лишь потому, что эта организация не требует дополнительного привлечения клиентов, – сказал Вольс, – собственные организмы сами приведут их сюда.

Он подошел вместе с криопациентами к белой поверхности, где казалось, нет никакого входа. Вольс внимательно посмотрел в стену, и та, как будто узнав его, начала расходиться тонкой линией в разные стороны, пока не образовала вход.

– За мной! – скомандовал Лион.

Все вошли. Лион Вольс уже беседовал с кем-то из сотрудников, взмахивая руками в воздухе. Его собеседник оказался молодым человеком, лет двадцати восьми на вид, но возраст людей этого времени, Александр уже ставил под сомнение. Молодой человек был одет как-то не по-медицински, а просто в синий костюм необычного покроя. Расстегивался он где-то по бокам, а брюки практически в обтяжку имели эластичные вставки на коленях. Он обернулся к криопациентам с улыбкой:

– Добрый день, уважаемые криопациенты! Рад вас видеть в нашей лаборатории. Хочу представиться, мне зовут Грегор Лапласский, штатный программист биопринтинга Харт-энд-Ливер. Грубо говоря, я программирую ткани вашего сердца и мизинца. Советую запомнить, уверен, мы с вами ещё увидимся. – Грегор с иронией погрозил пальцем и усмехнулся.

– Грегор, будь поосторожнее со своим печеночным юмором, не думаю твоим гостям зайдут шутки про мочевой пузырь на день рождения, – Лион похлопал юношу по плечу.

– Верно, Лион, пожалуй, повременю, – Лапласский обернулся на Вольса, и снова обратился к криопациентам, – но на мочевой пузырь, как и на другие органы, в день рождение у нас скидка! Имейте в виду!

Грегор помахал руками в воздухе, и виртуальной реальности появилась презентация.

– Итак, я думаю все знают о биопринтинге, так что не буду разводить теоретические лекции, а перейдем сразу к практической деятельности компании, – начал Грегор, перелистывая всякие теоретические конструкции перед собой, остановившись, просто над небольшими схемами и пояснениями к реальности.

– Харт-энд-Ливер, вторая по значимости среди компаний по биопринтингу в мире, которая вывела печать органов в массовое производство. Мы не печатаем их сериями, а производим по заказу. Чтобы оформить заказ, нужно лишь врачебное заключение о замене органа и стволовые клетки пациента. Данные о размере и строении органов обычно уже имеется в медицинской карте, с помощью них создается цифровая модель.

В презентации всплыло ускоренное моделирование сердца по заданным параметрам.

– После того, как модель готова, её утверждают вместе с пациентом и врачом. После этого над органом, начинается работа уже в лаборатории. – сказал Лапласский, – пройдемте со мной.

Позади молодого человека разошлись стеклянные стены, скрывающие очертания компьютеров и принтеров за собой.

Открывшееся пространство было похоже одновременно и на компьютерный зал, и на медицинскую лабораторию, и на завод. 3D-биопринтеры стояли рядами на небольших стеклянных столах, рядом с ними стояли пробирки и какие-то другие медицинские приборы, а в виртуальной реальности транслировалась компьютерная модель.

– Вот в этих пробирках клетки пациента культивируют до нужного количества, затем заправляются в биопринтер, – Грегор подвел криопациентов к одному из столов, указывая на пробирку, пока клетки размножаются, биопринтер печатает каркас для будущего органа из гидрогеля. После этого, биопринтер заправляется клетками, в случае костных структур можно использовать неорганический материал, и слой за слоем наносится на каркас вместе с сосудистыми структурами. Каркас постепенно растворяется, а напечатанный орган консервируется в особом растворе, где хранится несколько дней до трансплантации.

Александр надеялся увидеть что-то невероятное, но бьющихся сердец в банках и глаз, разложенных на столе, не оказалось. Биопринтеры едва заметно двигались, уткнувшись в какие-то полупрозрачные прямоугольники в тарелках. В пробирках просто лежала какая-то каша, а банки с реальными органами стояли всего лишь две во всей лаборатории.

Производство было единообразным, эффективным, но не зрелищным. Поняв печеночный юмор главного программиста, Норовский заинтересовался больше вопросом цены. Биопринтинг не был для него чем-то новым, но стал доступным ему.

Напоследок криопациентов провели по хранилищу органов, где они все-таки смогли наблюдать плавающие уши и кишечники в банках. Для наглядности и привлечения клиентов Лапласский подключил в дополненной реальности цену к каждой банке.

Из этого информации, Норовский сделал вывод, что заказать себе новый мочевой пузырь обойдется как процедура томографии сто лет назад, а вот сердце или печень около одного «умного» холодильника.

Эти расчеты привели мужчину в удовлетворенное ожидание долголетия.

«Ещё сто лет назад, начинать что-то новое в тридцать пять – это последний прыжок в уходящей поезд, но теперь я смогу начать, и не раз… – думал Норовский, выходя из института регенеративной медицины, теперь у него есть ещё несколько десятков лет, чтобы пробовать, учится и искать.

Наступал полдень, и воодушевленные мысли постепенно сменяли более приземленные гастрономического содержания. Потому все криопациенты приободрились, когда Вольс озвучил следующий пункт назначения:

– А теперь на обед в ресторан молекулярной кухни!

Александр радостно откинулся на сидение, ведь в животе у него давно играла голодная песнь.

Ресторан молекулярной кухни располагался на верхних этажах здания в центре города, прямо под одним из пришельцев со щупальцами. Наверх криопациентов доставили два стеклянных лифта, которые поднимались так быстро, что в животе неприятно защекотало, когда он они оторвались от земли. Несколько мгновений Александр пытался любоваться причудливым городом, но получилось у него это в полной мере, только когда, Норовский оказался на этаже ресторана. С первого взгляда можно было бы испугаться его архитектуре, так как ресторан не имел стен, а вместо них пол продолжался ещё не десяток метров, создавая пол, висящий в воздухе.