Друг моего брата

– Определенно идти, – заверила меня девушка. – Хотя бы для того, чтобы стать первой третьекурсницей, которая туда попала.

– А как же Алиса? Она же не на пятом, но насколько я знаю, является частым гостем “Фабрики”.

– Алиса – это особый случай. Честно говоря, не удивлюсь, что изначально “Фабрика” зародилась как способ привлечения ее внимания.

– Марат вдохновился “ Великим Гетсби”? – мои брови поползли вверх.

– Типа того, – усмехнулась Диана. – Но по сути, никто не в курсе что там у них произошло, ни она, ни он об этом не распространяются. Знаю только, что они раньше встречались, потом, когда бизнес отца прикрылся и его вроде даже посадили, Марат резко потерял свою привлекательность для Алисы. Мы тогда на втором курсе были, не знаю как он умудрился не вылететь из универа, но, скажем так, это был для него довольно сложный период. Хотя, может там не столько расставание виновато, сколько финансовый кризис и последующая смерть отца, плюс еще слухи разные ходили о том, что компания была лишь прикрытием, а его папаша чуть ли не наркобарон. Короче, сама понимаешь, не до учебы было… Я думаю, только из-за смерти отца преподы вошли в положение и на сессии его вытянули, а потом на третьем курсе мы все охренели… он и раньше-то был немного странным, а после летних каникул вообще с катушек съехал, тогда, в принципе, “Фабрика” и появилась.

– Окей, с Маратом понятно, что ничего не понятно. Расскажи тогда о “Фабрике”. Что в ней такого особенного? Мало, что ли, заброшек по городу? Сейчас по-моему, на каждом старом заводе – то клуб, то квесты какие-нибудь.

– Так, начну с самого главного, – сказала Диана с самым что ни на есть серьезным лицом, – первое правило: все что происходит на фабрике, остается на фабрике.

– Очень оригинально, – не сдержалась я и в душе порадовалась, что Марат решил сплагиатить устав с девиза Лас-Вегаса, а не из “Бойцовского клуба”, например. Тогда бы первым правилом было никому и никогда не рассказывать о “фабрике” и я бы так и не узнала ничего путного.

– Боюсь представить что там такое происходит, что пришлось установить такое правило. – Может, Урицкий меня обманул и там все-таки устраивают оргии?

– На самом деле, ничего плохого там не происходит, – улыбнулась Диана. – Представь место, где тебе можно все… Если ты решишь станцевать на столе, никто и глазом не поведет, если напьешься и устроишь пьяный стриптиз, никто не вытащит телефон с камерой, если захочешь попробовать что-то запрещенное, никто и слова не скажет, если решишь переспать с кем-то, а то и со всеми, никто не осудит… это касается даже тех, кто в паре. Если им хватило ума прийти туда вместе, конечно…

– То есть, это что-то типа закрытого секс-клуба? – разочарованно протянула я.

– Нет, – усмехнулась Диана. – Просто я решила начать с самой приятной части. На самом деле, когда я сказала, что там можно всё, я это и имела ввиду: там можно набить морду любому и никто даже не заикнется о полиции и парни этим, кстати, очень часто пользуются. Я могу продолжать бесконечно, все зависит от твоей фантазии. Это на первый взгляд кажется бредом собачьим, но ты не представляешь насколько “Фабрика” пользуется популярностью в наших кругах. Сама вспомни, как часто мы себя сдерживаем, чтобы не дай Бог не скомпрометировать родительский бизнес и репутацию, а там… там все наплевать кто ты и сколько нулей на счетах твоих родителей. Я думаю, ты завтра очень удивишься встретив там много знакомых лиц, и я сейчас не наших студентов имею ввиду.

– Понятно, – сказала я, хотя на самом деле находилась довольно далеко от понимания, – еще правила есть или оно первое и последнее?

– Держаться подальше от третьего этажа. На втором этаже куча комнат если кому-то захочется уединиться, но третий этаж – это личное пространство Марата, он там живет и поэтому гостям вход воспрещен.

Я попросила Диану рассказать о тех вечеринках, на которых она успела побывать, но она напомнила мне про первое правило и быстро сменила тему. Так что вскоре мы переместились в гардеробную, которую Диана буквально через пару минут окрестила “сокровищницей”.

– Вообще-то на завтра у меня уже есть наряд, но что-то мне подсказывает, что мой менеджер не будет против изменений, особенно когда я ей покажу вот это, – Диана провела рукой по черному платью, которое я шила специально для именинной вечеринки мачехи. Помню, из-за обилия кружева и многослойной пышной юбки, Кирилл тогда назвал его “пеньюаром 17 века”.

– У тебя остался эскиз? Просто воображение мне сразу рисует подобные наряды для подтанцовки… Блин, повторюсь еще раз, очень жаль, что ты не хочешь заниматься этим профессионально, тебя бы завалили заказами. В общем, если после окончания универа, ты поймешь, что ошиблась со специальностью, не забудь позвонить мне, – засмеялась она.

– Могу позвонить прямо сейчас, – и видя непонимающий взгляд Дианы, продолжила: – В специальности я пока не разочаровалась, но скажем так, лишние деньги мне не помешают.

– Хорош прикалываться, – заявила она с обидой, – я на секунду даже поверила.

– Я не прикалываюсь, – заверила я ее. – Поссорилась с отцом и он решил преподать мне урок заблокировав все карты. Так что…

– Вау! – Диана кинулась мне на шею и крепко сжала в объятиях. – Это же круто! Я сейчас же позвоню Карине, она мой агент, помнишь я про нее говорила…, – она запнулась на секунду и даже треснула себя по лбу. – Блин, прости! Я понимаю, что тебе нифига не весело, не знаю что на меня нашло…

– Все нормально, – отмахнулась я. – Тем более, твой энтузиазм мне приятен, значит мои платья тебе действительно нравятся.

– Не то слово, – заверила она, доставая телефон.

– Привет, не отвлекаю? У меня просто супер новости! Помнишь, я говорила тебе про подругу, которая шьёт офигенные платья?

Через пару минут она завершила разговор и сообщила:

– Я дам Карине твой номер, обсудите все с ней. Только чур, меня не забывать! А то начнёшь шить для звёзд и скажешь, что я недостаточно крута для тебя!

– Не переживай, для тебя у меня всегда найдётся время! В чем ты, кстати, пойдёшь на «Фабрику»? Там какой дресс-код?

– Дресс-код называется «кто во что горазд», – усмехнулась Диана. – Но разумеется, каждый хочет выделиться. Так что, надевай что-нибудь пооткровеннее и не прогадаешь!

– Это достаточно откровенно? – спросила я, демонстрируя ей платье, которое сшила на прошлых выходных.

Диана, похоже, потеряла дар речи и несколько мгновений стояла с открытым ртом.

– Кажется, я впервые в жизни задумалась о краже. Или даже об убийстве. Так, срочно говори мне, кто в курсе, что я собиралась к тебе в гости? Камер в подъезде у вас вроде нет, но кажется, твоя соседка меня запомнила, смотрела на меня как на путану.

– Может, она узнала в тебе звезду? – предположила я. Хотя, надо признать, неудивительно, что Диана привлекла внимание: ультракороткая юбка, высокие сапоги-чулки и розовый кожаный пиджак производили определенное впечатление.

– Ага, эта бабуля кроме Ротару, вряд ли кого из звезд знает, – засмеялась она. – У нас в подъезде тоже такая есть. Даже боюсь предположить что она обо мне думает… Вот серьезно, если в элитных ЖК есть такие персонажи, представляю что в обычных хрущевках творится, там без их ведома вообще ничего не происходит, тщательно следят кто во сколько домой вернулся, на какой тачке приехал, каких гостей встречал и все такое.

– Точно, – согласилась я с долей рассеянности.

Мы еще немного поболтали, я отдала ей чехол с платьем и несмотря на то, что она довольно настойчиво предлагала мне за него деньги, я решила, что плату буду брать за пошив новых нарядов, а не за прокат своих старых.

Закрыв за подругой дверь, я еще какое-то время обдумывала ее слова о любопытных бабках в подъезде. Интересно, полиция опросила жителей подъезда “проститутошной”? И если да, то когда? После того как я им рассказала про запись? Тогда, получается, прошло уже много времени и вряд ли пенсионеры вспомнили бы Марину. Эдуард Дмитриевич утверждал, что когда он вышел из подъезда, девушки уже не было. Такси он ей не заказывал, а если бы она сама вызвала, то машина бы в любом случае не успела доехать за эти пару минут. Получается, она или ушла пешком или решилась поймать попутку.

Я попыталась вспомнить расположение домов в том районе. Мне кажется, или в доме через дорогу был какой-то магазин? Может, у них установлена камера? Хотя, наверняка полиция отработала все эти варианты. И что толку, даже если я увижу там камеру? Можно подумать, достаточно вежливо попросить и мне дадут посмотреть запись… если она вообще сохранилась после стольких дней.

Но несмотря на все эти разумные доводы, что делать мне там нечего, меня упорно тянуло к тому дому. Выглянув в окно, я поняла, что уже успело стемнеть, а значит визит лучше перенести на утро.

Глава 41

Утром мне написала Карина и мы почти полдня обсуждали совместное сотрудничество, я отправила ей кучу фотографий своих эскизов и часа полтора фоткала готовые платья, видимо, чтобы продемонстрировать, что Диана не преувеличивала мой талант. В итоге она попросила у меня эскизы нарядов для одной исполнительницы, имя которой мне ни о чем не говорило, и четырех девочек из подтанцовки. Все они, разумеется, должны были быть в одном стиле, но четких указаний мне не дали.

Я настолько увлеклась процессом, что до вечера так и не вспомнила о своих планах съездить к “проститутошной”, поэтому опять отложила визит на завтра. Тем более, я была уверена, что ничего полезного эта поездка не принесет и просто потеряю свое время.

Я уже начала собираться на вечеринку Марата, когда пришло заветное сообщение от Карины, что эскизы одобрены. Она мне скинула мерки и сроки, увидев которые пальцы сами потянулись набрать отказ, наряды требовались уже к следующей пятнице. К счастью, сразу после этого сообщения, пришло другое, в котором она озвучивала сумму, которую я получу и удивленно перечитав сообщение несколько раз, я поспешила написать, что согласна.

Времени на нормальную укладку у меня уже не было, поэтому я просто распустила волосы, надеясь, что платье с полупрозрачным корсетом возьмет все внимание на себя и на волосы мои никто даже не посмотрит.

Алекс появился у меня в начале десятого и с порога заявил:

– Если окажется, что приглашение распространяется только на тебя и подружку женского пола, отправимся домой вместе. Даже не рассчитывай, что я пущу тебя одну. В этом! – он выразительно посмотрел на мой наряд.

– То есть, если я сейчас переоденусь в платье монашки, ты останешься дома?

– Зная тебя, ты и в паранже найдешь приключения на свой зад.

– Точно. Так что во имя безопасности моего зада, будем надеяться, что Скалаев рядом с моим именем указал просто +1, а не “Полина Воронцова + красивая подруга”, хотя надо отдать должное, выглядишь ты сегодня сногсшибательно, – улыбнулась я.

Несмотря на то, что друг надел обычные черные джинсы и белую футболку без единой надписи, выглядел он как будто пришел ко мне прямиком с пляжа. Мне кажется, если бы мне сейчас пришло в голову запустить руки в его шевелюру, я бы почувствовала запах морской соли и ветра.

– Можно подумать, вчера я выглядел хуже, – нескромно заметил Булавин. – Идем уже. Лично я собираюсь напиться, так что тачку не брал. Ты как, пить собираешься?

Я отрицательно помотала головой. На “Фабрику” я иду не ради праздного любопытства, хотя надо признать, оно конечно, тоже присутствует, а чтобы выяснить хоть что-то о Марате и для этого мне нужно будет ясная голова. К тому же, Урицкий тоже собирался прийти, а значит вполне возможно, что он опять позаботится о том, чтобы в моих напитках отсутствовал алкоголь. Эти мысли тут же притянули воспоминания о том вечере и, конечно, о том, чем он закончился. Почувствовав, что кожа на лице покрывается румянцем, я схватила длинный черный тренчкот и подтолкнула Алекса к выходу. Мысли о предстоящей поездке на лифте заставили мои щеки полыхать еще больше, но объяснять Булавину почему я вдруг решила пройти 17 этажей по лестнице у меня не было никакого желания, поэтому я покорно зашла внутрь и постаралась отвлечься.

– Ты не в курсе, Дарья будет?

Алекс пожал плечами: – По идее, такие вечеринки слегка не ее формат. Но если Марат решит и дальше использовать ее против Алисы, она вполне может прийти.

– Серьезно? Мне кажется, последняя реакция Алисы ее не особо порадовала.

– В том то и дело. Поэтому не удивлюсь, если она начнет играть свою роль с двойным рвением…

– Ты ведь не думаешь, что они…, – друг не дал мне закончить фразу и резко перебил.

– Не думаю. Но это не значит, что мне нравится смотреть на их фальшивый флирт.

Я решила не продолжать эту тему, тем более, что двери лифта открылись и мы отправились к выходу из фойе. Я полезла в сумку за брелком от машины и поэтому Урицкого увидела не сразу, а вот Алекс не скрывая веселья, сказал:

– Готовься! Мне кажется, он сейчас достанет браслет из орхидей, корсаж… или как эта хрень на американских выпускных называется? Может ты еще и лимузин заказал?

Вместо ответа Урицкий, ощупав меня взглядом с головы до ног, попросил:

– Пожалуйста, скажите мне, что под этим плащом есть какая-то одежда.

– О, даже не сомневайся, одежда есть. Но сразу предупреждаю, возможно, окажись она под ним голой, эффекта произвела бы меньше.

– В таком случае ей придется провести весь вечер в плаще, – оскалившись произнес мужчина.

– Спасибо за беспокойство, папочка.

Я сделала попытку обойти Урицкого, но он выставил руку, преграждая мне путь:

– Помнишь, что я говорил об экологии? Тем более, тебе сейчас нужно экономить, ты цены на бензин видела? – добавил он с усмешкой. – Так что, предлагаю ехать на моей.

Алекс, стоявший у моей машины нетерпеливо прочистил горло и я упрямо направляясь к нему сказала:

– Если ты так беспокоишься о моих финансах, то можешь заплатить мне по тарифу такси.

Булавин распахнул для меня водительскую дверь, а Урицкий в этот момент скользнул на переднее пассажирское. Алекс наигранно воздел глаза к небу, но не стал спорить и сел назад. Включив навигатор, я начала вбивать адрес клуба, но Глеб остановил меня:

– Выезжай на проспект, дальше я подскажу.

Глава 42

Дорога заняла около сорока минут и за это время Глеб успел несколько раз спросить у меня о моих планах. И видимо, мой ответ “разберусь на месте” его не удовлетворил, потому что тему он так и не оставил.

– Ты рассчитываешь найти труп пропавшей девушки в подвале?

– А там есть подвал?

– Не знаю, – натяжно вздохнул Урицкий. – Но что-то мне подсказывает, что если бы был, то ты бы туда обязательно сунулась.

– Диана сказала, что доступ на третий этаж запрещен, – начала я. – Уверена, что если Марат что-то и скрывает, то я найду это там.

– На третьем этаже его спальня, – процедил Урицкий. – И насколько я знаю, существует только один способ туда попасть.

От его голоса, слишком сухого и напряженного, все тело покрылось мурашками. Я вижу как он с силой сжимает свои челюсти и на скулах подрагивают желваки. Да, в черно-белом мирке Глеба Урицкого я вполне способна ради нужной информации прыгнуть в постель к малознакомому парню.

Я бы хотела сказать, что такое недоверие меня не трогает, но это было бы ложью. Каждый раз, когда я думаю, что у нас с ним есть хоть малейший шанс, он напоминает мне о реальном положении дел. А правда такова: несмотря на все свои сексуальные намеки и даже выраженную ревность, он все еще считает меня охотницей за всеобщим вниманием и, судя по всему, шлюхой. В общем, Глеб в очередной раз дал мне понять, что все что между нами происходит, это исключительно физиология… Большего я, разумеется, не достойна.

Оставшееся время в машине царит напряженная тишина, даже Алекс не предпринимает попыток разрядить обстановку и я испытываю самое настоящее облегчение, когда мы, наконец, подъезжаем к зданию бывшей фабрики. Парковка сплошь утыкана дорогущими тачками и я едва нахожу свободное место для своей “ауди”.

На входе, вместо привычного амбала-вышибалы, нас встретила миловидная девушка в джинсах и кожаной куртке. Мы назвали свои фамилии и она, сверившись со списком на клипборде, пропустила нас внутрь.

Первым приятным сюрпризом становится отсутствие оглушающей музыки; из динамиков доносится громкий, но не бьющий по ушам, рок, кажется, что-то из “Нирвана” и я вижу, как Булавин одобрительно качает головой в такт музыке. Гардеробная, как таковая отсутствует, но слева у входа в стену вбиты разнокалиберные крючки. Парни снимают свои куртки и Булавин глядя на меня, говорит:

– Ну, подруга, жги!

Я чувствую на себе пристальный взгляд Урицкого, но покорно развязываю пояс тренчкота, стягиваю его с себя и передаю другу. Рот Глеба растягивается в удивленную букву “о” и он беззвучно втягивает воздух. Я же, облизывая пересохшие губы, почему-то мыслями сразу переношусь на трек и на то, что произошло в закрытом боксе. Жаль, что находилась спиной к нему и не видела выражение его лица когда он был во мне. “Господи, только таких мыслей мне сейчас не хватало”.

Звук приближающихся голосов выдернул меня из нахлынувших весьма некстати воспоминаний и в следующее мгновение я уже с улыбкой приветствовала подошедшего к нам Марата. Он был одет все в те же рваные джинсы и серую футболку с красочным единорогом. Он что, в детском отделе одевается? Хотя, даже с его худобой это был бы перебор, скорее всего он просто только что вылез из постели с какой-нибудь красоткой и впопыхах перепутал футболки.

Илону и ее подругу, подошедшую к нам вместе с ними, я решила проигнорировать, тем более что первая сразу повисла на шее у Урицкого и визгливым голосом пропищала как она счастлива его видеть.

– Рад, что ты не струсила, принцесса, – подмигнул мне Скалаев. Его взгляд абсолютно бесстыдно прошелся по моему наряду, задержавшись дольше, чем нужно на россыпи цветов, украшающих откровенный лиф корсета. – Если что, мое предложение все еще в силе. Дарья уже здесь, так что… пару коктейлей для смелости и “мазератти” ваш.

– Марат, не нарывайся, – Урицкий впился в него суровым взглядом. На шее дергается кадык, а плечи напряглись будто сами собой. О да, “ Мистер – пока сам не натрахаюсь вдоволь, не подпущу к ней никого” снова в деле.

Скалаев с любопытством перевел взгляд на Глеба, потом повел носом в его сторону, словно принюхиваясь и с веселой улыбкой заметил:

– У тебя новый парфюм, Урицкий? Знакомый запах… называется “Сексуальное напряжение” если я не ошибаюсь, да? Очень стойкий аромат. – В темных глазах отчетливо видны озорные искры.

Его веселье тут же прервал голос Илоны.

– Полина – младшая сестра Макса Воронцова. Для Глеба она тоже как сестра.

– Остается только порадоваться, что “как”, – весело замечает Скалаев. – Я слышал, что у аромата под названием “Инцест” запах не такой приятный.

В следующее мгновение его взгляд уже переместился на Алекса и потом опять на меня:

– Я смотрю, у нас с тобой разные представления о “красивых подружках”, – заметил он и прищурившись, серьезно добавил: – Булавин, веди себя хорошо, ок?

Алекс кивнул, словно понял, что в этих словах было какое-то тайное послание. Хотя, может и было, Марат же сам сказал, что Дарья уже здесь, а значит скорее всего его предупреждение касается напрямую нее.

Решив, что мы уже достаточно долго толпимся у входа, я подхватила Булавина под руку и направилась в середину зала. О том, что Урицкий за нами не последовал, а остался в компании Илоны и ее подруги, я старалась не думать.

Осмотревшись, я поняла, что Скалаев не особо парился с оформлением интерьера. И если люди сейчас готовы отвалить огромные деньги за воссоздание стиля “лофт” в своих домах, здесь все было очень даже аутентично. Бетонный пол, металлические балки под высоким потолком и потертые временем стены.

Помещение было огромным, какие-либо перегородки отсутствовали. Вряд ли массивные бетонные колонны можно было назвать таковыми. Но для себя я отметила несколько зон: у левой стены была огромная барная стойка, за которой ловко орудовал бармен, рядом с ней – пространство с диванами и несколькими столами, чуть дальше от нее зона, усыпанная мягкими креслами-мешками и кажется, игровыми приставками. Неужели люди реально приходят сюда тупо поиграть?

В центре зала было свободное пространство, надо полагать, для танцев, и небольшая сцена у стены. В данный момент на возвышении танцевали две полуголые девицы, но понять приглашенные ли они артистки или просто гости, я так и не смогла.

Глава 43

Алекс отправился за напитками, а я осталась стоять посреди зала, осознав, вдруг, что абсолютно никого здесь не знаю. Я видела несколько знакомых лиц из универа, но никого, с кем бы я была знакома лично и могла бы поговорить.

– Ты, наверное, думаешь, что очень особенная, раз получила индивидуальное приглашение от Марата… несмотря на тот факт, что еще не доросла до местных развлечений.

Я обернулась и увидела Алису, выглядела она сногсшибательно – изумрудное платье, черные лодочки и судя по прическе, у нее, в отличие от меня хватило времени на укладку. И хоть ее слова были далеки от радушного приветствия, злости ни в голосе, ни во взгляде не было.

– Вообще-то, мы с тобой одного возраста, – напомнила я.

– На этом наше сходство и заканчивается, – грустно улыбнулась она. – Каково это, всегда добиваться своего?

Мои глаза непроизвольно округлились, когда я поняла, что она задала этот вопрос на полном серьезе.

– Только не говори, что завидуешь тому как я мастерски добилась того, что моя жизнь превратилась в полное дерьмо, – засмеялась я. – Нет, серьезно, я рада, что произвожу впечатление человека, у которого все круто. Годы тренировок, и все такое…

– Тогда поделись секретом этих самых тренировок, – все тем же пустым голосом попросила она, – потому что как я ни пытаюсь убедить всех и себя в первую очередь в том, что у меня все отлично, какие стены ни возвожу, все рушится как только появляется он. – Алиса не уточнила кого имеет в виду, но я и так поняла, что речь идет о Скалаеве.

– Тогда, может, стоит избегать его появления? Ну или хотя бы самой не появляться там, где точно будет он?

Вряд ли Марат силой затащил ее на “Фабрику”, а значит прийти сюда было ее личным выбором. Так что, мне сложно было проследить логику ее претензий.

– Если бы все было так легко. Поверь мне, я пробовала. – И еще до того как я открыла рот, чтобы спросить ее что конкретно она имеет ввиду, Алиса, не прощаясь, направилась в сторону барной стойки. По дороге она встретила Алекса, но тот лишь смерил ее равнодушным взглядом и не здороваясь, прошел мимо.

– Долго ты собираешься на нее злиться? – поинтересовалась я, принимая стакан с безалкогольным мохито из его рук. Сделав глоток, я едва не задохнулась от вкуса мяты и мыслей о том, с кем этот запах у меня прочно ассоциировался. С подозрением посмотрела на друга, но он излучал саму невинность. Да и откуда ему знать, как пахнет Урицкий… это уже чисто моя паранойя.

– Еще не решил. Но Алиса переступила черту и она это знает.

Окинув взглядом помещение, я увидела, что Глеб все еще стоял в компании Илоны, правда, сейчас к ним присоединились еще несколько человек, но это абсолютно не мешало Илоне время от времени поглаживать его предплечье.

– Если честно, мне ее немного жалко, – призналась я. – когда ты говорил об их взаимных мучениях, ты сказал что они оба получают от этого удовольствие. Так вот, официально заявляю, что она не выглядит как довольный жизнью человек. А Марату, по-моему, пофигу.

– Тот факт, что он втянул сюда Дарью, говорит о том, что ему далеко не пофигу. Если быть чуточку смелее в своих предположениях, я бы даже сказал, что он запаниковал. Алиса, кажется, пыталась соскочить с этих эмоциональных качелей, ну или просто смирилась что он тащит в постель всех подряд и перестала особо реагировать… И тогда в ход пошла тяжелая артиллерия.

– Ладно, – я махнула рукой, поняв, что вряд ли пойму их отношения, в своих бы разобраться. – Давай веселиться. Ну или хотя бы сделаем вид, что веселимся. Мне нужно усыпить бдительность Урицкого и Скалаева.

– Ты серьезно собираешься устроить обыск в его спальне? – вытаращил глаза Алекс. – Я думал, ты это сказала, чтобы Урицкий понервничал.

– Булавин, я сюда притащилась не для того, чтобы посмотреть как развлекается “золотая молодежь” нашего города. Вполне возможно, что на третьем этаже есть еще комнаты, кроме спальни. Вряд ли он хранит что-то важное там, куда каждый день тащит новую девушку.

– Не хочу звучать как Урицкий, но что конкретно ты рассчитываешь там найти? Не труп же?

– Очень надеюсь, что нет. Боюсь, мой внутренний детектив не такой матерый, как хочет казаться и я моментально потеряю сознание при виде тела.