Ночные странники

Подруги продолжали исследовать страницу Леона.

– Дааа, хорош, кобель, ничего не скажешь, – приговаривала Лаура, кликая по снимкам.

– Симпатичный, но на мой вкус не очень, – Анна пожала плечами.

– А какой у тебя вкус? Бородачи на тракторах?

– Это твой контингент. Я предпочитаю интеллектуалов.

– То есть задротов?

– Всяко лучше напыщенных павлинов.

Лаура озабоченно посмотрела на Анну.

– Предвещаю тебе роман с одним из таких. Запомни мои слова.

– Ни за что на свете!

– Посмотрим, душа моя. Ребекка, добавить Леона в друзья?

– Не стоит. Вряд ли мы будем дальше общаться.

– …Нам не следовало вчера уходить! – расстроилась Анна. – Это все ты, курица, виновата!

– Сама ты курица! – Лаура жадно обшаривала глазами монитор. Спустя минуту, просияв, она заявила: – Крошка, есть отличные новости! Я проанализировала его страницу и поняла, что он никому не отвечал с того момента, как с тобой познакомился! …Так, сейчас. Мамма мия! – она резко захлопнула ноутбук.

– Там твой ночной принц? Покажи!

– Ни за какие шиши! – Лаура прижала ноутбук грудью к матрасу. – Он… как бы выразиться… не фонтан… И куда я смотрела?

– А я тебе говорила! – с издевкой произнесла Анна.

– Ты смеешься? Вчера я состояла на семьдесят процентов из мартини! – Лаура перевернулась на спину и сцепила руки за головой. – Ну и хрен с ним. Зато нацеловалась я надолго!

– Это сколько по времени в твоей вселенной?

«Или имеет место некий спор, – задумалась Ребекка, глядя на болтающих подруг, – или Леон обыкновенный бабник и повеса. Наверняка ему скучно. Наверняка он не запаривается и общается с несколькими девушками одновременно. Но ничего… Себе голову я больше не дам задурить!»

Но поцелуи… Они невероятные.

– …Действительно, что же делать? – вырвалось у нее.

– Быть во всеоружии! – ответила Лаура и запустила через кровать косметичку. – Собирайся, пойдем, проветримся!

Когда сны становятся явью

Утренний кофе плавно перешел в киносеанс, после которого Ребекка предложила подругам разделить с ней обед в родительском отеле.

– Наше присутствие обязательно? – спросила Лаура. – И Джоанна меня не особо жалует, может одна сходишь?

– Я бы и сама не пошла, – Ребекка набирала телефон матери. – Но что делать, надо уважить предков. Вы вкусно покушаете! …Мам, привет! Ты ждешь меня на праздничный обед?

– Естественно, дочь. Твой день рожденья и мой праздник тоже, не забыла? – с ноткой обиды ответила Джоанна.

– Я буду с девочками.

– …Какими?

– С Анной и Лаурой, с кем же еще!

– Ясно. Не опаздывайте.

Стол накрыли на втором этаже отеля, в столовой. Когда вступительно-поздравительная речь Джоанны иссякла, нить беседы захватила Лаура: она рассказала о недавно прочтенной статье, в которой исследовалось происхождение современных сообществ сексуальных меньшинств. Под столом Ребекка чувствовала дерганье ноги Анны, которое предназначалось рассказчице.

– Лауру воспитали отвратительно, – прошипела Джоанна, утащив Ребекку в туалет во время смены блюд.

– Спокойнее, ма.

– В следующий раз, прошу, приходи одна!

Перед отъездом Ребекку остановил отец – он забрал у нее разбитый телефон, сходил в кабинет и принес новую трубку.

– Вот. Небольшой подарок от нас с мамой. Вовремя, однако! Надеюсь, кроме телефона никто не пострадал?

– Пап, я твоя дочь, а не безумная горилла, – Ребекка рассмеялась. – Все живы. Спасибо!

Позже, разбираясь с инструкцией на пачке попкорна и кнопками микроволновки на кухне Анны, Ребекка услышала обрывки диалога, который подруги вели в соседней комнате.

– …Она как на Луну слетала, честное слово… И инопланетяне ей цветы подарили. В последний раз я видела ее такой, когда мы уезжали с побережья в прошлом году, – проговорила Анна.

– Я заметила, – ответила Лаура. – Быстро она оправилась от расставания с Виктором. Так и надо!

Ребекка встрепенулась – воспоминания о вчерашнем дне затянули ее. Она сидела в издательстве и пятнадцать минут назад намеревалась «максимально продуктивно поработать», но внезапные расспросы Леона о том, как она провела выходной, напрочь отбили желание трудиться.

Я чувствую себя так, будто мне шесть, и папа сказал, что везет меня в Диснейленд.

Нет, голубушка, ты как эмоциональный наркоман, который обещал завязать, но на следующий день снова под кайфом – глупо улыбаешься, и в голове туман.

– Мы с девочками ходили в кино и обедали у моих родителей в отеле. Вечером – сериал и сплетни о парнях, – написала она.

– Повезло вам. А я по работе ездил. Хотелось по-другому время провести.

– Как это?

– С тобой.

Ребекка беспокойно огляделась – издательство гудело, как двигатель паровоза.

– И чем бы мы занялись?

– Я напросился бы к тебе. На чай.

– Ты любишь пить чай? Сомневаюсь, что тебе это интересно.

– Сейчас мой главный интерес это ты, красавица.

Ребекка, заливаясь краской, перевернула телефон.

Черт возьми, Леон.

Что ты задумал?

Раскатисто хлопнула входная дверь – Морильо обладал особым умением заходить в помещение – все сразу понимали, кто идет. Ребекка отвлеклась от телефона, осознав, как проходит рабочее время: она сидит, нога на ногу, кофе остыл, а утренние дела остались без внимания. Она встретилась глазами с напарницей, Майей – коллега выразительно взглянула на нее и покачала головой: «Видишь, к чему приводят личные переписки на рабочем месте».

Когда директор пролетал мимо, крича в трубку привычное «немедленно!», Ребекка изобразила глубокое погружение в рабочий процесс. Впервые она обрадовалась появлению шефа.

Вечером Ребекка вернулась домой, забралась под одеяло и разложила вокруг себя ужин. Джо дежурил рядом. Когда она набила рот макаронами, раздался телефонный звонок.

– …Это что, у меня? – Ребекка нащупала трубку на дне рюкзака, и с любопытствующей улыбкой посмотрела на номер входящего вызова: – …Опять ты! …Привет, Леон!

– Привет, лапуля. Как дела, чем занята?

– Я кушаю. Как сам?

– Мы с Николасом собираемся протестировать его приобретение. Я подумал, ты к нам присоединишься.

– Боюсь представить, что это такое. В магазине для взрослых покупали?

– Уффф, ты еще и пошлячка! …Нет, в такое место с друзьями не ходят. Хочешь, с тобой наведаемся? Но вряд ли нам это потребуется…

– Ладно-ладно, – оборвала его Ребекка. – Какая форма одежды?

– Обожаю супермини, но ты решай сама. Я подъезжаю.

Ребекка спрыгнула с кровати, ловко перехватила тарелку, полетевшую на ковер содержимым вниз, расчесалась, накрасила заново глаза и надела синее платье, постиранное и выглаженное, но не успевшее перекочевать в шкаф.

На пути к мерседесу Ребекку одолело неожиданное смятение – Леон вышел ей навстречу с пышным букетом ромашек. Он был одет в обтягивающий темно-коричневый джемпер и такого же цвета вельветовые шорты, и сливался с нарядом – с первой встречи Ребекка недоумевала от яркости его отнюдь не майского загара.

– Это тебе! – широко улыбнулся Леон и вручил ей охапку.

– Спасибо… – Ребекка потянулась к его щеке, но Леон повернул голову, и поцелуй пришелся в губы. – Ты негодяй! – рассмеялась она.

– У меня миллион талантов.

Они приехали к крытой многоэтажной автостоянке. Автомобиль дергано взбирался вверх, и Ребекка болталась из стороны в сторону. Леон заметил это, и положил руку ей на бедро. Она пыталась отвлечься от мысли, что кожа под его рукой сейчас расплавится; сердцебиение переместилось из груди в живот, и это был уже не просто стук, а пульсация, ритм, словно внутри нее поселился зайчик, который бойко стучал мохнатой лапкой.

На верхнем этаже парковки Николас рассекал на новеньком желтом скутере. Леон сочно свистнул в открытое окно:

– Все девчонки города будут твоими!

Пока друзья испытывали возможности мотороллера, Ребекка задумчиво бродила поодаль. Ее не на шутку беспокоило, что она все больше и больше думала о Леоне.

Самонадеянный, беспардонный пижон.

Но он неимоверно хорош.

…Я что, тащусь от него?!

Николас прервал ее рефлексию предложением покататься, и не успела Ребекка опомниться, как сидела на скутере.

– Вот так… Руки сюда, ноги здесь, – Леон терпеливо давал ей указания. – Не торопись, нажимай плавно.

– Я не написала завещание, – пискнула она.

– С тобой все будет окей. Аккуратно и не быстро, поняла?

Поездка вышла короткой: Ребекка объехала площадку по кругу и вернулась к старту под пафосные аплодисменты и возгласы «браво!». Через полчаса Николас уехал «по своим делам».

– Ну а мы, красавица, чем займемся? – спросил Леон.

Ребекка обдумывала одну идею.

– Ты…

– Я весь твой. Если ничего не придумаешь, увезу в лес.

– Мое предложение не такое увлекательное.

– Ты считаешь поездку в лес увлекательной?

– …Слушай, – собралась она, – мне нужно в магазин, и всего-то. Пополнить запасы еды. Ты съездишь со мной?

До чего идиотский план!

Леон выехал с парковки и остановил мерседес на обочине. Он пытался вернуть на место крышку бардачка, то и дело касаясь коленей Ребекки. Его забавляла поломка, а ей стало казаться, что крышка сломана специально.

– Обожаю покупать еду! – сказал он. – Едем, куда скажешь!

В супермаркете Леон носился по проходам на пустой телеге, а Ребекка бродила между стеллажей, разглядывая закорючки в своем списке. Когда она замешкалась в тупике с моющими средствами, Леон подкрался сзади.

– Пора разнообразить эту скукотищу, – он смахнул ее волосы набок и поцеловал в шею.

– Ой! – Ребекка, хихикая, повернулась к нему. – Леон, телега уехала.

– Это я скоро уеду с твоим платьем!

– Тогда уберу его подальше. Мне осталось чуть-чуть, потерпи…

– Я больше не могу ждать! – Леон закрыл ее рот поцелуем и прижал к стеллажу.

У мерседеса Ребекка с изумлением уставилась на телефон – процесс «покупок» занял почти час. Леон крутился вокруг нее и хитро улыбался.

– …Что ты еще придумал?

– Хочешь с ветерком прокатиться?

Через минуту Ребекка сидела в тележке, на дне которой лежал единственный предмет, приобретенный Леоном – мужской журнал. Она пристроила попу на попу, запечатленную на обложке, и вцепилась в хлипкие борта телеги.

– Да, держись, красавица, – подтвердил Леон и побежал, толкая телегу вперед. – Не говори, что никогда так не делала! …Сейчас, подожди! – он разогнался и подпрыгнул, телега понеслась мимо машин к концу парковки.

– Мамочкииии! – завизжала Ребекка. – Мы сейчас в кусты улетим!

– Я так не думаю! – Леон умело сманеврировал и направил телегу к мерседесу. – Тебе не нужно домой? Хочу еще побыть с тобой.

Наглец, бесстыдник, шарлатан!

Мерседес плавно летел по улицам ночной Р. Ребекка высунула голову в окно, и влажный ветер обволок ее лицо.

…Неужели я не думаю ни о чем?

– Куда мы едем, Леон?

– К мосту. Мое любимое место.

– Не думала, что ты романтик, после сегодняшних «гонок»… Хотя и в них есть что-то романтичное…

– Не, Бекки, парни устроены по-другому. Нам не нужно всей этой чепухи. Если парень романтик – он или размазня, или бабник.

– А ты к какому типу относишься?

– К тому, которые делают, как им хочется. Правда с тобой не особо выходит. Даже мое знание психологии не помогает. А я ведь отменный психолог!

– У тебя и степень есть?

– Нет, я умею «читать» людей.

– Ну и какой я человек? – Ребекка недоверчиво улыбнулась. – Расскажи.

– Я так и знал. Ладно. Ты добрая. Наверняка приходишь на помощь другим в минус себе. Любишь животных, значит оберегаешь слабых. Но вот самосохранение у тебя хромает. Катаешься одна посреди ночи, как ты там сказала – мало ли кто попадется на дороге? – Леон остановил мерседес, и развернулся к ней. – Продолжать?

– Ага.

– Ты стремишься быть независимой… Хочешь это доказать окружающим, или в первую очередь… маме? Наверняка ваши отношения сложно назвать теплыми. Отец же… он боготворит тебя?

– Ты следил за мной?

– Тебе бы этого хотелось?

Ребекка считала себя мастером вести подобного рода словесные баталии, но с Леоном диалог накалялся быстрее, прежде чем она успевала сообразить, в чем его смысл.

– Предлагаю подышать воздухом, – пропищала она.

Негнущимися ногами она направилась к набережной, Леон догнал ее и нетерпеливо прижал к себе. Ребекка почувствовала, как его пальцы вонзаются в бока. И вновь – горячий, несдержанный, алчный поцелуй. Пульс ее ускорился до пулеметной очереди. Внизу шумела река, в ущелье завывал ветер. Она сомкнула пальцы на затылке Леона и с наслаждением закрыла глаза.

Чувствуешь, как сносит крышу?

– Да… – прошептал он.

– Что, да?!

– С тобой любой психолог станет пациентом.

– Когда будет моя очередь «читать» тебя?

– Начинай.

Ребекка предположила, что Леон – мамин сын, с отцом же, наоборот, отношения напряженные.

– Да, ты права. Моя мама – замечательная! Другой такой женщины не найти. Она вкусно готовит, внимательна ко мне, порой слишком, а я уже большой мальчик…

– Не такой и большой, вы с Николасом как подростки.

– Умничаешь? Поехали, вам с хлоркой пора баиньки.

На пути к дому Ребекка всматривалась в полосы дорожной разметки, которые бесследно исчезали под капотом мерседеса.

– Я хотела тебя спросить…

– Да, прелесть, слушаю.

– …А ты встретился с Альбой?

– Кем-кем?

– Альба… Она тебе после фейерверков звонила.

– Нет, я ее не видел. – Леон с недоумением покосился на Ребекку. – Думаешь, следовало?

– Тебе решать.

– Я сейчас здесь, с тобой, – он взял ее руку и засунул подмышку.

Ребекка робко улыбнулась, и подумала, что у таких парней, как Леон, и девушки должны быть соответствующие – манерные, волнующие, с эффектным макияжем, одетые с иголочки. Девушки, которые умеют красиво сидеть и загадочно стрелять глазами, небрежно откидывать волосы с плеч и обольстительно улыбаться.

В обществе таких начинаешь чувствовать себя ущербной, если не бракованной.

Альба сто процентов этого сорта.

Ребекка не могла связать себя, ту, которая поет во весь голос, гуляя с собакой, обожает общество старика-садовника, и предпочитает кеды шпилькам, с Леоном – идеальным парнем, который может заполучить любую, стоит ему щелкнуть пальцами.

С Леоном, парнем из ее снов.

Ночные странники

Мерседес уверенно преодолевал горный серпантин – Леон вез Ребекку на винодельню. Она окончательно призналась себе, что не может адекватно соображать в его присутствии, и пока Леон взахлеб излагал свою точку зрения о тонкостях винного дела, она завороженно разглядывала его загорелые руки, сжимающие руль и рычаг переключения передач.

Ты влипла, влипла, влипла!

…Нет, я не сдамся.

Я продержусь до последнего.

…Корабли иногда выходят из шторма целые и невредимые.

Не обманывайся, дорогуша – его напалм уничтожил твой флот еще на берегу.

Виноградник встретил их толпой туристов. Леон вызванивал знакомого, обещавшего провести экскурсию, а Ребекка рассматривала посетителей винного завода, которые выходили из главных ворот – причудливых железных ставней, усеянных заклепками. Ставни мелодично скрипели, выпуская очередного шатающегося гостя, нагруженного звенящими пакетами.

Через некоторое время к ним подошел парнишка в бледно-зеленой рубашке с закатанными рукавами и серых брюках, пыльных по колено.

– Ребекка – Морган, – Леон раскинул руки. – Морган – гид, экскурсовод, и замечательный человек.

– Добрый день! – Морган смерил Ребекку пронырливым взглядом. – К сожалению, я не смогу пойти с вами – куча отчетов. Вы же сами справитесь? У вас есть удобная обувь?

Ребекка с упреком перевела глаза с Леона на свои босоножки.

– Понятно… – продолжил проводник. – Так, и давайте не допоздна? Вы сегодня последние, но я не вносил вас в гостевую книгу. Если что случится – отвечать мне. Хотя что может произойти на винограднике? Тут тоска смертная! – он протянул Леону корзину. – Идите. Рассчитаемся потом. Приятного вечера!

– Спасибо. И вам, – ответила Ребекка.

– Пойдем, не будем терять ни минуты! Я заменю любого экскурсовода, ты не пожалеешь! – заявил Леон, размахивая корзинкой. – Чего надулась? Сердишься, что я про обувь не предупредил?

– Думаю о том, скольких девушек ты сюда водил.

– Что?! – Леон расхохотался. – Я никого сюда не водил, ты первая. С чего ты взяла?

– Морган так странно смотрел на меня…

– Ты ему понравилась, глупышка. У бедняги перед глазами лишь земля и виноград. Он ног, как у тебя, давно не видал! Пойдем же!

Они обогнули здание винодельни и вышли к виноградному полю, небо над которым, кристально чистое и высокое, неумолимо темнело.

Ребекка забеспокоилась:

– Мы ненадолго? Поздновато приехали…

– Боишься, что заведу и оставлю тебя, там, во мраке?

– Думаю, ты на это способен.

– Нет, у нас другая программа. Но если хочешь здесь заночевать, скажи, я договорюсь, – Леон ущипнул ее за бок.

Не дождешься.

Прогулка продолжалась мимо деревянных столбиков, вокруг которых обвивались виноградные лозы. Ребекка прокляла все на свете – босоножки застревали в земле, к тому же на винограднике стояла нестерпимая жара. Белеющее пятно винодельни осталось позади.

– Нам туда, – Леон указал на холм с большим пушистым деревом на вершине. – Донести тебя?

– Я…

Будь честна, дорогуша, ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ОН ПОНЕС ТЕБЯ!

– Босоножки испортишь. Я буду аккуратным, обещаю, – Леон остановился. – Ну?

– Из твоих уст это предложение звучит весьма странно. Так обычно говорят, когда собираются лишить девственности.

– Ну ты и выдумщица! – Леон развеселился. – Возьму на заметку! …Хватит болтать, сладкий лимончик. О-па! – он поднял ее на руки. – Ты пушинка!

Ребекка обхватила его шею правой рукой, а левой, свободной, попыталась примять платье снизу. Леон заметил ее ужимки и строго произнес:

– Единственный, кому интересно, какого цвета у тебя белье, сейчас не может его увидеть, при всем желании! Сделай одолжение, не дергайся, а то содержимое корзины превратится в кашу.

– Извини. Все, я не шевелюсь!

Дуб-великан, принявший их в объятия, величаво раскинулся над виноградником. Под тенью дерева располагалось оборудованное для пикника место: стол, пледы, посуда и разнообразная утварь, необходимая для дегустации.

– Смотри, как здесь все продумано! Идеальное место для отдыха. Что тут у нас… – насвистывая под нос, Леон снял упаковку с винного ящика. – Иди сюда. Пробуй и рассказывай, что чувствуешь. А я пока позвоню Моргану.

Ребекка так разволновалась, что вылила первый же бокал себе на ноги.

– …Мы на месте, все окей. Да-да, спасибо! – Леон повесил трубку и повернулся к столу. – Как тебе… Ооо, знаменитая сноровка! Испачкалась?

– Да. Платье заляпала, – Ребекка расстроенно разглядывала красное пятнышко на подоле.

– Если не отстираешь – будешь обо мне вспоминать, – Леон сел на одно колено, вытер вафельным полотенцем ноги Ребекки, и промокнул пятно. – Тут у тебя… у тебя пуговица расстегнулась. Хочешь, помогу застегнуть?

Ребекка сконфуженно отшагнула, втыкая пуговицу в петлю.

– С-спасибо, я сама.

– Мда, красавица… ты и твое платье заставляют меня нервничать.

– А что бывает, когда ты нервничаешь?

– Лучше не спрашивай. Я страшный человек!

Дуб усыпляюще шелестел листьями. Под байки о сортах винограда и лязг штопора, задорно выдергивающего пробку из очередной бутылки, Ребекка представила, что они с Леоном – единственные выжившие после всемирной катастрофы. Она опьянела и потеряла счет времени, легла на плед и примостила голову на перевернутую корзинку.

– Мне нужно что-то съесть, чтобы не охмелеть окончательно, – спутанно проговорила она.

– Сейчас поищу, лежи.

Ребекка закрыла и открыла глаза – сознание тяжелело. Леон устроился на боку рядом с ней.

– Продолжим, – он обвел глазами ее скрещенные ноги и растянулся в довольной ухмылке. – Я нашел еду, – он покрутил в руке пачку крекеров с изображением животных. – Детский что ли? …Слууушай, у тебя все платья такие? Сплошная провокация – еще одна пуговица расстегнулась, смотри!

Чертовы пуговицы!

Чертово платье!

– Если я не поем, то не смогу встать, – Ребекка протянула руку к печенью.

– А-а-а, – Леон остановил ее. – Не торопись. Сейчас будет исследование территорий… А может и захват… – он зажал пальцами крекер в форме лошадки и изобразил им скакуна: – Хэээй, красотка! Я тоже голодный! Мне пришлось нелегко в пути! – лошадка-крекер стартовала от края платья к голому пространству на животе, туда, где расстегнулась пуговица. – Открывайте ворота! – лошадка прыгала по голой коже. – Вот здесь можно отдохнуть и перекусить! – Леон положил крекер в оголившийся пупок, Ребекка засмеялась, лошадка скатилась под платье.

– Не вздумай!

– О, моя королева, ты думаешь, воин пришел один? Он привел друга! – из пачки печенья вынырнул очередной «скакун».

– Не-надо, пожа-луйста, мне ще-кот-но!

Вопреки мольбам, крекер продолжал прыгать по животу и атаковал другие пуговицы.

– Эге-гей, ребята, мы прорвемся в этот замок! …У меня получилось! – торжествующе воскликнул Леон-крекер.

Ребекка подняла голову и увидела, что платье расстегнуто и вот-вот соскользнет по бокам.

Теперь он знает, какого цвета твои трусы!

– Замок наш! – печенинка скрылась из поля зрения. Леон накрыл живот Ребекки горячей ладонью. – Ты как, лимончик?

– Улетаю…

– Можно мне с тобой?

В ту же секунду губы Леона коснулись ее лица. Ребекка перехватила поцелуй и потянула Леона на себя, попутно задаваясь вопросом о том, как он сумел расстегнуть платье одной рукой, когда она сама еле справлялась при помощи обеих.

Они отчаянно целовались. Леон гладил ее плечи; они сели, и он рывком придвинул к себе ее ноги. Ребекка с испуганным удовольствием прижималась к Леону и ворсила рукой его волосы.

Виноградник накрыл густой и тяжелый сумрак. В ветках дуба зажглись, и мерно покачивались огоньки искусственных свечей, и Ребекка окинула полным непонимания взглядом внезапную иллюминацию. Она почувствовала, что слабеет – руки Леона обвили ее, как удав. Он стал расстегивать ее бюстгальтер.

Ребекка, задыхаясь, просипела:

– Леон… Я… Мы не можем…

– ?! – он поднял на нее глаза. – Уверена?

– Да… да. Морган просил… не… быть… не… задерживаться…

– Хорошо. Давай собираться! – Леон ослепительно улыбнулся и поднялся, поправляя одежду.

Они сложили пледы и собрали в отведенное место полупустые бутылки. Ребекка молчала, стараясь определить настроение Леона, но он выглядел безупречно спокойным: он неторопливо вышел на поле и обратил взор к небу.

– Необыкновенная ночь, – произнес он. – Сказочная.

Ребекке захотелось расплакаться.

Это не сказка, а пытка.

Обратно двигались медленнее: Ребекка светила телефонным фонариком под ноги Леону, который нес ее на спине. Он вернулся в обычное позитивное состояние и в шутку ворчал, как тяжело приходится парням, девушки которых носят высокие каблуки.

– Такая ты вредина, Бекки Тэтчер5! Нужно было тебя там оставить!

– Ты настоящий джентльмен.

– Это меня и погубит.

Они подошли к стоянке, которая встретила их одиноким мерседесом, и Ребекку осенило:

– А как ты сядешь за руль после всего выпитого?

– Выпитое – твоих рук дело.

– …Что?! Те бутылки… Ты! Ты опоил меня! – она топнула ногой.

– Ты забавная, – Леон погладил ее по макушке.

– Какой позор. Ты все подстроил?!

– …Осталось выяснить один момент. Меня он очень волнует… Ты что, покраснела?

– Не-не-не! – Ребекка отвернулась. – Я больше не играю в твои игры! А щеки красные от алкоголя.

Леон повернул ее подбородок к своему лицу. В наступившей паузе между ними развязался безмолвный диалог:

– Я знаю, ты тоже этого хочешь. Я не дурак.

– Не думай, что ты знаешь все.

Ребекка подумала, что зажги сейчас кто-нибудь спичку, взорвется весь виноградник. Она опустила голову и прошептала:

– Мне завтра на работу рано.

– Понятно… Ну ничего, в следующий раз я подготовлюсь основательнее.

– Будь так добр!

Они стояли, обнявшись, на погруженной во тьму парковке. Ребекка прижималась к Леону и слушала, как молниеносно колотится его сердце.

Пагубные страсти

Ребекка разглядывала календарь: заканчивался май. На ее кухне происходила оживленная дискуссия – Лаура, не переставая, жужжала о дне рождения общего знакомого, Германа.

– Во-первых, он родственник мэра, а это о чем-то да говорит!