Восстание Магов. Том 1. Прижатые к земле

– А вот и двое моих самых драгоценных кадра на данный момент! – будто представляя их на суд общественности, провозгласил своим громогласным голосом он – Проходите, проходите, не стесняйтесь!

– Не стоит так говорить обо мне, правда – сначала отозвался Винсент – По сравнению с этим пацаном я лишь сел в лужу и отчаянно отказываюсь оттуда выходить.

– Ну, в таком случае, стоит отметить, что я же свалил заботу о нём полностью на твои плечи. А раз уж ученик вышел неплох, то в этом явно есть и заслуга учителя, так?

– Ладно, ладно, убедили – с неловкой улыбкой произнес Винсент – Ну, и где же наш претендент?

– Давай, заходи, Ярно! – в ответ произнес Чарльз, зазывая к себе человека, чей силуэт уже виднелся из открывавшейся с другой стороны зала двойной металлической двери.

В помещение зашел мужчина лет под 30, с пылающее красными волосами, которые были заплетены в многочисленные длинные и витые косички. Его походка явно выдавал в нём его максимально расслабленное и позитивное отношение ко всему происходящему. Он будто не драться шел, а чтобы взять очередной стакан крепкого напитка с барной стойки.

– Что, нравиться? – выставляя напоказ свою наполовину золотую улыбку, красовался Ярно перед юношей и Винсентом – Так кого из них мне сегодня можно использовать в качестве подушки для битья?

– Погоди пока, Ярно – лишь успокоил его Чарльз, который, на удивление, не обращал никакого внимания на подобное поведение своего подчиненного – Сейчас зайдет медсестра и проверит ваше с этим юношей состояние, и вы проведёте тренировочный бой.

– Эта та самая, с большой задницей? – облизывая губы в предвкушении, спросил Ярно.

Естественно, на его вопрос ответа не последовало. Чарльз лишь молчаливо удалился в свою комнату для наблюдений, уведя с собой и Винсента, оставив юношу наедине со столь вульгарной личностью.

– А вы не против, если и я вас как следует осмотрю? А то как-то нечестно получается, не думаете? – тут же начал приставать к медсестре Ярно, стоило ей только начать проверку его состояния.

Юноше было отлично видно и хорошо понятно, что ей некомфортно от такого излишнего внимания со стороны пациента, а потому сам он стоял во время осмотра смирно, лишь злобно испепеляя своими глазами Ярно напротив.

– Пацан, будешь так пыжиться, и глаза-то выпадут, вместе с кишкой из одного места! – злорадствуя над ним, лишь отвечал на такую реакцию Ярно – Хочешь что-то сказать, так давай!

Проводив медсестру смачным шлепком по ягодицам, Ярно лишь облизал свою ладонь и на этот раз уже сам грозно уставился на мальца:

– Круто ведь, да? Пока я показываю результат, все тут разрешают мне творить почти всё, что хочу. Интересно, если хорошенько надеру тебе задницу, как мне и сказал Чарльз, то дадут ли мне кое-что еще полапать у этой скромняшки?! – он явно пытался вывести парня из себя своими провокационными речами.

Только вот тот больше не намеревался реагировать на столь очевидные выпады в свою сторону, а потому лишь немногословно ответил:

– Приступим?

Конечно, до конца скрыть своё отвращение было невозможно, однако после слов Ярно про Чарльза, он сразу же понял, что это лишь очередное испытание. Не то чтобы он до конца был доволен, что ему пришлось его проходить, однако он не раз уже наблюдал, как его собственной матери приходилось сталкиваться с подобным. И всё то время он не понимал, как ей терпения только хватает выносить такие явные издевки и усмешки в свою сторону. Но сейчас он уже был более опытен, а потому зрел в суть.

– «Нельзя позволять такому бахвальству пошатнуть мою сосредоточенность» – думал про себя он.

– Хорошо, парниша, просто отлично! – начал вновь провоцировать его Ярно – Будь хорошим малым и сдавайся поскорее!

Вдруг в его руках возникли два крестоподобных копья длиной почти под пару метров. На мгновение юноша смутился от того, как это всё произошло, но заметив, что за их плотно сформировавшейся структурой скрывались потоки пламени, всё понял.

– Меня моё пламя не ранит, а вот от тебя и мокрого места не оставит! – устремившись вперед с атакой, издал боевой вопль Ярно.

Юноша умело избежал прямого выпада со стороны оппонента, в ответ на что, тот мгновенно отреагировал совместив копья вместе и раскрутив над собой. Следующий удар обещал быть в два раза длиннее, а потому юноша сразу же рванул прочь от Ярно. В конце, грозной огненной длани Ярно не хватило лишь пары сантиметров, чтобы рассечь мальца пламенем надвое. Конечно, так парню показалось лишь из-за жуткого жара, что он ощутил, ведь он отлично понимал, что Ярно наверняка приказали сдерживаться. Ведь так?

– Не уйдешь! – безустанно преследуя парнишку и продолжая заваливать его градом пламенных ударов, кричал ему Ярно – Или думаешь, что и в этот раз Чарльз остановит бой после того, как мы с тобой с полчасика в салочки поиграем?

После столь изнурительной погони юноша уже ясно отдавал себе отчет, что этому бою суждено было закончиться по другому. По крайней мере, именно так, наверное, считали про себя Чарльз и Винсент, что сейчас лишь немо наблюдали за всем происходящим со стороны. И хоть парень и понимал всё это, а жар от вражеских ударов уже давно прожег его кожу, но он всё никак не мог заставить себя нанести удар. То ли времени на подготовку не хватало, то ли еще чего, но все его попытки как-то ответить на агрессию со стороны Ярно проваливались неудачей. Все его темные шары он лишь сметал одним взмахом копья, а теневые волны затухали еще на пути, будто бы пламя огненного копейщика сжигало их своим светом.

Бой продолжался. Юноша уже отчетливо мог ощущать жгучую резанную рану на своей щеке, которую, однако, Ярно заботливо прижег своей же собственной силой во время атаки. Это хоть и давало парню каплю надежды, ведь он хотя бы не рисковал банально истечь кровью и рухнуть без сознания, но какого-то дельного решения из ситуации он так и не видел. Его правая рука уже давно полностью покрылась тьмой, чья обволакивающая хватка становилась всё крепче с каждой минутой, а его крыло заметил даже Ярно:

– Ого, а ты неплохо выглядишь, после того, как тебя немного взбить и помучить, не так ли? Мне даже чем-то нравится этот темный стиль. Выглядело бы вполне даже грозно, не будь ты таким слабаком!

Всё это время Ярно успевал не только изнемождать юношу своими атаками, но и постоянно насмехался над ним и задирал. И как сильно теперь парень не хотел бы, чтобы этот наглец взял все свои слова обратно, но в то же время он понимал, что Чарльз не врал, когда вчера говорил, что ему нужен такой боец. Стиль боя Ярно явно был уникален, а за оттачиванием этих ударов и приемов он провел не один день усердных тренировок. В какой-то мере юноше даже хотелось восхищаться Ярно за это. Жаль только, что сам Ярно видимо совершенно не ценил все те часы тренировок, что влил в это дело, а вместо этого сейчас лишь наслаждался своим превосходством.

– Да, сейчас ты сильнее меня… – наконец решился ответить ему юноша – Только вот не продолжая тренироваться, ты далеко на одном этом не уедешь…

– Ого, а ты всё-таки осмелился что-то тявкнуть в мою сторону напоследок?! – с маниакальной улыбкой на лице, ответил Ярно – Что же, хотя бы тогда уйди красиво!

Он бросился в очередную атаку, раскручивая свои огненные копья в руках, дабы не позволить парню предугадать, откуда ждать удара. Только вот тот встал на месте, как столб, и не желал больше не то что с места сдвинуться, но даже банально взглянуть в глаза нападавшему.

– «Будешь плакать маме!» – напоследок подумал про себя Ярно, замахиваясь дабы нанести сокрушительный перекрестный удар двумя копьями по груди мальца.

В комнате наблюдения в тот момент было так же жарко, как и в самом зале для тренировок.

– Он же сейчас покалечит парня, чего же вы ждете, Чарльз? – чуть ли не вопя от недовольства, вопрошал Винсент, глядя, как Ярно несется на юношу.

– Просто смотри, Винсент – лишь на всякий случай приложив руки к полу с готовностью прервать атаку Ярно, ответил ему спокойным голосом Чарльз.

И Чарльз вновь оказался прав. Почти ни кто из присутствующих, кроме самого юноши, не смогли толком разглядеть, что же произошло в тот критический момент перед ударом. Ярно же лишь показалось, как на мгновение перед ним мелькнула вспышка тени, а уже затем, еле соображая, он обнаружил себя на песчаном полу зала с обрубками вместо копий в руках. Парень же застыл с правой рукой, отведенной в сторону. Лишь еще раз взглянув на неё, Ярно увидел, что пальцы юноши были сжаты и, будучи окутаны тьмой, напоминали собой лезвие клинка. Но не успел он опомниться, как юноша уже резко дернулся в его сторону со своим клинком наголо. Ярно абсолютно не желал знать, что с ним произойдет, если он пропустит эту атаку, а потому сведя руки в блоке, он попытался избежать удара. Но пронзающая атака парня прошла сквозь оба его копья, которыми он закрывал руки, и вошла точно в их перекрестие.

Ярно лишь только и мог, что вопить от боли, пока парень своим напором тащил его к стене. Как только Ярно врезался в неё головой, то тут же потерял сознание, но а юноша же готовился нанести завершающий удар: за его спиной возникли уже знакомые всем теневые сферы, но из-за выского напора воздуха они быстро стали похожи на стрелы, устремленные прямиком в тело Ярно. Чарльз понял, что еще мгновение, и мозги несносного огненного копейщика окажутся размазаны по стенке, а потому он как можно скорее приложил ладони к полу и применил заклинание.

В тот момент, как теневые шары рванули в сторону Ярно, прямо перед ним возникла плотная грязевая стена и накрыла юношу и его смертоносную атаку вместе с ним. После того, как поток грязи унес его в сторону и швырнул на землю, юноша лишь остался сидеть в этой грязи, не в силах отвести взгляд от своего соперника, что был прикован к стене. Еще спустя пару мгновений в зал ворвался целый медицинский отряд и как можно скорее унес с собой Ярно, а самому парню на ноги встать помог Винсент, который вместе с Чарльзом так же ворвался в зал.

– Ты как, в порядке? – лишь спросил он у парня – Самому мед помощь не нужна?

Парень же не в силах ответить лишь протянул пальцы к глазам, дабы слегка помассировать их и таким образом попытаться прийти в себя, на что, однако, получил своевременный ответ в виде струи холодной воды в лицо от Чарльза.

– Лучше так – спокойно произнес после этого он, глядя на юношу.

Винсент мог только тихо стоять рядом и с упреком глядеть на своего капитана, но тот, отлично зная об этом, лишь всё также горделиво и спокойно держался с приподнятой грудью, полной восторга.

– Я…, я…, победил? Так получается? – первым делом спросил юноша.

– Да – ответил ему Чарльз.

– Значит, с ним покончено, да?

– Так точно, ты здесь его больше не увидишь – продолжал в таком же сдержанном тоне отвечать Чарльз.

– Хорошо – сумел, в конце концов, выдавить из себя юноша и направился к выходу.

– Точно всё в порядке? Может, хотя бы, проводить тебя до комнаты? – еще раз решился переспросить Винсент.

Юноша лишь оглянулся, чтобы устало посмотреть в сторону Винсента, его губы изначально было раскрылись, дабы что-то сказать, но вместо этого он просто снова развернулся и продолжил шагать. Винсент недовольно выдохнул и также поспешил направиться прочь, выбрав противоположную дверь для выхода. Чарльз же всё это время так и стоял на месте, пока его взор был прикован к спине юноши.

– И ничего больше не скажешь?! – вдруг крикнув во весь голос, спросил Чарльз перед тем, как юноша уже хотел выходить из дверей.

– Пусть зовут меня Богом – лишь с надменной улыбкой произнес он, прежде чем окончательно покинуть помещение.

Винсент, что лишь краем уха расслышал это, тут же рванул обратно в центр зала к Чарльзу:

–Что он имел в виду!?

– Он остается – даже не глядя в его сторону, ответил Чарльз.

Винсент только и мог, что в очередной раз протяжно выдохнуть, а затем развернуться и вновь зашагать к выходу. Чарльз же постоял на месте еще пару секунд, кивнул, явно соглашаясь с чем-то про себя, а затем уверенно зашагал в том же направлении, обгоняя еле шагающего Винсента.

– «Куда же приведет его эта тьма?» – могли лишь задумываться все трое на своем пути.

Весь вечер юноша, теперь самопровозглашенный Богом, провел в очередных размышлениях. Только вот если еще с утра он думал, что его голову будут занимать мысли о том, чем он будет заниматься, как покинет эту лабораторию, то теперь его разум занимало явно что-то иное.

– И зачем я только согласился? – задал он самому себе вопрос.

В поисках ответа он зачем-то пытался разглядеть, а нет ли чего такого особенного в его ужине. Тарелка, на которой сейчас находилась гречневая каша, заправленная курицей в остром соусе, сегодня будто выглядела по другому. Может быть, Богу так казалось, потому что её уже давно стоило очистить от содержимого и отнести обратно в столовую? Да, это так, только вот ему и вилка в руках больше не казалась привычной. Хотя вроде бы это была та же стальная вилка с цветочным узором, которую он заприметил еще в первые дни своего пребывания здесь.

Он знал, что приготовленное для него блюда было вкусным, и ему так и хотелось, наконец, испробовать старой доброй курочки после столь утомительного дня. Но отчего-то вместо этого он лишь бессильно водил по тарелке вилкой, безрассудно перемешивая содержимое.

– «Ну, давай, ну съешь, хоть немного!» – будто бы почти умоляло его собственное тело.

Не в силах больше глядеть на месиво на у себя тарелке, он перевел взгляд на стакан, что стоял рядом. Он был уже пустой, ибо Бог жадно выпил из него всё содержимое сразу же как добрался до своей комнаты из столовой. В тот момент он просто слегка дал слабины и позволил себе немного переволноваться, но теперь всё уже было в порядке.

– «В порядке?!» – вдруг чуть ли не вопль раздался в его голове.

Он с трудом чуть не спутал его с завыванием какой-то адской твари, но на самом деле это был его собственный голос. Просто сейчас Бог даже до конца не мог быть уверен, что этот голос хотя когда-то и правда принадлежал ему. Он уже не был уверен, что это тело принадлежит ему. Он не был уверен, что вся эта жизнь принадлежит ему!

Бог бессильно сжался калачиком, а из его глаз начали литься слезы. Он не понимал, почему так себя ведет, но не мог ничего с собой поделать.

Проведя в таком состоянии примерно полчаса, Бог всё-таки сумел снова принять сидячее положение. Его глаза вновь невольно опустились на стол, со стоящей на нем тарелкой. Каша уже давно остыла, а потому теперь у Бога было еще меньше желания её есть. Вместо этого он отнес тарелку обратно, предварительно вывалив её содержимое в ближайший мусорный бак, а затем вернулся в комнату с очередным стаканом воды.

Немного отпив из него, он готов было вновь погрузиться в прежнее отчаяние, дабы снова и снова корить себя за то, что он не в состоянии совладать с собственной тьмой. При том, мы сейчас говорим вовсе не только о «загадочных» силах, скрытых внутри него. Сейчас Бога волновала уже тьма его собственной души. Он из последних сил пытался говорить себе, что он не такой, что всё что сегодня произошло – не его вина. Только вот отчего-то он никак не мог поверить собственным словам. Но и это не мешало ему раз за разом лишь травить себя очередной ложью. Он делал это всё по крайне очевидным для себя причинам: всякий раз, когда он вспоминал, как на его руках оказалась кровь Ярно, то он тут же вспоминал и тот случай с его матерью.

Всё это время он наивно верил, что ему всё лучше и лучше удается сдерживать тьму внутри него. Он верил, что все эти тяжелые тренировки и все эти протяженные бессонные ночи, наконец, позволять ему совладать хотя бы с самим собой. Но теперь-то он понимал, что тогда его просто охватил поток наивных заблуждений. Бог отдавал себе отчет, что люди не меняются по щелчку пальца, что в каждом из них есть что-то такое, отчего у любого волосы встанут дыбом. Его ошибкой было то, что он глупо верил, что со всем этим можно справиться, если только захотеть и приложить усилия. Беда в том, что все усилия, что ранее прилагал он, на деле оказались лишь жалкими попытками выдать желаемое за действительное. Он так и не смирился с потерей матери, он так и смирился с тем, что с трудом может владеть своей чудовищной силой. Благо кроме всего этого, он так и не смирился с тем, что он так и остался лишь жалким и несносным слабаком, что не способен принять реальность такой, какая она есть.

Бог глубоко вдохнул. Обычно когда он доходил до этой части, то лишь входил в истерику, из которой выходил уже ничего не помнив об этом разговоре. Он носился по комнате, рвал на себе волосы, в целом – вел себя как тот еще кретин, но почему-то ему казалось, что в тот момент он переживал великие страдания, и этим оправдывал своё дальнейшее безалаберное поведение. Он сам загонял себя в круг, в котором вынужден был говорить всем окружающим, что «всё в порядке», когда сам был на шаг от очередного срыва. Но на этот раз он был спокоен.

Ведь этот день научил его кое-чему важному: неважно сколько раз он не попытается избежать правды, будь то самовнушение, самовольная изоляция или вычурные поступки, ему никогда не сбежать. В бою с Ярном никакая не проклятая сила или жуткое крыло принесли ему победу. Сколько бы он не пытался просто отбиваться от его атак и ждать, когда же наконец на него снизойдет сокрушительная тьма его злобы, Бог так и не смог ничего подобного дождаться. Вместо этого он, лишь единожды дав себе волю, лично сразил оппонента. А потому, его тьма – это вовсе не чудовищная и неконтролируемая сила. Нет, на деле это уникальная магия, что подпитывается негативными эмоциями. И появилась она далеко не из ниоткуда. Она годами формировалась у него, пока Бог был в постоянных бегах с матерью, преследуемый лишь тем самым мраком, что сейчас и питает его. Что значит, что ему больше никогда не оправдать её убийство дурной судьбой. Что значит, что единственный способ попросить у неё прощения – так это отточить эти силы до неузнаваемости, чтобы с их помощью изменить мир.

Если он еще раз опустит голову и решит сдаться, то ему уже больше не вырваться. Он знал это и до сих пор боялся. А потому сейчас намеревался сделать именно то, что и рекомендовал Чарльз: вцепиться в свою собственную жизнь и ни за что не отпускать.

Ну и если уж назвался Богом, то, пожалуй, просто «изменить» мир не хватит. Стоит хотя бы попытаться его спасти, что ли.

Глава 41. Погружение

Он стоял, окруженный собственным пламенем, что бушевало вокруг него по развалинам и обгорелым трупам. Он никогда еще так его не боялся. Всё это время он верил, что огонь был его другом, что благодаря нему он способен изменить мир к лучшему. Но теперь ему казалось, что вот-вот и этот всепоглощающий пожар захлестнет и его самого. А что если, именно так ему и суждено, в конце концов, снова обрести покой? Будучи растерзанным и уничтоженным собственным пламенем?

– Опять этот дурной сон… – Винсент в очередной раз проснулся рано из-за этого навязчивого сновидения.

Он протер усталые и еще почти дремавшие глаза руками и выглянул в окно своей комнатушки. Солнце еще только-только поднималось и потому своим ослепительным заревом ослепило его.

– Значит, сейчас лишь только что-то около шести утра?

Признаться честно, за последний месяц он совсем потерял форму: раньше он был готов ежедневно вставать еще до восхода солнца и даже не щадил себя после ночных смен и упорных тренировок. Сейчас же, когда он по сути ничем особо себя и не напрягал, то всё равно с трудом вставал с кровати раньше 9-10 часов утра. Поначалу он сваливал это всё на кошмары, что стали его частыми гостями после перевода. Однако Винсент уже давно должен был выработать устойчивость к таким, ведь его далеко не за красивые глаза когда-то называли «Лучшим магом огня Восточного фронта».

– Лучший маг… – уныло протянул он – Куда уж там.

Ну, с этой утренней хандрой ничего не поделаешь, придется немного потерпеть. Всё же у него был один действенный способ снять с себя всё это напряжение:

– Пойду разомнусь, что ли…

Бог застал Винсента за разминкой: тот наклонялся всем телом из стороны в сторону в спокойном темпе, явно стараясь скорее выбить из себя утреннюю усталость, нежели еще серьёзно занимаясь.

– О, что-то ты рано сегодня – лишь сказал ему Винсент, когда заметил.

– Да вроде семь часов уже…

– Хм – призадумался Винсент – А ты ведь и правда каким-то чудом тут всегда раньше меня оказывался. Неужели ты и до этого так рано приходил?

– Тоже люблю так развеяться по утрам – со скромной улыбкой ответил Бог.

– Это да, верное решение – всё это время не отрываясь от своей тренировки, говорил Винсент – Слушай, а что это тогда было?

– …? – своим выражением лица Бог явно давал понять, что искренне не понимает о чем идет речь.

– Ну, имя то это твоё… – слегка сконфужено произнес Винсент – Бог? Тип, самый что не на есть, Бог?

– А, это! – озарено произнес Бог – Да, немного странно вышло, если так подумать. Но я там просто еще не до конца в себе был, так что вот и начал молоть чепуху…

Видно было, что парниша теперь сильно стеснялся своих собственных высказываний. Однако Винсенту эта идея хоть изначально и не понравилось, но юноша отчего-то звучал так, будто за всем этим было скрыто нечто большее, чем банальное хвастовство:

– В целом, не думаю, что кто-то прям в штыки отреагирует – поспешил успокоить Бога Винсент – Звучит, конечно, вызывающе, однако у нас тут кто только себя как не называет: и истинными мастерами и великими чародеями! Всё-таки, это военное учреждение высокого ранга и простых людей сюда не берут. Ты, конечно, какое-то время был исключением, но теперь явно сумел доказать, что имеешь право остаться.

– Спасибо.

– Да не за что! Народ при власти Империи же уж давно перестал во всяких там Богов веровать, так что не думаю, что ты этим кого-то серьёзно оскорбишь. А звучит зато броско – Бог! – разводя руками, как будто афиширует чье-то выступление, произнес Винсент и снова сумел вызвать на лице юноши небольшую улыбку.

– Значит и правда пусть будет так.

Но всё же Бог сегодня сюда с утра заглянул отнюдь не дабы поболтать с Винсентом. Его голова уже была переполнена грядущими планами и связанными с ними заботами. Перво-наперво, он надеялся вдоль и поперек исследовать свою теорию: он специально умудрился на этот раз поднять себя пораньше, дабы поднакопить стресс. Еще он решил не завтракать и не чистить зубы. Даже банально сполоснуться отказался, дабы сейчас чувствовать себя как можно более паршиво.

Только вот оказавшийся тут Винсент явно спутал ему планы, а потому теперь он уже успел расслабиться и поднастроиться. Но раз уж на то пошло, то он решил использовать слегка грязные методы для достижения собственных целей:

– «Эх, звучит это всё, естественно, очень прохладно – думал он про себя – Да еще и выставлять себя в очередной раз дурачком при нем не хочется…»

Однако, в конце концов, решимость Бога сумела перебороть его внутреннее стеснение, и он ущипнул себя щеку.

– Ой! – поняв, что очевидно перестарался, слегка вскрикнул он.

Результат же не заставил себя долго ждать, и радость от окончательного подтверждения собственных догадок переборола боль от щипка. Его рука, хоть и на мгновение, но покрылась густым темным потоком магии, а стоило Богу только разжать захват, как оно тут же ушло обратно.

– «Хех, немного многовато, для обычного ощипывания» – успел подумать он про себя, как вдруг его, ожидаемо, окликнул Винсент.

– Ты чем это тут занимаешься?

– Видите ли…– начал с трудом объяснять свои предположения Бог.

Прослушав всю историю Винсент еще некоторое время пробыл в таком же задумчивом положении, как и раньше, но затем с намеком на умный вид выпалил:

– Интересно, конечно! А попробуй-ка сейчас свои силы использовать!

Вдруг он надулся, почти как помидор, чем чуть было не сбил бедного Бога с толку, но тот, благо, сумел сообразить, что его непутевый учитель пытался провернуть. Он снова выпустил тьму наружу, но на этот раз её было куда меньше. Бог лишь усмехнулся, а Винсент лишь надулся на него и с надменным голосом процедил в ответ:

– Тебе смешно было, значит? Я вообще-то старался!

– Что-то невидно! – лишь с ухмылкой ответил ему Бог.

– Да, ну тебя! Лишь вгоняешь старика в тоску – сначала было обиделся и отвернулся от него Винсент.

Он простоял в таком напыщенном положении какое-то время явно давая Богу очередной намек, дабы тот попытался использовать силу:

– Неа, плохой из вас актер!

– Да ладно, даже такой трюк не прошел?! – теперь с расстроенным видом вновь глядя на руку Бога, удивлялся Винсент – Мне всё же кажется, что дело в тебе!

Бог в очередной раз не мог сдержать смеха. Этот странный взрослый каким-то образом каждый раз всё по-новому умудрялся выставить себя дураком, отчего так и рвало смеяться. Но, в какой-то причудливой глубине души он не мог и не оценить такой «талант», а потому каждый раз лишь искренне мог поражаться, на что же этот «талант» способен.