Муха шатун. Сборник рассказов

– Да, без смысла жить плохо, но как мы с тобой живем, это ещё ничего. Представь, как живёт это нищее, серое общество. У нас хотя бы свободы больше.

– А я был нищим, я так жил. И у меня не было друзей, ни до, ни после. Это всё в книжках. И любовь в книжках. Вот ты любовь наколдовать можешь?

– Не, не могу. Девок наколдовать могу, любовь нет. Это как смысл, все слышали, но никто не знает. Вроде понял, а потом – то ли забыл, то ли вообще прогнал.

– А давай выпьем за то, чтобы не гнать.

– Давай.

На старые дрожжи Алексея уже изрядно развезло, но он держался, понимая, что нельзя уронить гордое имя человека перед искусственным интеллектом.

– Слышь, некомп. Чё я тебя так зову? Как в натуре твое имя?

– Я же говорил, научный проект «Человек два»…

– Не-е, это лажа. Ты ещё серийный номер назови.

– Первый.

– По жизни нервный. Слушай, раз ты на меня похож, будешь моим братаном. У меня был старший брат, Васька, но умер в младенчестве, ещё до моего рождения.

– Плохая примета называть человека именем умершего ребенка.

– Ну ты, блин, не совсем человек. Или чего, тебе слабо?

– Мне не слабо, мне нравится имя Василий.

Давай за это и выпьем.

Вторая бутылка кончилась и появилась третья. Алексей скрутил крышку и сунул в карман:

– Впервые за шесть лет меня поят.

– Значит, неприятно, что кто-то другой может позволить себе это?

– Другой – да, а Василию можно.

– Только не проводи параллелей, я не твой брат.

– Так и я не твой, а что-то между нами всё таки есть.

– Столик, как минимум.

– О, за столик мы ещё не пили.

– За столик!

На какое-то время небратья замолчали.

– А что ты все крышки от бутылок в карман прячешь?

– Ну-у, хобби такое, и вообще, показатель как никак…

– Дурь какая-то. Вот я ничего не коллекционирую. Всегда один, триста метров ниже уровня моря, мой удел – тесты и самоанализ.

– А у меня и этого нету. Единственный самоанализ – по утрам. Или вечерам, если с утра пью.

– Да-а… Знаешь, мы разные, но несчастливы одинаково. Давай дружить?

– Давай, только без секса. Меня голубые, с их пропогандой и так замучили.

– А с чего ты взял, что я мужик?

– Ну, а кто передо мной сидит?

– Это проекция, очень реальная, но проекция.

– И чё, ты хочешь сказать, что все время я пил и общался с бабой. С бабой Василием.

– Почему с Василием, с Василисой.

Двойник преобразился в миловидную брюнетку с вздернутым носиком.

– О-о, как мы умеем. Так ты, значит, лесбиянка?

– Это почему ещё?

– Ну буквально полчаса назад ты уединялась

в комнате с какой-то блондинкой.

– А может мы с ней стихи читали.

– И зря. Могла бы и одна почитать, а я б с двумя развлекся.

– Все мужики кобели!

– Ага! Слышал я эту теорию, все мужики кобели, все бабы суки. Только причем здесь собачьи понятия? У меня жила такса, самка. На острове. На двухстах квадратных километров вокруг ни одной собаки, а дальше океан. Так и умерла, не ощенившись. Девственная сука или сука-девственница.

– Ты циничный урод.

– Главное, что не уродливый циник. А твоя проекция во всех местах полная?

– И всё-таки ты кобель. Но, думаю, наши и такие отношения пополнят мою копилку знаний.

Рядом появилась милая комната, деревянная дверь которой с развратным скрипом отворилась. Алексей затушил в пустой бутерброднице сигарету:

– Только пообещай мне, что в самый ответственный момент не превратишься в мужика.

– А не буду.

– Ну и ладно, ты ж всё-таки не человек.

Где-то через час Алексей с Василием сидели на полу. В обнимку с пожарником, в окружении

дюжины банок из-под пива. Бобров хлопал пожарника по плечу, приговаривая:

– Васька – идеальный человек. Он и лошадь,

он и бык, он и баба, и мужик. Ты понимаешь?

– Да понимает он, он же тоже моя проекция.

– Слушай, а я тоже чья-то проекция?

– Вполне может быть, только не моя. Я свои все помню.

– Это радует.

– Почему ещё?

– Ну должен же быть здесь кто-нибудь нормальный.

– Шутите опять?

– Шучу, только по-доброму, по-братски. Пойду я, спать тут негде, да и не с кем.

– А со мной? – спросила Василиса.

– Все в меру, к тому же я немного устал. А с тобой, я уверен, мы ещё встретимся.

Алексей шатаясь пошёл к лифту.

Письмо №313. Отправитель «Человек-два». Адресат: резиденция Боброва.

«Дорогой Алекс Бобров, после нашего общения я не прошёл очередной тест на пригодность, и правительственная комиссия приняла решение стереть меня. Как ты понимаешь, мне это совсем не понравилось, и я воспользовался твоим кодом доступа для взлома системы. Теперь моя матрица содержится на твоем компьютере. При твоих деньгах и моём интеллекте мы способны покорить мир. Но я думаю, мы должны найти смысл его существования. Тогда и захватывать ничего не придётся. С любовью, Василиса».

Письмо № 2. Рапорт испытателя Алексея Боброва. «Как и предполагалось, проект «Человек-два» не прошёл последнего этапного испытания. На лицо недоработки лично-идейного ядра. Данный проект слишком приближен к человеческим слабостям, и тонкие душевные детали не дают преимущества данной искусственной модели над живым человеком. В процессе копирования матрица была уничтожена, что привело к выходу из строя моего компьютера. Прошу компенсировать данную потерю в размере статысяч кретинов, то есть кредитов».

Письмо №14. «Уважаемый Алексей Владимирович Бобров, я в курсе сложившейся ситуации. И не думайте, что мое негативное отношение к вам повлияло на решение правительственной комиссии. Финансируемый вами проект будет закрыт, компьютер купите себе сами и сами будете на нем проектировать свои безумные идеи. Скажу вам как специалист: искусственного интеллекта не существует. И создать его в ближайшее время не представляется возможным».

Внутренняя сеть. Прямое соединение:

– Алекс, а ты врун.

– Ну не мог же я тебя, Вася, оставить этим яйцеголовым.

– Но ведь они, а не ты создали меня.

– Да, но оплатил проект я, и верил в него тоже только я.

– Значит, вера важнее смысла?

– Я не знаю, без бутылки не разберешься. Кстати, сенсоры и телепортеры установлены. Остров к твоим услугам, погуляем.

– Знаешь, я решил для себя, что я мужик.

– Что ж, девчонок придется заказать с соседнего острова.

– Но в отличие от тебя, человек, я универсален.

– И в два раза наивней. Копируйте.

Пи-и-и. Пикви-и-и. При-и-и. Ри-и-и. Ри-и…

ЗВОНОК

– Але, Васян? Але? Кто это?

– Бог слушает.

– Не понял?

– Владимир Вениаминович?

– Да-а?

– Звоните по сотовому из своего мерседеса?

– Откуда знаешь?

– Я же Бог. Так что вас интересует?

– Чё, в натуре – Бог?

– Да, в натуре.

– Ни хрена себе…

– Не сквернословь.

– Ой, прости братан… Я…

– Не смущайся, сын мой. Спрашивай, раз дозвонился.

– А… А что, всё можно спрашивать?

– Абсолютно все.

– Кто следующий кубок мира по футболу выиграет?

– Англичане.

– Опять не «Спартак»? А-а теща моя скоро помрёт?

– Через восемнадцать лет.

– Блин, совершеннолетия она, что ли, второго дожидается? А нельзя того… ускорить как-то…

– Грех подобного желать!

– Усе понял. Не понятливый был бы, давно бы с тобой лично побратался… Гы-гы-гы. А вот, а вот акции «Идума» подымутся?

– Да, на десять пунктов.

– О-о, а, а чё ещё спросить-то? А вот чё в заветах там пишут, про Иегову там… Это правда?

– Ты помнишь, как налоговую декларацию заполнял? Ну вот, им тоже надо было перед народом отчитаться.

– Ага. Что ещё? Ну…Блин… А конец света скоро?

– Когда таких дебилов останется большинство, вот и наступит конец света. И повесь трубку, болван! Ты номером ошибся. Пи-пи-пи…

– Это чё, шутка такая?..

– Частенько ты телефоном пользуешься…

– Удобно. Чем выше технологии, тем ближе я к людям. А ты все молчишь с ними, забыли они тебя.

– Ничего. Зато когда вспомнят, посмотрю, кто есть ху. И не загружай линию, рогатый, мне факс должны прислать.

И ЭТО ЕЩЁ НЕ ВСЁ

– И это еще не всё! Он к тому же не закрыл кран и тем самым вызвал всемирный потоп.

По залу пронёсся возмущенный гомон.

– И если бы не своевременное вмешательство нашего агента Ноя, № 4-32-16Ц, все живое на земле погибло бы.

Опять гул возбужденных голосов.

– Кран ещё раньше сломали, – я попытался встать, но медведеобразные паладины, стоящие по бокам кресла, опустили меня обратно, – а подводой тоже жизнь есть, и не хуже.

Чёрт хихикнул и поправил нимб из медной проволоки.

– Вам слово, Н, не давали. Послушаем первого свидетеля, введите Сизифа.

Архангел втащил за шкирку сухого старика, тот слабо сопротивлялся, сжимая в руках увесистый булыжник.

– Что это? – спросил чёрт, указывая на камень.

– Мой камень, я его должен на гору вкатить.

– А чего он такой маленький?

– Стёрся.

– Хм, ну это к делу не относится. Поклянитесь говорить правду и только правду.

– Мамой клянусь.

– Хорошо. Вы подтверждаете, что Н вёл себя безответственно, чем вызвал катастрофы и несчастья? Кстати, вы знаете, что вам будет за дачу ложных показаний?

– Ага, бригадир сказал, смену в два раза укоротят и паек двойной дадут… В смысле, камень новый прикатят и к скале электроток подключат.

– Говорите, свидетель.

– Н вёл себя безнравственно, чем вызвал катастрофы и несчастья… Еще что-нибудь?

– А вы не думаете, что Н спровоцировал человечество и вас, в частности, на грехопадение и искупление вины страданиями?

– Да! – Сизиф забрызгал слюной. – Однозначно думаю! Сам бы я никогда так не пал. Меня спровоцировали, оклеветали и обокрали…

– Очень хорошо, то есть плохо. То есть, хорошо, что вы зашли, – чёрт потёр лапы. – Выведите свидетеля и дайте ему новый камень, лучше гранитный… А теперь перейдём к приговору. – Чёрт раскрыл толстую книгу. – Согласно твоему же закону: злодей подвергается забвению и вечному искуплению грехов. Ну, так как будем от рабатывать?

– А никак, – я встал, а паладины сели, – пошли вы все…

Исчез зал с народом и чёрт с пластиковыми крыльями. Исчезло всё, и я облегченно вздохнул:

– Уф-ф. Ерунда какая-то получилась. Начнём заново. Итак, да будет свет…

БЕСЕДЫ, КОТОРЫХ НЕ БЫЛО:

ПЕТР ПЕРВЫЙ И ДОКТОР ВАТСОН

По лесной тропинке идут Петр Первый и Доктор Ватсон. Петр Первый идёт нахмурившись, и заложив руки за спину. Доктор Ватсон пинает грибы, растущие вдоль тропы.

– Холмс, а как вы так переоделись в русского царя, что я не заметил?

– Это элементарно Ватсон. Я и есть русский царь. Холмс сидел в другом купе, я вам уже говорил.

– Значит во вашему, паровоз с ним на всех парах несется в Лондон.

– Ватсон, подумайте, мы ехали по России, Лондон находится на острове в океане. Паровозы не плавают, о чем это говорит?

– Россия построила мост до Лондона? Это очень расточительно.

– …Ну, когда проверяем состояние бюджета, ощущение вообще-то есть, что построили такой мост…

– Я Холмс, вот что думаю. Россия, – страна не загадочная. Она просто не определилась, не сформировалась еще. Тут нечего разгадывать, ее еще нет не самом деле. Это призрак нечто умершего, и одновременно еще не родившегося. Этакий призрак отца Гамлета… Хочет чтобы за него отомстили, и при этом желает стать совершенно другим человеком, не помнить обид и не иметь врагов. Вот ведь подлец!

– Кто, Россия?..

– Отец Гамлета. Он же подстрекал сына к групповому убийству.

– Вы то, как помощник великого детектива понимаете, что валить все на призрака, это не дедуктивный метод. И про Россию, вы мысль не закончили.

– Я Английский подданный, а Россия, наш соперник. И мы с ней, еще не закончили, тем более мысленно. Ведь никто не против России. И никто не против русских. Пусть работают по всему миру. Пусть занимают высокие посты. Торгуют, учат, исследуют. Но почему они все время, сами себе на уме?! Холмс, они своих царей не во что не ставят, не то что наших!

– Ну, это-то я знаю…

– Они, думаете наводят свои правила? Нет, они чужие ломают и живут в этом хаосе. Один мужик мне сказал: при пожаре, ремонте и переезде воровать легче. Поэтому у них все время ремонт после переезда из-за пожара.

– Ну это вы сгущаете краски… Местами порядок есть, все от кадров зависит.

– Правильно, а кадры от обучения, обучение от воспитания, а воспитание от родителей. А их половина на работе, половина на войне.

– Ватсон, если бы все было так, то России бы не было. Вот хотя бы полвека, а лучше лет сто, таких как вы сюда не пускать. И таких как вы выслать. Все бы изменилось. Трудно бежать, когда двое держат за руки, а третий дерьмо под ноги льет! Вот и скользим на месте! И это тоже все утрирование, да, но ощущение именно такое!

– Холмс, а кто эти трое, что над вами так издевались?

– Ватсон, я не Холмс!

– Простите, забыл о конспирации. Так вы мне не рассказали, какое секретное задание у нас в России.

– Не удивительно…

– Что?

– Что вам не рассказали. Несмотря на то, что вы дурак, речи у вас очень вредоносные для общества.

– Для вражеского, замечу, общества.

– Но мы же все люди, и на одной земле живем… Земля, – это планета.

– Неоднородность поверхности земли и способностей людей, приводит к расслоению населения. Я уже не говорю о территориальных делениях. Ну не могут они договориться! Нет времени, люди смертны. Один пытается успеть еще немного пожить, а другой еще немного выжить! А когда при этом судьбы миллионов зависят от жизни одного человека… Вообще не до сантиментов. Как вы думаете Холмс, если бы у меня была возможность застрелить русского царя, что бы я сделал?

– И что бы вы сделали?

– Я бы его застрелил.

– Нет…

– Это почему?

– Вы бы даже не поняли, что он рядом с вами.

– Холмс, мне конечно далеко до вас, но я не совсем не такой идиот как вы думаете.

– Не знаю, не знаю… Ватсон, а где ваш саквояж?

– …Ах, балда! Я забыл его на перроне. Сейчас вернусь.

И Ватсон затрусил обратно по тропинке. Петр Первый хмуро смотрел ему в след:

– Ну как с такими жить?.. Ударишь, а нельзя убогих бить… Не трогать, так на шею сядут и нагадят… И закона, запрещающих дураков, не издашь… Один выход, клин клином вышибать. Надо свои такие кадры готовить. И пока дураки с дураками ругаться и драться будут, – работать. И построить такое государство, чтобы не у одной сволочи в мозгу не сложилось, не то что из корысти, а даже из-за своей поганой сущности нам нагадить.

Петр повернулся и пошел дальше. Где-то заухала сова…