Мирра. Сердце Зорры

Александра Аливари

Мирра. Сердце Зорры

Глава 1

Строгий голос дяди Генри ворвался в полудрему, которая спасала меня от длившихся уже полчаса наставлений. С трудом подавив зевок, я постаралась придать взгляду осмысленности.

– Мирра! Ты меня слушаешь?!

– Конечно слушаю, дядя.

– Мирра, ты должна быть всегда вежливой и опрятной, внимательно слушать старших и не витать в облаках, когда к тебе обращаются! О великая Зорра! Ты опозоришь меня в академии! – воскликнул дядя, устало потерев изрядно постаревшее за последние полгода лицо. Потеря главы рода и брата не прошла для него бесследно. Диковатая, необученная манерам племянница не облегчала ему жизнь. Мне было искренне жаль дядю. Но себя я жалела сильнее.

Два брата были словно Мер и Тотт. Мой отец, естественно, был Тоттом во плоти: красивый, очаровательный плут, склонный к сомнительным авантюрам. Сколько я себя помнила, с ним вечно приключались неприятности в виде карточных долгов, драк с пьяными приятелями и скандалов с многочисленными любовницами, которых он неизменно тащил знакомиться с любимой дочуркой.

В то же время дядя Генри выступал в роли его диаметральной противоположности – был строгим приверженцем правил и приличий. Идеальная, прилизанная, как его прическа, репутация была предметом гордости дяди. И то, что судьба рода зависела от дочери беспутного братца, вызывало у него приступы раздражения – хотя в силу собственной занудной правильности он старался не давать им воли, по крайней мере, перед лицом общественности. Дома же он читал мне бесконечные нотации о долге и приличиях. То, что моему отцу было суждено родиться первым и стать главой рода, было определенно насмешкой богов.

Я была маленькой принцессой для отца и инструментом, который можно было использовать во благо рода, для дяди Генри.

Вынырнув из мрачных размышлений, я вслушалась в то, что так упорно пытался втолковать мне опекун. В напыщенной речи бесконечно повторялись слова «должна», «прилично» и «правила». Ничего нового.

Наконец брюзжание начало замедляться, словно истончившийся поток воды в пересыхающем роднике. Слова капали все реже и реже, пока не сошли на нет. В кабинете отца воцарилась благословенная тишина.

Я тихонько поднялась со своего места и с опаской взглянула на дядю, уронившего подбородок на внушительную грудь. Мне хотелось уйти без удушливых прощаний и так надоевших за эти полгода наставлений.

Отлично! Сонные капли подействовали как нужно.

Выйдя из кабинета, я осторожно прикрыла дверь. В этом самом кабинете я когда-то сидела в кресле с книгой и наблюдала за тем, как работает отец. Все в нашем небольшом поместье напоминало о нем, весь дом дышал им. Я брела по коридорам, касаясь памятных вещиц, в которых хранились отблески прошлой жизни. Как бы мне хотелось встретиться с отцом еще раз, последний.

Он покинул меня так неожиданно. В груди будто оборвалась ниточка, которая всегда нас связывала. Как бы далеко он ни находился, я всегда чувствовала ее. Но теперь в груди поселилась пустота, и я оказалась среди бушующего моря совсем одна.

В своей комнате я принялась быстро собирать чемодан. Пора прощаться с этим домом. Возможно, я уже никогда не вернусь сюда. Путь, который я выбрала, может увести меня очень далеко. И начинается он в академии. Мои способности к иллюзорной магии были гораздо ниже средних, но я собиралась упорно трудиться, чтобы задержаться в академии столько, сколько потребуется.

Я единственная наследница отца, поэтому с самого детства все с нетерпением ждали пробуждения во мне Таланта, но, когда мне исполнилось одиннадцать лет, он так и не проявился. Вереница Талантов в нашем роду должна была вот-вот закончиться на мне, поэтому дядя Генри начал искать решение. И нашел.

Это решение и стало причиной моего срочного отъезда в академию. Талантливый муж, который возглавил бы род и оттянул его угасание и лишение аристократического титула, стал бы спасением. Никто и не подумал спрашивать моего скромного мнения, а я не стала вступать в открытое противостояние. Ведь у меня был план. План, для воплощения которого академия стала ключевым моментом.

Но было еще кое-что, что мне отчаянно хотелось сохранить в тайне от опекуна, а сохранять его таковым под пристальным вниманием было практически невозможным. Дядя уже начал подозревать неладное. Я не могла допустить, чтобы он узнал об Из.

С самого раннего детства я понимала, что мне суждено стать главой рода, и что я была обязана сделать все возможное и невозможное, дабы оказаться ближе к Правящим. Сделать так, чтобы род снова вернулся в список элиты. Но проблема состояла в том, что в мое понимание мира не входило раболепие перед Правящими, а желание во чтобы то ни стало возвысить свой род было мне чуждо – благодаря отцу.

Он воспитывал меня на рассказах о распределении власти и социальном неравенстве, о тоталитарной власти Правящих и всей той несправедливости, что творилась в мире по их указке. Мой отец был революционером, участвовавшим во Второй войне. Возможно, именно это и стало причиной начала падения и ссылки нашей семьи на окраину леса.

Дядя Генри отчаянно желал вернуть статус нашему роду, а отцу претила эта мысль. Он поклялся никогда больше не приближаться к столице и Правящим и хотел, чтобы я пошла по его стопам. Так я оказалась между молотом и наковальней. С одной стороны отец, с другой дядя.

По этой причине я и не стала сообщать отцу о тех странностях, которые начали проявляться с приходом первых женских дней. Я тщательно скрывала свои «приступы». Мне не хотелось привлекать к себе излишнее внимание, а тем более прослыть сумасшедшей.

Сборы продвигались довольно быстро, хотя меня то и дело отвлекали непрошеные воспоминания. Я решила не брать ничего лишнего, но забила чемодан книгами. Без них я не представляла своей жизни.

Еще раз пройдясь по комнате, я подошла к стоящей на окне шкатулке. В ней хранилось мое главное сокровище. Его я оберегала пуще старинных фолиантов. Это была старая фотокарточка. Я аккуратно, практически не дыша, вытащила маленький измятый квадратик фотобумаги. На ней запечатлена стройная тонкая девушка. Моя мама.

В детстве я часто тайком рассматривала фотокарточку, стараясь не попасться отцу. Он не знал о том, что я нашла ее тлеющий обрывок в камине. Большая часть скукожилась и почернела, но девушку с пронзительным взглядом еще можно было рассмотреть. Ее звали Лиррия Амори. Красивое имя. Жаль, что от нее мне осталось только имя и этот жалкий клочок бумаги.

И вот сейчас я стояла на пороге новой жизни, не решаясь шагнуть в нее безоглядно. Не решаясь забыть прошлую жизнь и двигаться вперед. Мне бы хотелось отмотать время на семнадцать лет назад и посмотреть на картинку счастливой семьи, которую так красочно описывал мне папа. Взглянуть и вдохнуть аромат счастья и безмятежности. Коснуться кончиками пальцев нежного хрупкого мирка в поместье на краю Темного леса. Увидеть улыбки родителей.

– Это невозможно, – прошелестел голос в моей голове. – Тебя ждет новая жизнь. Не оглядывайся назад.

– Да, да. Знаю, знаю, – пробурчала я и показала язык зеркалу.

– Не будь букой, Мирра! – сказала Из. – Лично я рада наконец выбраться из этой дыры на краю нигде. Тут невозможно развернуться моей мощи и великолепию! В академии нам самое место. Там-то я себя и проявлю!

– Проявишь, и мы прямой дорогой попадем в лаборатории к Правящим! – рыкнула я. – Ты этого хочешь?!

– Какая же ты все-таки пессимистка, – кисло проговорило мое альтер эго.

– Помолчи. И вообще, сгинь ради Зорры, не мешай мне собираться!

– Пф-ф-ф! Ну и ладно! – прошипело где-то за левым ухом.

Образно говоря, конечно же. Из существовала исключительно в моей голове и была моей самой страшной тайной. Она была моим так и не проявившимся Талантом. А также подругой, советчицей и зачинщицей всех проказ, которые мы совершали вместе. В ней было все то, чего так не хватало мне.

Осторожно погладив фотографию, я спрятала ее в секретный кармашек, нашитый на оборотной стороне дорожного жакета. Ну вот и все. Я готова идти. Академия должна была стать моим домом на какое-то время.

Однако для начала мне нужно пройти отборочный экзамен и не вылететь из учебного заведения, не успев там обосноваться. Я была уверена в своей магии, ниже средней, но, к счастью, стабильной. Никто не знал про наличие у меня Таланта, поэтому дома меня обучали обычной магии. Конечно, эта «обычность» несколько отличалась от магии простых людей. Эштеры все же принадлежали к одному из древнейших родов, а такая кровь – это сама магия. Благодаря ей даже без Таланта можно спокойно уложить с десяток лорков одним взмахом натренированной, тщательно обученной в академии Зорринии руки.

Поэтому я не волновалась по поводу экзамена, но предполагала, что могут возникнуть проблемы при общении с однокурсниками. Большинство студентов являются отпрысками известных магически одаренных семей, родовитых и не очень. Лишь узкий круг элиты имеет Таланты. Остальные, простые люди и аристократы низшего эшелона, владеют заурядной стихийной магией. Я же, как представитель Эштеров, должна блистать Талантом. Его отсутствие может стать причиной насмешек и высокомерия со стороны остальных. Но если кто-то узнает, как именно проявился мой Талант, а вернее, не проявился, меня действительно могут отправить в лаборатории Правящих.

Главное – держаться тихо и избегать конфликтов со студентами, не привлекать внимание руководства академии. Это не должно быть сложным.

Кроме древней фамилии во мне нет ничего особенного. Вот разве что… волосы – еще кое-что, доставшееся мне от мамы.

Я пропустила снежную прядку сквозь пальцы. Волосы можно было бы покрасить, но… Это единственное, что даже без фотокарточки напоминало – родила меня вовсе не богиня Зорра, а земная женщина, которая наверняка меня любила. Это успокаивало. Знать, что тебя кто-то любит, или в моем случае – любил. Без любви человеку трудно идти, без ее незримой поддержки трудно дышать.

Я откинула прядку и встряхнула головой. Хватит тянуть. Пора уходить. В глубине сознания раздалось одобрительное хмыканье Из.

Спустившись на первый этаж, я заглянула в кабинет и обнаружила по-прежнему мирно спящего в кресле дядю. Никакого сожаления или тоски из-за расставания с родственником я не испытывала. Где-то в глубине души было свербящее чувство, но оно не связано с дядей. Только с домом. Я прощалась с ним надолго. Возвращаться на каникулы и становиться легкой мишенью для назойливой, удушливой заботы и матримониальных разговоров не хотелось вовсе. Лучше переждать в академии и не делать лишних движений.

Я тихонько прикрыла дверь и направилась в гостиную, откуда планировала переместиться. Сфера перемещения была зажата в кулаке. Стоит только раздавить ее, и я окажусь в другом мире – пока что чужом и непонятном, но возможно, именно там я найду то, что сможет спасти меня и мой род.

Остановившись посреди комнаты, я окинула ее прощальным взглядом. Огромный старый камин с черными следами копоти на каминной доске. Фотокарточки с застывшими черно-белыми моментами нашей с отцом жизни стояли на ней нестройным рядом. Большое синее кресло и мягкие подушки, разбросанные рядом. Наше с отцом убежище. Только здесь вечерами, как бы поздно ни было, отец всегда находил время посидеть рядом со мной. Поговорить, а иногда и просто помолчать, наблюдая за игрой огня в камине.

– Я буду скучать по тебе, – произнесла я еле слышно и раздавила полупрозрачную сферу в руке.

Легкая серая дымка окутала меня с головы до ног. На миг я почувствовала, как сжимается желудок. Тошнота подкатила к горлу, но тут же отступила. Серый дым рассеялся, и перед глазами предстала академия Зорринии.

Глава 2

Оглядевшись по сторонам, я заметила группки молодых людей, разбросанные по огромной зале со сводчатыми потолками. Никто не обращал на меня внимания. При других обстоятельствах я была бы этому безумно рада, но сейчас мне требовалась небольшая помощь. Я не знала, куда идти и что делать дальше. Мои вещи были отправлены c помощью специального грузового заклинания, настроенного на адрес академии. Их должны доставить прямо в мою комнату. Для каждого студента-аристократа была приготовлена отдельная, студентам же менее родовитым были предоставлены комнаты на двух-трех человек. Все это я узнала из инструкции, которую присылали вместе с приглашением.

– Ну и куда мне идти? Кого можно попросить о помощи?

– Вон тот красавчик явно желает тебе помочь, – снова шепот на грани сознания. – Смотри, какая у него большая голова, наверное, умный! С такими нужно дружить. Выгодно и плодотворно.

Я оглянулась и встретилась с заинтересованным взглядом высокого лохматого парня. Неудивительно, что Из сделала акцент на размере его головы. Торчащие в разные стороны волосы делали его похожим на взъерошенного пса. Внезапно он подмигнул мне, и я оторопела.

Да что он себе позволяет! Не хватало еще попасть в сети местного дамского угодника, щелкающего девичьи сердца, как семена драга. Пример моего отца заставил отказаться от розового девичьего бреда. Навсегда.

Хмыкнув, я демонстративно отвернулась от парня и продолжила растерянно стоять посреди зала, рассматривая находящихся вокруг людей. Мое неугомонное альтер эго продолжало бубнить в голове и мешало сосредоточиться.

– Ты посмотри, какое платье! Наверное, стоит как два рементальских скакуна.

– Ш-ш-ш! Не шуми! Ты мне мешаешь, Из!

– Ну и иди ты в.… – последовала многозначительная пауза.

– Куда-куда мне идти? – прошипела я в ответ.

– В деканат иди! Хватит стоять, как деревенщина посреди базара.

А вот это было правильной мыслью. И я решила пойти в сторону единственного выхода и найти тихий уголок, где смогла бы внимательно рассмотреть карту, припрятанную во внутреннем кармане. Я направилась в сторону огромной двухстворчатой двери, лавируя между отдельными группкам студентов.

Наконец добравшись до двери, вышла в просторный коридор. Вокруг царила суета: слышались семейные прощания, напутствия, смех. В этой круговерти мне нужно было срочно найти островок спокойствия.

Его я обнаружила в конце коридора – в закутке между приоткрытой дверью какого-то кабинета и окном. Забившись в уголок, я достала помятую карту и начала ее изучать. Неожиданно из кабинета послышались голоса:

– Ты мне должен, – произнес мужчина.

– Ты не даешь мне об этом забыть, – пророкотал в ответ второй, – если бы не долг, я бы и пальцем не пошевелил. Я не опекаю студенток.

– Но, к счастью, ты передо мной в долгу, и я требую его возврата.

– Не жди от меня многого. И не забывай, с кем разговариваешь, – в голосе проглянула сталь, тут же скрывшаяся под бархатом хрипотцы. – Ты знаешь, что бывает, если оказывать на меня давление.

– Знаю, – голос говорившего задребезжал.

– Не забывай об этом.

Раздался звук удаляющихся по коридору шагов, а затем все стихло. Я стала невольным свидетелем разговора, явно не предназначенного для посторонних ушей. Мне не хотелось быть втянутой в неприятности в первый же день, поэтому я притаилась за дверью, ожидая, пока второй собеседник уйдет. Но вместо этого прямо над головой раздался хриплый голос.

– Вам никто не говорил, что подслушивать под дверью вредно для здоровья?

От неожиданности я подпрыгнула и, медленно подняв голову, встретилась взглядом с глазами цвета ночи. Этот взгляд не отпускал, затягивая в свою бархатную глубину, и на миг я даже забыла, как дышать. По телу волной пробежала дрожь, меня охватило непреодолимое желание качнуться вперед, чтобы рассмотреть, что же прячется в чарующей чернильной глубине. И тут я почувствовала, как мой ментальный щит прогибается под напором чужой магии. Вздрогнув, я с усилием сбросила оцепенение и с возмущением выдохнула.

Помоги мне Зорра! Кто это? Меня охватила паника, но я старалась не дать ей выплеснуться наружу.

Незнакомец владел ментальной магией и с легкостью взломал бы родовые щиты, которые каждый аристократ имел с рождения. Но, к счастью, у меня была Из. Она могла закрыть меня от любого воздействия извне. Взломать наши щиты было практически невозможно. Только добровольное раскрытие позволило бы незнакомцу заглянуть за первый слой ауры. А я никого не собиралась пускать глубже.

Почувствовав преграду, мужчина хмыкнул. И продолжил ждать от меня ответа.

Лорк! Я забыла, что нужно что-то ему ответить! Мысли заметались по вмиг опустевшей голове.

– Я, я…

– Да?

– Не хотела подслушивать, просто смотрела карту. Вот! – я почти ткнула ею в лицо незнакомцу.

Взгляд не оценившего моего энтузиазма мужчины потяжелел.

– Ваше имя?

– Мирра Эштер, – промямлила я.

– Вот как? – черная бровь удивленно приподнялась. – Не думал, что отпрыски настолько древнего и уважаемого рода страдают излишним любопытством.

– Я не…

– Да, да. Я понял. Вышло случайно. Не утомляйте меня подробностями. Чтобы я больше не заставал вас за подслушиванием. Это ясно?

Я усиленно закивала головой и боком выскользнула из своего неудачного укрытия. Оглянувшись, встретилась с задумчиво сощуренными глазами и, втянув голову в плечи, поспешила убраться из-под их прицела.

– Фух! Легко отделались, а? – прошептал голос в голове.

– Что-то мне подсказывает, что это еще не конец, – проворчала я в ответ.

Когда, запыхавшись от быстрого бега, я оказалась перед дверьми деканата, оттуда как раз выходил лохматый любитель подмигивать совершенно незнакомым девушкам. Увидев меня, парень застыл на пороге. Стараясь не смотреть на него, я протиснулась мимо, в деканат. Ухмыльнувшись, лохматый круто развернулся и удалился.

Секретарь, женщина блеклой наружности, подняла на меня усталый взгляд и молча протянула бумаги. Я даже не успела задать вопрос. Видимо, не я одна потерялась. Получив инструкции, которые женщина протараторила мне и еще одной студентке, оказавшейся в приемной, мы направились в экзаменационную аудиторию. Девушка проигнорировала меня и зашагала впереди в гордом одиночестве. Пожав плечами, я последовала за ней.

Когда мы добрались до дверей аудитории, то вошли туда одновременно. В огромном помещении рядами стояли столы, большая часть которых была уже занята. Я прошла в конец класса и примостилась на самом дальнем месте у окна. С интересом выглянула наружу и увидела сплошную стену леса. Окружающий академию сплошной стеной, он был совсем не похож на мой родной Темный, но вызывал такое же щемящее теплое чувство где-то в груди.

В помещение зашла женщина в преподавательской мантии. Она окинула взглядом собравшихся и очаровательно улыбнулась. По аудитории прокатился дружный мужской вздох. Женщина была ослепительно красива. Невысокого роста, тонкая и воздушная, как все флориннийки.

– Приветствую вас в нашей академии. Меня зовут профессор Ларини, я преподаю воздушную магию и ментальное воздействие на низшие разумы.

– Кого она имеет ввиду под низшими? – поинтересовалась Из. – Не знаю, возможно, лорков? Или мантор?

– Интересно, почему они называются низшими? – продолжило размышлять любопытное альтер эго. – Может быть, потому что они не говорят по-нашему?

– Из, помолчи, из-за тебя я не слышу, что говорит профессор! – мысленно прикрикнула я.

Видимо, Из проняло, потому что в голове воцарилась звенящая тишина. И очень вовремя, так как профессор приступила к инструкциям.

– Мы будем вызывать вас по одному и проверять, какие именно способности, а возможно, и Таланты у вас есть. Проверка будет проходить на камне Истины.

Снова дружный вздох эхом прокатился под высоким потолком аудитории, но на этот раз женская половина тоже присоединилась. Камень Истины был известным, очень редким артефактом, реликтом, сохранившимся с эпохи богов. Он показывал внутреннюю суть, ресурсы, все то, что человек – или не человек – скрывал под многочисленными слоями ауры. Ничто не могло быть утаено от Камня Истины. Это знали все.

И я внутренне напряглась. На этот раз скрыть мой Талант не удастся. Я была готова к тому, что сегодня мой секрет будет раскрыт, и старалась дышать ровнее. Я слишком долго хранила эту тайну, и вот теперь она выплывет наружу. Хоть клятвы обязывали академию и ее преподавателей хранить секреты всей глубины способностей студентов, мне стало страшно.

– Что, если я недооцениваю влияние Правящих на академию? – подумалось мне.

Я намеревалась попытаться скрыть Из во что бы то ни стало. Существовал лишь маленький шанс, но я была готова рискнуть. Академия мне жизненно необходима.

Пока я, погрузившись глубоко в свои мысли, рассматривала изящную флориннийку, по рядам пустили бланки и анкеты, которые нужно было заполнить. Профессор Ларини терпеливо ждала, пока студенты успокоятся и шепот утихнет.

– Как вы знаете, камень невозможно обмануть. Он всегда показывает самую суть. Исходя из его показаний, мы распределим вас по факультетам и группам. Те, кто обладает Талантом, будут изучать углубленную программу и посещать отдельные факультативные курсы, связанные с его изучением.

– Пффф! Зачем его изучать! Я сама тебе все про себя расскажу, – снова раздался голос в голове. – Из меня выйдет отличный учитель.

Я сильно сомневалась в ее словах, но не стала произносить этого вслух. За те годы, что я знала Из, она так и не смогла объяснить мне, почему проявилась в такой форме. Откровенно говоря, я думала, она просто этого не знает. Ведь Из всего лишь проявление моей магии, моего резерва. Из не человек, и мне приходилось постоянно напоминать себе об этом, потому что порой она вела себя слишком по-человечески.

– Итак, если вы готовы, начнем! – произнесла профессор и обвела внимательным взглядом аудиторию. Возражений не последовало, поэтому флориннийка начала вызывать студентов одного за другим.

Моя фамилия, конечно же, была в конце списка. Когда вокруг не осталось ни одного человека, профессор назвала мое имя и удивленно вскинула голову:

– Мирра Эштер?

– Да? – я поднялась со своего места.

Профессор Ларини задумчиво посмотрела на меня и еле слышно пробормотала:

– Совсем непохожа. Удивительно…

Эти слова не предназначались для моих ушей, но я их услышала и поняла, что имела ввиду профессор. Я была абсолютно непохожа на Эштеров, поголовно темноволосых и темноглазых. Белая птичка в темной стае.

Но откуда профессор из Флориннии знает мою семью? Была знакома с отцом? Мысль заставила меня скрипнуть зубами.

А вот это может быть проблемой, думала я недовольно, учитывая основной характер отношений, которые отец обычно заводил с большинством женщин.

Я рискнула задать мучивший меня вопрос:

– Вы знали моего отца?

– Что? Нет-нет. Я знала вашего дедушку. Он был послом в наших краях. Чудесный и чуткий человек.

– Да, дедушка Брон был замечательным человеком.

– Он умер? – спросила профессор, и в голосе ее проскользнула грустная нотка.

– Да, пять лет назад. Несчастный случай.

– Мне очень жаль. Примите мои соболезнования.

– Спасибо.

– Что же, я изрядно вас задержала, не будем испытывать терпение комиссии и дальше. Ступайте скорее, – флориннийка подтолкнула меня к двери. Сделав глубокий вдох, я осторожно открыла дверь и шагнула внутрь.

Попав под прицел четырех пар глаз, я запнулась на пороге и чуть было не полетела головой вперед. Но, к счастью, быстро восстановила равновесие и не растянулась перед многоуважаемой комиссией. Вздернув подбородок, сделала вид, что ничего особенного не произошло и это не я сейчас чуть не проехалась носом по каменному полу.

В звенящей тишине огромного зала раздалось тихое хмыканье. Я покосилась влево и, встретившись с уже знакомыми темными глазами, мысленно застонала.

– Ну что ж, если вы готовы, подходите к камню Истины и кладите на него руки, – произнес мужчина, сидящий во главе полукруглого стола.

Седая грива волос и длинная борода подсказали мне, что передо мной ректор академии – магистр Арнольдс. Этот человек был легендой. Его Талант настолько силен, что даже семья Правящих его опасалась. Но, по слухам, магистр не выказывал абсолютно никакого интереса к событиям, происходящим за пределами учебного заведения. Его интересовали только студенты. Он слыл не только прекрасным преподавателем, но и заботливым опекуном для всех, кто нашел приют в стенах академии.

Я сделала шаг к небольшой колонне высотой примерно по пояс. На ее вершине был установлен самый обычный с виду булыжник с тонкими светлыми прожилками.