Колдовской замок. Часть II. Библиотека

(Так что же, мне теперь не верить Драсе? Такому милому и заботливому? Драсе, который спас меня, по крайней мере, в его понимании, который кормил, заботился и согревал своим теплом? А ведь мог бы просто съесть! Зачем ему обманывать меня и завлекать в какие-то ловушки? Нет, я не могу поверить в то, что этот дракон способен на подлость!)

По крайней мере, с полётами было всё ясно. С тех самых пор, когда Анджелика осознала себя в этом мире торчащей в земле по шею, как морковка, она не чувствовала знакомой энергии, и не сделала ни одной попытки взлететь. Скорее всего, это было здесь невозможно. Впрочем, можно будет попробовать, как-нибудь потом, когда все другие вопросы будут решены. А сейчас самое время узнать, что там лежит в коробе.

Крышка откинулась легко. Не было никакого намёка на замок, а если тут и была ловушка, то она узнала хозяйские руки, и не сработала. После древнего антуража гробницы на Анджелику странно глянули пластиковые пакеты и коробки, заклеенные липкой лентой.

Всё было на месте, и даже кое-что сверх того. Девушка вскрыла первый пакет – в нём обнаружилось несколько комплектов белья. Во втором помещалась знакомая хламида с пояском и бело-розовый плащ. В третьем – совершенно незнакомая куртка, которая, тем не менее, идеально подходила по размеру. Остальные содержали подозрительно новые котурны, (её были уже заметно стоптаны), совершенно новенькие мягкие сапожки, несколько пар различных перчаток и носков, белую вязаную шапочку из козьего пуха, целый набор платков и шарфов, брюки несколько необычного фасона, но очень удобные, объёмистую дорожную сумку из ткани, напоминающей джинсу и странные зелёные бусы из каких-то неровных шариков.

Приглядевшись, Анджелика поняла, что это маленькие кочанчики капусты, выточенные из светло-зелёного камня – очень привлекательное украшение с точки зрения козы! Извлечённые из пакетов вещи издавали странный запах толи духов, толи медикаментов, который впрочем, сразу улетучился. На дне короба лежало серебряное копьё, арбалет с набором стрел в колчане и кинжал – памятный трофей после встречи с красным рыцарем. Всё было в целости и сохранности.

Недолго думая, Анджелика оделась, заменив лишь плащ на куртку, в карманы которой распихала то, что не поместилось в сумку. Пристегнув кинжал к поясу, устроив поудобней колчан, (копьё уже заняло своё место в качестве булавки скрепляющей одежду валькирии), она взяла в руки арбалет и почувствовала себя, ну, очень грозным воином!

На миг мелькнула мысль – почему её не догадались вооружить, например, винтовкой? Но даже её весьма поверхностных знаний о военном деле хватило, чтобы понять – никакие патроны не переживут многовекового хранения.

Уже собираясь уходить, Анджелика заметила ещё одну коробочку в самом углу короба. Внутри оказался флакончик с тягучей, мутной, серо-зелёной жидкостью. Этикетка на флаконе не оставляла сомнений. На ней был изображён козий череп с перекрещенными костями, и чуть ниже дохлый дракон, лежащий на спине. Яд! Об этом говорилось в золотом письме, но Анджелика не желала верить такому предупреждению. Сначала она хотела положить флакон обратно, но затем сунула его в один из карманов куртки.

(Кто знает, против каких врагов может пригодиться такое оружие. Не одни драконы могут рассматривать меня, как добычу!)

Глава 13. Рыцарь

Наверх! Прочь отсюда! На воздух! Может быть, эту гробницу и можно использовать, как убежище, но не сейчас! Здесь есть и другие помещения? Потом! Всё потом! Душа жаждала свободы, простора, свежего ветра, зелени листвы…

Путь наверх прошёл без приключений. Яма с кольями осталась закрытой, громадный каменный диск послушно откатился в сторону при лёгком прикосновении. И вот, наконец-то, последний коридор, снизу похожий на трубу с квадратом звёздного неба в конце.

Анджелика вышла из гробницы. Она понимала, что провела под землёй много времени, но всё равно вид острова окутанного ночной темнотой был для неё неожиданностью. И всё же она невольно залюбовалась представшими перед ней красотами. И было чем залюбоваться!

В тёмно-синий бархат небес были вкраплены мириады бриллиантовых звёзд. Они складывались в незнакомые созвездия и светили так ярко, что их сияние превращало ночь в день. Джунгли острова окрасились серебром, песок казался жемчужно-белым, а на берег накатывал свои перламутровые волны океан.

Но где же дракон? Просека им проложенная накануне была отчётливо видна, кроме того вокруг входа в гробницу образовалась весьма широкая поляна испещрённая там и тут глубокими бороздами – следами огромных когтей. Было ясно, что Драся ходил взад-вперёд перед входом в гробницу, вырывал с корнем пальмы и рыл землю лапами. И куда же он делся?

Анджелика негромко позвала его, не особо надеясь услышать ответ, но тут же, драконья голова с удивлёнными и недоверчивыми глазами высунулась из посеребрённой звёздным светом зелени. Сам дракон выходить не спешил.

– Что случилось? Ты от кого прячешься? – спросила Анджелика, подходя поближе.

– Что у тебя в кармане? – ответил вопросом на вопрос очень серьёзный Драся, и поглядел на оттопыривающийся карман её новенькой куртки.

Анджелика поняла его не сразу, а поняв, заволновалась, как школьница, застигнутая врасплох за чем-то, чего было делать нельзя. (Он же может подумать!..) Она решительно сунула руку в карман и вытащила флакон с ядом.

– Это не для тебя… – начала она, но дракон не дал ей договорить.

– Знаю! – сказал он сухо. – Ты не поверила тому, что прочла в каком-то письме, которого я не видел, но чувствую, что ты им поражена. Но ты зря не поверила…

Повисло тягостное молчание. Они смотрели друг на друга в упор, и, не только ничего не говорили, но и ничего не думали. Первой заговорила Анджелика.

– Хочешь, я разобью его сейчас же вон о ту скалу или просто вылью? – сказала она. – Я не верю, что ты хочешь причинить мне зло. Наверное, уже причинил бы…

– Повторяю, ни при каких обстоятельствах я не погляжу на тебя, как на добычу, но вот другие драконы… Короче, береги эту склянку, как зеницу ока – это единственное, что поможет тебе при встрече с кем-нибудь из моих сородичей, если меня не будет рядом.

Анджелика подошла к нему вплотную и погладила по круглой мягкой щеке. Дракон вдруг обнял её крыльями, как руками и крепко прижал к себе. Девушке почудилось, что он всхлипывает, но когда крылья ослабили хватку, счастливый по уши Драся уже улыбался во все свои триста двадцать два зуба!

– Я так испугался за тебя, когда проход закрылся! – заявил он. – Даже хотел прокопать лаз пошире, но тут кругом сплошной камень под слоем почвы, и мне одному не справиться. А потом я почувствовал… Но не будем об этом! Да, драконы злы и коварны. Они умеют складно и красиво лгать, подчинять своей воле, расставлять ловушки. Правда это делается в основном ради того, чтобы добиться определённой цели, например для того, чтобы заставить человека привести в пасть дракона ещё людей или выведать, где они скрываются, или что-либо в этом роде. Если от человека не ожидается никакой пользы, тогда… Ну, сама понимаешь… В общем, держись от драконов подальше!

– Я не хочу держаться от тебя подальше! – услышала Анджелика собственный голос, сама не понимая, почему она так относится к существу, с которым едва знакома.

Дракон снова заулыбался. Он замурлыкал, как кот и потёрся щекой о свою подругу, чуть не сбив её с ног. Обратно к берегу Анджелика ехала верхом на могучей чешуйчатой спине, и руки её гладили знакомую длинную шею.

Золотистый рассвет окрасил розовым камни, песок и зелень небольшого острова. На берегу рядом с постелью из пальмовых листьев, на которой спала Анджелика, дотлевал костерок. Напротив, с видом неусыпного стража охраняющего святыню, восседал белый дракон. Он задремал разморенный теплом золотых лучей. Один из них пробрался между его склонённой головой и полураскрывшимся крылом и пощекотал сначала нос, потом губы, а затем и глаза спящей девушки. Она встрепенулась и села на своём импровизированном ложе, вся розовая от сна, и с бессмысленными, ничего не понимающими глазами. Дракон сразу же вскинул голову, открыл глаза и улыбнулся!

– Проснулась? – спросил он и добавил приветливо:

– Доброе утро!

– Привет! – отозвалась Анджелика, моргая ещё не совсем послушными веками. – А ты, что, совсем, что ли не спал?

– Мы, драконы, – гордо ответствовал Драся, – можем не спать и не есть много суток подряд! Если надо, дракон летит или дерётся по нескольку дней без отдыха, зато есть и спать тоже способен подолгу. Да ещё так спит, что не разбудишь, если сам не почувствует опасность! Однажды мой старший брат, Огнеплюй…

Дракон внезапно замолчал и уставился на что-то за спиной Анджелики. И не просто уставился, глаза его буквально остекленели, да и сам он как будто превратился в каменную статую. Анджелика оглянулась, чтобы проследить за его взглядом, и сама окаменела от того что увидела!

От кромки воды в их сторону двигалось нечто! Это было какое-то существо, толи сплошь опутанное водорослями, толи состоящее из водорослей. Ни лап, ни плавников, ни щупалец не было видно, и не ясно было, за счёт чего эта тварь передвигалась. (И не плохо, кстати, передвигалась, со скоростью неторопливо, но уверенно идущего человека.) Больше всего это чудо напоминало оживший длинноволосый парик буро-зелёного цвета и огромных размеров, выше человеческого роста!

Резкий хлопок заставил девушку обернуться в другую сторону. Дракон расправил паруса крыльев, сделался вдруг втрое больше, надулся, опустил голову на горизонтально вытянутой шее, зашипел, как гусь, и начал рыть землю лапами. В этот момент он был по-настоящему страшен!

Однако на приближающееся существо это оказало противоположное ожидаемому действие. Оно не испугалось, а только прибавило ходу, как будто обрадовавшись тому, что обнаружило именно то, что искало. Дракон надулся ещё больше, в нём что-то заклокотало, и Анджелика всерьёз испугалась, что вот сейчас он лопнет! Но вместо этого крылатый ящер раскрыл свою пасть и с рёвом испустил мощный фонтан пламени, который ударил прямо в существо подошедшее уже совсем близко!

Клубы пара взметнулись в утреннее розовое небо! Раздалось шипение, и водоросли, с которых только что ручьями стекала вода, вспыхнули, как сухая солома! Тварь остановилась. Она горела, как факел, но не двигалась, и не издавала ни звука.

Дракон снова надулся и дохнул огнём ещё раз, так, что в сторону прибоя полетели клочья горящих водорослей! Собственно этот удар смёл водоросли все до одной, и полностью обнажил то, что они скрывали. Вот тут Анджелике стало действительно не по себе! Перед ними стоял рыцарь в сияющих красных доспехах. Он сжимал в руках огромный раскалённый топор, на его левой руке красовался щит, и видно было, что вся его фигура излучает силу и достоинство!

Анджелике показалось, что дракон побледнел. По крайней мере, на его физиономии читался неподдельный испуг и плохо скрываемое желание обратиться в бегство. Но тут он взглянул на девушку и его взгляд снова стал страшным и грозным.

А рыцарь между тем начал заметно меркнуть. Из ярко-красного он стал тёмно-вишнёвым, а затем и вовсе почернел. На поверхности блестящих свежим воронением лат остались лишь странные разводы, напоминающие морозные узоры на зимнем окне. Вероятно, это были следы от сгоревших водорослей.

Анджелика вгляделась в эту странную фигуру, и тут в ней затеплился огонёк узнавания! Она открыла рот, чтобы крикнуть, но в этот момент рыцарь пришёл в движение. Он вскинул топор и сделал стремительный бросок вперёд, намереваясь обрушить своё оружие на голову дракона! Дракон отшатнулся и ловко отвёл удар плоскостью левого крыла, а сам тут же ударил правым! Удар пришёлся в щит, но рыцарь устоял, и его топор снова взвился над головой. На этот раз он почти попал. Широкое лезвие скользнуло по шипастой голове, и дракон отпрянул от неожиданности! И тут же сам ударил головой, как тараном! Этот удар отбросил рыцаря на несколько шагов. Он удержался на ногах, но выронил топор, а дракон тем временем пошёл в наступление!

– Стой! – закричала Анджелика, обращаясь к дракону, и бросилась между дерущимися. – Не надо! Это мой друг!

Но дракон только махнул крылом, и девушка кубарем полетела в кусты, куда и приземлилась не слишком изящно, но без потерь. Дракон снова сделал выпад, намереваясь сдавить противника мощными челюстями, но получил страшный удар щитом по зубам и отскочил, коротко вскрикнув! Рыцарь подобрал свой топор, но атаковать уже не спешил. Дракон тоже перестал рваться в бой, и они закружили по песку, примеряясь, друг к другу. Было видно, что, несмотря на разницу в размерах силы противников равны!

Анджелика вдруг поняла, что предыдущая схватка была лишь прелюдией. Сейчас они сцепятся по-настоящему, и тогда кто-нибудь погибнет, а может быть, оба! Она как в воду глядела – противники рванулись друг к другу одновременно, и начали наносить стремительные и мощные удары! Дракон переменил тактику, и теперь рвал противника когтями, подминая под себя! Казалось рыцарю, сейчас придёт конец – с сухим лязгом упал в песок огромный топор, вот и квадратный щит с пронзённым волком отлетел в сторону…

– Останови-итесь! Не на-адо! – завопила девушка так, что оба противника и в самом деле замерли.

И тут случилось страшное. На какую-то долю секунды незадачливый, добрый Драся повернул голову в сторону своей подруги, и Анджелика увидела его взгляд полный тревоги! Тревоги за неё! Но в то же мгновение дракон вскрикнул тоскливо и протяжно! Он отпрянул, выпустив из когтей своего врага, и из его груди хлынул фонтан крови!

Волосы приподнялись от ужаса на девичьей голове, когда она увидела торчащий чуть ниже левого крыла черен двуручного меча, всаженного по самую крестовину! Рыцарь неторопливо поднялся с колен, подобрал свой топор и играючи взвесил его в руках, одновременно оглядывая драконью шею, как бы решая, куда нанести последний удар.

Что-то серебряное мелькнуло в воздухе! Это было похоже на молнию, которую держала тонкая, но сильная рука! Молния звонко ударила в рыцарский шлем, смахивающий на ведро, и тот отлетел в сторону шагов на десять. Чудо! Над воротником доспеха не было головы, лишь небольшое белое облачко странной формы!

Тем не менее, рыцарь даже не покачнулся, а вдруг, как будто с досады отшвырнул свой топор и смачно плюнул, хоть и непонятно было, как он это сделал. Затем он, повернувшись спиной к раненному дракону, зашагал в сторону шлема, наполовину утонувшего в песке, поднял этот шлем, вытряхнул из него старый козлиный череп с одним обломанным рогом, пристроил этот череп на своих плечах и только тогда произнёс:

– Ну, ты даёшь, цыпа!

Прямо перед ним, загораживая собой подвывающего дракона, стояла разъярённая, полуобнажённая валькирия с серебряным копьём в руках, и с гривой волос стоящих дыбом!

– Это мой друг! – крикнула Анджелика, обращаясь, на сей раз к старому графу, который рассматривал вмятину на своём шлеме.

– Я не о том! – ответил Рогелло Бодакула. – Если бы ты попала в смотровую щель, мы бы с тобой сейчас не разговаривали! Серебряное оружие – гибель для призрака!

– Возможно, это был бы выход, ваше сиятельство!

На это высказывание рыцарь, как-то неопределённо хмыкнул, пожал плечами и уставился на дракона.

– Значит друг? Нда-а! – прокомментировал он и глубокомысленно замолчал.

– Спасите его! – взвизгнула Анджелика так, что из ближайших джунглей вылетела стая попугаев.

Рогелло Бодакула повернулся медленно и с достоинством. В его глазницах две красные искры горели неподдельным удивлением.

– Спасти… дракона?!

– Спасите его! – проговорила Анджелика уже умоляющим тоном. – Ради… ради Козауры!

Она попала в самую точку. Не надо было обладать сверхнаблюдательностью, чтобы увидеть – старый сварливый призрак обожает свою пра-пра-пра-пра-пра-внучку! Казалось, что он пришёл в замешательство, но это длилось всего секунду. Рыцарь вторично бросил свой топор, быстро шагнул к дракону, и резким движением выдернул меч

из его груди. Бедный Драся закатил глаза и с задушенным хрипом повалился на бок. Анджелика вскрикнула, и её копьё снова нацелилось на старого графа.

– А теперь коснись его раны другим концом! – заявил Рогелло Бодакула, не обращая ни малейшего внимания на направленное в него остриё.

– Другим концом чего? – не поняла его слов Анджелика.

– Да копья твоего, чего же ещё?! – презрительно кинул граф, раздражённый непонятливостью собеседницы. – Тебе, что не рассказали о целебных свойствах серебряного заговорённого оружия? Пошевеливайся, а то ещё немного, и никакое копьё не поможет!

Анджелике ничего не говорили, про какие бы то ни было целебные свойства её оружия, но она безоговорочно поверила графу, и, не теряя времени, приставила тупой конец копья к груди дракона. Драся вздрогнул и жалобно застонал, но кровь, до того хлеставшая из раны, как из продырявленной бочки, вдруг остановилась, и девушка увидела, что копьё засветилось таинственным светом и мелко задрожало в руках.

– Не отпускай! – крикнул Рогелло Бодакула.

Но Анджелика и не думала прекращать свои действия. Она каким-то образом поняла, что нужно терпеливо стоять и держать копьё прислоненным к ране, а оно само сделает всё, что надо! Дракон, минуту назад казавшийся мёртвым, вздрогнул и судорожно задышал. Слёзы брызнули из глаз Анджелики, копьё в её руках негромко, тоскливо загудело, сияние вокруг него вспыхнуло и погасло. Девушка устало опустилась на песок. Копьё она положила рядом. Мыслей не было, чувств тоже. Драся был мёртв, ничего не вышло.

– А теперь давай, буди его, а то ведь не проснётся! – каркнул над ухом Рогелло Бодакула.

Анджелика подняла голову. (Будить? Так ведь он же… или…) Девушка сама не поняла, как она оказалась на ногах. В следующее мгновение она уже обнимала драконью голову, целовала жёсткие холодные губы из-под которых вылезали длинные клыки, и говорила что-то непонятное, бессвязное, прерывая слова булькающими рыданиями. Так продолжалось довольно долго. Никто не обращал внимание на время. Но вот, наконец, драконий глаз приоткрылся и, поблуждав немного, остановился на Анджелике.

– Ты как? В порядке? – спросил Драся слабым и тихим голосом.

Ответом ему был вскрик, после которого последовали объятия и поцелуи от чего дракон сначала удивлённо заморгал, а затем расплылся в улыбке с видом совершенного блаженства!

– Дела-а! – прокомментировал всё это Рогелло Бодакула и, пожав плечами, принялся собирать своё оружие.

День прошёл в совершеннейшей суматохе. Старый граф, который был подвержен резкой смене настроения, вдруг бросил начищать покрытый драконьей кровью меч и заявил, что для "пациента" губительно оставаться на солнцепёке. Но дракон был ещё, слишком слаб и не мог сам добраться до спасительной тени. Поэтому было решено построить вокруг него шалаш или на худой конец навес.

Материал для этого сооружения в изобилии произрастал по всему острову, и вскоре рыцарский топор засверкал в солнечных лучах, срубая с одного удара пальмы и бамбуковые стволы толщиной в руку. Анджелика набила себе мозоли и ссадины на руках, сначала перенося всё это из джунглей на берег, а потом, под руководством всё того же Рогелло Бодакулы, связывая замысловатую конструкцию лианами.

В результате миру явилось строение, смахивающее на стог сена, но дающее вожделенную тень, способную укрыть лежащего дракона. Но на этом мучения не закончились! Дракона пришлось поливать для охлаждения водой, которую черпали из ручья в глубине острова, так как морская вода не годилась. В результате, когда солнце начало клониться к закату, Анджелика буквально валилась с ног.

Но вот, наконец, солнце упало за горизонт, и Рогелло Бодакула объявил, что опасность миновала и можно отдохнуть. При этом заявлении Анджелика рухнула в песок, не обращая внимание на то, что он забивается ей под одежду, застревает в волосах и скрипит на зубах.

...........................................................................................................

Наступила ночь. Как и накануне, тёмно-синий бархат небес с бриллиантовыми звёздами накрыл беспокойный мир и его измученных обитателей. Неподалёку от большого бесформенного шалаша на берегу острова пылал яркий костёр. Возле него сидели двое – измученная девушка с растрёпанными волосами и странного вида рыцарь, не пожелавший снять доспехи. На самодельных козлах был подвешен неведомо откуда взявшийся котелок, в котором что-то шипело и булькало.

Анджелика подозрительно поглядывала на это странное варево, но не протестовала – сил не было собирать бананы, а есть хотелось нестерпимо. Рогелло Бодакула задумчиво молчал, уставившись в огонь. В свете костра огоньки его глаз казались чёрными, а белёсая дымка, облекающая кости была такой плотной, что Анджелика ни за что не подумала бы, что перед ней призрак, а не живое существо, если бы не знала правды.

Из шалаша время от времени доносились тяжкие вздохи, но старый граф сказал, что ничего страшного не происходит, и что сейчас дракона не стоит беспокоить – пусть отоспится.

Странно, но неприязнь, которую девушка питала к этому фантому, и которую наивно пыталась изжить, когда начистила его доспехи, сейчас как-то сама собой улетучилась. Теперь она чувствовала, что рядом с ней сидит старый, умный, благородный… дедушка, с которым не только интересно поговорить, но и можно пооткровенничать, спросить совета, а то и попросту поплакать, уткнувшись в жёсткое колючее плечо.

Но ничего этого не происходило, они молчали и думали, каждый, что-то своё. Первым молчание нарушил Рогелло Бодакула. Поковыряв зачем-то палочкой в костре, он изрёк задумчиво, и ни к кому не обращаясь:

– Это мой четвёртый дракон, и первый, которого я не убил!

Анджелика вздрогнула, но снова промолчала, лишь искоса бросив взгляд на закованную в броню фигуру, казавшуюся в отсветах костра такой же красной, как под фонтаном драконьего пламени.

– Первого в Козляндию притащили волки, – продолжал призрак, по-прежнему глядя в огонь. – С их стороны это было совершенно бесчестно, ведь мы только что заключили с ними мирный договор после большой драки, в которой обе армии были основательно потрёпаны. И на что они рассчитывали? Дракон был старый, измученный, но такой огромный! Раз в пять или семь побольше этого птенчика.

Рогелло Бодакула кивнул в сторону шалаша, в котором лежал Драся.

– Когда они притащили его, всего опутанного верёвками, то, что и говорить, попятились многие, только не дружина моего деда, в которой я был отроком! Помню, как они принудили его опустить голову горизонтально к земле и что-то сделали, от чего дракон кашлянул. Вот именно, кашлянул, а не дунул огнём, как этот сегодня утром. Если бы дунул тот – большой, от нас не осталось бы и горстки пепла! Но он всего лишь кашлянул и выкашлял здоровый огненный шар, который запрыгал по полю, сжигая на своём пути и бойцовых козлов, и траву, и землю… Если бы мы тогда отступили, то волки смяли бы нас и не было бы никакой Козляндии. Но дед приказал – вперёд! И тогда мы пошли в атаку! Волки не ожидали такого поворота, они думали мы побежим сразу, как только увидим дракона. Они успели заставить его кашлянуть ещё только один раз, но это нас не остановило! Второй огненный шар прошёл почти без вреда для войска, но я увидел, как в его пламени исчез мой отец, командовавший правым флангом… Ты не слышала, цыпа, как разнеслось боевое – "Ммее!", от которого побежали нестройные волчьи ряды! Они бросили своего дракона, а он, почуяв свободу начал метаться и подавил немало волков и козлов… Тогда я добежал до него, вспрыгнул на чешуйчатую, гребнистую спину и всадил свою пику в основание драконьей шеи! По-видимому, я удачно попал, потому что дракон забился в предсмертных судорогах и сбросил меня со спины. Я тогда здорово приложился, и пришёл в сознание только к вечеру, когда бой был давно уже кончен. После той битвы я был посвящён в рыцари.

Рогелло Бодакула снова замолчал, потом проверил содержимое котелка, помешав там большущей ложкой, и, удовлетворённо кивнув, снял котелок с огня. Анджелика заметила, что зеленоватая похлёбка пахнет весьма вкусно, но её внешний вид по-прежнему не внушал ей доверия.

– А другие драконы? – спросила девушка, не столько интересуясь судьбой драконов, сколько для того чтобы поддержать разговор.

– Этих я подстрелил из лука, когда ещё мог им пользоваться во время экспедиции в Запретный лес.

– Это какой Запретный лес? Тот, о котором говорила Козаура? Там где сухопутные осьминоги и ещё что-то…

– Он самый! Именно там стоит замок герцогов Менских, а муженёк Козауры – последний из них. Хотя о чём это я? У них же четверо козлят, а значит, будут ещё герцоги Менские. А вот моей фамилии больше нет. Потомков хватает, но никто не называет себя Бодакулой!

– А почему вы не можете больше пользоваться луком? – спросила Анджелика, больше для того, чтобы переменить тему.