Колдовской замок. Часть II. Библиотека

– Потому, что у меня нет глаз! Посмотри, разве это глаза? – граф указал на светящиеся точки в глазницах своего черепа. – Конечно, я могу "видеть" окружающий мир, но это выглядит совершенно не так, как у вас – живых. Хотя при этом мне доступно многое такое, что вам и не снилось, но для стрельбы такое "зрение" не годится.

– А Чикада? Ведь он же тоже призрак?

– Призрак, да не такой. Я и сам не знаю, что он за призрак, и кем он был при жизни, а он рассказывать не хочет.

– А что значит вам доступно что-то такое, что недоступно живым?

– Любопытная ты, цыпа! Ну, например я вижу, что вокруг этого острова витает потусторонняя аура, а значит, здесь есть могила, и не одна.

– Есть, конечно, и я там была! Это большая гробница почти в самом центре острова…

Анджелика запнулась, размышляя, стоит ли рассказывать графу о своём посещении древнего склепа.

– Интересно! – сказал Рогелло Бодакула, поднимаясь и прихватив свой топор. – Я посмотрю, пока ночь, а вдруг там найдётся с кем перекинуться словцом – другим.

Не прибавив больше ни слова, он повернулся в сторону джунглей и скрылся в зарослях. Анджелика тоже встала и подошла к шалашу. Дракон явно спал, слегка похрюкивая во сне. Она потрогала его шипастую голову, потом шею и крыло. Жара не было. Это успокоило и обрадовало девушку.

Вернувшись к костру, она принюхалась к содержимому котелка, потом достала из сумки ложку и попробовала похлёбку на вкус. Еда оказалась весьма не дурной и чем-то напоминала картофельное пюре. Изголодавшаяся девушка с удовольствием набросилась на это варево, и вскоре котелок опустел наполовину.

Почувствовав, что больше не может съесть ни ложки, Анджелика завернулась в свою куртку и вытянулась на куче листьев припасённых заранее. Бурные события минувшего дня, усталость и сытный ужин сделали своё дело – она мгновенно провалилась в глубокий сон без сновидений.

Её разбудил раздавшийся неподалёку вопль! Затем последовал ещё один с каким-то завыванием. Девушка села на своей импровизированной постели, ничего не понимая, и хватаясь инстинктивно за кинжал. Из увядающих веток шалаша показалась голова дракона с круглыми удивлёнными глазами.

Вопли раздавались со стороны джунглей, и в их происхождении не было никаких сомнений – это был голос Рогелло Бодакулы. Вскоре показался и он сам, но в каком виде! От этого зрелища Анджелика выронила кинжал, а дракон, как-то совсем по-человечески присвистнул. Рогелло Бодакула был бледен, если такое вообще можно сказать о призраке. Он весь дрожал мелкой дрожью, как человек, испытавший сильнейшее нервное потрясение, но этого мало! Он был весь опутан какой-то рваной сетью, утыкан стрелами и шипами непонятного происхождения, на кирасе его доспеха красовалась громадная вмятина нанесённая, по-видимому, тараном, топор отсутствовал.

"Ловушки Дунды!" – в ужасе подумала Анджелика, забывшая предупредить графа об этих ловушках, но сказать она ничего не успела.

– Умерла! – сказал Рогелло Бодакула ни к кому, не обращаясь и сел, точнее рухнул прямо на песок. – Умерла и ничего мне не сказала! И не отзывается!

Анджелика поняла, что слова здесь не помогут, слазила в свою сумку и молча, подала графу золотую пластину с письмом. Тот сначала глядел ничего не понимающим взглядом, а потом выхватил послание из рук девушки и жадно впился в него своими горящими точками, как будто хотел прожечь насквозь. Прошло много времени, прежде чем он отложил табличку и уставился в пустоту прямо перед собой. Так продолжалось ещё долго, и Анджелика не знала, сколько ещё это будет продолжаться, ведь для графа не важно было убегающее время.

Из шалаша, между тем, выбрался Драся. Он ещё прихрамывал и приволакивал левое крыло, но уже выглядел основательно поправившимся. Приковыляв к Анджелике, он тихо встал рядом и они безмолвно переглянулись. Наконец девушка не выдержала затянувшейся паузы и положила руку на плечо рыцаря. С таким же успехом она могла положить руку на каменное изваяние – плечо было холодным и неподвижным.

– Вот уж права поговорка – заживает, как на драконе! – вдруг проговорил Рогелло Бодакула таким резким и насмешливым голосом, что Анджелика подпрыгнула от неожиданности.

Он встал, и не глядя на девушку, подошёл к невольно попятившемуся Драсе, и принялся бесцеремонно разглядывать вертикальный шрам у него на груди. Дракон, хоть и не был настроен агрессивно, но потихоньку зашипел и угрожающе приподнял здоровое крыло. Это не произвело на Рогелло Бодакулу никакого впечатления, но он уже отвернулся от раненого ящера и, обращаясь, толи к Анджелике, толи к самому себе, заявил:

– Надо убираться отсюда!

– А куда? – робко спросила Анджелика.

– Обратно! – рявкнул Рогелло Бодакула не совсем понятный ответ.

– Куда обратно? – переспросила Анджелика, понимая, что может вызвать этим вопросом взрыв эмоций у несдержанного призрака.

И не ошиблась.

– Обратно!!! Домой!!!! В замок!!!!! В мой замок!!!!!! В моё… то есть в её время!..

Рогелло Бодакула орал так, что Анджелика сочла разумным отступить, а дракон, прикрыв её крылом, зашипел уже совсем грозно и стал опять подозрительно раздуваться, как накануне. Но старый граф уже остыл и заговорил тихо и как-то придушенно:

– Я пережил многие поколения своих потомков. Некоторые были ничего, а для иных не стоило даже выходить из подвала. Больше столетия я спал и был очень удивлён, когда проснулся в ящике со стеклянными стенками посреди незнакомой комнаты в компании с двумя перепуганными малолетними козочками. Я тогда ещё ничего не понял, и ушёл бродить по иным мирам. А потом, когда я вновь встретил её… Вы не можете представить всю глубину моего удивления! Ведь она копия своей пра-пра-пра-пра-пра-бабки! Копия во всём, кроме характера. Козинда была кроткой, как пугливая лань и нежной, как первый, ещё не свернувшийся листок капусты! Но у этой характер! Мой! Точно мой! В бабьем варианте, но мой!

Он помолчал и заговорил ещё спокойнее:

– Чернушка, она другая. Совершенно другая. У нас таких не было. Это еще, чьи-то черты, пришлые. Зато внешне она в мою породу, настоящая Бодакула! Но, не о ней речь. Мне нужна Козаура! Я видел её и мелкой сигилявкой, и подростком, и юной интересной козочкой – красавицей, и взрослой замужней козой с детьми… Я хочу прожить жизнь с ней до конца и уйти с ней! Мне кажется, что у меня это получится. А потому, мне здесь совершенно не место, и, как ни приятно мне общество вашей парочки, но я вынужден удалиться…

– Но куда? Граф, вы знаете путь? – спросила Анджелика.

В ответ на это Рогелло Бодакула сокрушённо покачал головой.

– Значит надо искать этот путь, а ещё не забывать, что здесь мы не на прогулке, а по заданию Козауры и… и выполняем её инструкции.

При этом Анджелика подняла золотую пластину, на которой были весьма туманные инструкции. Рогелло Бодакула несколько оживился после её последних слов. В его красных точках появилось выражение заинтересованности.

– Чтобы найти что-то скрытое, надо сначала до конца выяснить, где искать и как искать. Мы не знаем ни того, ни другого. Кроме того, мы мало знаем о том месте, где сейчас находимся. Я, например, побывал не во всех помещениях этой… гробницы. А там где я был, со мной обошлись не слишком гостеприимно.

И он указал на стрелы и шипы, торчащие из сочленений его доспеха.

– На меня ловушки не должны реагировать, – призналась Анджелика. – По крайней мере, большинство из них. – Добавила она, вспомнив яму с кольями и очень медленно выдвигающейся крышкой.

– Значит тебе и вести нас, цыпа! – пророкотал Рогелло Бодакула, который единственный не называл Анджелику принцессой.

– Только давайте сначала поедим! – подал голос Драся и добавил:

– Я голодный!

– Всё время забываю, что ваши несовершенные тела надо питать! – воскликнул Рогелло Бодакула. – Там в котелке ещё что-то осталось?

– Да, там ещё много! – сказала Анджелика, поднимая котелок с застывшей похлёбкой.

– Значит, разогревай и лопай! – последовал приказ.– А вот чем бы птенчика покормить?

– Сам о себе позабочусь! – крикнул Драся с вызовом, и, захлопав крыльями, исчез за поворотом береговой кромки.

– Ишь-ты! – прокомментировал его действия Рогелло Бодакула. – Рисуется, как и любой мальчишка! Слышал об этом раньше, но вижу такое впервые – влюблённый дракон!

Анджелика чуть не выронила котелок, который собиралась повесить над огнём.

– И вообще вы парочка интересная, – продолжал свои рассуждения старый граф. – Только, что из этого может получиться?

– Что?..

Анджелика была до того ошарашена, что не нашла в себе сил ни возражать, ни оправдываться. Она просто снова занялась котелком, хотя всяческий голод у неё куда-то пропал. Зато мысли в её голове закружились бешеным вихрем.

(Я и дракон? Бред! Это невозможно! Да я и знаю его всего несколько дней. А если бы и несколько лет, какое это имеет значение? Ведь я человек, а он ящер или что-то в этом роде! Но ведь он такой добрый, такой ласковый и заботливый, а ещё такой милый, наивный и смешной! Да что это я, в самом деле? Глупости! Это же невозможно!)

Анджелика вздохнула. В этих мирах было много чего возможно из такого, что она считала невозможным раньше. И тогда она применила самый верный и единственно правильный приём в такой ситуации – заглянула внутрь себя, и, полностью отказавшись врать себе, даже самой разумной и сладкой ложью, спросила – "возможно?" Ответ пришёл сразу – "да, возможно!" Она не знала, как, но это было возможно – она любила дракона! На фоне такого открытия вопрос – "что из всего этого может выйти?", казался мелким и незначительным. Зато откуда-то сбоку из подсознания выползло знакомое, но несколько подловатое определение – "влипла!"

В это время вернулся Драся в зубах которого трепыхалась средних размеров акула.

– Надеюсь, среди рыб у тебя друзей нет? – шутливо спросил он у Анджелики, положив акулу себе на лапы, и получив ответ в виде отрицательного покачивания головы, принялся с хрустом поедать добычу, расправляясь с громадной рыбиной, как человеческий малыш с хлебной палочкой.

– Ой! Я забыл предложить тебе! – с испугом воскликнул дракон, когда от акулы остался лишь один хвост. – Хочешь, я сейчас слетаю?

– Я не ем акул, спасибо! – отозвалась Анджелика, и в её тоне, что-то не понравилось ящеру.

– Что-нибудь случилось? – спросил он и покосился на Рогелло Бодакулу, который неподалёку занимался починкой своего панциря.

– Нет, ничего! – был ответ. – Ты поел? Тогда не будем терять времени.

Она отложила в сторону котелок, из которого съела лишь пару ложек и встала.

– Нет, что-то точно случилось! – не унимался Драся. – Я же чувствую! И почему я теперь так плохо слышу твои мысли? Почти совсем ничего не разберу!

Вместо ответа Анджелика нежно погладила его больное крыло, взяла свою сумку и подошла к Рогелле Бодакуле.

– Я готова, – сказала она.

– Тогда пошли, а дракона можешь здесь оставить, всё равно он не пролезет внутрь.

– Вот ещё! – в голосе Драси слышалась обида и вызов. – Я уж дойду до входа и покараулю! Ну, так… на всякий случай.

Глава 14. Вжжж-шпок!

Старый граф только хмыкнул и зашагал вглубь острова. Когда вся компания прибыла к входу в гробницу, Анджелика сразу заметила, что здесь что-то произошло. Дверь, которую она лично закрыла, лежала на земле, факел вместе с креплением валялся рядом, а снизу раздавалось, какое-то гудение и вжиканье. Девушка посмотрела на Рогелло Бодакулу, но сдержалась. Толку отчитывать за вандализм этого призрачного варвара, не было никакого.

Они оставили у входа недовольно ворчащего дракона, и, быстро миновав коридор, очутились в знакомой уже круглой и пустой комнате. Тут же выяснилось происхождение странных звуков. Их причиной был тот громадный каменный диск, который служил внутренней и, вероятно, аварийной дверью. Он был заклинен рыцарским топором, но не хотел сдаваться, и всё порывался встать на место. Анджелика, вспомнив наставление в золотой пластине, прикоснулась к этому диску, и он замер в неподвижности. Какие таинственные технологии применяла здесь Дунда, было неизвестно, но они работали. Освобождённый от каменных тисков топор со звоном упал на пол, и Рогелло Бодакула тут же схватил его, как некую драгоценность. Анджелика, тем временем, по-хозяйски подошла к входу в усыпальницу и решительно закрыла его.

– Сегодня мы туда не пойдём, – заявила она, и, не услышав возражения, подошла к другому участку стены.

Здесь, как и в первый раз, не было никакого намёка на дверь, но девушка провела рукой по стене наугад и слегка нажала. Дверь тут же обнаружилась. Точнее, кусок стены откинулся на петлях внутрь прохода, как и тогда, ведущего куда-то вниз. Да, это была кладовая и если бы Анджелика явилась сюда на несколько столетий, (или тысячелетий), раньше, может быть что-нибудь из хранящихся здесь запасов могло ей пригодиться. Кладовая была уставлена корзинами, некоторые, из которых имели крышки, а иные были открыты. Комковатые клубы пыли на дне этих корзин, вероятно, когда-то были кочанами капусты. Рядом с корзинами стояли бочки, содержимое которых у Анджелики не было никакой охоты проверять – и так ясно, что там помещалось то, что в прошлом было квашеной капустой.

Девушка уже повернулась, чтобы уйти, но тут услышала радостный вскрик за спиной. В дальнем углу кладовой стоял счастливый Рогелло Бодакула и держал в обеих руках по внушительному кувшину. О содержимом этих кувшинов можно было не гадать, оно отчётливо плескалось в подвальной тишине!

Старый выпивоха быстро учуял то, что было для него всего привлекательнее, и сейчас же, вырвав пробку, опрокинул кувшин в широко раскрытый рот. Звук при этом был, как будто что-то полилось с метровой высоты в пустой медный таз.

– Может быть это потом, сэр рыцарь? – холодновато спросила Анджелика, а сама подумала: "Всё же интересно, куда вино при этом девается?"

Рогелло Бодакула в ответ на её слова, что-то нечленораздельно буркнул, но всё же послушно направился к выходу, прихватив, однако с собой, второй кувшин.

Коридор за следующей дверью вёл не вниз, а вверх и заканчивался весьма обширным помещением, очевидно вырубленным в скале выше поверхности острова. Об этом говорило также наличие нескольких маленьких окошек под самым потолком. Наверное, снаружи они были вовсе не видны, а внутрь пропускали лишь тусклый рассеянный свет, которого было маловато, несмотря на то, что близился полдень, и солнце светило вовсю. С первого взгляда было ясно, что на сей раз им повезло – комната, а точнее зал был уставлен шкафами, а шкафы забиты книгами.

– Ба! Да здесь почти вся моя библиотека! (Бульк!), – воскликнул Рогелло Бодакула, делая приличный глоток из кувшина.

Анджелика скосила глаза в его сторону, и с тревогой отметила, что призрак стал заметно розоветь.

– О! Гляди, цыпа! Это всё учебники по Волкологии! (Бульк!), – продолжал граф, не замечая реакцию девушки и указывая на полку с толстенными потрёпанными фолиантами. – Вот это, например (Бульк!) – Волкография, дальше – Волколексика, Волкологика, Волконимия и Волкономия. А вот это…

Он потянул с полки объёмистую книгу, но вдруг раздался шорох, сыплющегося песка, и книга осела на полу горсткой серой пыли, а твёрдая на вид обложка разлетелась разноцветными хлопьями.

– …наставление по охоте, – закончил Рогелло Бодакула, и, процедив сквозь зубы непечатное ругательство, задумчиво добавил:

– Так сколько же на самом деле прошло времени?

– На кого вообще могут охотиться козы? – ответила вопросом на вопрос Анджелика.

– А, это не наша книга, это человеческая.

– Вы знаете людей? В смысле… знали до меня?

– Ещё бы! – Рогелло Бодакула горделиво приосанился. – Я не только знал людей, но и долго жил среди них, и даже окончил университет в Толедо в… сам не помню каком году, но это было в вашем шестнадцатом веке.

– Но как же?..

– Ты хочешь сказать, как же козёл мог находиться среди людей и не быть узнанным? Нет ничего проще! Мимикрия! Слышала о такой штуковине? Тот, кто овладел этим искусством, может прикинуться кем угодно. Правда, однокашники всё же прозвали меня козлом, но в те времена это прозвище звучало даже уважительно!

– А за что они прозвали вас козлом? – спросила Анджелика, и в её голосе прозвучала неприкрытая насмешка.

– За отношение к женщинам, конечно же! – призрака просто распирало от гордости. – И дано это прозвище было из зависти! Из уважительной белой зависти!

– Ужас! – вырвалось у девушки, и, чтобы загладить невольную бестактность, она с деланным интересом обернулась к пыльной гравюре на стене изображающей какую-то битву.

– Как красиво! – умело изобразила Анджелика внезапное восхищение. – А что здесь изображено?

– Одна из драк Фландрской кампании! – ответил Рогелло Бодакула, не замечая подвоха. – Мы тогда проиграли, хоть и дрались, как львы! Я был в испанском войске. Помню, дело было пасмурным промозглым утром. Наша каракка болталась на волнах, словно скорлупка в тазу с водой, по которой бьёт ладонями расшалившийся ребёнок. Мы-то хотели подойти незаметно и, высадившись в утреннем сумраке, ударить гёзам в спину, но их кто-то предупредил, и они встретили нас шквальным огнём из всех своих мушкетов и пищалей! Помню, как смело залпом юного Мигеля вскочившего на борт. Он упал мне на руки бледный, как полотно, без шлема, левая рука почти оторвана, вся кираса во вмятинах от пуль! А ведь он так развлекал нас всю дорогу! Такие прекрасные стихи читал, собственного сочинения и показывал презабавнейшие трюки с учёным попугаем! Я положил его на палубу, а сам схватил меч и в запальчивости выкрикнул боевой клич Козляндии! От этого с меня слетела мимикрийная маска, но я ничего не заметил от ярости и бросился в атаку! Гёзы драпанули от меня с воплями: "Дьявол! Дьявол!", а я гнал и гнал их, пока не загнал в крепость! Но они успели-таки захлопнуть ворота прямо у меня перед носом! Но этого мало! Какая-то сволочь начала при этом кидаться сверху, чем попало и один удар пришёлся слишком метко! Тогда-то я и потерял свой рог. Он до сих пор лежит, где-нибудь там во Фландрии затоптанный в песок. Да! Непросто нам пришлось, и мало кто тогда вернулся в родной дом из похода. И всё же я очень хотел бы оказаться там…

Нехорошее подозрение кольнуло Анджелику, и в её подсознании промелькнуло чувство опасности, но когда она обернулась, было уже поздно.

"Вжжж-шпок!" – раздалось у неё за спиной, и на том месте, где только что был Рогелло Бодакула, заискрилось лёгкое облачко пыли. Рядом, с глухим звуком раскололся об пол, наполовину опорожненный кувшин, и красная лужица отметила то место, где стоял рыцарь.

«Не завидую я этим гёзам, – подумала Анджелика, – им несладко пришлось тогда от живого "дьявола", что же с ними сейчас сделает его раззадорившийся призрак?»

Она неторопливо прошла между шкафов с книгами. Сейчас, когда беспокойный, несдержанный и противоречивый Рогелло Бодакула покинул её, она почувствовала себя гораздо более одиноко, чем недавно, когда бродила по этой древней гробнице нагишом, не зная, что её ожидает за ближайшим поворотом.

От библиотеки явно не было толку, её фонды обратились в прах, а единственный, хоть и такой странный советчик отправился на войну в средневековую Фландрию. Но если его желание сбылось, то почему не сбудется её желание, если его высказать вслух? Стоп! Она уже попалась разок в такую ловушку, попался в неё сейчас и Рогелло Бодакула! Внезапная мысль пришла Анджелике в голову, и хоть мысль эта отдавала безумием, всё же попробовать стоило!

– Библиотекарь?! – произнесла она, стараясь сдерживать дрожь в голосе.

– Что угодно принцессе? – раздался, непонятно откуда исходящий, спокойный и невозмутимый голос.