По ту сторону сияния. Книга вторая

– Ну да, она же не моя, – весело подтвердила девушка.

– Сильно болит? – спросил я Вику.

– Как только ты взял меня за руку практически сразу перестало. Вот что делают прикосновения любимого человека.

Я поднял глаза. Вика смотрела на меня, не отводя взгляда, и улыбалась.

– Ты меня любишь? – почувствовав себя не то ослом, не то придурком с отвисшей челюстью, спросил я.

– Да, – просто ответила девушка.

– Я тоже тебя люблю, – тихо произнес я.

– Я знаю.

– Тогда почему не говорила раньше? – задал я самый глупый вопрос, на какой был способен.

– А ты почему не говорил? – вопросом на вопрос ответила Вика.

– Не знаю. Мы же не об этом говорили! – я попытался перевести разговор в другое русло.

– Мужчины, – глубокомысленно произнесла Вика, не переставая улыбаться.

– Так как рана, болит?

– Нет, совершенно.

Вика потянула ладонь, освобождаясь от моего захвата. Взглянула на нее и непонимающе замерла. На ровной гладкой коже не осталось и следа от пореза. Девушка смотрела то на меня, то на свою ладонь и молчала. Я улыбнулся и пожал плечами. Мои ожидания, что она улыбнется в ответ не оправдались. Вика продолжала серьезно на меня смотреть, временами поглядывая то на ладонь, то на капли крови на полу, то на красную лужицу на столе. Затем взяла тряпку и принялась вытирать следы, так и не сказав ни слова. Кажется, она испугалась. Чего уж скрывать, я тоже.

Глава 14

***

Гор молчал, трясясь на переднем сиденье старого военного джипа. Машина шла по ухабистой дороге в обход основных магистралей. Лиственные леса чередовались с хвойными, то окружая движущуюся колонну яркой зеленью, то скрывая в полумраке еловых веток. До Канска оставалось не больше сорока километров.

За последние несколько дней армия генерала сильно поредела. Сначала нарвались на засаду у моста через Енисей. Было видно, что засаду едва успели устроить. Наскоро пригнанные полуприцепы стояли вдоль обочины и показались разведгруппе бесхозно брошенной техникой. Таких ошибок Гор не прощал никогда, но сейчас все было иначе.

Остатки бойцов едва заполнили двенадцать машин. Еще несколько десятков человек передвигались на мелкой технике. Мобильных установок осталось всего четыре штуки. Потеря четырех почти готовых излучателей вместе с монтирующими их на ходу инженерами, сильно сказалась на состоянии духа.

Как эти чертовы военные могли угадать ход его отступления и передислокации? Чего уж тут говорить, не передислокации, а форменного бегства. Остатки армии великого генерала Гора бежали.

Странно было думать, что он сможет что-то противопоставить регулярным частям армии, но надежда была. Надежда, что он сможет значительно нарастить личный состав, что земляне не смогут быстро сориентироваться, что огрызки страны не выставят против него что-то похожее на армию. Все эти предположения и надежды испарились. Причем, почти сразу после начала боев. Бессмертные не умели воевать так, как это делала стоящая на ступень ниже цивилизация.

Возможно, все дело в том, что они захватчики, которые знают, смерть – это только передышка перед перерождением, а против них воюют те, кто оказался последним оплотом своей цивилизации. Их смерть – это кирпичик в фундамент сопротивления. Чем больше смертей, тем яростнее сражаются защитники, словно понимают, кроме них никто не отстоит право на жизнь всего человечества.

Это вызывало в Горе двойственные чувства. С одной стороны, он прекрасно понимал тех, с кем сражался, и даже уважал их за то, как они сопротивлялись. С другой, полное неудовлетворение действиями своих. Его бойцы, закаленные поколениями мелких военных конфликтов, которые велись скорее для развлечений и напоминали военные игры, выглядели детьми, взявшими в руки пластиковые винтовки.

Жертвовать своими людьми в таких сражениях было глупо. Зря растрачивать потенциально полезные гены – сродни преступлению. Гору оставалось надеяться только на излучатели, которые его инженеры собирали в фурах, двигающихся вместе с остатками армии. Это конечно не станция на Луне, которая сейчас настраивалась и выводилась на расчетную мощность специалистами. Это просто несколько маломощных установок, способных ускорить процесс поглощения. Одна такая установка могла, на хорошей местности, облучить небольшой город за раз. Но установок осталось всего четыре, и они не были до конца готовы. Тем не менее, если лунная станция не сработает, Гор продолжит начатое и будет перетаскивать на свою сторону по четыре населенных пункта за один цикл.

Проблема только в том, что сможет ли он сохранять свои козыри так долго. Сейчас нужно добраться до Канска, а оттуда в Иланский. Там засесть, затаиться и ждать. Если через две недели ничего не измениться, то генерал расчехлит пушки и пойдет ва-банк. Но все же, было бы лучше, чтобы станция сработала. Удалось бы избежать огромного числа жертв и это поспособствовало бы скорейшему возрождению его цивилизации.

Гор задумался и не заметил, как джип сбавил ход и остановился.

– Генерал! – посыльный подскочил к самому окну и пытался докричаться через стекло. – Впереди что-то есть!

Гор открыл дверь автомобиля и вышел.

– О чем вы?

– Похоже впереди засада. Лес заканчивается через три километра, дальше идут поля. Там стоит техника.

– Военная? – коротко спросил Гор.

– Разная.

И вот опять! Как они его находят? Только если знают, куда он направляется! Значит в Иланский сейчас нельзя. Нужно срочно искать новое место для временной базы. Но где?

С переднего края колонны раздались какие-то звуки. Скрежет, затем взревел двигатель, свист и взрыв. Над прикрывающими колонну еловыми ветвями что-то промелькнуло. Накатил валом и прошел звук рева авиационных турбин. Гор кинулся к ближайшим стволам вековых елей.

– Прячьтесь, генерал! – выкрикнул посыльный.

Гор обернулся на голос и увидел, как следующая взрывная волна уносит молодого парня куда-то в бок. Уши заложило. Комья земли вперемешку с кусками плоти и металла посыпались сверху.

Его колонну атаковали. Им не вышли на встречу вооруженные бойцы, им на голову начали сбрасывать бомбы. Снова раздался звук турбин и, в разрыве между ветками, Гор заметил допотопный бомбардировщик. Пролетая низко над лесом, он не мог видеть колонну, но сбрасывал и сбрасывал свой смертоносный груз в надежде сократить количество единиц техники противника. Вместе с техникой гибли и люди. Сейчас Гор не мог решить, что ценнее.

– Выгружаемся, быстро! – закричал он еще оставшимся в машинах бойцам. – Все под деревья!

Те, кто не успел выскочить из кузовов за первые два захода бомбардировщика, посыпались горохом на землю и метнулись подальше от машин.

– Разворачивайте установки ручных ПВО! – продолжал командовать генерал. Ему повезло, что рядом оказались несколько офицеров, взявшие на себя задачу руководить отдельными группами бойцов. Приказы развертки ПВО пошли по цепочке дальше.

– Постарайтесь сбить их! Это древний самолет, броня минимальна!

Затрещали первые ответные выстрелы. Самолет прошел еще раз, взрывы раздались где-то в стороне. На третьем заходе кто-то попал. Звук двигателей изменился и прогремел взрыв. Самолет взорвался в небе. В просветы между ветвей Гор видел, как красно-оранжевый шар расцвел и погас, оставив после себя белый купол парашюта.

– Отлично! Еще пара минут на раздумья, – едва слышно произнес Гор. Произнес, скорее для себя, чем для своего окружения.

То, что против него выставили всего один самолет означало отсутствие больших возможностей у сопротивления. Да и техника, исходя из слов посыльного, была не только военная. Значит, ему противостояли собранные «на скорую руку» отряды. Основные силы еще не подошли. Выход только один, прорываться с боем через это чертово поле и уходить. Вот только куда?

Об оружие в Иланских схронах можно забыть. Если его так четко «пасут», значит о конечном пункте назначения уже знают. Скорее всего именно там его будет ждать настоящая, хорошо организованная, засада. А это все так, чтобы отвлечь и немного задержать его.

– Главного инженера мне! И побыстрее! – крикнул Гор одному из офицеров. Тот засуетился, передавая приказ дальше.

Глава инженерной группы прибыл через пять минут. Весь помятый, не выспавшийся, казалось, вялый и заторможенный. Недельная щетина на лице, потускневшие глаза и грязная форма. За такое не то, что на гауптвахту, а под суд попасть можно. Но сейчас генерал понимал, что нельзя мешать инженерам делать свою работу.

– По вашему приказанию прибыл, – отрапортовал глава.

– Как продвигается монтаж, – Гор мельком глянул на нашивки, – капитан?

– Стараемся изо всех сил. Люди сутками не спят.

– Сколько необходимо времени для пробного запуска?

– Не менее суток, генерал. Быстрее не справимся, сожалею.

Гор задумался. Установка ему была нужна не позже, чем через два часа. Идти дальше Канска было бессмысленно. Нужно пробовать излучатели там. Если все получится, то в личном составе будет хорошее пополнение, если нет, то, скорее всего, он сможет скрыться с остатками своей армии в ближайших населенных пунктах.

– Один излучатель должен работать через два часа, – произнес Гор.

– Не справимся, минимум восемь.

– У вас есть три, капитан. Потом все должно быть готово.

– Есть, генерал! Будет сделано!

***

Как я и предполагал, никакого внятного решения по вопросу «кто виноват и что делать», выработать не удалось. Все, о чем смогли договориться мои друзья – это необходимость, для начала, встать на одну ступень с захватчиками. Нас хотят уничтожить потому, что не считают равными. Значит нужно стать равными, вот тогда и будет о чем поговорить. Хорошее предложение. Давайте, станем равными бессмертным! Как это сделать? И где гарантия, что тогда от нас отстанут? Если пришельцев действительно прижало, то с чего им оставлять нас в покое? В эту экспансию вложено очень много времени и средств. Или чем там меряют свои вложения захватчики?

И еще вопрос вдогонку – если предположить, что мы поднялись на следующую ступень развития и теперь наша смерть не стирает воспоминания, как об этом узнают захватчики? Им что, явится Бог и принесет Благую Весть? Как вообще работает этот механизм?

Я чувствовал, что у меня накопилось множество вопросов, обсудить которые было не с кем. Если только постоялец захочет ответить на некоторые из них. Но, судя по тому, что он молчит, разговор о философских и религиозных концепциях откладывается. Или мне нужно уединиться? Ведь он никогда не говорил со мной на людях. Только помогал в исключительных ситуациях. Кстати, как на счет лечить прикосновением? Этот вопрос я точно хотел обсудить. Вика тактично промолчала, испугавшись моих способностей, а может просто смирилась с ними. Я вот, например, сам еще не мог понять, как относиться к такому, а Вика могла и принять меня как есть. Все же она была гораздо гибче меня во всех отношениях.

Мне, как материалисту и прагматику, было сложно поверить в такие чудеса. Если с научной точки зрения нельзя было объяснить возможности скоростной регенерации, то для меня это было чем-то из разряда мифов. Но я смог это сделать. Причем уже не в первый раз. И если тогда все было, как в тумане, то сейчас это видел и знал не только я, но и Вика.

Я помнил, что постоялец говорил, что «прорастает» во мне, поэтому я получил возможность общаться с ним не только во сне. Но что, если мои нынешние способности проявляются по той же причине? Возможно, сейчас я и двигаться могу иначе? Или в том случае время замедлилось?

«Хорошо, давай поговорим. Не ломай голову почем зря», – прозвучало в мозгу так отчетливо, что я чуть не подпрыгнул. Я только сейчас понял, что глубоко задумался, сидя за столом, где мои друзья, устав от предложенной мной темы, снова переключились на атаку лунной базы.

– Вика, – я тронул девушку за плечо, – мне нужно пойти отдохнуть. Что-то я сильно устал.

– Хочешь уйти в комнату? – спросила она.

– Да, пожалуй, пойду.

– Мне пойти с тобой? – как-то очень серьезно спросила Вика. В голосе не было и намека на то, чтобы пойти в кровать вместе и заняться там чем-то, что на людях, обычно, не делают. Прозвучало так, словно я болен, и она предлагает мне помочь.

Я посмотрел на девушку и заколебался. Вдруг очень захотелось плюнуть на все, завалиться в кровать и заниматься сексом до самого утра или насколько меня хватит. А потом уснуть. Просто уснуть. Без дурацких попыток поговорить с постояльцем. Без этого вечного зеленого сияния в черном небе. Лучше даже без сновидений. Захотелось этого так сильно, что я открыл было рот, чтобы сказать об этом Вике. Но потом, взглянул в ее зеленые глаза – там была серьезность, такая, что стало понятно, ничего мне сегодня не светит: ни сны, ни отдых, ни секс. И не потому, что Вика мне откажет. Нет! А потому, что я сам себе не позволю. Сейчас не время отдыхать, не время спать. Нельзя останавливаться в тот момент, когда все может рухнуть. Если мы сейчас не справимся, я не справлюсь, то ничего больше не будет: ни снов, ни отдыха, ни секса.

– Нет, милая, – я наклонился и поцеловал Вику в губы. – Пожалуй, пойду один.

– Хорошо, – легко согласилась она. – Если что, я рядом. Думаю, мы еще пару часов посидим и разойдемся.

– Ок, – ответил я ей и чуть повышая голос произнес. – Всем спокойной ночи!

Мне ответили нестройные голоса с тем же пожеланием.

Я неспешным шагом направился в нашу с Викой комнату и прикрыл за собой дверь. Подошел к кровати и присел на край.

– Говори, – предложил я своему постояльцу.

– Особо и говорить не о чем. Ты и сам о многом догадался. Я, действительно, становлюсь сильнее в тебе и некоторые способности начали проявляться без моего участия. Вот на счет времени, ты не прав. Все же, оно не замедляется. Ускоряется твое восприятие окружающего и скорость реакций. Еще, немного, увеличивается быстрота сокращения мышечных волокон.

– А как насчет Благой Вести? – этот вопрос волновал меня гораздо больше.

– Об этом станет известно после первого перерождения по новой схеме.

– Как?

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос.

– Не знаешь или не хочешь? – не унимался я.

– Не могу.

– Тупик. Но это вообще поможет? Вы от нас отстанете?

– Возможно.

– Многообещающий и очень исчерпывающий ответ!

– Это все, что я могу тебе сказать об этом.

– Послушай, – кажется, я начинал злиться, – А почему ты меня не поглотишь? Ты ведь в курсе моих мыслей. Ты понимаешь, что я сделаю все, что смогу для того, чтобы прекратить это. Разве это не противоречит твоей цели? Не проще ли меня поглотить сейчас и исключить такую возможность?

– Я наблюдаю, мне интересно.

– И это все на чем держится мое существование в этом мире!? – воскликнул я.

– Возможно.

– Черт, ты стал таким разговорчивым!

– Не злись, – попытался успокоить меня постоялец. – Злость ограничивает твои когнитивные способности, заставляет сужать угол обзора.

– Спасибо, утешил! Тебе же должно быть выгодно, чтобы я не смог ничего придумать. Опять вернулись к тому же вопросу.

– Я все сказал.

Я понял, что ответов больше не будет. Посидел еще немного на кровати и решил вернуться к друзьям. Не успел я подняться, как дверь медленно приоткрылась и на пороге появилась Вика.

Я замер. Девушка подошла, наклонилась и поцеловала меня. В ее ярко-зеленых глазах заплясали чертики. Честно говоря, это было значительно лучше, чем та серьезность, которую я видел несколько минут назад.

Вика стянула с меня майку и выпрямилась, предоставляя мне возможность снять с нее одежду. Я незамедлительно этим воспользовался. Девушка стояла передо мной абсолютно обнаженной и мне вдруг на секунду показалось, что она застесняется. Вместо этого ее тонкий пальчик указал на мои брюки, сделав жест снять их немедленно. Я откинулся на спину и стянул штаны со всей доступной мне скоростью.

Мы лежали рядом, часто дыша. Вика гладила меня по животу, а я ее по спине и ягодицам. Не знаю сколько прошло времени, но за дверью была тишина. Видимо, все уже разошлись.

В полумраке комнаты, я вдруг заметил, что по ее щеке стекает слеза.

– Что-то не так, Вик?

– Нет, – она едва заметно всхлипнула, – все нормально.

– Если я сделал тебе больно, ты только скажи.

– Нет, конечно! – слегка притворно возмутилась Вика, но этого было достаточно чтобы вернуть ей улыбку. – Не в этом дело, – уже серьезней сказала она. – Ты становишься другим, а я не хочу тебя потерять. Тебя того. Я вижу, с тобой что-то происходит, и переживаю за тебя. За то, что ты не делишься со мной или с кем-то еще. Одному сложно переживать сильные потрясения, а ты пытаешься. Я не хочу тебя учить или давить на тебя, но, если что, знай, я всегда рядом.

– Спасибо тебе за это, – я потянулся и поцеловал Вику в шею. – Знаю, что ты рядом.

Я посмотрел на девушку. Скользнул взглядом по ее гладкой коже, плавным изгибам и длинным ногам. И вдруг понял, что больше всего на свете хочу быть с ней. Не хочу потерять ее. И это вовсе не из-за красоты или сексуальности, а и-за того, что она только что сказала. И не только что, но и как.

– Я тоже хочу быть с тобой и боюсь тебя потерять. Нет, не так. Страх – это не то чувство. Я НЕ хочу тебя терять! Это очень эгоистично?

– Что именно?

– То, что я хочу быть с тобой во что бы то ни стало. Мне даже не так важно, что будет с человечеством, лишь бы ты была со мной.

– Да, это немного эгоистично, – произнесла Вика улыбаясь. – Но это не ты. Сейчас, после секса ты, кончено, говоришь мне все эти приятные вещи, но ты все равно переживаешь за всех, а не только за меня. Иван, Юля, Валера, Маша – все они важны для тебя, и ты будешь биться за них до последнего. Надеюсь, за меня чуть больше, – весело добавила она.

Я не нашел, что ответить, а просто лежал в полумраке комнаты и смотрел на любимую женщину.

Глава 15

Утро выдалось ясным. Голубое летнее небо еще не потеряло своей глубины, что обычно происходит ближе к началу осени. Листва шелестела под легким ветерком, дующим с юга, и не собиралась опадать на бетонные плиты плаца.

Я вышел из казармы и потянулся, глядя вверх. Прогнул спину, растягивая затекшие мышцы пресса. Затем, наклонился вперед и долго стоял, расслабляя плечи и поясницу. По плацу сновали военные, бодро перебегая из одного ангара в другой, что-то таская и перевозя маленькими электропогрузчиками.

За этой импровизированной зарядкой меня и застала Стэйси. Она с братьями вышла из казармы и приветственно помахала мне рукой. Парни коротко кивнули и отправились на утреннюю пробежку.

– А ты не бегаешь по утрам? – спросил я девушку.

– А мне не за чем. Грудь у меня и так отличная, а ноги все равно коротки, чтобы угнаться за братишками, – усмехнулась Стэйси.

Она подошла поближе и уставилась на меня, словно готовясь что-то сказать, но не знала с чего начать.

– Говори, – подбодрил я девушку.

– Когда вы с Викой вчера ушли, приходил человек от генерала. Нас взяли в отряд.

– Отлично! – обрадованно воскликнул я. – Это ведь то, чего вы хотели!

– Да, – подтвердила Стэйси.

– Но? Что-то не так?

– Все так, просто мы сейчас будем сильно заняты подготовкой. У нас всего пара дней. Нужно перенастроить челноки. Местные спецы пообещали нас модифицировать под ваши боеприпасы. Говорят, все успеют.

– И что тогда? Я же вижу, что ты какая-то не такая.

– Хочу сказать тебе еще раз спасибо за все, – произнесла девушка. – И за моих парней и за Николая.

– А за него-то почему? – недоуменно спросил я.

Стэйси пожала плечами, всхлипнула и повисла на моей шее. Я постарался ее успокоить, так и не поняв, в чем, собственно, было дело и чем вызвано это проявление чувств. Хотя, зная девушку можно было предположить, что это ее обычная смена настроения и я просто попал под раздачу.

– Мне страшно, – вдруг произнесла Стэйси. – Я переживаю за всех. За вас, за нас. Мне кажется, что я не вернусь.

– Брось! – я отодвинул девушку от себя на расстояние вытянутой руки и посмотрел в заплаканные глаза. – Слетать на Луну и разбомбить станцию, что может быть проще?

– Ты все шутишь! – воскликнула она и притворно ударила меня кулачком в плечо. – Да, военные тоже говорят, что там нет ничего опасного. Якобы инженеры, занимающиеся настройкой и подготовкой станции не солдаты, и мы не столкнемся с сопротивлением. Но ты сам подумай, неужели станция совсем беззащитна? Кто будет отправлять в другой уголок космоса важный военный объект, не защитив его?

Я молчал. Если подумать, то Стэйси права. Мне тоже казалось это странным. Неужели такая технически развитая цивилизация не придумает, как защитить свой объект? Тем более он является ключевым в стратегии захватчиков.

– Я думаю, что военные подумали над этим. Мы ведь подумали, а там не глупее нас люди сидят.

– Да, наверное, – пробормотала Стэйси явно не соглашаясь с моим мнением на счет стратегического мышления наших военных.

– Хочешь, я поговорю с генералом?

– Отлично! Именно об этом я и хотела тебя попросить, – весело воскликнула девушка.

– Да тебе бы в театре играть! Я серьезно поверил, что ты плачешь и боишься.

– А я и боюсь, но плакать от этого не собираюсь. Так ты действительно поговоришь?

– Да, конечно, – пообещал я. – Как только смогу найти Евгения Петровича.

– Он, кажется, улетел в Красноярск, но обещал вернуться, – подмигнула мне Стэйси и, развернувшись, убежала в ту сторону, куда отправились Курт с Райаном до этого.

Я остался стоять на плацу один и улыбаться, глядя по сторонам. Мне нравилось, что люди не впадают в панику в ожидании конца света. Кто-то бегает, кто-то манипулирует другими, кто-то занимается настоящим делом, ремонтируя и модифицируя оружие, которое может нам пригодиться. Я вдруг почувствовал себя совершенно ненужным на этом празднике жизни и решил избавится от этого чувства постаравшись найти себе занятие.

Вернувшись в казарму, я застал Валеру с Машей готовящих завтрак.

– Привет, – махнул рукой Валера. – Присоединишься?

– Пожалуй, – согласился я. – Вику только позову.

– Поторопись, а то все съедим.

Я прошел в комнату, где мы жили. Вика уже встала и приводила себя в порядок.

– С добрым утром! – поприветствовал я ее, войдя в комнату.

– Привет.

– Завтракать будешь? Нас приглашают, но просят поторопиться.

– Через пару минут буду готова, – ответила Вика и заторопилась, собираясь.

Мы вышли в общую комнату, когда Валера с Машей уже завтракали, не дождавшись нас. Подошли к столу, налили себе чай и присоединились к ребятам.

– До чего-нибудь вчера додумались? – спросил я друга.

– Нет, практически ничего нового. Застряли все на том же – не хватает информации для построения теории.

– Ясно. Жаль.

– Есть что-то новое? – вопросительно взглянул на меня Валера.

– Да так, по мелочи.

– Давай выкладывай.

– Если мы перейдем на ступеньку выше, то нас, возможно, оставят в покое.

– Но как это будет выглядеть?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Подозреваю, что как-то они остановятся.

– Это тебе пришелец сказал?

– Ага. Он сейчас не сильно разговорчив, но дал понять, что это возможно.

– Вот только перейти на новый уровень невозможно. По крайней мере, мы не знаем как, – пессимистично заявил Валера.

– Тут дело в другом, – попытался я объяснить то, что понял сам. – Главное, что такая возможность в принципе существует. Он не отверг ее. Не сказал, что это невозможно. Пришелец просто сказал, что если это случится, то возможно, нас оставят в покое. И что это станет известно сразу после первого перерождения по новой схеме.

– По какой еще схеме? – непонимающе произнесла Маша.

– По схеме, когда память остается с ее носителем после смерти.

– А-а, – протянула девушка.

– А ты не думал, что это напоминает какую-то игру? – спросила меня Вика. – Складывается ощущение, что кто-то сталкивает две цивилизации лбами, а потом смотрит, получится ли у одной из них продвинуться вверх по лестнице развития и выжить. Как будто в шахматы играют. Съешь мою пешку и слона, а я заберу твою ладью.

– Никто не станет менять ладью на пешку и слона, – заметил Валера. – Как минимум, нужно добавить еще одну пешку.

– Я образно говорю, не придирайся, – отмела возражение Вика. – Не знаю, как вам, а мне кажется, что есть какие-то правила, по которым все происходит. Но я сильно сомневаюсь, что в обычном мире, кто-то следует правилам. Например, лев вряд ли перестанет преследовать антилопу во время охоты, если ему скажут, что под соседним деревом полно мяса. Находясь во власти гормонов, не знаю уж какие там вещества вырабатываются во время охоты у льва, он закончит начатое и только потом, посмотрит, что там под деревом.

– Ты думаешь, что с нами покончат в любом случае?

– Нет, я хочу сказать, что есть кто-то, кто стоит над всем этим. И этот кто-то может остановить вторжение одним мановением руки или что у него там вместо рук.