Улыбка незнакомца

– А запись можно послушать? – попросила я, и тут врач меня удивил. С застывшим на лице немым вопросом он развернулся к Ярославу.

Ему что, разрешение нужно?

– Эдуард Арнольдович, будьте добры, включите диктофон, – строго потребовала я.

Никто не кинулся тут же выполнять мою просьбу, и нажим в голосе не помог: доктор мялся, вертел в руках диктофон, а после и вовсе спрятал его в карман пиджака.

– В чем дело? – разозлилась я, причем претензию адресовала Ярославу, ведь он тут всем рулит.

– Ни в чем, – пожал плечами Койдан и распорядился: – Доктор, что же вы медлите? Нике не терпится, не заставляйте барышню ждать.

Яр еще фразу не успел закончить, как запись пошла.

Врач задавал вопросы, а я отвечала каким-то странным чужим голосом, но ничего криминального не говорила. Так я думала, пока речь не зашла о Ярославе и из меня не посыпались откровения.

– Выключите, – простонала с горящими от смущения щеками. Теперь поведение доктора стало понятным: он просто оберегал меня от неловкой ситуации.

Ярослав поблагодарил Эдуарда Арнольдовича, они пожали друг другу на прощание руки, и когда Ферган уже схватился за ручку двери, чтобы уйти, я тихо буркнула:

– Сотрите, пожалуйста, запись.

– Как скажете, желание пациента – закон. – Он при мне достал диктофон, нажал пару клавиш и изрек: – Готово.

– Спасибо, – пряча глаза в пол, поблагодарила я.

– Ника, Ника, – с наигранным осуждением покачал Яр головой, когда доктор оставил нас вдвоем. – Что же ты так раскраснелась? Мы не чужие, ничего постыдного ты не сказала. Наоборот, мне было ужасно приятно.

Да? А я теперь год не отважусь смотреть тебе в глаза, все мысли с потрохами сдала, словно в душу к себе позволила заглянуть. Хорошо, что до конца не дослушала, а то сквозь землю бы провалилась.

Глава 7

Ярослав

Или кругом одни шарлатаны, не умеющие работать и не знающие дела, которым занимаются, или Ника не врет. Все специалисты, которые осматривали Одинцову, хором твердят: амнезия настоящая с вероятностью девяносто процентов. А куда девать оставшийся десяток сомнений? Она и так меня один раз ох как круто облапошила. Сначала очаровала, а потом развела.

Снова включил запись Вероникиного сеанса. Уже со счета сбился, сколько раз я ее прослушивал, как минимум шесть, а рука стереть не поднимается. Маньяк я слуховой. И так понимаю, останавливаться не собираюсь.

Я навострил ухо. Если не ошибаюсь, Ника вышла из спальни. Ага, наверное на кухню пойдет, ужинать-то она отказалась, а голод не тетка.

Мне, кстати, тоже на кухню не помешает наведаться: в горле пересохло, страсть как пить хочется.

Я подождал минуты три и спустился на первый этаж. Нику застал возле раскрытого холодильника, она набирала еду.

– И мне что-нибудь прихвати, – хохотнул я. Ника вздрогнула всем телом и от испуга уронила на пол кусок буженины и сыр.

– Ой, я думала, все уже спят, – приложив руку к груди, выдохнула она.

– Вижу, поэтому в одной майке и трусах по дому разгуливаешь?

Я, конечно, слегка преувеличил, скорее в шортах, но очень коротких.

– Это пижама, – надула она губки, оглядев себя.

– Согласен, но ее верх надет на голое тело. Прости, но соски просвечивают. И сей факт меня порадовал бы, если бы я не разрешал я работникам при необходимости и во время ночных смен перекусывать на кухне.

Пока Ника растерянно хлопала ресницами, я подошел к ней, чтобы приласкать, но она пробормотала что-то в свое оправдание и рванулась к выходу.

– Не так быстро. – Обхватив Нику за талию, я поймал ее и крепко прижал к груди. – Я соскучился, – прошептал ей на ухо и прикусил мочку ее уха. – Не убегай.

Вероника

Он так близко, его бархатный голос с хрипотцой завораживает, слова приятно греют душу. Раствориться бы в ощущениях, забыться, но нет, не могу. Меня не покидает стойкое ощущение, что я в руках хоть и желанного, но незнакомца.

– Нет, – тихо и неуверенно шепчу в ответ, а сама задыхаюсь от томительных переживаний. – Пожалуйста, не надо.

Койдан меня словно не слышит, более того, его прикосновения становятся смелее. И вот уже одна рука забралась мне под майку и вовсю там хозяйничает, а вторая бесстыдно мнет попу.

Я понимаю: Ярослав распаляется с каждой секундой все жарче, и если я его не остановлю, мы перейдем грань платонических отношений прямо здесь и сейчас.

– Яр, – простонала я, запрокинув голову от удовольствия. – Ты же сам говорил, на кухне могут появиться посторонние.

Вместо того чтобы отпустить меня, Койдан закрыл мне рот жадным горячим поцелуем, подхватил на руки, донес до стола и усадил. Он навалился на меня всем телом, и вот я лежу, обхватив его талию ногами, и страстно отвечаю на ласки. Ярослав чуть отстранился и ловко стянул с меня шорты, и тут меня как холодной водой из ведра окатило.

– Нет, – округлила я глаза. – Я не готова.

– А мне так не кажется, – каким-то безумным голосом ответил он и, опять устроившись у меня между ног, потянул мой топ вверх.

– Прекрати, Яр, не разочаровывай меня! – выкрикнула я и с силой толкнула его в грудь.

– Ты понимаешь, что со мной делаешь? – тяжело дыша, процедил Койдан, но хватку ослабил, потом и вовсе убрал руки. – Ника, иди к себе в комнату.

– Яр… – Я погладила его по щеке, но он, чтобы избежать дальнейшей ласки, резко дернул головой.

– Иди к себе, Ника! – рявкнул он на всю кухню. Оттолкнулась от столешницы и нащупав ступнями твердую поверхность, я со всех ног рванулась прочь, от греха подальше.

Я все понимаю, у Ярослава есть естественные мужские потребности, но если он еще раз потеряет голову, я соберу вещи и уеду.

Ярослав

«Сука! – Раздирающая меня злость заставила смести со стола кипу бумаг. – Какой же я идиот, что опять вляпался по самое не хочу в это дерьмо. Ника снова забралась мне под кожу».

– О-о-о, – присвистнул только что вошедший в мой кабинет Стас Лютев. – Кто-то опять не в духе.

– Иди ты, – послал я куда подальше своего заместителя.

– Дай угадаю. – Стас остановился и, подняв вверх палец, изобразил задумчивость, а потом выдал: – Ника! Только эта птичка может вывести тебя из равновесия и заставить швырять вещи.

Подобрав с пола разбросанные документы, он демонстративно положил их передо мной на стол и вальяжно расположился в кресле напротив.

– Ну давай, мои уши в полном твоем распоряжении на целых сорок минут, – сказал Стас, взглянув на свои наручные часы. – Начинай скулить.

– Пошел вон! – рявкнул я, и друг расплылся в довольной улыбке.

– Так-то лучше. Какого черта ты раскис и почему встречу с «ТрансКред…» – короче, не вышепчешь их наименование – пропустил? Год, между прочим, их окучивали, и когда все на мази, сделка лежит на блюдечке с голубой каемочкой, ты просто забил?

– Не забил, а вовремя остановился. На, посмотри. – Я вынул из верхнего ящика стола папку с полным досье на потенциального партнера и сунул ее Стасу. – Твой «ТрансКредСтрой» в полной попе. Это у них на бумаге все красиво и замечательно, но, как говорится, на заборе тоже много чего написано, а вот их реальное положение дел и цифры далеко не радужные. Они идут на дно и нас за собой потянут.

Друг пробежался по отчету, смачно выругался и сказал:

– Все-таки у тебя чуйка. Не зря ты с самого начала на них бочку катил. Жаль, на баб этот эффект не распространяется. Тогда бы ты эту тварь и на километр к себе не подпустил.

– За языком следи, – оскалился я. Сколько раз я мысленно и вслух сам называл так Нику, но другим оскорблять ее не позволю, это моя прерогатива и только моя.

– Ой, ну простите, как я посмел столь неуважительно отзываться о будущей госпоже Койдан, – с иронией в голосе произнес Стас, а потом его лицо приобрело серьезное выражение. – Ярослав, я сейчас на правах друга заявляю: включай мозги и гони ты эту… – Лютев не осмелился еще раз обозвать Веронику и проглотил грубое слово, – куда подальше. Помнишь, как ты рвал и метал? Обещаниями сыпал, что кожу с воровки живьем сдерешь. А в итоге? Ника у тебя в доме на правах хозяйки, носишься с ней, как с принцессой. Зараза смазливая.

– А что мне остается? – стукнул я по столу кулаком и так резко встал, что кресло откатилось к стене.– Думаешь, меня устраивает такое положение дел? Но у Ники флешка с конфиденциальной информацией. Представляешь, какие проблемы возникнут, если ее обнародуют?

– Остается твою красавицу минут на пятнадцать в нужные руки передать, она мигом взахлеб запоет: и кто ее нанял, и где флешка, – Стас, как и я, поднялся с кресла и сверлил меня взглядом. – Дай отмашку, и я все устрою.

– Пока существует хоть малейший шанс, что Ника потеряла память, – нет, – решительно отказался я, и друг скривился.

– Две недели назад ты был уверен, что она симулирует. Сейчас сомневаешься. Пройдет месяц, и ты как пить дать свято уверуешь во все, чтобы она ни сказала.

– Это не твоего ума дело. Не лезь, куда не просят, – заявил я Стасу и тот, сбавив обороты, снова присел.

– Конечно, не моего ума дело, но и не твоего, за тебя товарищ в штанах все решает. Выгуляй его уже, – разряжая накалившуюся обстановку, пошутил Лютев. – Прошвырнемся вечером, развлечемся? Я тут недавно с такой мадмуазель познакомился, хочешь, она подругу позовет?

– Стас, ты неисправим. Кобелина эдакая, ты же еще развод с третьей женой не оформил, четвертую присматриваешь, – хохотнул я.

– Ну уж нет. Хватит. Больше я в ЗАГС не ногой. Так что насчет вечера?

– Пожалуй, откажусь, – протянул я, и друг невесело усмехнулся.

– Одинцова – точно ведьма. Вот бы одной из моих бывших ее секрет разузнать, дети бы при отце росли. Ладно, передавай своей красавице привет и пламенный поцелуй от дяди Стаса в какое-нибудь пикантное место.

– У тебя зубы лишние? – потирая кулак, пригрозил я.

– А ведь мы из-за нее уже чистили друг другу морды. Дважды. Что, дружище, бог троицу любит? – Стас подскочил и сгруппировался в боксерскую стойку. – В следующий раз я тебя точно в нокаут отправлю.

– Да-да. Ты это обещание с детства твердишь, все никак выполнить не можешь. Слушай, топай уже, надоел.

– Уйду. Только ответь, ты когда зайку мою вернешь? Грустно без нее. Грымза, которую ты мне подсунул вместо Леночки в помощницы, страшно бесит, глазу упасть не на что: очки на все лицо и голос противный, скрипучий.

– Да хоть сейчас забирай, – небрежно махнул я рукой. – И вообще, ты зачем ее расхваливал, она же, кроме как кофе варить, ничего не умеет. Зачем такой работник нужен?

– А зачем тебе на стене вон тот меч? Для эстетики. Вот и Леночка для того же. Зая! – во все горло завопил Лютев. – Собирай вещи, папа тебя домой забирает.

Стас толкнул дверь, и сквозь образовавшуюся щель стало видно, как Елена радостно запрыгала от счастья. Все, каторга у злого босса закончилась, да здравствует вольготная жизнь.

Если вспомнить всех моих секретарей, – а их было предостаточно, – никто и рядом с Никой не стоял: тихая, спокойная, исполнительная, наперед все ходы просчитывала, с людьми общий язык умела находить… Если бы она не занималась шпионажем, сделала бы отличную карьеру. Я ей повышение чисто из эгоистических целей не предлагал, не хотел из поля зрения выпускать.

Как и заведено, когда я зашел в дом и привычным движением бросил ключи от машины в вазу на столике, меня встретила Маргарита Степановна.

– Ярослав Павлович, в котором часу ужин подавать?

– У Ники поинтересуйтесь, я – как она.

– Вероника уже поужинала, – сообщила домработница и недовольным тоном добавила: – И не одна, а в компании.

– С кем это? – рявкнул я. Если парня из охраны в здание фирмы не перевели, за нерасторопность головы полетят.

– С поварихой и девушкой, которая комнаты убирает, – ответила Маргарита, и от сердца отлегло. – А еще она в дом щенка принесла, сказала, что вы ей его подарили. Чувствуете, – острый нос домработницы зашевелился, – повсюду уже псиной пахнет.

– Маргарита, вам кажется, ничем не пахнет, – устало бросил я и уже наступил на первую ступеньку лестницы, но она меня остановила.

– Ярослав Павлович, я редко вас о чем-то прошу, но сейчас вынуждена. Поговорите с Вероникой. Подпуская близко обслуживающий персонал, она вредит не только порядку в доме, но и самим работникам. Каждый должен знать свое место. Я много лет взращивала здесь атмосферу беспрекословного подчинения, а после совместного ужина горничная, между прочим, впервые за три года работы без единого больничного и прогула попросилась пораньше уйти. Вероника похлопотала за нее, и мне ничего не оставалось, как отпустить.

– Марго, ничего страшного, если кто-то из сотрудников в кои-то веки отлучился. Не драматизируйте.

– Сегодня, когда я пришла за корзиной с грязным бельем, ваша девушка заявила, что ей будет неудобно, если ее вещи стирать будет кто-то другой, и спросила, где у нас прачечная. Потом она лично убралась у себя в спальне, а сейчас она на кухне помогает чистить картофель.

Вот как, интересно. Я поменял направление и двинулся на кухню.

По мере приближения к цели все отчетливей доносился запах свежей выпечки и громче звучали голоса, исполнявшие красивый старинный романс. Чтобы не спугнуть певуний, я на цыпочках бесшумно подкрался к двери и, облокотившись о косяк, наслаждался картиной. Ника с розовой косынкой на голове тянула вместе с тучной Ниной Николаевной высокую ноту, при этом повариха раскатывала на столе тесто, а Ника накладывала в готовые кружк???и малиновое варенье и лепила пирожки. Перепачканная мукой, девушка выглядела крайне мило и трогательно, особенно когда запястьем протирала лоб, припудривая лицо белой пылью.

Глава 8

Вероника

Я с наслаждением подвывала тете Нине, тянувшей слезливую песню, и чуть в обморок не упала, когда подняла глаза и увидела возле двери задумчивого Ярослава. Стыд и позор. Ладно, тетя Нина, у нее голос поставленный, а я вопила, как голодная кошка в майский период.

Вжав голову в плечи, я смущенно улыбнулась Койдану. Он никак не реагировал, все так же не мигая смотрел на меня, и непонятно было, что у него на уме. Лишь бы из-за щенка не злился, а то его домоправительница разнос мне от хозяина обещала.

– Привет, – первой заговорила я, ведь мы сегодня не здоровались. Когда я спустилась утром к завтраку, Ярослав уже уехал на работу. Наверное, ночной инцидент не хотел обсуждать.

– Привет. Изумительно пахнет, – ожил он и шагнул в помещение кухни.

Я мигом стряхнула муку с рук, схватила салфетку и обернула ею уже готовый пирожок.

– Попробуй, – предложила я и, лишая его возможности отказаться, сунула ему выпечку прямо в рот.

– Вкусно, – неразборчиво произнес Яр, прожевывая достаточно горячее лакомство. – Раз на то пошло, тогда и чай наливай.

– О-ой, – схватилась за голову повариха. – Я же водителю еще список продуктов не подготовила. Пойду, а то опоздаю.

Да-да, конечно. Водитель этот список получил еще час назад, вместе с подробными наставлениями насчет качества товаров.

– А я не с пустыми руками. Сегодня днем хотел позвонить и вспомнил, что мобильника у тебя нет. Держи. – Ярослав протянул мне белую коробочку.

– Спасибо, – не взяв подарок, поблагодарила я, – но я нашла в вещах телефон, наверное, запасным был. Он, правда, старенький и кнопочный, зато батарею держит дольше недели. Мне бы лучше новую сим-карту.

– Ника, не обижай меня, бери. – Яр полез в карман и вынул оттуда красную карточку. – И симку я твою восстановил. Вдруг решу сообщение послать, вряд ли твои дряхлые кнопочные дрова его примут.

– Я с тобой вовек не рассчитаюсь, – обреченно подытожила я и, присев, торопливо распаковала подарок. – М-м-м, какой.

– Ника, ты на меня не злишься за вчерашнее? – виновато спросил Койдан и, обойдя сзади, положил ладони мне на плечи.

– Нет, и спасибо за цветы. Очень красивые. А какие слова замечательные в записке! Три раза перечитывала.

Я чуть не взвизгнула – его пальцы больно впились в кожу, и Яр зарычал:

– Я не посылал тебе цветы!

– А кто тогда? – морщась от боли, обернулась я.

– Ты меня спрашиваешь? А я у тебя хотел спросить, – с претензией рявкнул он, но хоть ручищи убрал.

– А мне откуда знать? – возмутилась я. – Подписи там нет. У меня даже сомнений не возникло, что подарок не от тебя.

– Где записка?

– Там же, где и цветы, в моей спальне.

– Пошли посмотрим, – кивнул Яр на дверь.

Черт-черт-черт. В комнате же щенок. Этот маленький паразит погрыз спинку кровати, штору сдернул с окна, и замытое пятно на ковре, наверное, еще не высохло. Ярослав увидит безобразие и запретит мне собаку в доме держать.

– Давай я ее сюда принесу, – предложила я и, не дожидаясь решения Койдана, помчалась из кухни.

– Нет, я и на веник не прочь взглянуть. – Он меня сначала догнал, а потом и перегнал.

Яр уже зашел в спальню, а я боязливо мялась у порога. Жуть как не хотелось маленького обратно в уличную будку возвращать.

Деваться некуда, неприятный момент, сколько ни оттягивай, все равно наступит. С зажмуренными глазами я шагнула вперед. Ситуация оказалась еще печальней, чем я предполагала. Щенок еще больше нашалил.

Он как-то умудрился открыть шкаф и отгрыз у босоножка каблук, но это-то полбеды, моя же вещь. Однако зловонная куча возле кровати и разбросанные по полу перья из подушки – это очень скверно.

– Яр, только не ругайся. Я его обязательно приучу нужду в правильном месте справлять, куплю игрушки специальные, и он не будет мебель портить, – пообещала я, но Койдан так увлекся чтением записки, что, похоже, меня не услышал и беспорядок не заметил.

– А ты все не уймешься, – глядя на записку, злобно выплюнул он и, разблокировав мобильный, поднес его к уху. – Стас, у меня новость. Проект «Аврора» без твоего личного присутствия загибается. Собирай манатки, ты срочно летишь в командировку.

Что именно ответил этот самый Стас, я не разобрала, но он так орал, что Койдану пришлось убрать телефон подальше от уха.

– Ничего, не замерзнешь. Все-таки лето на дворе. Кроме того, для обогрева и в виде бонуса разрешаю Заю прихватить, – хохотнул Ярослав, и из трубки донесся отчетливый и весьма громкий трехэтажный мат. – Да мне плевать, я сказал – вылетаешь, значит уже к завтрашнему вечеру я твою рожу в офисе не наблюдаю. Понял, шутник недоделанный?

Что на этот раз ответил на поставленный ультиматум Стас, осталось для меня загадкой, но Яр его слушал и скалился, а потом и вовсе оборвал:

– Все, стихоплет, отключаюсь, и спасибо, что о вечере напомнил. Прийти ты на него можешь, но с условием, а с каким – сам, наверное, догадываешься, не совсем же ты тупой.

Закончив разговор, Яр повернулся ко мне и брезгливо помахал запиской:

– И ты подумала, что вот эту слезливо-романтическую хрень мог написать я?

– А мне, между прочим, слова понравились. Знаешь, девочки любят, когда их осыпают комплиментами, – заявила я и тоже шагнула в сторону, как и Койдан, чтобы щенка от его глаз прикрыть. Маленький разлегся на постели и дрых без задних лап. – А кто такой Стас?

– Поклонник твой, никак не угомонится. Ну ничего, посидит, как он выразился, в «дыре», поумнеет, – высказался он, и тут его взгляд упал на ароматную кучу.

– Яр, я уберу, только разреши мне оставить…

– Ника, комната твоя, хоть мамонта здесь посели. Только проследи, чтобы твой питомец ко мне не пробрался. Мне вот такие, – Койдан ткнул пальцем в щенячьи какашки, – сюрпризы не нужны.

– Договорились. – Я чуть ли не подпрыгнула от радости.

– Взамен сделай мне одолжение. Завтра вечером назначено одно мероприятие в ресторане, не помню конкретно с какой, но о-очень благородной целью. Составишь мне пару?

– Ладно.

Он улыбнулся и направился к выходу, прихватив и записку, и мой шикарный букет красных роз.

– А куда это ты мои цветы понес?

– Суну их отправителю, надеюсь, в уже собранный для поездки чемодан или сожрать заставлю. Не знаю, еще не решил.

Я выдохнула. Судя по тому, как Стас уверенно спорил с Ярославом, они друг другу ровня. Парень может за себя постоять, а вот охранник, который передал мне через повара тетю Нину антикварную брошку, вряд ли. Если Койдан узнает о его знаке внимания, чую, туго молодому человеку придется. Завтра поеду в город, в салон красоты наведаюсь, перышки почищу и заодно и к Диме загляну, верну дорогую вещь.

Ярослав

Вероника – непостижимая тайна, в ней словно одновременно два человека уживаются: один до умопомрачения светлый, с доброй душой, умеющий сопереживать, а второй – беспринципный циник, способный в любую минуту нож тебе в спину воткнуть. Взять хоть девушку, которая у меня работает. Я выяснил, почему Ника ее просила ее пораньше с работы отпустить. Оказывается, горничная – молодая мать-одиночка. Родила ребенка с ДЦП, не прошло и года, мужа как ветром сдуло. Бедняжка на время работы чадо с бабушкой оставляла, но та в больницу слегла, сердце прихватило. Девушка второпях няньку наняла и извелась в переживаниях: доверить особенного ребенка чужому человеку не так просто. Горничная у меня три года исправно трудилась, а я понятия не имел, чем она живет и какие у нее проблемы. Да и для Маргариты Степановны, непосредственной ее начальницы, стало откровением, что у подчиненной ребенок есть, а мужской, вернее, никакой поддержки нет. Ника за несколько дней не только подружилась с девушкой, но и вникла в ее трудности и, чем смогла, помогла.

Если бы не звонок от скрытого сопровождения, я бы так и ломал голову, какая из двух личностей Ники настоящая.

– Ярослав Павлович, Одинцова вышла из салона красоты, – сообщил безопасник, и я взглянул на часы: вот же, женщины! Ника более четырех часов подряд марафет наводила. – Затем она поймала такси и в данный момент двигается в восточном направлении. Цель поездки, к сожалению, пока не выявлена.

– Хорошо, держите меня в курсе, – ответил я и сбросил вызов.

Не прошло и получаса, как я опять услышал голос сотрудника, следившего за Никой.

– Ярослав Павлович, такси припарковалось. – Парень назвал адрес, который даже приблизительно мне ничего не сказал, и добавил: – Девушка вошла в подъезд жилого дома и поднялась на третий этаж.

– Зачем? – вырвался у меня вопрос. Я-то думал, она в торговый центр собралась за нарядом или еще за чем.

– Дверь ей пока не открыли, адрес пробиваем, но осмелюсь предположить. Вы недавно из своего дома в офис компании перевели охранника Дмитрия Колбу. Если мне не изменяет память, это его место жительства по прописке. – Пока я переваривал информацию, безопасник после паузы прояснил: – Да, это точно его адрес, только что пришло подтверждение.

Сука! Как же так?

– Она в квартиру вошла? – еле сдерживая ярость, прорычал я.

– Нет. Дверь ей открыли, но девушка осталась на лестничной клетке. Нам вмешаться?

– Хоть апокалипсис устройте, но любыми путями вытащите ее оттуда, только если внутрь зайдет. Останется в подъезде – сидите тихо, себя не выдавайте.

А вот и вторая сущность на горизонте нарисовалась: похоже, нехило в прошлый раз голубки прогулялись, раз Ника к нему в гости наведалась. Придушу мерзавку. Дурака из меня делает, и с кем! С моим же сотрудником. Хотя ставлю ей плюс, в квартиру не вошла. Ладно, рано выводы делать, вполне возможно, она объяснит эту поездку.

Глава 9

Вероника

При полном параде я крутилась возле зеркала. Яр запаздывал, но это ничего. Ногти на руках и на ногах выглядели идеально. Прическа – тоже полный блеск, мастер постарался на славу и вытянул волосы один к одному. Макияж в салоне делать не стала, кто лучше меня, любимую, накрасит, чем я сама? Да никто. Зато косметики накупила, хоть с кем-нибудь делись. Платье выбрала черное, прямое, по фигуре, чуть ниже колен, и такого же цвета туфли, разумеется, на высоком каблуке. Смотрю на отражение и сама себе нравлюсь.

Выглянув в окно, заметила, как Койдан заехал в гараж, еще раз проверила, все ли в порядке, одернула платье, взбила волосы, выпрямила спину и отправилась встречать кавалера. Нет, не так: пошла хвастаться внешним видом, рассчитывая услышать в свой адрес парочку комплементов.

– Привет, – с улыбкой поздоровалась я, предварительно встав в красивую позу.

– Привет, Ника, – даже не взглянув, сухо ответил мне он.

Похоже, переоценила я себя. Реакции вообще никакой.

– Как день прошел? – поинтересовалась я, видя, что Койдан мрачен и явно не в духе.

– Да так себе… Новость неприятную узнал, не бери в голову. Ты чем занималась? – спросил он и очень внимательно, с прищуром на меня посмотрел.

– В город ездила. Посетила заведение для девочек. В магазин заглянула. Ничего особенного. А что за новость? – решила я уточнить.

Яр ответил не сразу, подошел ближе и взял меня за руку.

– Знаешь, Ника, что я больше всего на свете не перевариваю. – Это прозвучало не как вопрос, и предполагать я не стала. – Когда мне нагло врут. Глядя в лицо. Причем к вранью я отношу и утаивание. Если человек не сказал что-то важное, чисто теоретически, он, конечно же, не лгал. Но лично для меня это так же неприемлемо, как и откровенная лапша на ушах.