Семь разгневанных богинь

«Партнер по бизнесу. Зацепка. Если Петровского убили из-за его строительства в Крыму и это убийство не на бытовой почве, то жених Полины подходит. Бабушка сказала ей, что отец едет в Бережки. Полина позвонила жениху. А уж он дал знак киллеру. Надо пробить гражданина по базе».

– Мойся, – Алла закрыла за ним дверь и уже из коридора сказала: – Рубашку дай.

Снегин разделся и с опаской посмотрел на блестящие краны. Кто его знает, что и как из них льется у этих олигархов?

Он помылся и подождал футболку. Тщетно. Тогда Женя натянул брюки и приоткрыл дверь.

– Эй, ты где там? – позвал он.

– А ты ничего, – Алла оказалась рядом.

– Могла бы подождать, когда мы купаться пойдем, и рассматривать меня на пляже, – буркнул он.

– А мне не терпится! На, – Алла сунула ему футболку. – С пляжем неплохая мысль, жарища на улице, если хочешь, я поищу папины плавки. Он был выше ростом, но не толстый. Не беспокойся, плавки новые.

– Я уже понял, что всякого шмотья здесь полно. – Он натянул футболку. На груди красовалась надпись: «Физтех».

«Эх, как бы так, – невольно вздохнул он. – Родился бы я умным, как Алла. Брал бы сейчас интегралы вместо того, чтобы мебель у олигархов разглядывать. А потом пешком на остановку топать по такой жаре».

– Я за плавками, а ты иди в гостиную. Смотри не заблудись, – насмешливо сказала Алла.

В гостиной уже не было Полины, зато появилась старая женщина в черном. Но, приглядевшись, Снегин понял: не такая уж и старая. Это тетя Катя, больше некому.

– Евгений, – представился он. – Молодой человек Аллы.

Женщина в черном тут же торопливо его перекрестила. Снегин невольно вздрогнул.

– А к вам как обращаться? – спросил он.

– Тетя Катя я. Горе-то какое.

Она, похоже, искренне скорбела. В ее присутствии и Анастасия Сергеевна погрузилась в глубокий траур.

– Соболезную, – выдавил из себя Снегин. Петровского он не знал, но заявил себя парнем его младшей дочери.

– Лицо мне твое знакомо, – задумчиво сказала тетя Катя.

Она не отказалась давать показания в день, когда все это случилось и в усадьбе работала опергруппа. Снегин с удивлением отметил, что у тети Кати хорошая память и женщина вовсе не ушла в себя, как могло показаться со стороны.

Хорошо, что появилась Алла с плавками.

– Ма, – сказала она, – мы с Женей пойдем купаться. Я позаимствовала папины плавки.

Тетя Катя разрыдалась, сразу забыв, где недавно видела Женю.

– Ну, успокойся, – погладила ее по руке Анастасия Сергеевна.

Снегин почувствовал себя неловко. Здесь недавно человека убили. Главу семьи. А он – засланный казачок. Внедренный. Которому надо узнать, кто предатель. Даже не знаешь, на кого и думать.

– Идем, – позвала его Алла.

В дверях Снегин чуть не столкнулся с массивным мужчиной высокого роста. Несмотря на жару, он был одет в строгий черный костюм. У мужчины была тяжелая нижняя челюсть, ультракороткая стрижка и очки в стильной роговой оправе.

Он и не думал посторониться. Снегин же сразу почувствовал его вес. Каменная глыба, попробуй такую сдвинь!

– Это что за явление? – мужчина удивленно посмотрел на Снегина и перевел взгляд на Аллу.

– Борис Львович, это мой парень, Женя, – сказала она.

– Физтех?

– Нет, он уже работает.

«Сейчас спросит где», – хмуро подумал Снегин, прикидывая, как соврать и не выглядеть болваном. Но на шею Борису Львовичу бросилась Аллина мама:

– Слава богу, ты приехал!

– Не так-то просто его похоронить. Криминал, – и Борис Львович погладил прильнувшую к нему женщину по спине, успокаивая.

– Удалось что-нибудь сделать?

– Всех, кого можно было, задействовал. Как Эвелина Вячеславовна?

– Сегодня выписывают.

– Допрашивали?

– Здесь?

– Адвокату звонила?

– Да, это он сказал, что я имею право никого из посторонних в усадьбу не впускать. И как жена вообще молчать.

Снегин насторожился. Эти двое похожи на заговорщиков.

– Ну, ты идешь купаться? – потянула его за руку Алла.

Снегин бы с удовольствием остался и послушал, о чем Борис Львович будет дальше говорить с Аллиной мамой. Но сама Алла явно была заинтересована в том, чтобы вытащить мнимого МЧ из дома.

– Куда мы идем? – спросил на улице Снегин.

– На пристань. Туда, где убили папу.

– Ты мне хочешь что-то показать?

– А тебе не кажется странным, что охрана ничего подозрительного не заметила?

– Мне все здесь кажется странным. – Снегин с опаской обошел фонтан.

– Ничего, привыкнешь.

«А что, если расследование и в самом деле затянется? – уныло подумал он. – Сам ведь вызвался. Придется сюда приезжать каждый день, а эта ненормальная тетка в черном так и будет при виде меня креститься».

Они спустились к реке.

– Боишься? – спросила Алла.

Снегину и в самом деле было не по себе располагаться в беседке, где погиб Леонид Андреевич Петровский. Аллин отец, ничего не подозревая, любовался пейзажем, а в него в это время целились с противоположного берега из кустов.

– У тебя ведь нет богатых врагов, – усмехнулась Алла. – Киллеру заплатили сумасшедшие деньги. Это было не так-то просто: подобраться к моему отцу.

– Я тоже думаю, что операция разрабатывалась не один месяц. И не один человек был в этом задействован.

Снегин наконец решился и ступил на пристань. Яхты у Петровского не было, все же река была мелковата, а вот прогулочный катер имелся. Пляж был оборудован тут же. Под навесом стояли шезлонги, в воду спускалась лестница с никелированными поручнями.

– Переоденься, я не смотрю, – сказала Алла, протянув ему плавки.

– А вот я бы для начала хотел оглядеться. Ты ведь мне хочешь что-то сказать?

– Почему отец ничего не заметил? Ни он, ни охрана. Наблюдение ведется круглосуточно, повсюду видеокамеры.

– А тот берег снимают? – Снегин кивнул на густые ивы.

– Нет. Никто же не думал, что это будет так.

– Тогда грош цена вашей охране.

– Вася, подойди! – крикнула Алла.

Снегин заметил, что они не одни. Секьюрити умело маскировался, но он здесь был.

– Иди сюда, не бойся, – Алла кивнула на скамейку в беседке. – Присядь.

– Не верите, значит, – сказал Вася, окинув Снегина цепким взглядом. Он понял, что Вася его срисовал. Отпираться бессмысленно.

– Я здесь по личной инициативе, – Снегин порозовел. Хорошо, что жарило солнце и его пылающие щеки можно было списать на загар.

– В Шерлока Холмса, значит, играете. Детективов насмотрелись. Дети вы еще.

– Мне вообще-то тридцать. Старший лейтенант Евгений Юрьевич Снегин, – разозлился он.

– Сроду бы не подумал. И что тридцать, и что старший. Чего надо-то?

– Ты ничего подозрительного в тот вечер не заметил? Когда папу убили? – спросила Алла, пока Снегин дулся.

– Меня уже сто раз спрашивали. Заметил бы что – сказал.

Снегин вздохнул и, прищурившись, стал рассматривать ивы. У него была небольшая близорукость, как и у большинства молодых людей его поколения. Которые постоянно торчали в гаджетах. Зато Алла оказалась зоркой.

– Опять эта белая в яблоках. Красавица!

Снегин перевел взгляд влево, где кусты заканчивались. И тоже увидел лошадь. Верхом сидела женщина, в седле она держалась уверенно. Следом ехала еще одна, на вороной.

– Что там, на противоположном берегу? – спросил он.

– Конеферма. В этом месте мелко, они часто к воде спускаются, особенно в жару.

Всадницы и в самом деле спустились к реке. Снегин невольно залюбовался. Не только на воду можно смотреть бесконечно. Еще и на лошадей, особенно купающихся.

– А вы тоже лошадками увлекаетесь? – повернулся он к Алле. – Петровские? Небось Полина то и дело прыгает в катер, и… Или ее отвозят?

Алла вдруг замкнулась. Снегин понял, что затронул больную тему.

– Из всех, кто здесь бывает, только Юля заезжает теперь на конеферму, – нехотя сказала Алла после паузы. – Она обожает лошадей. Постоянно тренируется. Юля не смогла расстаться со своим хобби.

– Юля – это кто?

– Папин финдиректор и партнер по бизнесу. Его друг, ну и наш тоже.

– Если я правильно понял, что-то случилось? Ты сказала: теперь.

– Давай не будем об этом.

– Вот и в тот день лошади проезжали, – вздохнул Вася. – Я на них и отвлекся. Красивые, заразы.

– И как прицел в кустах блеснул, ты не видел, – в упор посмотрел на него Снегин.

– Да не блестело там ничего! Он, гад, хорошо замаскировался.

Снегин встал, потом опять сел. Посмотрел на противоположный берег. Что-то Евгения насторожило. Он прикрыл глаза: по зеленому сукну прокатился черный бильярдный шар и замер у лузы.

Что Петровский делал в беседке? На лошадок смотрел?

– В этом году их стало больше, – сказала вдруг Алла. – В санатории беженцев разместили.

– Что ты сказала?! – резко повернулся к ней Снегин.

– Беженцы, а что? – удивилась Алла. – Неподалеку от конефермы находится санаторий. Сейчас повсюду селят тех, кто уехал из-под обстрела. Донецк, Мариуполь, Херсон… А на конеферме работники нужны. Теперь с этим нет проблем, вот они и расширяются. Лошади – это модно. Экотуризм, – усмехнулась она.

«Значит, худшая из версий может подтвердиться, – напрягся Снегин. – Убийца затесался среди беженцев, многие из них со справками и даже с потерянными документами. Киллер ловко это обыграл и устроился работать на конеферму. Выгуливал лошадок, наблюдая за усадьбой на противоположном берегу. Искал подходы к Петровскому и в итоге срисовал его на пристани. Оставалось дождаться подходящего момента. Судя по тому, что все получилось, операция была разработана детально. Ни в каком болоте снайпер оружие не топил и десять километров по лесу не топал. Все было по-другому».

Евгений разволновался.

– Еще вопросы будут? – лениво спросил разомлевший от жары Вася, который был в черном костюме.

– Если только один: со слухом у тебя порядок?

– Ну что вы все ко мне привязались?! Я уже и сам не помню, что именно услышал!

– Может, не пупс, а упс? – предположил Снегин.

– Папа не мог так сказать, – заупрямилась Алла. – Тем более перед смертью.

– Но он улыбался. Вдруг это был просто бред умирающего?

На противоположном берегу раздался смех. Женщины разделись и теперь купались вместе с лошадьми, белой и вороной. Снегин почувствовал, что щеки и шея горят, теперь уже точно от солнца. Пристань раскалилась, а от воды шла живительная прохлада.

– Давай уже и в самом деле искупаемся, – и Алла стала стягивать футболку. – Жарко.

– Я могу идти? – по-военному спросил Вася.

Обилие женщин в купальниках – двое на том берегу, одна на этом – его смутило. Тем более хозяйская дочка. На этих вообще смотреть противопоказано. Полину Петровскую несчастный Вася боялся как огня. Хорошо, что она никогда не купалась в реке, брезговала.

– Что с тебя взять? Иди, – вздохнул Снегин.

Петровский явно пренебрег охраной. Вариант со снайпером никогда, видать, не рассматривался. Усадьба охранялась тщательно, к ней было не подступиться. Единственное – с воды.

Сколько же бизнесмена пасли? Надо ведь было еще найти контакт с одним из членов его семьи. Завербовать или использовать втемную.

Он задумался и не заметил, как Алла разделась. Когда Снегин обернулся, она солдатиком прыгнула в воду.

Стягивая брюки, он подумал: «А вдруг коряги? Или банки консервные на дне? Хотя вряд ли. Как-никак олигархи».

И тоже прыгнул. Вынырнувшая из воды Алла посмотрела на него одобрительно:

– Думала, сдрейфишь.

– Что я, лягушек не видел?

Потом они лежали в соседних шезлонгах, и Снегин старался не смотреть на то, что обтягивал мокрый купальник. Грудь у Аллы и в самом деле оказалась не пацанская. Младшая дочь Петровских была похожа на мать, а у Анастасии Сергеевны, как невольно заметил Снегин, были хорошие формы.

– Что будем делать дальше? – спросила Алла. – Расследование зашло в тупик, да?

– Нет. Всех, кто с вами контактировал, будут проверять.

– Мы под колпаком?

– Снайпер – это не хулиган с рогаткой. Его обязательно надо найти.

– Я могу помочь?

– У тебя есть доступ к телефону сестры?

– Нет, конечно.

– Мне надо узнать, звонила ли она жениху в тот день, когда убили отца.

– Звонила?! Он ее давно отучил. Полина в мессенджер пишет. Она к тому же помешана на эмодзи. Ей это в кайф.

– А чем ему так мешали звонки любимой девушки?

– Он деловой человек, у него бизнес. Полина же может позвонить по всякой ерунде. Сломанный ноготь, пережаренный стейк. У кого угодно мозг взорвется.

– Мне нужна ее переписка в ватсап. Я понимаю, что это нереально…

– Почему? – повернулась к нему Алла.

– С какой стати она тебе ее покажет?

– Сама возьму. Мы ж хакеры. Думаешь, так сложно получить доступ к ватсапу?

– Похоже, ее почту ты давно уже взломала.

– Пожалей мою бедную голову – читать весь этот бред, – поморщилась Алла. – Твой телефон звонит.

Снегин и забыл, что он на работе. Эта адская жара расплавила мозги. Он торопливо полез в задний карман брюк и чуть не выронил телефон в воду. Так и есть: по работе.

– Слушаю. Снегин.

– А я думал, сам Пушкин А. С.

– Моя фамилия не повод для шуток, товарищ майор, – надулся он.

– А ты нормально говори. «Але» там. Или «да».

– За «да» могут все деньги со счета списать.

– И то верно. Как дела? – спросил его начальник.

– Работаю, – он услышал, как фыркнула Алла.

– Дуй сюда. Начальство тебя ждет.

– Есть, – он схватил одежду и спрятался за беседку.

Алла со вздохом поднялась и тоже стала одеваться.

Оказалось, что рубашка не высохла после стирки, и футболка с надписью: «Физтех» осталась Снегину на память о визите. Густые волосы не хотели сохнуть, а в такси, которое Снегин вызвал прямо к воротам по настоянию Аллы, работал кондей.

День явно не задался. Снегин посчитал, что ничего полезного он не узнал. А вот простуду может запросто схватить.

– Выключите, пожалуйста, кондиционер, – вежливо попросил он.

В ответ водитель прибавил громкость магнитолы. Снегин уныло посмотрел в окно на дорожных рабочих, голых по пояс. Черные от загара, они лопатили раскаленный черный асфальт. Только идиот мог в такой огненный день замерзнуть. Но ведь случилось.

Снегин стоял навытяжку, а начальство хмуро рассматривало его мятые брюки и подозрительную футболку.

– Офицер полиции даже вне стен учреждения, к которому он приписан, должен выглядеть как офицер, – сказал наконец полковник.

– На меня лимонад пролили, – начал оправдываться Снегин.

– А волосы почему влажные?

– Купался. Я по заданию. Жизнью, между прочим, рисковал. Она прыгнула, и я прыгнул. А если бы коряги и бутылки разбитые? Или мелко?

– По заданию… Курорт себе устроил, – буркнул полковник. И машинально ослабил ворот рубашки. В кабинете была духота.

– А я никогда раньше не внедрялся. Вы бы мне объяснили, что и как. Они же не знают, что я в полиции служу. Кроме Аллы. Ну, еще охранник меня запомнил. А если я буду на пляже одетым сидеть, тогда расколют тут же. Этот Борис Львович мужик умный, сразу видно.

– Дергач? Его подозревают в любовной связи с женой Петровского. То есть теперь уже вдовой.

– Я видел: они обнимались. И еще он про адвоката сказал. Мол, не впускай никого в усадьбу. Не говори со следователем без адвоката.

– Укажи это в рапорте. Ты, главное, не вздумай ее лапать, эту Аллу. Сегодня она перед тобой в купальнике разгуливает, а завтра жалобу накатает. И влепят тебе, Снегин… Нет, не выговор. Статью. Соображаешь, что с тобой дальше будет?

Он представил, как расстегивает Аллин купальник, и побагровел. Даже подумать об этом жутко. Она ведь такая… упакованная. Будто роза с шипами на витрине с бронированным стеклом. Ничто ее не прошибет.

– Может, мне не надо больше туда ездить? – спросил он. – Напротив усадьбы Петровских конеферма. А в санатории беженцев разместили. Надо у всех документы проверить, вот и все. Найдутся нестыковки – вызвать к следователю и допросить.

– Экий ты скорый. Проверяют уже. Не нашего ума это дело. С апреля по июль почти полмиллиона беженцев к нам из Донбасса прибыло, соображаешь? Закопаться можно. Я спрашивал насчет тебя. Сказали: пусть пока работает в особняке у бизнесмена. Ты теперь в составе спецгруппы, которая выполняет особое задание. Смотри, слушай, запоминай.

– Есть.

– Иди и пиши рапорт. Как день прошел, кто приезжал к Петровским, что говорил. Подозреваемый номер один – Дергач. А ты с ним успел познакомиться. Удалось установить, что Анастасия Петровская ему звонила, пока муж ехал в Бережки. На то, чтобы получить распечатку звонков Дергача, нужны основания. Это персональные данные, а он человек непростой. Сейчас айтишников никто не посмеет тронуть. У Дергача родители в Израиле, соображаешь? И часть сотрудников. Которые на удаленке – все там. Еще и с гражданством. Дергач себе на уме, его активы нематериальные. Интеллектуальная собственность. Если его и брать, то лишь имея на руках неопровержимые доказательства. Тут любая мелочь важна.

– А если он пойдет на сотрудничество?

– На сделку со следствием? Молодец, соображаешь. Подходы нужны. Пока Дергача не прижали к стене стопроцентными фактами, он будет всех посылать. Киллер-то исчез. Растворился. Так что завтра ты опять поедешь к Петровским.

– Есть.

Он сделал было «кругом», но вдруг услышал:

– Снегин, ты, говорят, в бильярд играешь?

«Только не это!» – Он замер вполоборота.

– Играешь или нет?

– Ну.

– А я, признаться, любитель. Лет двадцать уже шары катаю. Соперников нет достойных. Приказано заботиться о досуге подчиненных. Так я распорядился в комнате отдыха бильярдный стол поставить. Буду хоть тебя гонять.

– Как прикажете, товарищ полковник.

– Авось и научишься чему-нибудь. Внедряться будешь с умом, – ехидно сказало начальство. – Все, иди. Письменным творчеством занимайся.

«Мало мне было проблем, – вздохнул Снегин, открывая дверь в свой рабочий кабинет. – Как он узнал-то про бильярд? Я вроде никому не говорил. Чего делать-то теперь?»

* * *

Борис наконец-то уехал. За окном сгустились сумерки, небо летом не чернело, а лишь серело в такую-то жару и казалось присыпанным пеплом. Солнце сжигало облака, еще когда они были еле видимыми, всего лишь дымкой на горизонте. Багровые угли заката не остывали аж до рассвета, и первые же солнечные лучи зажигали на небе костер.

А ведь он ждал. Борис Дергач, Настин то ли друг, то ли больше. Последние годы он был ей гораздо ближе, чем Леня, особенно после того рокового дня. Настя и сама не понимала, почему позвонила Дергачу, а не мужу.

Хотя… «Сама-то себе не ври. Все ты понимаешь».

Она постеснялась предложить ему сегодня остаться на ночь. Как там у Шекспира? «И башмаков не износив, в которых шла за гробом».

Она посмотрела в зеркало, тронула седую прядь у виска, появившуюся после смерти Лени, и усмехнулась: тоже мне, королева Гертруда! У той Гамлет, а у Насти – Алла. Девочка непростая, Настя долго билась над тем, чтобы понять ее секрет.

Две дочери, почти погодки и такие разные. Полина ласковая, как котенок. По утрам прибегала к маме в постель, даже когда уже выросла. Они шушукались, обсуждали маленькие женские секреты, моду, мальчиков Полины. Которая даже не задумалась о том, что с некоторых пор у родителей отдельные спальни.

Они с Полиной как и не мать с дочерью, а подружки. Полное доверие, как всегда казалось Насте. Иное дело Алла. Настя и ее звала на эти девичьи «утренники», один раз даже настойчиво.

– У меня с утра пробежка, – сказала Алла, демонстративно надевая кроссовки.

На улице лил дождь.

– Какая у вас замечательная дочь, – с восторгом говорили Насте. – Умница! Вундеркинд! И как вы ее заставляете учиться?! Дети сейчас такие ленивые. Особенно когда у них все есть.

«Никак», – хотелось сказать ей. Она была бы не прочь, чтобы Алла училась поменьше. Младшая дочь напоминала Насте пулю. Безжалостную, литую, ищущую цель. Вот Алла сразу заметила, что папа переехал в другое крыло дома, хотя и была моложе Полины. И мальчика у Аллы не было еще ни одного. Но она, без сомнения, знала, зачем родители спят вместе и чем в таком случае занимаются по ночам. В спальню к матери Алла по утрам не ходила, но однажды Настя застала младшую дочь под дверью отцовской.

Нет, Алла не вошла. Она просто стояла поникшая. Настя поняла, что Алла хочет поговорить с отцом. Рассказать ему о каких-то своих проблемах. Но не решается войти. Понимает, что он хоть и отец, но мужчина, и он там, в спальне, один. Настя как раз шла к нему поговорить.

Смутилась она, не Алла. Та привычно вскинула голову и стиснула зубы. Молча прошла мимо.

Настя наконец-то догадалась, что дочь ее презирает. За то, что бездельница. Полину ненавидит, а к матери хоть и относится более сдержанно, но все равно невысокого мнения об ее уме и образе жизни. Настя также подозревала, что Алла ненавидит и Дергача. Хотя он-то был необычайно умен, деятелен и искал с Аллой контакта, помогая решать задачи по физике и математике, вызывающие затруднения.

Алла его помощь принимала, но она была девочка рациональная. И, как подозревала Настя, циничная, в отца. В ней было много от Лени, за исключением внешности, недаром он с улыбкой называл ее папиной дочкой.

Нельзя, чтобы Алла именно сейчас что-то заподозрила. Вдруг появился в доме этот мальчик, Женя. Они так смотрят друг на друга. Сразу видно симпатию. В кои-то веки! Но есть и еще что-то, чего Настя не смогла понять. Надо спросить у Бориса.

…Все началось три года назад на этой треклятой конеферме. А ведь как Настя радовалась, что Леня именно там решил строить дом, в Бережках! Ну чем в глуши-то заниматься?

Насчет глуши она, конечно, преувеличивала. Элитный поселок, и все в окрестностях есть. Фитнес-клубы, дорогие рестораны, магазины, где можно купить все, что душе угодно. Да и Москва недалеко.

Но конеферма придавала этому месту шика. Можно было обзавестись породистой лошадью и содержать ее там, в деннике. Леня так и предлагал. Полина, с детства отличающаяся особенной, запоминающейся красотой, была в восторге от того, что научится ездить верхом. Девушка, скачущая на лошади, – это же так красиво! А фотки какие?! Да Инста взорвется лайками!

Сама Настя тоже увлеклась верховой ездой. И, к ее удивлению, Юля.

– Надо же как-то снимать стресс, – сказала Каткова. – Лошади хороший способ. Они забирают негатив. Да и для здоровья катание верхом полезно.

Юля Каткова была в их доме таким же частым гостем, как и Дергач, но Настя никогда не ревновала ее к мужу. Хотя Юля была не замужем. И работала вместе с Леней. Поначалу, когда Настя родила Полину и почти сразу же забеременела вновь, Леня со своей секретаршей засиживался в офисе допоздна.

Но у Насти было звериное чутье на любовниц мужа. Семь относительно счастливых для Насти лет они были случайные и надолго не задерживались. С этими эпизодами Настя быстро смирилась, она как-никак была без пяти минут психологом. Есть люди с повышенным либидо, особенно мужчины. Ничего ты с этим не поделаешь, если у тебя самой либидо пониженное. Это все генетика, Леня не виноват, что таким родился. Гены плюс харизма, или, как еще говорят, животный магнетизм.

Леня гиперсексуален, для него это один из способов разрядки. Но он ценит свою семью. Любит жену и детей. Ему просто недостает новизны в сексуальных отношениях. Что совершенно нормально для человека его склада.

Но три года назад это перестало быть нормальным. О! Настя прекрасно запомнила этот майский день! Который поначалу показался ей таким счастливым.

Было тепло, но не жарко, деревья окутаны зеленой дымкой, вода в реке еще холодная, снег, а заодно и лед сошел поздно, но зато так чувствовалась весна. Пробуждение природы. Даже Леня решил прогуляться, хотя сам он не увлекался лошадьми. Говорил, что предпочитает виды спорта, где можно красиво проигрывать. На что Настя, шутя, предложила мужу посоревноваться в верховой езде.

– А у тебя большие успехи? – спросил он.

Успехи у нее были так себе. Она освоила три вида рыси и сносно держалась в седле. Насте полюбилась кобыла по кличке Сметанка. Красивая, но смирная. Вот Юля, та облюбовала горячего арабского скакуна. Но Каткова по натуре была амазонкой. Хуже всех проявила себя Полина: лошади ее не слушались. И она не любила работать и терпеть. Чтобы выработать красивую посадку в седле, нужно часами выполнять физические упражнения, развивающие подвижность тазобедренного и коленного суставов. Это тяжело, нудно, да к тому же болезненно. Полине же хотелось получить все и сразу: сесть верхом и мчаться во весь опор, срывая восхищенные взгляды. После того как Полина упала со смирной Сметанки, стало понятно, что лошади уважают волевых женщин, а капризный ребенок в седле вызывает у них протест.

Полина быстро остыла к школе верховой езды. Сказала, что у всадниц кривые ноги. Алла, у которой, несомненно, были бы успехи, эту школу вообще проигнорировала. Оно и понятно: график у Аллы был плотный, учеба, бесконечные олимпиады, тренировки по женскому футболу.