Звёздная пара. Путь через вечность

14 Ирка. Взрослая жизнь

Ирка, как и все девчонки в институте, хотела замуж. Ведь уже пора. Ей стукнуло девятнадцать. Ко второму курсу уже многие вышли. Парочка девчонок из группы даже взяла академический отпуск и ушла в декрет.

«Так что замуж надо. А то так недолго и старой девой остаться. Срочно надо! Но где взять кандидата?

Генка, бывший одноклассник, не подойдёт. Учится на охотоведа. И что потом? Он в лес, а ей одной дома куковать? Ирка на такое не согласна!

Серёжка из группы – тоже не вариант. Хотя для всех девчонок он завидный жених. Но не для неё. Иркин муж должен быть интеллектуалом. Высоким, красивым. И с перспективой. А не твёрдым троечником». Такие мысли посещали светлую Иркину головку в промежутках между учёбой…

 Срочно нужен новый герой! И вскоре он появился на её горизонте. Помогла институтская туристическая секция «Ореол». Несколько смелых мужчин с инженерных факультетов водили девчонок в походы. Там-то она и познакомилась с Юрой. Его в турсекцию привела младшая сестрёнка Наташка. Родители не пускали девушку одну в походы. А вот под присмотром старшего брата – пожалуйста. Юра учился в политехе и занимался боксом. Красавчик, спортсмен. Ещё и на гитаре играл, пел песни модного тогда Окуджавы и прочих советских бардов. Это стало решающим аргументом.

Ирка поняла – впереди их ждёт звёздный час. Она пишет стихи, он играет  – чем не перспектива прославиться?

Тогда вовсю гремел бардовский дуэт Татьяны и Сергея Никитиных, и Ирка уже вовсю примеряла на себя славу. Представляла их с Юрой на сцене, под софитами. В зале толпа восторженных поклонников… Да она утрёт нос всем отличницам из их группы ещё до окончания института! А то тоже мне достижение, распределиться в плановый отдел завода радиоприёмников – флагмана экономики их городка.

Ирка принялась за дело. То есть за реализацию своего замысла. Но Юра не спешил бросить к её ногам миллион алых роз. Оказалось, что он недавно пережил глубоко несчастную любовь и ушёл в академический отпуск на целый год, чтобы прийти в себя.

Но Ирка сдаваться не собиралась! Глубина её чувств только крепла. Да, она понимает: Юре нелегко. Она подождёт. Главное, это любовь. И она будет замужем за Юрой, как за каменной стеной. И вообще, разве кто-нибудь сможет устоять перед такой звездой, как Ирка?! Ответ ведь совершенно ясен.

Время шло. Они проводили его весело, в прогулках, гостях и походах. А как известно, ничто так не сближает туристов, как совместное проживание в одной палатке…

И крепость по имени Юра пала. Летом они подали заявление в ЗАГС. Свадьба была назначена на 14 июля. Ирка сдала сессию и принялась готовиться к свадьбе.

Это был тот ещё квест в разгар 80-х – эпоху всеобщего дефицита. Талоны на обувь, куценькая тюлевая фата, слава богу, в свободном доступе… Приличного готового платья в магазинах вообще не найти, поэтому решили сшить сами. Вынули из бабушкиного сундука приданое – хлопчатобумажную ткань с набивными кружевами. Белые туфли тоже достать не удалось, даже по талонам – только бежевые югославские босоножки.

Подружки шептались: плохая примета. Но Ирка не обращала внимания на такие мелочи. Она на пути к своей цели! Скоро, скоро перед ней откроются все дороги к славе и вниманию! Ведь Ирка этого достойна.

 Иркины родители тоже были не в восторге от скоропалительного выбора дочери. Интуитивно Юра им не нравился. Но деваться некуда, пришлось смириться – ведь это её жизнь, ей и решать.

 И вот день торжества настал. Из дверей Дворца бракосочетания они вышли мужем и женой. Юра на руках нёс Ирку домой. Благо, дом рядом с ЗАГСом. Ирка пребывала на седьмом небе. Мечты сбываются! Скоро, скоро все о них узнают. Она станет знаменитостью!

 Свадьбу сыграли самую скромную, в институтской столовой.

Были близкие родственники с обеих сторон, друзья-туристы, одногруппники – всего-то человек пятьдесят. Веселье, шутки, застолье… Песни под гитару и танцы под магнитофон. Праздник удался!

После праздника пришли будни. Поскольку собственную жилплощадь взять было негде, Ирке пришлось переехать к мужу. Поначалу всё было хорошо. Свекровь со свёкром обожали её как родную дочь. Походы, студенческие тусовки и дружеские чаепития продолжались.

Потом институт остался позади. Надо было выходить на работу. В тот самый плановый отдел. Потому что Иркины звёздные мечты осуществляться не спешили. Что-то пошло не так. Она всё ещё надеялась. Но рутина повседневности поглотила с головой.

Только телефонные разговоры с закадычной подругой Аней ещё как-то помогали. Поболтать по телефону – единственное, что у них оставалось.

– Анюта, ну где ты нашла его?! Вот поближе никак нельзя было?

– Что поделаешь, любовь с первого взгляда, – грустно вздыхала в ответ Аня.

Она встретила Кирилла на танцах в Доме офицеров. Выпускник Тихоокеанского высшего военно-морского училища приехал в Иркутск на свадьбу двоюродного брата. И вот судьба свела их с Анютой. Так что после окончания института любимая подруга отбыла к месту службы мужа. И похоже, надолго. Если не навсегда. Судьба военного сурова – куда Родина пошлёт. Кирилла пока что она послала в порт Магадан.

 Так Ирка потеряла не только иллюзии, но и подругу. Добро пожаловать во взрослую жизнь.

15 Димка и Светка. Тайна таежных мегалитов

Синее небо сияло в лучах солнечного света, радостно и самозабвенно пели птицы, от лёгкого ветерка чуть раскачивались ветви вековых кедров… Тайга была прекрасна летом.

Светка и Димка подошли к мегалитам. И тут пространство вокруг неуловимо изменилось. Повисла тишина, напоенный терпкими хвойными ароматами воздух как будто накалился, и враз стало очень душно.

«Странно как-то…» – подумала про себя Светка.

«Согласен, тут всё явно не так просто», – так же мысленно ответил ей Димка, а вслух произнёс:

– Давай обойдём скальники и посмотрим, что тут есть. И они двинулись кругом.

Странностей в экспедициях обычно хватало, поэтому ребята не особенно удивились. Они шли, по ходу рассматривая скалы, которые были на удивление однородными: никакого мха, чистый серовато-белый гранит с едва заметными прожилками кварца.

Обойдя скальник вокруг, поднялись на второй «этаж», и тут заметили внизу гладкую поверхность, панель, чем-то похожую на огромную дверь. На ней, подзатёртые от времени, виднелись какие-то старинные буквы.

Светка подошла поближе, прикоснулась к панели и приложила к ней ладонь. Воздух раскалился ещё больше, казалось, сгустился. Панель вдруг вспыхнула синим светом, и… исчезла.

Впереди виднелся вход внутрь скалы, но внутри оказалась не пещера, а светлый, с высокими потолками, тоннель. А ведь снаружи место выглядело как обычный скальник, ничего особенного, не считая правильной формы составляющих его камней.

«Ну вот, опять…» – подумала Светка.

«Ничего не бойся, теперь-то я с тобой», – мысленно ответил ей Димка.

– Что ж, пойдём посмотрим. Мы ж с тобой воины сввета как-никак, нам ли бояться! – и Димка решительно шагнул в огромный, в два человеческих роста проём, взяв Светку за руку.

Они шли по тоннелю и удивлялись. Как и в памятной обоим пещере тайной космической базы, тут было светло – казалось, под стрельчатыми сводами горели какие-то причудливые светильники, хотя видно их почти не было, но пространство вокруг, казалось, сияло.

«Наверное, они живые… как светлячки», – почему-то вдруг подумалось Светке.

«Ага, скажешь тоже, светлячки, – мысленно хмыкнул в ответ Димка. Это передовые биотехнологии, о которых у нас ещё не имеют понятия…»

«Ну да, ещё скажи – новая модификация светодиодов», – теперь уже Светка скептически отреагировала на Димкину реплику.

Несмотря на то, что Светка иногда становилась очень уж строптивой и ехидной – чуть что, хваталась за свой световой меч и была готова им помахать супротив мужа, но Димка умел гасить потоки сопротивления. Просто включал в сердце искру на полную мощность, и всё…

Так и тут. Димка обнял жену, и… согласился:

– А что, может быть, эти «светлячки» как раз и есть биоэнергетические технологии. Как знать, вполне реально, что они сохранились на каких-то локальных территориях, в пространствах, защищённых Периметром…

– Периметром? Это о чём? – удивилась Светка новому смыслу.

Димка замолчал. Он и сам удивился, откуда такие мысли могли появиться.

Ребята посмотрели друг на друга, погрузились внутрь, и всё вмиг стало понятно.

Светка озвучила мысли мужа (хотя в этом случае это оказались и не совсем его мысли):

– Периметр – это энергетический барьер, который устанавливается для защиты пространства от чужих, тех, кто может принести вред. Это – воинский рубеж. Его поддерживают многие Воины Света своим намерением, одновременно продолжая выполнять и другие задачи.

В наше время напряжённость поля уже сильно упала и такие вещи пока невозможны, потому что общее поле планеты стало клочковатым и нестабильным. Но вот на отдельных локациях оно вполне себе может сохранять высокую интенсивность, и здесь, видимо, как раз такая территория. Место явно непростое… Но почему тогда открыли «дверь» и пропустили нас?

Димка развил мысли дальше:

– Всё происходит не просто так. Вероятно, у нас с тобой есть код доступа. Значит, это под наши задачи.

16 Рассказы Арины. Знакомство

– Ну здравствуй, это я… – послышался сверху чей-то голос.

 Арина от неожиданности чуть не подпрыгнула на месте. Она искала в сумке ключи от входной двери. Ключи никак не находились. А с лестничной клетки четвёртого этажа к ней тем временем медленно спускался владелец голоса.

 Кстати, голос интересный. Низкий такой, с вкрадчивой хрипотцой. Хозяин – тоже мэн вполне себе. Типичный таинственный незнакомец а-ля посвежевший Михаил Боярский. В шляпе и тёмных очках. Но с седой бородкой клинышком. В длинном жёлтом плаще, будто бы и не декабрь на дворе… Словом, довольно странный тип… Арине наконец удалось нашарить в сумочке ключи.

– А вы, простите, кто? И к кому? – спросила она. – Если к маме, то она на работе ещё.

– Нет, я не к маме. Хотя был бы рад и её повидать тоже. К тебе.

 Арина выронила ключи, и они зазвенели тонкими колокольчиками, скатываясь по ступенькам. Перед глазами у неё вдруг всё поплыло…

 Металлическая перьевая ручка тихонько звякнула, падая на пол. Арина устало потёрла глаза и окончательно пришла в себя. «Ну вот, так и знала, нельзя было строчить столько времени не отрываясь. Да ещё в сумерках…».

Она подняла упавшую ручку и дописала в тетради завершающую строку: «Моё желание исполнилось. Я познакомилась с…».

Елена вернулась с работы как обычно – поздно. Хотела сразу лечь спать. Но в комнате Арины горел ночник, и она заглянула к дочери на огонёк. Арина спала, а на столе лежала открытая тетрадка. Ну так и есть, опять писала допоздна свои истории. Елена подошла к столу, чтобы погасить лампу. Взгляд мимолётно упал на последние строчки в тетради: «Так я познакомилась с папой».

 «Ох, ну и фантазёрка», – озабоченно вздохнула Елена и выключила свет.

 Зашла к себе, разделась, легла, но сон не шёл. Сочинения дочери мать слегка настораживали. Елена понимала – трудный возраст. У Арины он начался поздно, в шестнадцать. В детстве-то вообще была идеальной девочкой – никаких проблем.

А с другой стороны, может, и правда в этой писанине – её призвание…

Арина взялась за свои записки сразу после того памятного выздоровления в канун Нового года, когда ей исполнилось шесть. И с тех пор настрочила уже немало тетрадок. Сказки, истории… А недавно даже завела свой писательский блог «Звёздные истории». Хотя по детской привычке всё равно писала сначала ручкой на бумаге.

 Писания дочери Елена до сих пор всерьёз не воспринимала. Ей бы хотелось, чтобы дочь получила надёжную профессию. Экономиста-финансиста, к примеру, как у неё самой. Или хотя бы интернет-маркетолога. Это в ногу со временем. Да и зарабатывать неплохо позволит. Но вдруг… Может, у ребёнка и правда писательский дар? Надо посоветоваться с кем-то. А вот с кем… Что же делать? Она посмотрела на часы. Встала, подошла к стеллажу. Нашла старую телефонную книжку. Долго искала номер. Нашла. Набрала.

– Алик? Узнал? Ну здравствуй, это я…

17 Ратмир и Ариана. Весть о войне

Ратмир и Ариана уселись на белокаменную тёсаную скамейку близ родника.

Зеленоглазая красавица залюбовалась бурным потоком. Вода неслась среди белых плоских скал, струями лились небольшие водопады, закручивались малые и глубокие воронки. Текучая энергия стихии завораживала. И казалось, несла с собою – всё дальше, в глубины грядущего. Стихия, стихи…

В волне любви, сбегая от тоски,

Из тех миров, где только свет и нужен,

Приходят потихонечку стихи,

Чтоб излечить измученные души.

Они летят, летят издалека,

Они спасают, будят и итожат,

Услышишь их, и не заснёшь, пока

Мурашками бегут – мороз по коже.

Мелодия скользит вдоль этих строк —

Она ведь так же, как и строчки, вечна.

Она останется, когда наступит срок,

И по строкам проступит в бесконечность…

И вижу я сквозь строчки те глаза,

Которые забыть уже не в силах,

И начинают строки ускользать

И растворяться… Так и мы, мой милый!

Но в вечность открывается окно,

Проходим мы, любовь же не проходит,

Меняя и всё то, что суждено,

Меняя и всё то, что происходит.

Ратмир же обратился к иным потокам. Тем, что шли из Глубины Источника. Смотрел в зеркальную поверхность воды и видел там основную ветвь и Древо Сценариев Грядущего. Между бровей прорисовалась тяжёлая складка…

Ариана как раз закончила с образами стихов и обратилась вниманием к нему. Услышав мысли, побледнела, но взяла себя в руки и принялась транслировать потоки:

– Война в Большом Космосе… Нападение техногенных армад из-за Рубежа. Падение напряжённости поля. Гибель Титанов. Связь Неба и Земли разорвётся. Боги уйдут с Земли – держать Порубежье.

Ариана повернулась к Ратмиру.

– И что теперь будет – с городом, с нами? И как же светлое грядущее?

– Что будет, то и будет. Мы воины света, и будем выполнять свои задачи, как должно. На днях я говорил с волхвами, они тоже готовятся. Все собираются с силами. И потом, это ведь произойдёт не завтра. Перспектива такая есть. Это один из вариантов будущего. Но надеюсь, что не бывать этому!

– И я надеюсь. А как же любовь? Ведь потоки силы её сметут, и что потом?

– Теперь иные времена настают. На силу нужна сила. Любовь… любовь будет потом. Если выстоим.

– А разве возможно такое, что не выстоим?!

– Надеюсь, нет. Мы сделаем всё, что сможем.. Говорить об этом пока рано. Но одно вызывает тревогу – такого ещё не случалось в Арконе… Пойдём домой, любимая. Надо многое сделать, ко многому подготовиться.

Половинки поднялись со скамьи, поклонились-попрощались с Источником и отправились в путь.

А град жил своей жизнью, и ничто пока не предвещало беды. Отражение атак тёмных было обычным делом для тех, кто им занят. Остальные же занимались своими повседневными делами: передвигались на антигравитационных платформах над землёй. Выращивали цветы и овощи. Украшали и поливали улицы. Дети спешили в мастерские и центры обучения. Архитекторы обсуждали дальнейшее проектирование и строительство града. Учёные вели наблюдения за космосом.

18 Ирка. 90-е. Разруха

Не стоит останавливаться на минорной ноте. Жизнь, она разная. После чёрной наступает белая полоса. Но в этот раз чёрный период как-то подзатянулся. Причём у всей страны сразу.

 Горбачёвская перестройка. Развал СССР. Кризис. Инфляция. Деньги уходили изо всех мест туда, где приносили наивысший доход, то есть в торговлю, банки. Путь простой. Всем раздали ваучеры, народ их вложил бог весть во что. И никогда их больше не видел. Зато в шоколаде оказались выгодоприобретатели – те, кто и замесил эти дела.

 Набирал силу криминал. Вокруг гремело – «рэкет». Появились коммерческие ларьки и «братки» в костюмах от китайского «Адидаса».

 У предприятий возникли неплатежи. Заработная плата работникам тогда выдавалась бартером или продукцией. Врачи, учителя и прочие бюджетники вмиг оказались нищими. Многолетние сбережения граждан превратились в копейки. Туго пришлось и пенсионерам. Многим пришлось копаться в помойках в поисках еды.

Вот на такие времена выпала Иркина молодость. Но молодость никогда не думает о грустном. Все препятствия кажутся несерьёзными. А жизнь – радостной и весёлой. Особенно, когда вокруг рекой льётся контрафактный польский спирт Royal.

Ирка работала экономистом в цехе завода тяжелого машиностроения. Как и всей стране, им тоже пришлось нелегко. Завод продавал свои драги в Китай по бартеру, в обмен на продукцию китайского производства. Хорошо, что тогда это ещё были качественные вещи. Так у Ирки появились первые кроссовки и пуховик. Ну и спортивный костюм, куда ж без него.

Цеховая молодежь вовсю отрывалась на вечеринках. Хотелось потанцевать, повеселиться… Тут и знаменитый горбачёвский сухой закон подоспел. В стране вырубили все виноградники. Вина было не купить даже на Новый год. Зато водки и спирта – хоть залейся.

А ещё в моду «вошли в моду» коктейли из водки с тоником. Ну, чтоб всё, как в загранице. Она ж нам поможет. И помогла… Гуманитарной просрочкой: прогорклым оливковым маслом, неизвестно из кого сделанными мясными консервами – ветчиной «Ланчинмит» – и широко известными ножками Буша – долгоиграющими замороженными куриными окорочками.

Как выжило поколение 90-х? Молодость и оптимизм спасли, наверное. Надо было вписываться в рынок. Идти работать в коммерческую фирму, сделать карьеру.

Ну а что же горы, спросите вы? Романтика странствий? Да, горы оставались единственной отдушиной. Дружная компания продолжала ходить в походы, даже закончив институт. Ирка получила «корочку» инструктора туризма и водила ребят – на лыжах и пешком – по Восточному Саяну, Хамар-Дабану.

Но была и большая мечта – большие горы. Как в песне Влаидимира Высоцкого, кумира поколения её родителей:

Так оставьте ненужные споры —

Я себе уже всё доказал:

Лучше гор могут быть только горы,

На которых ещё не бывал…12

Какие горы? Прекрасный Алтай? Суровый Урал? Или жестокие Гималаи, что уносят сотни жизней? А может быть, Фанские горы? Те, о которых пел Юрий Визбор?

Но судьба распорядилась Иркиной жизнью иначе. Впрочем, судьба ли?

19 Димка и Светка. Узорный тоннель

Подробности их судьбоносной встречи Светка хорошо помнила. Разве забудешь такое. Удивительная история знакомства сохранялась в сердце. Рука судьбы вмешалась в приключения девчонки, ставшие неслабым испытанием. Проверка на силу духа, не иначе…

Девушка вздохнула и посмотрела на мужа:

– Ты прав, солнце. Ну что, идём дальше?

Они взялись за руки и не спеша пошли по коридору-тоннелю, судя по всему, куда-то вниз, вглубь горы. Потому что путь перестал быть прямым, а теперь нарезал обороты слегка под уклон. При этом выглядело всё, как старинная лестница в питерском доме-колодце. На каждом новом витке открывались новые сочетания цветов – на стенках тоннеля неизвестным способом нанесено что-то наподобие фресок, но это были не законченные картины, а сочетания необычных узоров, вроде в чём-то и повторяющихся – и в то же время меняющихся на каждом повороте. Голубые, оранжевые, розовые, фиолетовые переливы завораживали взгляд и будто погружали в неведомое…

Ребята зачарованно смотрели по сторонам – такая необычная красота не могла оставить равнодушным. Узор же вился всё дальше и дальше, создавая в сознании пары ощущение прикосновения к чему-то древнему, и как бы включая в голове ещё и музыкальное сопровождение перелива узоров…

«Дим… Ты тоже чувствуешь это?!», – на всякий случай внутренне спросила Светка. Хотя могла бы и не спрашивать, она ясно видела, что и муж полностью погрузился в музыку узора.

«Да, – так же мысленно ответил тот, – конечно, чувствую. Мне кажется, это специальная сонастройка, как бы пропуск в новое для нас пространство, потому что мы пришли из внешнего мира, где поле клочковатое, не очень чистое, пусть даже на природе ситуация и получше, чем в городе, но наше сознание ведь всё равно несёт в себе и помехи, и эмоциональную грязь окружающего мира. Да ещё теперь слишком там много цифры, программ – словом, чужеродных наполнений и вкраплений. Помнишь, кстати, истории из книг Эрнста Мулдашева, как многие экспедиции, и он сам в том числе, пытались зайти внутрь Кайласа в поисках заветной Шамбалы, а неведомая сила не давала им это сделать? Думаю, во-первых, там стояла пси-защита, наверное, тот самый Периметр, а во-вторых, участники экспедиций явно не были светочами сознания и просто не прошли проверку на чистоту…».

«Помню, конечно, – ответила Светка. – Думаю, ты прав. Я и сама ощущаю, что внутреннее состояние меняется, и скорее всего это происходит именно оттого, что мы с тобой любуемся этим узором – он извне как бы проникает внутрь, и вот уже становится тёплым и знакомым, в душе будто играет тихая музыка, звучат тонкие струны…».

«Точно, – Димка подхватил мысль жены, – а я-то думаю, что мне эта музыка напоминает… Да это же гусли! Музыка души! Только звучит она сама по себе и где-то глубоко внутри…».

Ребята обожали слушать старинный инструмент, который ныне умельцы-виртуозы восстановили из забытья.

Гусли долгое время были под запретом. Звуки гуслей способны пробуждать генетическую память. Тембр их струн приводит в резонанс струны души. Древние трёхструнные крыловидные гусли – предельно приближенный к идеальному божественный музыкальный инструмент. Он повторяет акт творения Вселенной и подпитывает светом Космос, не давая хаосу разрушить его.

20 Рассказы Арины. История рождения

«Ну здравствуй, это я…» – их кодовая фраза, приветствие по телефону или при встрече. Строчка из культовой песни Владимира Высоцкого «Ноль семь» была святыней, паролем доступа в другие миры. В волшебные миры авторской и бардовской песни.

Ленка и Алик. Счастливые и весёлые, всегда вместе мчались навстречу очередным приключениям на поездах и электричках. Ломали лыжи (но не ноги) в горах Восточного Саяна и Хамар-Дабана.

Дуэтом пели под гитару до хрипоты на послепоходных сборищах, что романтично назывались «клюквами» – очевидно, от слова «клюкнуть». Разноголосье товарищей нестройно поддерживало.

Они были идеальной парой – от музыкального слуха, казалось, одного на двоих – до учёбы и увлечений. Заканчивали матфак универа в один год. Умник Алик – даже с красным дипломом.

Были обожаемы друзьями. Без них не обходилась ни одна весёлая студенческая вечеринка или городской слёт самодеятельной песни.

И даже внешне походили друг на дружку. Потому и получили сценическое прозвище – Близнецы.

Но однажды «весной вдохновенной» Ленка неожиданно сильно заболела. А они как раз собирались на Кавказ, на Баксанский фестиваль самодеятельной песни. Алик ехать отказывался, хотел остаться с ней, но всегда решительная Ленка настояла:

– Нечего тут возле меня вздыхать, я не при смерти, скоро поправлюсь. И уговорила ведь – Алик уехал один.

Ленкина болезнь давно прошла, но с каждым днём ведомые невидимым полководцем полки хандры наступали: Алик не возвращался. Она не находила себе места. Сердцем чувствовала: что-то стряслось. Но гнала подальше тяжёлые мысли. Ведь если б в горах грянула беда, контрольно-спасательная служба давно бы уже сообщила…

Так прошли три недели тишины. Зелёное тополиное цунами весны накрыло город. Воробьи орали, как оглашённые. Казалось, весь мир ожил в теплых лучах солнца и родился заново – другим.

Ленкино сердце будто остыло. Она целыми днями молчала. Подолгу равнодушным изваянием стояла у окна. Перестала выходить из дома. Мать с отцом тревожно переглядывались, но не беспокоили её. Общались лишь на бытовые житейские темы.

И вот в тихом, застывшем в напряжённом ожидании доме неожиданной трелью зашёлся звонок.

Ленка очнулась, встрепенулась и побежала открывать. Это оказался Женька – друг Алика. Не поднимая головы, молча протянул ей сложенный листок бумаги. Ленка развернула записку. И рухнула как подкошенная прямо на пороге. Записка выпала из рук. Подвативший Лену отец прочёл страшные слова: «Я не вернусь».

Алик действительно не вернулся. Может, потому что стыдно. А может, просто решил улучшить жизнь где-то в другом месте.