Фаворит

– Должна же и я Вас вывести из себя, – сказала Иви.

– Можно вопрос?

– Валяйте.

– Тебе действительно интересно со мной? Ладно, для многих гонщики – экзотика, но я уверен – для тебя мы обыденная деталь пейзажа. К чему что-то мне доказывать? А тебя друзья заждались.

– Да, ну их. Опять все перепьются… – на личико Иви набежала тучка.

– Тебя точно не потеряют?

– Пусть понервничают, вот и проверим, забеспокоятся ли, друзья они или кто, – с типично женским упрямством заключила Иви.

– Всегда опасался женского коварства, – изрек Невилл. По правде сказать, его уже начал утомлять этот бесконечный диалог. Природная учтивость не позволяла предложить вернуться, а скромность – приступить к активным атакующим действиям. Хотя Иви и весьма пикантно облокотилась спиной и локтями на перила в каком-то метре от Невилла. Это ж не очередная актрисулька или певичка. Тем более, в полумраке светского раута щедрая доза алкоголя всегда снимала некоторые барьеры. Для обоих сторон.

– Опасались? – хмыкнула Иви. – Вы же один из самых популярных спортсменов Британии, да вокруг Вас поклонницы штабелями, наверное, укладываются.

– Преувеличение.

– А я думала, пилоты вообще ничего не боятся. Сняла бы шляпу, будь она при мне. Что может быть страшнее – несетесь в открытой машине на чудовищной скорости без малейшей защиты. А такого ужасного случится с пловцом – водичкой подавится?

– В любом спорте возможны травмы, кроме разве шахмат, – уклончиво ответил Невилл. – Там только мозг можно свернуть.

– А разбиться не боитесь? – с подначкой спросила Иви. – Только честно.

– Вообще-то я стараюсь об этом не думать, – Невилл почувствовал, что раздражается.

– Но ведь гонщики так часто гибнут…

– Именно. Мы каждую неделю рискуем сыграть в деревянный ящик, сидя в ящике железном. Такой вот невеселый каламбур. А тот, кто погружается в упаднические мысли, непременно проиграет, нечего и выходить на старт, – Невилл осознал, что слишком завелся. – Лично я всегда стремлюсь достойно выступить, а воображение стараюсь отключать.

– Простите. Я дура, наверное, – примирительно сказала Иви.

– Ничего. Просто я за десять лет в гонках видел множество смертей. Столько отличных ребят рассталось с жизнью.

– Вам не позавидуешь. Гонщики – настоящие рыцари. И тут я без шуток, Невилл.

– Бросьте, в мире столько опасных профессий. Это лишь одна из них.

– Скромное обаяние героя…

– Истинные герои на войне, – сказал Невилл. – Кстати, среди летчиков, что участвовали в битве за Англию, попадались и гонщики. Вот это были настоящие мужики с большой буквы. Могли с равным успехом водить и гоночный автомобиль, и истребитель. К сожаленью, до наших дней почти никто не дожил.

– У каждого времени свои герои, – задумчиво протянула Иви.

Невилл в ответ пожал плечами. Показалось или на ее устах промелькнула слишком уж хитрая улыбка?

– Значит, героем Вы себя не считаете? Обычный ремесленник на окладе?

– Вроде того, – безразлично произнес Невилл, не понимая, куда она клонит.

– А девушку вызволить из беды ремесленники способны?

– Это долг каждого мужчины.

– Эй, ты что творишь?!

Миг и Иви вспорхнула на перила мостика, Невилл и моргнуть не успел, как она тут же щучкой нырнула вниз. В воздухе мелькнули босые ступни, и руками вперед изящно девушка вошла в неприветливую воду. Невилл бросился к ограждению – на темной поверхности расходились широкие круги, но Иви не всплыла. Где же она?! Твою ж! Доигралась, идиотка!

Мозг привык мгновенно анализировать любую ситуацию и услужливо подсказал – высота не больше восьми метров – не расшибешься, главное не удариться о какую-нибудь балку или опору. И, наверняка, апрельская водичка холоднющая. Но теперь уже сработали рефлексы, вот и Невилл стремительно летел вниз, пусть намного менее элегантно, чем Иви.

В мутной жиже – ничего не видно, воздух он толком набрать не успел. Сдерживая разрывающиеся легкие, отчаянно работая руками, Невилл, интуитивно рванул вверх, где светлее. Быстрее, быстрее! Наконец, он вынырнул на поверхность, жадно кусая ртом воздух. И вот теперь почувствовал, как холодная вода обожгла его будто кипятком. Невилл лихорадочно крутанулся вокруг своей оси – Иви не видно. Надо вновь нырять!

И тут он услышал заливистый хохот.

– А, говорил, рыцари перевелись? – светлая головка Иви со слипшимися волосами торчала в нескольких метрах от него. Она выглядела невероятно довольной, и не походило, что ее требуется незамедлительно спасать.

– Ты ненормальная?! – взревел Невилл.

– Папочка тоже так говорит, – откликнулась Иви.

– Ты могла убиться!

– А ты меня спас!

– Мало ли что на дне!

– Ты слишком осторожен для гонщика!

– А ты психованная, – прерывистым голосом рявкнул Невилл. Холод помаленьку пронизывал все члены. Краем уха он слышал азартные восклицания и удивленные оклики. Не известно, что подумали благонравные прохожие. Но это потом.

– Кто быстрее к берегу? – крикнула Иви, умело загребая в сторону.

Извергая под нос самые изощренные ругательства, Невилл, не заботясь о стиле, поспевал следом, в ботинках и в набрякшей одежде даже с десяток метров плыть не просто.

– Мог бы и сбросить обувь как я, – заметила Иви его страдания.

Вот тут аналитический мозг подвел, заметил несообразность, когда Иви летела вниз, но обработать не успел. Глядишь, не пришлось бы уподобиться пассажиру с Титаника.

Благо, парапет набережной располагался не высоко, видимо, из-за дождей уровень воды поднялся. А иначе самим и не выбраться. Иви сильно выпрыгнула из воды, ловко уцепилась руками за край мостовой, резко подтянулась и вылезла.

– Дать руку? – насмешливо спросила она.

Невилл промолчал, сжав зубы, нужен один хороший рывок, мокрые руки на склизком камне могут не удержаться. Не опозориться бы. Как у нее легко получилось! Ну-ка.

– В реке холодно, мост высокий. Ах, какое несчастье, сеньор! Слава Мадонне, все обошлось! Умоляю, впредь внимательнее!

Невилл, машинально кивая, слабо вслушивался в скороговорку карабинера. Кто-то из зевак проявил похвальную бдительность, и стоило Невиллу отдышаться, а Иви выслушать очередную гневную тираду, как протяжно завыла сирена стражей порядка. Сейчас Невилл пребывал на заднем сиденье полицейской машины в одном нижнем белье, закутавшись в плед, заботливо принесенный добрыми окрестными жителями, и клацал зубами. Пусть на улице и не зима, но и до купального сезона еще порядочно.

Карабинеру он без зазрения совести скормил байку про то, как Иви слишком увлеклась созерцанием воды, потеряла равновесие и перевернулась, а он храбрым Дон Кихотом бросился следом. Блюститель закона версию философски проглотил, хотя кто-то из зрителей, не исключено, мог поведать ему нечто иное.

– Ну, как тебе мой наряд? – Иви трудами сердобольных горожан облачили в простую широкую крестьянскую юбку и бесформенную кофту. В руках она сжимала ком своей мокрой одежды и радовалась, точно кошка, стянувшая лакомый кусок с хозяйского стола.

– Добросите до машины? Пожалуйста, – хмуро попросил Невилл.– Не идти же в таком виде!

– Попробуем, – на смуглом лице карабинера блеснула белоснежная улыбка.

– Тогда уж до гостиницы, – добавила Иви.

– Зачем это?

– Представляешь, я умудрилась утопить ключ зажигания, – деланно потупилась Иви.

Невилл с трудом удержал рвущееся наружу коротенькое, но емкое словечко, вместо этого набрал в легкие воздух и медленно-медленно выдохнул.

– Прикажу местным отвезти Вас в отель, – без выражения сказал карабинер, – А у меня куча дел, мы полиция, а не такси.

– Благодарю, – ответил Невилл.

– Вы барышня уж поосторожней. Берегите себя, и Вашего спутника. Не простудитесь, сеньор, здоровье для гонщика – это важно, – напутствовал карабинер.

– Несомненно, – пробормотал Невилл

– Найти б еще кого, кто не слишком перебрал, – пробурчал под нос полицейский. – Не уходите никуда.

Он небрежно отдал честь и удалился.

– Ты сообщил, кто ты такой? – полюбопытствовала Иви.

– А что делать? – недовольно сказал Невилл. – Еще в каталажку бы загремели. Уж не знаю, что он подумал про британских пилотов. И их спутниц в особенности.

– А что он мог подумать? – Иви присела рядом с ним на сиденье, не закрывая дверь. – Что они чокнутые!

– Лишь бы репортеры не пронюхали.

Иви присмотрелась к расползающейся кучке зевак:

– Вроде никто не похож, да и сенсации из этого не сделать.

– Итальянские газеты и так потешаются над медленными британскими автомобильчиками, а тут такой повод.

– Ты настоящий командный игрок, переживаешь за репутацию.

– Отстань.

– Лучше бы тебя волновало, что будет, если узнает папочка? – прищурилась Иви.

– А что будет? – забеспокоился Невилл.

– Меня бы пришиб, да и тебе бы досталось – не усмотрел за единственной дочуркой, – весело предположила Иви. – Огребли бы оба по полной.

Невилл только вздохнул.

– Ну, не сердись, – она потрепала Невилла по щеке. – Находит на меня дурость иногда.

– Ладно уж. Без безумств жизнь и впрямь скучна, – признал Невилл.

– Ага, ты отцу это скажи.

Вспомнив сурового босса, Невилл вновь погрустнел. И кто его просил лезть к Иви в машину? Он посмотрел на свои часы – вода попала внутрь циферблата, и теперь стрелочки свободно перемещались, как им вздумается без оглядки на минуты. Ладно, с актрисами ребята как-нибудь разберутся.

– А ты тоже хорош – меня нельзя злить, – Иви развалилась на сиденье, – Напомнил мне о моем прошлом.

– Поэтому надо прыгать как полоумная? Доказать мне, что ты спортсменка?

– Ты слишком не прошибаем. Зато вновь вернул мою веру в героев. А то сверстники способны только вино лакать без меры, вот там им нет равных.

– Говоришь, будто я старик. Сколько между нами? Четыре года? Пять?

– Кто ж об этом девушку спрашивает? А еще в высшем обществе принят.

– Прости…

– Слушай, а мне нравится тебя смущать!

– И откуда ты свалилась на мою голову? – посетовал Невилл.

– Жалеешь? – Иви прижалась к нему бедром.

– Нет, просто…

Прелестное личико Иви совсем близко. Вот теперь она смотрела серьезно и без малейшей усмешки, Невилл словно увидел ее впервые, грустную и потерянную девчушку, что прикрывается бравой маской. Повинуясь неведомым древним инстинктам, Невилл потянулся к ее губам, и они слились в жадном поцелуе. В полицейской машине – какой сюрреализм! Решительно запротестовал разум. И тут же все посторонние мысли вышибло напрочь.

Глава 5.Мрак и солнце.

Постепенно, но вязкий мрак отступил, тусклый свет фар уже разрезал не беспросветную чернильную мглу, а рваные мутные клочья утреннего тумана. Невилл облегченно выдохнул, самый тяжелый отрезок пути позади. В темноте мало того, не просто держать темп, так еще и надо умудриться не заплутать в хитросплетении паутины проселочных дорог.

– Не заметили, а меж тем утро! – Невилл подбодрил спутника.

– Наконец-то, – нашел силы улыбнуться Сидни. Механику на пассажирском сиденье тоже не сладко, Невилл хотя бы все время занят дорогой.

Они участвовали в знаменитом дорожном марафоне спортивных машин «Тысяча лье», полторы тысячи километров дистанции, почти четыреста участников, двенадцать часов за рулем, триста лошадиных сил под капотом. Многие спортсмены предпочитали гоняться в одиночку, Невилл же придерживался традиционного подхода – прибегнуть к услугаммеханика, он же штурман. Мало ли что произойдет на долгом и коварном маршруте, виражи на обычных дорогах как-то не приспособлены, чтобы в них влетали на скорости за двести.

– Сейчас направо, – подсказал Сидни.

– Туман слишком густой, – проворчал Невилл. – Указателей почти не видно.

– Кажется, здесь прошел дождь.

– Хорошо, до нас не добрался. Представляешь, ночь, мокрая трасса?

И они снова погрузились в молчание, а о чем еще говорить? Не с девушкой же на пикник поехали, любуясь рассветом. Невилл прислушался к машине – ну-ка, что скажешь, подруга? За время гонки он пару раз чувствительно стукнул днище, в крутом повороте чуть не поцеловал ствол дерева, решетка радиатора погнулась, подвеска жалобно дребезжала, в районе багажника что-то позвякивало, но машина пока исправно тянула. Естественно, все участники стартовали не разом, поэтому победителя определяли по наименьшему времени прохождения дистанции. И после последней контрольной остановки их результат внушал нешуточный оптимизм.

Ветровое стекло мгновенно затянуло влагой – молочная взвесь висела в воздухе, не отпуская их автомобиль, Невилл включил дворники, а сам высунулся в боковое окно.

– Сейчас прямой участок, – сообщил Сидни.

– Долго?

– Километров двадцать, не меньше.

Надо вырваться из этой сизой пелены. Невилл добавил газу, и заскучавший было мотор обрадовано взревел. Вокруг ни души: ни зрителей, ни соперников, даже природа не жаждет пробуждаться, ни шелеста листвы, ни щебетания птиц. Им осталось буквально несколько часов. Если не потерять темп, есть отличные шансы на первое место. Как заманчиво будет утереть нос французам и итальянцам в гонке, где они традиционно сильны.

– Поворот! – неожиданно заорал Сидни.

Ногу с газа, руль резко влево! Машину в занос! Передние колеса теряют сцепление с асфальтом, Невилл отчаянно крутил руль, но автомобиль уже вышел из-под контроля, их вынесло с дороги, и на скорости машина неотвратимо летела вниз по откосу. Ее немилосердно подбросило вверх, лишь бы не перевернуться! Все четыре колеса отрывались от земли. Жесткое приземление! И тут же мозг взорвался снопом ярких искр.

Первой проснулась зудящая боль, потом вернулось зрение, почему-то на один глаз, а там и все остальные чувства. Да еще добавился мерзкий звон в голове. Ничего не соображая, Невилл тупо смотрел вперед какие-то секунды, а может и минуты. Боль не проходила и сейчас слилась со звоном воедино, где-то в голове в районе затылка. Ощущение – он в металлическом колоколе. Как же тут неуютно.

Да, очнись уже – приказал себе Невилл. Размазанное по закоулкам сознание, наконец, собралось в единое целое – он по-прежнему на сиденье, только окружающее вокруг нелепо накренилось. Почему второй глаз ничего не видит? Осторожно, со страхом Невилл ощупал голову, пальцы с содроганием наткнулись на что-то липкое и противное. Он ослеп?! Рука лихорадочно шарила по лицу. Нет, не все так мрачно. Глубоко рассек себе бровь, крови натекло порядком, залило пол лица.

Кажется, первый шок прошел. Наверняка, машина пролетела какое-то расстояние и влепилась что есть сил в дерево. Так и есть – следом за ветровым стеклом видна могучая кора, как же она близко. Капот смяло в скорлупу. Наконец, Невилл сообразил оглянуться. А Сидни? Где же он?! Сиденье штурмана пустует. Левая дверь открыта и беспомощно болтается на петлях. Невилл попытался выбраться, но, как назло, ручку с его стороны заклинило. Или просто сил не хватает?

После нескольких бесплотных попыток Невилл с трудом перебрался на соседнее кресло, а там до выхода рукой подать. Тело немилосердно ноет, словно его извлекли из мясорубки. Невилл попытался вдохнуть, кислород с трудом, маленькими глотками проникал в легкие. Кажется, или у него сломаны ребра? Наконец, Невилл вылез, точнее даже выпал, наружу.

Прохладный воздух немного привел его в чувство. Невилл задрал голову вверх – дорога там. Прилично же они пролетели. Как назло, склон очень крутой. До ушей долетает слабый шум мотора, гонка продолжается. И никто даже не заметил, как они соскочили с трассы. Надо обязательно выбраться и подать сигнал.

Невилл лихорадочно закрутил башкой – Сидни нигде не видно? Вокруг ни души. Вылетел по пути? Невилл сделал несколько шагов вверх и чуть не упал, голова кружится. Он пополз на четвереньках вверх по склону, помогая себе руками, будто каракатица. Тело как чужое. Он преодолел несколько метров, а, кажется, что взобрался на Эверест. Надо собраться. Еще чуть-чуть! Иначе помощи не дождаться.

Примерно на середине склона он нашел Сидни. Верный механик лежал ничком на траве, разбросав руки.

– Сидни, друг, ты как? – радостно прохрипел Невилл.

Механик не отвечал.

– Эй?!

Невилл сообразил перевернуть тело и тут же отшатнулся. Вместо одного глаза у Сидни зияла огромная страшная багровая яма.

Невилл издал сдавленный хрип, он лихорадочно тряс Сидни, бормоча что-то несвязанное. Парень мертв. Бесстрастно подсказал мозг. С таким ранением не выживают. А вот и массивный булыжник торчит из земли. В падении Сидни наткнулся на него головой. Не повезло.

Невилл не знал, сколько прошло времени, он тормошил напарника, шепча то мольбы, то ругательства. И тут Сидни открыл уцелевший глаз и ровным голосом произнес:

– Карта. Все дело в карте. Она была не точной.

Зловещий яркий пейзаж мгновенно растворился, а Невилл вынырнул во мрак. Он резко вскочил и тут же понял – он сидит на кровати, а вокруг в темноте расплываются силуэты гостиничного номера. Невилл привел в порядок сердцебиение, окончательно привязывая себя к действительности. В реальности, два года назад все так и обстояло, за исключением слов Сидни, конечно. Их карта учитывала только расстояние до населенных пунктов, а опасные повороты, разумеется, на ней не были отмечены. А они слишком разогнались. Да, еще этот туман. Невилл старался загнать ужасное воспоминание в глубины сознания, первое время он проматывал события того утра каждый день, потом реже, еще реже, но все равно нет-нет, да оно прорывалось. Чаще всего в кошмарных сновидениях.

Невилл помотал головой, отгоняя последние остатки сна, и тихонько поднялся. Под одеялом завозилась белокурая головка Иви. Невилл прошлепал к окну и одернул плотную штору, за окном уже серел рассвет. Утро не спешило радовать солнышком, но, ничего, разойдется, это ж не Англия.

– Зачем в такую рань вскочил? – раздался заспанный голосок.

– Привычка, – отозвался Невилл. – Тренировки у гонщиков начинаются ни свет, ни заря. Когда б ни лег, все равно поднимаюсь спозаранку.

– А я говорила, что ты нудный? – в голоске добавилось игривости.

Невилл проигнорировал вопрос, добрался до столика, и, звякая горлышком о край, набулькал себе стакан воды.

– Дай, и мне тоже что ли? – потянулась Иви.

– Держи.

– А шампанского нет, случайно?

– Не вставая с кровати? Ну, и привычки у тебя! – хмыкнул Невилл.

– Что ты хочешь от капризной богатой наследницы?

– Но начинать пробуждение с алкоголя – чересчур даже для тебя!

– По-твоему, у пловцов тренировки с обеда начинались? – поинтересовалась Иви. – Для меня встать до рассвета – хуже пытки. И, знаешь, когда я завязала со спортом, я сказала себе: буду дрыхнуть, сколько влезет.

– Так и спала бы.

– А ты бы тем временем растаял как туман, знаю я Вас, мужчин.

Невилл интуитивно вздрогнул при упоминании тумана.

– Ну, что стоишь как столб, иди сюда, – махнула ручкой Иви.

В его крошечном номере мебели совсем немного, садиться на стул было бы глупо, и Невилл плюхнулся обратно на кровать.

– Совратили Вы, девушку, бравый мистер Рид, – Иви сладко потянулась. – И ходите по утру со смущенной физиономией.

– Кто кого совратил? – возмутился Невилл. – И физиономия у меня обычная.

Местный лавочник, коего карабинер обязал позаботиться о нерадивых господах, благополучно доставил их на разболтанной машине, помнящей еще Депрессию, до гостиницы. Благо, в темное время им удалось прошмыгнуть незамеченными широкой публикой, лишь бдящий на посту портье округлил глаза, увидев своего чинного постояльца в таком виде. Оказавшись в номере, Невилл какое-то время действительно раздумывал, как добыть одежду для Иви и как переправить ее домой, но потом события неожиданно закрутились, приобрели совсем иной оборот, и стало не до одежды.

– Тебя отвезти к твоим друзьям? – предположил Невилл.

– Я никуда не тороплюсь, – Иви пригладила растрепанные белокурые волосы. – Согласна на завтрак, все равно с тобой не выспишься. Мой наряд, наверняка, высох. Правда, буду выглядеть в нем как пугало. Может, никуда не пойдем? Интересно, в этой ночлежке заказывают еду в номер?

– Не забыла, мы бросили твою машину неизвестно где? – полюбопытствовал Невилл. – А ключ покоится на дне реки.

– Подумаешь! – беззаботно отмахнулась Иви. – Постоит еще. В фирме, где я ее арендовала, беспомощно похлопаю ресницами, уж откроют как-нибудь. Я сама видел одного умельца, так он железной линейкой двери вскрывал. Как орешки.

– И откуда ты все знаешь? – проворчал Невилл. – Вот будет проходить мимо такой же прохвост, и плакала твоя машинка. В фирме не оценят.

– Папочка новую купит, – пожала плечами Иви.

– Слушай, нельзя же так наплевательски относиться к деньгам.

– Сразу представил, что тогда лишний подшипник для своей зеленой колымаги не купишь? – Иви пригляделась к выражению лица Невилла. – Вот что ты за человек?

– Человек неиспорченный богатством. У меня, кстати, скоро встреча с твоим отцом, – осторожно протянул Невилл.

– Это ты тактично намекаешь, что не сможешь посвятить мне утро? – Иви надула губки.

– Я придумаю что-нибудь, – сказал Невилл.

– Слышу неуверенность в голосе.

– Пора ехать, а мы с мистером Каррагером толком не обсудили гонку…

– А меня обсудить с папой не хочешь? – спросила Иви неожиданно. – Эй, ты даже в лице поменялся. Я же шучу!

– А как отец бы отреагировал на наши… отношения? – с неподдельным интересом спросил Невилл.

– Почему то отец не любит моих кавалеров, – задумалась Иви. – А вдобавок ты его подчиненный.

– Но не рабочий на заводе же.

– Так, кто знает, отличаешься ли ты, по его мнению, от рабочего. Он все талдычит, мол выдал бы меня за достойного кандидата. И на приданное не поскупился бы. Только, мне кажется, он сам не представляет, что такое достойный в его глазах.

– Ну, отец всегда хочет лучшего, – предположил Невилл.

– Думаю, проверять не стоит, – констатировала Иви. – Выдыхай спокойно, одной проблемой меньше. А знаешь еще что?

– Что?

– Ты произнес отношения. То есть у нас отношения? Правда? – заулыбалась Иви. – И ты не бросишь меня, удовлетворив охотничий азарт?

– Да, как ты могла предположить такое…

– Так и думала, ты – старомодный джентльмен.

– Какой уж есть…

– Может, тогда и руки моей у папы попросишь? – задал вопрос в лоб Иви.

Невилл интуитивно отшатнулся.

– И вновь шутка, – констатировала Иви. – Хотела понаблюдать за реакцией. Не бойся, я вообще не решила еще, нужен ли ты мне.

– А моим мнением не желаешь поинтересоваться?

– А зачем?

– И в самом деле, почему это я спрашиваю. – Невилл поднялся с кровати и подошел к окну. Некоторое время он бездумно смотрел на малоинтересный уличный пейзаж. Прохожие неспешно шагали по своим делам, редкие машины, казалось, никуда не торопились, а уличные лавочки стояли с наглухо закрытыми ставнями, продавцы не гнались за клиентами. Городок ненадолго всколыхнула волна автогоночного праздника, и он вновь зажил размеренной провинциальной жизнью.

А вот Невилл существует в ином мире, где все решает скорость. Всюду, не только на трассе. После обеда он хотел гнать обратно в Англию, на завод команды, все силы необходимо бросить на разбор неудач и повышение надежности. Надо же, а ведь последние двенадцать часов он об этом даже не вспоминал, его, словно в омут, затянуло столь необычное, сколь приятное приключение с взбалмошной Иви.

– Начинаются гонки. Сезон набирает силу – соревнования каждые выходные, а то и чаще.

– И что это означает?

– К сожаленью, мы не сможем часто видеться.

– И прекрасно, – заявила Иви. – Тебя надо воспринимать дозировано. А вдруг соскучусь – найду тебя, наша старушка Европа, если подумать, ужасно тесная.

Невилл оглянулся на кровать – девушка, подняв колени и прикрывшись простыней до подбородка, пристально глядела на него. А над ухом уже клацал невидимый секундомер. Времени совсем мало. Завтрак. Сборы. Встречи. Выезд. До дома почти полторы тысячи километров. Посветлу надо успеть проделать как можно больший отрезок пути. Невилл наткнулся на хитрый взгляд очаровательных голубых глаз. Впрочем, а если он чуть позже вынырнет в суровую реальность? Никто же его не осудит, не правда ли?

Глава 6. Калейдоскоп.

После итальянского этапа гоночный локомотив разогнался по полной. Пусть ряд стран и отказались из-за кризиса принимать этапы, но и без них для настоящего пилота разнообразных соревнований предостаточно. И события понеслись вскачь точно пришпоренные. Невилл старался не пропускать ни одно мало-мальски престижное состязание. Гоночный уик-энд занимает, как правило, три дня, а надо еще туда добраться. Вот он и мотался, как заведенный по всему континенту, а если вдруг случался перерыв, то мчался или на завод команды, или на тесты. Все сливалось в одну сплошную полосу: гонки, переезды, города, гостиницы, тренировки, совещания, испытания, трассы, боксы, брифинги. В память врезались только самые яркие воспоминания.