14 инкарнаций Саны Серебряковой

– Я? Я всегда раньше прихожу, для меня Академия не только место для получения знаний, но и общения.

– Понятно.

– А вы что, теперь ходите вместе на учебу?

– А мы не расставались со вчерашнего дня, Толя, – сочла необходимым сообщить Сана.

Толик так и впал в ступор.

– То есть… Нет… Вы?… Не может быть…

– Нет-нет-нет, между нами ничего не было, – поспешил разъяснить Саша. – А то ты сейчас навыдумываешь. Сана просто… притащила меня вчера домой, ну и возвращаться было поздно, вот и…

Толика такое объяснение ничуть не успокоило и его глаза еще более расширились. Саша замешкался, не зная, как продолжить эту историю. Сказать, что Сана спала на полу на матрасе? Это было бы как-то совсем далеко от правды. Но не рассказывать же, что она спала рядом у него в кровати, и все это сугубо по-дружески?

Сана закончила вместо него:

– Между нами ничего нет, и быть не может, Анатолий, это все, что тебе следует знать. Я у него переночевала, но без всякого интима, – добавила она без обиняков.

Толик закрыл, открывшийся рот, и медленно кивнул.

– Черт, Сана, тебе не пора? Ты же торопилась, – проговорил Саша.

– У меня еще есть время, я успею, а пока, я не прочь познакомиться поближе с некоторыми твоими друзьями.

– Мне казалось, с Толиком ты уже вполне себе знакома.

– А я не про него, – туманно выдала Сана.

Они прошли до одного из оранжевых диванов, стоящих в зале вестибюля в изобилии. Саша не знал, как Сана, а им с Толиком точно не куда было торопиться, до начала еще полчаса, можно было поторчать здесь, пообщаться с кем-то из знакомых, проходящих мимо.

– А ты как? – спросил Саша у Толика, чтобы отвлечь от скользкой темы про их Саной совместное прибытие, и заодно выяснить, что хотел. – Нормально вчера… э-э… добрался?..

Вопрос вышел с подковыркой.

Толик стрельнул глазами на Сану, замялся и выдал:

– Да, нормально. Сана меня доставила прямо домой, я сразу лег спать.

– Черт, Толик, ты хоть понял, что тебя, ну как бы… телепортировали?

– Что? Да? Э-э… Я предпочитаю об этом не думать.

– Я же говорила, – многозначительно вставила Сана.

Толик, кажется, хотел спросить что-то еще, но в присутствии Саны, его обуревала какая-то совершенно ненормальная робость. Как будто он ожидал, что сейчас чем-то не угодит превеликой Сане, и она сожжет его взглядом.

Да что там, похоже, он был в этом уверен!

– Ну что еще? – спросил Саша, нетерпеливо.

Косясь на Сану, Толик неуверенно проговорил:

– Сана теперь и учиться с нами будет в одной группе, нет? Как в аниме?

– Еще чего нет, конечно! – возмутился Саша, чуть не вскочив, от такой перспективы.

Сана же фыркнула:

– Зачем мне физика? Она мало что может мне рассказать об окружающем мире. А математика – это, по крайней мере, забавно. Довольно весело описывать реальность формулами, зная при этом, что они лишь одна из кажущихся логичных и единственно верных последовательностей, но существует еще приличная куча других.

Саша уставился на нее, спросив:

– А? Сана, я вот не средний ум, но я ни на йоту не понял, что ты сейчас сморозила.

– Весело описывать формулой, что мяч – это мяч, при этом зная, что на самом деле мяча не существует, и я могу превратить его в грушу.

Саша только убито вздохнул на это:

– Видишь, Толик, а мне приходиться общаться с ней практически круглосуточно, как я еще не свихнулся?

В дверях Академии появилась Нина, завидев Толика и Сашу, она направилась к ним. Насторожено и с интересом разглядывая, кто это еще сидит рядом.

– Привет, – поздоровалась она со всеми.

– Привет! – весело помахала ей Сана, и улыбнулась так радушно, что Саша невольно залюбовался.

Когда эта красавица-богиня изображала обычную девушку, она была такой милашкой!

– А ты, Сана, да? – спросила Нина, скорее изображая приветливость.

– Да, это я.

– Не думала, что ты существуешь на самом деле, – пробормотала Нина с некоторой прохладой.

– Многие так думают, пока не познакомятся со мной, – улыбнулась Сана. – Присаживайся к нам. Мы ждем начала пар, болтаем. Садись.

– Да я… э-э… замялась Нина, поглядев на Толика.

– Нина обычно ни меня, ни моих друзей не жалует, – счел нужным пояснить Саша.

– Ну естественно. А кто твоих друзей жалует, Саша? Они сборище круглых идиотов, с жирными в краплениями полных дебилов! – хихикнула Сана. – Садись, Нина, я не такая.

– Надо же так взять и оскорбить друзей человека! – воскликнул Саша, но его все проигнорировали.

Нина же от такой ремарки немного оттаяла и села с ней рядом, однако, слегка смущаясь и держа сумку в руках.

– Про тебя я тоже слышала… всякого, – неловко сказала она. – Особенно от некоторых, – Нина коротко взглянула на Толика.

– Ах, про меня вечно выдумывают всякие выдумки, не знаю, откуда что берется. Я просто много читаю, и люблю вываливать это на головы окружающих, только и всего.

Упоминание чтения, еще больше расслабило Нину, она посмотрела на Сану заинтересовано:

– Правда? Этот вон, – она небрежно ткнула подбородком в Сашу. – Говорил, что ты заставила его вспомнить прошлые жизни.

– Да что за глупости! – очень натурально удивилась Сана. – Он сам навспоминал там чего-то, я тут не причем.

– Я тоже так подумала, – совсем расслабилась Нина и поставила сумку рядом с собой.

– Ах, не причем? – Саша посмотрел на Сану в упор.

– Конечно не причем. Я же тебе объясняла. У тебя это само собой получилось.

– Ага, особенно вот сегодня во сне. Устроила мне целую экскурсию!

– Ну, Саша, твои сны, это твои сны. Не надо смущать нас сейчас рассказами, какие я тебе там экскурсии совершала, – засмеялась Сана, подмигнув Нине, и та, вот же безобразие, тоже захихикала, все поняв совершенно превратно!

– Ты что, хочешь прикинуться нормальной, что ли? Чтобы Нинка в ужасе не убежала? – спросил он запальчиво.

– Во-первых, Саша, Нина, а не Нинка, мы тебе не эти твои подружки, – наставительно сообщила Сана, чем заслужила от Нины благодарный и одобряющий взгляд. – А во-вторых, что значит нормальной? Я более чем нормальная, ну разве что, может быть, немного одаренная в разных областях.

– Толик, что происходит? – вопросил Саша. – Ты посмотри на эту лису. Она хочет выставить нас перед Ниной идиотами. Что за игра? Ты не просила хранить твои тайны и тебе всегда было неважно, что про тебя думают.

– Конечно, ведь у меня нет никаких тайн.

– Нина, Сана умеет летать и создавать предметы взглядом, – веско заявил Саша, и пихнул локтем Толика: – Подтверди.

Толик кинул испуганный взгляд на Сану, но пробормотал:

– И телепортируется… Кажется.

– Что? Вы что, свихнулись? – спросила Нина.

– Ах, не бери в голову. Это же мальчики, – хихикнула Сана.

Нина тоже улыбнулась:

– Надо же. Предметы… взглядом… – Она помолчала, потом спросила, глядя на Сану испытующе: – И ты не увлекаешься эзотерикой? Кто-то этим двоим изрядно запудрил голову.

– Я? Эзотерикой? Да ты что? – возмущение Саны опять было столь натуральным и искренним, что так и хотелось раскаяться, что никто никогда такого не говорил про бедную девушку и даже подумать не мог.

– Ну ты, Сана, вообще актриса, – подивился Саша.

– Я не актриса, я не увлекаюсь эзотерикой, болван! Ты слышал от меня хоть одно слово про такую ахинею?

– А реинкарнация это что?

– Латинское слово, обозначающее вполне существующее явление, – парировала девушка.

– Вот слышала? – торжествующее посмотрел Саша на Нину.

Сана подняла руку, останавливая его и продолжая:

– Однако это явление вполне научно и напрямую связано с психологией.

– Ты тоже думаешь, что это своего рода самообман? Когда людям кажется, что они что-то вспоминают? – оживилась Нина, видимо, уже почитавшая про эту тему и составившая какую-то теорию.

– Конечно самообман, – ничуть не запнувшись, кивнула Сана. – Им кажется, что они жили двести или триста лет назад, потом возродились. Все это не так. Физика уже сейчас доказала что время величина относительная. На самом же деле, эти переживания происходят с ними сейчас, они лишь условно помещают это в прошлое.

– Да-да, расскажи ей про одновременность всего сущего и то, что ты там мне затирала, когда сидели на лавочке в облачках, как мы сначала появились, а потом придумали свое рождение в этой жизни, – хмыкнул Саша.

– Где вы сидели? В облачках? – переспросила Нина, поправляя очки. – Этот прожигатель жизни покуривает тайком, что ли? Я не пойму, – добавила она.

– Нет, это он про свой сон. Ему снилось, как мы разговаривали о теории Большого Взрыва, не обращай внимания.

– Так как же относительность времени объясняет, что людям что-то чудится, будто они жили в другом веке? – напомнила Нина. – Мне кажется, тут замешана чисто человеческая психология. У них происходит какой-то психологический перенос в прошлое, на которое они проецируют свои проблемы или что-то такое.

– Верно, – кивнула Сана.

– Верно? – вытаращился на нее Саша.

– Верно-верно, – подтвердила Сана. – Ведь так и есть, прошлая жизнь, проекция своего сознания в некое прошлое, для получения некоего нового опыта.

– Да? – заинтересовалась Нина. – Я просто еще немножко психологией увлекаюсь. Мне нравится читать о закоулках психики. Но подобного не встречала. То есть это такой способ подсознания не просто решить какие-то проблемы или убежать от реальности, а получить некий опыт? Интересно.

– Да-да. Человек проецирует себя в другую жизнь, в другую ситуацию, переживает различные события, решает какие-то застоявшиеся проблемы своей психики. Фактически на глубоко подсознательном уровне у каждого какое-то число таких параллельных личностей, не только в прошлом, но настоящем и будущем.

– Ничего себе. А зачем?

Сана улыбнулась и развела рукам:

– Для наибольшей самореализации, перебора вариантов, поиска наилучшего. Ведь каждый из нас даже в повседневных мелочах, обдумывая какой-то шаг, представляет себя в будущем, разные варианты, быстро проживает их. Он даже не замечает, настолько все это мгновенно проносится у него. Так же он, бывает, перебирает варианты прошлого, как мог бы что-то иное сказать или сделать в какой-то ситуации. Представляешь насколько сознаний, в этот момент, он распараллеливается?

– Никогда не думала, что психология человека может быть устроена так сложно и многоуровне, – пораженно протянула Нина.

Саша сказал:

– Я понял, Сана, ты читеришь! Ты ей то же самое говоришь, что и мне, только в понятных ей терминах, исходя из ее представлений.

Сана едва улыбнулась уголком рта, и это заметил только он, а потом, как ни в чем не бывало, встала, проговорив:

– Пошли отсюда, Нина, эти глупые мальчишки совершенно ничего не понимают в этом. Наши умные разговоры, кажется, их утомили, и поэтому будут перебивать на каждом слове.

– Да, этот красавчик так и лезет поумничать, но до сих пор ничего умного не сказал, – кивнула Нина.

– Почему красавчик? – искренне удивилась Сана.

Саша аж оскорбился. Неужели ей не очевидно?!

– Ну, это я так его иронично называю, он же у нас тут первый парень на деревне, – Нина тоже встала. – Не знала, Саша, что ты способен найти действительно умную девушку, с которой есть о чем поговорить, даже мне, – похвалила она его.

– А я то, как удивлен! – в тон ей ответил Саша.

– Он меня не находил, я сама его нашла, – вставила Сана.

– Ах, ну конечно, куда ему, – хмыкнула Нина, добавив: – И ведь гуляя с тобой, наверняка, до сих пор плачется по той расфуфыренной дурочке с длинными ногами, с которой таскался раньше.

– Еще бы! Но в этой психологической вариации не так часто, а вот в других, весь мозг проел! – сказала Сана. И они обе звонко расхохотались уходя.

И ведь Нина наверняка подумала, что Сана пошутила, но Саша был готов поставить что угодно, что это была ничуть не шутка, Сана действительно имела в виду параллельные миры или вариации, или как она их там называет.

И он там плачет по Карине? Да быть не может.

– Эй, мы с ней не гуляем! Что бы ты ни имела в виду под этим архаичным словом! – крикнул им вслед Саша. Но девушки его уже не слышали.

Саша удивленно пробормотал:

– Что это все было? Сана подружилась с Нинкой? Кто бы мог подумать? Зря я ей говорил, что надо друзей заводить. Толик, а ты что думаешь? Толик? Что с тобой?

– Сана подружилась с моей подругой детства! – в ужасе выдохнул Толик, смотря перед собой. – Они теперь ведь будут везде ходить вместе!

– И что?

– Как мне теперь к Нине подходить, если там будет все время эта эсперка семидесятого левела?!

– Да, придется, тебе как-то справиться со своим страхом перед Саной, Толик. Это все равно ненормально. Ну, пусть она умеет летать и телепортироваться, что такого?

– Она специально к Нине подобралась, чтобы выспрашивать про меня и поучать потом! – сообщил Толик.

– Да зачем ты ей сдался?

– Я не знаю, она меня все время поучает. Я чувствую себя так, как будто она моя строгая мамочка, причем с божественной силой! Представляешь мое состояние?! И теперь она не только везде с тобой, но еще и с Ниной!

– Господи, Толик, сдался ты Сане! Да она половину людей вокруг держит за планктон едва достойный взгляда, и ты, прости, как раз в той половине. А что надо, она давно про тебя выяснила, просто взглянув на тебя и прочитав все о тебе и в прошлом и будущем, поверь мне.

– Ужас.

– Да расслабься. Пойдем на пары.

В аудитории, Саша поглядывал на Нину, которая чуть было не опоздала, заскочив перед самым звоном. Вероятно, увлеклась разговором с новой знакомой. Она не выглядела как-то особенно, хотя, как ему показалось, была немного отвлечена, и что-то обдумывает.

Глава 4. Друзья и отличия мира.

– Лаура? Это ты? Черт… мы так давно не виделись!

– Да… я… мне было не до тусовок, Билли, прости.

Парень стоял в дверях своей квартиры, причем в одних трусах, изрядно помятый и от него попахивало спиртным. Кажется, в глубине коридора на полу угадывалась валяющаяся бутылка. Это об нее он, видимо, запнулся, когда шел открывать дверь и там что-то сбрякало.

– Мы классно тогда оттянулись! Черт, да я до сих пор тебя вспоминаю.

– Да, я тоже помню… Билли, у меня есть одна просьба…

– Для тебя все что угодно, Лаура!

– Я… Мне негде жить, Билли. Ты… Может, я перекантуюсь у тебя с месяцок?

Билли сразу улыбаться перестал и осмотрел пристальней ее белую курточку на синтепоне с порванным рукавом – она зацепилась где-то на той ржавой лестнице, и на грязное пятно на боку, – а это она упала, когда перелезала через забор, убегая от охранника супермаркета, стащив там несколько булочек и салат в пластиковой коробке.

– Я вижу, ты в отчаянном положении, – сказал Билли.

– Да… Помоги, а? Ты же мой друг, верно?

– Не вспоминала обо мне два месяца, а теперь я друг, да? А как глазки мне тогда строила!

– Когда?

– Тогда, ты еще и не помнишь?

Лаура заставила себя выдавит улыбку и проговорить:

– Ну может быть.

Надо было где-то жить, а Билли был последней надеждой. Настоящие друзья все остались в Белфасте, где она родилась и выросла, а здесь только так – приятели и знакомые. Кто-то женат, у кого-то девушка и сами ютятся вдвоем в квартирке, кто-то просто решил, что пошла бы она на фиг. Когда ты диджей в клубе это прикольно, и люди хотят с тобой общаться, а когда тебе нечего есть и ты оказалась на улице, то это уже не прикольно, и никому не охота иметь дело с такой не прикольной девчонкой. А Билли, она помнила, что вроде как нравилась. Хотя ей он не нравился, но парень верно сказал, положение отчаянное.

Билли разглядывал ее задумчиво, с какой-то полуулыбкой и пробормотал:

– Пусть ты выглядишь потрепано, но ноги у тебя такие же длинные, верно?

– Кхм… – отозвалась Лаура, не зная, как отреагировать.

Надо где-то жить, надо, твердила она себе.

– А денег у тебя ведь вообще нет, да?

– Нет… Но потом может быть, я куда-то устроюсь. Не знаю. Я не могу работать не с музыкой.

– Я пущу тебя пожить, Лаура, так и быть. Ты же такая симпатяжка. Но ты должна понять, я не добрый самаритянин и у меня не приют святых угодников.

– Каких угодников?

– Если мой арендодатель прознает, что я живу здесь уже не один, а с какой-то девчонкой, то потребует дополнительной платы. У меня был с ним уговор, что я буду один. Там и места не так много.

– Ты же сказал, что пустишь меня пожить. Может съеду от тебя и раньше, может дела пойдут в гору.

– Да зачем, Лаура, можешь пожить подольше…

Он разглядывал ее как-то совсем откровенно и облизнул губы.

Лаура едва сдерживалась, чтобы не попятиться. Какого черта он не пойдет и не наденет что-нибудь, чтобы прикрыться? И что не пустит ее уже, держит на площадке как дуру? И если она будет с ним жить, он что и по квартире будет так ходить?

Билли продолжил:

– А мне еще тебя, небось, и кормить придется.

– Ну, у меня есть пара десяток, но я экономлю, не знаю, что будет в будущем. Мне чтобы до тебя доехать, пришлось купить карточку на метро.

– Да-да, кормить тебя, доплачивать, делить жилплощадь, и все это бесплатно Лаура?

– Ты же сказал, что пустишь меня, я не понимаю, Билли.

– Пущу. Но я надеюсь, что ты будешь меня как-то благодарить за все это, а милашка? Подумать только крутая Лаура приплелась без гроша за душой и просится ко мне пожить. – Он протянул руку и погладил по щеке, пробормотав: – Ты всегда мне нравилась, ты же знаешь? Ты будешь мне благодарна, ведь так? Сделаешь и для меня пару одолжений, если я попрошу, правда?

– Я… конечно я буду тебе благодарна за все, Билли. Какие вопросы?

– А где ты будешь спать? У меня только одна кровать, правда, двуспальная, Лаура.

И он улыбнулся ей очень сальной улыбочкой.

Лаура поняла, что она не может. Просто не может.

– Прости Билли, – бросила она, развернулась и ушла.

– Да куда-ты? Постой. Это я пошутил про кровать, что ты?! – доносилось сверху, когда она бежала по лестнице, но она чувствовала, что не хочет сюда возвращаться никогда и видеть эту сальную улыбочку тоже.

И вот она снова шла по улице, утирая слезы. И почему она такая слабая? Она помнила, что в прошлых жизнях все было иначе. Совсем иначе. Но она знала точно, что лучше умрет с голоду, чем сдастся и забудет свою мечту.

Холодало. Зима в этом году пришла в Реддинг раньше.

Лаура пришла на вокзал и, под видом, что ждет своего поезда, поспала немного в тепле в зале ожидания. Это был единственный момент, когда она порадовалась, что с ней тяжелый чемодан на колесиках, он отлично сыграл роль довершения образа усталой путницы, поэтому охрана ее не выгнала.

Когда солнце село, она отправилась искать работу. Как и все столицы мира, именно ночью Реддинг по-настоящему оживал. Волоча чемодан, она дошагала до самого центра, туда, где бурлила жизнь: клубы, небоскребы, яркие огни наружной рекламы. Вот он ее мир и ее стихия. Правда не так уж она стремилась снова возвращаться к этим случайным заработкам в прокуренных питейных или шумных дискотеках. Она думала, что как только запишет альбом, все, наконец, получится. Но нет, деньги кончились, записи оказались никому не нужны, и вот она на улице, голодная, все снова сначала.

Присмотрев клуб помельче и похуже, такой из которого ее не выпнут сразу, а хотя бы выслушают, она зашла внутрь. Заведение называлось – Пьяный Фламинго, и можно было ожидать всякого, но интерьер был чистым и приятным.

– Эй, с чемоданом нельзя! – закричал бритый мужик у раздевалки.

Лаура разделась, сдала вещи хмурой тетке и вошла в душное помещение, где играла музыка и толпились люди. Первым делом она направилась к барной стойке. Бармен это тот человек, который всегда знает, где начальство, а в таких маленьких заведениях, собственно он и сам мог оказаться этим начальством.

– Здорово, шеф у себя? – сказала девушка, приветливо улыбаясь, парню с бородкой протиравшему стаканы.

Рядом крутился точно такой же тип с бородкой и, кажется, чинил машинку для колки льда и тоже заинтересовано поднял голову.

– У себя, – хмыкнул бармен. – А тебе зачем?

– Мне бы с ним поговорить насчет работы.

– Он тебя не возьмет, – проговорил парень с ухмылкой.

– Почему это? – и покосилась на второго, с машинкой, тот отложил агрегат и следил за разговором.

– А нам не нужны стриптизёрши, – пояснил бармен.

Лаура почувствовала, что вся покраснела, но терпеливо проговорила:

– Я не стриптизерша, я пою. Могу на пульте играть.

– На каком пульте?

– На диджейском, умник.

– У нас нет никакого пульта, рыжая, я сам ставлю музыку с флэшки, и в колонках играет, что еще надо?

– Живой артист вам бы оживил интерьер, парни, – сказала Лаура веско.

Бармен хотел ответить каким-то сарказмом, но тот второй, поднял палец:

– Подожди, Джимми, я хочу ее послушать, – он подошел. – Я хозяин этого заведения, девушка. Ты действительно умеешь петь?

– Умею, – кивнула Лаура.

– Училась где-то?

– Два года консерватории.

– Круто. То, что ты говоришь, я сам об этом подумывал. Нанять каких-то артистов, чтобы иногда играли или пели, но нам платить нечем.

– Я много не попрошу, мне бы просто на какое-то время подработку, свести концы с концами.

– Серьезно? Пошли, я послушаю, как ты поешь, а то тут шумно. Если мне понравится, я может, предложу и побольше.

Он провел ее в небольшую комнатку с письменным столом и шкафом. Видимо что-то типа кабинета.

Лаура нервно переминалась с ноги на ногу, подозревая, что ее завели сюда вовсе не слушать, но хозяин прикрыв дверь, проговорил:

– Ну давай, спой что-нибудь.

Лаура запела одну из песен собственного сочинения. Она всегда пела похожую во сне, и многотысячные залы подпевали стоя. Но… песня была лишь похожа, мелодия не та, слова не те, все не то. Наяву у нее никогда не получалось спеть так, как там. А после всего, что сегодня случилось…

– Поешь ты хорошо, голос и правда есть, но…

– Но?

– Что-то в тебе нет никакой искры, девочка.

– Нет? Но была же! – воскликнула Лаура расстроено.

– Да, может быть и была. Но сейчас исчезла.

Девушка молчала, потупившись.

– Ладно, я вижу у тебя что-то случилось, и тебе нужна эта работа. Я тебя возьму на время. Голос есть, петь, вижу, умеешь. Будешь исполнять какой-нибудь джаз, сумеешь?

– Да-да.

– Платить много не могу, тем более раз ты такая неживая, да и работать будешь всего часа по два вечерами. На весь вечер нам не нужно, у нас публика не привыкла. Посмотрим, может, потом будешь петь больше. Платить буду как посудомойке, говорю, как есть. Устраивает?

– Да… хорошо, – пробормотала Лаура.

– Могу еще бесплатно кормить.

– Правда? – оживилась чуть больше, чем хотела показать Лаура.

– Тогда договорились, приходи завтра в восемь, какие-нибудь джаз-песни подучи. Есть у тебя?

– Да-да, есть, я пела уже в одном клубе.

– Отлично. Как зовут-то?

– Лаура.

– А я Джек. Завтра увидимся.

Лаура покинула заведение. Не сказать, что в большом воодушевлении, но определенно настроение немного приподнялось. Может и стоило, конечно, походить поискать еще, зарплата как у посудомойки за живое пение, это что-то вообще, да и два часа это мало, но впервые за долгое время ей, наконец, повезло и она боялась упустить удачу, да и положение отчаянное, срочно нужны деньги. Обещанного, конечно не хватит, чтобы снять где-то даже самую захудалую комнатку. Может быть, за несколько дней работы удастся подкопить на задаток, и будет, что есть.

Хотя бы так, а потом можно поискать что-то поденежней.

****

Во время обеда Саша взял Толика, нашел Дэна, Машку, всех остальных и они собрались большой компанией у окна в конце одно из коридоров, шумно обсуждая вчерашнюю вечеринку. Саша убеждал собравшихся, чтобы не брали в голову, то, что он вчера им всем наговорил, ссылаясь на кратковременную депрессию и выпитое. Но, народ, похоже, особо и не помнил. Обсуждение быстро переросло в то, как проходила вечеринка дальше, кого выносили из клуба, кто наблевал в туалете и прочие увлекательные вещи, как вдруг Саша увидел в коридоре идущую сюда Сану и так и замер.

Друзья тоже заметили девушку и невольно стали затихать. Она двигалась по коридору величественно, как принцесса, и легко, словно порхала, форма Академии смотрелась на ней сегодня особенно эффектно.

– Вы только посмотрите на это, как идет, – восхитился Дэн.

Уж если такого прожженного пофигиста она поразила, то можно было себе представить, какое действие это явление возымело на всех остальных.

– Да это же гребаная Сана Серебрякова! – выдохнула Маша.

– Ах, как она прекрасна, – вырвалось у Игоря.

– Нам всем кранты, парни, – пророчески обронил Толик.

Сана приблизилась и непосредственно помахала всем ручкой: